Текст книги "УР"
Автор книги: Стивен Кинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
II – ФУНКЦИИ
Когда Уэсли вернулся в свою квартиру после его исповеди с Доном Оллманом, автоответчик мигал. Два сообщения. Он нажал на кнопку воспроизведения, ожидая услышать мать, жалующуюся на свой артрит и делающую ему резкое замечание о том, какими на самом деле бывают некоторые сыновья, которые звонят домой чаще, чем дважды в месяц. После этого придет звонок робота из газеты «Мур Эхо», напомнив ему – в двенадцатый раз – что срок его подписки истек. Но это были не мать и не газета. Когда он услышал голос Эллен, он остановился в своем движении за банкой пива и слушал, склонившись, с рукой, вытянутой в морозное свечение холодильника.
– Привет, Уэс, – сказала она с нехарактерной для неё неуверенностью. Долгая пауза, достаточно длинная для Уэсли, чтобы удивится, – и это все. На заднем плане он услышал глухие крики и звуки отскакивающих мячей. Она находилась в зале, или была там до того, как начала говорить. – Я думала о нас. Думала, что, возможно, мы должны попытаться снова. Я скучаю по тебе. – И затем, как если бы она увидела его устремляющимся к двери. – Но не сейчас. Мне нужно немного больше подумать о том… что ты сказал. – И пауза. – Я неправа, что швырнула книгу, но я была расстроена. – Еще одна пауза, почти так же долго как после того, как она сказала привет. – В эти выходные турнир в Лексингтоне. Ты знаешь, тот, который они называют Блюграсс. Это большое дело. Может быть, когда я вернусь, нам следует поговорить. Пожалуйста, не звони мне до сих пор, потому что я должна сосредоточить внимание на девушках. Защита у нас ужасна, и я получила только одну девушку, которая может реально забрасывать мячи по периметру, и… я не знаю, это, вероятно, большая ошибка.
– Это не так, – сказал он автоответчику. Его сердце билось. Он, по-прежнему, наклонялся в открытый холодильник, чувствуя холодное дуновение, ударяющее по горячему лицу. – Поверь мне, это не так.
– Я обедала с Сюзанной Монтанари на днях, и она сказала, что ты носишь одну из этих электронных читалок. Мне кажется, что… я не знаю, это знак, что мы должны попытаться снова.
Она засмеялась, затем крикнула так громко, что Уэсли подпрыгнул.
– Беги за свободным мячом! Либо беги, либо сиди!
Затем:
– Извини. Мне надо идти. Не звони. Я тебе позвоню. Так или иначе. После Блюграсс. Мне жаль, что я уклонялась от твоих звонков, но… Ты обидел мои чувства, Уэс. У тренеров тоже есть чувства, ты знаешь. Я…
Сигнал перебил ее. Отведенное для сообщения время закончилось.
Уэсли произнес слова Нормана Мейлера в адрес издателей, которые отказались позволить ему использовать эти слова в «Нагие и мертвые».
Затем началось второе сообщение, и она вернулась.
– Я думаю, учителя английского также обладают чувствами. Сюзан говорит, что мы не подходим друг другу, она говорит, что мы слишком далеки друг от друга в наших интересах, но… Может быть, есть нечто среднее. Я рада, что у тебя есть читалка. Если это Кайндл, я думаю, ты также можешь использовать его, чтобы выйти в Интернет. Я… я должна подумать об этом. Не звони мне. Я еще не готова. Пока.
Уэсли взял пиво. Он улыбался. Потом он подумал о злобе, что жила в его сердце последний месяц, и перестал злиться. Он пошел к календарю на стене, и написал ПРЕДСЕЗОННЫЙ ТУРНИР через субботу и воскресенье. Он замер, затем нарисовал линию через все дни рабочей недели, на которой он написал ЭЛЛЕН??
Сделав это, он сел в свое любимое кресло, пил пиво, и пытался читать 2666. Безумная, но интересная книга.
Он удивился бы, если бы она была доступна из МАГАЗИНА КНИГ ДЛЯ КАЙНЛА.
* * *
Вечером, после воспроизведения сообщений Эллен в третий раз, Уэсли повернулся к компьютеру и зашел на сайт Спортивного департамента для получения более подробной информации о турнире Блюграсс. Он знал, что зайти туда будет ошибкой, и он не намеревался делать это, но он хотел знать, как будет играть команда, каковы их шансы, и когда Эллен вернется.
Оказалось, там восемь команд, семь из Второго Дивизиона и только одна из Третьего: Леди Меркатс из Мура. Уэсли почувствовала гордость за Эллен, когда увидел это, и еще раз устыдился за свою злобу… о которой она (повезло ему!) ничего не узнала. Она действительно думала, что он купил Кайндл, как способ сказать ей: Может быть, ты права, и, возможно, я могу измениться. Может быть, мы оба можем.Он предположил, что если все будет хорошо, он убедит себя, что это действительно так.
На сайте он увидел, что команда отправится в Лексингтон автобусом в полдень в ближайшую пятницу. Они будут тренироваться на Арене РАПП вечером, и сыграют свою первую игру против Бульдогов из Труман Стейта, Индиана – утром в субботу. Так как вылет из турнира после двух проигрышей, то они ни в коем случае не вернутся обратно до воскресенья вечера. И значит, он не услышит её, самое ближайшее, до следующего понедельника.
Это будет длинная неделя.
– И, – он сказал своему компьютеру (хороший слушатель!), – в любом случае, она может решить отказаться от повторной попытки. Я должен быть готов к этому.
Ну, он может попробовать. И он мог бы также сказать этой суке Сюзанне в недвусмысленных выражениях, чтобы она прекратила кампанию против него. Почему она это сделала? Она же его коллега!
Только если он это сделает, Сюзанна может сразу рассказать подружке Эллен (подруга? кто знает? может она и не подозревает?). Может лучше всё оставить, как есть. Хотя, ему казалось, что злость не заполняла целиком все сердце. Теперь она была направлена на Монтанари.
– Ничего, – сказал он компьютеру. – Джордж Герберт был неправ. Хорошо жить – не лучшая месть; любить – вот лучшая месть.
Он начал выключать свой компьютер, а потом вспомнил о том, что Дон Оллман говорил о Кайндле Уэсли: Я думал, они бывают только белые.Безусловно, у Хендерсона он белый, но – что тут скажешь? – одна ласточка еще не делает весны. После несколько фальстартов (Гугл, полная информация, но по существу, как немая почта, ведет его к первому обсуждению и никак не может вывести цветное изображение Кайндла на экране, предмет, к которому Уэсли как книгочитателю не было абсолютно никакого интереса), он подумал поискать на сайте фанов Кайндла. Он нашел один, который назывался Kindle Kandle. Вверху было странное фото женщины в квакерской одежде, читающую Кайндл под свечой. Или, может быть, под светом канделябра. Здесь он прочитал несколько жалоб, в основном, о том, что Кайндлы пришли только в одном цвете, который один блоггер назвал «старый добрый вымазанный приятным белым цветом». Внизу был ответ, который предполагал, что если жалобщик продолжит чтение с грязными пальцами, он может приобрести защитный чехол для Кайндла.
– Любого цвета, который вам нравится, – добавила она, – создавайте и показывайте свою креативность!
Уэсли выключил компьютер, пошел на кухню, взял другое пиво и вытащил Кайндл из портфеля. Его розовый Кайндл. Кроме цвета, он выглядел точно так же, как те, на сайте Kandle.
– Кайндл-Кэндл, Байбл-Бэбл, – сказал он, – это только небольшая ошибка в словах. Возможно, но откуда взялась однодневная экспресс-доставка, когда он не заказывал? Потому что кто-то на фабрике Кайндлов захотели избавиться от розового мутанта как можно скорее? Это смешно. Они могли бы просто выбросить его. Всего лишь жертва контроля качества.
Он подумал о сообщениях Эллен снова (к тому времени он знал их наизусть).
Если это Кайндл, я думаю, вы можете использовать его, чтобы выйти в интернет, – сказала она.
Он удивится, если это правда. Он включил Кайндл, и он вспомнил еще одну странность: отсутствовала инструкция. У него не возникло вопросов до сих пор, потому что устройство было настолько простым, что казалось, Кайндл сам заработал (идея, от которой мурашки по коже). Он думал о возвращении на сайт Кайндла, чтобы выяснить, была ли это действительно странность, а затем отказался от этой идеи. Он просто отдыхает, в конце концов, надо начать коротать часы в период до следующего понедельника, когда он может услышать Эллен снова.
– Я скучаю по тебе, малыш, – сказал он, и был удивлен, услышав голос колеблющимся. Он в самом деле скучал по ней. Он не понимал, насколько сильно, пока он не услышал ее голос. Он был слишком погружен в своем собственном раненом эгоизме. Не говоря уже о его потной маленькой злости. Странно думать, что злость может дать ему второй шанс. Многое страннее, чем розовый Кайндл.
Экран, озаглавленный Уэсли Кайндл,загружался. Перечисленные им книги он быстро приобрел – Революционная дорога,Ричард Йейтс, и Старик и мореХемингуэя. Гаджет предварительно загрузил Новый Оксфордский Американский Словарь. Ты только начинаешь вводить слово и – Кайндл находит это для тебя. Он подумал, что это как цифровой видеомагнитофон для умных людей. Вопрос заключался в том, имеет ли он доступ в Интернет?
Он нажал кнопку МЕНЮ, и увидел предложенный выбор. Верхний (конечно же) пригласил его в МАГАЗИН КНИГ ДЛЯ КАЙНДЛА. Ниже было то, что называется ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ. Что показалось интересным. Он перевел курсор, открыв это меню, и прочитал в верхней части экрана: Мы работаем над этим экспериментальным прототипом. Вы находите его полезным?
– Ну, я не знаю, – сказал Уэсли. – О чем это они?
Первый прототип оказался ОСНОВНОЙ ВЭБ. Итак, Эллен оказалась права. Кайндл, видимо, гораздо больше компьютеризирован, чем показался на первый взгляд. Он взглянул на другие экспериментальные варианты: Загрузка музыки(большой вопль) и Преобразование текста в речь(которая удобна, если бы он был слеп). Он нажал кнопку СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА чтобы выяснить, существуют ли другие экспериментальные прототипы. Был один: УР ФУНКЦИИ.
Черт возьми, что это? Слово УР, до сих пор, как он знал, имело только два значения: город в Ветхом Завете, и префикс, означающий «примитивные» или «основные». Экран Кайндла не помог, хотя было объяснение для других экспериментальных функций, но не было для этого. Что ж, есть способ узнать. Он выделил УР ФУНКЦИИ и выбрал.
Появились Новые меню. Три темы: УР КНИГИ, УР АРХИВ НОВОСТЕЙ, и УР МЕСТНЫЙ (в стадии создания).
– Хм, – сказал Уэсли. – Как везде.
Он выделил УР КНИГИ, держа палец на выборе в нерешительности. Вдруг он почувствовал холодок по коже, как когда затихли звуки из записанных голосовых сообщений Эллен при доставании пива из холодильника. Он подумает позднее, это был мой собственный Ур. Что-то основное и примитивное глубоко внутри, что говорило мне не делать этого.
Но разве он не современный человек? Тот, кто сейчас читает с компьютера?
Да. Он современный человек. Поэтому он нажал кнопку.
Экран опустел, затем появилось ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В УР КНИГИ в верхней части экрана… и в красном цвете! Блоггеры сайта Kandle, казалось, находились позади технологической кривой прогресса; здесь был Цвет у Кайндла. Ниже приветствия рисунок, не Чарльза Диккенса или Эдоры Уэлти, а большая черная башня. В ней было что-то зловещее. Ниже, также в красном, приглашение Выберите автора (ваш выбор может быть недоступен). И ниже мигает курсор.
– Какого черта, – сказал Уэсли пустой комнате. Он облизал губы, которые стали внезапно сухими, и ввел ЭРНЕСТ ХЕМИНГУЭЙ. Экран очистился. Функция, что бы она не означала, казалось, не работала. Через десять секунд Уэсли потянулся к Кайндлу, чтобы выключить. Прежде чем он успел нажать скользящий переключатель, на экране, наконец, появилось новое сообщение.
10438721 УРов ИЗУЧЕНО
17894 НАЗВАНИЙ ЭРНЕСТА ХЕМИНГУЭЯ ОПРЕДЕЛЕНЫ
ЕСЛИ ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ НАЗВАНИЕ, ВЫБЕРИТЕ УР ИЛИ ВЕРНИТЕСЬ К УР ФУНКЦИИ
ВЫБРАННЫЕ ИЗ ТЕКУЩЕГО УРа НЕ БУДУТ ВЫВЕДЕНЫ НА ДИСПЛЕЙ
– Ради Бога, что это? – прошептал Уэсли. Ниже сообщения мигал курсор. Над ним, мелким шрифтом (черный, не красный), еще одна инструкция: ВВОДИТЬ ТОЛЬКО ЦИФРЫ. БЕЗ ЗАПЯТЫХ И ТИРЕ. ВАШ ТЕКУЩИЙ УР: 117586.
Уэсли почувствовал сильное желание (и УР подталкивал!) выключить розовый Кайндл и поместить его в серебряный ящик. Или в морозильник вместе с мороженым и замороженными обедами, что может даже лучше. Вместо этого он использовал маленькую клавиатуру для ввода своего дня рождения. 7191974 – хороший номер, как и любой другой, подумал он. Поколебавшись снова, он погрузил кончик указательного пальца в кнопку выбора. Когда экран очистился на время, ему пришлось бороться с импульсом встать со стула на кухне, где он сидел и выйти из-за стола. Сумасшедшая определенность возникла в голове: рука – или, возможно, коготь – собирается выплыть вверх из серого экрана Кайндла, схватить его за горло, и затащить его внутрь. Он будет существовать вечно в компьютерной серости, плавать среди микрочипов и между миров УР.
Затем на экране возник шрифт, обычный старый шрифт, и суеверный страх ушел. Он жадно просмотрел экран (размер маленькой книги), хотя он не понимал, чего так сильно жаждал.
Сверху полное имя автора Эрнест Миллер Хемингуэй и даты жизни. Затем длинный список его опубликованных работ, но… он был неправильный. И восходит солнце… По ком звонит колокол…Рассказы… Старик и море,конечно… но были три или четыре названия, которые Уэсли не признал, и, кроме того, малые эссе, он думал, что он прочитал все значительное у Хемингуэя. Кроме этого…
Он изучил даты снова и увидел, что дата смерти неверна. Хемингуэй умер 2 июля 1961 года от самоубийства. В соответствии с экраном, он отправился к этой великой небесной библиотеке 19 августа, 1964.
– Дата рождения неправильна тоже, – пробормотал Уэсли. Он провел свободной рукой по волосам, создав из них новую экзотическую форму. – Я почти уверен в этом. Должно быть 1899, а не 1897.
Он перевел курсор вниз на одну из тем, которые он не знал: Псы Кортланда. Это какая-то прикольная идея сумасшедших программистов, в значительной степени так должно было быть, но Псы Кортланда,по крайней мере, звучит как заголовок именно Хемингуэя. Уэсли выбрал его.
Экран очистился, а затем открыл обложку книги. На ней в черно-белом цвете были изображены лающие собаки вокруг чучела. Держась в тени, плечи опустились в позу утомления или поражения (или то и другое), стоял охотник с ружьем. Одноименный Кортланд, конечно.
В лесах верхного Мичигана Джеймс Кортланд столкнулся с неверностью жены и собственной смертью. Когда три опасных бандита появляются на старой ферме Кортланда, герой Хемингуэя предстает перед страшным выбором. Богатый событиями и символизмом, заключительный роман Эрнеста Хемингуэя награжден Пулитцеровской премией незадолго до его смерти. $ 7,50
Под ногтем большого пальца Кайндл спросил: ПОКУПАТЬ КНИГУ? ДА, НЕТ.
– Полная фигня, – прошептал Уэсли, когда подчеркнул ДА и нажал кнопку выбора.
Экран очистился снова, затем мелькнуло новое сообщение: Ур романы не могут распространяться в соответствии со всеми применимыми Законами Парадокса. Вы согласны? Да, Нет.
Улыбаясь, как и полагается тем, кто понял шутку, но все равно идет дальше, – Уэсли выбрал ДА. Экран очистился, а затем представил новую информацию:
СПАСИБО, УЭСЛИ!
ВАШ НОВЫЙ УР ЗАКАЗАН
С ВАШЕГО СЧЕТА БУДЕТ СПИСАНО $ 7,50
ПОМНИТЕ, ЧТОБЫ СКАЧАТЬ УР РОМАНЫ РАЗРЕШЕНО 2–4 МИНУТЫ
Уэсли вернулся в начало экрана Кайндл Уэсли. Там присутствовали те же Революционная дорога, Старик и море, Новый Оксфордский Словарь,и он был уверен, что ничего не изменится. Роман Хемингуэя Псы Кортландаотсутствовал, его не было ни в этом мире, ни в любом другом. Тем не менее, он встал и пошел к телефону. Трубку взяли на первый звонок.
– Дон Оллман, – сказал его товарищ по офису. – И, да, я действительно родился бродягой.
На этот раз отсутствовали звуки зала в фоновом режиме; просто варварские крики трех сыновей Дона, которые звучали как будто разбирают резиденцию Дона доска за доской.
– Дон, это Уэсли.
– А, Уэсли! Я не видел тебя… ха, должно быть, три часа!
Из глубин сумасшедшего дома, где, как предполагал Уэсли, Дон жил со своей семьей, возникло что-то вроде предсмертного крика. Дон Оллман невозмутимо сказал:
– Джейсон, не бросай это в брата. Будь хорошим мальчиком, и идти смотреть Губку Боба. – И затем к Уэсли. – Что я могу сделать для тебя, Уэс? Советы по твоей любовной жизни? Советы о совершенствовании твоих сексуальных свершений и выносливости? Изменяется название романа, который ты сейчас пишешь?
– У меня нет романа, и ты это знаешь, – отрезал Уэсли, – но я хочу поговорить о романах. Ты знаешь сочинения Хемингуэя, не так ли?
– Я люблю, когда ты ругаешься.
– Знаешь или нет?
– Конечно. Но не так хорошо, как ты, я надеюсь. Это ты у нас американский литературовед двадцатого века, в конце концов, а я придерживаюсь дней, когда писатели носили парики, нюхали табак и говорили живописные вещи, типа Ей-богу,и Будь я проклят.Что у тебя на уме?
– Как ты полагаешь, Хемингуэй писал беллетристику о собаках?
Дон обдумал под крики другого ребенка.
– Уэс, ты в порядке? По голосу ты не в себе.
– Просто ответь на вопрос. Писал или нет?
Выделить ДА или НЕТ, – подумал Уэсли.
– Хорошо, – сказал Дон, – до сих пор, как я могу сказать без консультации с моим компьютером, он не писал. Я помню его разовое упоминание о том, как партизан Батисты забил любимую дворняжку до смерти, хотя это не факт? Ну, ты знаешь, когда он был на Кубе. Он принял это как знак, что он и Мэри должны уносить ноги во Флориду, и они сделали это, сломя голову.
– Ты случайно не помнишь имя собаки?
– Я думаю, да. Я бы перепроверил в Интернете, но я думаю, что это имя Кортланд. Как сорт у яблок?
– Спасибо, Дон. – Губы онемели. – Увидимся завтра.
– Уэс, ты уверен, что ты… ФРЭНКИ, ПОЛОЖИ НА МЕСТО!
Грохот.
– Черт. Я думаю, что было Делфт. Я должен идти, Уэс. Увидимся завтра.
– Пока.
Уэсли вернулся за кухонный стол. Он увидел, что его выбор уже появился на экране Кайндла. Роман (или нечто), называемый Псы Кортландазагружен…
Где именно? Некоторые другие плоскости реальности, называемые Ур (или, возможно, УР) 7191974?
Уэсли уже не мог называть эту идею смешной или отталкивающей. Он встал, подошел к холодильнику и взял пиво. В котором нуждался. Открыв банку, выпил половину в пять долгих глотков и рыгнул. Сел, чувствуя себя немного лучше. Он придал большое значение новому приобретению ($ 7,50 это значительно дешевле для неизвестного Хемингуэя, подумал он) и передвинул титульный лист вверх.
На следующей странице надпись: Для Си, и Марии, с любовью.
Затем:
Глава 1
Кортланд верил, что жизнь человека была длиною в пять собачьих жизней. Первой была та, которая учила вас. Второй, которую вы учили. Третья и четвертая те, которых вы делали. Последней была та, что пережила вас. Это была зимняя собака. Зимняя собака Кортланда не имела имени. Он думал о ней только как о собаке, которая служила чучелом…
Жидкость поднялась в горле Уэсли. Он побежал к раковине, наклонился над ней, в попытке удержать пиво. Его горло успокоилось, и вместо того, чтобы промыть водой рвотные массы в водостоке, он сложил свои руки под потоком воды и плеснул на потную кожу. Стало лучше.
Затем он вернулся к Kindle и уставился на него.
Кортланд верил, что жизнь человека была длиной в пять собачьих жизней.
Где-то – в каком-то колледже гораздо более амбициозном, чем Мур, Кентукки были компьютерные программы для чтения и определения писателей по их стилистическим приемчикам, которые были столь же уникальны, как отпечатки пальцев или снежинки. Уэсли смутно вспомнил, что эта компьютерная программа использовалась для определения автора под псевдонимом Первичные Цвета;программа дрейфовала через тысячи писателей в течение часов или дней, и определила обозревателя тележурнала по имени Джо Клейн, который впоследствии сознался в его авторстве.
Уэсли подумал, что если он представил Псов Кортландаэтой компьютерной программе, то было бы определено имя Эрнеста Хемингуэя. По правде говоря, он не думал, что он нуждается в компьютере.
Он поднял Кайндл руками, которые сейчас плохо сжимали его.
– Что ты? – спросил он.
Кайндл не ответил.
III – Уэсли отказывается сходить с ума
Душа реальной черной ночи, —говорил Скот Фитцжеральд, – живет всегда в три часа утра, день за днем.
В три часа утра вторника Уэсли беспокойно лежал, удивляясь, что он может разрушать себя. Он заставил себя выключить розовый Кайндл и положить его обратно в портфель час назад, но его власть над ним осталась такой же сильной, как и была в полночь, когда он был глубоко погружен в меню УР КНИГИ.
Он нашел Эрнеста Хемингуэя в двух десятках из почти десяти с половиной миллионов УРов, и нашел по крайней мере двадцать романов, о которых он никогда не слышал. В одном из УРов (номер 6201949 – который, когда разобьешь его, был датой рождения его матери), Хемингуэй появлялся, как детективный писатель. Уэсли загрузил книгу, называемую Это кровь, мой дорогой!И открыл, что это дешевый роман, но написанный в стакатто, напористыми предложениями, которые он бы узнал везде.
Предложениями Хемингуэя.
И даже как детективный писатель, Хемингуэй уходил от гангстерских войн, мошенничества и крови – счастье писателя-дебютанта достаточно растянуто, чтобы написать Прощай, оружие.Казалось, он всегда писал Прощай, оружие.Другие названия приходили и уходили, а Прощай, оружиевсегда здесь и Старик и моретоже обычно здесь.
Он попытался найти Фолкнера.
Фолкнера не было здесь нигде, ни в одном из УРов. Он выбрал обычное меню и открыл, что Фолкнер недоступен, что даже заставляло задуматься о его реальности, по крайней мере, в редакции Кайндла. Только несколько книг об Американской литературе.
Он выбрал Роберта Болано, автора 2666,и, хотя он не доступен из обычного меню, в нескольких подменю УР КНИГИ он нашел его. И другие романы Болано, включая книгу с цветным названием Мэрилин расцвела для Фиделя.Он почти загрузил одну из них, затем передумал. Так много авторов, так много УРов, так мало времени.
Часть его сознания – достаточно далекая и находящаяся в ужасе – продолжала утверждать, что все это продуманная шутка, возникшая в воображении сумасшедших дегенератов-программистов. И этому были основания, которое он продолжал собирать этой длинной ночью, используя несколько иной способ.
Джеймс Кейн, например. В одном из УРов, выбранных Уэсли, он умер очень молодым, написав две книги: Найтфол(новая) и Милдред Пис(старее). Уэсли бы побился об заклад, что Почтальон всегда звонит дваждыдолжна быть наверняка написана Кейном, его УР-роман, так сказать – но нет. Хотя он выбрал дюжину УРов Кейна, он нашел Почтальонатолько однажды. Милдред Пис,с другой стороны, которую он определил, как второстепенный Кейн, в действительности, была всегда здесь. Похоже, как и Прощай, оружие.
Он выбрал свое собственное имя и обнаружил то, чего и опасался. Хотя УРы были переполнены Уэсли Смитом (один появился писателем вестернов, другой автором порнографических романов, таких как Горячая Милашка), но ни один не мог быть написан им. Конечно, это тяжело, быть уверенным на сто процентов, но это так – он прошел через 10.4 миллиона альтернативных реальностей, и он был неопубликованным неудачником во всех них.
Бодрствуя в постели, слушая далекий лай одинокой собаки, Уэсли лихорадочно дрожал. Его собственные литературные устремления казались столь незначительными в этот момент. Что казалось важным – что придавало значимость его жизни и душевному здоровью – какое богатство скрывалось в этой тонкой розовой панели из пластика. Он подумал обо всех тех писателях, уход которых он оплакал, от Нормана Мейлера и Сола Веллоу до Дональда Вестлейка и Эвана Хантера; один после другого, Смерть успокаивала магические голоса, и они не говорили больше.
Но сейчас они могли.
Они могли говорить с ним.
Он отбросил покрывало. Кайндл звал его. Не голосом человека, а своим голосом. Это звучало, как биение сердца, сигналы сердца По, приходящие из его портфеля вместо того, чтобы звучать из-под пола, и…
По!
Боже мой, он ни разу не пробовал Эдгара По!
Он оставил свой портфель на его привычном месте рядом с любимым креслом. Поторопившись к нему, он открыл портфель, схватил Кайндл и вставил штепсель в розетку (он не собирался рисковать тем, что истощит заряд батареи). Он торопливо набрал в УР КНИГИ имя По и его первая попытка нашла 2555676 УРов, где По жил до 1875 года, вместо того, чтобы умереть в 1849 году, в сорокалетнем возрасте. И эта версия По написала романы! Шесть из них! Жадность охватила сердце Уэсли (его, по большей части, доброе сердце), когда его глаза промчались по заголовкам.
Один роман назывался Дом Стыдаили Цена Деградации.Уэсли загрузил эту книгу – его выбор стоил всего 4.95$ – и читал до рассвета. Затем он выключил Кайндл, положил голову на руки и проспал 2 часа за кухонным столом.
Он также видел сны. Не видения; только слова. Заголовки! Бесконечная линия заголовков, многие из которых неизвестные шедевры. Так много заголовков, как много звезд в небе.
* * *
Он пережил вторник и среду – кое-как – но во время его занятия в классе Американской Литературы в четверг недостаток сна и перевозбуждение настигло его. Не говоря уж о его всё более и более незначительном сохранении ощущения реальности. В середине его Лекции о Миссисипи (которую он обычно давал с высокой степенью убедительности), о том, как Хемингуэй вышел из Твена, и почти вся американская литература двадцатого века вышла из Хемингуэя, он понял, что рассказал классу о том, что Хемингуэй никогда не писал великую историю о собаках, но если бы он был жив, то написал бы.
– Нечто более полезное, чем Марли и я, – сказал он и улыбнулся аплодисментам.
Он повернулся от доски и увидел двадцать две пары глаз, смотрящих на него с высокой степенью беспокойства, недоумения и смущения. Он услышал шепот, тихий, но такой же ясный, как и биение сердца старика, прозвучавшее в ушах безумного рассказчика По: «Смит забывается».
Смит не забылся, но не могло быть сомнения, что он был в опасности забыться.
Я отказываюсь, – подумал он, – я отказываюсь, я отказываюсь. – И осознал, к своему ужасу, что он действительно бормочет это очень тихо.
Парень Хендерсон, который сидел в первом ряду, услышал это.
– Мистер Смит? – Нерешительно. – Сэр? Вы в порядке?
– Да, – сказал он, – нет.
Возможно, Золотой жук По, – подумал он, едва сдерживая себя от вспышки дикого хихиканья.
– На сегодня всё. Проваливайте отсюда.
И когда они протискивались в дверь, он с достаточным присутствием духа добавил:
– На следующей неделе Ричард Карвер. Не забывайте! Когда я звоню из.
И подумал:
Что еще в мирах УРов есть у Ричарда Карвера? Один – дюжина или тысяча – где он бросил курить, дожил до семидесяти, и написал другие полдюжины книг?
Он сел за стол, протянул руку к портфелю с розовым Кайндлом внутри, затем отдернул руку назад. Он снова протянул руку, снова остановил себя и застонал. Это было похоже на наркотик. Или сексуальную одержимость. Размышления об этом заставили его подумать об Эллен Сильверман, чего он не делал с тех пор, как открыл скрытое меню Кайндла. Впервые с тех пор как она ушла, Эллен полностью ускользнула из его сознания.
Прикольно, не так ли? Эллен, сейчас я читаю с компьютера, и я не могу остановиться.
– Я отказываюсь тратить остаток дня, вглядываясь в эту вещь, – сказал он, – и я отказываюсь сходить с ума. Я отказываюсь смотреть и отказываюсь сходить с ума. Смотреть и сходить с ума. Я отказываюсь от обеих. Я…
Но розовый Кайндл был в его руке! Он вынул его, даже когда отрицал его власть над собой! Когда он сделал это? И он действительно намеревался сидеть здесь в пустом классе до завершения утра?
– Мистер Смит?
Голос испугал его так сильно, что он уронил Кайндл на стол. Он схватил его сразу и проверил, испугавшись, что мог сломать его, но с ним было всё в порядке. Спасибо Богу.
– Я не хотел испугать вас.
Это был Хендерсон, стоящий в дверном проеме и смотрящий обеспокоенно. И это нисколько не удивило Уэсли.
Если бы я увидел себя сейчас, я бы тоже был обеспокоен.
– О, ты не напугал меня, – сказал Уэсли. Эта очевидная ложь показалась ему смешной, придав голосу хихиканье. Он закрыл рукой рот, чтобы удержать это в себе.
– Что случилось? – Хендерсон сделал шаг внутрь. – Я думаю, что это может быть вирус. Вы выглядите ужасно. У вас плохие новости или что-то подобное?
Уэсли почти сказал ему, чтобы не лез не в свое дело, что он занимается пустяками с бумагами, что он положил яйцо в ботинок и собирается разбить его, но затем его дрожащая часть сознания, которая съежилась в самой дальнем углу мозга, настойчиво потребовала, чтобы розовый Кайндл был разряжен или для начала немного уступить, чтобы после обмануть, и решил, что хватит прятаться и пора начать действовать.
Если ты действительно отказываешься сходить с ума, то это лучшее, что ты можешь сделать с этим, —сказал он. – И как с этим?
– Как твое первое имя, мистер Хендерсон? Это совершенно ускользнуло из моей памяти.
Парень улыбнулся. Приятной улыбкой, но беспокойство по-прежнему было в его глазах.
– Роберт, сэр. Робби.
– Ладно, Робби, я – Уэс. И я хочу показать тебе что-то. Либо, если ты не увидишь ничего – что будет означать, что я обманываю и очень похоже, что я страдаю нервным расстройством – либо ты увидишь что-то, что полностью сорвет твою крышу. Но не здесь. Пойдем в мой офис.
Хендерсон попытался задать вопросы, когда они пересекали обыкновенный четырехугольный двор. Уэсли отмахнулся от них, но он был рад тому, что Робби идет сзади, и рад, что дрожащая часть его сознания проявила инициативу и высказалась. Он чувствовал себя лучше рядом с Кайндлом – защищеннее – чем, когда он обнаружил скрытое меню. В фантазии Робби тот не увидит ничего и решит, что он безумен. Или уже сошел с ума. Реальность, кажется, будет другой. Его реальность, по крайней мере, УР Уэсли Смита.
Я действительно хочу, чтобы это была иллюзия. Потому что если это есть и если с помощью этого молодого человека я смогу обнаружить это, как таковое, я уверен, я смогу избежать сумасшествия. Я отказываюсь сходить с ума.
– Вы бормочете, сэр, – сказал Робби, – я имел в виду, Уэс.
– Извини.
– Вы пугаете меня слегка.
– Меня это тоже пугает слегка.
Дон Оллман был в офисе, с наушниками на голове, работающий с бумагами и напевающий что-то из Джереми жабьим голосом, что превышало границы только плохого и приводило в страну отвратительного. Он выключил Айпод, когда увидел Уэсли.
