Текст книги "Предложение повесы"

Автор книги: Стефани Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 6

Ближе к вечеру Демон разыскал Джиллиса в переполненном посетителями зале «Лебедя»: тот пил эль и наблюдал за Блетчли, который сидел в веселой компании, устроившейся за одним из угловых столов. Демон сел рядом с Джиллисом.

– Есть новости?

– Не-а. Днем он заходил в «Бык и плуг» посмотреть почту. Ему пришло письмо. Он, видно, ждал его.

– Оставил его или взял?

Скосив взгляд на Блетчли, Джиллис ответил:

– Оно у него во внутреннем кармане жилета. Наверное, боится потерять.

Демон поднес к губам кружку.

– А как он отреагировал на письмо?

– Обрадовался и пошел смотреть вечернюю тренировку. Демон кивнул:

– Я видел его там, кажется, он заинтересовался конюшней Робинсона.

– Угу, похоже на это. – Джиллис снова приложился к кружке. – У Робинсонов на Весенней ярмарке не меньше двух фаворитов.

– Я не заметил, чтобы Блетчли разговаривал с кем-то из их конюхов.

– Я тоже.

– А с кем-нибудь из джентльменов?

– Нет. Я не спускал с него глаз с самого утра.

– Завтра оставайся в конюшне. До утренней тренировки пусть тебя сменит Кросс. А потом его сменю я.

– Ладно. – Джиллис допил кружку. – Ни к чему мне все время мозолить ему глаза.

Последующие три дня Демон, Джиллис и два конюха – Кросс и Хиллз – постоянно следили за Блетчли. Поскольку в Ньюмаркете шла активная подготовка к скачкам, которые назывались Весенней ярмаркой, у Демона был хороший предлог много времени проводить в конюшнях на тренировках: он должен оценить своих лошадей и их возможных конкурентов. Сидя на Иване Грозном, было нетрудно держать в поле зрения Блетчли, так что большую часть дня наблюдение вел сам Демон. Джиллис, Кросс и Хиллз сменяли друг друга, чтобы следить за ним в остальное время – с того момента, когда Блетчли выходил завтракать, и до той минуты, когда он со свечой поднимался к себе в спальню.

Занятый своими обязанностями, Блетчли не замечал слежки. Он приближался к жокеям, лишь когда вокруг не было ни души, и многие часы просто наблюдал и делал заметки. Демон подозревал, что Блетчли попытается шантажировать намеченных жокеев, заставив их таким образом работать на его хозяев.

На четвертый день Демона поймала Флик.

С той минуты, когда они расстались у парадного крыльца Хиллгейт-Энда, он не пытался с ней увидеться и рассказать о том, что происходит, и она решительно двинулась к нему.

Она была уже совсем близко, когда он повернул голову и заметил ее. Облокотившись на ограду последнего загона, он скользил взглядом по зрителям, наблюдавшим за лошадьми из его конюшни и еще из двух других.

Ей хотелось что-то делать, а не ждать, пока ей расскажут о том, что уже случилось без ее участия. Однако, постоянно общаясь с генералом и Диллоном, она знала, что мужчины не любят, когда женщина проявляет нетерпение или гнев. Поэтому, скрывая досаду, она безмятежно улыбнулась и подошла к Демону, делая вид, будто не замечает его недовольства.

– Чудесный день, не правда ли?

– Да.

Ответ был демонстративно кратким. Его брови сдвинулись, синие глаза потемнели. Продолжая мило улыбаться, она повернулась и обвела взглядом зрителей.

– Где Блетчли?

– Слева, под дубом, – со вздохом ответил Демон. – На нем красный шейный платок.

Она поискала глазами Блетчли и стала его рассматривать. Демон между тем устремил взгляд на нее. На ней опять было муслиновое платье: на белом фоне крошечные голубые листья папоротника. Однако он едва заметил ее наряд – его внимание приковали к себе контуры ее тела.

Женственные формы и нежная кожа выглядели исключительно аппетитно – отчего он и хмурился. Стоило ей появиться – и он оказался во власти едва сдерживаемого, всепожирающего желания. Что немало его изумило: он умел справляться со своими страстями.

Глядя на нее, он упивался тем, как легкий ветерок играет ее волосами, как колышет ее легкую юбку, дразняще прижимая ее к бедрам и стройным ножкам.

Он отвел взгляд и поменял позу: его брюки стали ему тесны.

– Он подходил к кому-нибудь из джентльменов? Или, может быть, они к нему?

Демон покачал головой.

– Похоже, здесь он занят тем, что должен был делать Диллон: связывается с жокеями и уговаривает их помогать его хозяевам, – объяснил он и добавил: – Несколько дней назад он получил письмо, которое заставило его действовать активнее.

– Приказ?

– Скорее всего. Но я сильно сомневаюсь, чтобы он стал отвечать своим хозяевам письмом.

– Он, наверное, и писать-то не умеет. – Флик оглянулась на Демона и встретила его взгляд. – Поэтому не исключено, что кто-то из представителей синдиката здесь появится.

– Да. Хотя бы для того, чтобы узнать об успехах Блетчли.

– Гм… – Она посмотрела на Блетчли. – Я буду наблюдать за ним сегодня днем. – Она снова взглянула на Демона. – У вас наверняка есть другие дела.

Он не сводил с нее глаз.

– Однако…

– Я уже говорила, ему и в голову не придет, что за ним будет следить молодая леди. Это идеальная маскировка.

– Он не догадается, что ты за ним наблюдаешь, лишь в том случае, если тебе не взбредет в голову следовать за ним по пятам.

Она резко обернулась и вздернула подбородок:

– Однако…

– Нет. – Это единственное слово, произнесенное негромко и решительно, заставило ее замолчать. Прищурив глаза, она негодующе посмотрела на Демона, однако он был неумолим. – Тебе нет никакого смысла в этом участвовать.

Ее глаза, обычно спокойные и безмятежные, метали искры.

– Это дело начала я. И попросила вас помогать. «Помогать» – не значит лишать меня всякой инициативы.

Он выдержал ее гневный взгляд.

– Никто тебя не лишает.

– Вот и прекрасно. Значит, я помогу вам следить за Блетчли.

Демон отпрянул, чтобы ее зонтик не снес ему голову, и тихо чертыхнулся. Отступив на шаг, он гневно уставился на ее спину, бедра, округлые ягодицы.

– Флик…

– Смотрите! Он уходит!

Демон перевел взгляд на дуб и увидел, что Блетчли направляется к ближайшей конюшне. Взглянув на Флик, которая уже собралась последовать за Блетчли, Демон секунду поколебался, но потом его глаза сощурились, а губы растянулись в улыбке.

– Раз ты так решительно настроена…

Он поймал ее руку, положил на свою и заставил идти рядом.

– Что вы задумали?

Ее дыхание участилось, что его крайне порадовало.

– Если ты хочешь мне помочь, прикрывай меня. Наклоняй зонтик в сторону, а лицо поверни ко мне.

– Как же я тогда буду следить за Блетчли?

– А это вовсе не обязательно. Главное – увидеть, с кем он встречается.

Убедившись в том, что Блетчли направляется за конюшню, которая в это время дня пустует, Демон решил изобразить вместе с Флик влюбленную парочку, чтобы усыпить бдительность Блетчли, разумеется, не сказав ей об этом ни слова.

Флик же, идя рядом с Демоном, старалась не выдать своего волнения, изо всех сил пытаясь выглядеть нормально, хотя сердце ее бешено колотилось. Однако Демон ничего не заметил.

Он то и дело поглядывал на Блетчли, стараясь не упустить его из виду и выяснить, с кем он собирается встретиться позади конюшни. Флик наконец взяла себя в руки и прошептала:

– Кто его там ждет?

Она все еще слегка задыхалась.

– Представления не имею. Скорее всего кто-нибудь из синдиката.

Его тон и безразличное выражение лица смутили ее еще сильнее.

Демон снова посмотрел вперед. Блетчли остановился у угла конюшни. Его взгляд скользнул по наблюдающей за лошадьми публике и остановился на Демоне и Флик. Спокойно, неспешно, с хищной улыбкой на губах, Демон заглянул в широко открытые глаза Флик.

– Улыбайся, – велел он.

Она изобразила бледную улыбку. Он тоже улыбнулся и провел костяшками пальцев свободной руки по ее щеке.

У нее перехватило дыхание. Она отстранилась и покраснела. Не переставая улыбаться, он снова привлек ее к себе.

– Это игра, – тихо проговорил он.

– Я поняла, – заверила его Флик, хотя сердце у нее отчаянно колотилось.

Она постаралась успокоиться и ответила ему веселой, озорной улыбкой.

Блетчли больше не смотрел в их сторону. Оглядевшись в последний раз, он завернул за угол конюшни.

Флик широко раскрыла глаза и немедленно двинулась следом. Демон удержал ее.

– Нет.

Она вскинула голову, собираясь испепелить его взглядом, но он наклонился к ней, будто собираясь поцеловать.

– Мы не знаем, – пробормотал он, приблизив губы к ее виску, – с кем он встречается и где они сейчас. Они могут оказаться позади нас.

– О!

Флик, улыбнувшись, придвинулась к нему, и ее плечо прижалось к его теплой груди. Потом все с той же сладкой и глупой улыбкой она чуть отстранилась, и они пошли дальше.

Переведя дух, она посмотрела в его улыбающиеся глаза:

– Что вы собираетесь делать?

Его губы чуть приоткрылись: он явно дразнил ее.

– Присоединюсь к Блетчли и его другу, разумеется.

Они дошли до угла конюшни. Не останавливаясь, Демон двинулся дальше – не прячась в тени, как это сделал Блетчли, а пройдя мимо него на открытую площадку за конюшней, огороженную забором.

Как только они зашли за угол, Флик посмотрела вперед.. Демон выпустил ее локоть, обхватил за талию, привлек к себе и поцеловал.

Она едва не выронила зонтик.

– Не смотри на него: он заметит, – выдохнул Демон ей в губы и снова быстро поцеловал.

Плохо соображая, она глубоко вздохнула.

– Но…

– Никаких «но». Слушайся меня – и мы услышим и увидим все, что нас интересует. – Он повернул ее так, чтобы раскрытый зонтик закрыл их от Блетчли, заглянул в глаза и проговорил: – А не будешь слушаться, придется снова отвлечь твое внимание.

– Что я должна делать? – спросила Флик, глядя на него.

– Сосредоточиться на мне, словно ты вообще больше ничего не видишь.

Она не сводила с него глаз.

– Его друг уже пришел?

Демон опять ее поцеловал.

– Еще нет, но, по-моему, кто-то появился.

Изменив положение зонтика, Демон улыбнулся и, обняв Флик за талию, заставил повернуться. Они смотрели друг другу в глаза и, казалось, ничего не замечали вокруг.

Блетчли остановился за конюшней. Уголком глаза Флик заметила, что он смотрит в их сторону. Демон наклонил голову и подул ей в ухо. Она поежилась и захихикала.

Он снова подул.

Флик подыгрывала ему, хихикала, ежилась, извивалась. Рассмеявшись, Демон прижал ее к себе, потом закружил, словно в вальсе, и они очутились у забора. Он прислонился к нему, поставив Флик перед собой. Его глаза весело блестели, улыбка стала озорной.

Флик тихо ахнула и прошептала:

– Что теперь?

Демон заглянул ей в глаза:

– Положи руку мне на плечо, привстань на цыпочки и поцелуй меня.

Она изумленно заморгала. Он состроил невинную мину, совершенно не вязавшуюся с его взглядом.

– Ты ведь это уже делала.

Она это делала, но тогда он ее первый поцеловал. Однако сделать это было нетрудно.

Сдвинув брови, она положила руку на его широкое плечо и встала на цыпочки. Он наклонил голову, но она все равно вынуждена была прижаться к нему, иначе не дотянулась бы до его губ.

Она поцеловала его: это был нежный, легкий поцелуй. Но когда она попыталась отстраниться, он приник к ее губам.

Наклонив зонтик и саму Флик под нужным углом, Демон посмотрел сквозь кружевную оборку зонтика. Блетчли равнодушно наблюдал за ними: наверняка принял Демона за светского повесу, решившего обольстить провинциалку. Они его нисколько не интересовали. К нему подошел человек.

Прервав поцелуй, Демон тихо чертыхнулся.

Флик изумленно моргнула, но он не двинулся с места и не отпустил ее.

– Не поворачивайся, – прошептал он.

– Кто это?

– Жокей, – разочарованно ответил он.

– Может, он передаст ему последние распоряжения от синдиката.

– Ш-ш… Слушай. Она прислушалась.

– Проверим, правильно ли я понял.

Она сразу догадалась, что это голос жокея – он не был хриплым.

– Я получу семьдесят пять фунтов за два дня до скачек и пятьдесят – через день после них, если Циклон не займет призового места. Так?

– Угу. Такие условия, – прохрипел Блетчли.

Жокей молчал, видимо, раздумывая. Демон посмотрел на Флик.

– Успокойся, – прошептал он, нежно целуя ее.

– Согласен, – ответил наконец жокей.

– Договорились.

– Теперь пора действовать нам, – едва слышно проговорил Демон.

Он громко рассмеялся и с улыбкой сказал:

– Пойдем, лапушка. Иначе сплетники начнут гадать, куда мы подевались и зачем.

Он проговорил это достаточно громко, чтобы его услышали Блетчли и жокей. Флик покраснела, сделав вид, будто не замечает свидетелей их поцелуя, и повернула обратно.

Снова расхохотавшись – на этот раз торжествующе, – Демон властно положил руку ей на спину чуть ниже талии и повел вдоль конюшни за угол, под защиту любителей скачек.

Флик попыталась сбросить его руку.

– Нам пока нельзя выходить из роли, – прошептал Демон, обдав ее горячим дыханием. – Блетчли идет следом.

Она бросила на него недоверчивый взгляд.

Он снова хищно улыбнулся:

– Кто знает: может быть, это прикрытие понадобится нам и в последующие дни.

Флик надеялась, что ее возмущение не отразилось на ее лице. Однако смеющийся взгляд Демона свидетельствовал об обратном.

К ее изумлению, Блетчли вернулся на свое место под дубом и еще час наблюдал за тем, как тренируют лошадей.

А они наблюдали за Блетчли, и Демон оправдал свое прозвище, постоянно нарушая ее покой. Он заставлял ее краснеть, трепетать и вообще вести себя так, словно она влюбленная девица.

И почему-то Флик все легче было изображать влюбленность. Улыбаться, смеяться. И краснеть.

Демон прекрасно знал, как ее дразнить, как ловить ее взгляд, заставляя смеяться: над ним, над собой, над ними обоими. Он знал, как прикоснуться к ней – легко, мимолетно, – чтобы ее сердце забилось, а голова пошла кругом.

Когда Блетчли, попытавшись переговорить еще с одним жокеем и получив решительный отказ, отправился наконец в город, она успела покраснеть столько раз, сколько не краснела за всю свою жизнь.

Судорожно вцепившись в зонтик, словно в оружие, способное ее защитить, она посмотрела на Демона:

– «Мне пора. Не сомневаюсь, что вы сможете держать его под наблюдением остальную часть дня.

Ей показалось, что в его взгляде она заметила сожаление.

– Мне нет надобности следить за ним.

Демон посмотрел на край площадки для выездки и поднял руку. Джиллис, стоявший у столба, кивнул и незаметно последовал за Блетчли.

– Я отвезу тебя домой.

Она махнула в сторону ближайшей дороги:

– Меня ждет грум с двуколкой.

– Можно отправить его обратно. – Он взял ее за руку: – Ты ведь предпочитаешь ехать домой на моих гнедых, а не на той кляче, которую запрягли в двуколку?

Зная о ее пристрастии к лошадям, Демон заранее знал ответ. Она с величественным видом кивнула.

Демон сидел в кресле у камина, глядя на огонь, и представлял себе ее ангельское личико и мягкие голубые глаза… В этот момент в окно постучали. Он поднялся из кресла, отставил рюмку бренди, которую согревал в ладонях, и направился к окну.

Раздвинув шторы и открыв окно, он с облегчением увидел, что на этот раз она в юбке – точнее, в амазонке.

– Ты вообще не признаешь дверей?

Устремленный на него взгляд был полон укоризны.

– Не хотите ли вместе со мной навестить Диллона?

– Мне казалось, мы договорились больше не встречаться с ним.

– Это было раньше. Теперь мы точно знаем, что с ним связывался Блетчли и что он постоянно бывает в городе. Надо сообщить об этом Диллону и предостеречь, чтобы не совершил какого-нибудь необдуманного поступка.

Диллон не станет себя утруждать. Демона так и подмывало сказать ей об этом, однако он заставил себя промолчать. Ему не нравилось, что Флик ездит по ночам одна, но отговаривать ее было бессмысленно.

– Встретимся в конюшне.

Она кивнула и исчезла в темноте. Закрыв окно, он попытался вспомнить, куда положил свои перчатки для верховой езды, и пошел предупредить Шепардов, что отлучится на несколько часов.

Флик дожидалась его у конюшни верхом на Джессами. Демон распахнул дверь, нашел в полутьме седло и уздечку и отнес в стойло к Ивану. Жеребец уже хотел запротестовать, что в столь поздний час его собираются седлать, то тут увидел Джессами.

Заметив его взгляд, Демон хмыкнул и сел в седло. По крайней мере ему не придется обуздывать порывы Ивана: он будет послушно следовать за Флик.

Они ехали через поле, окутанное черным бархатом ночи. Коттедж казался темным пятном в тени деревьев. Флик выехала на поляну за домом и спешилась. Демон последовал за ней, привязав Ивана на безопасном расстоянии от кобылы.

Хрустнула ветка.

Флик быстро повернулась, глядя в сторону коттеджа.

– Это мы. Демон и я.

– О! – донесся из темноты дрожащий голос. – Вы зайдете?

– Конечно.

Флик направилась к коттеджу как раз в тот момент, когда Диллон ее догнал и пошел за ней.

– Мы подумали, – сказала она, проходя через пристройку в главную комнату, – что тебе будет интересна полученная нами информация.

Диллон поднял голову от лампы, которую только что зажег.

– Вы обнаружили кого-то из синдиката? – с отчаянной надеждой в голосе спросил он.

Усаживаясь на табуретку у стола, Флик поморщилась:

– Нет. Пока не обнаружили.

– О!

Улыбка Диллона погасла. Он плюхнулся на стул.

Снимая перчатки, Демон изучающе смотрел на Диллона. Тот был гораздо бледнее, чем на прошлой неделе, и заметно осунулся. Видимо, осознал наконец всю серьезность своего положения и струхнул. Что ж, это к лучшему. Пододвинув себе шаткий стул, Демон сел.

– Нам удалось найти твоего неуловимого связного.

Диллон поднял голову: глаза его засветились надеждой. Демон вопросительно посмотрел на Флик, полагая, что ей захочется самой рассказать обо всем Диллону. Однако она кивком попросила его продолжать. Он снова перевел взгляд на Диллона.

– Этого человека зовут Блетчли. Он лондонец.

Демон в общих чертах описал внешность связного.

Диллон кивнул:

– Да. Это он. Обычно он привозил мне список лошадей и жокеев.

Флик подалась вперед:

– А деньги?

Диллон взглянул на нее, покраснел, но глаз не отвел.

– И деньги. Он всегда мне платил.

– Нет. Я имею в виду деньги для жокеев. Как им платили? Блетчли передавал деньги через тебя?

Диллон нахмурился:

– Не знаю, как им платили. Я этим не занимался. Тогда все происходило иначе.

– Как именно? – спросил Демон.

Диллон пожал плечами:

– Очень просто. В списке указывалась сумма, которую следовало предложить тому или иному жокею Я предлагал, а потом сообщал, согласились ли они. Плату за оказанную услугу они получали после скачек.

– После скачек… – повторила Флик. – А как насчет платы до скачек?

Диллон растерялся:

– До?

– В качестве аванса, – пояснил Демон.

Диллон покачал головой:

– До скачек никакого аванса не было. Им платили после того, как дело было сделано. И этим занимался не я, а кто-то другой.

Флик нахмурилась:

– Они изменили порядок.

– Неудивительно, – сказал Демон. – Предстоящие скачки – самые престижные скачки сезона. Ставки огромные. Зная заранее результат одного или двух заездов, можно сорвать огромный куш. Однако жокеи понимают, как велик риск, на который они идут. Важные заезды находятся под пристальным вниманием распорядителей. И если что не так, строго спросят с жокеев.

Диллон нахмурился:

– В прошлом сезоне они не пытались вмешиваться в ход по-настоящему заметных скачек.

– Возможно, готовились к этому сезону или обнаглели – уверены в собственной безнаказанности и готовы рисковать.

Как бы то ни было, жокеи, участвующие в Весенней ярмарке, наверняка должны потребовать большее вознаграждение. – Демон посмотрел на Диллона: – Теперь на заезд предлагают от ста двадцати пяти фунтов и больше.

– Ста двадцати пяти? – Диллон выпучил глаза. – Мне только раз было велено предложить сто!

– Значит, цены выросли и они покупают жокеев, предлагая часть суммы вперед. Взяв аванс, жокей уже в той или иной мере связан, так что синдикат меньше рискует. – Демон снова посмотрел на Диллона: – Полагаю, они рады давать аванс, чтобы избежать того, что случилось во время первых скачек этого сезона.

Диллон медленно кивнул:

– Да. Понимаю. Так надежнее.

– Гм… – Флик нахмурилась. – А никто из жокеев тебе не говорил, сколько им платят?

Диллон побледнел.

– Только один, в начале прошлого сезона. – Он взглянул на Демона. – Жокей был недоволен, что ему принесли деньги в дом его матери, что в синдикате знают, где она живет.

Демону не понравилось то, что он услышал. Синдикат намеренно наводил страх на своих противников, полагая, что это наиболее эффективный способ одолеть их.

В другой ситуации это раздразнило бы его, разожгло его кинстеровскую кровь. Но стоило ему взглянуть на Флик, как он мысленно проклинал синдикат, желая всем его членам гореть в аду. Увы! События развиваются так, что препроводить их туда, кроме него, некому, к тому же он должен оберегать ангела. Флик рвется в бой, и ее не удержишь. Ей неведомо чувство опасности.

Мысль о синдикате не горячила ему кровь, зато Флик горячила. Это не было обычной страстью. С этим бесом он бы справился. Больше всего он сейчас желал защитить ангела. Будь на то его воля, он связал бы ее, спрятал в башне, запер и держал бы там до тех пор, пока не убьет дракона, которого она намерена выгнать из укрытия. К сожалению…

– Нам пора. – Она взяла перчатки и поднялась, шумно отодвинув табуретку.

Демон поднялся медленно, наблюдая за Флик и Диллоном.

Диллон не отрывал от нее глаз. Она надела перчатки.

– Мы сообщим тебе, когда что-нибудь узнаем, а до тех пор тебе лучше не показываться.

Диллон кивнул. Он поймал ее руку и сжал:

– Спасибо.

Она вырвала руку, но не рассердилась.

– Ты же знаешь, все это я делаю ради генерала.

Она произнесла это без прежней уверенности. Это не ускользнуло от Диллона.

Диллон грустно улыбнулся.

– И все же, – он посмотрел на Демона и встал, – я перед вами в неоплатном долгу.

– Не беспокойся, как-нибудь расквитаемся, – с непроницаемым видом ответил Демон и повернулся к Флик.

– Через несколько дней мы к тебе заглянем, – сказала она и пошла к выходу.

Выйдя следом за ней, Демон вдохнул полной грудью ночной воздух. Быстро взглянув на небо, обнаружил черную пелену: луну проглотили плотные облака. В коттедже погасла лампа. Подождав, пока глаза привыкнут к темноте, Демон неспешно двинулся через поляну. Вокруг не было ни души.

Флик забралась в седло, не дожидаясь, чтобы он ее подсадил. Отвязав Ивана, Демон взлетел на коня и натянул повод: Джессами рысцой приближалась к ним.

– Я вернусь домой через парк. Встретимся завтра, на тренировке. Днем.

– Нет.

Она изумленно на него посмотрела и уже хотела возмутиться, но он пояснил:

– Я довезу тебя до Хиллгейт-Энда. Тебе не следует ездить одной по ночам.

Она хотела возразить, но тут налетел порыв ветра, печально застонал в ветвях и со вздохом затих. Только листва шелестела.

Флик кивнула:

– Ладно.

Тряхнув поводьями, она тронула Джессами. Демон с проклятием развернул Ивана и догнал ее. Они проехали следующее поле, последний бастион его владений. За живой изгородью лежал дальний край запущенного парка Хиллгейт-Энда.

Оба знали место, где в изгороди была брешь, и вскоре оказались на старой верховой тропе. Флик въехала в густую тень деревьев.

Эта тропа не относилась к числу тех, которые поддерживались в хорошем состоянии, чтобы всадники, в первую очередь Флик, могли наслаждаться прогулками под деревьями. Кусты вылезали на нее с обеих сторон, ветки пытались хлестнуть в лицо. Лошадей пришлось перевести на шаг: даже медленная рысь была бы опасной. Опавшая листва укрыла тропу. Иногда она шла под уклон, так что лошадь могла поскользнуться. Оба берегли своих бесценных животных, чутко следя за любым перемещением центра тяжести, напряжением мышц, изменением темпа движения.

Генерал не признавал охоты с ружьем, так что его парк стал настоящим заповедником. Барсук зафыркал и заворчал на них из кустов. Чуть дальше они услышали шорох и тявканье лисицы.

– Не предполагала, что дорога окажется настолько плохой.

Флик нырнула под низко опустившуюся ветку.

Демон проворчал:

– Я думал, ты постоянно ездишь по ней в коттедж и обратно. Оказывается, нет.

– Обычно я езжу по другой дорожке, но ее дважды пересекает ручей, а после вчерашнего дождя я не хотела рисковать: Джессами могла поскользнуться и разбить колени.

Демон не стал говорить, что и сейчас Джессами может поскользнуться: они оказались в глубине парка, где вековые деревья сомкнули ветви. Он едва мог различить даже Флик, что уж говорить о неровностях дорожки. К счастью, Джессами и Иван в темноте видели лучше своих хозяев, шагали уверенно, и им с Флик приходилось полностью полагаться на них.

Спустя некоторое время он спросил:

– А разве эту тропу не пересекает речка?

– Да, но через нее есть мост. – Помолчав секунду, Флик уточнила: – По крайней мере был, когда я в последний раз ехала по ней.

Поджав губы, Демон не стал уточнять, когда это было: прежде надо добраться до этого моста. Может, он давно сгнил?

Начался дождь.

Скрытые сомкнутыми ветвями, она поначалу только слышали, как по листве ударяют капли. Но дождь все усиливался и стал проникать через листву. Флик инстинктивно сжала бока Джессами.

– Нет! – Демон нахмурился. – Не торопи ее. Это опасно.

Они поехали дальше под проливным дождем, ветер свистел и стонал, раскачивая деревья. Демон никогда не ездил по этой тропе и весьма смутно представлял себе, как долго им добираться до места.

Судя по тому, что речка пересекла тропу всего раз, а двигались они очень медленно, до Хиллгейт-Энда было еще очень далеко.

Когда деревья закончились, он увидел речку, через которую был перекинут узкий деревянный мостик. А за ним, на прогалине, оказался домик углежога. Его-то Демон узнал.

И тихо чертыхнулся.

В ответ словно разверзлись небеса и потоки дождя хлынули на землю.

Бормоча ругательства, Демон спешился и привязал Ивана к дереву. Жеребец, подняв голову, принюхался и посмотрел в сторону мостика.

Демон крикнул Флик:

– Не подъезжай! – И, обойдя Джессами, в три шага оказался у мостика. Тщательно осмотрел его, дошел до середины и раз-другой подпрыгнул. Бревна не заскрипели: мостик оказался достаточно крепким.

Пригибаясь под струями дождя, он кивнул Флик, потом отвязал поводья и сел в седло. Несмотря на ливень, мостик не слишком вымок: над ним нависли ветки огромного дуба, росшего на противоположном берегу.

Флик вопросительно смотрела на него.

– Поезжай первая, – сказал Демон.

Она кивнула и послала Джессами вперед. Демон отпустил поводья – и Иван рванулся вслед за кобылой. Они благополучно пересекли речку.

Флик дожидалась его под кроной мощного дуба.

– Надо переждать ливень, – сказал Демон тоном, не терпящим возражений. – Он скоро пройдет. Ливни обычно бывают короткими.

– Совершенно верно. Переждем в хижине.

Флик представила себе пыль, паутину, пауков, а то и крыс. Но выхода не было. Дождь лил как из ведра.

– Надеюсь, мы пробудем там час-другой, не больше.

– К хижине пристроена конюшня. Езжай прямо туда.

Флик тряхнула поводьями и поехала. Демон последовал за ней.

В конюшне едва хватило места для лошадей. Расседлывая их, они то и дело натыкались друг на друга. Пытаясь поймать один из ремней, Флик случайно коснулась ноги Демона и тут же отдернула руку, пробормотав извинения.

Демон, стараясь найти Флик, чтобы ненароком не ударить ее снятым с Ивана седлом, обнаружил, что его пальцы лежат у нее на груди. Он неохотно извинился и так же неохотно убрал руку.

Наконец лошади были расседланы. Ивана Демон привязал так, чтобы он не добрался до Джессами.

Демон выглянул наружу.

– Одному Богу известно, в каком состоянии хижина.

– Углежоги приезжают каждый год.

– Осенью, – отозвался он. – Я пойду посмотрю. Может, подождешь здесь? Не исключено, что я даже дверь не смогу открыть.

Она кивнула:

– Ладно, подожду. Крикнете, если все в порядке.

Демон быстро направился к хижине. Через секунду Флик услышала, как что-то зашуршало в соломе, и замерла.

Крысы! Что-то грызут.

Она стремительно бросилась к хижине и, не задумываясь, нырнула в приоткрытую дверь.

– Погоди! Я нашел лампу! – услышала она голос Демона. Она стояла, пытаясь успокоиться. Демон наверняка успел распугать всех грызунов. Ведь он такой большой.

Чиркнула спичка. Вспыхнул ярко и померк огонь, залив мягким светом помещение.

Флик осмотрелась.

– Ну и ну!

– Вот именно. – Демон тоже обвел взглядом хижину. – Напомни мне поблагодарить углежогов, когда они приедут в следующий раз.

В хижине было чисто прибрано, если не считать паутины. Дверь прилегала плотно, ставни были надежно закрыты.

У очага, аккуратно сложенные, лежали поленья.

Демон направился к очагу.

– Пожалуй, разожгу.

Флик закрыла дверь и прошла в хижину. Пока Демон возился у очага, выбирая поленья и щепки, она осматривала комнату. Стул был всего один – вернее, старое кресло из поместья. Стояли три кровати с неровными соломенными матрасами. Флик передвинула одну из кроватей к очагу.

Демон оглянулся и кивнул, увидев, как она устроилась. Уже через минуту в очаге горел огонь.

Языки пламени лизали потемневшие поленья. Наконец пламя загудело.

Жар волной вырвался из очага, обдав ее теплом. Флик смотрела, как Демон подкладывает в огонь поленья.

Он не делал ни одного лишнего движенья, что подчеркивало его собранность и целеустремленность.

Наконец Демон выпрямился и посмотрел на нее. Даже не глядя на него, она ощущала его взгляд, более жаркий, чем огонь. Она перевела взор с огня на стену у очага и в темном углу увидела быстрое движение, затем усики, остренький нос и два розовых глаза.

– Ой!

Ее пронзительный крик разорвал тишину. Вскочив, она бросилась к Демону. Он заключил ее в объятия.

– В чем дело?

– Крыса! – Не отводя глаз от темного угла, она отчаянно цеплялась за него, указав на зверька подбородком. – Там, у очага! Прогоните ее! – От страха она едва ворочала языком.

Демон увидел крошечную мышь-полевку, прижавшуюся к стене, и подавил вздох.

– Флик…

– Она убежала?

На этот раз он все-таки вздохнул.

– Это полевка, ее привлекло тепло. Она сейчас спрячется.

– Скажете тогда мне.

Демон посмотрел на нее, но увидел только кудрявую макушку. Наклонив голову, он попробовал заглянуть ей в лицо, но она уткнулась ему в грудь. Каким-то образом ей удалось засунуть руки ему под сюртук, и она обняла его за спину, прижавшись к нему всем телом. Ее била дрожь.

Он стал успокаивать ее, поглаживать по спине, прошептал:

– Все в порядке. Сейчас она убежит.

Он чувствовал ее учащенное дыхание. Она не ответила – только кивнула.

Они стояли у очага, обнимая друг друга, дожидаясь, когда сама не своя от страха мышка убежит.

Демон дал себе слово быть терпеливым и не реагировать на близость Флик. Однако через минуту уже нарушил его. Жаркое пламя высушило его одежду, и теперь он теплом своего тела согревал Флик. И вспыхнувшее желание грозило стать более жарким, чем пламя.

Стиснув зубы, он приказал себе терпеть. Флик, думал он, даже не догадывается, как действует на него ее близость. Он справится.

Аромат ее тела пьянил его. Он еще острее стал ощущать гибкость ее рук, обхвативших его, податливость стройного тела, упругость ног. Он вздохнул и закрыл глаза, стараясь держать себя в руках.