Текст книги "Земля Осириса"
Автор книги: Стивен Меллер
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Американцы пришли на «рынок» египтологии в конце девятнадцатого столетия. Одним из первых американских египтологов, если не самым первым, считается Джеймс Генри Бристед из университета Чикаго, который написал великое множество очерков по истории Древнего Египта. Джордж Райзнер, представитель Гарвардского университета, начал раскопки в Египте в самом начале двадцатого века. Райзнеру, прославившемуся своими колоссальными раскопками на плато Гизы, принадлежит много открытий в районе Великого Сфинкса и пирамид Гизы. Также следует упомянуть Джона Уилсона и Майкла Хоффмана, которые внесли значительный вклад в египтологию во второй половине XX столетия.
Из числа наших современников можно назвать Марка Лейнера, активно продолжающего дело Райзнера, который организовал многочисленные раскопки в Гизе в восьмидесятых и девяностых годах XX века. Лейнер считается ведущим американским представителем классической египтологии и является автором нескольких книг, на которых я с удовольствием остановлюсь позднее.
Нельзя также не отметить вклад египетских ученых. Такие личности, как Селим Хассан, Ахмед Фахри, Заки Саад и, в настоящее время, Захи Хавасс, прославили свою страну вкладом в египтологию, выступив организаторами многих раскопок и став авторами множества книг. Не так давно доктор Хавасс совершил значительное открытие – обнаружил захоронение в оазисе в западной пустыне Египта, ставшее известным как «Долина золотых мумий».
Такое краткое введение в историю египтологии недвусмысленно свидетельствует о том, что эта наука зародилась и развивается как типично западная наука. Начиная с греков и римлян и заканчивая французами, британцами, итальянцами, немцами и американцами, в ней преобладают евроцентричные западные понятия и представления. Даже упомянутые египтологи-египтяне изучали египтологию, антропологию и археологию по западным образцам и учебникам.
Разумеется, есть и другие ученые, которые написали книги и внесли вклад в развитие египтологии как академической дисциплины, но при этом придерживаются противоположной точки зрения на нее. О некоторых из них я уже говорил: это Р. А. Шваллер де Любиц, Джон Энтони Уэст, Питер Томпкинс и Марри Хоуп. Упоминание о других авторах, которых я считаю полноправными представителями этой науки, можно найти в библиографии. Пока же я считаю работы Кристофера Данна, Абдель Хакима Авиана и Карена Брайана самым важным вкладом в эту область в последнее время, проливающим новый свет на сделанные открытия и позволяющим взглянуть на них с точки зрения местных преданий, чего раньше никто из египтологов всерьез даже и не предполагал.
Возможно, в наше время египтология оказывает очень большое влияние и переживает пик популярности. Отделения египтологии существуют во многих университетах почти всех развитых стран мира. В 1999 году, например, раскопки в Египте вели университетские экспедиции из Японии, Польши, Швеции, Англии, Италии, Германии, Франции, Соединенных Штатов, Канады и, конечно же, самого Египта. Ежемесячно появляется просто огромное количество научно-популярных и академических книг и статей на эту тему. Не обходят вниманием некоторые аспекты этой науки и средства массовой информации, включая радио и телевидение. В сети Интернет создано множество сайтов, посвященных Древнему Египту, и обращение к любому поисковому серверу приносит сотни ссылок. В то же время в кругах, не принадлежащих к академической египтологии, созрело и крепнет убеждение, что некоторые основные понятия этой науки нуждаются в коренном пересмотре.
Глава четвертаяВРЕМЯ РАДИКАЛЬНОГО ИЗМЕНЕНИЯ ВЗГЛЯДОВ
Переход во время кризиса от устоявшихся понятий и теорий к новым, из которых может возникнуть система новых наручных взглядов, чрезвычайно далек от кумулятивного процесса, который достигается объединением или расширением старых понятий. Скорее, это реконструкция науки с учетом новых, основополагающих знаний; реконструкция, которая Приводит к смене некоторых основных теоретических допущений и обобщений, а также методов и способов их применения, проявление элементарного прототипа того, что Происходит во время радикального изменения взглядов.
Эти мысли, высказанные профессором Томасом С. Кунном в 50-е годы XX в., бросают вызов нашим представлениям о том, как совершается мыслительный процесс в науке. Он ввел в употребление термин «сдвиг представлений» и расширил описание того, что собой представляют эти самые представления. Еще в 1969 году Кунн заявил: «Термин «парадигма» (т. е. взгляды, представления) используется в двух ипостасях. С одной стороны, он означает полную совокупность взглядов, представлений, ценностей, методик it прочего, которые разделяют члены данного сообщества. С другой – он обозначает определенный элемент в этой совокупности, конкретный метод решения головоломки, который, будучи использованным в качестве модели или примера, может привести к смене основных правил в решении оставшихся головоломок нормальной науки».
Именно с этой, второй, точки зрения Кунн разработал вызывающую споры и сомнения концепцию, гласящую, что наука в обычном смысле является предприятием субъективным и иррациональным. Он привел убедительные аргументы в пользу того, что, как только взгляды устоялись, большинству ученых и в голову не могут прийти мысли, им противоречащие. Кунн также усомнился в том, что наука изменяется постепенно. Напротив, когда накопленные данные приводят к сдвигу представлений (термин, который, как явствует из вышеприведенной цитаты, ввел сам Кунн), то начинается революционный процесс, радикальное внедрение абсолютно новых взглядов на уже собранные сведения и информацию, что означает полномасштабное изменение научного мышления.
Работа профессора Кунна сама по себе служит прекрасным примером его концепции. Он приводит исторические примеры перемен во многих областях науки, которые произошли в результате радикальных сдвигов мышления, а не постепенного изменения теоретических представлений, вызванных накоплением данных. Кунн установил, что сдвиг представлений всегда происходит внезапно и резко, то есть изменения в науке носят революционный, а не эволюционный характер. Его концепция, сама по себе будучи революционной, подверглась резкой критике со стороны многих ученых в 60-е годы, что лишь подтвердило правоту Кунна в том, что многие ученые субъективно «заперлись» в своих парадигмах (представлениях) и более не являются непредвзятыми, объективными исследователями новых идей.
Чаще всего такие радикальные сдвиги происходят вне академических дисциплин и областей, на которые они оказывают влияние, и их инициаторами являются отнюдь не профессора, надежно окопавшиеся на своих позициях в этих дисциплинах. Наиболее ярким примером здесь может служить Альберт Эйнштейн, который создал теорию относительности, работая клерком в патентном бюро в Швейцарии, и только потом стал профессором физики. Совершенно очевидно, что необходимость в сдвиге представлений в какой-либо науке или ее отрасли должна исходить извне, поскольку приверженцы и последователи этой науки настолько погрязли в устоявшихся взглядах и представлениях, что буквально «за деревьями не видят леса» и не в состоянии распознать происхождение сфомировавшихся у них взглядов. Я убежден, что именно в таком положении находится сегодня египтология! Томас Кунн страстно призывал ученых знать и осознавать историю, историю своей дисциплины и историю ее представлений. Именно поэтому я включил в эту книгу главу об истории египтологии; многим египтологам знакома обширная история раскопок и находок, но они не отдают себе отчета в том, как формировались такие привычные для них взгляды и представления. Глубоко укоренившееся представление о том, что наука и история начинаются с греко-римской культуры, исключает вероятность существования местной египетской культуры, которая может обладать чувством собственной истории и предыстории.
Недостаточно, однако, просто сознавать, что в основе Представлений в египтологии лежат наблюдения греческих авторов; мы также должны понимать и то, что сами греческие авторы оперировали этими же представлениями. Например, Геродот, которого часто называют «отцом истории», описывал всего лишь свои впечатления о том, что ему предположительно поведали египетские жрецы. Причем записал их, исходя из своего мироощущения, восприятия грека, а это была патриархальная точка зрения. В патриархальных культурах, как правило, особое внимание обращается на мужскую наследственную линию, когда правитель передает власть и собственность своему наследнику мужского рода. Но, как неоднократно говорили я и другие авторы, Египет на протяжении всей своей истории (в том числе и древней истории) оставался матриархальным государством, и наследование происходило по женской линии, то есть власть и собственность после матери наследовала дочь. Геродот, глядя на Египет сквозь призму патриархальных представлений, не обратил никакого внимания на это явление, полагая априори, что в этом смысле Египет был точно таким же, как Греция, то есть им управляли мужчины.
Этот момент остается по-прежнему неясным – то ли Геродот попросту не понял того, что поведали ему жрецы, то ли последние намеренно сказали ему неправду, воспользовавшись его неверными представлениями об их культуре. Геродот мог также намеренно представить неверную информацию, если он принес клятву местным хранителям мудрости в том, что не разгласит правду непосвященным. Вероятнее всего, хранители местных традиций, существование которых я обнаружил, сочли Геродота частью чуждой патриархальной культуры, имеющей захватнические и оккупационные тенденции и, восприняв его как человека, сующего нос не в свои дела, не рассказали ему правды об истории и культуре Египта. Манефон – жрец, принесший клятву верности патриархальному режиму грека Птолемея, записал «истории» о Египте, основанные на династиях мужского царствования, словно это была истинная парадигма социальной структуры и истории Египта. И снова мы можем лишь гадать – то ли Манефон, который был, скорее, греком, а не местным, туземным, хранителем мудрости, записывал то, что, по его понятиям, сможет воспринять и переварить греческое общество, то ли он искренне заблуждался в отношении подлинной матриархальной социальной истории Египта. Он, кстати, тоже мог дать клятву местным хранителям мудрости приукрасить реальную историю. Причина же, по которой подлинная правда могла быть скрыта от греков египетскими жрецами, заключалась в том, что египтяне считали греков «варварами», которые не ценят и не знают ни собственной истории, ни древней истории, к тому же в Египте учение и традиции, имевшие истоки в древней мудрости, были доступны только посвященным.
И вот, на основе записей Геродота и Манефона, египтологи сформулировали основные представления о древней истории и социальной структуре Египта. Но ведь совершенно очевидно, насколько шатки эти представления, если судить хотя бы по заявлениям самих египтологов. Например, Марк Лейнер утверждает: «…в записях греческого историка Геродота мы действительно находим смесь фактов и выдумок о пирамидах… именно Геродот создал ошибочную и теперь уже практически неискоренимую ассоциативную связь между строительством пирамид и рабским трудом». Ирония заключается в том, что Лейнер винит Геродота в том, что тот неправильно донес до нас сведения о том, как была построена Великая пирамида, но без возражений принимает версию Геродота о том, что Великая пирамида задумывалась как усыпальница для фараона!
Лейнер также утверждает, что Манефон был египетским жрецом (хотя неясно, был он местным жителем или греком) и что он написал свою историю «…вероятно, для того, чтобы исправить хронологию Геродота… Наша система взглядов на историю Древнего Египта по-прежнему основывается на списке фараонов, составленном Манефоном». Затем Лейнер заявляет, что именно Хуфу (Суфис или Хеопс по-гречески) построил Великую пирамиду. Получается, что Манефон, который писал по-гречески для греческой же аудитории, ничем не отличался от Геродота, поскольку оба пребывали в плену греческих патриархальных представлений о цивилизации, управляемой фараонами-мужчинами, в которой пирамиды являлись усыпальницами этих фараонов, – т. е. в плену двух основных парадигм, с которыми с готовностью соглашаются такие египтологи, как Марк Лейнер.
Тем не менее ни в одной из главных египетских пирамид не было обнаружено каких-либо надписей, чеканки, текстов или хотя бы подлинных останков, которые свидетельствовали бы о том, что пирамиды были усыпальницами фараонов. И снова Марк Лейнер заявляет: «Похоронные ритуалы и церемонии, которые проводились у пирамид, призваны были осуществить перенос царственного величия с умершего фараона на живого… Большая часть наших знаний о церемонии похорон в Египте получена из сценок в могилах высокопоставленной знати, поскольку изображения похорон фараона не найдены ни в одном из фигурных фрагментов, обнаруженных в храмах возле пирамид». То есть предположение о том, что пирамиды являлись усыпальницами для фараонов, живет и здравствует, хотя сам Лейнер недвусмысленно заявляет, что никогда не было найдено никаких доказательств: ни в виде изображений, ни скульптурного плана, того, что в пирамидах проводились похоронные церемонии. Лейнер также утверждает, что сами похороны неизменно изображались на стенах могил знати. В таком случае, если пирамиды тоже были могилами-усыпальницами, почему в так называемых «погребальных камерах» не обнаружено ни одного изображения похорон фараона? Существуют также и Тексты пирамид (которые, вообще-то, следовало бы называть «погребальными текстами»), но ни в одном из переводов этих текстов не упоминается о реальном захоронении фараона в пирамиде. Я еще вернусь к вопросу о переводе Текстов пирамид в другом контексте, но следует ясно понимать, что ни в одной из главных египетских пирамид, расположенных в Дахшуре, Сак-каре, Абу-Сире и Гизе, в погребальных камерах не было обнаружено ни одного рисунка, надписи или текста, которые свидетельствовали бы о том, что в них действительно намеревались похоронить фараона или кого-либо еще.
Не только представление о том, что пирамиды использовались в качестве усыпальниц для фараонов, нуждается в коренном пересмотре, но и общепринятым теориям о том, как пирамиды были построены, также не хватает реальных доказательств. Найденные египтологами наборы инструментов, которые, по их уверениям, использовались при строительстве пирамид (речь идет о бронзовых стамесках и зубилах, бурах и камнедробилках), как считают многие авторы, совершенно непригодны для этих целей. Каменные материалы, использовавшиеся древними, – базальт, гранит, диорит и алебастр – невозможно точно обработать даже лучшим бронзовым зубилом. Наиболее весомое возражение по этому поводу привел мастер-специалист и инженер Кристофер Данн в своей выдающейся книге «Энергостанция Гизы». В ней Данн недвусмысленно заявляет о том, что доказательства, собранные им и сэром Уильямом Флайендерсом Петри, указывают на то, что для резки и обработки гранита и базальта применялись токарные станки, желонки и, вероятно, ультразвуковое оборудование или какие-либо другие высокоточные технологии. Данн также обращает внимание на многочисленные сложные контуры каменных блоков, а также на точность с допусками в пределах 2/10,000 на дюйм при работе с этими камнями из гранита, базальта и алебастра, что может служить дополнительным подтверждением того, что древние ремесленники и инженеры использовали высокоточные технологии и аппаратуру Эти углы выдержаны слишком точно, а допуски слишком малы для того, чтобы их можно было объяснить как-то иначе (см. рис. 8).
Рис. 8. Плато Гизы. Автор стоит рядом с обработанным (машинами?) куском гранита. 1999 г.
Фото Кристофера Данна.
Основные общепринятые представления египтологии о праве наследования в патриархальном обществе, значении власти правителя, причинах и способах постройки пирамид и других сооружений не только неадекватны, но даже их понимание и переводы имеющегося письменного материала или интерпретация рисунков нуждаются в коренном пересмотре. Как уже говорилось ранее, именно открытие розеттского камня в 1799 году и его расшифровка Жаном Франсуа Шампольоном в 1821 году позволили египтологам сделать перевод иероглифов в местах других находок. Считалось, что греки, властвовавшие в Египте после захвата его Александром Македонским в 330 году до н. э., могли сами полностью и безошибочно расшифровывать символы. А что, если у этих символов наличествовало скрытое значение, о котором египетские жрецы ничего не сказали греческим оккупантам?
Что, если грекам сообщили только обычное, первое значение, которым и воспользовался Шампольон в своем фонетическом сравнительном переводе (сравнивая греческий текст с иероглифами на розеттском камне)? Именно такой сценарий развития событий и предлагает Р. А. Шваллер де Любиц в своих записках и основанная им школа, получившая название символистической египтологии.
Шваллер предположил, что существовали различные уровни понимания иероглифов (их трактовка), что и использовали египетские жрецы при начертании своих священных текстов, интерпретация которых наблюдателем (т. е. тем, кто их читал) зависела от уровня достигнутой им мудрости – уровня его посвящения. Символы имели как обычный, поверхностный, смысл, так и глубокий, метафизический, причем для понимания его глубины и сокрытой мудрости требовалась необходимая (соответствующая) степень посвящения. Вот почему вполне возможно, что все переводы, сделанные последователями взглядов Шампольона, – такими египтологами, как Уилкинсон, Бадж, Бристед, Гардинер, Эдвардс, Лейнер и Хавасс – отражают всего лишь первый, поверхностный уровень и потому не могут считаться полными и достоверными. В следующей главе я остановлюсь на этом подробнее, но сейчас я хотел бы порекомендовать работы Р. А. и Иши Шваллеров де Любиц, Люси Лэйми, Бики Рид и Нормандии Эллис как более соответствующие тому, что вкладывали в свои тексты древние. В частности, в книге «Повстанец в душе», принадлежащей перу Бики Рид, предлагается новый перевод известного египетского папируса, с намного более широким метафизическим значением, чем в него вкладывали другие египтологи раньше.
Более того, я представляю переводы Абдель Хакима и местных хранителей мудрости из Египта в качестве основы для получения более полного и богатого значения иероглифов. Может статься, что только такие местные хранители мудрости, как Хаким, осуществляющие устную передачу учения и посвященные в глубокое понимание символов, будут в состоянии сделать полный перевод этих символов для нас.
Как пишет Томас Кунн в своих заметках о мышлении физиков в 50-е годы XX в. и о яростных нападках на его выводы корифеев общественных наук в 60-е, метаморфозы и трансформации взглядов и представлений не происходят постепенно; для их радикальной ревизии требуются драматические, революционные действия. Альтернативные исследователи, не связанные академическими представлениями и предубеждениями, сейчас стараются осуществить такую революцию, представляя свои идеи на суд широкой публики через посредство книг, статей, выступлений на конференциях, интервью в средствах массовой информации и на сайтах всемирной сети Интернет. Последнее десятилетие стало свидетелем буквально информационного взрыва во всех областях мысли, а количество сайтов, посвященных отдельным аспектам Древнего Египта, просто ошеломляет. Множество людей на форумах и чатах в сети Интернет призывают к внедрению новых взглядов на египтологию, требующих целостного подхода. В соответствии с высшими космическими циклами, настало время полностью явить древнюю мудрость Египта всему миру.
Глава пятаяХЕМИТОЛОГИЯ – НОВЫЕ ВЗГЛЯДЫ И ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
Моя встреча и последующее обучение у Абдель Хакима, начиная с 1992 года по настоящее время, позволяют мне очертить рамки и сформулировать общие принципы всеобъемлющей и жизнеспособной системы, целью которой станет создание и разработка не только новых взглядов и представлений, но и целой новой дисциплины. Эта система впервые была представлена Хакимом и Кариной Брайан в их книге «Египет и пробуждение». Я вкратце познакомлю читателя с некоторыми из этих учений, которые позволят нам построить систему для правильного изложения материала.
Сведения, которые передал мне Хаким, ставят под сомнение название дисциплины – египтология – и даже наименование древней страны. Египет – так называется нынешняя страна, расположенная в Северной Африке. Слово «Египет» происходит от греческого «Aegyptos», но немногие ученые задались целью выяснить его происхождение. «Aegyptos» – это сокращение от термина «Hi-Gi-Ptos», что является греческой транслитерацией древнего термина «Hit-Ka-Ptah». Слово «Hit» (или «Het») означает «место», а слово «Ка» многие египтологи переводили по-разному, я же воспользуюсь определением «физическая проекция души» – обратите внимание, не тела, которое обозначалось словом «Khat» или «Khet», а личности, которая присоединялась к телу в метафизическом смысле. Ptah – имя одного из гак называемых богов-создателей, известного еще под именем Neter, о значении которого я более подробно расскажу далее в этой главе.
Рис. 9. Мемфис. Абдель Хаким указывает на глиф Het-Ka-Ptah, от которого и произошло слово «Египет». Стела Априеса. 1998 г.
Фото автора.
Итак, по существу выражение «Het-Ka-Ptah» означает «место проекции бога Пта», или «место, где проявилось изображение Пта». Это выражение начертано на стеле (каменной плите с надписями или символами на ней) поблизости от нынешней египетской деревушки Мит Рахайна, расположенной на развалинах древней столицы греков – Мемфиса, известной древним под именем Men-Nefer – «рождение гармонии». Поэтому выражение «Het-Ka-Ptah» относилось к одному строго определенному месту, городу, который стал столицей так называемого «династического» периода Древнего Египта, а не ко всей стране или цивилизации (см. рис. 9). Сами древние называли свою страну «КМТ», причем-писалось это название по-разному – «Ке-mit», «Kemet», «Khemet», «Khem», «Аl Khem», – а также так, как привыкли мы – «Khemit» (Хемит). В буквальном переводе оно означает «черная земля», олицетворяя богатую, темную, плодородную почву, образующуюся после разлива Нила, которая заложила основу существования сельского хозяйства этой цивилизации (см. рис. 10). Местные учения свидетельствуют, что цивилизация именовалась Хемит, а люди – хемитийцами. В матриархальном местном понимании не существовало «династического» различия, Хемит был только доисторическим и историческим.
Рис. 10. КМТ, Хемит – «Черная земля».
Таким образом, изначальное местное учение предлагает полностью отбросить слово «Египет», а также наименование «египтология». Новая дисциплина должна называться хемитологией и базироваться на устных преданиях, верованиях, знаниях и обычаях, созданных задолго до письменных свидетельств греков, задолго до появления первого из известных письменных языков, на традициях и учениях, возникших десятки тысяч лет назад. Арабы, вторгшиеся на эти земли после 200 года н. э., похоже, знали о местных традициях и учениях, поскольку нынешний Египет они называли Аl Khem. Отсюда происходит слово «алхимия». Нет сомнения, что и греческое слово «химия» также образовано от слова «Хемит», и оба занятия: и химия, и алхимия, считались «египетскими ремеслами». И действительно, все современные искусства и науки могли зародиться в древнем Хемите. Россказни о том, что алхимией буквально бредили отдельные личности в Средние века в Европе, пытаясь найти способ превращать свинец в золото, столь же поверхностны, как и представление греков о Хемите. Те, кто серьезно занимался изучением алхимии, знают, что концепция превращения свинца в золото – всего лишь метафора, иллюстрирующая сложную систему преобразования своего внутреннего «я», путь просвещения.
Исследования, проведенные Маргарет Мюррей, Барбарой Леско, Мерлин Стоун и мною, уже поставили под сомнение вошедшее в обиход с подачи греков представление о древнем Хемите как патриархальном царстве, где главенствовала мужская линия наследования; и теперь мы можем просто отбросить эту парадигму и заменить ее матриархальным обычаем древнего Хемита, где главной была преимущественно материнская линия наследования. Первое, что привлекло меня в учениях Хакима с момента нашей встречи и знакомства в 1992 году, – это то, что он упорно настаивал на преимущественно материнской линии наследования в древнем Хемите и главенствующей роли женщин в этом обществе, а ведь и я сам придерживался подобной точки зрения, начиная с 1977 года. Итак, теперь в нашем распоряжении имеются подлинные местные доктрины, чтобы наполнить конкретным смыслом понятие «хемитология».
Мы все слышали и сами употребляли слово «фараон» наравне со словом «царь», обычно подразумевая под ними мужчину. Даже самые дотошные египтологи не пытались разобраться в этимологии слова «фараон», которое на самом деле представляет собой греческое производное от хемитского выражения Пер-Аа, что означает «Высокий дом» и подразумевает не властителя мужчину, а женщину, главу хемитийского дома, семейства (см. рис. 11). Почему в древнем Хемите (так называемом династическом Египте) так много мужчин сочетались браком со своими родными и двоюродными сестрами, даже со своими дочерьми и матерями? Главным образом потому, что власть, статус и наследство передавались по женской линии, от матери к дочери, и, для того чтобы мужчины могли получить этот статус и добиться власти, им приходилось соединяться с наследницами этого положения, зачастую со своими собственными сестрами – не из какой-либо склонности к инцесту, а в соответствии с общепринятыми правилами социального устройства.
Рис. 11. Храм Хатор в Дендара. Абдель Хаким указывает на орнаментальный завиток с элементом Пер-Аа, Высоким Домом, который относится к женщине – главе царской фамилии, а не к мужчине– царю. Происхождение слова «фараон». 1998 г.
Фото автора.
Египтологи учат нас, что в основе модели монархической формы правления лежат мифические предания об Исиде, Осирисе и Горе. Крайне редко они упоминают о том, что символом Исиды является трон, что сама она была верховной владычицей и что, породнившись со своим братом Осирисом, она позволила ему занять место «хорошего царя» (см. рис. 12). После того как их сын Гор отомстит за убийство своего отца, совершенное «злым» дядей/братом Сетом, Гор – хемитийское слово Ног или Неги породило греческое слово «герой» – превратится в живое воплощение воскресшего Осириса, правящего «хорошего царя». И если греки особое внимание уделяли Гору как правителю, царю-муж-чине, то хемитийцы подчеркивали роль супруги Гора, Hat-hor (Хейтор), чье имя означало «Место/дом Гора» и то, что она была Пер-Аа, «Высоким домом». Когда Исида передала тронную власть Осирису, именно через Хейтор Гор получил право на царство. Такова древняя доктрина, которую греки истолковали превратно. Хаким также объяснил, что символ на голове Исиды – это большой стул, поскольку с женщиной, известной под именем Hemeti, главой семейства, следует обращаться с уважением и предоставлять ей комфорт, чтобы она могла присесть, возложив ноги на специальную скамеечку.
Рис. 12. Храм Осириса в Абидосе. Исида (в центре) и ее брат-консорт, Осирис. Трон на голове Исиды был символом ее царской власти. 1999 г.
Фото автора.
Осознание роли женщины в древнем Хемите – это первый вызов существующим в египтологии представлениям. Мнение великого египтолога Маргарет Мюррей (первая женщина, которая получила докторскую степень в этой области) по большей части попросту проигнорировали, когда в конце 40-х годов XX в. она написала: «В любом социологическом исследовании Древнего Египта следует четко представлять себе статус женщин… они (женщины) занимали очень любопытное положение, если принять во внимание, что вся земельная собственность передавалась по женской линии от матери к дочери».
Даже спустя 50 лет после того, как прозвучали эти слова, египтологи по-прежнему превозносят царей-мужчин и «династии» отцов и сыновей. В своей автобиографии «Мои первые сто лет» доктор Мюррей частенько сетует на чувство одиночества, испытываемое ею, единственной женщиной-ученым в этой области в начале XX века, и повествует о том, как ей приходилось скрывать множество своих идей из боязни быть осмеянной своими коллегами-мужчинами.
Многие исследователи, такие, как У. Маршем Адамс, Мэнли П. Холл, Поль Брайтон, Г. Спенсер Льюис и Кристофер Данн (и автор этой книги в том числе), высказывали сомнение в справедливости представления «пирамида-в-качестве-гробницы». Сейчас я познакомлю вас с туземным учением на этот счет, чтобы получить новое объяснение назначения пирамид. Если ранее я говорил о Пер-Аа, чтобы продемонстрировать хемитийские корни греческого слова «фараон» (на идише «Пер-О»), то сейчас познакомлю читателя еще с тремя хемитийскими выражениями: Пер-Ка, Пер-Ба и Пер-Нетер. Пер-Ка означает «Дом Ка» (физическую проекцию) и место, куда помещали мертвое тело (Khat), или могилу. В большинстве древних сообществ тело обычно клали в землю или в пещеру, чтобы до него не добрались хищники (особенно шакалы в Африке). Древние хемитий-цы выкапывали яму, а со временем водружали на могилу каменную плиту, которую арабы называли «мастаба» (уступ). Это и была Пер-Ка, и египтологи утверждают, что пирамида являлась логическим продолжением mastaba, и в качестве примера приводили знаменитую Ступенчатую пирамиду в Саккаре. Ступенчатая пирамида – это каскад уступов (скамеек), при котором следующий уступ устанавливался поверх предыдущего, пока не получилось сооружение, которое мы видим сегодня. Но Хаким проявил недюжинное упорство, утверждая, что, в соответствии с его учением, ступенчатая пирамида в Саккаре – это всего лишь воплощенная новая идея, олицетворяющая прославленную Пер-Ка, а не настоящую пирамиду. Пер-Ка, или могила, обычно означала яму, которую следовало вырыть в земле, коренной подстилающей породе, горе или песке, и она не «превращалась» в настоящую пирамиду.
Следующее выражение, Пер-Ба, в переводе означает «Дом Души или Духа», или храм, место для молитвы, медитации, хорового пения и проведения ритуалов – практик, цель которых освободить и поднять сознание на недосягаемую высоту. В хемитийской истории Пер-Ба появляется очень рано, и старейшие из этих сооружений все еще покоятся под слоем песков в Египте. Хаким приводит исчерпывающие объяснения происхождения храмов, которые уходят в далекую доисторическую эпоху. Местом возникновения каждого храма становился участок земли, обычно имеющий источник кристально чистой, проточной воды. На алтарь, как правило, водружались несколько камней, обязательно кристаллических по структуре, а сам алтарь сооружался из камня вулканического происхождения (гранита, базальта или алебастра). Такой участок земли превращался в «первоначальное» священное место, где проточная вода и кристалл создавали активное энергетическое поле. Сюда приходили люди, чтобы «воспарить», испытать измененные состояния сознания, пообщаться с Богом. Такое место сначала считалось святая святых и поначалу было доступно для всех желающих. Впоследствии, в конце доисторического периода или в самом начале исторического, на нем возводились стены, дворики, пилоны и ворота, и таким образом рождался Пер-Ба, храм.
