Текст книги "Родное сердце (СИ)"
Автор книги: Светлана Багрянцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Глава 4
Люба Балабина была единственным ребёнком у родителей. Впрочем, иметь братика или сестричку она никогда не хотела. Люба не потерпела бы конкуренцию даже в семье. У девочки практически с рождения был комплекс «царицы мира». Родители её залюбили до предела, поскольку мать не смогла больше забеременеть после тяжёлых родов. Люба всегда считала, что она самая-самая в этом мире. В детстве лучшие игрушки. В юности шикарные наряды от мировых знаменитостей. Юдашкин? Что вы, это – фу. Prada, Chanel и Gucci – самые дорогие марки планеты, только так и никак иначе. Даже в институт она поступила самый престижный. Плевать, что не дотягивала знаниями – родители заплатили за обучение. Уехала она учиться на экономиста в Англию, чтобы доказать одному парню, что она, Люба Балабина, лучше его жёнушки из деревни «Тухляки». Деревня, откуда была родом Катя, так не называлась, но Люба иначе её не величала. Она хотела вернуться образованной, умной и отбить у Кати своего Вовку.
В шестнадцать лет Балабина познакомилась на званом ужине с сыном предпринимателя Полонского. Люба сразу влюбилась в красивого парня. Владимиру на тот момент исполнилось двадцать четыре года, и девушка стала набиваться к нему в подруги. Только вот Володя воротил от неё нос, встречаясь с другими. Люба в то время была ещё неказистым подростком, с крупными прыщами на бледном лице. Но красоту никто не отменял. На её кукольное личико были падки многие мужчины. Любовь с помощью дорого косметолога избавилась от прыщей и заарканила Вовкиного друга Игоря. Думала, парень заревнует, но Полонскому было плевать. Тогда Игорь пригласил во взрослую компанию. Полонский на даче отмечал с друзьями свой день рождения. Полонский в то время расстался с девушкой, и это был шанс. Напоив Игоря до бесчувствия, Люба ночью пробралась в комнату Вовки. Девственность она хотела подарить только ему.
Девушка скинула с себя халатик, и голая забралась в постель к парню. Вовка не должен устоять. Он переспит с Любой, узнает, что она была невинна. Дальше только выбор: я иду в милицию, или ты со мной встречаешься. Только вот Вовка ласки девчонки не оценил. Он грубо оттолкнул её, и та упала с кровати.
– Ты меня, блядь малолетняя, за педофила, что ли, приняла? Брысь отсюда, пока ремнём по заднице не отходил! – рыкнул парень.
Люба натянула халатик и убежала вся в слезах. Утром разругалась с Игорем, но попытки завоевать Вовку не оставила.
Через некоторое время у Полонского появилась девушка. Люба выяснила о ней всё. Какая-то студентка медик, приехавшая из деревни. Внешностью Катя во много раз уступала Любе. Но на клушу в задрыпанных и заношенных джинсах Вовка смотрел с обожанием, а на Любу свысока. Девушку это злило. Она даже хотела объединиться с матерью парня, чтобы завоевать его. Только Элина заявила, что Володя из-за мымры ушёл из семьи, тут ещё и в институт настала пора ехать. Девушка решила, что получит престижное образование, а тогда и потягается с Катей.
Когда Любовь получила долгожданный диплом, Катя забеременела. Вовка носил свою супругу на руках, после её смерти пребывал в трауре и никого к себе не подпускал. Девушка решила выждать ещё немного. Ей не улыбалось быть девочкой на одну ночь, коих таскал к себе Володя. Любе хотелось быть единственной. Это у неё могут быть «одноразовые члены». Удовлетворил – пошёл вон отсюда. Слова «спасибо» или «мне было хорошо с тобой» Люба считала не нужными. Девушка оправдывала своё имя, только вот любила она исключительно себя. Все окружающие её мужики были не более чем члены. Родители – удобные люди для добывания бабла. Только Вовка оставался недосягаемым идолом, а его ребёнок с самого рождения значился в списке прелестницы не иначе как «Катькин уродец». Катю Люба ненавидела даже после смерти. Это она отобрала у неё Вовку, её парня. Володя должен быть только с ней и никак иначе.
Сейчас Люба рассматривала золотые украшения в ювелирном магазине, помогая предполагаемой будущей свекрови выбрать серьги.
– Может вот эти, Любочка, как думаешь? – поинтересовалась Элина.
– Ой, что вы, Элиночка Викторовна?! Такое в Европе уже давно не в моде, – изящно взмахнула наращёнными ресницами Люба, и гневно добавила, глядя на консультантку: – Девушка, вы это откуда выудили? Похоже, что эти серьги ещё при «Совке» делали.
– Так это и есть самое лучшее советское золото. Из ломбарда не выкупили, теперь продаём, – смущённо ответила женщина в униформе.
– Покажите нам самую последнюю европейскую коллекцию, – ледяным тоном произнесла Люба.
– Простите, но мы не продаём изделия из Европы. Это магазин торгового дома Крылов. Все украшения сделаны лучшими мастерами торгового дома, – консультанту были глубоко неприятны эти две дамочки.
– Понятно. Идёмте отсюда, Элиночка Викторовна. Крылов должен писать басни, золотые украшения он делать не умеет, – ехидно улыбнулась девушка.
Люба взяла Элину под руку и поволокла на выход. С каким удовольствием она бы позволила купить Полонской те самые серьги, а потом посмеялась втихаря. Только вот незадача, Элина ей ещё пригодится и не раз. Она должна помочь заарканить Володю в сети брака.
Люба привела женщину в тот магазин, где продавались изделия из Европы. Потом помогла выбрать целый комплект украшений, который подходил Элине. Женщина расплылась в благодарностях и потащила Любу на обед в ресторан.
Сделав заказ, Люба в свою очередь рассыпала комплименты стройной фигурке пожилой женщины.
– Вы так молодо выглядите, Элиночка Викторовна. Вы такая стройная и фигуристая. Мечтала бы я в вашем возрасте сохранить себя так.
– Ах, деточка, я уверена, всё у тебя будет. Богатые люди имеют много возможностей, чтобы не стариться. Я уговорила Вовку прийти на обед. Если я помогу тебе с ним, ты мне поможешь? – улыбнулась Полонская.
– Разумеется. Я уговорю отца подписать с вами контракт, – Люба тоже не переставала улыбаться.
Балабиной вместо экономического факультета нужно было поступить в театральный. Любовь оказалась прирождённой актрисой и умела менять маски в зависимости от обстоятельств. Только вот Элина напрочь этого не замечала. Для Полонской дочка предпринимателя Балабина была той самой девушкой из её круга, богатой, интеллигентной, утончённой.
– Любочка, ты как никто другой подходишь моему сыну. Я знаю, что ты любишь его столько лет, и это похвально. Я помогу тебе его завоевать, но ты должна слушаться меня. Сейчас Владимир помешан только на двух вещах: сын и работа. Причём мальчишка стоит у него на первом месте. Тебе нужно подмазаться к нему через ребёнка. Сделай вид, что безумно любишь детей и проникнись к его сыну как к своему. Интересуйся его работой, затевай умные разговоры. Ты же экономист. Вовка благоволит образованным людям с тонкой натурой. Он у меня мальчик из высшего общества, играет на рояле как профессионал.
При слове «рояль» Люба едва удержалась, чтобы не скривить лицо. Вот чего она в жизни больше всего ненавидела, так это классическую музыку и игру на рояле. Один из богатых любовников затащил её однажды в оперу. Люба готова была оплевать паркет ложи от скуки. Ещё и курить хотелось жутко.
– Спасибо за совет. Я непременно им воспользуюсь. Дети – наше всё. Я даже рада, что Вовочка так любит своего малыша, – не моргнув глазом, соврала девушка.
«Ничего, выйду за него замуж, а потом подумаю, как избавиться от Катькиного уродца. В конечном итоге есть же закрытые школы с круглосуточным проживанием. Лучше определить его подальше: в Англию или Америку. Да, пацану только год, но до школы можно и у бабки в деревне пожить», – подумала девушка довольно, наблюдая, как официант ловко расставляет на столе блюда.
Глава 5
Володя ещё раз попытался отвертеться от семейного ужина, но ничего не вышло. Мать ужом вывернулась, но добилась своего. Она плакала, что хочет увидеть внука, а он такой-сякой, не даёт им. Сын недоумевал, когда это он им с ребёнком видеться не давал? Она сама не желала. Бабушка называется, а за год встретилась с внуком всего пять раз, и то потому, что нужно было зазвать Вовку на очередные смотрины. Сам Володя тоже виноват, не хотелось ездить в отчий дом. Он знал, что родители в очередной раз будут промывать ему мозги, потому предпочитал в выходные дни проводить вдвоём с сыном. К тому же мать всё время недовольно морщилась при виде внука, что огорчало.
Володя приехал в особняк родителей обрадовавшись, что они не живут рядом. В последнее время родные люди всё больше раздражали своей якобы заботой. Отец всегда говорил о том, что ему нужно кому-то передать бизнес и лучше бы сын остепенился. Мать намекала, что сын должен жениться. Володя не понимал их. Разве он не остепенился? Давно уже, как только встретил Катю. Он не пьёт не курит, не шляется по барам, всё время работает. То, что он предпочитает растить Максимку в одиночку, никого касаться не должно. Только вот Элина считала не так, а муж ей потакал.
Сергей сразу взял маленького Максимку на руки и стал целовать его в пухлые щёчки. Дед явно любил мальца, и Володя невольно улыбнулся. Бабушка тоже полезла сюсюкаться с ребёнком, что немало удивило. Гостей ещё не было, поэтому все направились в гостиную. Максима усадили на диване и вручили большую машину. Мальчик увлечённо принялся крутить колёса.
– Вов, нужно сделать так, чтобы этот жук наконец-то подписал со мной контракт, – улыбнулся отец, садясь рядом с внуком.
– Пап, я тут причём? Я не виноват, что Юрий Валентинович не хочет сотрудничать с твоей фирмой. Вы вроде как даже дружите, а он предпочитает работать с другим поставщиком. Может там дешевле? – Володя вслед за матерью сел в кресло.
– Я предложил такую же цену, потом скинул один процент. Юрка заявил, что работает со своим поставщиком десять лет. Леонов зарекомендовал себя как надёжный партнёр, а мы только начали производить это сырьё. Тебе нужно всего лишь очаровать дочурку Балабина. Возможно, дело сдвинется, если вы объявите о помолвке, – улыбнулся отец.
Володя устало оглядел гостиную. Родители в этом году сделали ремонт, не менее дорогой и вычурный, чем прежде. Паркет заменили на мрамор. Он был отполирован так, что в нём отражалась мебель, несколько диванов, поставленных полукругом, пара кресел и журнальный столик. На потолке висела люстра из чешского хрусталя. У окна стояла лесенка Монтессори с резными коваными перилами отделанными сусальным золотом. Володя недоумевал, зачем матери детская лесенка мостик, если она не позволяет внуку даже к перилам притронуться.
Родители молчали, давая сыну обдумать предложение. Володе же не хотелось встречаться с девушкой только ради того, чтобы помочь отцу в бизнесе.
– Вообще-то, я не собирался в ближайшее время заводить себе девушку, а тем более быть с ней помолвленным. Ты не думаешь, папа, что мне плевать на твой бизнес, который ты постоянно расширяешь? Меня вполне устраивает моя работа.
– Твоя работа? Что это за дело такое, производство игр для компьютеров и телефонов, – хохотнул Сергей.
– Между прочим, мы не только играми занимаемся. Разрабатываем серьёзные программы, в том числе и по безопасности. Я имею неплохой доход.
– Да, но ты не думаешь о будущем. Мой бизнес перейдёт тебе по наследству, – нахмурился отец.
– Возможно, им займётся Максим. А если не захочет, то мы продадим всё. Ребёнок ещё маленький, когда он вырастет, то кто знает, как повернётся жизнь. Он может захотеть стать лётчиком, а я не буду отговаривать. Мне хватило того, как вы заставляли меня учиться на экономическом. Я мечтал поступить в консерваторию, но вы сделали всё возможное, чтобы этого не случилось. Поэтому я говорю нет. Выкручивайтесь как хотите с Балабиным. Уже то, что я согласился прийти на этот ужин, хорошо, – недовольно произнёс сын.
– Серёжа, что ему зря говорить. Он не думает ни о ком, кроме себя. Всё только о себе любимом. Ты даже о собственном сыне не думаешь, Володя! Тебе на него плевать с высокой башни! Ребёнку нужна мать! А что ты так смотришь?! Ребёнок не может без матери! Любочка хорошая девушка, ответственная, добрая. Кстати, отец открыл для неё благотворительный фонд помощи больным детям. Люба владелец фонда. Такая добрая и милосердная девушка будет хорошей мамой для Максика, – заявила Элина.
Владимир подумал, что мать бы продолжила свою пафосную речь, если бы служанка не объявила о приходе гостей. Через минуту в гостиной появилась семья Балабиных в дорогих вечерних нарядах. Владимир давно их не видел и теперь разглядывал, здороваясь. Юрий выглядел на свои шестьдесят. Волосы выбелила седина, лицо покрылось мелкими морщинами. Жена в отличие от мужа явно не брезговала пластическими операциями и на лицо смотрелась гораздо моложе своих сорока пяти. Их дочь Люба превратилась в шикарную светскую даму. Высокая, стройная, с короткой стрижкой светлых волос. Люба была натуральная блондинка с красивым лицом, которым хотелось любоваться. Темно серые глаза сверкнули, и Люба прикоснулась губами к щеке Володи.
– Как долго мы не виделись. Я так рада встрече, – улыбнулась она.
– Я тоже рад встрече. Ты стала такая… просто вау, – Володя попытался сделать комплимент.
Люба перевела взгляд на диван и бросилась к ребёнку.
– Боже, какой хорошенький. Как тебя зовут, чудо? Твой? – расплылась в улыбке девушка, поднимая малыша на руки.
Ребёнок надул губы, а потом принялся плакать.
– Мой. Максимом зовут, – Водя забрал сына в свои руки. – Чего ты, тётя Люба ничего плохого не хотела.
– Папина радость боится чужих? – к ним подошла Даша Балабина.
– Он ещё маленький, Дарья Семёновна. Максимке недавно исполнился год.
– Вы перехвалите моего любимого внука. Идёмте в столовую. Мне сообщили, что стол накрыт. Сынок, может, оставишь Макса служанке, она его покормит? – Элина показала белозубую улыбку.
– Он не будет сидеть с чужим человеком, – заявил сын, направляясь в столовую.
«Любимый внук серьёзно?! Маме бы только в цирке выступать и смешить народ. Все знали, как она относилась к Кате, Балабины не исключение», – подумал Володя.
Следом за молодым папой шла Люба. «Катькин выкидыш должен полюбить меня и помочь подобраться к папочке. Потом я уберу его из нашей с Володей жизни, как ненужный элемент. Ненавижу детей. Папа ещё этот благотворительный фонд на меня повесил. Ничего, сейчас это к лучшему. Изображу добренькую богатую дамочку, жалеющую всех на свете. Кажется, так Вовка на Катю и купился. Она готова была весь мир обнять, курица безмозглая. Жить надо для своего удовольствия. А иначе зачем жить?» – размышляла Любовь.
За столом шли разговоры на общую тему. А вот после ужина все разделились на три лагеря. Отцы ушли беседовать о делах в кабинет, мамы расположились в оранжерее. Люба предложила Володе прогуляться с ребёнком на улице. Мужчина был не против. Сейчас Люба не была той прыщавой малолеткой и Володя отдавал себе отчёт, что не прочь с ней переспать.
Отпустив сына на землю, Полонский взял его за руку и повёл по тропинке ведущей в сад.
– Как твои дела? Я слышал, ты возглавила благотворительный фонд, – вежливо поинтересовался Владимир.
– Да. Папа создал его специально для меня. Он считает, что больным детям бедняков нужно помогать. Я с ним абсолютно согласна. Это так больно – смотреть на то, как чей-то ребёнок нуждается в дорогих лекарствах или операции, но денег на это нет. Многие люди хотят помочь, но не могут. Именно поэтому и создаются такие фонды, чтобы неравнодушные перечисляли сколько могут. Там тридцать рублей, здесь сто. Как говорится: «С миру по нитке, голому рубаха».
Люба делала такое лицо, что Володе казалось: девушка говорит совершенно искренне. Ему понравилось, что она занялась столь благородным делом. Для его мамы слова «меценат» и «благотворитель» были равнозначны выражениям «лох» и «тупица». Сколько мужчина себя помнил, в его семье никогда никому лишней копейки не заплатили, не говоря уже о бескорыстной помощи кому-то. Сам Владимир помогал одному из детских домов, разумеется, втихаря от родных.
– Я рад, что ты не прожигаешь деньги отца, как некоторые девушки из нашего круга. У тебя благородная работа, – искренне похвалил Владимир.
Вечер закончился на позитивной ноте. Владимир неожиданно для себя обменялся с Любой телефонами и договорился встретиться на выходных.
– Можно погулять втроём в детском парке. Там есть чудесный уголок для малышей, – предложила девушка.
– Отличная идея. Я позвоню тебе, – Владимир чмокнул девушку в щёчку, стоя у машины.
Родители стояли рядом. Проводив друзей, они отправили сына домой. Отец было предложил Владимиру остаться и переночевать, но мать заявила, что Максим будет мешать ей спать своим плачем.
– Вообще-то, дети в таком возрасте редко плачут по ночам. Забыла? Ты совсем не любишь нашего внука, – укорил жену Сергей.
– Вот только не нужно из-за нас ссориться. Я и сам не собирался тут оставаться, – произнёс Володя, усаживая сына в детское кресло.
Уже отъехав от отчего дома, Владимир подумал, что мать до сих пор не смирилась, что он был женат на Кате. Было такое впечатление, что он заклеймён печатью позора из-за этого, но может его смыть, когда женится на девушке из их круга.
Глава 6
Люба тщательно подбирала наряд к предстоящей встрече с любимым. Платье было коротким и приталенным. Материал соткан из белой нитки, переплетённой с золотистым люрексом и лайкрой, что давало платью облегать стройные ножки и не мешать ходьбе. С плеч полукружьями свисали несколько нитей с настоящими стразами Сваровски. Такие же нити были в прорезях на талии. Сумочка с туфлями в тон платью дополнили образ.
Люба вспомнила, как накануне летала в Европу, чтобы посетить бутик одного из именитых модельеров. На родине она категорически ничего не покупала, считая, что тут могут продавать только подделку под бренды. Для того чтобы слетать на шоппинг, пришлось перевести на свой счёт четыреста тысяч. Главный бухгалтер фонда возмущалась, но Люба пригрозила увольнением.
– Сделаю так, что тебя в растрате обвинят. Пойдёшь под суд. Мне поверят, я дочь самого Юрия Балабина, а ты вша подзаборная. Так что переводи деньги и не вякай. Не сдохнут твои детишки, – недовольно шикнула Люба.
Ольга Петровна Иванова, главный бухгалтер фонда, в работе нуждалась как никто другой. Троих детей она воспитывала одна. Муж узнав, что младший сын родился инвалидом, махнул ручкой и ушёл к любовнице. Алименты, правда, платил, но с официальной копеечной зарплаты выходило всего две тысячи в месяц. Работу Ольге терять никак нельзя, потому она плюнула на то, что Балабин– старший передал управление фондом дочери. Все сотрудники уже поняли, что новая начальница настоящий волк в овечьей шкуре, но предпочитали помалкивать.
Люба вышла из своей дорогой машины кислотно-жёлтого цвета. На стоянке у своего автомобиля её ждал Володя. Маленький Максим сидел в коляске– трости. Люба, расплывшись в улыбке, подошла и чмокнула мужчину в щёку, здороваясь.
Володя с неудовольствием подумал, что Люба ростом равнялась с ним. Он окинул её ещё раз взглядом, каблуки босоножек навскидку были не выше трёх сантиметров. Почему-то в доме родителей он не заметил, что девушка такая высокая. Не то чтобы он не любил верзил, просто они были не в его вкусе. Сам Владимир вырос дюжим молодцем в сто восемьдесят пять сантиметров.
– Ну, идём на прогулку? – улыбаясь, спросил Полонский.
– Идём, – Люба взяла его под руку, потом будто спохватилась. – Ой, а можно мне покатить коляску.
– Если хочешь, – Володя передал девушке управление детским транспортным средством.
К удивлению мужчины, разговор завязался быстро. Люба давно не была в России и теперь интересовалась друзьями Володи, которых знала. Потом перевели тему на бизнес и благотворительность. Девушка вполне себе искренне восхищалась, что Володя несколько раз в год ездит в один из детских домов с подарками. Потом она рассказала, как недавно их фонд спас несколько детей, нуждающихся в операции за границей. Всё выглядело вполне правдоподобно: и эта искренность, и лучащийся добротой взгляд, и милая улыбка. Володя невольно восхитился девушкой.
– Твой папа правильно сделал, что доверил фонд тебе.
– Я сама попросила. Знаешь, Володя, я не для того получала высшее образование, чтобы сидеть дома и проматывать деньги отца, как это делает моя мать. К тому же бизнес отца потом достанется мне, – заявила Любовь.
Они подошли к площадке для малышей и сели на лавочку. Тут уже гуляло несколько мамаш с детьми. Неожиданно Максимка заплакал. Володя хотел взять его на руки, но девушка опередила.
– Иди сюда, маленький. Не плачь, малыш, всё хорошо, – девушка прижала мальчика к груди.
Ребёнок тут же заинтересовался блестящими камушками на плечах девушки. Он стал играть с одной из нитей и дёрнул так сильно, что один конец оторвался от ткани.
– Прости, не стоило тебе его брать. Максимка как сорока, любит всё блестящее, – Володя забрал сына к себе.
«Уродец, испортил платье! Оно, между прочим, сто тысяч стоит!» – гневно подумала девушка, а на губах заиграла милая улыбка.
– Ничего страшного, Вов, дома пришью. Кто же будет на такого кроху обижаться? – Люба протянула руку и погладила малыша по голове. – А пойдём покатаем его на качели, одна освободилась.
– Давай. Максим любит кататься.
Они усадили ребёнка на качели. Володя принялся осторожно качать. Люба в это время обняла свободную руку мужчины и прижавшись к нему, положила голову на плечо.
– Посмотри, внучек, какие счастливые родители, – сказа проезжающая мимо бабуля с коляской.
– Нас уже за родителей принимают, – весело произнёс Владимир.
– Ну и что? Пусть говорят, что хотят. Столько лет прошло, а я так и не сумела тебя забыть. Знаешь, почему я уехала в Англию и даже после учёбы прожила там пару лет? Ты женился на Кате. Я просто не хотела вам мешать. Для меня твоё счастье было самым главным, пусть ты и был не со мной. Я и сейчас не стану на тебя давить. Давай для начала будем друзьями. Хочу заботиться о тебе и Максимке.
– Согласен, давай будем друзьями. Хотя с такой шикарной девушкой я бы не просто подружился, – неожиданно для себя сказал Полонский.
– Шикарная девушка не прыгает к мужчине в постель на первом свидании. И на втором тоже, имей ввиду, – шепнула девушка на ухо.
Через некоторое время они пошли назад к машинам. Володя попрощался и уехал. Коляска была уложена в багажник, а сын сидел в детском кресле на заднем сидении и пил кефир из бутылочки. День прошёл хорошо. Люба заняла его мысли, ненадолго отодвинув грусть. Полонский понимал, что действительно не прочь переспать с Балабиной. Возможно, даже завести ничего не значащие отношения. Только помолвка и женитьба на Любе в планы не входила. Как бы ему хорошо сегодня с ней не было, но где-то в глубине души грызло сомнение. Мужчина видел улыбку Любы, её доброе отношение к Максиму, но почему-то всё казалось странным. «Нормально всё. Что я себя накручиваю? Вот хотя бы платье взять. Наверняка дорогущее, а она даже ругаться не стала. Мать бы точно разошлась гневной тирадой, будто ей это платье ножницами порезали в клочья. Ладно, затащу блондиночку в постель. Повстречаюсь с ней ради отца. Бросить никогда не поздно. А ещё лучше заранее обозначить, что я не намерен в ближайшее время жениться».
В это же время Люба с победной улыбкой ехала домой. Встреча с Вовкой удалась. Она сумела очаровать мужчину. Пусть только в сексуальном плане, но уже это большой плюс. Девушка знала, что как только залезет к Полонскому в постель, то найдёт способ заарканить его. А сейчас по телу гуляло возбуждение от одной только мысли о том, что Володя ласкает её тело своими губами. Всё же стоило заехать в одно чудное место и сбросить напряжение.
На окраине города находилось неприметное здание с вывеской «Клуб любителей цветоводов». Только вот то, что цветы и рассаду тут не выращивают, знали лишь особо богатые люди. За невзрачной вывеской находился элитный бордель. Отчаявшиеся бедные парни и девушки из нищих семей зарабатывали себе на хлеб с маслом. Некоторым этот хлеб доставался через боль и унижение, но зато уже не с маслом, а с икрой, ибо за садо-мазо платили больше.
Люба показала специальную карту в камеру домофона, и ей открыли дверь. Такую клиентку тут всегда привечали. Люба помимо мальчика часто заказывала вино и фрукты. Но сейчас девушка была за рулём. Поздоровавшись с администратором, своей комплекцией больше смахивающим на шкаф-купе, Люба уселась в кресло посетителя.
– Тащи всех, кто свободен, – приказала властно.
Через минуту перед ней стояло пятеро голых парней. Девушка окинула взглядом каждого, потом остановилась на одном. Молодой, не больше девятнадцати лет. Смазливое лицо, пухлые губки, зелёные глаза, густые тёмные волосы. Парень был новенький, по крайней мере, она его ещё тут не видела.
– Этот, – ткнула пальцем в сторону новенького.
– Хороший выбор, госпожа. Витя недавно у нас…
– Мне насрать как его зовут. Ключи от комнаты давай, – резко перебила Люба.
Сутенёр протянул ключ с брелоком под номером десять. Люба схватила его и вальяжной походкой пошла в комнату, а парень за ней. Остальные с сочувствием посмотрели на бедолагу – Балабину здесь никто не любил. Легче было под мужика прогнуться, чем один раз оказаться с ней вдвоём.
Заперев дверь комнаты на ключ, Балабина уселась на кровать.
– На колени передо мной встань.
Парень молча подчинился. Люба протянула ему ногу.
– Расстёгивай, – скомандовала она.
Парень сел на пятки и поставив ножку на бедро, расстегнул пряжку босоножки, а после стянул её с ноги.
– Теперь облизывай ноги. Вылежи каждый палец и стопу, – девушка ткнула под нос парня свою ступню.
Виктор поморщился, красивая ножка с ярко красным лаком на ногтях противно пахла потом. Лизать грязные потные ноги вовсе не хотелось, тем более, что душ был рядом.
– Может, сначала в душ сходите? – спросил он кривясь.
В ту же секунду, парень почувствовал, как он не прав, сказав такое. В его достоинство больно упёрлась вторая нога, надавив каблуком.
– Ты ещё со мной пререкаться будешь, член?! Обсасывай пальцы, иначе я тебе яйца отдавлю! – каблук вдавился сильнее.
Парень шикнул от боли и принялся работать языком, унимая рвотные позывы. Он решил подчиниться. Помнил, как вчера один из парней нагрубил клиентке. Та пожаловалась сутенёру, которого между собой иначе как шкаф не называли. Шкаф отделал парня ногами, да ещё и деньги не отдал.
– Слышь, новенький, так будет с каждым, кто не станет выполнять приказы клиентов, – обратился мужик к Вите, а потом ещё раз пнул несчастного, скорчившегося на полу. А ты уже тут не работаешь. Я говорил, когда брал на работу, желание клиента – закон.
Вот и сейчас Витя делал всё, что говорит эта холёная тварь. А она не стесняясь издевалась над ним. Отвешивала пощёчины, кончала от проворного языка парня. Потом снова Отвешивала пощёчины, таскала по полу за волосы и обзывала матом. Под конец трахнула его в девственный зад грязным каблуком своей туфли и заставила вылизать его после себя. Витя решил, что как бы ему ни нужны были деньги, а из проститутов он уйдёт. Уйдёт, а потом уже придумает, как отомстить богатой зарвавшейся сучке.
