Текст книги "Рыцари ада"

Автор книги: Степан Ставрогин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

VI

Резо Кивилиани прибыл на следующее утро. Его дорогой, с металлическим оттенком «БМВ» поблескивал на солнце. Лицо молодого человека было печально, как лица апостолов на древних грузинских иконах. Андрей и Алла подробно описали ему события прошедшей ночи.

Весь городок гудел. На каждом углу обсуждали четыре убийства в парке и ужасную смерть незнакомого мужчины, выпавшего ночью из окна гостиницы. Самые невероятные слухи наводнили Лиелан.

– Я тоже слышал разные страсти, – признался Резо. – Рыбаки рассказали мне о таких вещах, которым я никогда бы не смог поверить, если бы не ваш рассказ о вчерашних похождениях Ивана. Замок Тирон действительно проклят. Ни один рыбак не ступит добровольно на его землю. Ужасная кровожадная нечисть бродит там по ночам. На пляже видели всадников на скелетах лошадей. А иногда, когда с острова дует ветер, рыбаки слышат в полночный час колокольный звон и адский хохот. Проклятый епископ, Черный Зигфрид, и его дьявольские монахи восстали из склепов. Много столетий назад они были изолированы на острове и отлучены от церкви за то, что якобы продали души Сатане.

– У нас нет выхода, – сказал Андрей. – Мы должны поговорить с инспектором. После кровавой резни в парке он прислушается к на шим словам.

Он вынул из кармана трубку и набрал номер инспектора Райманиса. Тот попросил приехать к нему. Они отправились на «БМВ» Резо Кивилиани. Инспектор Райманис немедленно их принял.

Выглядел он уставшим и не выспавшимся, его вытащили из постели среди ночи.

– Вы хотели сообщить, мне нечто важное, я вас слушаю.

– Мертвец, выпавший из окна гостиница, – это Иван Золотое, убитый на Тироне. А среди трупов в парке находится тело Лизы Калистратовой.

Андрей произнес последнюю фразу как можно тверже, хотя и не был полностью уверен в сказанном. Выражение лица инспектора подтвердило его догадку.

– Да, это так, – согласился инспектор после некоторой паузы.

– Вы что-то можете добавить по этому поводу?

– Я не могу найти никакого правдоподобного объяснения, кроме того, что в игру вклю чились потусторонние силы, – сказал Андрей. – Не знаю, как это назвать, вампиризм, сатанизм или черная магия, но существуют вещи, недоступные для человеческого пони мания.

Он поведал инспектору, что произошло этой ночью в номере Аллы Бойко. Инспектор Райманис молча слушал его, устремив взгляд в открытое окно, словно его мысли витали далеко отсюда Во рту у него торчал янтарный мундштук с незажженной сигаретой.

– Вам повезло, что вы пришли по собственной инициативе, – подал он голос, когда Андрей закончил повествование. – Пять минут назад мне позвонила горничная отеля и сказала, что в комнате госпожи Бойко разбито окно. Мы недостаточно тщательно обследова ли ее комнату, да и шторы, когда мы туда заглядывали, были задернуты. Мой ассистент осмотрел все комнаты, из которых мог выпасть человек, но мадам Бойко была вне подозрений.

– Что вы обо всем этом думаете, инспектор? – спросил Резо Кивилиани. Инспектор Райманис вздохнул:

– Я даже не знаю, чему теперь верить. Двойное убийство на острове… Два трупа исчезают из морга, причем, женщину находят с серебряным кинжалом в груди в парке рядом с двумя молодыми людьми и девушкой с распо лосованным горлом, а мужчина сброшен с десятого этажа… Это просто бессмыслица!

– Если бы вы знали, что говорят рыбаки из Еммери, то смогли бы оценить ситуацию, – вступил в разговор Резо. – Оказывается, еще три года назад один молодой и решительный политический деятель решил доказать рыбакам, что все это бабушкины сказки. Он отмел в сторону все предупреждения и поехал ночью один на остров. Больше его никто и никогда не видел. Это раз. Рыбацкая лодка с тремя парнями в шторм бросила якорь в бухте острова. Они ступили на берег и исчезли навсегда. Это два. Незадачливая парочка свила там свое гнездышко. Мужчина исчез, а девушка показалась на следующее утро на пляже. Она улыбалась и махала рукой. Ее отец рискнул забрать дочку, но она не смогла описать происшедшее, так как за ночь сошла с ума. Это три случая только за последние годы.

Инспектор Райманис смял сигарету и бросил в корзину для бумаг.

– Ну ладно, – снова вздохнул он. – Я здесь, правда, всего второй год, и не в курсе этой чертовщины. Но твердо намерен распутать это дело до конца. Послушаем сначала доклад доктора Микаловичюса.

Когда они появились в морге, доктор Микаловичюс сидел в маленьком тесном помещении, заменявшем ему кабинет, за дорогим современным столом. Комнатка была забита несгораемыми шкафами. На столе соседствовали телефон, диктофон и бутылка коньяка.

– За ваше здоровье, – приветствовал их Микаловичюс и опрокинул в рот рюмку коньяка. – Если бы вы видели за последние двадцать четыре часа столько же трупов, сколько их видел я, то тоже прибегли бы к помощи коньяка!

– Трое мужчин и обе женщины мертвы? – поинтересовался инспектор.

Доктор Микаловичюс удивленно воззрился на него.

– Мертвее некуда, – ответил он. – Мотивы этих преступлений мне непонятны, я не представляю, как трупы смогли исчезнуть из морга. Может быть, это подростки позволили себе такую шутку и украли трупы?

– Конечно, конечно, а потом перегрызли друг другу глотки в парке. Да вы сами в это не верите, доктор, – промолвил Андрей. – Этот случай не для медицины, а для парапсихологии. Я предлагаю дежурство в морге. Мы все пробудем, там целую ночь, Нам понадобятся серебряные ножи или, еще лучше, револьвер с серебряными пулями. Вот мы и посмотрим, что произойдет.

Доктор Микаловичюс засмеялся.

– И это с вами часто случается? – начал он подкалывать Андрея. – Я могу порекомендовать вам хорошего психиатра. Если вы сейчас к нему отправитесь, то, может быть, вам удастся избежать смирительной рубашки. А не поискать ли вам скелеты в наших шкафах, а?

С этими словами он стукнул рукой по платяному шкафу.

Шкаф ответил гулким эхом. Затем его дверцы со скрипом растворились, и к ногам присутствующих выпал полуобнаженный и полуобглоданный труп сестры Софии.

Две или три секунды доктор смотрел на нее, потом истерически расхохотался.

Для него пришлось вызывать карету «скорой помощи».

VII

Розыск подростков, в ужасе бежавших из парка, ничего не дал. Полицейские безуспешно прочесали всю местность. Резо Кивилиани, имевшему связи с местным преступным миром, повезло больше. Миркус, державший в руках весь преступный мир порта, сообщил ему, что предводителя шайки хулиганов зовут Ури Валпис. Миркус обещал тут же позвонить Резо в «Ройял кроун», как только парень вновь объявится. Инспектор Райманис забрал у Андрея, Резо и Аллы паспорта и запретил покидать город без соответствующего разрешения. Вечером они намеревались встретиться в комиссариате и провести ночь в морге. Сразу после обеда позвонил Миркус. Он сказал, что Ури объявился в одном портовом кабачке. Один из друзей покажет его Резо.

Они снова сели в «БМВ» и помчались в порт. Машина вписывалась в тесные извилистые переулочки рыбачьего городка, как новый «роллс-ройс» в кладбище автомобилей. Перед забегаловкой, размещавшейся в сером покосившемся доме, Резо Кивилиани припарковался.

Грузин был очень внимателен к стройной и серьезной Алле Бойко и помог ей выйти из машины. Андрей тоже вышел из машины и с удовольствием потянулся.

Перед входом в заведение, засунув руки в карманы, стояли несколько мужчин в толстых свитерах и кепках и неодобрительно поглядывали на вновь прибывших. Когда те скрылись в баре, они окружили «БМВ», громко споря о его мощности, скорости и количестве требуемого бензина.

В помещении было накурено, а окна специально закрыты, чтобы сохранился запах. Над стойкой висело чучело огромной меч-рыбы. Хозяин с засученными рукавами, обнажавшими волосатые, покрытые татуировкой руки, споласкивал стаканы. За столами сидели только пятеро гостей. Какая-то замученная жизнью и потасканная женщина бросала деньги в музыкальный автомат. Резо Кивилиани подошел к стойке.

– Ури Валпис? – требовательно спросил он.

Хозяин указал подбородком на угловой столик.

Там сидел мускулистый брюнет в черной кожаной куртке. Он тяжело навалился на шаткий стол, волосы беспорядочно свесились со лба, а его мутные глаза свидетельствовали о чрезмерном количестве употребленных спиртных напитков.

Андрей, Резо и Алла подсели к парню. Андрей заказал бутылку «Абсолюта» и четыре стакана. Ури Валпис непонимающе уставился на них.

– Что вам надо? – с трудом ворочая языком, произнес он. – Я не говорить по-русски. Я хочу быть один. Я должен напиться до беспамятства.

– До чего же им удобно жить на этом белом свете, – улябнулся Резо. – Чуть какой неудобный вопросик, и сразу же: я не говорить по-русски. Кеша, а ты по фене ботаешь?

– Ч-чего? – ошеломленный, спросил Ури.

Официант принес заказ и тактично удалился.

– Халява, плиз, – сказал Резо, указав рукой на наполненные стаканы.

Ури нетвердой рукой взял стакан с водкой и понес его ко рту.

– Что произошло вчера ночью в парке? – спрсил Андрей.

Ури Валпис так испугался, что даже расплескал свой стакан.

– Что? Что? – переспросил он, заикаясь от страха.

– Ты все прекрасно понял, Ури, – сказал Андрей. – Полиция ищет тебя, как иголку в стогу сена. Но нам-то искать тебя не надо. От нас ты никуда не денешься.

Ури только качал головой, внимательно рассматривая лужицу на столе.

– Сумасшедшие, – проборматал он. – Все сумасшедшие. Мой серебряный ножик пропал. Я и других предупредил, чтобы молчали. Если мы расскажем, что в действительности случилось, нам все равно никто не поверит, и мы окажемся за решеткой, как убийцы.

– Но нам-то ты моможешь рассказать все, как есть, Ури, – вступила в разговор Алла. – Мы же прекрасно знаем, что убившие ваших ребят мужчина и женщина были мертвы задолго до того, как вы на них напали.

Ури потянулся забутылкой и налил себе полный стакан. Андрей наполнил остальные. Все выпили, Ури снова налил себе и горько усмехнулся.

– Мы... напали? – спросил он. – Эй, вы слышите? Мы на них напали!

В этот момент в бар вошли пять молодых людей в черных кожаных куртках. Они осмотрелись и подошли к столику Ури.

– Что это за типы, Ури? – поинтересовался один из них.

– Это чересчур любопытные фраера, которые нарываются на драку, – ответил Ури Валпис. – Проклятые «руссо туристо»! Покажем им «облико морале»!

Он схватил бутылку и хотел ударить Андрея по голове, но майор опередил его. Он вывернул Ури кисть и резко ударил в лицо, затем быстро отпрыгнул, схватил легкий столик и швырнул его в остальных. Трое упали. Один из парней вынул финку. – Ах, вот как, сявка, – лениво проговорил Резо Кивилиани и извлек свой широкий с зазубринами тесак «а-ля Рэмбо».

– Подходи, не стесняйся! Ты не смотри, он только с виду железный, на самом деле он мягкий, как губка, пьет кровушку взапой. Я порезал им многих отчаянных парней в солнечном Тбилисо и особенно в Сухуми.

Затем в левой его руке появился тонкий и узкий обоюдоострый стилет.

– Никакой мокрухи! – предупредил его Андрей, становясь в дзюдоистскую стойку.

– Замётано. Мы их распишем, как икону Богоматери.

Хозяин кабака и не думал вмешиваться, подобные драки были для него не в новинку. Ури Валпис вновь напал на Андрея. Лицо его было окровавлено, но глаза сверкали яростным огнем. Видимо, он решил снять напряжение предыдущей ночи и разделаться с обычным реальным соперником из крови и мяса.

Алла Бойко взяла со стола бутылку «Абсолюта» и изо всех сил огрела ей по голове одного из поднимавшихся с пола любителей острых ощущений. Андрей, дзюдоист и довольно известный в армейских соревнованиях боксер-непрофессионал, нанес Ури серию сильных и точных ударов. Но парень устоял на ногах.

Резо Кивилиани со своим тесаком и стилетом сдерживал двух ребят. Одному он рассек руку, и тот, оставляя кровавый след, с криком выбежал на улицу.

Другой схватил ножку стула и бросился на грузина. Резо скрыл рукой почти все лезвие тесака, оставив только острый кончик, ловко увернулся и нанес незадачливому бойцу обоими лезвиями множество болезненных, но не опасных для жизни ран. Тем не менее одежда пацана покраснела от крови, и он в панике ретировался. Резо Кивилиани удовлетворенно захохотал.

Андрей тем временем отбивался от четырех противников одновременно. Трое придавленных столом поднялись плюс Ури Валпис, который мог многое вынести и щедро отплатить за каждый нанесенный ему удар.

Вдруг голову Андрея пронзила острая боль, в какой-то момент он даже подумал, что ему сломали челюсть, его руки опустились, тело обмякло. Оказывается, Ури врезал ему тяжелой стеклянной пепельницей, стоявшей на стойке бара. Теперь же главарь шайки поднял в воздух стул, намереваясь одним ударом добить Андрея. Но тут вмешалась Алла, она подняла с пола бутылку из-под «кьянти» и как следует стукнула Ури Валписа по голове. Тот рухнул как подкошенный.

Андрей снова пришел в себя. Его окружали почти подростки, набравшиеся опыта в уличных потасовках и пьяных драках. Они годились только для того, чтобы напугать в темноте случайного прохожего и вынудить его расстаться с кошельком. Но против Андрея Берестова у них не было ни единого шанса.

Одного Андрей выбросил в окно, другого лишил сознания, а третий позорно бежал.

– Вот и все, – вздохнул Андрей, осторожно ощупывая свою ноющую челюсть.

В ушах у него звенело. Когда он двигал челюстью, болела барабанная перепонка. Подобные травмы были ему знакомы, ничего серьезного.

На улице загудела полицейская сирена. Один из праздношатавшихся по улице парней вбежал и прокричал: «Шухер, полиция!»

Андрей схватил за шиворот находящегося в глубоком обмороке Ури Валписа.

– Здесь есть какое-нибудь подсобное по мещение, где нас никто не потревожит? – спросил он хозяина. Тот лишь пожал плечами.

– Скотина, нас прислал Миркус! – заши пел Резо. Тот кивнул в знак полного понимания.

– На второй этаж они наверняка не будут заглядывать. Первая дверь справа. Андрей взвалил на плечо неподвижного и бессильного Ури, поднял его по лестнице и бросил на кровать в указанной комнате. Пружины кровати обиженно заскрипели. Алла заперла дверь.

После двух стаканов холодной воды, вылитых Аллой ему на голову, Ури наконец очнулся. Он чихнул, вытер рукавом лицо и сел, тут же схватившись за голову.

– Выбирай, Валпис, – сказал Андрей. – Или ты заговоришь здесь, или в полицейском участке Полиция внизу. У тебя есть минута на размышление.

Нокаут и холодная вода отрезвили Ури Валписа. Он сломался. Тихим голосом парень рассказал все подробности происшедшего той ночью в парке. Его лицо покрыла смертельная бледность, когда он вспомнил нападение вампиров.

– В этой истории должна быть доля прав ды, – сказала Алла. – Дьявольская сила мо нахов с Тирона нашла своих жертв даже здесь, в Лиелане. Ури прислушался.

– Тирон? – переспросил он. – Хельга, моя подружка, учится в Тартуском универси тете, и она рассказала мне мрачную легенду о Тироне. Я точно не помню, о чем там шла речь, но она живет здесь неподалеку. Я ее расспрошу. Мне надо четко узнать, что происходит, иначе я не найду больше покоя.

VIII

Хельга оказалась крупной брюнеткой с большим бюстом. Она занимала мансарду дома, построенного на рубеже веков. На полу, столе и шкафах ее комнаты были нагромождены горы книг, на плите кипел проржавевший чайник с водой.

Девушка с подозрением оглядела посетителей, включая и Ури Валписа.

– Почему вас так интересует древняя легенда? – спросила она. -Это ведь давно забытая старая сказка. Мы же живем здесь, в Лиелане, а Тирон – возле Еммери, далеко от нас.

– Расскажи, Хельга, – попросил Ури, – расскажи еще раз, пожалуйста.

– Ну ладно, – согласилась девушка. Хельга сняла кипяток с электрической плиты и заварила кофе. Ароматный запах поплыл по комнате. Хельга достала пять чашек, молоко и сахар.

– Сейчас будем пить кофе, – объявила она.

– Мы пришли не для этого, – нетерпели во произнес Ури. – Ну, рассказывай же нако нец.

Хельга села к столу и заговорила, обращаясь сама к себе.

– Когда я была маленькой девочкой, одиннадцати или двенадцати лет, моя бабушка рассказала мне легенду о монахах Тирона. Во времена первого и второго крестовых походов монахи-рыцари Тирона пользовались всеобщей любовью и уважением. Они принадлежали к могущественному ордену крестоносцев, имевшему замки по всей стране. Но к 1189 году, когда начался третий крестовый поход, епископом стал страшный человек. Его звали Зигфрид, но все употребляли только его прозвище – Черный Епископ. Ходили слухи, что он был незаконный отпрыск королевского дома. Его родственники отказались от него, ибо сочли сумасшедшим, как и его мать, наложившую на себя руки. Он пошел воевать в Святую Землю, однако попал в плен к Саладину и тронулся умом. Сарацины отпустили его, как блаженного, и он отправился к папе, не помню уж какому по счету Пию или Сиксту.

Он умолял папу дать ему какой-нибудь захудалый островок земли с тем, чтобы он мог превратить его в монашеский орден. Папе были обещаны колоссальные суммы денег от пошлин, которые рыцари-монахи будут взимать за проезд следующих мимо этого места купеческих кораблей и сухопутных караванов. Папа согласился и повелел выделить ему бедную обитель на островке в Балтийском море. К этому Зигфриду стали стекаться отставные рыцари со всех стран, лишенные почестей или наследства. Но он брал не каждого, а только выказавшего особую доблесть в бою и пренебрежение к добродетели после… после, как там? – она заглянула в конспект. – Ага, «после оного».

С ним когда-то праведные воины, жаждавшие послужить Господу, став монахами, превратились в дикую орду насильников и убийц. Они терроризировали всю округу, убивали, грабили и насиловали случайно попавшихся к ним в руки путников. Они обложили непомерной данью проплывавшие мимо корабли купцов из Бремена и Любека. – Короче, рэкет в натуре, – заметил Резо.

– Их порочные деяния в замке не остались безнаказанными, – продолжала свой рассказ Хельга. – Наместник Германии отлучил монахов от церкви. Но они продолжали бесчинствовать, и тогда римский папа под твердил отлучение. Но на Тироне только смеялись в ответ.

Бременские и любекские купцы оказались более последовательными: они снарядили двадцать кораблей с тысячей человек вооруженных воинов и направились к острову Тирон, чтобы сжечь и разорить замок. Высадка произошла одновременно в нескольких местах острова, и отряды начали осаду замка. У рыцарей ада не оставалось никакой возможности сопротивляться. Не считая прислуги, их было всего двенадцать человек-, включая Черного Епископа. Однако они рассчитывали на помощь Дьявола, которому так усердно поклонялись.

Чтобы обрести бессмертие и вызвать на помощь силы ада, они совершили жуткий кровавый ритуал поклонения Сатане, завершившийся убиением невинной девушки и вкушением ее молодой крови, и поклялись на верность Сатане. Но Бог не допустил торжества зла и внял последнему стону умирающей девушки. Он не допустил, чтобы демоны ада пришли на помощь бандитам. Монахи Тирона скончались в одночасье от чумы, неизвестно откуда пришедшей на остров. Воины, ворвавшиеся в замок, нашли только их окоченевшие тела на полу пиршественной залы. Подохли также их лошади, собаки и слуги. Совершив над отступниками все полагающиеся обряды, их замуровали в стенах замка. Вот тут, кстати, и картинка есть.

Все посмотрели на примитивный рисунок воинов в кольчужных доспехах, которые затягивали даже головы, оставляя лишь прорези для глаз, а Резо сострил:

– Но папа Пий наделал шмон и натравил на них ОМОН.

Хельга сделала паузу и выразительно посмотрела на него.

***

Год за годом проходили в каждодневном пьянстве, убийствах и грабежах. Порою численность рыцарей ордена достигала двухсот человек и пятисот слуг и наложниц. Никто в то же время не подсчитывал количество пленников, содержавшихся в подземных казематах замка Тирон. Среди последних были и простолюдины, и люди знатного происхождения, ожидавшие уплаты выкупа за свое освобождение. Но никому из них, вкусивших поцелуи вампиров, не суждено было снова увидеть свет Божий. Один за другим исчезали и слуги, и пришлые ландскнехты.

Первый удар был нанесен исподтишка. И нанес его Паоло. Он умудрился влюбиться в пленницу, молоденькую дочь новгородского купца. Он исповедался ей во всех грехах, рассказал обо всех мерзких деяниях рыцарей ордена, и она поверила ему, ответила любовью на любовь, и они бежали с острова.

Это значительно осложнило жизнь рыцарей ада. Число тринадцать идеально подходило для черной мессы. Теперь они не в силах были вызвать к себе на помощь силы стихий и преисподней. По крайней мере, до тех пор, пока не подготовят тринадцатого послушника. А для этого недостаточно было просто надкусить вену у первого попавшегося проходимца – процесс превращения просто вампира в сатанинского мага занимал годы.

Затем Доминико решил проявить инициативу и попытался обратить в сатанинство молоденького оруженосца. Но тот ухитрился вырваться от него и принялся бегать по замку, истекая кровью и рассказывая всем, что его хозяева – вурдалаки. После этого вдруг у всех слуг и и прочих ландскнехтов появились спешные дела на материке, и к моменту пробуждения главных членов ордена, остров был пуст. Лишь на горизонте маячили паруса ганзейских кораблей. Когда с крутобокого флагманского нэфа прогремел выстрел бомбарды и каменное ядро выбило зубец из угловой башни, Великий магистр ордена хрипло выругался.

– Ты что-то сказал, domine? – осторожно осведомился Людовик.

– Вот почему мы, вампиры, никогда не сможем править миром. Ведь этот дьявольский порошок был у бедуинов еще до Магомета, но им пользовались лишь факиры да маги, дурача народ. И мы за годы, проведенные на острове, могли бы иметь самую совершенную артиллерию в мире. Но мы – неторопливы, сын мой, мы так неторопливы. Еще бы, ведь мы бессмертны, куда спешить? Лучше поспать да полакомиться… А людям нет времени ждать, им отмеряно всего семьдесят-восемьдесят лет, и за этот ничтожный отрезок времени они хотят полностью насладиться жизнью. Они изобретают порох, пускаются в плавания, покоряют чужие страны, сочиняют стихи и музыку… А мы – до того ленивы, что нам недосуг даже покорить этот ничтожный мирок!

– Мы будем сражаться! – воскликнул Доминико, размахивая мечом.

– Боюсь, что вы слишком разжирели, чтобы делать это, – возразил магистр. – Полагаю, что нам самое время немного попоститься.

***

Хельга молчала целых три минуты, а когда заговорила, ее голос звучал еще тише и глуше, словно с того света.

– Но неумеренные притязания монахов на вечную жизнь сбылись чудовищным образом. Вместо того чтобы предаваться пиршествам и оргиям в своей крепости, они томились в мрачных склепах, не живые, но и не мертвые. Они не хотели жить, но и не могли умереть. Совсем скоро про замок Тирон стали рассказывать страшные истории. Якобы, души умерших блуждают в ночи, а их мумии выходят из могил и бродят по острову. Стали таинственно и загадочно пропадать люди. Рыбаки начали избегать появляться на острове.

Хельга наклонилась к самым лицам гостей и прошептала:

– Говорят, что дьявольские монахи пьют кровь своих жертв, которые после этого тоже превращаются в вампиров. Они тоже сходят с ума от жажды крови, но их укусы просто уби вают, и на этом цепь замыкается.

Ури Валпис тихо засмеялся. Его голос стал срываться на крик:

– Сказки! Это неправда! Я не знаю, поче му эти двое напали на нас. Возможно, их оши бочно приняли за мертвых, возможно, их ктото там загипнотизировал и они находились в трансе, но то, что души каких-то монахов, спустя столетия, бродят по острову – это со вершенно невероятно и фантастично. Я живу в двадцатом веке Я по телику каждый день ви жу, как люди в космос летают. А во всю эту поповскую чертовщину я не верю и не поверю никогда!

Он никак не хотел успокоиться.

– Хорошо, а если бы тебе сказали, что к этим чертовым монахам прилетела летающая тарелка с зеленым марсианином, ты бы поверил? – спросила его Алла.

– Ну, летающая тарелка., это еще куда ни шло.

– И что этот марсианин вживил в их тела особый ген, который стал в них развиваться, несмотря на внешнее высыхание тел. И что для дальнейшего существования им необходима подпитка в виде биоэнергетических полей человека? А биоэнергетическое поле заключено в крови человека. Понятно?

– Ну, теперь вроде как понятно… – юноша покрутил головой.

– А теперь назовем марсианина «Сатаной», назовем ген «заклятием», а биоэнергетическое поле – «душой», и ты должен будешь признать, что твоя подружка нам ничего такого сверхнеобычного не рассказала.

Тем временем Хельга разливала крепкий и ароматный кофе. Во время трапезы трое мужчин и две женщины еще раз попытались пережить эту ужасную историю.

– Есть еще кое-что, что вам необходимо знать, – добавила Хельга. – Монахи Тирона были очень богаты» Они собрали огромную коллекцию ювелирных изделий. Купеческая экспедиция так и не смогла найти сокровища. В подземельях Тирона сокрыты золото и драгоценные камни.

– Что ж, их час скоро пробьет, – сухо сказал Андрей. – После двойного убийства полиция обыщет каждый камушек этих про клятых развалин. Если там действительно что-то хранится, то мы в ближайшее время услышим об этом по радио или прочитаем в газетах.

Они поблагодарили Хельгу за интересный рассказ и вкусный кофе и попрощались. Вечерело, пора было ехать на встречу с инспектором.

Инспектор Райманис уже ждал их. За хорошим ужином в первоклассном ресторане Андрей признался инспектору, что надобность в ночном дежурстве в морге отпала, так как жертвы монахов мертвы, а остальные трупы уже никогда не превратятся в зомби.

Инспектор в раздражении порвал свою салфетку, его шея покраснела, как петушиный гребень.

– Именно этого я и ожидал, – взорвался он. – Сначала вы пудрили мне мозги, что мертвые по ночам оживают, а теперь пытаетесь убедить, что ничего подобного больше не произойдет. Вы что, считаете меня полным идиотом?

Райманис ударил кулаком по столу так, что стаканы жалобно зазвенели, а вилки с ножами градом посыпались на пол. Он так разбушевался, что гости перестали наслаждаться отменной едой и уставились на инспектора

– Я работаю полицейским уже тридцать лет. Я допрашивал убийц, воров, шлюх, суте неров, саботажников и агентов иностранных разведок. Каждый из них рассказывал мне разные глупости в надежде обмануть. Но ни у одного человека не хватило наглости прийти ко мне с подобной чепухой, как это сделала ваша троица. Я не знаю, что за всем этим кроется, но докопаюсь до правды. А вам я запрещаю удаляться от Лиелана дальше, чем на тридцать километров. Каждый день, в тринадцать часов, вы будете навещать меня в моем кабинете и отмечаться. Если вы не станете этого делать или хоть на пять минут опоздаете, то окажетесь за решеткой. Я все сказал. – Инспектор со свистом выпустил воздух. – Вы должны благодарить судьбу, что ваш дружок Иван Золотов был уже официально зарегистрированным трупом, когда вывалился из вашего окна, иначе бы вы уже давно находились в камере предварительного заключения. И хоть за убийство в нашей стране не казнят, но лет двадцать отсидки светит каждому из вас, дорогие мои умники!

Райманис сам заплатил за свой ужин и демонстративно покинул ресторан, ругаясь на латышском, литовском, эстонском, польском, финском, шведском и пяти других известных ему языках. Андрей, некогда специализировавшийся по этому региону и знакомый со всеми его диалектами, выяснил, что на его голову и голову его друзей и родственников падут всевозможные несчастья и болезни, если осуществится хотя бы самая малая часть сказанного инспектором.

Его так и дергало за язык обратить внимание инспектора на то, что подобные факты нельзя не учитывать, но Андрей сумел промолчать, так как кровать с гостиничным голубого цвета постельным бельем устраивала его значительно больше, чем полосатый тюфяк на нарах.

На следующее утро он горько сожалел, что не настоял на своем и не потребовал немедленно закрыть остров для всех посторонних. Но было уже поздно.