Текст книги "Жаркая страсть"

Автор книги: Стефани Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 10

Вернувшись домой, Джек сразу направился в контору, где сидели Григгс и Перси. Последний предъявил список, продиктованный Энтони. Джек пробежал его глазами и похвалил Перси.

Появившийся Хоулетт объявил о том, что подан ленч. В столовой они обнаружили Энтони, полулежавшего в кресле для больных. Молодой человек выглядел бледным, но был исполнен решимости.

– Если меня вынудили вспомнить всех членов семейства, – сообщил он в ответ на немой вопрос в глазах Джека, – во всей их славе, все корни и ветви, значит, я достаточно оправился, чтобы подняться с постели.

Джек улыбнулся и занял свое место.

– Постарайтесь ничего не разбить, иначе нам попадет от Коннимор.

– Знаете по собственному опыту? – поддел его Энтони.

– Совершенно верно, – кивнул Джек.

Атмосфера в столовой была дружелюбной. Мужчины обсуждали фермы. Энтони то и дело вставлял шуточки, но в основном слушал. Храбрился он зря: сломанные кости давали о себе знать.

Когда обед закончился и Перси вывез Энтони в холл, Джек посоветовал:

– На вашем месте я бы попытался отдохнуть. Леди Клэрис обещала сегодня зайти проведать вас.

Энтони улыбнулся:

– Превосходно!

– Может, она играет в шахматы? – спросил Перси.

– Я не удивился бы, но не слишком огорчайтесь, если она разобьет вас в пух и прах, – сказал Джек.

Энтони фыркнул. Два лакея понесли кресло наверх. Энтони жизнерадостно помахал оставшимся рукой.

Джек вместе с Григгсом и Перси вернулся в контору.

После очередного совещания с Перси, вооруженным детальной картой поместья, Джек и Перси отправились осматривать фермы. Перси ехал в двуколке, запряженной спокойной ширококостной кобылой, Джек – на Челленджере. Джек не прогуливал серого мерина вот уже два дня. Перси с откровенным недоверием смотрел на фыркавшего и резвящегося Челленджера.

– Как твои уроки верховой езды? – поинтересовался Джек.

Перси тяжко вздохнул:

– Кролер вчера посадил меня на Матильду.

– И?..

Перси пожал плечами:

– Все прошло вполне нормально. Однако я никогда не смогу удержаться на такой лошади, как Челленджер.

– Тебе это и не нужно, – улыбнулся Джек. – Матильда вполне сможет объехать поместье с тобой на спине. Тебе ни к чему лететь как ветер.

Колеса двуколки задребезжали по каменному мосту.

– Ты знаешь, куда мы направляемся? – спросил Джек. – На ферму Диланси. Если я оставлю тебя там, сможешь найти дорогу? Я тем временем позволю Челленджеру размяться. Встретимся на дороге, которая ведет к воротам фермы.

– Я не заблужусь, – кивнул Перси. – У меня есть карта. Григгс говорил, она очень точная.

Джек пришпорил Челленджера и помчался по еще не засеянному полю. В воздух поднимались запахи мокрой земли и сена. Солнце пригревало. На душе Джека было спокойно.

Теперь его жизнь была цельной и счастливой… если не считать одного…

Вместе с Перси он навестил своих арендаторов, а заодно освежил воспоминания о своих восточных владениях. Уже в сумерках довольные мужчины вернулись домой. Послав Перси отчитываться перед Григгсом, Джек отвел Челленджера в конюшню, поболтал с Кролером и направился к дому.

Джек прошел по холлу – приблизился к лестнице и неожиданно насторожился. Подняв голову, он увидел на верхней площадке Клэрис. Она как раз спускалась вниз, но услышала его шаги и остановилась. Их взгляды встретились. Клэрис немного помедлила, а потом продолжила спускаться.

Джек молча наблюдал за ней. Клэрис подала ему тонкие пальцы, вне всякого сомнения, ожидая, что Джек поцелует их. Но он потянул ее за собой. Пораженная, Клэрис и не думала сопротивляться. Даже не глядя на нее, Джек ощутил, в какой момент она решила исполнить его каприз. Понять, чего он хочет от нее. Он втащил ее в библиотеку и захлопнул дверь, к которой проворно прижал Клэрис. Ничего не скрывая, Джек посмотрел в ее темные глаза, а потом наклонил голову и поцеловал ее.

Клэрис положила руки ему на грудь, провела к плечам и, запустив пальцы в волосы, притянула его голову к себе.

Джек никуда не торопился, и она никуда не торопилась. Поцелуй продолжался.

Шаги проходившего по коридору лакея вернули их к действительности.

Оба нерешительно посмотрели друг на друга.

Клэрис, тяжело дыша, читала желание в золотисто-зеленых глазах Джека. И его желание пробудило в ней ответную потребность.

– Как? – прошептала она, облизав пересохшие губы.

Вместо ответа она услышала глухой щелчок – Джек запер дверь, а затем положил руку на ее бедро.

– Именно так.

Клзрис не успела ничего сказать. Подол ее платья пополз вверх. Джек запустил под него руку и нашел ее завитки. Пальцы погладили нежный холмик, раскрыли влажную плоть и проникли глубже.

Он не поцеловал ее. Только внимательно наблюдал, как она реагирует на вихрь чисто физических ощущений. Наконец один палец скользнул в нее до основания. В горле Клэрис застрял стон. Она вцепилась в плечи Джека, веки опустились…

Он немного отстранился, и она вдруг поняла, что он расстегивает пуговицы брюк. Почти немедленно его плоть высвободилась из оков. Джек обнял Клэрис за талию и приподнял. Прислонил к двери. Раздвинул ее бедра и встал между ними.

Она снова охнула и схватилась за его плечи. Он прижался к ней. Она почувствовала, как массивная головка его плоти входит в нее. Совсем неглубоко. Потом он медленно вышел и снова так же медленно наполнил ее.

Повторил чувственную пытку и услышал тихие стоны. Сжав ногами его бедра, Клэрис попыталась подстегнуть Джека, но он продолжал свой неторопливый ритм.

Он так и не поцеловал ее. Оба были полностью одеты. И все же соединились, стоя у двери, и нечему было отвлечь ее от наслаждения.

Клэрис едва сдерживала приглушенный стон, отдаваясь страсти.

Наконец Джек поспешно накрыл ее губы своими, заглушая ее крики. Он ощущал волны ее экстаза, и только когда она немного успокоилась, дал себе волю – мощно вонзился в нее, раз, другой, третий… Застонал и почувствовал, как семя могучим фонтаном бьет в ее лоно.

– Сегодня встречаемся во флигеле.

Они отдохнули с полчаса и даже умудрились чинно выпить чаю с пирожными. Джек не хотел, чтобы Клэрис ушла. Не так скоро. Но, как обычно, она настояла на своем. Джек проводил ее до крыльца, и теперь они стояли на верхней ступеньке.

Услышав его слова, она бросила на него прямой, слегка укоризненный взгляд:

– Ты становишься жадным.

– А ты нет? – не задумываясь, парировал он.

Клэрис фыркнула и отвернулась.

– Хорошо, – согласилась она. – Но я могу опоздать.

И, не оглядываясь, помахала рукой и пошла по аллее.

Джек усмехнулся, наслаждаясь сознанием того, что она будет во флигеле ни минутой позже обычного. А встреча в библиотеке? Да он жизнь бы отдал, только бы все повторить сначала!

Аллея пошла под откос, и Клэрис исчезла. Улыбка Джека померкла.

Он вернулся в холл, все еще размышляя об этих новых отношениях. Это не та игра, в которой он намеревался выкладывать все козыри. Поэтому знание, как всегда, станет его лучшим оружием.

Немного подумав, Джек поднялся в комнату Энтони. Его гость, очевидно, маялся от скуки, но Коннимор постановила, что если вечером он хочет занять место за обеденным столом, значит, должен отдыхать до ужина. Поэтому Энтони был рад любой компании, даже если при этом приходилось обсуждать Олтвудов.

– Я был в школе, когда это случилось, но при мне никто не говорил на подобные темы. Я слышал только редкие реплики старших: ну знаете, как это бывает?..

Джек кивнул.

– И что думают о Клэрис ваши родители?

Энтони скривился:

– В то время они были шокированы. Но все это в прошлом. И, ради всего святого, не совершила же она преступления! Могу припомнить немало скандалов, гораздо худших, чем отказ Клэрис выходить замуж за этого сухаря Эмсуорта. Я знаю, что Мелтон поднял ужасный шум, но, по крайней мере, в моей ветви семьи никто не заявлял, что Клэрис лучше жить в деревне.

– А как насчет других?

– Я слышал, что многие были возмущены. Сестры Мелтона – графиня Камли и леди Бентвуд – сходили с ума от злости. Я уже не говорю о тетках и дядях с материнской стороны. Можете представить их сетования: Клэрис позорит фамильное имя, оскорбляет память матери и так далее. Все это сущий кошмар, – мрачно заключил Энтони.

– Но… – не выдержал Джек.

– Хотя я не могу говорить за всю семью, все же считаю, что эта история давно исчерпала себя. Конечно, те, кто постарше, вполне могут отречься от Клэрис и не пожелают с ней знаться, если она вернется в город, а вот молодое поколение никогда такого не сделает.

– Насколько я понял, и вы, и Тедди неплохо к ней относитесь.

– Ну разумеется, – оживился Энтони. – Знай вы ее отца, сами бы все поняли. Всякий, кто восстал против него и ушел победителем, заслуживает звания героя. А Клэрис к тому же еще и женщина!

– Значит, в более широком фамильном кругу никто не выступит против возвращения Клэрис в город? – заключил Джек.

– Я не уверен только в одной группе. Эти держатся в стороне – в основном из-за Мойры, мачехи Клэрис. Пусть отец умер, но власть Мойры все же сильна. Нынешний маркиз, брат Клэрис, многое ей позволяет, тем более что до сих пор не женат и Мойра играет роль хозяйки его дома.

Джек задумался.

– Итак, – уточнил он, – вы не можете сказать, как отнесутся к появлению Клэрис ее ближайшие родственники?

Энтони покачал головой.

– Может, Тедди… Но нет! Он видится с ними еще реже, чем я. К сожалению, не могу назвать никого, кто был бы в дружбе с ближайшими родственниками Клэрис. Ее отец умер два года назад, а при нем никто не смел упоминать имени Клэрис в его доме. Теперь я ничего не могу сказать наверняка. Вот только Мойра… Она всегда завидовала Клэрис. Вернее, ненавидела ее. Но эта ненависть рождена завистью.

– Завистью слабого к сильному?

– Совершенно верно. Я никогда не слышал, чтобы Клэрис отвечала мачехе тем же.

– Если не считать того, что оставалась сама собой.

– Нуда, – ухмыльнулся Энтони. – Кстати, она не выиграла в шахматы, а просто смела меня с доски, и при этом не уверен, что уделяла особое внимание игре.

Джек улыбнулся и встал.

– Я вас предупреждал, – хмыкнул он и, отсалютовав, пошел к двери. – Спасибо за информацию. Увидимся за ужином.

Была поздняя ночь. Клэрис стояла у окна флигеля и смотрела на сонный пейзаж. Истомленный Джек, раскинувшись на кушетке, не отрывал от нее взгляда. Клэрис не предавалась скорбным мыслям – она вообще редко это делала, она размышляла, планировала.

– Когда, по-твоему, мы должны ехать в Лондон? – неожиданно спросила она, оборачиваясь.

– Послезавтра, – спокойно ответил Джек, и в лунном свете увидел, как она удивилась.

Клэрис подошла ближе, ступая босыми ногами, остановилась у кушетки и, хмурясь, взглянула на него:

– Я сказала «мы». Надеюсь, ты слышал. – Она не спрашивала. Констатировала. – Или ты собираешься возразить?

Джек поудобнее устроил голову на подушке:

– А есть смысл?

Клэрис медленно улыбнулась.

– Ты странный человек, Джек Уорнфлит, – тихо произнесла она.

Джек посмотрел на нее с откровенным предвкушением, а потом протянул руку и привлек к себе. В свои объятия.

Он ничего не собирался объяснять, хотя знал правду. Он вовсе не странный. Просто потерял голову. Он не мог насытиться ее вкусом, запахом, теплом. Он не странный. Просто собирался посвятить себя этой женщине. На всю жизнь.

Два вечера спустя Клэрис сердито протестовала, когда Джек помогал ей выйти из дорожного экипажа Джеймса.

– Говорю же, я обычно останавливаюсь в ридингской гостинице «Корона и якорь»!

– А я обычно останавливаюсь в ридингской гостинице «Пеликан», – невозмутимо ответил Джек.

Клэрис взглянула на вывеску гостиницы. Аккуратно выведенные буквы гласили: «Дева и меч».

Они миновали Ридинг с полчаса назад, в рекордное время добравшись до этого процветающего города. Джек предложил ехать дальше и остановиться в гораздо меньшем по размеру городке Туайфорде.

– Думаю, это место будет для нас удобнее, – прошептал он, подняв бровь.

Клэрис закусила губу, что-то сообразив.

– Совершенно верно, – кивнул он. – Чем меньше людей нас увидит, тем меньше шансов быть узнанными.

Она совсем забыла, что по законам общества незамужняя дама ее положения, путешествующая одна в компании джентльмена, становится мишенью для сплетен. Конечно, она давно повернулась спиной к светскому обществу и ей совершенно безразличны все скандалы, но сейчас ей нужно было уговорить родных помочь Джеймсу, поэтому лучше не допускать никаких пересудов.

Слишком долго она пробыла вне общества. Забыла, что нужно быть осторожной.

Форейторы распрягали лошадей. Двое мальчишек спешили взять их вещи. Хозяин гостиницы, расплывшись в сияющей улыбке, встретил их на пороге. Клэрис вошла и услышала, как Джек объясняет хозяину:

– Я Уорнфлит. Мы с женой требуем лучшую комнату.

Клэрис едва не открыла рот от изумления. Джек даже не взглянул в ее сторону, поскольку был занят хозяином.

– Разумеется, милорд.

Кругленький коротышка поклонился.

– Миледи. Наша лучшая комната проветрена и всегда содержится в порядке. Моя супруга будет счастлива подать вам ужин. Если угодно, мы можем проводить вас в отдельную гостиную.

Клэрис подумала об отсутствии обручального кольца на безымянном пальце левой руки, но тут же вспомнила, что на ней перчатки, и надменно кивнула:

– Это прекрасно подойдет. Однако мне нужно смыть дорожную пыль. Мы будем ужинать через час.

– Превосходно! Прошу вас.

Хозяин показал на лестницу, и Клэрис начала подниматься, чувствуя взгляд идущего следом Джека.

Гостиница располагалась в стороне от проезжей дороги, а ее окна выходили на тихую улицу. В комнате стояла тишина. Обстановка была довольно уютной: туалетный столик, комод, умывальник, гардероб и большая кровать. Клэрис положила ридикюль на столик и огляделась. Таз и кувшин на умывальнике сияли безупречной чистотой. Белоснежные полотенца были сложены на комоде.

Развязав ленты капора, Клэрис обратилась к хозяину:

– Я вполне довольна. Не могли бы вы послать за горячей водой?

– Разумеется, миледи, – поклонился хозяин. – Немедленно.

– Ужин через час, в отдельной гостиной, – сообщил Джек.

– Да, сэр. Я немедленно велю принести ваши вещи.

С этими словами хозяин попятился к двери и закрыл ее за собой.

– Жена? – тихо переспросила Клэрис.

Он пожал плечами:

– У тебя есть идея получше?

К сожалению, никаких идей на этот счет у нее не нашлось, поэтому она бросила капор на столик, уселась перед зеркалом и стала приводить в порядок прическу.

Стук в дверь возвестил о приходе мальчишек с ее сундуком и большим чемоданом Джека. Он отпустил их, дав мелкие монетки, сбросил на стул пальто, уселся в кресло и со вздохом вытянул ноги. Клэрис подошла к сундуку, расстегнула ремень и откинула крышку.

– Мы не станем переодеваться к ужину, – сказал Джек.

Клэрис бросила на него негодующий взгляд:

– Конечно, нет. Никто не переодевается к ужину в гостинице. Но мне нужны щетки для волос и кое-что еще.

Она завернула щетки и гребень в ночную сорочку и положила на туалетный столик.

– Нет смысла одеваться и для сна, – бросил Джек.

– Это как получится! – отрезала Клэрис.

Он тихо фыркнул. Она проигнорировала его.

В дверь снова постучали. Появилась горничная с кувшином горячей воды. Клэрис взяла кувшин и заверила горничную, что ей не нужна помощь ни сейчас, ни потом.

Прикрыв дверь бедром, она отнесла кувшин к умывальнику.

Джек тем временем сел в кресло и закрыл глаза. Его грудь медленно вздымалась, руки лежали на широких подлокотниках кресла.

Клэрис умылась и взглянула на постель.

– Советую думать о ней как об очень широкой кушетке, – произнес Джек.

Клэрис встрепенулась. Джек смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Слегка поколебавшись, она подошла к кровати и уселась.

– Что мы будем делать, когда приедем в Лондон? Что будем делать в первую очередь?

Джек отметил смену темы, а также ее вызывающий вид. Он предвидел, что им придется делить комнату, и заранее приготовился выдать их за супружескую чету. Конечно, это не означало, что они будут спать вместе. Но не в его натуре было упустить подобную возможность.

– Прежде всего тебе следует объяснить родным сложившуюся ситуацию и посмотреть, какую поддержку они готовы оказать Джеймсу. Какие связи и контакты собираются задействовать. Я тем временем приведу в действие механизм своих связей. Может, мне удастся узнать, какие слухи просочились в светские круги. Кстати, несколько дней назад я послал письмо одному человеку – он должен знать, что происходит.

– Человеку, на которого ты работал? Некий джентльмен из Уайтхолла?

– Да. Он много лет руководил всеми секретными операциями его величества за рубежом и по-прежнему занимает этот пост. Подчищает все неровности.

– Неровности вроде изменников, которых еще не обличили?

Джек расслышал в голосе Клэрис нарастающее беспокойство.

– Я рассказал ему о Джеймсе, потому что он должен знать подобные детали. И есть один факт, который может безоговорочно доказать невиновность Джеймса.

Клэрис вопросительно на него посмотрела. Джек улыбнулся.

– Тот факт, что я жив и здоров, вне всякого сомнения, доказывает, что Джеймс не изменник.

– Он знал, чем ты занимался?

– Мало того, он знал, где я нахожусь.

– И это означает, что Джеймсу не грозит опасность?

– Его действительно не обвинят в государственной измене. Но ни ты, ни твоя семья, ни я, ни правительство, не желают, чтобы вся история вышла наружу. Нынешние обвинения против Джеймса выдвинуты церковниками. Если епископ сможет сам разобраться в этом деле, все обойдется. Но, к сожалению, светские власти не могут просто вмешаться и замять эту историю. Нам необходимо раздобыть информацию и снабдить ею защитника Джеймса. Однако…

Он вовремя осекся и прикусил язык. Не хватает еще выболтать Клэрис все опасные аспекты их поездки.

Однако было поздно. Она насторожилась.

– Мы знаем, что Джеймс невиновен, а это означает, что кто-то зашел довольно далеко, чтобы сфабриковать эти обвинения. Почему? Должна быть причина.

– Вот этот пункт я нахожу особенно интересным, – пробормотал Джеймс.

Стук в дверь, вероятно, означал, что их зовут ужинать.

Клэрис отпустила горничную, и Джек закрыл дверь.

Клэрис вынула из сундука шкатулку с драгоценностями, открыла, и Джека буквально ослепило сияние камней.

– Это гостиница, – недоуменно напомнил он.

Клэрис принялась рыться в шкатулке.

– Верно. Гостиница, где нас считают мужем и женой. А, вот оно.

Она выбрала простое золотое кольцо с тремя небольшими изумрудами и надела на безымянный палец левой руки, после чего повернула его камнями к ладони. Теперь кольцо походило на обручальное.

– Так сойдет, – пробормотала она, после чего положила шкатулку в сундук и снисходительно улыбнулась. – Если кто-то затевает игру, следует сначала продумать все детали.

Джек поднял бровь, но не стал спорить. Предложив Клэрис руку, он повел ее к двери.

– Запомню, когда нам придется в следующий раз изображать любящих супругов.

Глава 11

Джек поднимался по лестнице, поздравляя себя с тем, что выбрал «Деву и меч». Гостиница оказалась не только уютной, но и не слишком известкой, и поэтому, члены светского общества ей пренебрегали, предпочитая большой город Ридинг. Здесь останавливались торговцы, бизнесмены и их жены – словом, не было никого, кто мог бы узнать его или Клэрис.

Джек открыл дверь. Комната была погружена в темноту.

Он огляделся.

Клэрис потушила все свечи и задернула шторы. Все, что он видел, – холмик под одеялом на той стороне кровати, что был ближе к окну.

Закрыв дверь, он бесшумно подошел к окну и раздвинул шторы. В комнату проник бледный лунный свет. Достаточно, чтобы видеть, что он делает.

Джек уселся в кресло и снял сапоги, после чего неспешно разделся. Оставшись голым, он подошел к кровати, скользнул под одеяло и обнял Клэрис, отмечая, что на ней нет одежды. Какая она теплая… какая у нее шелковистая кожа…

Она потянулась, и он отыскал в темноте ее губы. Осталось неясным, кто кого поцеловал первым. Далее последовала борьба за чувственное превосходство. В поцелуе Клэрис уступила, но вслед за этим нажала на его плечи, и Джек послушно лет на спину. Она поднялась над ним, выпрямилась, изогнула спину и медленно, с полным самообладанием, оседлала его. Вобрала целиком.

И стала объезжать, неспешно, решительно, постепенно подгоняя его и себя, поднимаясь выше, дальше, пока впереди не замаячил пик завершения.

Но тут Джек сжал ее бедра и перекатился, так что она оказалась под ним. Широко развел ее бедра и, прижав к матрацу, вонзился глубоко, одним выпадом. Потом нашел ее губы и стал двигаться в привычном ритме.

Клэрис не могла думать. Могла только упиваться моментом. Ощущениями. Знакомой, утешительной, освобождающей полутьмой, жаром, вливающимся в них, восхитительным пламенем, мощными движениями его тела, пока Джек накрывал ее, владел ею, пока они танцевали в коконе из покрывала, расписанного яблоневыми цветами, заключенные в мире страсти и желания.

Жаркой страсти. Неистового желания.

Она обвила ногами его бедра. Он сжал ее ягодицы.

Она ахнула, когда он проник еще глубже. В ее жар, в ее пламя, которое разгоралось и разгоралось, по мере того как он подбрасывал все новое топливо. Потеряло значение все, кроме этого бушующего пламени, неустанного стремления к разрядке, потребности к завершению. И это завершение настало. Они бесконечно долго цеплялись за вершину, пожираемые чувственным восторгом, но, наконец, вдвоем упали в благословенное забытье.

Он обмяк на ней. Она обнимала его, руками, потерявшими всякую силу. Слушала стук его сердца, ощущала ответный стук своего.

Немного придя в себя, Джек приподнялся, лег рядом и прижал Клэрис к себе. Она положила голову ему на грудь.

– Именно так все и должно быть, – прошептала она.

Клэрис собиралась оставаться главной в их временном союзе. Воспользоваться своим телом, чтобы взять над ним верх. И все еще удивлялась тому, что сумела это сделать.

Джек расслабился и еще глубже утонул в подушках.

– Увы, дорогая, не всегда получаешь то, что хочешь.

Ее веки были слишком тяжелыми. Неподъемными. И не было сил отреагировать на его тон, хотя он явно намекал, что разгадал ее намерения, но не собирается им потакать. Приди она в себя, непременно оскорбилась бы такой наглостью, но сейчас наслаждение слишком медленно текло в ее жилах. Сейчас ее волновало другое: как продлить их связь в Лондоне. Странно, но она не спешила порвать с ним. Не сейчас. Пусть Джек дерзок и высокомерен, но и от него может быть польза!

Пошевелившись, Клэрис прижалась к его руке и подняла голову. Тяжелый светло-каштановый локон, в котором мелькали белокурые пряди, упал ему на лоб. Она отвела локон и случайно задела рукой его висок.

Даже в полумраке Клэрис увидела, как Джек поморщился от боли.

– Что случилось?

Она расслышала нотки тревоги в собственном голосе и поняла, что тревожится из-за того, что всегда считала его несгибаемым и непобедимым, а теперь поняла, что он всего лишь мужчина, из плоти и крови.

Клэрис ожидала, что Джек ответит «ничего», но после минутного колебания он снова расслабился на подушках.

– Недавнее ранение.

– Недавнее?

Она попыталась осмотреть его голову, но Джек ее удержал.

– Насколько недавнее?

– Несколько недель назад.

Клэрис зажмурилась:

– Значит, это ранение…

Не дождавшись продолжения, он вскинул брови и стал ждать.

– Когда я впервые пришла в дом, чтобы навестить Энтони, вы с Коннимор говорили о каком-то ранении.

Он немного помолчал, вспоминая разговор с экономкой.

– Понятно. И какое ранение я, по-твоему, получил?

В его голосе звучало смешанное с подозрением любопытство. Ее так и подмывало ответить, что она вообще не думала на эту тему, но, судя по выражению глаз, его не обманешь.

– У меня трое старших братьев. А потом, ты вызвал Перси…

Клэрис не успела договорить. Джек расплылся в улыбке.

– Но ты заявил, что у тебя не будет своих детей, – попыталась оправдаться она. – И что, по-твоему, я должна была подумать?

Клэрис терпеливо выжидала, когда Джек закончит смеяться.

– Не будет, – пояснил он наконец. – Но это не значит, что я не могу их иметь. По-моему, ты уже и сама это поняла.

– Тогда объясни, что с тобой случилось. Тебе очень больно?

Джек сделал гримасу: обычная реакция на чрезмерное женское беспокойство.

– Иногда, но сейчас уже не так сильно. Меня сильно ударили по голове. Так ударили, что боль не проходит несколько недель.

– И. за что тебя так?

Джек вздохнул и, к собственному удивлению, рассказал все.

Клэрис слушала, попеременно заинтригованная, шокированная и пораженная. И ничем не комментировала рассказ о том, как его ударил шпион, которого ему полагалось охранять. Хотя Джек, очевидно, считал это промахом, все же старался не зацикливаться на нем и не пытался себя извинить. У нее было достаточно жизненного опыта, чтобы оценить это как действия зрелого человека.

Когда Джек закончил свое повествование, она нахмурилась.

– Так ты покинул действующую армию, но по-прежнему находишься на побегушках у правительства?

– Скорее защищаю правое дело, – покачал головой Джек. – Люди моей профессии лучше справляются с определенными ситуациями. И в последнем случае мы помогли другу. Бывшему товарищу по оружию.

– Значит, я права и в, Лондоне ты собираешься поговорить с бывшим командиром и сослуживцами?

– Совершенно верно. Потолкую с теми, кто еще остался в городе, – сонно пробормотал Джек. – И да, они нам помогут.

Его усталость оказалась заразительной. Веки Клэрис тоже постепенно тяжелели. Он погладил ее по голове, и вскоре их окутал покой. Они впервые спали в одной постели, и все же близость казалась нужной и необходимой. Почему-то Клэрис казалось, что с Джеком ей ничто не грозит.

Как же она ошибалась, считая его повесой и никчемным мотом!

Чем больше она узнавала его, тем выше ценила. Так лестно она не думала ни об одном мужчине.

А Джек тем временем соскользнул в сон. Прислушиваясь к его мерному дыханию, она ощущала стук его сердца. Надежного мужского сердца. Он продолжал обнимать се, некрепко, но властно.

Наконец сон сморил и ее.

Они добрались до Лондона вскоре после полудня. Поскольку экипаж принадлежал Джеймсу и понадобится Клэрис, Джейк велел кучеру ехать на Монтроуз-плейс.

Сосредоточившись на кампании по выручке Джеймса, Клэрис почти не обращала внимания на достопримечательности, мимо которых они проезжали. Но когда они остановились перед домом 12 по Монтроуз-плейс, Клэрис перестала перечислять уже известные факты и выглянула в окно.

– Это и есть твой клуб?

– Да. Клуб «Бастион».

Джек открыл дверцу и выпрыгнул. Он уже объяснял, что клуб основан им и его товарищами в качестве личной твердыни для обороны от назойливых мамаш и их легионов.

– Подожди меня. Я оставлю чемодан у Гасторпа – это наш дворецкий – и вернусь.

Из клуба выбежал лакей и принялся вытаскивать чемодан из багажного отделения.

Гасторп встретил Джека на пороге. Препоручив ему вещи, Джек сообщил, что остается на неопределенное время.

– Мы счастливы вновь видеть вас, милорд. И конечно, будем готовы к приему такого гостя.

Джек расплылся в улыбке.

– Кто еще здесь? Кроухерст?

– Сожалею, но граф вчера вернулся в Корнуолл. Зато виконт Пейнон приехал на прошлой неделе. Полагаю, он пока что поживет у нас. Да и маркиз в городе. Он часто заходит по вечерам.

Джек отсалютовал и отвернулся.

Значит, Деверелл здесь. И Кристиан Аллардайс, маркиз Дирн тоже. Вот кто сумеет ему помочь. Если понадобится.

Все еще улыбаясь, Джек подошел к экипажу.

Клэрис внимательно посмотрела на него.

– У тебя… выжидающий вид.

Его улыбка стала еще шире:

– Всего лишь чую запах добычи.

Она фыркнула и снова глянула в окно. Экипаж тронулся. Джек заметил, что теперь она рассматривает фасады, больше не заговаривая об участи Джека.

– Итак, куда мы едем? – осведомился он.

– Я дала кучеру адрес, – рассеянно пробормотала Клэрис и, сообразив, что так и не ответила, добавила:

– В отель «Бенедикт» на Брук-стрит.

Джек от удивления даже рот открыл. Когда она упомянула, что остановится в отеле, он предполагал, что речь идет о «Гриллонс», оплоте приличий. Он не мог рисковать, навещая ее там по ночам. Но «Бенедикт» – дело совершенно иное. Судя по тому, что он слышал, это особое заведение, обслуживавшее посетителей из самых верхов. Там не было комнат. Там были апартаменты.

Экипаж остановился у роскошного здания на Брук-стрит, и Джек проводил Клэрис в холл. По крайне уважительному приему сразу было видно, что здесь она давний и почетный гость.

– Мы приготовим ваши обычные апартаменты, миледи, – приветствовал портье. – Мы счастливы вновь видеть вас.

Они поднялись по широкой лестнице и подошли к двери. Портье вставил ключ в замочную скважину и, широко распахнув дверь, с поклоном предложил Клэрис войти.

Джек огляделся и заметил боковую лестницу в конце коридора. К тому же лицо портье абсолютно ничего не выражало. Похоже, штат «Бенедикта» хорошо знал свое дело.

Апартаменты были роскошными: богато обставленная гостиная и спальня, куда вел арочный вход. Над камином висело зеркало в позолоченной раме, стены украшали позолоченные подсвечники. Панели, натертые воском, блестели. Высокие окна выходили на Брук-стрит.

Лакей принес вещи Клэрис и удалился вместе с портье.

– Теперь, когда мы здесь, что предпринять дальше? – спросила она.

– День уже клонится к вечеру. Вряд ли нам многое удастся сделать сегодня. Или хочешь навестить семью?

– Сезон в самом разгаре, так что вторая половина дня не время для неожиданных визитов. К тому же все спешат сделать приготовления к вечерним развлечениям.

– Я надеюсь получить словечко от своего бывшего командира. Передал ему, что сегодня буду в клубе, так что мне нужно ехать.

– В таком случае, может, лучше лечь спать пораньше, а утром мы, отдохнув, с новыми силами начнем нашу кампанию?

Джек смотрел в темные глаза Клэрис и гадал, возможно ли, что она тоже размышляет о способах и средствах… но сначала нужно убедиться, что он может проникать в се номер и выходить в коридор, не привлекая чужого внимания.

– Пожалуй, так будет лучше.

– Прекрасно.

Поколебавшись, она положила руку ему на грудь и потянулась поцеловать в щеку, но Джек повернул голову и их губы встретились. Он притянул ее к себе, и оба оказались в царстве жаркой чувственности, которой оба жаждали. Когда Джек поднял голову, оба тяжело дышали.

– Я… Я навещу брата утром. Так можно вернее застать его дома.

– А я приеду сюда в полдень. За ленчем обсудим, что нам удалось сделать и каков будет наш следующий шаг.

– До завтра, – улыбнулась Клэрис.

Джек отступил, элегантно поклонился и оставил ее, пока еще мог совладать с собой.

Вниз он спустился по боковой лестнице. Дверь вела в узкую улочку. Джек проверил замок. Никаких препятствий для такого человека, как он.

Он с довольным кивком прошел весь первый этаж, стараясь запоминать дорогу, и удалился через переднюю дверь. И даже кивнул в сторону портье.