Текст книги "Иеро не забыт"

Автор книги: Стерлинг Ланье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Совет Голубого Круга безмолвствовал. Затем один из адептов Темного Братства поднял бледную ладонь.

– Однако, есть добрые вести с юга, Старший Брат. Дикари Д'Алва разгромлены. Эта тощая девчонка, что называет себя принцессой, уничтожена. Наши союзники взяли власть над королевством в свои руки. Разве не так?

С'дана смерил его мрачным взглядом. Верховный Мастер стоял перед большим экраном, сотканным из проволок и световых пятен, и в сумраке подземной камеры его пурпурные зрачки отливали кровью.

– О да, наш брат С'лорн из Зеленого Круга проделал большую работу! Все южные королевства зажаты теперь в его кулаке. – Ледяные глаза сверкнули дьявольским огнем. – Но чем закончились его старания погубить нашего смертельного врага – этого пера Дистина, так называемого принца Д'Алва, единственного, кто сумел убежать с Мануна? Он жив, братья, он жив!

Голос Мастера перешел в шипение змеи.

– Какой толк в том, что варварские королевства Юга падут? Насколько это важно для нас – здесь и теперь? Сможем ли мы утвердиться на Севере, окрепнуть и сокрушить недоумков, что называют себя Истинной Церковью? Вот она, главная угроза! Можно разгромить Д'Алва, схватить ничтожного короля и зарезать девчонку, его дочь… Но что это даст нам, Кругам Севера?

Он гневно вышагивал вдоль ряда кресел, придвинутых к длинному овальному столу, уменьшенной копии стола Великого Совета. Наконец С'дана с заметным усилием продолжил:

– В последний раз случилось слишком много невероятных и неожиданных вещей. И в довершение всего эливенеры открыто выступили против нас! Только глупец может думать, что они бессильны, – нет, они обладают мощью, и в первый раз за всю свою дурацкую историю решились поддержать одну из сторон, причем не нас! Запомним это!

Четыре блестящих черепа, четыре бледных бесчувственных лица поворачивались в такт его шагам.

– И С'райт видел его в Ниане! Так что не надо гадать, кто уничтожил наши корабли! Я получил сообщения от шпионов о чудовищных баржах, что метсы спустили на воду. И с какой скоростью! Нет, здесь что-то не так… Я чувствую руку пера Дистина… Проклятый! Он долго будет висеть в камере пыток, прежде чем умрет! Как мог беспомощный пленник, оглушенный наркотиками, покинуть юг и оказаться за сотни миль в нужное время в нужном месте? Возможно, эливенеры могли бы кое-что рассказать об этом… Ясно одно – он получил помощь неизвестно откуда… Кто-то работает против нас; с каждым днем я все больше убеждаюсь в этом. Нечто неощутимое, нечто обращающее в прах наши планы – причем такими способами, которые мы не в силах предвосхитить… Я найду его! Вырву с корнем и истреблю!

Резко обернувшись к остальным, С'дана остановился. Он снова усилием вопя подавил гнев, и слабый румянец, окрасивший щеки, исчез. Затем предводитель Голубого Круга начал раздавать приказы, анализировать информацию я уточнять планы. Его собратья склонились над столом, делая заметки.

Отряд покинул новый форт в Намкуше без торжественных церемоний, рева труб и салютов. Ночное небо затягивали облака, стояла кромешная тьма. Иеро не хотел, чтобы любопытные глаза следили за началом им путешествия. Главное он сделал – попрощался с отцом Демеро в его маленьком кабинете.

Люди и иир'ова не воспользовались главными воротами форта, а скользнули в ночь через боковую калитку. Несколько солдат сопровождали группу через лабиринт предпортовых улиц до городской окраины. Здесь Иеро покинул тропу и уверенно углубился в заросли неистребимого кустарника, который горожане выжигали каждый год, пытаясь отвоевать место для садов и огородов. Через полчаса последние следы цивилизации остались позади; путники достигли южной границы Тайга, огромной лесной страны, простиравшейся на север континента.

Иеро шеи впереди. На вид он ничем не отличался от рейнджеров; лишь на лбу больше не было привычных знаков – желтого кленового листа и кадуцея. 44
  Кадуцей – обвитый двумя змеями магический жезл Гермеса; в эмблеме, которую носили священники-метсы, жезл больше походил на копье. – Примеч. пер.


[Закрыть]

– Я уже не принадлежу только Аббатствам, отец мой, – смущенно сказал он Демеро, который заметил отсутствие знаков, – я сражаюсь за две страны. Надеюсь на прощание. Не вы ли послали меня на юг? Теперь я принц Д'Алва и не могу носить символ северной армии.

Старик взглянул на него и ободряюще похлопал по плечу:

– Сынок, ты священник, а это главное. Истинная вера несет освобождение нашим братьям во всех земляк, близких и далеких. У тебя на груди Крест и Меч; значит, ты все еще наш. Ступай же с миром, Иеро, и, с моего благословения, носи, что хочешь.

Размышляя над словами аббата, Иеро шагал под огромными соснами Тайга. Оставался ли он в самом деле священником? Уж слишком непохож был пер Дистин на других слуг Господа, взять хоть пера Сагеная. Впрочем, даже старик Демеро, которого Иеро любил и искренне уважал, больше походил на солдата и политика, чем на святого или пророка.

Иеро вздохнул. Ладно, все они любят Бога, все называют себя христианами, и хватит об этом! Господь приемлет помощь от всех, я, чтобы делать добро, не надо быть святым. Мысли его обратились к другим материям, когда он бросил взгляд на свою команду. Лучшие парни во всей армии! Он подбирал людей на совесть.

Сразу за ним шагал пер Малуйн. На руке великана висел щит, на плечах покачивалось излюбленное оружие, которое тот предпочитал копью и мечу. Это была колоссальная секира, древний боевой топор, с которым в давние тысячелетия крестьяне Европы, затерянной во времени я пространстве, шли штурмовать рыцарские замки. На четырехфутовое топорище было насажено загнутое крючком лезвие – смертельная штука в руках такого мастера, как пер Эдард. Когда Иеро обернулся, великан подмигнул ему. Прирожденный лесной бродяга, Малуйн наслаждался походом.

Позади него шли Б'ургх и М'рин с пером Сагенаем. К изумлению Иеро, юный священник и люди-кошки мгновенно нашли общий язык. Сагенай очень быстро подстроился к ментальной частоте, которую использовали Дети Ветра, и теперь общался с ними уверенней и свободней, чем остальные участники экспедиции, кроме, конечно, Иеро. Будь юноша эливенером, это не казалось бы столь удивительным, но обычные священники-метсы значительно уступали членам Братства в умении контактировать с чуждым разумен.

Воспитанник Демеро был вооружен мечом и кинжалом, за спиной у него висел длинный лук. По словам юноши, он имел некоторый опыт в метании стрел.

Молодые иир'ова, За'рикш и Ч'урш, прикрывали фланги; подобно призракам, они скользили в лесу, докладывая Иеро о результатах разведки.

Наконец, в тылу маленького отряда шли еще двое мужчин. Эти люди не были священниками, но легенды о них ходили вдоль всего побережья; оба – темнокожие, гибкие, похожие как две капли воды. Иеро полагал, что им около пятидесяти. Прошли годы с того дня, когда братья Мантан, вернувшись на лесную заимку, нашли тела изуродованных и замученных жен и детей. С тех пор у них осталась одна цель – разыскивать и убивать тварей Нечистого. Эти ветераны сотен кровавых стычек в дебрях Тайн были немногословны – за них говорили клинки.

Братья не состояли на службе у Аббатств. Время от времени они заходили в поселки, получали все необходимое и вновь растворялись в лесу, торопясь продолжить нескончаемую вендетту. Их знали от границ Отвы до Западного побережья и не отказывали в пище и помощи. Они напоминали Иеро двух угрюмых гончих, молчаливых и не знающих устали. Аббат Демеро вызвал их из леса только ему ведомым способом, наказал присоединиться к экспедиции и слушать молодого командира, как родного отца.

У Мантанов было странное, почти не используемое на севере оружие – шестифутовые духовые трубки, выточенные из темного дерева. Они стреляли короткими дротиками, отравленными смертельным ядом. Запас стрел братья несли в специальных сумках из плотной кожи; их снаряжение дополняли длинные ножи и топоры, увенчанные остроконечными пиками. Мрачные и неразговорчивые, всегда настороже, они выглядели посланцами неумолимого рока. Иеро знал, что эти лесные охотники стоили целого отряда бойцов. Даже иир'ова поджимали уши под неумолимым взором их запавших глаз.

Маленький отряд двигался все дальше и дальше под ветвями гигантских сосен и елей, под кронами пальм, сквозь заросли кустарника. Мрак постепенно рассеивался; восточный небосклон начал розоветь; защебетали птицы, приветствуя наступление дня. Возможно, кто-то из лесных обитателей заметил крошечные темные фигурки, безостановочно скользившие меж стволов, но они неслись, подобно зыбким лесным теням; миг, другой – и пропали в чаще, исчезли, словно видение.

11. В ДЕБРЯХ ТАЙГА

Послеполуденный летний зной плыл над бескрайними лесами севера. Снопы солнечным лучей, пробившись сквозь просветы в плотном пологе листвы, расцвечивали землю золотистыми пятнами; мириады мошек и комаров вились, суетились, мельтешили в столбах света. Но и в погожий день глубины лесного океана наполнял зеленый полумрак. Там, где море хвойных отступало перед лиственным гигантом – мутировавшим тополем или кленом, – тени сгущались, образуя прихотливые узоры на мягких коврах травы и мха. Кое-где, среди обнажений горных пород, заросли колючих кустов и покрытые лишайником гранитные и доломитовые глыбы создавали непроходимые лабиринты; редкие прогалины, почва которых не давала надежной опоры для корней лесных великанов, заросли миртом и папоротником.

В укромном месте, под непроницаемой кроной огромного дерева был разбит лагерь; и сейчас у тлеющих угольков прогоревшего костра шел жаркий спор. Оба Мантана, неутомимые разведчики, рыскали где-то в чаще, так что предводитель маленького отряда беседовал с собратьями-священниками. Иир'ова сидели кучкой поодаль, не вмешиваясь в разговор; видимо, людские споры не вызывали у них интереса. Поигрывая ножами, Дети Ветра наблюдали за спутниками, ожидая решения Иеро.

– Согласись, дружище, – с горячностью произнес Малуйн, – мы искали усердно и не нашли тут ничего. Ни знака, ни звука, ни запаха – ничего вызывающего подозрение. Следы на юге, у берега, оставлены нашими людьми. Мы осмотрели западную часть района – там, где год назад ты встретил колдуна Нечистого. Пусто! Ничего! Спрашивается, что мы здесь потеряли? Я не собираюсь возвращаться, но к чему это бесполезное ожидание? Пойдем! Пойдем дальше, туда, где мы можем принести какую-то пользу, сделать что-то. Готов выполнить любой приказ… Но объясни, какой смысл торчать здесь, кружиться на этом чертовом пятачке? Ты сказал, что тут подходящее место. Не буду спорить… Но чем оно тебя прельстило? Не понимаю!

Великан прислонился спиной к стволу, сердито попыхивая короткой трубочкой. Он был единственным курящим среди путников и сейчас, когда крохотная искорка мерцала в огромной ладони, походил на бога огня – величественное и могучее воплощение древней силы языческих времен. Прищуренные глаза следили за Иеро сквозь завитки белесого дыма, и тот встретил взгляд приятеля с некоторым смущением. Наконец пер Эдард сказал:

– Кажется, дружище, мы не новички в лесу… Во всяком случае, я не гожусь на роль бессловесного чурбана. Да и пер Сагенай тоже. – Он кивнул в сторону молодого священника.

– Н-нет, – задумчиво протянул юноша, поднимая спокойный взор на Иеро.

– Я, как и пер Малуйн, готов следовать за тобой всюду, но… но не стану отрицать, что нахожусь в некотором смущении. Ты не просил использовать мой маленький талант, дар Божий… Я имею в виду Сорок Символов… Ни знамений, ни признаков врага… а вы, лучшие следопыты Севера, нашли бы их обязательно… Мы блуждаем в потемках… – Он приподнялся на локте, и ясный чистый голос прозвенел пои зеленым сводом ветвей: – Может быть, брат мой, ты расскажешь нам о своих сомнениях, и мы сумеем помочь?

Иеро встал и, склонив голову, долго прислушивался к лесным шорохам, щебету птиц и тонкому комариному гудению. Наконец он заговорил:

– Я мог бы рассказать о многом, что случилось в прошлом и подтверждает подозрения… Но это бы ничего не объяснило. Я не знаю – только чувствую и предполагаю. – Он глубоко вздохнул, уставившись на покрытые пеплом угля. – Три недели мы в пути. Дня два назад я внезапно почувствовал – другого слова не подобрать, – что место, в которое мы попади, нечто вроде критической точки… и нужно оставаться здесь. Почему

– не могу сказать… сам не знаю… Где-то тут таится враждебная жизнь. Я чувствую ее, ощущаю, хотя и не могу обнаружить! И еще – что-то движется, торопится сюда. Этого не замечают ни иир'ова, ни вы, ни Мантаны, превосходящие нас всех в чутье… Но голову даю на отсечение, я не ошибся! Здесь место… место встречи – так его можно назвать.

Иеро поднял голову, лицо его было задумчивым и чуть грустным. Доложив руку на серебряный медальон, висевший на груди, он подался вперед, к спутникам, сидевшим по другую сторону погасшего костра:

– Люди Аббатств годами не забредали сюда. Наши разведчики проходили западнее или севернее. К югу лежит Пайлуд, а за ним – побережье Внутреннего моря. Тут глухомань, вы это знаете. И говорю вам – тут что-то готовится… – Он перевел взгляд на юного священника: – Я не хочу использовать твой дар, пер Сагенай, по одной причине. Мы не знаем, чему научились враги за прошедший год. Вспомни, разум провидца открыт миру, его можно обнаружить… и это едва не погубило меня в прошлом! Не стоит повторять ошибки. Мы на краю, на границе чего-то огромного и непонятного. Наше дело – провести разведку, не обнаруживая себя. А тут… тут я чувствую нечто странное. Лес вокруг нас пуст, ментально пуст! Такого не бывает. О, тут есть гроконы, олени, зайцы… но и те – вялые, немногочисленные… Лишь меньшие существа – птицы, мыши, насекомые – обитают здесь в обычных количествах. – Иеро сделал паузу; пальцы, сжимавшие медальон, побелели, но голос метса, когда он вновь заговорил, оставался спокойным. – Итак, друзья, боюсь, придется просто поверить мне на слово. Здесь собираются тучи, и мы должны взглянуть, на что будет похожа гроза.

Сагенай первым прервал воцарившееся молчание.

– Брат Дистин, ты наш вождь; остальное не важно. Зло сгущается вокруг, а ты не только наш командир, но и защитник… самое чуткое орудие в руках Господа. Как скажешь, так и будет.

Спокойные слова юноши положили спорам конец. Пер Малуйн хмыкнул пару раз, подбросил хвороста в костер и окинул взглядом усевшегося напротив Иеро. Все трое молчали, словно зачарованные пляской крохотных огоньков на высохших серых сучьях. Тревожное и томительное предчувствие охватило их; затерянные в глубине гигантского леса… что простирался до северных пределов континента, они вслушивались в привычные шорохи, свист, шепот и негромкий монотонный гул насекомых, выискивая инородный звук.

На лицах лежала печать усталости: путь от Намкуша до этой неведомой земли на северо-восток был неблизким. Даже Мантаны, исходившие тысячи миль по лесам Канды, никогда не забредали сюда. Теперь путники шли вперед, повинуясь лишь интуиции вождя.

Иеро предупредил разведчиков, что всем им надо оставаться под покровом ветвей. Воспоминание о том, как он привлек к себе внимание пилота летающей машины Нечистого не погасло, а это случилось где-то неподалеку, на восток от лагеря. Отчет о встрече, переданный в Саск через брата Альдо, дал толчок к глубоким размышлениям и экспериментам; в результате Иеро теперь располагал кое-какой информацией. Машина, которую си видел, была безмоторным планером; сведения о подобных аппаратах, давно забытых, нашлись в центральном архиве. Законы, которые позволяли планеру держаться в воздухе, оставались пока тайной, но никто не сомневался, что такие машины не могут подняться в высокие слои атмосферы. Кроме того, они наверняка были редкостью – ведь только Иеро видел летательный аппарат. Однако он полагал, что предосторожности не будут лишними.

День клонился к вечеру. Дети Ветра спали, свернувшись на трудах опавшей листвы. Люди сидели у костра, иногда перебрасываясь двумя-тремя фразами. До заката оставалось часа три, но пока ничто не возмутило мир в огромном лесу.

Однако путники недолго наслаждались безмятежным покоем. Перед костром возник Рейн Мантан, словно сотканный из лесного полумрака призрак. Сухощавая мрачная физиономия следопыта казалась совершенно невозмутимой. Он заговорил – как всегда, резко, отрывисто, но выразительно:

– После полудня я оставил Джеора, чтобы пройтись по окрестностям. Я двинулся на восток – хотел обойти лагерь по кругу.

Братьям было велено держаться вместе, но Иеро никак не прокомментировал явное нарушение приказа. Мантаны выслушивали его распоряжения и выполняли их так, как считали нужным. Впрочем, они не относились к Стражам Границы и обладали столь большим опытом, что требовать от них слепого подчинения было бы смешно.

Рейн присел, сгреб под колени охапку листьев и начал чертить на земле карту кончиком кинжала.

– Мы здесь, видишь? Я пошел на восток, потом взял немного к северу. – Он нарисовал ломаную линию. – Здесь камни… обломки скал торчат из болота. Неприятное место! Запаха нет, но смердит, как от падали. Встречалось мне такое на побережье… – Рейн имел в виду берег Великого Западного океана, лежавший за сотни миль отсюда, за огромными горами. Он задумчиво постучал клинком по рисунку. – Там словно что-то шевелится… трудно разглядеть… но я чувствовал какую-то возню… может быть, не одной твари. Странное движение – только с севера на юг, по прямой. Что-то вроде границы… или пограничной охраны. Хочешь взглянуть?

Люди были уже на ногах; Дети Ветра тоже вскочили с горящими от возбуждения глазами.

– Что ты видел на побережье? Где? – нетерпеливо спросил Малуйн. – Почему думаешь, что здесь что-то похожее?

– Трудно сказать. На западе, у океана, оно напоминало круг… этакое пятно… Но чувство было таким же – запаха нет, а смердит! Противно. Мы с Джеором туда не пошли. В тех краях только несколько иннейских стойбищ; и местные близко не подходят к тому кругу. Говорят, опасно. Коли бы мы с Джеором тогда не торопились, проверили бы. Ну, решай сам. Я сказал, что виден.

Иеро задумался. Один из лучших северных рейнджеров обнаружил в лесу нечто странное… такое, что не описать словами… Но этот человек долгие годы сражается с Нечистым… ненавидит его… и, несомненно, обладает чутьем не телепатического характера… скорее, чутьем разъяренного волка… Запаха нет, а смердит! Можно ли лучше описать ментальную эманацию врага?

Священник повернулся к Мантану:

– Зови брата и пойдем. – Он кивнул остальным: – Двигайтесь осторожно. Рейн, ты – первым. И никакой мысленной связи! – Иеро коротко передал Детям Ветра суть своих распоряжений, и разведчики начали собираться. Все, что надо было сделать, было сделано: мешки – собраны, оружие – приготовлено. Отряду не требовалось много времени, чтобы выступить в поход.

Примерно час они осторожно пробирались среди исполинских стволов – словно тени в мире теней. Рейн, к которому вскоре присоединился Джеор, шел впереди, остальные, сбившись в плотную кучку, – за ними. Вдруг проводник предостерегающе поднял руку. По сигналу Иеро разведчики растянулись цепью и залегли, используя ближайшие укрытия. Сам священник выбрал позицию позади огромного пня и, чуть приподняв голову, приступил к осмотру.

Место, которое описывал Рейн Мантан, было перед глазами Иеро; священник начал изучать его и зрительно, и ментально. Подобный ландшафт не раз встречался им на пути; для северных краев он не был особенно примечательным. Влажную болотистую почву низины окружали ряды невысоких скал, перемешанных с кустарником. Широкие полосы маслянистой темной воды сверкали там и тут в лучах заходящего солнца. Изредка попадались деревья, невысокие и скособоченные, иногда – просто сухие стволы с голыми ветвями. Местами прямо из воды возносился желтый камыш или торчали заросли ядовито-зеленой осоки.

И все они заметили кое-что еще. В болотистой ложбине царила полная тишина. Ни одна птица не плескалась в воде; не было видно ни цапель, ни уток, ни куликов, и лишь ветер шевелил плотные шелестящие метелки камышей. Казалось, они вступили в обитель вечного молчания.

Снова и снова Иеро напрягал разум, направляя вперед веер ментальных лучей – степь же тонкий и неощутимый, как пушинка, увлекаемая порывом ветра; его прикосновения напоминали ласку, но не удар, чуть заметную прохладу воздушной струи, но не опаляющий жар самума. Постепенно метс прошелся по всем длинам волн – начиная от тех, что соответствовали простейшим насекомым, до зон, используемых существами с высокоразвитым интеллектом. Снова и снова, с бесконечным терпением он повторял попытки, концентрируя сознание на лежавшей впереди впадине.

Контакт! Священник резко отдернул ментальный щуп, затем осторожно вытянул его вперед, нацелившись в определенное место. Объект контакта перемещался; как и докладывал Рейн, это движение не было хаотическим, во следовало некой невидимой линии, пересекавшей их собственный курс. Иеро ощущал теперь почти невыносимое отвращение; видимо, он наткнулся на то, что смердело без запаха.

Метс не сумел в полном смысле связаться с мозгом существа – скорее, только коснулся его эмоционального центра. Чем бы ни была эта тварь, мозг ее обладал защитой, но не искусственной, какой Нечистый снабжал своих слуг. Вероятно, ментальный заслон возник в ходе эволюции – при выслеживании добычи, чувствительной к волнам мысли.

Невзирая на барьер, Иеро мог кое-что уловить, и это не доставило ему удовольствия. Ярость, бешеная ярость составляла сущность этой твари, сущность, которую она не могла подавить. К ней примешивалась свирепая, дьявольская хитрость. Но главное – голод! Голод господствовал надо всем! Иеро поморщился. Пожалуй, лишь Дом, странный вампир в огромной пещере, с такой же неутомимой алчностью жаждал добычи. Бестия, с которой метса соединял неощутимый луч мысленной связи, хотела рвать и терзать, дробить кости и насыщаться плотью, гасить жизнь в беспомощном трепещущем теле и впитывать ее вместе с кровью и мясом жертвы. «Гиена, – подумал Иеро, – чудовищная гиена, одержимая страстью к убийству!»

Однако что-то не давало монстру утолить эту жажду, заставляя его бесноваться. Тварь пребывала в строго ограниченном пространстве и не могла вырваться из него по своей воле. Не сдерживал ли ее некий странный барьер

– ментальный или силовой?

Иеро размышлял и одновременно глазами насекомых, а также изредка залетавших птиц оглядывая странное болото. Эта смесь грязи, воды и заросших кустарником скал простиралась довольно далеко на север и юг. Быстро ее не обойти, а времени в обрез. Вожди республики нуждались в информации, а пока что его группа ничем не могла похвастать. Наконец он принял решение и взмахом руки велел разведчикам отходить. Они торопливо зашагали обратно и минут через пятнадцать собрались под защитой тяжелых лап чудовищной ели. Рассказав о своих открытиях, Иеро набросал план действий и отдал приказы.

Три воина-священника затаились под хвойным пологом, переговариваясь шепотом. Иир'ова и оба Мантана исчезли в лесу. Теперь оставалось только ждать, наблюдая за угасавшим на западе светом дня и вслушиваясь в лесные шорохи.

– Это тварь или, скорее, твари свирепеют от голода, – тихо сказал Иеро. – Я подозреваю, что Нечистый установил барьер, который удерживает чудищ. У них, кажется, не слишком много мозгов, а хитрость… хитрости и Мантанам не занимать. Они выведут кошек к нужному месту, а те сделают остальное.

Спустя некоторое время Иеро выпустил в сгущавшийся полумрак луч ментального сигнала и с облегчением вздохнул:

– Они на месте, и охота началась. Надеюсь, деревья не помешают иир'ова. Вообще-то они равнинные жители.

Забившись в глубину елового шатра, они напряженно ждали. Вскоре раздался треск сухой хвои и топот копыт. Иеро определил, что напуганный олень мчится в их сторону. Иир'ова не использовали Ветер Смерти; им вполне хватало быстрых ног. Двигаясь цепью, загонщики то показывались, пугая зверя, то выскакивали вперед, предупреждая все его попытки уклониться в сторону. Наладив мысленное наблюдение за погоней, Иеро в который раз изумился охотничьему искусству Детей Ветра – они направляли оленя прямо к невидимой границе, хотя животное явно не хотело бежать туда. Позади иир'ова во весь опор неслись Мантаны, боявшиеся опоздать к развязке.

Наконец три священника увидели зверя, стрелой промелькнувшего меж коричнево-золотистых сосновых стволов. Знакомая порода – большой пятнистый олень, не слишком отличающийся от полностью вымершего вапити; в это время года на его голове вместо рогов с двумя острыми зубцами виднелись только мягкие отростки. Беспомощное животное! Иеро подавил приступ жалости – без приманки было не обойтись. Метсы вскочили на ноги я бросились за зверем, зная, что стремительные Дети Ветра будут ждать их на краю зловещего болота.

Они действительно нашли там союзников, а вскоре к отряду присоединились оба запыхавшихся Мантана. Люди и иир'ова скорчились за кустами, разглядывая простиравшуюся перед ними низину. След большого оленя четко отпечатался в грязи – там, где он свернул на жуткую пустошь, предпочитая опасность, поджидавшую в болоте, той, что грозила в лесу.

Мысль Иеро догнала его. Метс уловил начало атаки, внезапной и яростной; затем волна смертельной муки затопила мозг священника. Теперь все услышали низкий угрожающий рык, что перекрыл вопль агонизирующего в зарослях камыша оленя. Людям рычание показалось голосом дьявола, и даже Дети Ветра, гордые охотники равнин, прижали уши.

Пришла пора действовать. Заметив, что братья-рейнджеры восстановили дыхание, Иеро макнул рукой. Отряд, как единое целое, ринулся к болоту. Они бежали, взяв оружие на изготовку, огибая темные лужи и прячась за камнями; бежали молча и целеустремленно, стараясь не производить шума. Схватка в камышах завершилась, но звуки борьбы сменились еще более жутким чавканьем и хрустом костей, перемалываемых могучими челюстями.

Маленький отряд был уже близко к цели. Внезапно звуки кровавого пиршества смолкли, и разведчики поняли, что обнаружены. Они рванулись вперед, уже не заботясь о шуме; сейчас главное было выбраться из этой мешанины грязи, скал и непроходимых зарослей на свободное пространство. Они бежали, растягиваясь в шеренгу, и вдруг почти одновременно очутились у цепи. Дети Ветра и люди замерли, успокаивая дыхание и разглядывая открывшуюся перед ними картину.

Болотистая почва здесь чуть понижалась, скатываясь в мелкую воду, из которой торчали пучки остроконечной бурой травы. Ни деревьев, ни камышей вокруг; грязь да темная водная гладь, посреди которой лежала окровавленная полуобглоданная оленья туша. А над ней возвышался сам убийца, озирая новую добычу безумным и свирепым взглядом.

Этот монстр отдаленно напоминал гигантского гризли, вставшего на колонноподобные задние лапы; но если остальные представители семейства медвежьих в той или иной степени сохранили сходство с древним предком, это чудище под влиянием ужасной атомной радиации гораздо сильнее отклонилось от первоначального образца. Почти безволосая кожа отливала грязно-серым, огромная голова была словно срезана спереди, голые уши плотно прижаты к черепу. На верхней губе и по краям разинутой пасти торчала похожая за проволоку щетина; чудовищные острые клыки обагрила кровь. Выкаченные красноватые глазки под скошенным лбом горели злобой, но в них, несомненно, читались также хитрость и некие зачатки интеллекта. Усомнившимся в разумности существа было достаточно взглянуть на другое свидетельство, довольно весомое: монстр сжимал в могучей лапе палицу из сломанного древесного ствола в рост человека. Пораженный Иеро заметил, что его передние конечности, без сомнения, были руками с когтистой пятипалой кистью, причем большой палец противостоял остальным!

За те несколько секунд, что чудище и разведчики глядели друг на друга, священник вспомнил давние уроки аббатов. Правда, сведения были скудными: тот, кто виден ужас Тайга, нечасто оставался в живых. Перед ними был вербэр, жуткий ночной призрак, невидимая смерть, чьи кровавые следы являлись почти единственным доказательством того, что этот кошмар не плод извращенной фантазии. Развалины лесных заимок, растерзанные тела и исчезновение охотничьих партий говорили об обратном. К счастью, подобные твари попадались крайне редко; видимо, они предпочитали уединение. Все это молнией промелькнуло в голове Иеро; тем временем сражение уже началось.

В воздухе одновременно мелькнули отравленные дротики, выпущенные братьями Мантан из духовых трубок, и стрела Сагеная. Они попали в цель: ядовитые шипы торчали из окровавленной морды чудовища, стрела глубоко вошла в покрытое редкой шерстью брюхо.

Раздался ужасный вопль; сознание мутилось от этого крика. Сжимая палицу, исполин неуклюже шагнул к разведчикам, расплескивая воду и жидкую грязь огромными плоскими ступнями. Он шел прямо на пера Эдарда Малуйна, вероятно, потому, что тот был самым рослым и стоял посередине цепочки нападавших.

Дети Ветра ринулись вперед, обходя чудовище по двое с каждой стороны; вода и вязкая почва чуть замедляли их движения. Иеро увидел, как М'рин молниеносно отпрянула, избежав удара чудовищной палицы. В следующий миг все четверо полосовали ляжки гиганта длинными ножами; словно шершни, они били острыми жалами, успевая отскочить, когда монстр поворачивался к ним.

Сагенай и Мантаны выстрелили снова; стрела глубоко засела в боку вербэра, дротики вонзились рядом с устрашающими челюстями. Иеро придвинулся ближе, его тяжелое копье свистнуло, и заляпанный грязью живот монстра окрасился кровью. Видимо, широкий отточенный наконечник проник глубоко; исполин снова взревел, его ужасающий рык сотряс воздух, подобно взрыву. Выкатив багровые глаза, полные боли и неутолимой ярости, хищник навис над Иеро. Чтобы спастись от когтистой лапы, метс покатился в грязь, в болотные травы. Позади тенькнула тетива, и стрела пронзила зеницу страшного ока. «Боже, – мелькнуло в голове у священника, – этот Сагенай великий стрелок! Но когда же проклятая тварь сдохнет?»

Монстр возвышался над ним, уронив бесполезную палицу и прижав огромную ладонь к искаженной мукой морде. Затем он рухнул ничком и окатил нападавших грязной водой с примесью крови. Он умер. Огромная туша, темным бугром торчавшая над бурой осокой, закаменела – ни дрожи, ни судорог, ни хрипа. Девять разведчиков придвинулись, не выпуская из рук оружия; они смотрели и ждали. Наконец Иеро облегченно вздохнул и повернулся к товарищам.

– Ты замечательный стрелок, пер Сагенай, – сказал он юноше, – и вы тоже, охотники. – Иеро кивнул братьям Мантан. – Думаю, это ваш яд прикончил его. Удивительное дело! Еще удивительней того, что вербэр оказался не сказкой. – Си послал мысленное сообщение Детям Ветра и ощутил гордость в кратком ответе Б'ургха. Да, о подвигах четырех иир'ова будут долго петь у костров Прайда!