Текст книги "Обаяние «новых русских»"

Автор книги: Светлана Алешина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Нос его, похожий на электрический рубильник, заострился, будто у покойника.

– Роман Евгеньевич, ты что? Нельзя так много работать, – не удержалась Лариса от комментария.

– Это удел слабых и безвольных людей, – жестко заявил в ответ Боцман. – А мы с тобой к ним не относимся. Короче… – Он уселся за стол, достал сигарету, закурил и после первой же затяжки произнес: – Есть предложение снять Гээфа с поста президента ассоциации.

И пристально посмотрел на Ларису. Та ждала продолжения речи Березова и никак не реагировала.

– Я уверен, что Путов не мог действовать сам, – продолжил Боцман. – Они сговорились, чтобы кинуть наш банк. Я в этом совершенно уверен.

– Я бы не стала так категорично это утверждать, – ответила Лариса и снова почувствовала, как румянец заливает ей лицо.

Это не ускользнуло от внимания цепкого и наблюдательного Березова.

– Слушай, Лариса Викторовна, ты, конечно, извини… Это не мое дело, но…

– Что?

– Ну, в общем, если у тебя с Путовым какие-то отношения, то я в этом не виноват.

– И никто в этом не виноват, – с вызовом ответила Лариса.

– Значит, отношения все же есть. – Боцман поиграл желваками и уставился в стол.

– Какие могут быть отношения с человеком, который пропал и неизвестно где находится? – возразила Лариса.

– Я имел в виду, что были. В принципе ничего такого, что тут смущаться? Просто ты ведь знаешь, что я многое вижу, но мало что говорю… Если не хочешь развивать эту тему, не надо, пожалуйста… – Боцман замолчал, тщательно докурил сигарету, затушил ее и, глядя прямо в глаза своей собеседницы, спросил: – Так ты поддержишь это решение?

– О снятии Филимонова?

– Да. Дело в том, что все поддерживают – и Ястребов, и Шестаковы…

– Ну, что они поддержат – в этом я не сомневалась, – улыбнулась Лариса, намекая на то, что Березов являлся слишком мощной финансовой фигурой и оказывал большое влияние почти на всех членов ассоциации.

Березов никак не отреагировал на ехидное замечание Ларисы и немигающим взглядом продолжал смотреть на нее.

– А вот насчет себя я пока не знаю, – закончила фразу Лариса. – Я сама хочу разобраться во всем этом деле.

Березов криво усмехнулся:

– Что, тебе не дают покоя лавры женщин-сыщиков? Я наслышан о твоих подвигах, но здесь, где затрагиваются мои интересы, я предпочел бы контролировать ситуацию лично. – Тон Боцмана стал сухим и жестким.

– Роман Евгеньевич, вы можете поступать как вам будет угодно, а мне предоставьте свободу действий. – Лариса жестко посмотрела своими зелеными глазами на Березова.

В ее взгляде не было ни следа сомнения в своей правоте. И Боцман это почувствовал.

– И что же ты собираешься делать?

Лариса пожала плечами.

– Ты знаешь, я ничего не имел против Машки Филимоновой, – осторожно произнес Березов, – но чувствую, пардон, своим задним местом, что не мог такой красавец, как Путов, польститься на этот секонд-хенд.

– Как ты можешь так цинично говорить о женщинах? – с грустной улыбкой произнесла Лариса, но сама подумала, что Боцман очень даже прав.

– Тебе нужна моя подпись? – спросила Лариса, взглянув на часы и давая понять Березову, что ему пора сматываться.

– Мы проведем собрание, вероятнее всего, завтра, там скорее всего твоя подпись и будет нужна.

Закончив таким образом разговор, Березов встал из-за стола, правильно расценив намек Ларисы, и пошел к выходу.

– Так мы договорились? – спросил он уже на пороге. – Мне кажется, это самое разумное решение.

– Председателем изберем, конечно, тебя?

– Нет, Ястребова. Он человек молодой, ему надо расти.

– Хорошо, я подумаю.

– Я тебе позвоню сегодня вечером, уточню, когда будет собрание.

И Березов, задержав на Ларисе взгляд еще на несколько секунд, развернулся и покинул ее кабинет.

Когда он ушел, она уже точно знала, что будет делать. Приход Березова и его разговоры о Владимире и Маше подтолкнули Ларису к активным действиям и окончательно оформили ее решение: надо ехать. В самом деле, совершенно незачем сидеть на месте и пережевывать свои эмоции. Это абсолютно неконструктивно. Она должна приняться за дело буквально с этого момента.

Глава 4

«Господи, ну и видок у тебя, Лариса Викторовна», – ехидненько пошутила она над собой, рассматривая в зеркале такси свое лицо, начисто лишенное косметики, и горловину простого платья из обычного китайского ацетатного шелка. Ни дать ни взять – кошелка откуда-нибудь с окраины города.

Но именно этот имидж был необходим ей на первом этапе операции. Она еще не знала, что будет потом, и плохо представляла себе последовательность действий, но то, что надо начать с внешнего вида, знала наверняка. Она уже выяснила, что поезд из Адлера на Тарасов уходит сегодня вечером после стоянки в так называемом отстойнике.

До его отхода оставалось каких-то три часа. Ей нужно было успеть вначале в отстойник, чтобы провести работу с представителями железнодорожного сервиса.

Она не скупилась на оплату, и таксист лихо довез ее до места.

Вокруг царило буйство субтропической природы: кипарисы, неимоверное количество летающих насекомых самой невообразимой окраски, чуть солоноватый привкус ветерка, доносящегося с моря.

И даже железная дорога, которая по своей сущности явно должна была дисгармонировать с окружающей обстановкой, здесь выглядела вполне уместно и не вызвала у Ларисы чувства отторжения. Вообще Черноморское побережье вряд ли что может испортить. Ну, конечно, если здесь настроить каких-нибудь металлургических гигантов – может быть, но слава богу, такая мысль еще не пришла никому в голову. Поэтому запах, исходивший от просмоленных шпал и стоявших на станции поездов, так не раздражал, как это наверняка было бы в родном Тарасове.

Лариса нарочно взяла с собой старую сумочку, чтобы выглядеть совсем как казанская сирота, как простая женщина, чтобы никто не мог заподозрить в ней жену нового русского, владелицу собственного ресторана. Конечно, в сумочке хранились необходимые для пребывания на юге доллары, но кто о них знал?

Именно такое, адекватное своему виду впечатление она произвела и на рабочих-путейцев. Они отнеслись к ней как к вполне гармоничному элементу пейзажа железнодорожной станции. Наверняка они подумали, что какая-нибудь проводница возвращается с прогулки по городу.

Наконец, проплутав среди путей и пересмотрев кучу составов – а они собрались здесь, похоже, со всех направлений огромной страны России, – она отыскала нужный ей поезд. Вот он – Тарасов – Адлер. Судя по всему, именно на нем и уехали из Тарасова Владимир и Мария Филимонова.

Лариса собралась с духом и постучала наугад в один из вагонов поезда. Одновременно она придала своему лицу совершенно несвойственное ему выражение нервозности, неуверенности и даже плаксивости.

Когда тяжелая дверь тамбура открылась и ее взору предстала женщина лет сорока в железнодорожной форме, Лариса набрала побольше воздуха в легкие и начала:

– Ой, извините меня, пожалуйста… У меня дело одно к вам, несимпатичное.

– Какое? – равнодушно спросила проводница, почему-то сразу же потеряв к ней интерес и устремив взгляд куда-то вдаль, поверх Ларисы.

Тут за спиной проводницы появилась еще одна женщина с родимым пятном на лице и веником в руках. На вид ей было чуть больше лет, чем первой, а взгляд казался более добрым.

– Ой, девоньки, я так нервничаю! – неожиданно выдавив из себя слезу, пролепетала Лариса.

Она вынула из сумочки платок и промокнула им уголки глаз.

– Что случилось-то? – отреагировала женщина с веником.

– Не знаю, Тань, чего-то никак не пойму, – ответила той женщина в форме.

– Вы разрешите мне подняться? – с мольбой в глазах попросила Лариса у обеих женщин, переводя взгляд с одной на другую.

– Ладно, Валь, пускай поднимется, может, случилось чего… – сказала та, которую назвали Таней.

Валя пожала плечами и лязгнула затвором, обнажив таким образом ступеньки, ведущие в вагон. Лариса быстренько поднялась по ним и очутилась в тамбуре.

– Так что у вас? – нетерпеливо спросила Валя.

– Муж у меня пропал, девоньки, муж…

– Дело серьезное, – констатировала Татьяна и поставила веник в угол тамбура. – Только мы-то здесь при чем?

– Так ведь на вашем поезде он сюда приехал. И канул куда-то…

Лариса поминутно судорожно вздыхала, изо всех сил стараясь произвести на этих простых русских женщин впечатление несчастной жены, потерявшей мужа.

– А я ведь любила его, не изменяла, детей в школу водила, обстирывала! – Лариса сама удивлялась, насколько хорошо она вошла в роль, насколько правильные слова льются из ее уст. – С любовницей сбежал, кобель поганый! И где вышел, не знаю… Мне добрые люди сказали, что в Сочи, но не было его там… Где-то, видать, сошел, не доезжая.

– Как он выглядел-то? – после некоторой паузы, в течение которой обе железнодорожницы обдумывали рассказ Ларисы, спросила Татьяна. – Ой, я вам фотографию покажу! – И она достала из сумочки цветную фотографию, сделанную в мае, где они с Владимиром были сняты в его розарии. Лариса была в простеньком летнем платьице, Владимир же был одет в спортивный костюм.

– Хорошая фотка, – с некоторым оттенком зависти произнесла Валя.

Несмотря на простую одежду, в которой они снимались, Лариса и Владимир выглядели привлекательной и гармоничной парой.

– Нет, мы его не видели, – решительно сказала Валя, внимательно посмотрев на фотографию. – В моем вагоне не было такого.

– А она-то, она как выглядела? – спросила ради любопытства Татьяна. – Любовница то есть…

– Да ну как, – как бы растерялась Лариса. – Русые волосы, каре, не очень высокая, худая такая…

Татьяна отрицательно покачала головой. Лариса почувствовала, что ей ничего здесь не обломится. Пора было уходить. Но в это время открылась дверь, связывавшая вагоны между собой, и в тамбур вошла женщина интеллигентного вида лет пятидесяти.

– Вы чем это здесь занимаетесь? – с улыбкой спросила она, приветливо глядя на незнакомую ей Ларису.

– Да вот, муж пропал, Маргарита Петровна, – кивнула Валя на Ларису. – Фотография вот…

Та взяла фотографию, взглянула на нее буквально мельком и тут же пронзительно посмотрела на Ларису:

– Муж пропал… Ваш муж?

– Да, – поджав губу, кротко ответила Лариса.

Маргарита Петровна, подумав секунд несколько, вернула фотографию Ларисе и наконец сказала:

– В моем вагоне вчера он ехал! С какой-то женщиной…

– Правда? – В глазах Ларисы зажегся охотничий азарт.

Маргарита Петровна еще раз оценивающе посмотрела на Ларису, словно сомневаясь, говорить или нет.

– Да говори уж ты, чего там! – подбодрила ее Татьяна. – Видишь, у человека горе какое, на ногах едва стоит…

– Да, это был он, – подтвердила Маргарита Петровна. – Я еще сразу подумала, что, наверное, с ним не жена. Семейные люди так себя не ведут. Он и поддержит ее за локоток, и чайку принесет. Словом, я позавидовала – мол, повезло бабе… Ой, извините… – Она осеклась, поняв, что в присутствии жены говорить такие вещи как-то неэтично.

– Так где он вышел-то, мерзавец? – нетерпеливо спросила Лариса.

– Где вышел? – Маргарита Петровна снова засомневалась.

– Да в Лазаревском! – ответила за нее Татьяна. – Я сама вспомнила. Он еще тащил желтый чемодан, очень красивый такой, дорогой.

– Нас, между прочим, уже тут на уши ставили, – с неким упреком проронила Маргарита Петровна. – Какие-то охранники в униформе нас все пытали, говорили, что якобы чужую жену кто-то увел. Мы ничего говорить не стали… Испугались даже. Я еще сразу подумала: странно, выглядит она довольно… как бы это сказать… колхозно, а тут – охранники в униформе разыскивают… Вот и решила молчать от греха подальше. Связываться еще… – Маргарита Петровна поежилась. – Да, в Лазаревском ищи их. – Она как бы поставила точку в своем рассказе и вздохнула. – Дети-то есть? – сочувственно спросила она чуть погодя.

Лариса кивнула, а все три проводницы сочувственно на нее посмотрели.

– Пора уборку-то заканчивать, – напомнила Маргарита Петровна, глядя на часы. – Скоро подавать нас будут на перрон.

– А можно я с вами? Я вам заплачу, мне до Лазаревского только доехать? – попросила Лариса, заискивающе заглядывая проводницам в глаза.

Проводницы переглянулись, и Маргарита Петровна, как старшая и, видимо, наиболее уважаемая, махнула рукой:

– Езжай! В моем купе доедешь, я тебя чаем напою… Ты особо не расстраивайся, он вполне может и вернуться. Вот у меня был по молодости такой случай…

Маргарита Петровна увлекла Ларису за собой в соседний вагон и начала рассказывать ей истории своих молодых лет. Полтора часа от Адлера до Лазаревского промелькнули довольно быстро, и вскоре Лариса уже выходила на перрон станции этого маленького курортного поселка на Черноморском побережье.

Первым делом она отыскала кабины междугородной телефонной связи. Ей пришлось выстоять небольшую очередь. Она уже успела привыкнуть к тому, что для новых русских не существует никаких очередей, и испытала небольшой дискомфорт. Это словно напомнило ей времена перестройки и нескончаемые очереди за талонными продуктами и водкой.

Однако, переборов раздражение, она дождалась своего часа и набрала номер ресторана «Чайка». Городов ответил почти сразу же.

– Как дела? – даже не представляясь, спросила она его.

– Все нормально, ничего страшного за отчетный период не произошло, прекрасная маркиза, – шутливо ответил заместитель. – Приезжали, правда, Березов с Шестаковыми, спрашивали тебя. Я сказал, что не знаю… Кстати, где ты на самом деле? В твоей записке все крайне туманно было сказано.

– В Питере… Проблемы с родственниками. Тетка собирается отойти в мир иной, – вдохновенно соврала Лариса.

– Н-да-а, – протянул Степаныч, что, видимо, должно было означать его смиренность перед тем неминуемым, что ожидает в конечном итоге всех. И одновременно сожаление по поводу того, что сейчас, по несчастливой случайности, выбор пал на тетку ее любимой начальницы.

– Короче, держи штурвал в своих руках, никому не говори, где я. Это так, на всякий случай, понял?

– Не понял, – честно ответил Степаныч. – Почему?

– Все равно никому ничего не говори. Это приказ. Теперь понял? – Лариса начала досадовать на непонятливость и въедливость своего заместителя.

– Понял, – недовольно просопел Степаныч и добавил: – Динка вот отмочила номер опять.

– Что такое? – Лариса спросила чисто из вежливости.

– Замуж собралась, дура! За своего этого крутого… Я ей говорю, дурь это все! Зачем ей этот старикан нужен?

– Да он и не старикан вовсе, – возразила Лариса, которая видела человека, сидящего за рулем той самой черной «Ауди».

– А я тебе говорю – старик. Сорок с гаком лет. Куда к черту? – продолжал горячиться Степаныч.

– Ладно, мне пора, – оборвала его Лариса. – Завтра позвоню, скорее всего в обед.

– Хорошо, – ответил Степаныч. – Не боись, хозяйка, все будет путем…

«Твоими бы устами мед пить», – ехидно подумала Лариса, кладя трубку. Она совершенно не была уверена, что для нее лично в ближайшие дни все будет путем.

Лариса, которую снова начали охватывать злость и обида, стремительно прошла через вестибюль станции, чуть было не сбив с ног какого-то аборигена. Он был черняв, небрит и обладал характерным для кавказцев носом.

– Слушай, куда спешишь – такой красивый девушк! – донеслись его слова. – С любимым небось распрощалась, да? Это не беда…

«С кем распрощалась я – вас не касается!» – мысленно ответила Лариса ему словами известной песни и вышла на маленькую площадь, которая примыкала к железнодорожной станции.

Как это обычно бывает в маленьких курортных поселках, по периметру площади расположились торговки фруктами, ягодами и различного рода сопутствующими товарами. Лариса медленно пошла вдоль рядов, заполненных спелыми яблоками, сливами, абрикосами и алычой.

– Бери абрикосы, отличные, бархатистые, недорого отдам, – сразу же обратили на нее внимание тетки.

Лариса всмотрелась в лицо одной из торговок и решила попробовать наудачу. Она подошла и начала придирчиво осматривать абрикосы.

– Попробуй, дочка, попробуй, – упрашивала ее торговка.

Лариса взяла самый большой абрикос из ведерка и надкусила его. Действительно, с теми плодами, которые росли у нее на родине, на даче родителей, они не шли ни в какое сравнение. Эти были словно из райского сада.

– Ну что, сколько тебе?

– Килограмм.

– Бери два, не пожалеешь. Сама же пробовала…

Лариса немного подумала и кивнула.

– Вы всегда здесь торгуете? – спросила она.

– А как же, каждый день, – чуть было не обиделась тетка.

– Может быть, помните, вчера с поезда примерно часа в три парочка одна сошла – мужик лет тридцати, видный такой, и с ним женщина, явно старше его…

– Ой, нет. – Торговка засуетилась, взвесив абрикосы. – Давай, куда тебе высыпать?

Лариса протянула деньги и снова спросила:

– Так что же, не помните?

– А что нам помнить? Здесь же куча людей за день проходит, – улыбнулась тетка, пряча деньги в карман фартука.

– Ну вспомните, пожалуйста, мне очень надо. – Тон голоса Ларисы неожиданно стал плаксивым.

– Что, знакомые какие-нибудь? Или, может быть… – встревожилась торговка.

Лариса тяжело вздохнула и отвернула голову.

– Да я помню их, я, – неожиданно раздался голос справа. Там стояла женщина лет тридцати пяти, чернявая, с большой косой.

– Я еще удивилась, он такой видный из себя, молодой, а она старая… Я сначала думала – с мамой! А он все ее так за ручку нежно держит, ну умора!

– И куда они направились? – Лариса тут же переключила свое внимание на чернявую.

Та улыбнулась:

– Слушай, красавица, купи у меня яблоки, сливу, все расскажу, что знаю, – В ее интонации появились какие-то цыганские нотки.

Лариса без колебаний тут же начала накладывать на весы яблоки.

– Больше бери, все равно сейчас тебе машину брать придется, в руках не потащишь, – приговаривала торговка. – Давай, давай…

Когда яблоки исчезли в пакете Ларисы, а деньги – в кармане торговки, та, несколько понизив голос, доверительно сказала:

– В пансионат они поехали. «Заря» называется… Да он один у нас, так что дорога здесь одна. Взяли машину да поехали. А кто они тебе, а? – В женщине явно начало пробуждаться любопытство.

– Так, знакомые одни. Срочно найти их надо.

Чернявая женщина скептически покачала головой, показывая, что она понимает, почему Лариса не хочет говорить правду.

– Езжай, езжай, красавица, ищи своего молодого, – поддержал разговор сидевший рядом старик с ведром вишни. – Может, вот еще вишенки возьмешь, покормишь там его?

Лариса отрицательно покачала головой. Она явно потеряла интерес к базару, поскольку нужную информацию уже получила. Надо было двигаться в направлении пансионата.

– А далеко до пансионата? – спросила она.

– Километров десять по дороге, а пешком через лес – вдвое меньше, – пояснили ей. – Лучше на машине…

Лариса еще раз поблагодарила торговок за доброе участие в ее судьбе и осмотрела площадь. И вдруг…

«Что он здесь делает, черт побери? Или я ошибаюсь?» – насупилась она. Нет, это точно он… Он!

Совсем рядом с ней, в пяти метрах, прислонившись к дереву, стоял и неторопливо курил крепкий парень в темных очках, руки которого были испещрены наколками.

«Точно он! Тот самый, что сидел за рулем «Ауди» и увез из ресторана Дину Городову!» Лариса инстинктивно отвернулась.

Неужели и сама Дина здесь? Надо же, какое совпадение! Но… Лариса уже находилась под прессом своих впечатлений и начала их анализировать. Путов и Маша Филимонова здесь. Этот шофер тоже. Все из Тарасова.

И факт присутствия качка здесь, в поселке, показался ей крайне подозрительным. И Дина уволилась из ресторана так внезапно… Нет, наверняка все же происходит что-то нечистое. Она не была уверена в том, знает ли ее в лицо шофер, и поэтому сочла за благо поскорее уйти в противоположный угол площади. Сердце ее учащенно забилось, как обычно бывало в преддверии каких-то важных и серьезных событий.

Было ясно одно – необходимо скорее отсюда сваливать. Как было бы хорошо, если бы под рукой у нее был верный железный друг со скандинавским именем «Вольво»! Словно в ответ на ее мысли, сзади раздался сакраментальный вопрос:

– Куда ехать, красавица?

Она обернулась и увидела того самого кавказца, которого чуть не сбила на станции.

– В пансионат «Заря», – торопливо ответила Лариса, мило ему улыбнувшись.

– О, это мне по пути, – изобразил на своем лице великую радость кавказец. – Если не побрезгуешь моим «Мерседесом», милости прошу. – И он широким жестом указал на достаточно замызганную голубую «шестерку».

В другое время Лариса, может быть, и побрезговала бы, но не сейчас. Она кивнула и покорно направилась к машине.

– Сколько? – спросила она, усаживаясь в скрипящее переднее кресло.

– Сочтемся, слушай! – Улыбка не сходила с губ кавказца.

Он завел машину и, видимо, чтобы произвести достойное впечатление на даму, газанул с места, подняв столб дыма и оглушив привокзальную площадь свистом колес. Лариса мельком глянула на парня около дерева. Ей показалось, что он проводил «шестерку» пристальным взглядом.

– Откуда такие красивые женщины у нас берутся? – подмигнул Ларисе шофер, когда машина выехала за пределы поселка и начала подниматься в горы.

– Из Тарасова, – кратко ответила Лариса.

– А?! – несколько разочарованно протянул шофер. – А я-то думал – вы коренная москвичка!

– Почему? – искренне удивилась Лариса.

– Потому что такой красивой надо жить только в столице! – улыбнулся он.

И, оторвав руку от рычага переключения скоростей, положил ее на коленку Ларисы. При этом его улыбка стала еще более масленой.

Лариса первые несколько секунд оторопела. И это дало шоферу повод подвинуть руку чуть выше, забравшись под ее платье.

Наконец она пришла в себя и решительным образом начала противодействовать наглости местного водителя. Она взяла его руку в свою и резким движением вернула на прежнее место.

– Дорога горная, а ты глупостями занимаешься! – сурово произнесла она. – Вперед смотри!

– А, вперед всегда успеем! – с беспечностью молодого джигита воскликнул шофер.

И начал тормозить. Когда машина застыла на обочине, Лариса уже отстегнула ремень безопасности и схватилась за ручку автомобильной дверцы.

– Если ты думаешь, что это тебе поможет, то ошибаешься, – ледяным тоном заявила она. – Я выхожу и дойду пешком.

Однако этот холод не произвел на шофера никакого впечатления. Он по-прежнему улыбался, словно был уверен в своем предполагаемом мужском успехе, подобно Хулио Иглесиасу или Алену Делону.

– Подожди, подожди, – залепетал он и уже откровенно начал ощупывать ее бюст своими оказавшимися очень юркими и быстрыми руками.

Лариса, к которой подобным брутальным образом никто никогда не приставал – социальный слой ее окружения был несколько другим, – даже растерялась.

«Дать ему по морде, что ли?» – проскользнула у нее мысль. Она неожиданно вспомнила, что последний раз пощечину за подобные действия она давала в институте.

А шофер, пользуясь ее растерянностью, вообще полез к ней целоваться, снова запустив руки под платье. И тут Ларису прорвало. Вообще-то она была культурной женщиной, но здесь…

– Да пошел ты на х..! – неожиданно громко и яростно воскликнула она.

И это банальное, любимое многими русскими и не только ими выражение, оказало наконец на водителя отрезвляющее действие. По крайней мере, настолько, чтобы он позволил себя оттолкнуть. Лариса, прихватив с собой маленькую сумочку, получила возможность выйти из машины. При этом пакет с фруктами остался в салоне.

Выйдя из автомобиля, она первым делом огляделась. Дорога была пустынна, ни в ту ни в другую сторону не следовала ни одна машина.

Шофер тем временем шустренько обежал свой прогнивший «Мерседес» и очутился рядом с ней.

– Зачем такие жесты, красавица? Я же по глазам вижу, что ты хочешь!

– Может быть, – все так же холодно ответствовала Лариса, отодвигаясь от него. – Но не с тобой…

– Я – самый лучший мужчина в районе!

Это претенциозное высказывание тем не менее нисколько не подвигло Ларису на потепление. Тем более, что вдали показались какие-то «Жигули», ехавшие со стороны поселка.

Лариса подняла руку. Однако в «Жигулях» было полно людей, и никто на ее призыв не отреагировал.

– Я же тебе говорю – никуда ты не денешься, – снова подошел к ней шофер и обнял за талию, старательно нащупывая трусики.

– В таком случае я пойду пешком, через лес, – упрямо заявила Лариса, снова отталкивая его.

– Куда ты пойдешь! – всплеснул руками шофер. – Там же дикий медведь!

– Угу, шакал, – пробубнила в ответ Лариса.

– Какой шакал! Львы! Здесь даже львы есть! Они тебя будут кушать!

Лариса не удержалась от громкого смеха. Кавказские львы – это заявление претендовало, безусловно, на прорыв в зоологии. Она было подумала, что если шофер обнаружил в здешних лесах львов, то это тянуло, как минимум, на Нобелевскую премию. И хотела уже высказать эту мысль вслух, но шофер опередил ее.

В нем явно бурлила южная кровь сексуально неудовлетворенного мужчины. Он, воспользовавшись смехом Ларисы, снова начал к ней приставать.

– Ну, не хочешь в машине, давай на природе, в лесу. Это даже лучше.

– Если ты сейчас же от меня не отвяжешься, – резко повернулась к нему Лариса, – я тебя пристрелю, как барана. Вернее, сделаю один выстрел в одно очень жизненно важное место…

И, неожиданно собравшись, заехала мужику в это самое место ногой. Когда тот от болевого шока и от неожиданности стал загибаться, она добавила ему еще пару пинков под зад, отчего джигит окончательно повалился на землю.

«Что ж, пора, кажется, удирать», – словно вихрь пронеслась в ее голове мысль. И она быстро устремилась в глубь леса. «В крайнем случае, у меня есть перцовый баллон, если он вздумает меня преследовать, его можно будет более эффективно успокоить», – подумала она.

Отбежав от места происшествия метров двадцать, она обернулась. Никаких шагов не было слышно, шофер, по всей видимости, продолжал лежать и никаких попыток преследования не предпринимал.

Лариса, продолжая идти, решила поразмыслить. Итак, если верить торговкам, то до пансионата можно добраться через лес, и дорога будет, кстати сказать, вдвое короче, чем по асфальту. Выходило, что надо было идти прямо, перпендикулярно шоссе, которое, судя по всему, просто огибало этот лесистый горный массив.

Несколько воспрянув духом, Лариса продолжила путь. Она почему-то не боялась заблудиться. И хотя в лесу не было ясно очерченных троп, она уверенно шла, стараясь сохранять выбранное направление. Посмотрев на часы, она поняла, что если все будет нормально, то она попадет к месту назначения около восьми часов вечера. Вполне приемлемо…

Настроение у нее поднялось, и ей начало нравиться, что она вот так, вроде бы вынужденно, окунулась в атмосферу леса. В последний раз она была в лесу совсем недавно, два месяца назад, когда они вместе с Настей были в Швейцарии. Однако альпийский лес и здешний, субтропический, все-таки разные вещи. Она с удовольствием вдыхала в себя лесные ароматы и даже на некоторое время забыла о том, почему она здесь и зачем сюда приехала.

Ей вдруг вспомнилось, как у себя в Тарасове они с Евгением в молодости ходили в лес у Майского ущелья, поднимаясь и спускаясь по крутым склонам холма, а потом играли в бадминтон на опушке. Но почему-то сейчас эти воспоминания были лишены той теплой эмоциональной окраски, как это было прежде. Безусловно, игра в бадминтон в лесу была романтическим воспоминанием, и, пока сохранялся их брак – пускай Евгений погрузнел, обленился и слишком часто стал прикладываться к бутылке, – все равно они были вместе, и такие воспоминания поддерживали их. А сейчас…

Мысли Ларисы постепенно переключились на Путова. Когда она с ним познакомилась, ей даже показалось, что возвращается молодость и что романтика в зрелом возрасте воспринимается как-то острее. Правда, здесь уже были шикарные рестораны, дорогие цветы, прогулки на природу на машине… Словом, романтика эта была несколько более цивилизованного и солидного уровня.

– Гоп-стоп! – неожиданно прозвучал мужской голос из-за кустов, и Лариса, погруженная в свои мысли, инстинктивно вскрикнула.

Прижав к себе сумочку, она опасливо посмотрела в ту сторону, откуда раздался голос.

Она увидела крепкого мордастого мужика в защитной униформе. Выражение его лица свидетельствовало о том, что поведение этого человека определяют отнюдь не доброжелательные мотивы.

Лариса уже полезла в сумочку за баллончиком, как вдруг мордастый подскочил к ней и вырвал сумочку из рук. После чего он начал угрожающе на нее надвигаться и даже попытался обыскать. Лариса начала отбиваться.

– Ты что нервная-то такая? Все будет ништяк! – просипел мужик, лапая Ларису по всем возможным интимным и неинтимным местам.

– Господи, да тут что, маньяки, что ли, сплошные у вас? – вырвалось у нее.

– Где это – у нас? – выдохнул мужик Ларисе прямо в лицо, и она почувствовала тяжелый запах перегара. – В лесу, что ли?

– Чего вам надо?

– У тебя ксива есть какая-нибудь?

– То есть? – не поняла Лариса.

– Документы есть?

– А вы из милиции, что ли? – начала немного успокаиваться Лариса.

– Не совсем. Но в каком-то роде… – На морде мужика заиграла едва заметная ухмылка. – Так есть или нет?

– Сумочку отдайте обратно.

– Я лучше сам посмотрю.

– Нет, вы не найдете. – Лариса решительно протянула руку к своей сумочке и с силой вырвала ее из лап лесного незнакомца. – Вы бы сами тоже представились.

Мужик никак не отреагировал и сплюнул сквозь зубы.

Лариса тем временем вынула из сумочки паспорт. Тут из-за спины Ларисы показались еще двое парней. Мордастый тут же кивнул им, чтобы те скрылись. Взяв паспорт из рук Ларисы, он внимательно прочитал фамилию, имя и отчество, сверил фотографии и разочарованно протянул его назад.

– Так что же, представляться-то будем или нет? – напомнила о себе Лариса.

– Гариком меня зовут, – фамильярно ответил мужик.

– А кого в лесу стережете?

– Да есть тут… Одни… – неопределенно ответил Гарик. – А ты что по лесу одна шастаешь? По виду-то вроде не местная…

– Шофер, который вызвался меня довезти до пансионата, оказался крайне приставучим.

– Трахнуть, что ли, хотел? – хмыкнув, простодушно уточнил Гарик.

Лариса ничего не ответила, но сделала очень выразительное лицо, свидетельствующее, что ее собеседник угадал правильно. Гарик ухмыльнулся еще шире и, поковыряв во рту спичкой, брякнул:

– Мои, так сказать, «коллеги по работе» тут по горам, по лесам лазают. Бабу одну ищут… От мужа сбежала. Вот если она под руку подвернется, ее точно трахнут. Может, тот перепутал…

– Не знаю, – оборвала его Лариса. – Тот вроде грузином был.

– Это значит – местный, – авторитетно заявил Гарик.

– А ты откуда?

– Я? Я так, не отсюда… В командировке, короче.

– Что за бабу-то ищете? – окончательно перешла на панибратский тон Лариса.

– Да так, есть там одна неслушница. Нам вообще-то дружок ее нужен, а она – так, побаловаться. – Гарик снова цинично ухмыльнулся.