Текст книги "Черный ворон, рыжая ворона"

Автор книги: Степанида Воск

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Так вернись ко мне. Прошу. Я не могу без тебя. Мне плохо, – с надрывом попросила Лешку. – Я страдаю, – сжала мужскую ладонь, надеясь убедить.

– Я бы и рад, вот только мне некуда возвращаться. Моей одежды уже нет, – услышала я грустные нотки в голосе.

– Как нет? Все есть. Она дома. Я ничего не выбрасывала. У меня все хранится в шкафу. Я даже маме не позволила прикоснуться к ней,– знала о чем говорю, ведь сама же ее паковала в коробки.

– Я знаю. Я все знаю. Но это не та одежда, – с сожалением произнес мужчина.

– А какая? Что ты имеешь в виду? – мысли заметались в голове.

– Я говорю про тело, которое погребли, – теперь мне стала понятна его грусть.

– Но ты же сейчас смог. Почему нельзя навсегда? – я хотела добавить, что ведь можно остаться даже в другом теле.

Идея возникла внезапно. Пусть Лешка останется в «одежде» Карла. Мне будет все равно. Внешность не главное. Я даже обрадовалась, что нашла выход из положения.

– Нет. Так нельзя. За этим очень строго следят и если обнаружат, то наказывают. А сейчас, так получилось. И это ненадолго, пока не истекут условия договора.

– Сколько? Сколько у нас есть времени? – я ухватила главное, то, что Лешка скоро покинет меня.

– Не знаю, может быть час, а может и того меньше, – Лешка никогда не скрывал от меня правды, какой бы она не была. Вот и сейчас не стал, хотя наверняка мог бы. Наверное. И я бы ему поверила. Я всегда ему верила и всегда прислушивалась к его мнению.

– Мало. Как же мало, – разочарованно произнесла в ответ.

– Ивашка, девочка моя, как бы я хотел, чтобы было все иначе, – боль сквозила в каждом слове моего любимого мужчины.

Я желала избавить его от любых страданий, вот только не знала как.

– Леша. Лешенька, милый. Ты даже не представляешь, как бы я хотела все изменить.

Раскрыла объятья, желая привлечь к себе любимого человека, с которым не виделась долгие годы. Мои губы сами нашли губы мужчины. И пусть они были по форме совершенно иными, нежели у того Лешки, которого я помнила сердцем. Ведь, не это главное. Главное, что его сознание, его внутренняя составляющая была со мной.

Лешка ответил на мой поцелуй, стоило нашим губам соприкоснуться. Нежность в каждом движении, радость от того, что мы снова вместе, пусть и на короткое время, заслонила все тяготы и горести, обрушившиеся на меня. Я снова была с любимым человеком, который дарил мне наслаждение. Я же желала вернуть ему сторицей то, что получала. Моя душа рвалась навстречу мужчине, она пела песню любви. Для нее было важно здесь и сейчас. Этот миг, который ни за что уже не повторится. И она впервые понимала, что завтра для нас может не наступить никогда.

– Ивашка, ласковая моя, нежная, как же я скучал, – оторвавшись от моих губ, произнес мужчина.

– Подари мне радость, – вновь потянулась, чтобы поцеловать. – Как жаль, что у нас с тобой так и не родились детки, – с затаенной болью прошептала, даже не надеясь быть услышанной. Ведь я прекрасно понимала, что никогда моей мечте уже не сбыться. Уже слишком поздно. Для всего поздно. Для нашей с Лешкой любви. Для наших отношений. Нашего счастья. А тем более наших детей.

Глупые мы были, когда были вместе. Нам казалось, что еще рано, что все еще будет, что дети нам будут только мешать. Любовь же придется делить на троих, а то и на четверых. А потом оказалось слишком поздно. Стало страшно, а вдруг шизофрения передастся малышу. И это в очередной раз остановило. А после и вовсе, оказалось, невозможно забеременеть, не имея партнера. И лишь спустя годы я поняла, что была слепа. Будь возможность отыграть время назад, я бы ни за что не отказалась от шанса стать матерью.

– Ивашка, нам так мало осталось. Я бы хотел запомнить эти мгновения навсегда, – меня наградили глубоким поцелуем, таким, какой мог достаться только от моего любимого мужчины.

– И я. Давай воплотим наши желания в жизнь, – ответила, перекатывая себя и мужчину на бок, а после и вовсе, оказываясь лежащей на нем.

– С удовольствием, – было ответом.

А дальше мы любили друг друга так, как не любили никогда ранее, отдавая себя до остатка, до самой последней капли, желая подарить партнеру всю ласку и нежность, имеющуюся внутри. За годы совместной жизни мы научились понимать друг друга с полувздоха, полувзгляда. И сейчас это никуда не делось, а, наоборот, позволило не растрачивать впустую оставшееся время. Движения рук, движения губ, все вплеталось в единую мелодию любви. Жар тел, дыхание в унисон, уверенно приближало к естественной развязке. Острое наслаждение, сменившее сильнейшее возбуждение, заставило закричать вначале меня, а после моего любимого мужчину. Наше удовольствие было полным и обоюдным, ведь мы знали, что нужно сделать, чтобы доставить наивысшее счастье другому партнеру.

– Ивашка, это было… это было волшебно, – выдохнул Алешка, устраивая меня на своей груди. Я слышала гулко и часто бьющееся сердце, и млела от удовольствия, совершенно не замечая, что лежащий рядом мужчина внешне совершенно не похож на моего мужа.

Сон сморил меня внезапно. Я даже не заметила, как это произошло. Вроде, мгновение назад я еще думала, а в следующий миг уже проваливалась в вязкий кисель забытья. И что самое удивительное, я понимала, что засыпаю, но ничего не могла с этим поделать.

– Спи, девочка. Спи, – слышала чей-то шепот. Вот только не могла разобрать, кому принадлежит голос.

ГЛАВА 6

Разбудил меня звук льющейся воды, журчащей в ванной комнате. Открытая дверь в коридор этому не препятствовала.

В голове мыслей не было. Складывалось такое ощущение, что, наконец, пришла в себя после долгой, выматывающей все силы попойки. Со мной подобное бывало, когда после смерти мужа я напивалась до беспамятства, а потом, придя в себя, долго не могла сообразить, где нахожусь и что со мной.

И вот опять это чувство опустошенности, как будто из меня вынули душу, а вместо нее не засунули даже опилок или же ржавой соломы, совсем ничего. Подняла руку и посмотрела сквозь растопыренные пальцы на свет, падающий из коридора.

Не сплю. Вряд ли во сне будет видеться волосина, обвивающая указательный и средний пальцы. Сбросила ее тут же на кровать. Дальше тянуться не было сил. Ничего со мной не случится от подобного соседства. Постель широкая.

Я не заметила, увлеченная анализом своего состояния, что звук льющейся воды прекратился. И в следующий момент в дверях возник мужской силуэт, подсвеченный сзади мягким светом. Рельефное тело четко выделялось на светлом фоне.

Фигура замерла. Я обратила внимание, что на бедрах мужчины красовалось полотенце, чем-то напоминающее килт шотландцев. Я всегда удивлялась, как мужчинам может быть удобно в подобной одежде, все больше подходящей юным барышням, учащимся в старшей школе.

– Уже проснулась? Я думал, ты поспишь подольше, – каркающий голос мог принадлежать только Карлу.

Я приподнялась на локте, всматриваясь в силуэт, пытаясь различить черты лица, выражение. Вдруг я ошибаюсь и там внутри не Карл, а совсем другой человек.

Так и не смогла, сколько не пыталась. Пришлось действовать наобум.

– А … Леша… еще здесь? – было как-то глупо подобное спрашивать. Мне почему-то подумалось, что все недавно со мной произошедшее было сном, в крайнем случае, банальной фантазией мозга, уставшего ждать.

– Нет, – твердо сказал Карл. – И он больше никогда не вернется.

Последние слова прозвучали подобно звуку молотка по крышке гроба.

Вот и все.

Мужчина не двигался. Я молчала. Наконец, устав слышать оглушительную тишину, спросила:

– Почему? Ведь, один раз ему удалось,– получив надежду, я не могла просто так отказаться от Лешки.

– Это было большой ошибкой, соглашаться на подобную авантюру. Больше подобное не повторится, – услышала глухое.

Мне не стоило сомневаться в словах мужчины. В них слышалась железобетонная уверенность.

– Но почему? – я все же не хотела верить.

– Потому что это опасно, прежде всего, для тебя. Надеюсь, мне не надо повторять все то, что с тобой не так давно произошло? Синяк на лице виден даже в столь скудном свете.

Я потрогала скулу. Она саднила. А ведь я даже не могла подумать, что удар был настолько силен. Обычно Алекс был более аккуратен, а в этот раз, по всей видимости, не рассчитал свои силы. Чужое тело. Его не просто так контролировать.

Горько усмехнулась.

– А ведь я мог тебя убить, – глухо произнес Карл, потирая шею. Видимо, ему самому с трудом далось подобное признание.

– Ты? Причем тут ты? Ты ни в чем не виноват, – прекрасно понимала, что следует защитить самого Карла, а иначе не видать мне больше свидания с Лешкой.

– Нет. Это мои руки причиняли тебе вред, это я чуть не задушил тебя, чтобы ты там не думала. Не надо было допускать слияния, а тем более давать возможность управлять своим телом. Я все видел и ничего не мог сделать. Совершенно ничего. Это было просто ужасно.

– Так ты подглядывал? – в ужасе воскликнула я, садясь на кровати.

– Нет, бля, мне надо было свои же глаза выколоть иголками, чтобы ты не ужасалась произошедшему, – иронично произнес мужчина. – Вижу, что вы все с прибабахом. Один утаивает о своем сумасшедшем двойнике, а вторая ужасается не тому, что мертвые приходят в гости, а тому, что за ней наблюдали, – мужчина потянул за край полотенца, и оно мягкой волной упало к ногам.

Я не могла не заметить действий Карла.

– Что ты делаешь? – спросила у мужчины, сдвинувшегося с места и идущего в мою сторону.

– Что я делаю? Хочу всего лишь одеться. Не ходить же мне полуголым, – принялся иронизировать он. – Может быть, я стесняюсь, – в последнее верилось с большим трудом, но раз мужчина так сказал, следовало ему верить.

Я даже немного засмущалась от собственной недалекости. А ведь точно, в комнате на стуле лежали вещи, которые Карл принялся надевать уверенными и быстрыми движениями.

– По поводу моего прибабаха тебе надо было давно думать, – вспомнила обидные слова мужчины.

Все же в каждой женщине живет скандалистка.

Моя же скандалистка желала высказать Карлу все, что она думает по его поводу. Уж слишком мне не понравилась отповедь, которую я услышала из его уст. Кто он такой, чтобы мне устраивать подобные выволочки?

– Знай, я, что все так получится, то вряд ли бы, вообще, подписался на эту авантюру.

– А как ты, вообще, в нее ввязался? – возможность поскандалить была отодвинута в дальний угол. Мне слишком многое было непонятно.

– Опрометчиво дал слово твоему бывшему, – пожал плечами мужчина, застегивая брюки.

Почему-то брюки он надел, а вот о майке забыл. Неужели решил меня немного посмущать своим совершенным торсом?

На торс мне нравилось смотреть. Он будил во мне приятные воспоминания.

– А поподробнее?

– Это пусть тебе он сам рассказывает, – отмахнулся Карл, усаживаясь на стул, чтобы натянуть носки.

Я с подозрением посмотрела на их цвет. Черные. И то хорошо. Терпеть не могла, когда мужчины носили белые носки под черные брюки и думали, что выглядит чертовски здорово. Карл же меня не разочаровал и в этом.

– Как? Когда? Ты же сказал, что наша встреча была последней.

– Разве? Я сказал, что больше не подпишусь под что-то подобное, а что он придумает вместе со своей шизой, не знаю. Может быть, организует еще одну встречу. Лет так через десять земных, а может через пятьдесят. Вот что по-разному бежит у нас, так это время.

– Через пятьдесят лет я буду старуха, если доживу вовсе, – ужаснулась перспективе.

– Ну, если не доживешь здесь, значит, встретитесь там, – пожал плечами Карл, а после потянулся за футболкой.

Я с сожалением проследила, как под ней прячется великолепный торс. Хотя было забавно то, что, вообще, на торс обращала внимание.

– Так, ну, я пошел, – сообщил мужчина, натягивая курку без рукавов. Она придавала Карлу какой-то бандитский вид, хотя безумно шла.

– Куда? – удивилась.

–По делам. А ты можешь до утра побыть. Поспать. Номер все равно оплачен. Так что об этом можешь не беспокоиться.

Мне хотелось кинуться следом за мужчиной, напроситься пойти вместе с ним, настолько было не комфортно оставаться одной в номере. Лишь усилием воли заставила себя остаться на месте и не двигаться.

Карл почему-то помедлил на пороге, словно ожидал, что я его остановлю. А не дождавшись, вышел из номера. Стук закрывающейся двери показался мне слишком громким в тишине номера, оказавшегося сразу пустым.

Я с глупой надеждой ждала, что дверь вновь откроется, и Карл появится на пороге, вернувшись за чем-то забытым в номере, но моей мечте не суждено было исполниться.

Спустя час, поняв, что никому не нужна, кроме себя самой, я медленно брела по ночному городу. Что-то мне подсказывало, на сегодняшний вечер лимит приключений исчерпан. По пути домой я не встретила никого, даже вечно ошивающихся возле подворотен бомжей и тех не было, не говоря уже о ком-то другом. Наверное, в первый раз в жизни я о том пожалела.

***

– Я глазам своим не верю. Этого не может быть. Нет. Ну, реально это просто фантастика, – Влад восторженно водил датчиком по моему животу, поддавливаемому изнутри мочевым пузырем.

В очередной раз, придя на прием к Владу, он загнал меня на гинекологическое кресло, принялся щупать, как обычно. Я морально была готова услышать безапелляционное «готовься к операции». Однако мужчина долго меня «смотрел», мял низ живота, что-то бурчал себе под нос. А потом и вовсе стал чесать голову под волосами, чем ввел меня в полное замешательство. В конце концов, заставил одеться и отправиться в другой кабинет, поднявшись на второй этаж поликлиники. Но прежде чем улечься на кушетку, мне пришлось выпить литра два воды, которую пить не хотелось, но требовалось.

– Что ты причитаешь, как беременная баба? – не выдержала неизвестности.

– Это не я беременный, это ты беременная, – совершенно не обиделся на меня друг, а при этом еще решил попутно зло пошутить.

– Да ну нах*й? Ты с пальмы свалился что ли? Перегрелся на своем тропическом острове? У тебя совсем мозги сбрендили от твоего заморского принца? – принялась возмущаться, лежа на кушетке. – Откуда у меня взяться беременности? В моем возрасте только любовные романы читать, да вздыхать о несбыточном. Нахрен со мной так шутить жестоко? – я когда нервничала, то начинала ругаться матом, совершенно того не замечая. – И, вообще, нечего над старой больной женщиной издеваться, – попыталась вскочить с кушетки, чем переполошила молоденькую медсестру, чуть было не выпрыгнувшую в открытую форточку.

Или она от моей тирады в сторону Влада забилась в уголок? Скорее всего. Видимо еще не в курсе сексуальной ориентации своего заведующего.

– Лежи, истеричка, – прикрикнул на меня Влад, укладывая сильной рукой назад на кушетку. – Распрыгалась, дура припадочная.

Кажется, медсестричка решила провалиться под пол или выпорхнуть ласточкой из окна.

– Сам ты истеричка. И нечего меня толкать. Чешет тут всякую чушь, а я слушать должна, – однако подчинилась грубой силе.

– Теперь ты меня не просто слушать будешь, теперь ты мне в рот заглядывать будешь. И попробуй только что-нибудь вякнуть. Вмиг уложу на койку в гинекологию. Под замок. Будешь из окна пятого этажа смотреть, как люди внизу по аллейкам бродят, мороженое в стаканчиках лижут, – принялся угрожать Влад, довольный как стадо мамонтов.

– Чего это в гинекологию? Ты же сказал, что со мной все в порядке. Еще в прошлый раз, – напомнила слова мужчины.

– Если до тебя, дубина стоеросовая, еще не дошло, то повторяю еще раз. Ты – беременна, – твердо заявил мой гинеколог.

Я замерла. И, правда, до меня не дошло.

– Как беременна? – моей растерянности не было предела.

– Очень просто. Как все беременеют. Естественным путем, если судить по результату. Как я понимаю, на Святого Духа ты вину сбрасывать не будешь, следовательно, беременна от земного мужчины.

«Ошибаешься»,– хотелось заорать мне.

– Ты чего? Приведение увидела? – спросил у меня Влад. Похоже, что видок у меня был еще тот, краше в гроб кладут.

– Нет. Не приведение. Ты точно уверен, что я беременна? Ты лучше посмотри. Может у вас тут аппарат неисправен? – принялась я судорожно искать причины показаний прибора УЗИ, а заодно схватила руку мужчины, с зажатым в нею щупом, и начала водить по своему животу.

– Да ну тебя, – шикнул на меня Влад. – Дай еще посмотрю. Но только ради тебя.

– Ты смотри. Смотри внимательнее. Может ты вчера перепил? А? Вот и видится всякая ересь, – от волнения сжала кулаки до того, что побелели костяшки суставов.

Нет. Не может быть. Неужели, правда? Мысли метались, словно растревоженные голуби в тесной голубятне.

Влад сосредоточенно водил по моему животу, переключая что-то на панели аппарата. Мужчина довольно хмыкал и чему-то кивал. Одним словом, вел себя неадекватно.

– Ну, Иванна, поздравляю. Ты – беременна. И никакой ошибки быть не может. Это я тебе авторитетно говорю. Если не веришь, то можешь пойти в другую клинику, к другому врачу и еще раз подтвердить диагноз. Хотя, я еще ни разу в жизни не ошибался.

– Ахренеть, – выдала из себя, до конца не веря в случившееся. – И что мне теперь делать? – я маленько впала в ступор, если не сказать большего.

– Как что? Вынашивать плод, затем рожать. А вот дальше начнется самое интересное и экстремальное. Ребенок будет какать, писать, просить есть, не давать тебе спать, но ты все равно будешь этому рада до безумия? – нарисовал мне картину мужчина.

– С чего бы это я должна радоваться апокалипсису? – настороженно спросила у Влада, чувствуя, что во мне потихоньку начала усваиваться информация о беременности.

– С того, что все бабы, пардоньте, женщины, созданы, чтобы быть матерями, чего бы они там не говорили, за что бы не боролись и сколько бы деклараций и манифестов не писали. Они так устроены. Это заложено в их природе. В генах. В ДНК. Записано на подкорке головного мозга.

В такой ответственный момент этот гад надо мной еще и издевался. Убила, если бы было можно.

– Я уже старая. У меня не может быть детей. Знаешь сколько мне лет? – я ухватилась за собственный возраст, как за соломинку. – Мне тридцать пять. По меркам двухсотлетней давности уже старуха.

– Ты – старая? Дура, ты старая. Вот ты кто. Радуйся, башка ты дырявая. Я уж думал, что у тебя так ничего и не получится. А ты, нет. Смогла. Залетела. Я тобой горжусь, – довольно произнес Влад. – Учти, я буду крестным папой. И это не обсуждается. И беременность тоже я буду вести. Даже не надейся соскочить с иглы моей опеки.

– Чего это у меня ничего не получится? – мне прямо-таки обидно стало за себя любимую до глубины души.

Как Влад, который мой друг, не верил в меня? Это против правил.

– Переступить через себя. Принять другого мужчину… после Алексея, – тихо произнес мой друг.

Знал бы он. У меня голова закружилась от воспоминаний. За прошедшие несколько недель я убедила себя, что все, что произошло в номере гостиницы, мне приснилось. Привиделось, как страшный сон. Что я сама все себе придумала. А потом поверила в вымысел. В последнее время я прямо-таки уверенно считала, что моя фантазия сильна и столь ярка, что в состоянии воссоздать несуществующую на самом деле ситуацию, а потом запомнить ее в мельчайших деталях.

И вдруг такое известие.

Я была в шоке. Я не знала, что делать.

– А я и не принимала, – ответила и тут же осеклась.

«А первый раз забыла?» – напомнил внутренний голос.

– Иванна, ты главное не волнуйся. Все будет хорошо. Главное, уже свершилось. Теперь в первую очередь слушай меня и голос Америки. Под последним я подразумеваю тоже себя. Пей витамины. Спи крепче и дольше. Гуляй больше. И обязательно на свежем воздухе. Желательно за городом. А все остальное сделает матушка-природа.

– Что ты имеешь в виду? – подозрительно спросила у мужчины.

– Рост ребенка. Вот что. Не волнуйся, с родами я тебе помогу. Буду рядом в любое время дня и ночи. Ты мне только позвони. С другого города примчу, если вдруг потребуется, – принялся обещать мне Влад.

– Прямо все бросишь и примчишь? – с сомнением уточнила.

– Все брошу и прилечу. Ты же мне друг.

– Я подруга. Ты забываешь, – криво улыбнулась. – А друзей у тебя Артемами да Илюшками зовут.

– Да какая разница? – Влад махнул рукой.

– Большая. Не надо меня путать со всякими там, – так уж повелось, что я имела право подтрунивать над ориентацией друга. Он не обижался, а я вовсю пользовалась своей властью, даже не задумываясь, что обижаю мужчину. – Всякие – это люди в очереди за молоком, а я бесценна и в единичном экземпляре.

– Вот и чего мне так не повезло с ней? – спросил Влад у своей медсестры. – Все нормальные мужики в друзьях мужиков держат, а я бабу завел.

Двусмысленность выражения друга заставила меня прыснуть со смеха. Вот может он сказать так, что толком не понять, шутит он или нет.

– Это у тебя карма такая, – ответила на вопрос.

– Вот и карма ей уже не угодила, – принялся сокрушаться мужчина. – Вставай с кушетки, – приказал Влад. – Пошли, будем тебя на учет ставить, – и поднялся с места.

– На какой еще учет? – ужаснулась от формулировки.

– По беременности. Какой же еще? Не на военный же,– заулыбался друг.

Я поднялась, как мне и приказали, отерла живот, одернула майку и на автопилоте, как овца не заклание, пошла следом.

В своем кабинете Влад подробно выспросил у меня обо всех имеющихся в анамнезе детских болезнях, вызнал все о родственниках, как по материнской, так и по отцовой линии, не было ли среди них душевно больных или имеющих генетические заболевания. Лишь об отце ребенка ничего не спрашивал, о чем я была ему безумно благодарна. Видимо решил, что моя натура слишком ранима и упоминание о случайном партнере вызовет лишь гнев.

После допроса с пристрастием, Влад все же отпустил меня, приказав строго настрого пить витамины, следить за своей диетой и соблюдать водный баланс в организме. Кроме того, взял с меня обязательство являться к нему каждую неделю на осмотр, помимо того дал список врачей, который я должна посетить и получить от каждого заключение. Одним словом, я поняла, что попала, как кур в ощип.