Текст книги "Проект «Гадес»"

Автор книги: Стивен Бакстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Стивен Бакстер
Проект «Гадес»

1

31 октября 1960 г.,

воскресенье,

22:10

Клер остановила мотоцикл у «Приюта конокрада» и заглушила двигатель. Потом она сняла шлем и надела полицейскую фуражку. Осенний вечер был холодным и темным, как чернила; с пустошей со стоном налетали порывы пронизывающего ветра. Когда она толкнула дверь паба, ее на мгновение ослепил яркий свет. В лицо ударила волна густого, теплого воздуха, в который вплетались запахи, пота, табачного дыма и кислая вонь пролитого пива. Стены слегка вибрировали от басовых гитарных аккордов, пущенных через включенный на полную мощность усилитель, – сегодня посетителей развлекали Джонни Кидд и его «Пираты». Клер решительно выдохнула и вошла.

Тотчас навстречу ей бросился один из клиентов; в одной руке он держал полупустую пивную, кружку, другая была вытянута в направлении груди Клер.

– Эй, парни, берегитесь! Здесь женщина-полицейский! – завопил он.

– Полегче на поворотах, Бонни, – осадила его Клер. – И убери свою ручонку, иначе я засуну ее тебе так глубоко, что ты сможешь достать до собственных миндалин.

Пьянчуга попятился.

– Прошу прощения, мисс. Я не имел в виду ничего такого!..

– Ладно, вали… – Клер огляделась и тотчас заметила знакомую фигуру. Раздвигая толпу, к ней шагал Уинстон Стаббинс – высокий, худой, серьезный молодой человек, одетый в куртку с капюшоном и тяжелые башмаки.

– Привет, Клер. Я бы угостил тебя пинтой ньюкаслского темного, но ты, наверное, откажешься?

– Я…

– …На службе. Это мы видим.

– Надеюсь, вы не собираетесь устраивать мне неприятности, Уинстон? Ни ты, ни твои полупьяные фрондирующие приятели… Я здесь для того, чтобы обеспечивать спокойствие и порядок.

– Спокойствие и порядок? Да ты что, смеешься?! О каком спокойствии может идти речь, если сегодня ночью буквально в одной миле от этого чертова паба рванет самая мощная ядерная бомба из всех, что когда-либо испытывали в Европе?

– На инструктаже нам говорили, что это совершенно безопасно.

– Безопасно? А тебе известно, что залегающие в нашей местности геологические пласты…

– …Отличаются некоторой нестабильностью? Да. – Клер кивнула.

– Значит, ты читала мои письма и обращения?

– Мой сержант меня заставил. Я, правда, ничего в них не поняла. А главное, мне до сих пор не ясно, с чего ты взял, будто превзошел всех этих яйцеголовых умников – правительственных экспертов?

– Они далеко, а я здесь. Вот в чем дело. И кроме того, эта военная база – американская, а американцы говорят нам далеко не все.

Высокий, худой мужчина в форме американской армии протиснулся к ним сквозь толпу.

– Мне послышалось, здесь кто-то упоминал моих соотечественников? – осведомился он. – Добрый вечер, Клер.

– Для тебя, Бакс, я – полицейский констебль Бейнс.

Уинстон вытаращил глаза.

– Бакс? Вас и вправду зовут Бакс, сержант Грейди?

– Точно так же, как тебя вправду зовут Уинстон Кристофер Стаббинс. Честно говоря, я тоже не в восторге от ваших английских имен. Клер рассказывала мне о тебе: давний бойфренд с шилом в заднице, недоверчивый и подозрительный, так?

– Уинстон никогда не был моим бойфрендом, – поправила Клер. – И я только что пыталась объяснить ему: испытания совершенно безопасны.

– Так и есть, Уинстон. Быть может, Олдмур – американская база, но проект «Гадес» – британская военная программа и по замыслу, и по управлению. Во всяком случае, в руководстве проекта ваших и моих соотечественников примерно поровну.

– Чепуха.

– Извини, Бакс, но у Уинстона зуб на американцев. Во время войны его мать была «американской невестой», – снова пояснила Клер.

– Это здесь абсолютно ни при чем! – с горячностью возразил Уинстон.

– Послушай, Уинстон, – сказал Бакс, – я здесь вроде агента по связям с британской общественностью. Вот почему я сижу не на базе, а в пабе. И поверь, я делаю это вовсе не ради пива… Возьми мою визитную карточку и позвони завтра утром, о'кей?

– А какой смысл? К утру бомба будет уже взорвана.

– Вот упрямый-то, а, Клер? – сказал Бакс.

– Просто целеустремленный, всецело преданный одной идее человек. Это большая разница, – ответила констебль.

Бакс Грейди покачал головой.

– Ну и толпу ты собрал, Уинстон. Кто они? Олдермастонцы? Активисты Движения за ядерное разоружение?[1]1
  «Движение за ядерное разоружение» – организация английских сторонников мира; ее основное требование – запрещение испытаний и применения ядерного оружия; члены организации принимают участие в Олдермастонских походах по маршруту Лондон – Олдермастон, где находится научно-исследовательский центр атомного оружия. (Здесь и далее прим. перев.)


[Закрыть]

– Есть и они, но в основном здесь собрались местные. Их, как вы понимаете, последствия испытаний особенно беспокоят.

– И кажется, вашего полку прибыло. Вон там, за дверями, еще одна парочка. Видишь их, Клер? Старикан в древнем макинтоше и роскошная молодая девица… Что-то они не похожи на местных. Может, это репортеры?

– Репортеров мне только не хватало! – вздохнула Клер.

* * *

Чепмен Джонс захлопнул дверцу министерского автомобиля. Где-то кричала сова, завывал ветер. Автомобиль отъедал, и его задние фонари растаяли во мраке. Джонс вздрогнул и плотнее закутался в свой теплый, но старомодный макинтош с поясом.

– Значит, это и есть Олдмур. Да еще в канун Дня всех святых. Странное место и странное время.

Тельма Беннет заглянула в окно паба.

– Они там все одеты в черное. Это, наверное, похороны?

– Нет, просто мода такая. Не обижайтесь, Тельма, но ваши сверстники, все ваше поколение, до старости обречены носить черные джемпера с высоким воротом. Я даже рад, что мне далеко за пятьдесят.

– Значит, и здесь, в Нортумберленде, местные жители следуют моде… Может, мы вообще напрасно сюда приехали?

Джонс покачал головой.

– Сообщения об аномальных явлениях, поступившие из этого района, показались мне достаточно интересными, а главное – заслуживающими доверия. Именно поэтому я и притащил вас сюда из Лондона.

Над их головами с грохотом пролетел военный вертолет. Он шел так низко, что оба невольно вздрогнули. Джонс проводил взглядом исчезающие в ночи проблесковые огни.

– Я думаю, это тоже как-то связано с происходящим, – негромко сказал он. – На самом деле через эту тихую сельскую местность проходит один из фронтов холодной войны. Понятно, что люди нервничают и боятся.

С неба донесся еще один громкий, резкий звук. На этот раз он походил на пронзительный вопль, и оба снова поморщились. Подняв голову, Джонс разглядел в вышине странное облако почти правильной округлой формы, плавно, но быстро скользившее по небосводу.

– Вы видите? – спросила Тельма. – Что это? Оно, кажется, светится…

– И похоже, следует за вертолетом.

– Какое-то инверсионное явление?

– Сомнительно. – Джонс снова покачал головой. – Может быть, шаровая молния или что-то, связанное с плазмой? Вы заметили, оно имело форму слегка приплюснутой сферы?

– Да. И еще мне показалось, что в центре облако было плотнее, чем по краям. Наверное, у него слоистая структура, как у луковицы. А вообще, оно смахивает на большой глаз.

– Этакий небесный соглядатай?.. Странно. Впрочем, именно так эти объекты описывали в сообщениях. Что ж, по крайней мере у нас есть чем заняться. А теперь пошли внутрь…

* * *

В дверях паба их поджидала молодая женщина-констебль – не слишком высокая, но аккуратно причесанная, подтянутая, с четкими, уверенными движениями. Приветливо улыбнувшись вошедшим, она сказала:

– Здравствуйте, проходите. Чем могу служить?

Джонс ухмыльнулся.

– Не припомню, чтобы сотрудник полиции приглашал меня в паб. Как правило, полицейские предлагали мне побыстрее выметаться…

– Кажется, сейчас не время для шуток, Джонс, – вмешалась Тельма. – Добрый вечер, мисс. Меня зовут Тельма Беннет, а это – доктор Чепмен Джонс. А вы?..

– Констебль Бейнс, жетон номер 534. Вы приехали для участия в манифестации протеста?

– О нет, – отозвался Джонс. – Мы из Министерства обороны, проверяем сообщения о различных аномальных явлениях.

Бейнс ухмыльнулась:

– Вы имеете в виду «летающие блюдца»?

Джонс вздохнул.

– Что за манифестация протеста? – поинтересовалась Тельма.

Тем временем к ним приблизился долговязый молодой парень, за ним – мужчина постарше в форме американской армии.

– Против испытания ядерной бомбы, – резко выступил парень. С женщиной-констеблем его объединял выговор типичного джорди[2]2
  Джорди – прозвище жителя или уроженца графства Нортумберленд, особенно Тайнсайда; шахтер-угольщик.


[Закрыть] – местного уроженца. Джонсу показалось, что он чем-то взволнован.

– Проект «Гадес», – подсказал американец. – Так окрестили международную программу подземных термоядерных взрывов.

– Одну из этих бомб собираются взорвать буквально в двух шагах отсюда, в старой заброшенной шахте в долине, которую у нас окрестили Могилой Люцифера. Подходящее название, верно?

– Простите, нас, кажется, не представили, – напомнила Тельма.

Солдат слегка поклонился.

– Сержант Бакс Грейди, армия Соединенных Штатов. А это – Уинстон… э-э-э…

– Уинстон Стаббинс.

Тельма снова назвала себя и Джонса.

Бакс улыбнулся.

– Итак, доктор Джонс, вы проделали столь долгий путь и приехали сюда, в северную Англию, чтобы…

– Хотите знать, не доставлю ли я вам неприятностей, сержант?

– Каких неприятностей?! – вмешался Уинстон. – Всем этим людям вовсе не хочется, чтобы сверхмощная мегабомба взорвалась буквально у них под ногами. Фермерские овцы на будущий год будут ягниться; шахтеров беспокоит безопасность в шахтах, да и остальные…

Бакс ухмыльнулся еще шире.

– Наш юный друг, похоже, считает, что если мы взорвем эту бомбу, вся планета лопнет, как воздушный шарик. Я прав, Уинстон?

Уинстон нехорошо оскалился.

– Глубинные геологические пласты в этом районе крайне нестабильны. Вы не ведаете, что творите!

– А вы ведаете? – осведомился Джонс. – Вы геолог, Уинстон?

– Он шахтер, – ответила за юношу Клер. – И геолог. Геолог-самоучка. Оставь его в покое, Бакс, слышишь?

– Ничего не имею против самоучек, – заметил Джонс. – Я и сам много занимался самообразованием. Скажите пожалуйста, Уинстон, как далеко отсюда находится эта ваша Могила Люцифера?

– Недалеко. Можно дойти пешком.

– А когда начнутся испытания?

– Взрыв назначен на полночь.

Джонс бросил взгляд на часы.

– В таком случае, время у нас есть. Не могли бы вы, Уинстон, подробнее рассказать мне о том, что вам известно?

– И вы готовы меня выслушать? Шутите!

– Вовсе нет. Я серьезен как никогда. Мы, собственно, и приехали сюда, чтобы исследовать все необычное.

– Я, пожалуй, останусь здесь, в тепле, – сказала Тельма и добавила: – Если вы не против, доктор.

– В таком случае, мэм, позвольте угостить вас стаканчиком хереса, – галантно предложил Бакс.

– С удовольствием соглашусь.

* * *

Командный центр проекта «Гадес» был погребен глубоко под казармами, спортивными площадками и взлетно-посадочными полосами Олдмурской военной базы. Сегодня в бункере было особенно шумно. Гудение многочисленных вентиляторов и насосов эхом отражалось от металлических стен, в него вплетались писк осциллоскопов, стрекот телетайпов, шипение прерываемых статикой радиоголосов.

Пятидесятисемилетний Джон Тримейн, одетый в поношенный твидовый костюм, выглядел на редкость неуместно в этом стальном убежище среди военных мундиров и перемигивающихся пультов, за которыми сидели солдаты-операторы, и тем не менее все вокруг было воплощением именно его замысла, его мечты.

Коммодор Королевских военно-воздушных сил Великобритании[3]3
  Коммодор – воинское звание в Королевских военно-воздушных силах и флоте Великобритании (промежуточное между полковником и генерал-майором), примерно соответствует бригадному генералу.


[Закрыть] Альфред Годвин наклонился к монитору, чтобы расслышать, что передавали спрятанные в пабе крошечные телекамеры. Высокий, по-военному прямой, с благородным, мужественным лицом и гладко зачесанными назад черными волосами, он был немного моложе Тримейна.

– По крайней мере, картинка достаточно отчетливая, – констатировал Годвин. – Полюбуйтесь-ка хотя бы на этого клоуна в музейном макинтоше, который только что вышел из паба. Из него уже песок сыплется, а туда же!..

– Эти люди просто хотят выразить свой протест, коммодор, – сказал Тримейн. – Они беспокоятся, и такая реакция вполне понятна. Кстати, это законно – подглядывать и подслушивать в английском пабе?

– Быть может, это и американская база, но я – высший офицер британских ВВС, что в соответствии с командной структурой НАТО автоматически делает меня старшим командиром. Я обязан обеспечить безопасность объекта и ради этого могу делать все, что сочту нужным.

В зал вошел Джозеф Краун с планшеткой под мышкой.

– Демонстранты не ворвутся на базу, коммодор. И близко не подойдут, – сообщил он почти весело. Майор армии США Краун командовал американским персоналом базы, в том числе охранявшим ее батальоном пехоты, а также был основным посредником между Годвином и американским командованием.

Коммодор нахмурился.

– Разве ваши люди патрулируют территорию вокруг ограждения?

– Нет, сэр, но снаружи периметр охраняет подразделение регулярной армии Великобритании. Кроме того, с демонстрантами работает и местная полиция.

– Видел я эту «местную полицию», – проворчал Годвин. – Прислали какую-то соплячку!.. Зато командир британского подразделения капитан Филлипс производит впечатление человека стойкого и дисциплинированного. Думаю, он со своей задачей действительно справится. У него довольно большие полномочия.

– Большие полномочия? – вмешался Тримейн. – Насколько большие, хотел бы я знать? Имейте в виду, коммодор, я начал это дело вовсе не для того, чтобы кто-то пострадал. И если остановить демонстрантов без насилия будет невозможно, я предпочел бы…

– И что бы вы сделали? Сейчас любая отсрочка отбросит нас на месяцы назад. Это ваше детище, Тримейн, и вы не имеете права колебаться. Проект «Гадес» способен положить конец холодной войне и открыть перед человечеством невиданные доселе перспективы. Так, во всяком случае, вы всегда говорили. Я же только стараюсь, чтобы ни вам, ни нам ничто не мешало.

– Я уверен, джентльмены, все обойдется мирно, – вставил Краун. – Никто не пострадает.

– Кто знает… – Годвин показал на экран. – По-моему, мистер Макинтош направляется сейчас прямиком к Могиле Люцифера. А ведь именно там находится наша бомба.

* * *

Пространство пустошей оказалось довольно неровным, и Джонс был рад, что Уинстон захватил фонарик. Они довольно быстро шагали на запад, держа курс на едва заметное желтоватое свечение натриевых фонарей, отмечавших местоположение Олдмурской базы. Чуть ближе и правее Джонс заметил несколько ярко горящих прожекторов; очевидно, решил он, это и есть штольня с бомбой.

– Мне показалось, констебль Бейнс к вам неравнодушна, – заметил Джонс. – Во всяком случае, в пабе она за вас вступилась.

– Клер? Мы вместе выросли. Она очень милая девушка, даже несмотря на ее работу, но сейчас мы находимся по разные стороны баррикад.

– Я так не думаю. Насколько я успел заметить, вы оба пытаетесь предотвратить любые возможные неприятности и… Просто у каждого из вас свои методы. Расскажите мне лучше о Могиле Люцифера, Уинстон.

– Видите вон те прожектора? Американцы заложили бомбу прямо в Могиле – в старой, но очень глубокой шахте. Сама Могила представляет собой довольно глубокую долину, заполненную острыми каменными глыбами. Местные легенды гласят, что именно сюда упал низвергнутый с Небес денница.

– Гм-м… На мой взгляд, больше похоже на ледниковую морену.

– Так и есть. Именно здесь, кстати, проходит стык между шотландскими базальтами и нортумберийскими песчаниками.

– Ты… Можно на «ты», Уинстон? Ты, я вижу, свое дело знаешь. Действительно, именно в этом районе Шотландия когда-то врезалась в Англию, что породило значительные напряжения глубинных пластов. Но почему ты решил, что этот район геологически нестабилен?

– Сейсмоактивность, – коротко пояснил Уинстон. – Я уже много лет провожу наблюдения.

Джонс с сомнением покосился на него.

– Много лет?.. А на вид тебе не больше двадцати!

– Мне девятнадцать, но… Просто я увлекся геологией, с тех пор как мой дядя впервые взял меня с собой в шахту. Мне тогда исполнилось четырнадцать.

– Дядя? Не отец?

– Я рос без отца.

– А где ты взял сейсмограф?

– Сделал.

– Сделал? Сам?!

Уинстон засмеялся.

– Это было нетрудно. Пьезоэлектрический кристалл из проигрывателя улавливал колебания, а барабан вращал механизм старого будильника. Кстати, в качестве регистрационной ленты я использовал туалетную бумагу. Пришлось, конечно, повозиться, чтобы сделать прибор достаточно чувствительным, но потом я додумался смастерить несколько сейсмографов и расположить их так, чтобы охватить район побольше.

– И все это одновременно с учебой и работой в шахте?

Уинстон пожал плечами.

– Я даже не сдал экзамены по программе средней школы – меня выперли раньше. Мама считает меня человеком конченым. – Он бросил на спутника неуверенный взгляд. – Вы смеетесь надо мной, доктор Джонс?

– И не думаю. Напротив, я считаю, что ты во многих отношениях весьма необычный молодой человек. Однако давай вернемся к Могиле Люцифера…

– В данных, полученных с помощью моих сейсмографов, я заметил любопытные закономерности. Такое ощущение, что Могила является своего рода центром, от которого исходят какие-то колебания. Как будто там, под землей, ворочается что-то живое, только я понятия не имею, что именно.

– Но ты считаешь, что этот вопрос стоило бы выяснить, прежде чем взрывать супербомбу?

– Вы совершенно правы, доктор.

За разговором они добрались до края долины и вскоре уже вступили на освещенное светом прожекторов пространство. Мгновение, и им в лица ударил яркий луч еще одного фонаря.

– Стой!

Доктор Джонс заслонил лицо рукой.

– Кто вы такие? Уберите ради всего святого ваш фонарь! И пусть ваш солдат перестанет в меня целиться!

– Уберите пистолет, сержант. Прошу прощения, сэр, я – капитан Роберт Филлипс, Колдстримский гвардейский полк. А кто вы такой?

* * *

Собравшиеся в «Приюте конокрада» местные жители шумели все громче, и Бакс Грейди с усмешкой сказал:

– Похоже, ваши парни достаточно разогрелись; того и гляди устроят марш протеста.

– Да, сейчас мы все пойдем к Олдмурской базе и хором споем там «Блейдонские скачки»[4]4
  «Блейдонские скачки» – неофициальный гимн Тайнсайда, в т. ч. местных футбольных и регбийных команд, а также марш полка Нортумберлендских стрелков.


[Закрыть]. После этого водородная бомба, конечно, не взорвется.

Тельма улыбнулась.

– Я уверена, вы справитесь, констебль Бейнс. Можно мне пойти с вами?

– Сделайте одолжение. Возможно, в вашем присутствии шахтеры станут меньше дышать мне в лицо пивом и хватать за задницу.

Впрочем, когда собравшиеся вышли на улицу, не по-осеннему холодный ночной воздух слегка остудил даже самые хмельные головы. Надвинув пониже шапки и плотнее закутавшись в пальто, демонстранты построились в некое подобие колонны и зашагали на запад. Громкие разговоры постепенно стихали, и только пар от дыхания десятков людей поднимался над идущими.

* * *

Ветер донес до Джонса слова команд, усиленные громкоговорителем. Рядом встрепенулся Уинстон.

– Испытания начнутся совсем скоро. Нам нужно…

– Нет. – Капитан Филлипс заступил ему дорогу. – Прошу прощения, джентльмены, но дальше вам нельзя. – Какой-то новый звук отвлек его, и капитан поднял голову.

Протяжный вопль, напоминающий вой ветра в телеграфных проводах декабрьской ночью, разнесся над пустошью, и в туманной мгле над их головами быстро скользнул какой-то шарообразный предмет, странно похожий на огромный глаз.

– Доктор Джонс! – почти выкрикнул Уинстон. – Вы видите это? Видите?!

– Разумеется. Больше того, я уже наблюдал подобную штуку совсем недавно. И слышал тоже. У меня сложилось впечатление, – чисто субъективное, конечно, – будто она патрулирует долину и окрестности. Собственно говоря, ради нее я и приехал. За последние годы из вашей местности поступило немало сообщений о появлении в небе неопознанных летающих объектов, причем сообщений не от специалистов или от психов, а от рядовых граждан. Да, многие из них боялись выставить себя в глупом виде и тем не менее сообщили об увиденном в полицию или в местные газеты, считая это своим долгом. Впоследствии подобные сообщения – отсортированные и просеянные – легли на мой стол на Уайтхолл[5]5
  Уайтхолл – улица в Лондоне, на которой расположены правительственные учреждения.


[Закрыть], и вот я здесь. – Джонс немного помедлил, – Вы тоже видите это, Капитан Боб?

– Возможно, это просто рудничный газ, метан. Говорят, он светится в темноте.

– Ну-ну, капитан! – фыркнул Джонс. – Все официальные объяснения я знаю наизусть, и получше вашего.

– Вы сказали, что уже наблюдали такую штуку раньше, – вмешался Уинстон. – Когда именно?

– Вскоре после своего приезда сюда. – Джонс бросил взгляд на часы: до полуночи оставалось совсем немного. – Это было примерно полтора час назад.

– Я так и думал!

– Вот как? А можно узнать почему? Или ты наблюдал и за НЛО тоже?

– Об этих летающих штуках в наших краях сложено немало легенд. Местные называют их Гренделями.

– По имени чудовища из «Беовульфа»?

– У меня такое чувство, что это название даже древнее, чем сама поэма. Люди видят Гренделей уже много веков. И появляются они достаточно регулярно, причем с периодичностью в девяносто минут, не больше и не меньше.

– Ты уверен? Но почему именно девяносто минут?

– Космические корабли! – неожиданно выпалил Филлипс.

– Что вы сказали, Капитан Боб?

Роберту Филлипсу было на вид не больше тридцати; он был высок ростом и казался немного неуклюжим. Его узкое, бледное лицо украшали большие закрученные усы. Сейчас он, похоже, жалел о том, что вообще заговорил.

– Я, видите ли, давно интересуюсь всем космическим – спутниками и тому подобным… По-любительски, конечно, – смущенно пояснил он. – В Кембридже мы все увлекались Отважным Дэном и профессором Куотермессом[6]6
  Отважный Дэн, профессор Куотермесс, а также Капитан Боб – герои популярных в 1950-х гг. британских научно-фантастических комиксов и телесериалов.


[Закрыть], так что…

– О боже!..

– Вот почему, как только вы сказали – девяносто минут, я сразу подумал о космических кораблях. Разве не столько времени требуется, чтобы облететь Землю по орбите?

– Вы совершенно правы. Что ж, будем считать вашу догадку… одной из вероятных гипотез.

– Но что это значит? – спросил Уинстон.

– Этого я не знаю, пока не знаю. И тем не менее ты был прав: что бы здесь ни происходило, Олдмурская военная база – не самое удачное место для экспериментов с термоядерным оружием.

– Подобные разговоры, доктор Джонс, могут довести до беды, – предупредил капитан Филлипс. – И я думаю, было бы гораздо лучше, если бы вы… гм-м… вернулись туда, откуда приехали.

Но Джонс пропустил эти слова мимо ушей. До его слуха донеслись какие-то голоса, и, обернувшись, он увидел приближающуюся толпу людей с фонариками в руках.

Уинстон ухмыльнулся.

– Слишком поздно, капитан, вам не кажется?

* * *

Голоса демонстрантов, доносящиеся из динамиков в подземном командном центре, обладали неприятным «жестяным» тембром, но слова разобрать было можно.

– Вы уже начали обратный отсчет, Тримейн? – спросил Годвин.

– Да, коммодор, все в порядке. Но происходящее снаружи меня очень беспокоит.

– Я уверен, британские власти сумеют предупредить любые неприятные неожиданности.

– Я не об этом. Ведь нам здесь ничто не грозит, даже если с бомбой что-то пойдет не так, но эти люди…

– Не нужно становиться на пути науки, – сердито бросил Годвин. – Кроме того, позвольте вам напомнить, профессор, что сегодняшние испытания как раз и проводятся для того, чтобы защитить этот сброд в случае нападения коммунистов или китайцев.

– Защитить? – Тримейн поднялся, резким движением отодвинув стул. – Защитить любой ценой, пусть даже для этого придется убить некоторых из них?!

– Куда это вы собрались, профессор?

– Я хочу попробовать убедить бунтовщиков в важности нашего проекта. Быть может, тогда они разойдутся сами. – Тримейн шагнул к двери. – А вы делайте, что должны, коммодор.

– Он довольно упрям, этот ваш профессор, – заметил Краун, до сих пор хранивший молчание.

– Ох уж мне эти ученые гуманисты-утописты! Скорей бы их всех заменили компьютерами. Выпустите его наружу, иначе он не успокоится, но обратный отсчет не останавливайте. Вы поняли, майор?

– Хорошо, хорошо, но, мне кажется, будет лучше, если я пойду с ним.

* * *

Обстановка у периметра базы быстро накалялась. Так, во всяком случае, подумал Джонс. Мельтешащие во тьме лучи карманных фонариков мешали ему сосредоточиться, где-то высоко над толпой раздавался далекий стрекот вертолета, но Джонсу вдруг показалось, что он расслышал донесшийся из рупоров системы наружного оповещения базы обрывок фразы:

– …Десять минут.

Неожиданно рядом с ним оказалась Тельма, следом подошли Клер Бейнс и сержант Грейди.

– А-а, Тельма… Неужели в пабе закончился «Бейбишэм»?[7]7
  «Бейбишэм» – фирменное название газированного грушевого сидра.


[Закрыть]

– Я так и знала, Джонс, что вас кто-нибудь арестует.

– Меня пока никто не арестовывал, но до утра еще полно времени.

– Я вижу, Уинстон тоже здесь, – сказала Клер. – Надеюсь, капитан Филлипс, он вел себя прилично?

– Вы знакомы? – Казалось, Уинстон был неприятно удивлен. – Как это удобно…

– При чем здесь удобно – не удобно? Просто сегодня мы работаем вместе – обеспечиваем порядок в проблемном районе. – Клер слегка нахмурилась. – Нравится тебе это или нет, но здесь твой игрушечный марш протеста заканчивается. Дальше никто из вас и шагу не сделает.

– Что теперь, Джонс? – спросила Тельма.

– Этот молодой человек – Уинстон – проделал просто потрясающую работу и собрал интереснейшие материалы, но нам по-прежнему необходимо узнать, что происходит здесь на самом деле. Здесь – это значит и на земле, и под землей. А для этого мы в первую очередь должны помешать взорваться этой чертовой бомбе – если сумеем, конечно.

– И как вы предлагаете это сделать?

– Можно попробовать пройти на базу и использовать мой авторитет…

– Должен предупредить вас, сэр, что как только вы пересечете внешний периметр базы, я вынужден буду арестовать вас за попытку проникновения на объект Министерства обороны, – сказал капитан.

– Вы говорите – «попытка проникновения» и совсем не думаете о мощном термоядерном устройстве, которое вот-вот взорвется прямо у вас под ногами?! Черт побери, как это по-британски! Кроме того, Капитан Боб, я сам работаю в Министерстве обороны.

– Но охрану объекта несет американская армия. Один шаг за ограждение – и вам просто-напросто задницу отстрелят. Правда, это будет уже не по-британски, не так ли? – сказал Грейди.

Уинстон усмехнулся.

– Не бойтесь его, доктор Джонс. Вы здесь не один. Эй, парни, вперед!..

В ответ на его призыв из толпы послышались крики, и демонстранты снова зашагали по направлению к базе.

– Ну, довольно! – воскликнул Филлипс. – Да уберите же пистолет, сержант, что вы размахиваете им, словно волшебной палочкой?! Вы, Джонс, попадете на территорию базы, только если велите всем этим людям отойти на пятьдесят ярдов от проволочного ограждения и остановиться. А вам, констебль Бейнс, я бы рекомендовал вызвать подкрепление. Ну, готовы? Шагом марш!..

* * *

Краун и Тримейн стояли сразу за забором базы. Ропот толпы уже перекрывал и шум вертолетных винтов наверху, и доносящийся из громкоговорителей голос, отсчитывавший оставшиеся до взрыва минуты.

– Надеюсь, вы отвечаете за свои действия, профессор, – сказал майор.

– В цивилизованном обществе, Краун, главными всегда были и остаются диалог и здравый смысл.

– Ну, как хотите, профессор. Я тоже не прочь предоставить решение этой проблемы британским властям, но если они не справятся, мои парни тут же вмешаются. И тогда мы будем действовать в соответствии с приказом. Это ясно?

– Абсолютно, майор.

– Ну вот, к нам уже идут. Черт побери, это еще кто?..

Джонс, шагая быстро и решительно, приблизился к ограде. Дерзость и напор он всегда считал наилучшей тактикой.

– Кто здесь главный? – спросил он, всматриваясь в лица стоящих перед ним мужчин.

Один из них, тот, что был постарше и в гражданской одежде, выступил вперед.

– Это непростой вопрос – с философской точки зрения, разумеется.

– С философской, говорите?.. Я доктор Чепмен Джонс. А вы?..

– Профессор Джон Тримейн, сотрудничаю с Управлением новейших разработок Министерства обороны.

– Мы тоже работаем в министерстве, профессор, – сказала Тельма, подходя ближе. – В Восьмом отделе. Слышали, наверное?..

Тримейн уставился на нее.

– «Охотники за летающими блюдцами»? О, только не это!

– Подземный термоядерный взрыв – это ваша идея, профессор? – раздраженно перебил Джонс.

– Можно сказать и так. Я разрабатывал проект совместно с…

– Так вот, вы должны немедленно остановить испытания. Если, конечно, еще не поздно.

– Могу я узнать почему?

– Потому что геологическое строение Земли в этом районе не отличается достаточной стабильностью. Сейчас оно находится в некотором подобии равновесия, но его очень легко нарушить, и тогда… Никто не знает, что случится тогда, но одно очевидно: прямо под нашими ногами находится потенциальный очаг сейсмической активности.

– И вы, несомненно, можете как-то подтвердить ваше неожиданное заявление?

– Конечно. Уинстон, иди сюда!

Уинстон рысцой приблизился. Он тяжело дышал, но скорее от волнения, чем от бега. Губы его расплывались в глуповато-счастливой улыбке.

– Кто этот молодой человек? – спросил Тримейн.

– Уинстон Стаббинс к вашим услугам, сэр.

– Ваше имя меня мало интересует, юноша. Откуда вы и какую научную школу представляете? Кембридж, Лондон или, может быть, Геологический институт?

– В настоящий момент Уинстон работает со мной, – вмешался Джонс. – А вообще он… гм-м… независимый эксперт и, похоже, очень неплохой. У него есть неоспоримые доказательства того, что…

– Предъявите мне эти доказательства! – перебил Тримейн.

– Они у меня дома, – сказал Уинстон, неловко переминаясь с ноги на ногу. – Целый сундук доказательств. Правда, они записаны на рулонах туалетной бумаги, но…

– На туалетной бумаге? Это что, шутка? – холодно осведомился Тримейн.

Вибрирующий вой в очередной раз разнесся над долиной, и в темном небе мелькнул тусклый светящийся шар.

– Еще один! – воскликнула Тельма. – Хотела бы я знать, что это такое!

– Посмотрите наверх, профессор, – поддержал ее Джонс. – Вам известно это явление? Не может ли случиться, чтобы кто-то крайне интересовался вашей базой и вашими экспериментами?

– Понятия не имею. – Тримейн пожал плечами. – А вам что-то известно?

– К сожалению, нет. Пока нет. Но ведь не я собираюсь взрывать эту бомбу.

– Все это чушь, – отрезал Тримейн. – Что вы мне бормочете о какой-то сейсмической активности, да еще ссылаетесь на знамения с неба? Молодой человек, вероятно, начитался научной фантастики, но вы-то…

– Хорошо, – вздохнул Джонс, начиная терять терпение. – Но ведь можете же вы подождать, пока мы не добудем вам другие доказательства?

– Я-то могу подождать, Джонс, но прогресс ждать не станет. У него свое расписание.

– И вы готовы рискнуть жизнями всех этих людей ради прогресса?.. Ага, Тримейн, я вижу, в вас проснулась совесть. Как ни странно, у вам подобных почти всегда есть совесть или, по крайней мере, какие-то понятия о порядочности. Вечная дилемма: ученый и война. Архимед, Леонардо, Оппенгеймер и… Тримейн. Я угадал?

– Я не стану останавливать обратный отсчет, сэр. С вами я только теряю время. – Тримейн с разочарованным видом повернулся и зашагал к воротам.

Уинстон тоже был недоволен и обеспокоен. Люди позади него начинали терять терпение; на холоде многие успели протрезветь, и на смену эйфории пришла угрюмая подавленность. Британские солдаты нервно ощупывали оружие, не зная, как будут разворачиваться события дальше.

– До взрыва осталась одна минута! – донеслось из громкоговорителей системы наружного оповещения. – Повторяю, до взрыва осталась одна минута. Начинаем посекундный отсчет. Пятьдесят девять… Пятьдесят восемь…