Текст книги "10 тайн Охотника на демонов (СИ)"

Автор книги: Светлана Гольшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– У тебя активный дар, тебе не понять. А мне для того, чтобы использовать ясновидение нужно зелье, – ответила Алиса слабеющим голосом.

– Но оно же тебя убивает. Разве ты не видишь, как оно иссушает твое тело и затмевает разум? – покачал головой Николас. – Я уверен, что твой отец бы не позволил тебе пить это зелье.

– Не позволил, ты прав, – грустно согласилась девушка. – Но он мертв… мертв, потому что я не смогла его защитить.

– У тебя было видение? Ты знаешь, от чего он умер? – тихо спросил юноша, разрывая свою нижнюю рубашку на тряпки для перевязки.

– Очень смутное… Ночь, суета, какие-то тени. Фигура в длинном сером плаще… – ответила она, погружаясь в воспоминания. – Мне даже видеть не надо было. Я и так знаю, кто его убил. Магистр Защитников Паствы Веломовии…

– Алиса, я понимаю твои чувства, но я всерьез не уверен, что… – начал было Охотник, но девушка оборвала его на полуслове.

– Зато я уверена, и мой отец был уверен… Перед самым нашим отъездом из Стольного, Магистр несколько раз приходил к нам. Он требовал, чтобы отец подчинился какому-то его приказу, но на то не было высочайшей воли царя. Поэтому отец отказался. Тогда Магистр стал ему угрожать. Не знаю, что тот говорил отцу, но он вышел после этого разговора бледный, как смерть. И отправил нас с братом сюда, на свою старую родину. Сказал, что мне пришло время отправиться на Охоту, конечной целью которой станет Китеж-град, что лежит в священной долине Агарти.

– Твой отец был из этих мест? – несказанно удивился юноша, заканчивая перевязку.

– Да, об этом мало кто знает. Отец никогда особо не распространялся о своем прошлом.

– Перед смертью у твоего отца было видение. Его глаза были бледными, как у тебя, когда ты пила эту дрянь. И волосы… Константин сказал, что при жизни у твоего отца почти не было седых волос. А когда я его нашел, он был весь белый. Алис, телепаты, пусть даже самые сильные, так не убивают, – Николас тяжело опустился рядом с девушкой.

– Значит, ты никогда не видел Магистра. Он не обычный телепат … Его глаза, один – зеленый, другой – голубой. Это не человеческие глаза. От одного их взгляда кровь тынет в жилах и хочется бежать на край света от страха…

– Алис, ну не можешь же ты всерьез утверждать, что Магистр демон, только потому что тебе не нравятся его глаза, – Николас встал, отряхивая штаны от пыли.

Он не хотел рассказывать Алисе о Ловце Желаний из Веломовии. Его терзало какое-то смутное предчувствие, которым он не хотел ни с кем делиться.

– Ладно, я пойду поищу чего-нибудь съедобного, а ты сиди тут и никуда не двигайся, чтобы рану лишний раз не тревожить.

– Николас, боюсь мне это уже не поможет. Какой бы слабой ясновидящей я ни была, но уж приближение собственной смерти я способна предчувствовать, – с сожалением глядя на него, ответила девушка. – Долина Агарти лежит за той грядой, всего в двух днях пути. Оставь меня и заверши свою Охоту. Пусть хоть один из нас станет настоящим Стражем.

– Я тебя не оставлю, – упрямо ответил юноша и отправился искать еду.

Николас поднялся вверх по небольшому склону. На невысоком кустарнике все еще висели гроздья крупных темно-бордовых ягод. «Знать бы еще, что они не ядовитые», – подумал про себя юноша, но заметив, что некоторые ветки уже обглоданы животными, попробовал одну. На вкус ягода напоминала рябину. За неимением лучшего, Николас набрал ягод и поспешил вернуться обратно к Алисе.

На плато царила гнетущая тишина. Напавший на них зверь был где-то рядом. Николас явственно чувствовал его присутствие среди безмолвных камней. Прибавив шаг, юноша выбежал на площадку. Зверь стоял рядом с Алисой. Он зубами сорвал с нее бинты и вылизывал рану огромным языком. Глаза девушки были плотно закрыты. Скорее всего, она потеряла сознание.

«Ну, нет, живым я тебе ее не отдам!» – в отчаянии подумал про себя Николас и, выхватив из-за спины меч, ринулся прямо на зверя. Тот резко повернул голову и уставился светящимися желтыми глазами прямо на юношу. Охотник застыл в оцепенении.

– Опусти оружие, Страж, я не причиню ей зла, – высоким голосом сказал ему зверь.

– Но ведь это ты ее ранил. Почему я должен тебе верить?

– Потому что без моей помощи ей все равно не выжить, – спокойно ответил зверь и снова принялся вылизывать рану на боку Алисы.

Все еще держа меч наготове, юноша подошел к ним поближе. Кровотечение остановилось. Рана прямо на глазах затягивалась темной коркой. В некоторых местах кусочки начинали отваливаться, и из-под нее выглядывала молодая розовая кожа. Зверь продолжал вылизывать рану, пока она полностью не исчезла.

– Кто ты? – спросил Николас, когда тот оторвался от своей работы.

– Я Кирин, слуга благостного и милостивого Западного Ветра, – с достоинством ответил зверь.

– Благостного и милостивого? А я-то думал, что западный ветер самый скверный из всех. Он всегда приносит за собой бурю, шторм и ураганы.

– Что? Откуда ты знаешь эти слова? – Кирин на мгновение растерялся. Он окинул взглядом юношу с головы до ног, а потом начал обнюхивать и пробовать на вкус одежду.

– Эй, перестань! Я сказал первое, что в голову пришло, – начал отбиваться от назойливого зверя Николас.

– О, извини… просто ты какой-то странный, – Кирин смутился и оставил Охотника в покое.

– Так зачем ты на нас напал? И что насчет твоего хозяина? Это он тебя послал? – Николас поспешил перевести тему. Ему не очень нравились все эти разговоры о его странностях.

– Мой хозяин? Нет, он погиб много столетий назад, – понурив голову, ответил зверь. – Теперь я защищаю Китеж-град от незваных гостей. А на этой девочке была форма веломовской дружины. Вот я и не признал в ней кровь хана Буранбая и напал на вас. Вы уж простите меня, стар я стал. Нюх уже не тот, что пару тысяч лет назад. А скажи, хан скоро вернется к нам? Матушка Умай уж совсем его заждалась.

– А кто такой этот хан Буранбай?

– Ну, как же, хан Буранбай был главой Стражей Сейберы до Войны за веру. Это он увел своих людей в священную долину Агарти, основал здесь Китеж-град и попросил нас охранять это место от непрошенных гостей. А потом ушел, не сказав никому ни слова.

– А это ваш Буранбай был ясновидящим? – Николаса поразила странная догадка.

– Да-да, ясновидящим, иначе бы он никогда не нашел священной долины. Так что, ты его видел?

– Видел, но боюсь, что он уже больше никогда не вернется, – грутно ответил Охотник.

– Жаль… Людской век так короток, – грустно вздохнул Кирин. – Тогда зачем вы здесь? Вы ведь не соглядатаи веломовцев?

– Нет, – поспешил заверить его юноша. – Мы шли на Охоту. Это Алиса, дочь вашего хана Буранбая. Китеж-град был последней точкой ее Охоты. А я Николас Комри, моим назначением была сама священная долина Агарти.

– Так вы молодые Стражи? – взгляд зверя тут же потеплел. – Что ж, тогда я помогу вам. Садитесь быстрее мне на спину. Я мигом домчу вас к Матушке Умай. А она уж решит, что с вами делать.

Кирин подогнул ноги и опустился на землю. Взяв Алису на руки, Николас взобрался ему на спину

– А теперь держись, – крикнул зверь юноше и помчался вперед.

Ноги чудесного животного практически не касались земли. Он будто плыл по воздуху, а не бежал, одним скачком преодолевая расстояние в две версты. В закатных лучах солнца они перевалили через высокую заснеженную горную гряду и спустились в священную долину Агарти, край вечной весны.

После суровой и холодной Сейберы, эта земля действительно казаласьчудесной сказкой, блаженным вырием, куда устремляются птицы на зиму. Повсюду пышным ковром цвели полевые цветы. Ласково журчали ручейки. От теплых источников до неба поднимался пар. Соловьи на ветвях карликовых деревьев выводили мелодичные трели.

Кирин остановился у пестрой юрты на входе в долину и снова лег на землю. Алиса все еще не пришла в сознание. Николас спрыгнул вниз, держа ее на руках. Из юрты вышла высокая седая старуха, стройная, с горделивой осанкой, которой бы позавидовала любая королева, и горящими темными глазами.

– Осе, най ривала орендер? – ахнула она, увидев подле Кирина юношу с бездыханной девушкой на руках.

– Ривала нэ, лукуо герайта Буранбай та, – коротко ответил ей Кирин и носом подтолкнул застывшего Охотника вперед.

– Так это дочка хана Буранбая? – спросила старуха, изучая девушку на руках у Николаса. – Проходи в дом, добрый молодец, не стой на пороге.

Охотник вошел в юрту и положил девушку на топчан.

– Как звать-то тебя скажи? – спросила Матушка Умай.

– Николас, Николас Комри с Авалора, – представился юноша.

Ему было сильно не по себе. Только сейчас до него начало доходить, что Кирин – далеко не обычный демон, а эта старуха и не человек вовсе. Что за дивные дела творятся в этой скрытой от посторонних глаз долине?

Матушка Умай склонилась над девушкой и пропела:

– Кампальное зелье, дурманное зелье, разум затмило и дух отравило. Матушка Умай уж кампалу повыведет, дурман-то из духа повыгонит.

Старуха снова перешла на незнакомый юноше язык. Николас опустился на ковер. Рядом с ним стоял небольшой казан, откуда аппетитно пахло тушеным мясом. Юноша бросил на старуху вопросительный взгляд. Та поила девушку каким-то бурым отваром.

– Матушка, кто вы? – не выдержал Николас и задал мучавший его вопрос.

– Я? Сейчас я просто старуха Умай, шептуха, травница и охранительница Китеж-града, – ответила ему женщина, отрываясь от своих заклинаний.

– Но вы ведь даже не смертная… – удивленно сказал Николас. – Почему вы с Кирином сторожите этот город?

– С четверть века назад путь в долину отыскал юный Буранбай-хан. Его народ, гонимый со своих земель, уставший от войны и лишений, искал убежище в наших землях. Он молил нас три дня и три ночи, поминал заветы моего младшего сына, своего покровителя, но мы были непреклонны. Негоже людям жить в священной долине рядом с древними. Но потом мы увидали, что вслед за ними идут злейшие наши враги. Те, кто убил моего мужа и погубил сыновей. Мое сердце стало черным от ненависти, и мы вышли на последний бой. Но удивительное дело, враги были намного слабей, чем в те давние времена. Мы порубили их тела на части, сожгли, а прах рассеяли, когда дул грозный западный ветер. Тогда мы пустили людей Буранбая в долину и поклялись защищать их от исконных наших врагов.

– А кто такие эти враги? – продолжал любопытствовать юноша. – Разве у богов могут быть враги? Они ведь всесильные.

– Древние, как сам мир, раньше они черными тенями носились по земле. Слабых душой они пожирали, сильных склоняли к своей воле. Лучше не поминать их имя в ночной час, – тяжело вздохнув, ответила ему старуха. – Да что же это я, ты, верно, голоден и устал с дороги. Вот, попробуй.

С этим словами старуха выложила из казана в деревянную миску мясо с рисом. Николас с жадностью накинулся на предложенную ему пищу. Ему казалось, что он в жизни не ел ничего настолько вкусного.

– Ну, вот и хорошо, а теперь ложись спать. Завтра тебе понадобится много сил, ведь впереди тебя ждет тяжелое испытание, – велела ему старуха. – А мне еще надо кое-что сделать для дочки Буранбая. Ох, и сильно она себя кампальным зельем отравила.

Николас коротко кивнул и улегся на топчан. Сон снова не шел к нему. Мрачное предчувствие, мучившее его весь последний месяц, снова не давало ему покоя. Как будто он мчался вниз по течению к гигантскому водопаду и ничего не мог с этим поделать.

– Ты не спишь? – спросила старуха. – Тебя что-то беспокоит?

– Да, что за испытание мне предстоит завтра? – ответил Николас, поворачиваясь к старухе лицом.

– О, ты ведь хочешь стать Стражем. Ты добрался до конечной цели своего пути и здесь тебя ждет испытание. Таков порядок, – пожала плечами Матушка Умай. – Не беспокойся, коль ты зашел так далеко, то испытание уже не провалишь. Лучше спи, завтра все сам увидишь. Хочешь, я спою тебе колыбельную?

– Я не думаю, что мне это поможет, – скептично ответил юноша. Он давно уже вырос из того возраста, когда его можно было убаюкать колыбельной.

– И все же я попробую, – с этими словами старуха запела на своем древнем языке.

От ее дивного чистого голоса глаза закрывались сами собой. Николас как будто начал понимать слова. Перед ним вдруг раскрылись необъятные голубые небеса с плывущими по ним барашками-облаками. Исполинская птица плавно кружила над лесом, купая свои крылья в закатных лучах. Прямо под ней на поляне в одежде из белых перьев стояли четыре мальчика: таких разных, что никто бы не догадался, что они братья. Мальчишки отрывались от земли и летели, но не вслед за породившей их птицей, а в разные стороны. И он тоже летел, высоко и стремительно, прочь от восходящего солнца, надеясь встретить его с другой стороны.

Николас проснулся с рассветом. Впервые за долгое время он чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Матушки Умай нигде не было. Он встал и вышел на улицу. У самой юрты лежал вытянувшись во всю длину Кирин. Услышав шаги, он приподнял голову и посмотрел на юношу.

– Уже пора? – спросил он, поднимаясь на передние ноги.

– Куда пора? – удивился Николас.

– На испытание, конечно. Садись, я тебя отвезу в храм Шамбалы.

Юноша одним прыжком взобрался на широкую спину. Кирин понесся по цветущим лугам, не задевая высоких трав, не нарушая безмятежную тишину раннего утра.

На самом краю долины показалось большое строение с покатой закругленной крышей. Вход в храм сторожили молчаливые каменные химеры. Николас спрыгнул на землю и открыл позолоченные храмовые двери. Внутри стоял тяжелый дух, как будто в помещение никто не входил уже много лет. Богато украшенные драгоценными камнями барельефы покрылись серой паутиной. Николас оставлял заметные следы на пыльном полу. Даже золото на алтаре потемнело от времени. Охотник обогнул его и обнаружил едва заментый люк в полу. За ним спиралью вилась каменная лестница. Юноша достал огниво и попытался зажечь трут, но пламя все время гасло. Отчаявшись разжечь огонь, Охотник начал спускаться, нащупывая ступени ногами и сопровождая каждый шаг левитацией, чтобы случайно не оступиться. Бессчетное количество ступенек вели куда-то во тьму. Лестница не уходила вертикально вниз, а постоянно петляла, следуя странному замыслу своего создателя. Прошло около часа, прежде чем ступеньки закончились, и Николас оказался в узкой галерее. По мере удаления от лестницы потолок становился все ниже и ниже. Юноше пришлось ползти на коленях. В какой-то момент он почувствовал, что стены тоже начали сужаться. Пожалуй, в первый раз в жизни Николас радовался своему маленькому росту и щуплому телосложению. Иначе бы он давно тут застрял.

Поняв, что дело плохо, Охотник перевернулся на спину, снял рубашку, достал из кармана маленькую бутылку с маслом и обмазал им плечи, спину и живот, насколько смог дотянуться. Только это помогло ему вылезти из узкого прохода в подземную пещеру. Свет падал откуда-то сверху, скорее всего там находилось небольшое окно. Николас встал, вздохнул полной грудью и огляделся. Пещера была огромной, посередине ее пересекал небольшой ручей кристально чистой воды. Николас подошел к нему и начала жадно пить.

Вдруг из противоположного коридора бесшумно появилась темная фигура. Николас настороженно поднял голову. Все его чувства будто бы разом взорвались, предупреждая о приближении чего-то настолько невероятного и колоссального по своей мощи, что юношу захлестнула паника. Николасу показалось, что он попал в один из своих ночных кошмаров. Ему хотелось бежать прочь изо всех сил, но ноги будто увязли в земле, а тело отказалось повиноваться. Незнакомец подошел к нему вплотную и приложил свою мертвецки бледную руку к теплому лбу юноши.

В одночасье Николас лишился зрения и слуха, ноги подкосились, спина больно ударилась о каменный пол. Он больше не чувствовал своего тела. Не помнил своего имени. Не знал ничего об этом чуждом для него мире. Он был никем. И был всем. Земля была его плотью. Он жил в каждой букашке, медленно ползущей по узкому стеблю зеленой травы. В его жилах текли воды мирового океана. В его глазах отражалось нестерпимо синее небо…

Сознание рывком вернулось обратно в тело. Глаза резко распахнулись.

Он стоял на лужайке у своего дома на Авалоре. Рядом был его отец. Он с тихой мольбой смотрел на вредного бесчувственного мальчишку, державшего под уздцы коня.

– Николас, не сердись на меня. Это Охота – твоя судьба. Я не в силах ей противиться. Жаль, что я не могу поменять тебя местами с Эдвардом. Ему гораздо больше подходит роль Охотника. Не держи на меня зла. Я сделал все, чтобы ты смог продержаться как можно дольше. Ну же, не молчи! Скажи, что не держишь на меня зла, – умолял его отец чуть ли не плача.

Но тот запрыгнул в седло и помчался прочь, не удостоив отца и взглядом на прощанье.

Что-то защемило в груди, глядя на уставшее морщинистое лицо старика, который уже не казался таким высоким и грозным. Николас кинулся отцу навстречу, предчувствуя что-то страшное. Но было слишком поздно. Их большой светлый дом вспыхнул ярким пламенем. Отец упал замертво с перерезанным горлом еще до того, как Николас успел до него добежать. В доме слышались душераздирающие крики, суетливый топот ног и треск всепожирающего пламени. А потом все вдруг оборвалось и стихло. Он снова лежал посреди темной пещеры.

Николас пошатываясь поднялся на ноги. С его глаз медленно начали катиться крупные слезы. Что он здесь делает? Какой смысл был отправляться на край света, если дома больше нет? Малышка Лизи так и не дождалась его возвращения. А ведь он сделал для нее столько рисунков, целый альбом. И отец, он так много хотел сказать ему, объяснить, показать, каким сильным он стал. Но к чему теперь этот глупый титул Стража? Ведь он даже не сможет похвастаться им перед старшим братом. Мама уже никогда не приготовит его любимый пирог с яблоками, а Мэри и Джун так и не выйдут замуж, как они мечтали. Все эти два года он жил в бреду. В вечном ожидании, когда же, наконец, когда закончится эта Охота и он сможет вернуться домой. Теперь даже возвращаться было некуда. От дома остались лишь головешки. И все это из-за него. Не будь у него этого проклятого дара, ничего бы не случилось.

– В этом нет твоей вины, – послышался тихий, странно знакомый голос.

Неизвестный все еще стоял перед Николасом.

– Как бы чудовищно это ни прозвучало, но ты никак не мог повлиять на произошедшее, – продолжил незнакомец, скидывая с лица капюшон.

Это был мужчина, молодой, лет двадцати пяти-тридцати от роду. Черные, цвета воронова крыла волосы были аккуратно завязаны в гельерку на затылке, пронзительные темно-синие глаза внимательно изучали Николаса. Одет незнакомец был в кожанные штаны и куртку. Идеальное изображение Стража с древних картин портили только сиротливо болтающиеся на поясе пустые ножны.

– Почему ты так думаешь? – выходя из оцепенения, спросил юноша.

– Я не думаю, я знаю, – ответил ему незнакомец. – Определенные события уже давно вели к такому исходу. И отвратить его тебе было попросту не под силу.

– Ты кто? – Николас неожиданно осознал, что не ощущает больше никакого присутствия, даже обычного человеческого.

– Я? – незнакомец на мгновение задумался. – О, у меня много имен, но пусть для тебя я буду Безликий, Западный Ветер.

– Но Кирин сказал, что ты умер.

– Так и есть, я умер давным-давно, почил вечным сном так сказать.

– Погоди, так это я тебя видел в саркофаге в Дрисвятах?

– Ты меня видел? – удивился бог и снова положил руку на лоб юноши. – Хм, странный эффект… Полагаю, это из-за того, что ты находился на грани жизни и смерти.

– Так ты умер или просто спишь? Почему я тогда не смог разбудить тебя? – не унимался Николас.

– Это сложно объяснить. Скажем так, меня погрузили в вечный сон, чтобы я не умер. А разбудить ты меня не смог, потому что время еще не пришло. Да и для этого ты должен там присутствовать в физической оболочке, а не бестелесным духом, – юноша непонимающе уставился на Безликого. – Ой, ну не смотри на меня так. Я и сам до конца этого не понимаю. У меня было три брата. Все они погибли из-за глупости, беспечности, тщеславия. Я умирал последним. Тенгри, мой отец, мог оживить любого из нас, но только одного. Честно говоря, мы с отцом никогда не были особо близки, и я потерял его божественную «благость» давным-давно, поэтому надеялся на спокойную тихую смерть где-нибудь на краю света. Но ничего не вышло и … отец выбрал меня.

– Что-то я не слышу особой радости в твоем голосе, – скептично заметил Николас.

– А чему тут радоваться? Я застрял в этом пустом мире между жизнью и смертью. Ты мой первый посетитель за последнюю тысячу лет. Да и то….

– Да и что?

– Не важно, – ушел от ответа бог. – Ты только представь, тысячу лет разговаривать только со своей тенью… Так и умом тронуться можно.

– А как ты потерял божественную «благость»? – поинтересовался юноша, видя, что бог не расположен дальше говорить о своей смерти.

– «Благость»? – переспросил ветер. – Я самовольно покинул город вечной жизни в центре земли и возжелал жить среди смертных, а у нас на этот счет были очень строгие законы.

– Но зачем?

– У меня было много причин, чтобы уйти. Но основная – это любовь, – пожал плечами бог.

– Любовь к смертной, что ли? – скривился Николас.

– А почему бы и нет? Бесконечная жизнь вызывает бесконечную скуку, а любовь… Она изменила меня, подарила мне радость и свободу, которых я раньше не знал, – загадочно улыбаясь, ответил ему Безликий. – Когда-нибудь ты меня поймешь.

– Сомневаюсь. Лучше скажи, почему ты здесь? – на этот раз тему предпочел сменить сам Николас.

– Кхм, – вдруг замялся мертвый бог. – Думаю, я здесь, потому что ты мне снишься.

– А случайно не наоборот? – засомневался юноша, но Безликий отрицательно покачал головой. – Как я могу тебе сниться, я же живой человек?

– Значит, я вижу во сне живого человека, почему бы и нет? – смеясь над его дилеммой, ответил Безликий.

– Тогда что сейчас делаю я? – все еще находясь в легком замешательстве, спросил юноша.

– Ты? Я думаю, ты проходишь последнее испытание, чтобы стать Стражем, – пояснил Западный Ветер.

– Хорошо, зайдем с другой стороны, – не сдавался Николас. – Почему ты – древний мертвый бог – так похож на Стражей? И какое отношение имеешь к моему испытанию?

– Это не я похож на Стражей, а они на меня. Я их создал по собственному образу и подобию. Я воспитал, я установил порядки, и даже это испытание тоже придумал я.

– И что, ты так встречаешь каждого Стража?

– Ну, может и не каждого, но вот тебя решил встретить, – бог снова не ответил ничего определенного.

– Так, где же мое испытание? – не выдержал Николас и вспылил.

– Ты его уже прошел.

– Как прошел? Когда?

– Только что… Твой путь был этим испытанием, чтобы завершить его ты должен пройти обряд инициации, взросления. Собственно, для этого тебе и было послано видение о твоей семье.

– Чтобы я понял, каким был глупцом? – Николас отвернулся. По его щекам снова заструились слезы.

– Наверное… Тебе самому решать, – пожал плечами Безликий.

– Но что же мне теперь делать? – взяв себя в руки спросил Николас.

– Ты у меня спрашиваешь? – мертвый бог немного опешил от его вопроса.

– А кто тут бог?

– Ну конечно, я бог, значит, должен все знать, – Безликий картинно закатил глаза. – Больно ты меня слушать станешь… Ладно, иди сюда.

Он снова приложил руки ко лбу юноши и задумался:

– Возвращаться на Авалор нельзя. Тебя там уже разыскивают. В Веломовии тоже делать особо нечего. Попробуй добраться до Островов Алого Заката. Там, на берегу Молочного океана стоит Храм Ветров. У них в усыпальнице хранится один из пяти небесных мечей. Попробуй втереться в доверие к жрецам, чтобы они сами его тебе отдали. И не разнеживайся слишком долго в объятиях сладкой мико, – Николас непонимающе уставился на мертвого бога. – Дальше поезжай на юго-запад в Элам. Там ты должен разыскать хана Саргала. Исполни его задание, а в награду попроси тулпара из его табуна. Потом двинешься через пустыню на запад в Эскендерию.

– Город чернокнижников? – переспросил Николас.

– Да именно туда. Там в подвале Великой библиотеки хранятся древние книги. Найдешь среди них одну с руной перт на обложке. Забери ее себе и никому ни при каких обстоятельствах не показывай. Что прочтешь, никому не рассказывай. Потом можешь возвращаться в Лапию. Ну, а дальше сам думать будешь.

– А можно еще один последний вопрос?

– Валяй.

– Кто такие Ловцы Желаний?

– Кто? – рассеяно переспросил Безликий. – Ах, эти… которые души пожирают? Лучше не связывайся. С одним ты может еще и справишься, но когда их будет много… В общем, старайся просто не попадаться им на глаза.

– Так их много? – вдруг забеспокоился Николас. – Но там, в Дрисвятах, была одна девочка. Ловец что-то хотел от нее.

Безликий загадочно улыбнулся, глядя ему в глаза:

– Она огонь, на который слетаются мотыльки… Огонь, который испепелит любого, кто посмеет его коснуться.

Николас не удовлетворился таким ответом.

– Ну, ладно-ладно, – быстро сдался Безликий. – Я сотворю для нее защитника на время, чтобы ты так не переживал.

Охотник удивленно открыл рот. Из рук бога на землю спрыгнул тощий рыжий кот, странно похожий на того, что был у него в детстве. Кот ласково потерся у ног Николаса и тут же растворился в воздухе.

– Я думаю, тебе уже пора возвращаться… – сказал мертвый бог.

– Но ведь мы еще встретимся?

– Встретимся? – невесело рассмеялся Безликий. – Чтобы встретиться, надо вначале расстаться, а у нас это вряд ли получится… У меня к тебе еще есть маленькая просьба: не рассказывай моей Матушке о том, что видел меня. А то она начнет суетиться, что-то предпринимать. Нам это сейчас вовсе ни к чему.

Николас окончательно перестал понимать, о чем толковал ему мертвый бог. Вдруг он почувствовал, что яркий солнечный свет режет непривыкшие к нему глаза. Он стоял на пороге заброшенного храма. Кирин, оторвавшись от травы, вопросительно глядел на него:

– Так быстро?

– А что, обычно дольше бывает? – удивился Николас.

– Ну да, как правило, испытание занимает от одного до трех дней, а тебе всего пару часов хватило… Так что, ты чувствуешь себя просветленным и повзрослевшим? – с энтузиазмом поинтересовался рогатый зверь.

– Угу, скорее разбитым и запутавшимся, – угрюмо заметил юноша, запрыгивая Кирину на спину.

«Что за ужасная манера все время говорить загадками? Интересно, он и при жизни все время так разговаривал? Не удивительно, что его из города вечной жизни выгнали» – мрачно размышлял про себя Николас, пока Кирин вез его обратно к юрте Матушки Умай.

Алиса уже давно проснулась и ушла в город проходить свое испытание. Николас в это время выкупался в теплом источнике. Матушка Умай с боем заставила его надеть чистую белую рубашку до пола, а сама выстирала всю его одежду. От нечего делать юноша отправился на луг. Там росли какие-то диковинные травы со странными соцветиями и ни на что не похожим запахом. Николас отстраненно подумал, что это какая-то диковинка и найти ее можно только здесь, в священной долине Агарти. Хорошо бы показать эти травы Эглаборгу. Николас присел на корточки и вырвал несколько растений с корнем.

Он и не заметил, как на него снова накатило отчаяние. Хотелось упасть на землю и завыть от терзавшей его боли. Николас закрыл глаза, вспоминая свою семью. Раньше знание, что они ждут его где-то там за морем, давало ему силы идти дальше. А теперь ради чего и куда идти? Ради этого странного мертвого бога? Просто идти… Идти, чтобы жить. Потому что если он остановится, тоска источит его сердце, наполнит горечью душу и отравит существование. И не имеет значение куда идти. Пусть будут Острова Алого Заката. Они ничем не хуже других мест.

Вечерело. Чтобы хоть как-то себя занять, Николас отправился посмотреть город. Несмотря на мрачный вид Охотника в Китеже его приняли очень радушно. Люди почтенно кланялись ему и предлагали угощение, будто дорогому гостю. Приглашали зайти в их юрты, пытались всучить какие-то подарки. От большинства из них юноша скромно отказался. Правда, один улыбчивый лавочник все-таки всучил ему пузырек с великолепными изумрудными чернилами. Приняв только их, Николас, наконец, вернулся обратно к юрте Матушки Умай.

– Николас! – окликнул его звонкий женский голос. Юноша обернулся. Перед ним в платье из сине-фиолетового шелка стояла Алиса. Улыбающаяся, спокойная, полная какой-то внутренней уверенности, она показалась ему в одночасье повзрослевшей лет на пять-десять.

– Ну как испытание? – спросил он, отвлекаясь от горестных мыслей.

– Хорошо, только оно еще не завершено, – ответила девушка. – Я кое-что должна сделать.

С этими словами она расставила руки в стороны и закружилась на месте. В ее глазах неожиданно затанцевали желтые крапинки-огоньки. У Николаса по спине пробежал холодок. Алиса оборачивала город пространственным вихрем, непреодолимой преградой, которая уж точно никогда не пропустит чужаков в этот город, который так хотел защитить ее отец. Невидимая стена поднялась вокруг города и скрыла его от любопытных взоров. Теперь путь к нему смогут найти лишь те, кто бывал здесь раньше.

– А ты молодец! – восхищенно воскликнул Охотник.

– Спасибо, это пустяки, – Алиса залилась от смущения пунцовой краской. Николас про себя подумал, что она вполне смогла затмить красотой светских львиц из Стольного, если бы сменила мундир на модное платье с тугим корсетом.

– Так как же ты теперь приведешь свой отряд в Китеж-град? – поинтересовался юноша, когда они сидели на пороге юрты и доедали приготовленную Матушкой Умай похлебку.

– А никак. Помнишь те руины, к которым нас привел пространственный вихрь? Вот туда-то я их и приведу. Скажу, что, по всей видимости, люди давно покинули Китеж-град и двинулись дальше в горы. А перейти границу, не объявив войну Поднебесной империи, мы никак не сможем, – ответила ему Алиса. – А потом мы с братом отправимся в Северный, как хотел отец. А ты? Вернешься домой на Авалор?

– У меня больше нет дома, – угрюмо ответил Охотник и отвел глаза. – Защитники Паствы…

– О, извини… как ты узнал?

– Когда я проходил испытание, у меня было видение, – нехотя ответил Николас.

– Видение про твой дом? – удивилась Алиса.

– Да. А как прошло твое испытание? – поинтересовался юноша.

– Странно… Я как бы видела себя со стороны: все свои ошибки и промахи, как пренебрежительно поступала с братом, как отказывалась тебя слушать, когда ты пытался помочь мне. Это заставило меня осознать, каким я была, в сущности, ребенком и что пора бы уже вырасти.

– Что ж, значит, каждый проходит это испытание по-своему, – пожал плечами Николас. – Но все с той же сутью.

– Так куда же ты теперь подашься? Хочешь с нами в Северный? – любезно предложила девушка.

– Не думаю, что мне бы понравилась оседлая жизнь. Тем более у меня еще есть кое-какие дела на востоке, – задумчиво ответил Николас.