Текст книги "По имени Шерлок. Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Светлана Шевцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Да я даже не сомневаюсь. Но этих людей рекомендовали, как самых лучших, и потом, помимо всего прочего – им я верю. Хотя мне вовсе не нравится мистер Теннисон, я не ожидаю от него ножа в спину, а вот от твоих "специалистов" – его вполне можно получить.

– А ты уверен, что им можно верить? – девушка все еще выглядела недовольной. Видимо, мои аргументы не выглядели слишком уж весомыми.

– Не уверен. Но меня убеждали, что у этих людей безупречная репутация, и портить они ее не будут.

– Ну, посмотрим. Я не буду указывать тебе, как тратить деньги, но на всякий случай – не расслабляйся, будь всегда наготове.

– Хорошо. Кстати, – я вспомнил слова капитана о вариантах дальнейшего путешествия, – нам действительно стоит обсудить дальнейшие планы. Сейчас уточним у специалистов.

Я вновь повернулся к играющим:

– Господа, я хочу посоветоваться с вами насчет нашего дальнейшего плавания. Наш капитан предоставил нам выбор – либо продолжить плавание на "Буревестнике" до Кастила-Съерра, либо поискать судно, следующее по нужному нам маршруту тут, в Пуэрто-Белло. Что скажете?

– Да что говорить? Кастила-Съерра – адская дыра, попав туда, мы рискуем остаться там до старости. Хотя, если вы хотите до конца дней своих бить рыбу острогой и жениться на грязной аборигенке – тогда это отличный выбор! – хохотнул Теннисон.

– Сессил, позволь с тобой не согласиться, – обратился к Теннисону мистер Ленгдон.

– Не называй меня по имени, парень. Ты же знаешь, я его ненавижу! – мужчина резко повысил голос. И надо сказать, что тут я вполне его поддерживал – если бы меня назвали Сессилом, я тоже скрывал бы свое имя.

– Хорошо, приятель, – продолжил тот, – но ты не прав. Кастила-Съерра не такая уж и дыра. Начнем с того, что многие суда, идущие на северо-запад от любого из северных Панамских портов, хоть Пуэрто-Белло, хоть Колона, бросают якорь именно в Кастила-Съерра, чтобы пополнить запасы пресной воды, так как там очень удобная бухта, с глубиной, достаточной для захода судов с большой осадкой. Потом, у местных рыбаков неплохо развито кораблестроение.

– Кораблестроение? У туземцев?

– Ну, возможно, это слишком громкое слово, но мне доводилось плавать на их лодках, они называют их проато. Скажу я вам, это шустрые кораблики, да к тому же довольно грузоподъемные.

– И что вы предлагаете? Плыть на "Буревестнике", а потом пересесть на туземную лодку? Даже, если отбросить риск путешествия вдоль побережья на утлом суденышке, вы думаете, что это будет намного дольше?

– Вовсе нет, мистер Браун. "Буревестник" – динейный корабль флота ее Величества. Если мы поплывем на нем, то выиграем пару дней, минимум. Это, если даже предположить, что нам не придется несколько дней провести в порту, ожидая подходящего судна. А что касается расстояния от Кастила-Съерра до Белиза, то три-четыре сотни километров вдоль побережья мы спокойно преодолеем на проато. И не забывайте про деньги – вы же не думаете, что вас повезут бесплатно? А мой способ позволяет здорово сэкономить.

Хм, действительно, о деньгах то я совсем забыл. Пускай это не плавание через Атлантику, но ведь еще предстоит дорога домой, и вовсе на факт, что с ней нам так повезет.

– Хорошо, мистер Ленгдон, я подумаю над вашей идеей, – в любом случае, у нас было время до утра, можно было решить этот вопрос уже на берегу.

Честно сказать, я колебался, причем очень сильно. Предложение мистера Ленгдона попахивало лишним риском, но возможность сэкономить время и, что немаловажно, деньги, была весьма весомым аргументом. Вариант, о котором говорил капитан – был стабильнее, надежнее и, при этом, явно дороже. А еще одним минусом было то, что за него ратовал Сессил, мистер Теннисон, который так меня раздражал.

– В общем, решим все на берегу, – не стоит спешить, нужно все обдумать не торопясь, посоветоваться с Донни и Мариссой. А потом, вдруг, как только мы сойдем на берег – нас уже будет ждать подходящее судно? Эту возможность тоже не стоило отбрасывать.

– Как скажете, мистер Браун. Вы платите, вы и решаете, – Теннисон, не говоря больше ни слова, вернулся к игре.

– Ну, что думаете? – обратился я к друзьям, как только мы вновь отошли от играющих.

– По поводу того, как нам лучше добираться? – уточнил Донни.

– Именно.

– Сложно сказать. Если бы я был на твоем месте, то подумал бы о безопасности, в первую очередь. Деньги деньгами, но тут есть риск и вовсе не добраться до места.

– А ты что думаешь? – я повернулся к Мариссе.

– А я бы прислушалась к словам Ленгдона. Да, риск есть, но насчет денег он прав. Представь, что будет, если мы благополучно пройдем весь путь, но не сможем вернуться, так как не на что будет купить билет на корабль? А риск... Ну, не для того ли ты нанял этих дорогих бездельников, чтобы они защищали нас от всех опасностей?

Мда. Мнения снова разделились. Ну что ж, остается действительно все решать на берегу. Вдруг случится чудо, и в порту будет ожидать судно, которое отвезет нас прямо до Белиза, и при этом почти бесплатно? Маловероятно, конечно, но, вдруг?

Усевшись на деревянную скамью, я закрыл глаза и сделал вид, что сплю. Говорить не хотелось. И до самого момента, пока в кубрике снова не появился мальчишка-юнга с криком, что мы прибыли, я вспоминал свою прежнюю жизнь, родителей, друга Серегу... Интересно, как они там?

– Пуэрто-Белло, пассажиры на берег!

Поднявшись вслед за мальчишкой на палубу, я первым делом всмотрелся в показавшуюся на горизонте сушу. Каменный мол, отрезающий тихую воду бухты от открытого моря, находился практически рядом, и, вглядевшись, можно было рассмотреть длинный ряд пушек, направленных в сторону большой воды. Сама же полоска берега была довольно далеко, разобрать детали было невозможно.

– Ну что, мистер Браун, желаю успеха в вашем предприятии. Если надумаете все же продолжить плавание с нами, имейте в виду, шлюпка будет находиться в порту до рассвета. Ваши вещи уже погружены.

– Спасибо, капитан, – я с удовольствием пожал протянутую руку. – Мне было очень приятно с вами познакомиться.

Неуклюже спустившись в шлюпку, я чуть не свалился за борт. К моему облегчению, я был не самым худшим в этом испытании – Донни умудрился запутаться в канатах и точно бы нырнул, если б его не ухватил за шиворот один из матросов. А вот Марисса, несмотря на длинную юбку, спустилась по веревочной лестнице настолько легко и непринужденно, как будто это было ее ежедневным занятием. Так же лихо это проделали и наемники.

– Ну что, вперед, к приключениям!

Громко хлопнув, развернулся небольшой прямоугольный парус, четверо гребцов дружно ударили веслами о воду, и мы поплыли вперед, к приключениям.

Около часа нам потребовалось на то, чтобы, наконец, достичь берега. Еще полчаса пришлось выделить на то, чтобы оплатить аренду участка портового склада и перегрузить вещи. Надо сказать, что уже тут я начал ощущать заметные преимущества от того, что послушал совета мистера Мюррея и не стал экономить. Оставив нас с Теннисоном охранять багаж, мистер Ленгдон сбегал, договорился о его хранении, а также забронировал места в местной гостинице.

Правда, перед тем, как отправить ящики с оружием на временное хранение, зануда Теннисон настоял, чтобы каждый из нас взял оттуда по револьверу и коробке патронов. И, если у Мариссы это требование не вызвало ни малейшего возражения, я тоже понимал необходимость оружия, то Донни взял свой револьвер с некоторой опаской.

– Леди, думаю, вам не составит труда обучить вашего жениха обращению с этим, не так ли?

– Я сам справлюсь, не переживайте, Сессил, – друг взглянул на Теннисона с плохо скрываемой неприязнью. Похоже, до конца путешествия тот наживет себе парочку лишних врагов.

– Так, что у вас опять за выяснения отношений? Господа, позволю себе напомнить, что мы с вами одна команда, поэтому не стоил раздражать друг друга, лишний раз, – Ленгдон вернулся как раз вовремя, чтобы успеть потушить разгорающийся конфликт. – Я снял три номера в отеле "Параисо-Аки", два обычных и люкс для дамы. Советую всем отдохнуть и переодеться, потом можно будет посмотреть местность. Уверяю, тут можно найти много интересного.

Да, предложение о смене одежды было действительно очень актуально. Если поначалу я не обращал внимания на жару, то сейчас ощутил в полной мере ее воздействие – темный сюртук притягивал солнечные лучи, и я сам себе казался раскаленным.

– И, кстати, мистер Браун. Если вы позволите, я бы мог сходить к начальнику порта, осведомиться о судах, идущих в сторону Белиза.

Не колеблясь ни секунды, я с большим удовольствием согласился. Конечно, дела – в первую очередь, но раз уж появилась возможность переложить их на чужие плечи, то просто глупо этим не воспользоваться! Тем более, мне действительно хотелось посмотреть город. Уверен, Донни с Мариссой думали точно так же, учитывая то, с каким интересом оба крутили головой по сторонам.

А посмотреть действительно было на что. Первое, что бросилось в глаза, это десятки разноцветных лодчонок, снующих туда-сюда в акватории порта. Судя по всему, некоторые из них были плавучими магазинчиками, а на одном я заметил парнишку с небольшой обезьянкой на привязи, жонглирующей какими-то местными фруктами. Ясно было, что все они кормились у стоящих на якоре у входа в бухту судов.

Сам городок сразу ошеломил меня несносным шумом и гамом. И реальный мир, в котором я вырос, и виртуальный Лондиниум – все эти места отличались эмоциональной сдержанностью жителей, тут же у меня сразу возникло чувство, что я попал внутрь игрушки-калейдоскопа. Все вокруг бегали, кричали, мелькали яркие красно-оранжево-желто-зеленые платья смуглокожих туземок, пахло одновременно цветами, порченными фруктами и рыбой, и вдобавок к этому бедламу громко и очень противно орали чайки, периодически пролетая так близко над головой, что от взмахов их крыльев шевелились волосы.

– Ну что, в гостиницу?

– Да, да, пойдемте поскорей, – Марисса вытерла мокрый от пота лоб тыльной стороной ладони. – Тут жарко, как на чертовой сковородке!

К отелю мы пошли пешком, благо он оказался совсем рядом, всего в двух кварталах. Это было двухэтажное здание в колониальном стиле, белое, почти до самой крыши увитое какой-то местной лианой с ярко-красными цветами и приторно сладким запахом. Из холла гостиницы, через распахнутые двери, открывался вид на внутренний дворик, все пространство которого было занято разнообразной красочной растительностью, на фоне которой почти терялись несколько скамеек для отдыха и небольшой фонтан.

– Ну что, господа, предлагаю поступить следующим образом, – мистер Ленгдон по обыкновению улыбался, казалось, он вообще никогда не терял энтузиазма и хорошего настроения. – Мы располагаемся, отдыхаем, перекусываем. Далее – я возвращаюсь в порт, узнавать насчет корабля, а вам советую прогуляться по туземному рынку, в сопровождении мистера Теннисона. Уверяю вас, получите массу положительных эмоций!

Посмотрев на угрюмого Теннисона, я как-то сразу засомневался, что этот человек в принципе способен на положительные эмоции, равно, как и в том, что он допустит, чтобы ими наслаждались мы.

– Может, мы сами прогуляемся? Вовсе не обязательно нас сопровождать... – похоже, Донни разделял мои опасения.

– Мистер, сами гулять вы будете только по своей гостиной, и то я не уверен, что вы не умудритесь свернуть себе шею. А мне платят за вашу безопасность, поэтому я иду с вами, нравится вам это, или нет. Ясно?

Увидев, что Донни начинает багроветь, я поспешил вмешаться:

– Да, нам все понятно, мистер Теннисон, вы абсолютно правы. Давайте поскорее закончим с разговорами и поднимемся наверх.

Зайдя в номер, я приготовился выслушивать потоки праведного негодования Донни и не ошибся.

– Шерлок, если в один прекрасный день на голову этого человека упадет из окна кирпич, я плакать не буду! Ты можешь потом со мной ругаться, что угодно делать, но, если он еще раз позволит разговаривать со мной или с Мариссой в таком тоне... Я просто разобью ему лицо!

Я не стал вслух сомневаться в способности Донни это сделать, так как не хотел окончательно испортить ему настроение. Поэтому, согласился что это, безусловно, весьма разумное решение. Еще немного побурлив, друг понемногу успокоился. Переодевшись в светлые льняные брюки и легкие рубашки, мы поспешили спуститься вниз.

В холле гостиницы все еще никого не было, не считая дремлющего за стойкой портье. Поддавшись мгновенному порыву, я, попросив Донни подождать минутку, снова поднялся в номер и открыл сумку, где все плавание неподвижно пролежал Джой. Успокаивая себя мыслями о том, что вряд ли кто-то из местного населения догадается о его реальной стоимости, я до упора повернул ключ. И уже через несколько секунд, радостно повизгивая, пес прыгал вокруг меня, нещадно молотя хвостом.

– Все, все, Джой. Успокойся, мальчик, слышишь?

Тот замер, преданно глядя мне в глаза. Интересно, понял слова или просто отреагировал на голос? Я положил руку ему на холку. Удивительно, но кожух, латунная оболочка с гравировкой, просто имитирующей шерсть настоящей собаки, показалась мне теплой и чуть пружинящей под пальцами, как будто была сделана из жесткой резины, но никак не из металла.

– Сейчас, дружок, мы пойдем с тобой на прогулку. Я надеюсь, что ты будешь вести себя как хорошая, воспитанная собака, договорились?

Джой молча наклонил голову, как будто внимательно прислушивался к моим словам, одно ухо забавно оттопырилось.

– Вот только как же с тобой идти, а? Нужен поводок.

Осмотрев комнату, я не нашел ничего, что можно было бы использовать в этом качестве. Ремень? Нет, слишком короткий... А вот это, кстати, можно попробовать!

Сняв с себя портупею, я соорудил из нее какое-то подобие ошейника с поводом. Самострел пришлось положить просто в карман брюк, в другой карман – сунув сменную обойму. А вот револьвер брать не стал, спрятал под матрас, посчитав, что от меня как от стрелка и так мало толку, тем более при обращении с оружием, с которым я до этого дела не имел.

Джой послушно дал накинуть себе на шею петлю, призванную исполнять роль ошейника, и даже отреагировал на команду: "Рядом!", четко замерев у моей правой ноги.

– Хороший пес! Умница!

Покрепче намотав на кулак "поводок", я протянул руку к двери, но она распахнулась сама. На пороге стоял Донни.

– Ты чего так долго? Все уже в сборе, только тебя ждем, – взгляд его опустился на Джоя. – Зачем ты тащишь с собой эту игрушку?

– Джой – не игрушка.

Позавтракать мы решили тут же, в отеле, на открытой террасе ресторана. Солнце поначалу казалось палящим только на контрасте с воспоминаниями о промороженном насквозь Лондиниуме. Сейчас я получал огромное удовольствие, подставляя лицо теплым лучам. Сладкий запах цветов разливался повсюду, перебивая даже ароматы запеченных морских деликатесов, поднос с которыми принесла красивая девушка, одетая в очень пеструю, видимо, национальную, одежду.

– Рай, это просто настоящий рай! Как бы я хотела остаться тут навсегда! – Марисса, не боясь загореть и потерять аристократическую белизну кожи, скинула кружевную полупрозрачную мантилью, и смело подставила солнцу обнаженные плечи.

– Ну да, вот тут точно рай, в самом дорогом отеле. А не хотите прогуляться чуть дальше, посмотреть на местных жителей, которым внезапно стало нечего есть, так как их исконные земли оказались в чьей-то собственности, и на них теперь нельзя охотиться? А может, расскажете детишкам, отцов которых вешают за браконьерство, что на самом деле они живут в раю, просто у них свой, отдельный рай. Не такой, как для белых господ!

– Господа, прошу прощения! – мистер Ленгдон попытался сгладить очередную резкость Теннисона, после которой тот молча вышел из-за стола. – К сожалению, с нашего балкона открывается чудный вид на Судебную площадь, на которой как раз сейчас проходит казнь браконьеров, которые очень досаждают местным землевладельцам. А Сэссил всегда был излишне снисходителен к местному населению, считая их чуть ли не равными нам, цивилизованным людям. Не обращайте внимания, скоро это у него пройдет.

Доедали мы в гробовой тишине. Теннисон так и не вернулся, а я думал о том, что в очередной раз ошибся в своей оценке, считая человека хуже, чем он есть на самом деле.

– Ну что, предлагаю не терять времени, а заняться каждому своим делом, – мистер Ленгдон вышел из-за стола. – Я направляюсь к начальнику порта, потом у меня есть еще кое-какие дела в городе, надо навестить знакомых, которых не видел пару лет. Так что увидимся вечером, приятного вам дня. И, да! Не поддавайтесь на уловки туземцев, они любят продавать всякую дрянь под видом чудодейственных амулетов и притираний от всего на свете.

– Хорошо, постараемся не накупить связок сушеных мышей, или змеиных хвостов, – рассмеялся я. – Или что тут нам будут предлагать в качестве амулетов?

– Прямо в точку, мистер Браун, – заулыбался Ленгдон. – Помниться, тут еще была весьма популярна мазь из дерьма летучих мышей и толченых жуков... Или это была настойка?

– Фу! – Донни, как человек тонкой душевной организации, обладал очень живым воображение, поэтому слегка позеленел. Марисса же, не обладая такой фантазией, заразительно расхохоталась.

– В общем, получайте удовольствие, отдыхайте. Кстати, мистер Браун, а чем питается ваша собака? – наемник указал рукой на развалившегося под стулом Джоя.

– К счастью, ничем, ей хватает завода пружины дважды в день.

– Поразительно! Ну что ж, до вечера! – Ленгдон сдернул с головы светло-серое кепи, и, шутливо поклонившись Мариссе, не переставая улыбаться, вышел.

– Ну вот, приятный же человек, не то, что этот... второй, – Донни тоже поднялся с места, чуть не наступив при этом Джою на хвост. Тот спрятал его под стул и глухо заворчал.

Теннисон, пыхтя трубкой, прогуливался перед входом. На мое предложение прогуляться по городу, он ответил молчаливым кивком.

– Только не стоит далеко отходить от гостиницы, если хотите сберечь нервы.

– О чем это вы?

– Да о том, что молодым господам может не понравиться, как живут местные. Вернее, те из них, кто может позволить себе жить в самом Пуэрто-Бэлло, а не в грязных хижинах из коровьего дерьма и соломы, как в местных деревеньках.

– Эй, послушайте, мистер Теннисон, – честно сказать, мое терпение уже почти истощилось, и сдерживаться становилось все трудней. – Не стоит разговаривать с нами в подобном тоне. Вы ничего о нас не знаете, как вы можете судить о том, что нам придется по вкусу, а что – нет?

– Ничего не знаю? Возможно, но мне достаточно того, что я вижу, – мужчина вытряхнул трубку, несколько раз стукнув ею о стену здания, продул и спрятал в карман. – Хватит разговоров, пойдемте. Я покажу вам местный рынок, если уж вам так хочется экзотики.

Теннисон развернулся, и зашагал вдоль улицы. Пока я растерянно провожал его взглядом, он свернул в переулок и пропал из виду. Переглянувшись, мы поспешили следом.

Если в Лондиниуме контраст между богатыми и бедными районами весьма велик, но не так бросается в глаза, так как обнищание нарастает постепенно, тот тут эта разница, что называется, била в лоб. Две параллельные улицы от гостиницы были похожи на райские кущи – аккуратные белые домики с мраморными колоннами и гипсовыми архангелами, цветущие, душистые палисадники, мощеные мостовые. На третьей – располагались какие-то складские помещения, все здания представляли собой сумрачные серые коробки без окон.

А вот дальше начинался сущий кошмар. Мощеная дорога неожиданно обрывалась, превратившись в утоптанную до звона красноватую грунтовку, белоснежные особняки обратились кособокими хижинами с зияющими дверными проемами, возле которых сидели на корточках голые, загорелые до черноты и ужасно худые ребятишки всех возрастов, и смотрели ничего не выражающими глазами.

Взгляд мой заметался по сторонам, выхватывая отдельные картинки: вот из хижины выходит молодая, красивая туземка, с огромным животом и ребенком на руках, второй малыш испуганно цепляется за ее яркую, расшитую геометрическими узорами юбку; вот старуха, седая, все сморщенная, как изюм, толчет зерно в огромной ручной ступе, еле поднимая пест слабыми и тонкими руками; вот мужчина, молодой на вид, но с белым, затянутым бельмом, глазом и без ноги, безучастно смотрит в пространство перед собой и монотонно раскачивается, что-то тихонько напевая.

Мы шли по этой улице, провожаемые равнодушными, безжизненными взглядами людей, которые как будто ни на что не надеялись, и я чувствовал себя Данте, увлекаемым Вергилием в глубины ада. Даже Джой, чувствуя мое настроение, не отходил, испуганно прижимаясь к ноге.

– Что случилось с этими людьми? – шепотом, я просто не мог говорить тут громче, спросил я у Теннисона.

– Случилось? Ничего, они просто так живут. Правда, некоторым осталось совсем недолго. Видите ли, мистер Браун, эти люди пришли служить к белым господам, хозяевам города, в надежде на лучшую долю. Но оказалось, что этот кусок не так уж сладок. Оплата труда местного населения настолько мизерна, что на эти деньги почти невозможно выжить, поэтому некоторые мужчины уходят в лес, чтобы убить антилопу и накормить семью. Сегодня, совсем недалеко отсюда, повесили двадцать мужчин, которые всего лишь пытались не дать своим семьям умереть с голоду. А теперь они обречены.

– Но... До прихода сюда белых, туземцы же как-то жили? Почему они не могут просто вернуться к своим корням, уйти от побережья вглубь континента?

– Потому, что все, кто жил рядом с белыми, считаются зараженными их ядом, испорченными проклятием белого человека. Их не примут обратно в некогда родные племена, участь их – умереть от голода. Пойдемте, нам туда, – Теннисон указал вперед, где улица вливалась в большую круглую площадь.

В отличие от мрачного, дышащего безнадегой переулка, большая, гомонящая чуть ли не громче порта площадь, выглядела почти празднично. Повсюду разносился смех и болтовня, как минимум, на пяти разных языках. Гуляли пьяненькие матросы, сновали шустрые мальчишки, предлагающие все желающим воду и какие-то нарезанные фрукты, гортанно смеялись и подмигивали прохожим ярко накрашенные женщины с красными цветами в волосах.

Не хватало только тира, палатки с ясновидящей и чертового колеса, чтобы я мог сказать, что этот местный рынок – почти точная копия ярмарки, куда нас с Донни когда-то возили Джонсоны. А, хотя, я не прав – вот и палатка с местным шаманом. Буквально в пяти метрах от нас возвышался шатер из тростника и каких-то местных листьев. Рядом с завешенным пыльным покрывалом входом, в земле торчал шест с верхней половиной черепа какого-то животного, судя по форме и количеству зубов – крокодила.

Почему я решил, что обитатель этого жилища связан с потусторонними силами? Все просто – в отличие от прочих тростниковых шатров и крыш прилавков, имеющих природный, грязноватый желто-серый оттенок, этот был выкрашен в когда-то глубокий, а теперь местами поблекший, черный цвет.

– А крокодил зачем? – повернулся я к Теннисону.

– Это не крокодил, а черный кайман. Туземцы верят, что он является проводником человеческой души в посмертие.

Ага, то есть я не ошибся, и тут сидит местный медиум. Вспомнив свою историю знакомства с шарлатанкой Розалиндой на ярмарке, мне вдруг ужасно захотелось посмотреть на ее туземную версию. Интересно, там тоже будет дымовая машина, опускающаяся крыша и примитивный механический ворон, или, все же, что-то поинтереснее?

– Донни, пойдем, посмотрим! – Марисса потянула друга к прилавку, где продавались какие-то местные украшения.

– Идите с ними, я сейчас подойду, – желание зайти в черный шатер вдруг стало почти непреодолимым, я с трудом сдерживался, чтобы не броситься туда со всех ног.

– Мистер Браун, вы уверены, что вам нужно именно туда? Может, не стоит? – Теннисон неожиданно внимательно и серьезно смотрел мне в глаза. Не ерничая и не хамя, он даже на секунду показался мне совсем другим человеком.

– А в чем проблема? Вы думаете, меня там обманут? – от нетерпения я уже стал еле заметно притоптывать на месте.

– О нет, мистер Браун. Вас не обманут. Вам не скажут ничего, кроме правды. Вопрос в том, что не все готовы ее услышать.

– Я готов.

– Ну что ж, удачи, – он отвернулся и заторопился вслед уходящим Донни и Мариссе. – Подождите меня, леди, не ходите одна, если не хотите лишиться кошелька!

– Она не одна! И мы вполне справимся без вас!

Не обращая внимания на вспыхнувшую за спиной перебранку, я, с каждой секундой ускоряясь, подошел к шатру, решительно отдернул завесу и шагнул в темноту.

– Ну вот, ты опять не сопротивляешься, юноша! Ты был слабаком и почти таким же и остался!

Что? Этот голос... Не может быть!

Глава 7.

– Что? Кто вы?

– Белый господин хочет узнать свою судьбу? Мамба расскажет все, что его ждет, – голос, явно старающийся казаться загробным, раздавался из самого темного угла шатра.

– Да что такое! Вечно у вас одни и те же шуточки! – точно, показалось. Возможно, меня обмануло собственное ожидание чего-то загадочного, возможно, сыграли роль развешанные по всему шатру гирляндами и явно призванные нагнать страха на посетителя связки птичьих черепов, но мне действительно на пару секунд почудилось, что это был голос Греты, колдуньи из района Хакни. Ну конечно, откуда ей тут взяться? Хотя, если это не она, то почему меня с такой силой сюда тянуло?

Осознав, что кручу головой на пороге и молчу уже довольно долго, почти на грани приличия, я рискнул продолжить диалог:

– Вы можете рассказать мне судьбу?

– А сможет ли белый господин с этим жить, осознавая, что предначертанное уже нельзя изменить? – постепенно глаза привыкали, и я начал разбирать какие-то смутные очертания.

– Вы могли бы не называть меня белым господином? И кстати, в судьбу я не верю, все, что с нами происходит, определяет наша собственная воля.

– О, как интересно. Белые люди, все, как один, верят в судьбу, только называют ее "божественным провидением", – женщина, которая со мной говорила, обладала примерно сотней килограммов лишнего веса и такой черной кожей, что сливалась с окружающей тьмой. Неровный свет масляного светильника, зажженного ею, позволил мне разглядеть эти подробности. – Зачем господин пришел?

– Я... не знаю. Что-то потянуло меня сюда, – на самом деле, так себе объяснение, я прекрасно осознавал, что выгляжу полным идиотом.

– Хорошо, пускай господин садится, – она показала на туго набитый мешок, лежащий на голом земляном полу, прямо перед ней. Я аккуратно присел. Джой, который все это время стоял рядом, тоже подошел и уселся поблизости. Что удивительно, его присутствие не вызвали ни малейшего удивления, как будто механические собаки гуляли тут повсеместно.

Внезапно, лицо женщины изменилось. Нет, черты его остались прежними – широкий, как будто немного расплющенный нос, толстые, вывернутые наружу губы, щеки, гладкие и лоснящиеся. Но все это стало вдруг каким-то нереальным, похожим на призрачную маску, из-под которой выглянуло совсем другое женское лицо – страшное, обезображенное возрастом и тяготами жизни.

– Слабак! Почему ты ничему не учишься? – заскрежетал хриплый старческий голос.

– Но... – черт! Я так и знал, это действительно она! – А как вы смогли это сделать?

– Замолчи и слушай меня, глупец. Если бы за тебя не просили, я даже не стала бы связываться с самонадеянным мальчишкой, умирай на здоровье, мое какое дело.

– Кто просил?

– У меня для тебя две новости, – не обращая внимания на мой вопрос, продолжила женщина, – Первая – сегодня утром та, которую ты так долго искал, наконец, получила по заслугам. Больше никто не потревожит тех, кого не стоит будить. Второе же, скорее предупреждение. Если ты не откроешь глаза, если будешь следовать написанному – умрешь. Я знаю, что тебе это не страшно, но умрут и твои друзья.

– Что? Подробнее, что значит "откроешь глаза"? – я знал, что чертова старуха ни за что не обойдется без иносказаний, то ли это ее собственная манера, то ли так задумано по "сценарию", но вопрос действительно был важный.

– Слушай же! Внешнее , не всегда определяет внутреннее. Как часто под грубой, шершавой корой скрывается драгоценное ядро...

Вдруг с улицы раздался страшный шум и крики, заглушившие голос женщины. В тростниковую стену, довольно толстую для того, чтобы не пропускать уличный свет, но, все же, как оказалось, недостаточно крепкую, спиной вперед влетел незнакомый мужчина, приземлившись прямо в плошку с горящим в ней маслом. Огонь мгновенно перекинулся на его одежду и волосы, заставив несчастного с громкими воплями кататься по земле и остаткам им же разрушенной стены, щедро разбрасывая во все стороны огненные брызги.

Не прошло и десяти секунд, как огонь распространился практически повсюду. Виновник же происшествия, не переставая истошно вопить, выскочил обратно в созданный им пролом. Очнувшись от ступора, я вскочил и протянул руку молча сидящей в своем углу женщине. Она, видимо, не выйдя из грубо прерванного транса, не реагировала ни на сгущающийся дым, ни на пламя, которое стремительно разгоралось.

Неподвижная как монумент, женщина представляла собой серьезную проблему. Попытавшись взвалить ее на спину, я понял, что скорее мы оба сгорим в этой хижине, чем я смогу вынести ее наружу. Но, делать было нечего, бросать беспомощного человека в такой ситуации мне бы и в голову не пришло, поэтому я, начиная понемногу задыхаться, упорно пытался взгромоздить толстуху на закорки. Джой, не отходя от меня ни на шаг, крутился на месте и тоскливо подвывал, не в силах помочь.

– Эй, мистер Браун, вы тут? – с улицы раздался голос Теннисона. Одновременно пролом начал расширятся, еще пара секунд и вся стена, ухнув, рассыпалась искрами. Оставшаяся часть хижины, лишившись опоры, угрожающе зашаталась, грозя обрушиться нам на голову. Я мог выскочить в любой момент, но бросать женщину, которой, как минимум, грозили серьезные ожоги, совесть не позволяла.

– Теннисон, – прохрипел я, борясь с кашлем. – Помогите, я один ее не вытащу.

Мужчина, виртуозно ругаясь, ввалился в остатки постройки и ухватил не сопротивляющуюся негритянку за руку.

– Берите за вторую. Нам ее не поднять, придется тащить.

Перевернув на спину, особо не церемонясь, мы потащили женщину к выходу, словно куль с мукой.

На площади, как оказалось, собралась куча народа. Стайка местных женщин, чирикающих на непонятном диалекте, тут же отогнала нас в сторону и принялась приводить пострадавшую в чувство. Хотя, надо сказать, я пострадал не меньше. Не считая напрочь испорченных брюк, зияющих прожженными дырами и подпалинами, а также нескольких ожогов, я не дослушал важное пророчество или предупреждение, не знаю, как правильно сказать.

За спиной послышался треск, и я ощутил такую волну жара, что почувствовал запах собственных паленых волос. Машинально отскочив на пару метров и обернувшись, увидел яростно пылающий огромный костер из тростника, который еще несколько минут назад был хижиной местной шаманки, колдуньи, или мамбы, как она сама себя называла.