Текст книги "«18-33-33»"

Автор книги: Степан Бердинских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Слушаю?

– Вы сегодня были у Светланы Васильевны? – раздался голос пожилого человека.

– Была, – согласилась я.

– Вы меня давно не помните, но я обещал провести телефон в ваш кабинет, – продолжил голос. – Просверлить отверстие никак не выходило, поэтому…

– Вам не кажется, что вы не по адресу? – возмутилась я.

– Что вы говорите? – прозвучал голос так, будто говорил в стену. – Я видел, как вы смотрели на то здание в монокль. Иногда мы не подозреваем, насколько близки к цели, а вы сразу угодили в точку, как в лоб пулей.

– В лоб пулей?.. – повторила я слова незнакомца. Обхватила трубку двумя руками и упала в кресло. Его слова гулко осели в полушариях моего мозга.

– Вы хороший человек, Наталия. Я хочу вас отговорить работать в этой компании.

– Откуда вам известно моё имя?

– Я находился неподалёку от вас. Конечно же, я услышал ваше имя.

Наступила длительная пауза. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что мне нравится собеседник. Как минимум он не торопит меня с ответом.

– Почему я должна верить вам? Не подумайте, я не против… У вас есть хоть один факт в вашу пользу?

– Мне запрещено рассказывать. Вам ли не знать, что есть места куда более перспективные. Неужели вы всерьёз думаете, что провода девяностых водятся в хороших компаниях?

– Откуда мне знать? – парировала я. – Являются ли провода отличительным признаком? В принципе?

– Жаль, – удручённым тоном отозвался пожилой человек.

– До встречи, сэр. Надеюсь, завтра вы сделаете отверстие.

Я быстро нажала кнопку спуска и положила трубку на место.

Нужно было избавиться от дурных мыслей. Я сделала ванночку для ногтей, включила любимый сериал и оторвалась от реальности. «Это свершилось», – стукнуло у меня в голове. С завтрашнего дня я погружусь в мир юриспруденции и начну зарабатывать на этом деньги.

За домом Наталии, мелькая сквозь облака лучами, пряталось солнце. Более холодное, чем нужно. Не такое яркое, как следовало. Одно известно наверняка – скрыться от него не получится. Можно сбежать, встать в тень, дождаться ночи. И в конечном счете ослепнуть.

В конце пятой серии фильма мне пришло смс. Отправителем была Светлана. «Не дари мне ничего, пожалуйста. Разве что к чаю коробку конфет. Светлана». Я поставила напоминание и опять окунулась в сериал.

К сладкому я отношусь равнодушно. В детстве же наоборот – уплетала за обе щеки сладкие мамины угощения. Перед школой я получала конфету и прятала её в рюкзак. Единственное – мне напрочь запретили есть карамель и всякого рода леденцы, будь то чупа-чупс или барбариска. Папа рассказывал, как в детстве, катаясь на велосипеде, отколол себе часть зуба твёрдой конфетой. Это воспоминание или, правильнее сказать, жизненный урок, он вспоминает и по сей день… наверное. Прошло целых шестьдесят лет с того времени. Миг, когда ты лишаешься части зуба, оставляет след длиною в целую жизнь. Брешь в огромной системе несет за собой катастрофические последствия. Я чувствовала, что в «моей» организации есть такой же «промах». Оставалось лишь заглянуть в прошлое и найти его.

Волей-неволей я отключилась от сериала и легла на татами. В майке и шортах. Я не знаю, нужно ли было мне поддерживать тонус. Качать пресс для укрепления мышц, приседать для упругости ягодиц и поднимать гантели, чтобы не появилась дряблость в предплечьях. Пару раз я даже наведывалась в фитнес-зал. Не скажу, что за компанию, а потащила меня туда уже бывшая коллега. Я вдохновилась идеей такого марафона. Увы, именно на пару раз меня и хватило. На каждый взмах я ловила на себе взгляды мужчин. То были прожжённые качки, новички с тонюсенькими ногами и папочки с животами. В душевой я боялась спорыньи. Не спасали и одноразовые тапочки, которые было жутко неудобно надевать. Для этого я садилась на лавку.

– Устала? – заботилась обо мне напарница.

– Ты ловко их надеваешь.

– Дело практики, – отвечала она, демонстрируя мне расположение пальцев для поднятия держателя стопы.

Дома тапочки не нужны. Ещё можно босиком ходить где угодно. Включать ту музыку, какую захочется. Единственное и немаловажное, что я теряла – мотивацию. Выкладываться на полную катушку за сорок минут там – это как два часа дома. По ощущениям. Наряду с этим отсутствовал дух соперничества.

Закончив упражнения, я открыла окно, чтобы впустить свежий воздух. Приняла душ. Вслед за ужином разобрала пару статей про закупки и легла спать.

Утром мне пришло смс. Светлана писала:

«Рабочий день у вас изменен. С сегодняшнего дня вы работаете с 8:00 до 16:30».

Я сразу ответила:

«Тогда я на полчаса и опоздаю, соответственно».

Ответа не было.

В первый рабочий день я познакомилась с коллективом, получила рабочий компьютер и загрузила органайзер канцелярией. Светлана выдала мне килограммовый запас литературы и велела «пройтись по верхам» закупок по 232-му закону. Две синие книги, одна красная и бежевая, нераспечатанная. Громоздкий дисковый телефон мирно покоился рядом с ежедневником. Я подняла трубку, тот лязгнул колокольчиком.

– Алло? – сказала я без задней мысли.

– Чужой шрам не всегда виден, – ответил пожилой голос. – Единожды получив свой, относишься к нему истинно.

Я щёлкнула ручкой. Стержень резко нырнул в корпус. Щёлкнула вновь, и он вынырнул по шею, а затем опустился по уши. Наш диалог был примерно таким же.

– Долго вы меня ждали? Пока трубку не подниму?

– Так будет не всегда, Наталия, – спокойным и ненавязчивым голосом ответил незнакомец. Он говорил аккуратно, словно в этот момент выполнял скрупулезную работу. – Вскоре я отступлю и вы обо мне забудете.

– Зачем всё это?

– Доверьтесь мне. Не опыту, а фактам, которыми я владею.

Провод телефона жалобно скрипел в моих руках. Мозг размышлял, что пока я не привязалась к новому месту, действовать лучше заблаговременно. К тому же нынешнее финансовое положение не тяготило настолько, чтобы в срочном порядке рассылать резюме и выбирать из того, что имеется.

– Какими именно фактами?

– Слушайте меня внимательно. Можете записать, если нужно, – оживился связист.

На том конце послышалось шуршание бумаги.

– Ваша личная электронная почта.

Я продиктовала адрес.

– Будьте добры, зафиксируйте также мой номер.

Я взяла ручку и записала шестизначное число.

– Набирайте с паузой в шесть секунд.

– Хорошо, – послушно отозвалась я. – У меня к вам ещё один вопрос.

– Так… – ответил связист.

– Как так получилось, что я в первый день овладела такой информацией?

Послышался стук каблуков.

– Алло? – торопила я с ответом незнакомца.

– Да здесь я, – сообщил голос. Там слышалась нервозность. – Вам достаточно открутить подставку своего органайзера. Под ним вы найдёте прослушивающее устройство.

Я замерла и подумала о том, что всё происходящее как-то не сходится.

– Что вы, Наталия, заинтересованные нас не слышат. Я позаботился об этом. Фоном я посылаю белый шум в трубку, поэтому прибор не воспринимает человеческий голос.

– Откуда вы?.. – как можно тише сказала я.

Трубку на том конце положили. Короткие гудки отрезвили меня. Я будто попала под контрастный душ. Мигом высыпав канцелярию обратно на стол, я подняла органайзер и открутила подставку. К её внутренней стороне был приклеен жучок. Плоский, незаметный, с маленькой батарейкой.

Собрав впопыхах всю конструкцию, я решила оглядеться вокруг и навести порядок – будто ничего и не было. Мне выделили небольшой кабинет напротив Светланы. Когда я в него заходила, на двери ещё не было никакой таблички. За анонимной дверью расположился вытянутый, чинный кабинет с деревянным столом, креслом, шкафом и тумбой. В углу ютился мягкий стул для гостей. Полки шкафа были заняты разве что пылью. В шкафчиках тумбы я нашла скотч, большой дырокол и помятые файлы. Рабочее кресло оказалось удобным. Я сидела в нём поясницей вплотную к спинке, руки положила на резиновые подлокотники и вытянула ноги вперед. Наконец-то зашла Светлана Васильевна.

– Осваиваетесь?

Открыв глаза, я на секунду почувствовала себя руководителем. Магия кресла начала действовать.

– Это мой первый рабочий кабинет, – ответила я не сразу. – Одна я, и никого рядом. Вдохновиться бы рабочим духом да разместиться в одном рабочем пространстве… Но нет! Устала от этого.

Светлана подошла к окну и присела на подоконник. Незаметно зевнула. Она смотрела на меня безучастным взглядом и разговаривала вполголоса. Не более чем в полутора метрах от неё громоздился желтоватый кактус. Судя по его состоянию, прошлый юрист не принимал в его жизни никакого участия.

– Читали вчера про закупки?

Я хотела ответить, но Светлана опередила меня.

– Пройдёмте в мой кабинет, – заключила она после некоторых размышлений.

Кабинет Светланы был вдвое или даже втрое больше моего. Я внутренностями ощутила эту разницу, и сделалось как-то грустно. Тем не менее я испытывала гордость за её статус. «Весомый человек, выходит», – рассудила я.

– С днём рождения, – поздравила я начальницу, вручая плитку трюфельного шоколада. Вышло несколько запоздалое поздравление, но, как мне думалось, умилительно-неожиданное.

– Благодарю! – ответила Светлана. – Вы присаживайтесь… Куда хотите.

Я оглядела все кресла. Насчитала восемь штук. Шесть стояли вокруг переговорного стола и два – возле дивана. Чистые, опрятные, выстроенные по линеечке. Они в точности передавали характер их обладательницы, вернее, того, кто ими в данный момент распоряжается.

– Есть желание сесть на диван? – предложила я. – Там ведь чайный столик? – Указала я пальцем на невысокий предмет мебели.

– И чайный, и книжный… Подчас рабочий! – откровенничал мой руководитель.

Мы расставили вазочки со сладостями, фрукты и печенье. Светлана налила чай.

– Вы никого больше не ждёте?

– К сожалению.

Я вопросительно посмотрела на именинницу.

– Моя лучшая коллега недавно уволилась, а соседний кабинет, который вы заняли, раньше занимал Виталий.

– Виталий?

– Наш водитель. Мужик был пустоголовый, но разговорчивый. Хронический слушатель радио при полной громкости.

Придвинувшись поближе к столику, я выбрала желтую конфету с халвой. Пока разворачивала обертку, занимала голову мыслями.

– Странно это, – сказала я равнодушно, маскируя нарастающий скептицизм.

– Что именно?

– Водитель напротив юриста. Он лично ваш был?

Светлана рассмеялась.

– Что вы! Водитель есть только у директора. Да и то, между нами скажу, он страшно ленивый. Платят ему пять баней (валюта Молдавии), а требуют, как с четверых сотрудников.

– Тогда в чём причина?

Светлана отпила чай и съела дольку трюфельного шоколада.

– Причуды в организации. У нас здесь целое хитросплетение, – ответила Светлана, изображая руками шар. Судя по её интонации, он был из шлака и палок.

Моя поясница взвыла, и я тут же откинулась на спинку дивана. Кожа его лениво захрустела и поддалась, забирая мое тело.

– Какими духами вы пользуетесь?

– Это мои любимые, – ответила я, медленно протянув запястье к Светлане. – Подарок.

Осторожно распробовав аромат, именинница отвела взгляд и погрузилась в астрал на короткое время.

– Цепляет, – ответила она. – Что входит в состав?

– Увы…

– Увы?

– Не могу знать, – дернула я плечами.

Вторую половину дня мы заполнили составлением доверенности для аккредитации нашей компании на площадке торгов. Я досконально выверяла каждую строчку, разбирала даты, номера и счета организации. Светлана рассказала мне о получении ЭЦП, завалила терминами электронного документооборота, общими положениями для разрешения конфликтных ситуаций и прочими условиями регистрации в ЭДО.

В шелесте документов таились крупные счета, выгодные сделки, правовые неточности, наименования и представители заказчиков. Смелая рука Светланы фасовала листы и молниеносно вычленяла нужные нам документы. Я еле успевала сверять КПП и БИК организаций. Мне хотелось идти вровень с руководителем, чтобы зарекомендовать себя.

– Я ценю вашу неторопливость, – сказала она. – Робость характера придаёт вам женственности.

– Благодарю, – отозвалась я.

– Мой отец наградил меня харизмой. Передал твёрдость и стальные нервы. Кажется, только благодаря его части внутри себя я заняла такую должность. В двадцать девять я уже консультировала мэров различных городов, советников различных стран и прочих небезызвестных личностей. Когда пик моей карьеры упёрся в проблемы со здоровьем, я приехала сюда. У меня остались кое-какие контакты с того времени, поэтому, бывает, я делаю больше денег, просто общаясь по сотовому.

– В каких странах вы были? – поинтересовалась я.

– Иран, Китай… – начала Светлана, – Помнится, была даже в Австрии, но всего лишь проездом.

– Консультировали на английском?

Она кивнула и добавила междометие.

В середине дня мы отобедали в местной столовой и направились в цех. Формальности ради или в практических целях мне нужно было ознакомиться с арсеналом машин на производстве, встретиться с начальниками цехов и получить каску.

– Оборудование в основном импортное, – подметила Светлана. – Германия по большей части, хотя есть парочка красавцев и нашего производства.

За двадцать минут мы обошли половину цеха, встретились с начальником испытательного комплекса, главным технологом, а также заглянули в панель управления станка по резке картона.

– Эту штукенцию, – сказала Светлана, пару раз постучав по каркасу машины, мы отвоевали у немцев с потом и кровью. – Я за неё получила грамоту.

– Юристы участвуют в закупках? – удивилась я.

– Нет, что вы. Я решала вопрос с долгами по той компании, которая поставила нам этого монстра. Была ответчицей в германском суде. Утром – туда, вечером – обратно, – рассказывала начальница и поглядывала на конвейер. Затем тронула меня за плечо и сказала, куда смотреть.

В ту же секунду машина заревела и принялась с молниеносной скоростью штамповать картонные заготовки в форме арифметических знаков.

– Рабочие за ней не поспевают! – смеялась Светлана.

– Дорого она обошлась нам?

– Лучше не спрашивайте.

Когда мы собрались возвращаться назад, я увидела на дальней стене цеха карту помещений и территории всего предприятия. Десятки обозначений были вписаны в отдельную колонку. Желтыми цветами были обозначены точки запаса воды для тушения пожара, а отдельные жирные линии оставались без подписи. Они загибались и перетекали в кольцо, которое окружало все предприятие целиком. Я огляделась вокруг и сфотографировала карту. Убрала телефон и, развернувшись, медленно пошла обратно к Светлане.

– Девушка! – окликнули меня сзади. – Кого-то ищете?

Оглянувшись, я никого не увидела и решила пойти дальше, своей дорогой.

– Наверху! – продолжил кричать голос. – Поднимите голову!

– Я со Светланой Васильевной! – ответила я мужчине, сидевшем на передвижном кране.

– Здесь вам смотреть нечего! Вы заблудились?

Я сбилась с мысли, растерялась. Не найдя слов, уставилась на мужчину сверху и сказала что-то невнятное.

– Как вас зовут? – поинтересовался кричавший. Он вылез из кабинки и быстро спустился по лестнице, словно заслышал пожарный сигнал.

– Наталия.

Мужчина достал из-за уха карандаш и записал мое имя.

– Интересовались картой? – спросил он.

– Я всем интересуюсь, я новенькая, – улыбнувшись, ответила я.

– Организация у нас старая, лет девяносто ей будет. Эту карту я в архиве выпросил. Установил сюда в качестве трофея.

Я решила «копнуть глубже». Сказала:

– Линии и полосы на карте. Их так много, а обозначения для них не проставлены. Для чего они, вы не знаете?

Тот пожал плечами.

– У меня дело стоит, – отмахнулся он. – Рад был познакомиться.

– Хорошего дня, – попрощалась я.

Со Светланой мы встретились возле того же станка PAQTEQ.

– Где вы пропадали? – возмутилась она. – Нам возвращаться пора.

Она дала мне стопку документов и перешнуровала ботинки.

– Весь текст на немецком? – спросила я.

– Как у вас с ним?

– Осваиваю…

– Моя знакомая даёт лекции по нему. Для вас я могу выбить хорошую скидку.

– Звучит неплохо. Поделитесь её контактами? – загорелась я.

Так за пару дней я обросла множеством контактов. Репетитор по немецкому, нотариус из Тирасполя, эксперт по правовым вопросам судебных процедур, частный юрист-консультант из Кагула… даже одного сантехника порекомендовала. Словом, мне лишь нужно было находить повод писать им, ведь мало кому достается такой богатый набор из авторитетных личностей. Светлана делилась новыми людьми беззаботно просто, словно знала меня с самого детства. Она доверяла мне любое дело и полагалась на меня как на родную сестру. Сама я не находила причин к такой расположенности, а полюбопытствовать не решалась.

По возвращении из цеха мы разошлись по кабинетам и занялись своими делами. Мне было поручено обзвонить девять клиентов и согласовать даты страховых корректировок по новым партиям картонной продукции. Диалог с клиентами строился похожим образом:

– Здравствуйте. Вас беспокоит… – говорю я. И представляюсь той компанией, в которой работаю. – Могу я отнять минуту вашего времени?

Лишь один клиент отсрочил время переговоров. Шестому я написала на почту. Когда разобралась с последним, набрала Светлане и отчиталась по проделанной работе.

– Хочешь домой? – сказала она неожиданно. – У меня есть некоторая работа, объёмная… не хотелось бы начинать её в конце рабочего дня.

– Тогда…

– Ступайте, Наталия, ступайте! – настояла Светлана Васильевна.

Попрощавшись, я закрыла свой кабинет, спустилась к проходной, а затем вышла на улицу. Добралась до остановки, зашла в автобус и рассчиталась с кондуктором. Закрыв глаза, вытянув ноги и откинув голову назад, я попыталась расслабиться. Три, два, один, и вот я засыпаю. Меня будит кондуктор, и я сонной походкой выхожу из автобуса. Была какая-то рябь между отсчетом и пробуждением. Лишь мгновение. Мой мозг бодрствует, но в другом времени. Что-то подкосило меня, но понять, что именно, я не могу. Словно дефект восприятия, который превращает людей в зомби. Кажется, мне нужно было в канцелярский отдел. Эта мысль направляла меня дальше, пока не перестала быть моей целью.

– Добрый день, – сказала я вежливым голосом.

Кассир была занята своим делом и не ответила мне взаимностью. Это мне не понравилось, и я решила найти консультанта.

– Здравствуйте, – обратилась я к девушке небольшого роста. – У вас можно найти стикеры?

Девушка кивнула и велела пойти за ней. Параллельно она вела со мной диалог.

– Разумеется, – ответила она. – Есть большие квадратные и маленькие прямоугольные. Разных цветов. Из детской коллекции или же строгие, больше для офиса.

Мы прошли два стеллажа и обогнули стол с карандашами и ручками.

– Благодарю, – ответила я.

На прощание я посмотрела консультанту в глаза. Девушка сделала то же самое, но тут же отвела взгляд, после чего развернулась и ушла в сторону кассы. Подобный обмен взглядами имел определенные цели. Он позволял отстраниться от гнетущих мыслей, которые тянули меня в прошлые негативные воспоминания. Сейчас я держала в руках жёлтый набор стикеров. Взгляд невысокой девушки я ещё долго хранила в своей памяти. Он был растерянным, но приятным. Грифель под ногтями, шея с двумя родинками, солёная мелочь в ладонях.

К шести я была дома.

– Привет! – крикнула я в темную комнату.

– Здравствуйте, – ответила Алиса.

Я сняла сапоги и включила свет.

– Прости, что не заряжала тебя так долго.

– Извинения приняты.

В комнату пробивался тусклый солнечный свет. Когда я впустила воздух в квартиру, на кухне загудела вытяжка. Прорезался звук часов.

Заказав помощнице Александра Деспла, я поставила на разогрев воду и достала рисовую крупу с полки. Натерла сыр. Порезала овощи, залила их оливковым маслом и добавила щепотку соли. Решив отобедать в тишине, я заглушила колонку и уселась в кресло. Со второй ложкой риса в тишину прорезались мысли. Они беззвучно вонзались в моё сознание и норовили заполучить внимание. То были соображения о кексах мотоциклиста, о монете, подброшенной на удачу, о кричащем водителе, о мягком диване в кабинете Светланы, о крановщике со старинной картой и о том, каков был диалог со связистом. Последняя мысль вынырнула наружу и заполучила мое внимание. Я быстро отложила тарелку с салатом и, разжевывая слипшиеся комочки сыра, зашла в прихожую. В моём пальто лежала бумажка с номером этого телефониста. Опустив руку в карман, я нащупала листочек и посмотрела на номер. Синей пастой было написано: «18-33-33, с паузами в шесть секунд».

Я подняла трубку, набрала единицу и отсчитала шесть секунд. Затем нажала на восьмерку и мысленно досчитала до шести. После тройки я бросила трубку. Спросила саму себя, после каждого слова заламывая руки:

– Чем… Я… Занимаюсь?

Словно ребенок, я уверовала в чепуху этого безумца и продолжала играть по его правилам. Удивительно то, что в моей голове поселилась навязчивая мысль шпионажа за организацией с каким-то «дурацким картоном». Одолеваемая целью сбросить оковы бестолковых идей, я приняла контрастный душ, сняла колонку с паузы и вышла на лоджию. «Медленно дышать и есть салат, – твердо сказала я себе. – Медленно есть салат и не дергаться».

Нужно ли говорить, что это был душевный порыв. Энтузиазм скептика внутри меня. Я закрыла лоджию, вымыла посуду, «разбудила» ноутбук и перешла по ссылке, чтобы прочесть инструкцию. К моему удивлению, она оказалась потешно коротка. Сделав фотографию всех её пунктов, я завершила работу операционной системы. Взяла из холодильника бутылку кефира, сделала пару глотков. Почистила зубы и легла спать.

Тёмных мест стало слишком много. Узкие дороги, подземные переходы, детские площадки, безлюдные тротуары, набережные и связующие их мосты окутало остатками лунного света. Стрелки часов вращались вокруг лучезарной сердцевины.

Моё пробуждение началось в пять сорок. Я почувствовала сильный толчок в бедро, словно кто-то решил напомнить о шраме.

Двинув ползунок вправо, я остановила будильник и, высунув ногу из-под одеяла, стала копить силы для визита в душ. Утренняя история перетекла в офисную рутину, начало которой я выделила под маленькое, но крайне любопытное расследование.

Заполучила искомый файл согласно первому пункту инструкции, перешла ко второму и добавила в список программы зарплатную базу. Завершив третий шаг, получила доступ к особенностям расчёта денежных выплат работникам организации. Передо мною открылись документы и счета текущего месяца, среднего дохода за прошлые года и список всех сотрудников организации. Я начала сверять даты и премии, выходные дни и часы с переработкой.

– Он говорил правду, – сказала я вполголоса. Встала из-за стола и прошлась по комнате. – Говорил правду…

По спине пробежали мурашки. Я съёжилась от внезапного холода и задвигала плечами. Закрыла базу и удалила программу. Создалось впечатление, будто я сама во всём виновата. Подстроила весь этот цирк и начала обманывать ни в чём не повинных людей. Гребла деньги руками, а людям отсыпала гроши. Поймав себя на мысли, что я сижу в кресле в верхней одежде, не сняв сумку, я быстро встала и отключила монитор. Открыла окно и, стянув сумку, расстегнула пальто.

Ранее я не замечала, может, в силу занятости или встревоженности, но мне удачно выпал достойный вид из окна. В центре двора росло крепкое дерево с размашистой кроной. Клён, судя по остроконечным листьям. Около ствола его была установлена беседка с козырьком, где управленцы могли обсудить рабочие моменты и последние будоражащие известия. Оттуда шёл дым, кажется, не переставая. Дворники шустро разбирались с опавшими листьями, грузчики ловко швыряли листы прессованных бумаг, главных же по должности выдавал пышущий фарс.

– Четвёртую партию сдал? – кричал высокий мужчина.

– Заказ отменили! – раскатывалось ему в ответ.

Я оставила окно открытым и вышла из кабинета. Постучалась в дверь Светланы и медленно повернула ручку.

– Доброе утро, – сказала я.

Светлана подозвала меня и велела присесть рядом с её креслом. Набрала что-то на клавиатуре и повернулась ко мне.

– …Направила тебе документы, – проговорила она, задумавшись о чём-то вначале. – Свяжись с заказчиком и убеди его повременить с решением.

Я лишь кивнула, подумав: «Сделаю всё быстро, чтобы вернуться к ней обратно».

– Как сделаешь, возвращайся ко мне, – сказала Светлана.

Поднявшись со стула, я медленно зашагала к двери.

– Наталия, – догнала меня словом начальница. – Мы можем перейти на «ты»?

– Я не против.

Сегодня на ней надеты брюки «карандаш». Зелёные, с длинным поясом и большими карманами. Чёрная блуза скрывала хищное тело. Ромбовидные серёжки, как водится, правильно завершали образ.

Вернувшись в свой кабинет, я изучила скудный набор документов и тут же набрала заказчика. Представилась и прочла ровно то, что было выделено чёрным кеглем. Ещё один момент из юридической практики, и человека можно было отпускать.

«Здорово, что сейчас я могу обратиться к ней с лёгкостью, как к подруге», – подумала я. Закрыла свой кабинет и зашла опять к Светлане.

– Погоди, погоди, – с ходу бросила она, как только меня увидела.

Встав у двери, я поправила рубашку и обернулась на картину, что висела слева. Делая небольшие шаги в сторону дивана, разглядывала пестрых жаворонков и любовалась красотой фауны.

– Банальная картина, – бросила вдруг Светлана. – Всё никак снять не могу, да и на замену повесить нечего. Можешь забрать себе.

– Так ты быстрее найдёшь себе новую?

Светлана покрутилась в кресле и угрюмо присвистнула.

– Угощу бокалом шампанского, если поможешь мне с этим.

– Не пью, – категорично ответила я и тем самым, кажется, затронула её самолюбие.

– Категоричный ответ не принимается. Я хочу сводить тебя в одно уникальное место. Даже если ты там была, то сделай вид, что всё забыто и ничего не вспоминается…

Я вспомнила о студенческих тренингах. О том этапе взросления, когда ты ломаешь невидимые границы и сближаешься с людьми ранее тебе незнакомыми, чуждыми, малохольными. У меня был один такой знакомый. Он так или иначе раскрывался, но не как остальные. Я видела, как он всё чаще, раз за разом вставлял что-то от себя в дискуссии, принимал участие в играх, сближался с другими студентами, но в целом был отстранённым в группе людей. Заметить прогресс по его социализации было крайне сложно. Когда он вставлял свои реплики, зачастую неуместные, возникала неловкая пауза. У него не было начальных данных. Он желал, но не умел общаться.

– Что это за место такое? – поинтересовалась я. – Или для меня сюрприз уготовлен?

Светлана прикусила губу и медленно подняла брови. «Какая красивая», – подумала я. Вдобавок она повертела головой, заставив сережки качнуться из стороны в сторону. Поймав мой взгляд, обращённый к серьгам, начальница хмыкнула и сказала:

– Боже мой, Наталия! Вы действительно метите в правильном направлении.

– Хватит, – сказала я, широко улыбнувшись. – Я составлю вам компанию, а сейчас попрошу меня не смущать.

В дверь неожиданно постучали. На порог ступил рослый мужчина в кожаных туфлях.

– Светлана Васильевна, – сказал он. – Вы нам нужны на совещании.

Она поздоровалась с мужчиной, по-видимому, человеком немаловажным, и подалась телом вперед. Тот сделал то же самое.

– Пошли со мной, – шепнула она мне и жестом велела пройти с ней.

Оставлять меня одну в кабинете Светлана не хотела. Я вышла в коридор и направилась в уборную. «Припудрив носик», я вернулась в свой кабинет и съела завтрак. Затем подняла трубку и набрала номер «18-33-33». Медленно, с паузами в шесть секунд. На той стороне ответили:

– Слушаю вас внимательно, товарищи.

Это был голос Виктора Александровича.

– Вы тоже гроши получаете?

– И да и нет, – ловко встроился в тему связист.

– Как насчёт Светланы Васильевны?

– О чём это вы?

– Сколько она получает? – уточнила я.

– Не могу знать.

– …Не может!

По ту сторону раздался хруст бумаги.

– Вспыльчивость вас не красит, – ответил телефонист. – Буду вас ждать сегодня в три, около здания с исторической датой. Найдёте меня под лестницей рядом со входом.

– Мне ещё бегать за вами?

– Решать вам.

Я положила трубку на место и вышла из кабинета. Растерявшись, я снова пошла в уборную. Закрылась в ней и включила кран. Струя воды пузырилась, заполняла раковину и с журчанием утекала вниз по трубе. Во рту сохранялся вкус шоколадной конфеты со стола Светланы. Я достала из кармана пиджака смартфон и вышла из уборной. Потирая нос, открыла диалог с Натальей и прочла её последнее сообщение.

«Ты пропала. Как твоя нога? Я тебе сегодня позвоню вечером, если ты не ответишь. Вдруг тебя в плену держат. И не смейся!»

Прочла сообщение выше:

«Молодец! Держи меня в курсе, ведь это дело серьёзное. Я свою работу ни на что не променяю. Да, у меня бывают курьёзы, и порой хочется плюнуть и сбежать, но что дальше? Скитаться и спать под солнышком? Кстати, я встретила тигрёнка. Если провороню его, то пойду к тебе рыдать, ты не серчай».

Она обожает добавлять кучу смайликов и сердечек. Посылать кошечек, тигрят, поцелуи и сладости. Когда я читаю её сообщения, то представляю чудный, яркий и полный любви мир. Со временем, конечно, я начала замечать в этом вымученность. Наталья, при всей её лучезарности, не любит саму себя. Если она не вскипит хоть разок за месяц, то окончательно «стухнет». Наиболее обидное, что срывается она чаще всего на мне. При личном общении я прекрасно вижу, как она нарочно высматривает повод вскипятиться до свиста.

Дочитав сообщения, я ответила и спустилась на второй этаж. Заглянула на кухню. Трое молодых ребят жадно обедали, понуро опустив головы. Налив стакан воды, я села за стол и решила понаблюдать за ними.

Первый был коренаст, со щетиной и густыми бровями. Он широко расставил ноги и, сгорбившись, молча поглощал пищу. Напротив него сидел низкого роста парень. Каска его лежала прямо на столе, а около неё скромно расположились перчатки. Оба они были одеты в давно потёртые комбинезоны, на ногах фабричные ботинки, пальцы в грязи. Другой рабочий, с жёлтым оттенком кожи, безжизненно посапывал. С ложкой во рту.

Я перевела взгляд на входную дверь и увидела Светлану. Растерявшись, я поднесла стаканчик ко рту и смочила губы.

– Отдыхаешь? – бросила она через всю кухню.

Мне стоило не привлекать к себе внимания. Я лишь кивнула и невольно отпила воды. Проводила её взглядом до холодильника и засмотрелась на пирожное.

– Клюквенное! – подняла она шум.

Вилка звонко цокнула о край блюдца. Кусочек пирожного улетел на стол.

– Хорошо прошло совещание?

– Нормально.

Мы ещё немного посидели и отправились к себе на этаж.

– Зря ты со мной не пошла.

Сделав удивлённое лицо, я ответила:

– Кажется, меня кто-то бросил.

– Ой, рассказывай… Если без шуток, то я много чего интересного объявила там.

– Например?

– Неочевидные риски финансовых потерь, прогнозирование работы согласно динамике законодательства, а также я не забыла упомянуть о различиях менталитета наших иностранных партнеров. «Вовремя шагнуть назад, и тогда два шага вперед нам обеспечены», – сказала она напоследок.