Текст книги "Посланники тени (СИ)"

Автор книги: Степан Мазур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Это не так, – спокойно ответил Саркон. – Человек не всегда способен понять другого человека. Более того, почти никогда не понимает. А когда думает, что понимает, то чаще всего ошибается. А здесь ошиблась ты. Не много ли ошибок для одной девочки, а, Танечка?

Самоубийца ощутила новую порцию боли. Она пришла из ниоткуда и была подобна второй смерти.

– Ты боялась с ним заговорить, – продолжил довольно демон. – А почему ты думаешь, что он не боялся? Ты делала вид, что не замечаешь его. Как он мог узнать, что нравится тебе? Его пугало то, что ты посмеешься над его чувствами, только и всего. Вы, люди, странные существа. Внешне часто не проявляете никаких ощущений, но внутри у вас творится то, чего и сами не признаете, скрываете даже от себя. У меня просто слов не хватает, чтобы описать, насколько вы бываете неправы.

– Это не честно! Я не знала!!! – прокричала что есть сил Таня и вновь сокрушенно опустилась на холодную землю.

– Честно. Все было в твоих руках, – напомнил Саркон. – Твой выбор. Или ты думала, что "черная полоса" никогда не заканчивается? А была ли она такой уж бесконечной? Или ты просто шла вдоль нее? Подумай. Времени у тебя будет много. Оно все теперь для раздумий.

Ветер хлестал по лицу вполне ощутимо. Татьяна смотрела на одного лишь Алексея, который тихо стоял в окружении людей, не привлекая к себе и порции внимания. Стоял одинокий, поверженный. Как птица, у которой отняли крылья.

– Леша... – тихо прошептала она. – Ну почему все так? Дура...

– О, первая разумная мысль за день, – добавил демон. – Устроим перекур или показать тебе, что случилось с Лешиком вскоре после твоей смерти? Уверен, ты не устала. Ты же так любишь смотреть это кино. Ты наслаждаешься им... Это все, что тебе осталось.

Омертвевшие листья плавно ложились под ноги. Только начало осени, а листья черные и безжизненные. И мир вокруг серый и жестокий. Хмурый и подавленный. Уничтоженный и обездушенный. В нем совсем нет жизни, как и в самой Татьяне. Ее жизнь осталась на асфальте во дворе.

– Что могло случиться с Лешей? Он хорошо учится и вообще красавчик. У него будет лучшая жизнь, чем... чем могла быть со мной, – всхлипнула Таня. Слова ее звучали слабо и неуверенно.

– Ну, как тебе сказать... смерть близких иногда меняет людей, – и демон хлопнул в ладоши. – Посмотрим, что же ты подарила своему Лешке? Такой небольшой подарочек. Нежданный сюрпризик, ломающий психику...

Вечерний парк с ненастной погодой и редкими прохожими. Скамейка, забитая пьянствующей молодежью. Пиво гуляет по рукам, бутылки пустеют на глазах. То и дело над головами поднимается в воздух облачко дыма. Огоньки сигарет мелькают чаще, чем слова.

Алексей сидел в компании изрядно подвыпивших приятелей и допивал бутылку водки. Самой дешевой, самой худшей, пахнущей примесью. Допивал, хлебая прямо с горла. Взгляд был отсутствующим, он смотрел прямо перед собой, не замечая мира вокруг.

– Во ботан дает. Выжрал за раз, – донеслось от "другана". – Алкаш! Я же говорил, что все отличники так бухают, когда срываются.

– Он же, сука, последнюю выхлебал, – сосед щелкнул Леху по лбу, и компания закатилась пьяным смехом.

– Отвали, – обрубил Леха, не меняя хмурого выражения лица. Даже не посмотрел на обидчика.

– Да харе из себя страдальца строить! Сорок дней прошло, начинай новую жизнь! Мы тебе такую деваху найдем, закачаешься. С во-о-от такими сиськами, – еще один "кореш" показал грудь, не существующую в природе.

Компания вновь заржала.

– Заткнись, – прохрипел Алексей, просверлив хохочущего холодным взглядом. – Это вы, ушлепки, ее довели. Каждый раз ржали, издевались над тем, как выглядит, что говорит. Бараны тупые. Затюкали девчонку, вот и прыгнула в окно. Козлы!

– Чего? – Буркнул один.

– Ты за базаром-то следи! – Поспешно добавил второй. Вроде поток ругательств превысил допустимую "норму", и пора было напомнить, что почем.

Алексей же не унимался. Напротив, ткнул в одного из притихших опустевшей бутылкой.

– А ты, Рыжий, ее больше всего доставал! Сраный садист! Ты ее мышью постоянно называл! – Глаза Алексея сверкнули. Он перевернул бутылку и ударил о край скамейки. По асфальту разлетелось стекло. В руке осталась "розочка".

Резко вскочив со скамейки, Алексей, не особо понимая, что делает, ткнул розочкой в глазницу рыжего здоровяка.

– Что, сука, получил? Кто теперь мышь? А?! – прокричал обезумевший от внутренней боли одноклассник, вынимая розочку и снова втыкая в лицо мучителя любимой.

Затем снова, снова.

Вся компания, застыв, смотрела, как лицо дружбана покрывается кровью и превращается в мясо. Никто не мог отвести взгляда или просто что-то сказать. Всех словно парализовало.

Татьяна стояла, опешив. Рот открывался, чтобы что-то сказать, но не могла выговорить и звука...

– Умышленное убийство с крайней жестокостью, – ввел в курс дела демон. – Шестеро свидетелей. Пятнадцать лет колонии строго режима. Проживет там восемь месяцев, а потом сорвется, наделает ошибок и получит заточку в бок. Довольна? – любезно поинтересовался демон и коснулся плеча...

Родная квартира. Поздний вечер.

Мать сидит на диване в темноте и плачет, плачет.

– Она постарела и не понимает, зачем дальше жить, – продолжил Саркон. – Только если ради старшей дочери. Но едва та выйдет замуж и переедет, как твоя мать сломается. Потеряется последняя связующая нить.

– Последняя? А где отец? – одними губами прошептала Татьяна.

– Нет больше папашки. Сердце-то не резиновое. Боль, водка – инфаркт.

Таня безмолвно открыла рот.

– Знаешь, что? Ты оставайся здесь, смотри на мать, наслаждайся сделанным. У меня еще таких, как ты, вагон и маленькая тележка, – продолжил Саркон. – И всем надо показать их любимый фильм. Так что пойду я, Танечка. А тебе на прощание скажу, что из-за стресса, пережитого твоей сестрой, она никогда не будет иметь детей. Это последнее наследие, что ты привнесла в свой дом глупой смертью. А теперь прощай, Татьяна. Прощай, как ты сказала своей жизни.

– Нет! Стой... Подожди. НЕ БРОСАЙ МЕНЯ!!!

Демон больше не слушал, оставив ее в замкнутом мире боли один на один с собой...

Саркон, полный сил и энергии, вышел из двора, как из портала. Теперь там два мира. Обычный и страдальческий – вотчина самоубийцы. И душа девушки сможет выйти из него только тогда, когда сама сумеет простить себя.

Это будет нескоро. Душа честнее разума человека. Не ищет себе оправданий, предпочитая полное очищение от скверны сделанного "головой". Человек сам создает себе и рай, и ад, сам решает свою судьбу, на то Даритель наделил его душою. Так что прощение может случиться сегодня, а может не случиться никогда. Возможно, она могла бы простить себя раньше, но с теми картинками, с теми иллюзорными мирами, что показал ей демон, самоубийца выйдет из внутреннего мира совсем нескоро.

Человек наделен большими силами и все зависит от того, на что он их тратит. Кто на развитие, кто на деградацию, кто на самоистязания. Щедрое мироздание дарит каждому свое по его требованию.

Такая была у Саркона работа. Все страдания души Татьяны напитают ни одного беса, прежде чем она иссякнет окончательно. Человек – самая мощная энергетическая установка. Но даже она имеет пределы.

Все в мире имеет предел.

Рядом возникла Люция, приметила:

– Привет, Сыр. Что-то ты сегодня долго возился. Целых полчаса трудился. Поймал кайф от работы? Понравилось?

Действительно, то, что тянулось для Тани бесконечно долго, для обычного мира растянулось на полчаса, не более. Время в разных вариациях миров течет по-разному. Антимир – не исключение.

– Зато сколько сил! Сколько сил! – подметил Саркон. – А тебе кто достался?

– Да двое. Любящая пара. Насилу примирила. Хорошая, крепкая семья будет, – и Люция улыбнулась лучезарной улыбкой ангела.

Саркон для себя заметил, что куш сорвала не меньший, чем он. Что ж, у каждого свои методы.

Жаль только, человек как источник всего один.

Глава 2

– Искушение -

Дождь. Мелкая, нудная морось сыпалась на плащи, собираясь в капли и скатываясь вниз, под ноги. Холодная, непонятная погода. Рай для простудных заболеваний. Длинные локоны Люции намокли. Белые пряди торчали из-под капюшона и свисали на груди, набирая влагу и вес. Ангел щурилась от порывов ветра и прижималась к напарнику. Он большой – пусть защищает от ветра и непогоды.

Саркон хмурился, но ангела не отстранял, наоборот, расстегнул плащ и прижал к себе, делясь теплом, грея своим телом. Да и объятие напарницы, вопреки привычке демонов считать ангелов уродами, было приятно. Если не поделиться с этой мокрой курицей теплом, с кем потом работать? Дадут урода еще похуже. А ее дыхание обжигает. Не пламя Преисподней, но от прикосновений тонких ручек по грубой коже странные ощущения. Приятно. Вспомнить, когда с ним было подобное, он не мог. Она словно ласкает льдом. Демон ненавидел холод, но этот терпеть мог.

Люцию как новообращенную никто не воспитывал в духе ангельских сообществ. В кровь вместе с постулатами ненависти к демонам не привили. Сар грел, и этого было достаточно, чтобы считать его своим. Большой, теплый, добрый мишка, хоть и вредный.

Новый улов состоял из студента. Молодой человек в очках по жизни ничем темным не отметился. Но теперь он восседал на груди извивающегося сатаниста. Левой рукой студент вцепился жертве в горло и душил. Старался наверняка, чтобы лишить жизни. Правая рука уже была занесена для удара. Острый нож в виде распятия, уже пропитавшись кровью, чуть дрожал в этой руке. Вероятно, юноша так увлекся, что начисто забыл про более быстрый способ лишения жизни. А, может, его забавлял вид противника – выпученные в страхе глаза, искривленный рот. Студент развлекался. Еще двое жертв лежали чуть в стороне, истекая кровью и уже без сознания.

– Еще один религией загрузился! Он мой, – на бегу бросила Люция.

– Что-то очень похоже на тот случай с развоплощением, – прокричал в ответ демон. – Будь осторожна!

Оба стали видимыми.

Фанатик, ослепленный яростью, не заметил гостей за плечами. Он уже был готов вонзить в жертву лезвие ножа. Но ангел ногой в берце врезала ему в живот. Мститель веры мгновенно сложился пополам от мощного удара и закашлялся. Острое распятие звякнуло об асфальт.

Люция быстро притронулась ко лбу обезумевшего, на секунду вспыхнул свет – студент мгновенно уснул, отключившись. Сатанист, почувствовав свободу, отполз в сторону, но увиденное поразило его до дрожи. Он расплылся в безумной улыбке, дернул головой, и мир потух в его глазах.

Ему снились ангелы... Через семь минут молодого фанатика обнаружит патруль. Студент столько наговорит сгоряча, что потом не увильнет от психиатрической экспертизы. Состоится суд, который признает его невменяемым и немалую часть жизни он проведет в психиатрической лечебнице. Где и сможет вести миссионерскую деятельность среди слабоумных и читать им проповеди. Но это будет позже, а сейчас двое посланников вновь стали невидимыми для посторонних глаз.

– Любопытные экземпляры, – подал голос за спиной ангела Саркон, поглощая энергию носителей своего эгрегора – трех сатанистов. Без жалости выпил всех почти до дна.

Люция повернулась, кивнув. Демон присел перед павшими душами и вновь прочитал тех, как открытую книгу. Вслух произнес:

– Этот убил свою бабушку ради квартиры. А этот зарезал любимую девушку после того, как она сказала, что беременна. Оба умрут до приезда скорой помощи, я забрал слишком много. И только спасенный тобой сатанист ограничился резней кошек. Ему дали шанс выжить, поэтому его добивали последним.

Люция устало повела плечами, буркнула:

– Каждый сам выбирает свою судьбу. Ты-то хоть поел сейчас немного, а я снова совсем голодная. И почему "твоих" всегда больше?

– Да разве это энергия? – Пробурчал демон. – Хиленькие шестерки. Вот когда тебе встречаются экземпляры, то ты сыта несколько дней. Мне чаще, тебе больше. Баланс.

– Я есть хочу! И замерзла! – Заканючила ангел.

– Горячий капучино еще никто не отменял, – напомнил демон.

Двое вышли на освещенную улицу, побрели вдоль рядов фонарей и света окон квартир. Ночь только начиналась, и работы еще предстояло немало. Ноги вновь повели к кафе. Там тепло, там свет.

Впереди прошла неслабая девушка-маг, понятия не имеющая о своей силе. Она была в скверном настроении, мыслями создавала вокруг нестабильное поле. В лучшем случае изменит в городе погоду, в худшем – вызовет массовую катастрофу и погубит людей. При мысли об угрозе все мечты о тепле и отдыхе улетучились.

Люди даже не подозревают, насколько влияют на мир вокруг себя. Каждый из них.

Саркон кивнул напарнице. Переглянулись. Кафешка снова отменяется. Оба стали видимыми и неспешно побрели за магиней, переговариваясь, перекидываясь шуточками, как обычная молодая пара. И внимания не привлекут, шагая в отдалении, и следить можно, не отставая.

Сбылся худший из возможных вариантов. Девица своими невеселыми мыслями привлекла внимание группы пьяных отморозков. Эти теперь не отстанут, почуяв и ее внутреннюю силу, и страх.

Люция нахмурилась – распознала в одном из пьяных нечисть, накинувшую личину собутыльника для прочих. Он и подстрекает компанию на "подвиги". А потом все не могут вспомнить с чего все начиналось.

– Ну, сейчас начнется, – сокрушенно протянула ангел.

– Я не могу его просто убить, – напомнил Саркон. – Не имею права.

– А я не могу ее просто защитить... Повода нет. Молитву не творит.

– Тогда смотрим спектакль, – пожал массивными плечами демон.

– Девушка, дай закурить, – процедил сквозь зубы один из пьяной компании магине.

Она обернулась. Ангел и демон увидели немного растерянное лицо, открытый взгляд, пирсинг-гвоздик в носу.

– А не дашь – сами возьмем, – добавил подстрекатель девушке, гулко хохотнув.

Девица в растерянности остановилась. Саркон прибавил шагу, надевая боевые перчатки.

Сможет вмешаться после первого удара. Лишь бы он не оказался фатальным.

Сфера над головой магички пропиталась страхом. Темное облако смешалось с недавними эмоциями: "Да что бы вы все сдохли!", "Когда уже рухнет этот мир?", "Как же все это надоело, хоть под колеса прыгай!"

Страх пропитал эмоции темной силой, сфера увеличилась в размерах.

– Что делать? – крикнула ангел, хватаясь за клинки.

– Ждать, – бросил демон.

Девушка что-то испуганно ответила пьяной четверке. Подстрекатель подтолкнул еще одного "другана" из компании. Тот придвинулся в жертве, готовый к действиям.

Люция сконцентрировалась. Судя по развитию возможной линии событий, через тридцать шесть секунд, когда девушка попытается вырваться, нападавший ударит ее кулаком по лицу. Сфера лопнет от волны страха и произойдет крупная катастрофа. Люди не понимают, что каждой эмоцией вызывают целую бурю в тонком мире энергий. Что-нибудь вблизи обязательно взорвется, разобьется, уничтожится. Нет ничего случайного, и нити будут тянуться гораздо дальше, чем способен просчитать посланник другого мира.

У девушки есть только один шанс вспомнить о чем-нибудь хорошем, иначе вмешательство Саркона неизбежно. Лучше уж четыре убийства на прожор демонам, чем катастрофа для сотен людей. Принцип меньшего зла. Огненные перчатки телепортируют черные души в ад. Как неспособных сокрушаться самим, их будут пытать совсем другие сущности. Где черти постараются, где бесы помогут. Отголоски этих изобретательных мук и есть понимание ада в людских умах, которые описываются и даже зарисовываются людьми, видящими тонкий мир, уже тысячи лет подряд.

Люция прикрыла глаза, концентрируясь на радужных мыслях, на тепле и свете, на добре и помощи, на свободе и ощущении полета. Светлый шар полетел в темную сферу, но почти весь растаял, попала лишь капля... Из переулка вынырнул парень с массивными наушниками на половину головы. Плеер играл на всю мощность, лицо незнакомца было радостное, расслабленное. Парень судя по форме был явно спортивным и в хорошем настроении.

Не останавливаясь, он на ходу пригляделся к компании и девушке. Оценил обстановку...не свернул. Пошел прямо к компании.

– Помогите, – жалобно обронила девушка одними губами, полуобернувшись.

Парень кивнул. Даже ускорил шаг. Не останавливаясь, тяжелым ботинком "камелот" дал под колено нечисти-подстрекателю, пристающему к девушке. Массивный кулак прорезал воздух, сбивая с ног второго нахала еще до того, как тот повернулся. Третий нападающий оказался проворнее – обхватил сзади, давая возможность четвертому врезать парню под дых. Но меломан не стал ждать удара, сполз вниз как капля воды, плечами раздвинув захват. Схватил за ногу державшего его и потянул вверх. Третий рухнул на асфальт, разбивая темечко о мокрый бордюр. Четвертый тут же получил по печени кулаком, а когда согнулся, то вдобавок коленом в нос. Завалился на землю.

Парень оглядел поверженных противников, стянул наушники – магиня явно услышала боевые напевы и ритм барабанов. "Рыцарь", подхватив спасенную под руку, заговорил приятным баритоном:

– Добрый вечер, миледи. А я иду, главное, с тренировки, смотрю – Хича освободился с зоны. Ой, думаю, беда с девушкой будет. Простите, но не мог не помочь. Как вас зовут? – спросил он так, словно ничего и не было, только чуть сбивалось дыхание, да сердце стучало по ребрам, выдавая волнение.

– Милослава, – улыбнулась пораженная девушка.

– Какое доброе имя. А меня Арий. Отец фанат "Арии". Металлюга еще тот... Скажите, Милослава, а можно пригласить вас в кафе погреться? Вас не ранили? Я обязан вас осмотреть. – Парень потянул девушку прочь от места столкновения, не дожидаясь ответа. Разгоряченное адреналином тело действовало быстрее.

– Идем, Арий. Можно "ты", – продолжила Милослава, последним взглядом окинув поверженный квартет.

Люция застыла, всматриваясь в парочку. Темная сфера над головой магини растаяла, как будто и не было. Невероятно! Такого быть не могло. По крайней мере, так сразу.

Саркон стянул огненные перчатки и опустил руку на плечо напарнице. Грустно произнес тоном поверженного:

– Ну, вот. Еще один Свободный. Один ноль в пользу людей.

Ангел тяжело вздохнула. Самыми непонятными для нее существами в мире были именно Свободные люди. Куда там серафимам!

Ночная смена на этом не закончилась. Хмурая осенняя ночная погода убивала Люцию. Да, она не может умереть как простой человек, замерзнув, но неприятные ощущения вгоняют в тоску. Крыльям нужны тепло и сухость.

Проклятая погода!

Иномирцы остановились у кафе, прижавшись друг к другу, как молодожены. Со стороны – так просто лобзающая друг друга пара. Разве что третий час ночи сбивал с толку, что им здесь нужно и мерзкая погода мало подходила для прогулок. Вдобавок, пара то исчезала с посторонних глаз, то появлялась, экономя силы.

До утра еще много работы. Надо беречь припасы. Начальство спросит за все, если уйдут с дежурства раньше времени. Они на испытательном сроке, как экспериментальный дуэт. С Посланников тени особый спрос.

– Сыр, – протянула ангел.

– Что? – глухо пробормотал Саркон.

– А почему у тебя нет хвостика?

– Эй, это ты так греешься? – Хмыкнул демон. – Или это обыск?

Голос демона чуть понизился. Появились даже оттенки некоего смущения, чего раньше Люция за ним не замечала.

– Ну... мне же интересно, – хихикнула довольная Люция. Похоже, она нащупала его слабое место.

– Все ангелы такие любопытные?

– Все демоны задают встречные вопросы? Это прерогатива земных женщин. Запомни.

– Хорошо, хорошо. Сдаюсь, – пошел на попятную демон, привыкший, что спорить с ангелом себе дороже.

– Тогда признавайся. – Развеселилась Люция, потирая руки. – Сейчас я из тебя все вытяну.

– Наш род не из хвостатых, Лю, – ответил Саркон и на этом допрос прервался.

Демон понял, что вроде надо отстраниться как гордому потомку своего бесхвостого рода, но проклятые руки не разжимаются. Объятья ангела как заколдованные. Как ей удается так поступать с ним?

– Что? И это все? – Люция попыталась ущипнуть, но роговую броню особо не подденешь, разве что освященным мечом. Те режут ее, как свежий хлеб.

– А что еще? – Саркон приподнял бровь. Без растительности на лице та выглядела немного странно. Но люди в последнее десятилетие так изгаляются над своими бровями, что никто этого даже не заметит.

– Я видела хвостатых чертей, бесов. Больше никого. – Честно призналась Люция.

– Хвосты для мелкой нечисти.

– А ты, значит, нечисть крупная?

– У меня три рога!

Люция отстранилась, скрывая улыбку.

– Да какие рога... Так, рожки...

– На большие шляпа не налезет, – сделал вид, что оскорбился, Саркон. – Так бы с крупнорогими по городу шастала? Мороки бы больше было. Ты же понимаешь, что демон в шляпе выглядит как гриб?

– Значит, с тобой мне еще повезло? – Сделала вывод ангел. – Хотя бы с тем, что не показываешь мне свой гриб.

Демон грубо отстранился. Разговор прервал новый "приказ". Сразу обоим. Первой подхватилась ангел, получив координаты и уточнение задачи.

– Ладно, оставим наши прения, – предложила Люция. – Начальство шлет новый наказ... Не понимаю только, почему мы должны этим заниматься?

– Искушение... – Протянул демон. – Да что там у них – совсем рабочих рук не осталось?

– Наверное, мы ближе всех. Идем. Там видно будет.

Замерцавшее синее марево телепорта. Шаг. Пустота.

Вышли на другом конце города в спальном районе, для порядка почти скрыв тела. Если бы кто взглянул со стороны, увидел бы лишь дымку. И, по обыкновению, посчитал, что показалось. В дождь в ночи чего только не увидишь. Редкие прохожие бредут усталые, а то и вовсе пьяные. Этим чего только не мерещиться.

Несколько панельных домов, соединенных буквой "П". Серый темный дворик утонул в лужах. Покореженная детская площадка, куски асфальта вместо дорожки, протоптанные тропки среди высокой жухлой травы. Подъезд без фонаря. Темень. Домофон вырван с корнями. Дверь отворилась от одного рывка. Пахнуло сыростью и мочой. Люция поморщилась, пройдя под рукой любезно придержавшего дверь демона.

– Господи, в какие места мне приходится лазить, – вздохнула ангел.

– Можешь оставить клиента мне, – хмыкнул Саркон, поднимаясь по ступенькам следом. – И не участвовать.

Ангел резко откинула капюшон, обязательно стараясь, чтобы капли попали на лицо Сару. Демон оскалился.

– Не шали, накажу, – пообещал Саркон.

– Бе-бе-бе, – Люция вполне по-человечески показала язык.

Лифт не работал. Пошли пешком. Переступив спящего на третьем этаже человека (год назад выглядел вполне по-человечески), добрались до искомой лестничной площадки на пятом этаже. Источник задания находился за дверью.

Саркон расплылся в усмешке:

– Чувствую предтечу грехов. Спорим, что ты останешься без обеда? Сфера уныния давит на виски. И питают ее как раз твои подзащитные. Говорил же, оставь клиента мне. Следующий был бы твой. Договорились?

Люция поправила клинки и, не удостоив напарника ответом, первой шагнула сквозь дверь.

Двухкомнатная квартира. Комнаты наполнены скорбью и печалью. В семье из троих человек около года как не стало матери. Отец и дочь словно не замечают времени. Шлейф тоски не угасает. Это почувствовал и шагнувший следом демон. Усмехнулся. Еще бы – его рабочая обстановка.

Запах уныния привлекал мелких бесов. Ангел недовольно поморщилась, шикнув на наиболее ретивых. Бесы умчались под потолок и спрятались за Саркона, корча рожи и показывая языки ангелу. Обращать на них внимания смысла нет.

Демон схватил одного беса, задевшего его за ухо, и размазал по стене. Мелкое крылатое создание пискнуло и свалилось на пол кучкой окровавленного мяса, невидимой человеческому глазу. Беса можно почувствовать, бесконечно убираясь в комнате, но вновь и вновь ощущая какую-то грязь, пыль. Убрать это можно только положительными эмоциями.

– Теряешь прислугу, – хмыкнула ангел.

– Даю тебе фору, пернатая, – не сдержался демон.

Небесная дева первой вошла в комнату. Двое людей лежали в одной большой кровати. Отец лет сорока и дочь шестнадцати-семнадцати лет.

За окном стояла беспросветная темнота. Ни звезд, ни полумесяца. Нудный дождь продолжал стучать по крыше. Барабанной дробью отвечал старый подоконник. Свирепый ветер свистел сквозь приоткрытое пластиковое окно. Прохладно. Отец крепко спал. Дочери, чтобы закрыть окно, вставать не хотелось вовсе.

Люция прошла до кровати, села на край, концентрируясь на девочке. Она очень грустила по матери, но еще больше любила отца. Эта любовь заставляла ее каждую ночь под разными предлогами оставаться в его кровати. Она сама не знала, чего хочет. Странные ощущения тянули к разбитому горем отцу, желая помочь. Но благими намерениями вымощена дорога в ад.

Демон подошел вплотную и присел рядом, ожидая реакции напарницы.

– Нет, – прошептала дева неба. – Не делай этого. Он спит, но его не потянет к собственной дочери. Несмотря на все отчаяние, на дикое желание, что иногда накатывает и погружает с головой.

– Но он догадывается, для чего она каждую ночь принимает душ и якобы случайно забывает надеть нижнее белье или одевает совсем не то, что стоит носить маленьким девочкам. Ты бы видела, что у этой "лолиты" в голове.

– Вероника. Ее зовут Вероника.

– Не меняет сути, – продолжил демон. – Она прислушивается к его дыханию и сейчас под предлогом холода закинет на него ногу, прижавшись плотно-плотно. А ты знаешь, в чем она сегодня одета?

– Он спит и ничего не заметит, убери бесов. Не зли меня, Сар. Ты же знаешь, как я отношусь к кровосмешению. Убери их!

– В этой квартире слишком долго не звучал смех. Уберу одних, придут другие. Сдавайся. Она уже приступила к своему дерзкому плану. Сердце стало стучать быстрее. Еле дышит. Слышишь?

Люция и сама уже видела, как Ника залазит под его одеяло.

Ангел скинула плащ и легла рядом с Вероникой, шепча на ухо:

– Одумайся, Ника... Ничка... Ведь так в детстве называла тебя мама... Ты любишь папу... Конечно же, ты его любишь... Но это уже не любовь.... Это в тебе просыпается женщина. Но ты женщина не для этого мужчины! Так нельзя! Он твой отец!

Саркон обошел кровать, разговаривая на волне напарницы. Дальше если бы он закричал, никто из людей в комнате его бы не услышал.

– Да брось, Лю. Дочери часто влюбляются в отцов. Это естественно... Смотри, как она осторожно трется о его ногу бритым лобком. Что ты там ей бормочешь? Думаешь, сквозь туман этой похоти что-то слышно? Человечество родилось в результате инцеста первых слепленных из глины. Это сильнее людей.

– Я не признаю Библии! – вспылила Люция.

– Ангел не признает Библии?! – не поверил своим ушах демон. – Да что ты такое говоришь? Тебе же начальство выщиплет все перышки.

– Отпили рога! Кровосмешения не будет!

– Молодой организм жаждет, – запротестовал демон. – Понимание придет позже. Да и какое кровосмешение? Так, развлечение одно. Ей же не рожать!

– Начинается с развлечения, заканчивается падением душ в бездну.

Саркон сложил руки на груди, посмотрел с вызовом.

– И что? Тебя это напрягает? Ее жалкая душонка?

– Отойди, Саркон! – предостерегла обеспокоенный ангел.

– Не могу. У тебя свое задание, у меня свое. Каждый должен выполнять свою работу как положено.

– Нас хотят стравить! Разве ты не видишь?

– Как обычно, проверки. Так что давай просто делать работу. Каждый свою, – ответил демон.

Ника проникла под одеяло и закинула ногу на отца. Медленно, очень медленно прижалась. Отец во сне что-то буркнул, приподнял руку, обнял, прижимая к себе. Привычно придвинул любимую дочь под бок.

Сердце у дочери стучало, как у загнанного зайца, щеки пылали. Ошалев от адреналина и желания, Ника прикусила губу и, совсем осмелев, принялась тереться о ногу. По телу прошла волна жара, соски напряглись, перед глазами поплыло.

– НЕТ!!! – закричала Люция. – НЕ НАДО, НИКА! САРКОН, Я ОБРАЩУ КЛИНКИ ПРОТИВ ТЕБЯ!

Саркон хохотнул, приглаживая светлые локоны девочки, что-то забормотал на ухо.

Ангел отпрянула от кровати и выхватила клинки. Глаза ангела загорелись.

– УЙДИ, САР! Последний раз предупреждаю!!!

Демон прыгнул. Сильные руки перехватили запястья ангела, клинки упали на ковер, пропоров линолеум, воткнувшись лезвием в цементный пол.

– Успокойся! Это ее выбор! Не вмешивай в работу чувства.

– Она – ребенок! – запротестовала ангел, вырывая руки и врезая демон ногой в ботинке под дых.

Саркон лишь отскочил.

– Ничего себе ребенок, почти третий размер. Если бы у тебя такие были в таком возрасте, в ведьмы не потянуло бы! От женихов бегала бы по лесу.

– Ты забываешься, демоническое отродие! – приструнила ангел.

Демон отпустил руки, повернулся боком, глядя на кровать.

– А давай ничего не будем делать. Пусть все идет, как идет. А мы посмотрим со стороны.

Ангел недоверчиво повернулась боком. Огонь в глазах подугас.

– Посмотри, как ее попка трется о простынь. – Все же продолжал гнуть свою линию демон. – Да эта девочка пылает! Как думаешь, людям пора снижать планку официального совершеннолетия?

Люция вскричала и прыгнула, откинув демона ударом в бок. Саркон врезался плечом в стену. Но дальше ангел атаковать не стала, лишь подняла клинки и, пересилив себя, повесила на пояс.

– Еще один комментарий и меч будет между твоих ребер!

– Только после того, как я сломаю тебе шею. – Пообещал демон, потирая бедро. Перчатки он все же доставать не стал. И Люция это отметила. Долго выдохнула. Затем ангел сделала шаг от кровати и встала рядом с демоном.

– Черт с тобой, я не буду вмешиваться.

Сар потер плечо, кивнул.

– Разумно... Правда, не по ангельски. Пернатые все глупые как курицы.

– Просто заткнись!

Ника не выдержала накала эмоций, сжалась и вскрикнула, расплываясь по кровати. Довольная улыбка была ножом в сердце небесной девы... Но еще больше удивился Саркон. Отец Ники откинул одеяло, сел на край кровати.

Зрачки Ники расширились – поймал! Попалась!

Оба посланника ощутили, как сердце девчонки затрепетало быстро-быстро, лицо запылало краской пуще прежнего. Она уткнулась в подушку, сгорая от стыда.

Медленно, подбирая слова, отец негромко заговорил:

– Ника, сейчас ты идешь в душ. И после обязательно одеваешься в ночнушку. С завтрашнего дня ты спишь здесь... а я в зале.

Отец вздохнул и поднялся, Ника тут же бросилась на шею, ловко целую в щеку. Захватила в объятья.

– Я люблю тебя! – сорвалась она на крик.

Отец вздохнул, осторожно отстраняя руки дочери.

– Я тоже тебя люблю, но то, что ты делаешь, это... неправильно. Неправильно! У тебя будет парень, муж, дети. Не делай то, о чем можешь пожалеть. Давай не будем...

– Калечить свои души в угоду телам, – договорила недосказанные слова ангел.

– Тебе нужна женщина! – в слезах вскричала Ника, выражая протест.

– Да... Но ты-то здесь причем?! – отец привстал, поворачиваясь к ней. Старался разглядеть в темноте глаза.

Свет включить рука не поднималась. Дочь наверняка голая. А тьма, она словно скрывала пеленой, отгораживала от чего-то неправильного. Воображение даже рисовало ангела и демона с обеих сторон. Оба шептали что-то... каждый свое. Добро и зло. И каждый со своей стороны плеча.