Текст книги "Прогони мою печаль"

Автор книги: Стефани Лондон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 4

После массажа Грант чувствовал себя немного уставшим, однако в покрытом синяками теле появилась и легкость. Все ребята из команды предпочли делать массаж у хорошенькой брюнетки, Грант выбрал женщину средних лет с сильными, словно отлитыми из железа пальцами.

Поведя плечами, он отметил, что мышцы стали более эластичными, чем час назад, но прикасаться к ним было немного болезненно.

Игра с «Санз» основательно его измотала. Он выкладывался больше, чем обычно, переступил границу, до которой никогда не доходил.

Причина в Жасмин.

Стараясь не думать о ней, Грант направился к стойке администратора. Дождь крупной дробью барабанил по стеклам, сверкнула витиеватая молния, освещая грозные облака. У выхода толпились люди, ожидая, когда дождь немного утихнет и можно будет спокойно дойти до машины.

Грант улыбнулся девушке за стойкой, задержавшей на нем взгляд немного дольше, молча подписал бумагу. Ему нет до нее никакого дела. Да и вообще, он слишком занят, чтобы отвлекаться на заигрывания с красавицами.

Он озадачен тем, что перед глазами постоянно образ прекрасной балерины. Он уже много лет не был настолько очарован женщиной, именно самой женщиной, как правило, испытывал лишь физическое влечение, хотя и в этом случае без того не обошлось.

Расставшись с Челси, бывшей возлюбленной, с которой их связывали пятилетние отношения, Грант ощутил, что снова потерял семью. Тогда он пересмотрел свои взгляды и стал ограничиваться короткими романами с фанатками. Они не затрагивали душу, потому и расставания никогда не ранили.

Каждая девушка, как правило, стремилась использовать его, но Грант научился держать их на расстоянии.

Рассеянно оглядев толпу у дверей, Грант заметил стройную фигурку с длинным черным хвостом на макушке. Жасмин.

Протиснувшись, он встал прямо за ее спиной. Она покачала головой, и волосы легли на плечо шелковистой блестящей волной.

– Неужели и сегодня вы без машины? – тихо спросил он, склоняясь к самому ее уху, и вдохнул легкий цветочный аромат.

Жасмин повернулась и, увидев его, покраснела.

– Мне хватило прошлого раза. – Она улыбнулась, но глаза оставались серьезными и немного печальными. Жасмин крепко обнимала себя руками, хотя в помещении было очень тепло.

От него не ускользнуло то, как плотно она сжала губы, уголки рта при этом грустно опустились.

– У вас все в порядке?

– Да, все хорошо.

Грант отметил, как она напряглась.

– Почему-то я вам не верю.

Его сердце сжалось, когда он понял, что она из последних сил сохраняет спокойствие.

– Кстати, игра была прекрасной.

Ему захотелось обнять ее и расцеловать за эти слова. Борясь с внезапным порывом, он сунул руки в карманы.

– Вы молодец.

– У «Санз» не было шансов. – Он улыбнулся и расправил плечи. – Спасибо за такой приятный способ сменить тему. – И улыбнулся еще шире.

– Неужели мои мысли так легко разгадать?

– Ну, пожалуй. – Он провел пальцем по полосе на ее щеке. – У вас пятно.

– Все в порядке. – Она подняла на него удивленный взгляд.

– И не пытайтесь убедить меня, что у вас все хорошо, любому очевидно, что это не так.

Жасмин покачала головой и отвернулась к окну. Если он еще раз прикоснется к ней, она выскочит под дождь, хотя не любила бегать, но сейчас это вряд ли остановит.

Грант обнял ее за плечо, как старого приятеля. Жасмин машинально прижалась к нему. В его поведении не было и намека на интимность, удивительно, но ей внезапно стало легко и спокойно.

– Позвольте пригласить вас на кофе. Вам станет лучше.

– Очень мило, но не стоит. Правда, мне вовсе не нужна ваша помощь.

– Полагаете, достаточно произнести слово «правда», и вам поверят?

Жасмин опустила глаза.

– Обещаю, только кофе. Не буду пытаться вам помочь. Знаете, я вообще не из тех, кто помогает людям, если вам от этого будет легче.

– А вы настойчивы.

– Да.

– И не примете отказ?

– Никогда.

– Что ж, может, немного кофеина сейчас и не повредит.

Воспользовавшись моментом, он взял ее под руку.

– Тогда поедем на моей машине.

Он подтолкнул ее к двери, за которой бушевал ветер, и крепче прижал к себе. Вскрикнув, когда капля упала на лоб, она наклонила голову, и они вместе побежали к стоянке. Грант крепко держал ее.

– Быстрее! – крикнула Жасмин. Волосы намокли и прилипли к лицу, словно заслонив его ветками черного дерева.

Грант кивнул на второй ряд машин и достал ключ. Оттолкнув его, Жасмин лихо запрыгнула внутрь и опустилась на сиденье, переводя дыхание. Неожиданно рассмеялась.

– Чертов Мельбурн. – Он приоткрыл окно. – Ни зги не видно!

– Ужасно холодно. – Она подышала на сжатые в кулаки руки. – Не удивлюсь, если пойдет снег.

– Круто. – Грант вырулил со стоянки. – Никогда не видел в этих краях снега.

– Вы всегда так литературно выражаетесь?

Ее тон заставил его повернуться.

– Мы мужчины такие, – ухмыльнулся он. – Простые.

– Да уж, вы точно незатейливый.

Он хмыкнул.

– Вообще у меня много способностей.

– Например?

– Однажды я собрал кубик Рубика.

– Вот как?

– Да. Разобрал его на части и собрал уже по цветам.

– Вы находчивы.

– Мне тогда было четыре года.

– Ваши родители должны были отдать вас в клуб эрудитов «Менса».

– Разве я сказал, что они так не поступили?

– Вы просто клоун. – Ее смех походил на перезвон колокольчиков. – И почему я всегда считала, что у спортсменов больше развиты мускулы, чем мозги?

– Все субъективно. – Грант остановил машину у ближайшего кафе. – Надо подумать над этим вопросом.

Он нашел лучший способ привлечь ее внимание. Больше всего ему хотелось понять, что скрывается под внешней неприступностью.

Кафе оказалось одним из тех модных мест, в меню которых предлагается видов кофе больше, чем можно придумать ингредиентов для пиццы. Грант обычно шарахался от таких заведений как от чумы, но не мог не признать, что кофе здесь вкусный. Кроме того, выбор должен был поразить Жасмин и продемонстрировать его хороший вкус. Вне студии он хотел чувствовать себя равным ей.

– Надо же, а я как раз думала как-нибудь сюда зайти. – Жасмин сняла пальто и размотала шарф.

Грант не мог отвести глаз, даже самые простые ее движения завораживали.

– Это место получило немало хвалебных отзывов во многих блогах.

Длинная шея, фарфоровая кожа. Он боролся с желанием прикоснуться к ней и поцеловать.

– Здорово. Если, конечно, вас устроит общество этих неформалов.

Кафе было заполнено людьми в узких джинсах, толстовках со смешными надписями и картинками, лица парней украшали усы всевозможных форм, а некоторых – и очки в толстой оправе. Грант не привык к такому окружению, но готов был потерпеть ради чашечки ароматного маккиато. Кроме того, здесь его точно никто не узнает, вряд ли этим ребятам интересен футбол. Меньше всего хотелось, чтобы им сейчас кто-то помешал.

– Боюсь, меню для меня неразрешимая загадка. Никогда не слышала, например, о кофе-сифон.

– Он не такой крепкий, как эспрессо, потому что зерна обжаривают при низкой температуре. Вкусно.

– Вот как? – Жасмин впервые посмотрела на него с уважением. – Видимо, в детстве вы интересовались не только кубиком Рубика.

Грант усмехнулся, но промолчал и потер ладонью щеку. Щетина колола кожу. В кафе постоянно заходили новые посетители, дождь заставлял искать убежище. Люди сидели у окна и смотрели на залитую водой пустынную улицу, при желании можно было представить, что во всем мире остались только они двое.

Жасмин рассматривала одинокий цветок в вазе на столе, потом провела пальцем по кроваво-красным лепесткам.

– Не хотите рассказать, что у вас случилось? – Грант не смог сдержаться и задал вопрос, которого обещал себе избегать.

Жасмин отвернулась к окну, взгляд ее затуманился.

– Мне казалось, вы обещали не пытаться помочь. Я хорошо помню, как вы назвали себя человеком, который не стремится помогать людям.

– Я так сказал?

– Давайте не будем об этом. Мне вы точно ничем помочь не сможете.

– Вы меня не знаете.

Было непонятно, раздражает ли его поведение или ему все же удалось немного растопить лед. Она сдвинула брови и постучала пальцами по столу ногтями, покрытыми бледно-розовым лаком. Она само совершенство до кончиков пальцев.

Грант чувствовал – что-то терзает ее душу, возможно, какая-то тайна, которую она тщательно скрывает от всего мира. Его влекло к этой женщине, он ощущал себя первобытным человеком, испытывающим примитивные, но сильные чувства. Удовлетворения можно добиться, лишь перейдя черту, но Жасмин человек замкнутый и сложный, играет, прикрывая карты от любопытных взглядов, ничего ни у кого не просит. Поэтому и заняла в его сердце особенное место, он относится к ней иначе, чем к остальным людям.

– Вы настойчивы.

– Это одно из моих многочисленных достоинств.

Ее ресницы дрогнули, на щеках появился румянец.

– Мне известны и другие ваши качества.

– Значит, вам нечего терять.

Сможет ли, захочет ли она открыться ему? Грант мечтал приподнять завесу между ее прошлым и настоящим, понять, что особенного за ней кроется. От волнения он принялся теребить край джемпера.

– С чего такое любопытство?

– А что вы так тщательно охраняете?

Жасмин невольно рассмеялась. Грант напоминал ей пса, который никак не желал отказываться от мысли получить вожделенную косточку. Официант поставил перед ней кофе, она обхватила терракотовую чашку замерзшими ладонями. Сердце сжалось от тоски так сильно, что стало трудно дышать.

– Помните, я говорила вам, что попала в аварию?

– Конечно.

– Я сама была во всем виновата. Я тогда выпила и поругалась с парнем. Мне не нужно было садиться за руль.

Внезапно ей вспомнилось, как скользнул по ноге шелковый подол платья, как она бежала к машине, слезы застилали глаза. Затем весь мир закрутился вместе с перевернувшейся машиной. А потом была боль. И она с трудом вылезла из автомобиля через окно.

– Теперь не знаю, как мне жить. Не выношу алкоголь и не могу принимать обезболивающие препараты, потому что боюсь потерять контроль над собой.

Жасмин затаила дыхание, словно ожидая, что Грант предложил ей легкое разрешение всех проблем. Разумеется, этого не случилось.

– С чего вы взяли, что от обезболивающего вы потеряете контроль над собой?

– Даже не знаю. Все началось будто игра, когда я стала восстанавливаться. Убеждала себя, что без обезболивающего заживление будет проходить лучше и быстрее и я смогу танцевать.

– И конечно, это не помогло. – Грант грустно улыбнулся, на мгновение скрыв глаза.

– Я полгода работала у станка до седьмого пота, но чуда не произошло. И я сдалась. Это были худшие полгода в моей жизни. Мне приходилось смотреть, как кто-то другой репетирует партию, которую я танцевала всего за день до аварии. Это была моя первая ведущая партия. Современный балет. Карьера моя закончилась, мне никогда снова не стать солисткой балета.

– Вы уверены?

– К сожалению. – Жасмин провела кончиком пальца по гладкому краю чашки. – Лодыжка раздроблена, сухожилия порваны. Я даже ногу не могу вытянуть как нужно, не говоря уже о том, чтобы встать на пуанты.

– Хреново. – Грант накрыл ее руку своей.

Жасмин шокировало подобное проявление нежности, тепло его руки неожиданно заполнило все тело. От этого щеки покраснели, а в животе затрепетали бабочки.

– Я сама виновата. Теперь это только моя беда. Видимо, мне понадобится психотерапевт.

Лицо Гранта, казалось, ничего не выражало. Голубые глаза застыли, будто смотрели сквозь нее. Жасмин поерзала на стуле. Ее пугало, что он смотрит так, словно заглядывает в душу.

– Возможно, сеансы у психотерапевта пойдут на пользу. По крайней мере, вы научитесь слушать советы и позволите себе принимать помощь.

– У меня проблемы не с головой. – Она заметно напряглась и поджала губы. – С ногой – да, но не с мозгами. – Пальцы побелели, и рука, державшая чашку, дрогнула. – С головой все в порядке мне не нужен психотерапевт.

Жасмин не могла поверить, что Грант согласен с ее врачом. Неужели никто не видит, что ее проблема в другом? Она не сумасшедшая, чтобы не понимать, что происходит в ее жизни. У нее проблемы с ногой, и точка.

– Вам не приходило в голову, что у вас не одна проблема, а две? – Грант подался вперед и заглянул ей в глаза. От такого напора она опешила. – Жизнь стала бы проще, если бы человек сталкивался только с физической болью. К сожалению, все не так однозначно. Вам надо признать это и посмотреть на проблему со всех сторон.

Жасмин слушала, широко раскрыв глаза. Его интонации обволакивали, слова рассыпались, превращаясь в мелкие зернышки, гладкие, как стекло.

– Вижу, вы привыкли командовать.

Несмотря на твердость в голосе, лицо Гранта выражало участие и спокойствие. Он все сильнее сжимал ее руку, в глазах мелькнуло нечто похожее на страсть. Жасмин убрала руку и сделала глоток кофе. Надо обдумать ответ. Назвать «командиром» мало.

Откровенно говоря, его реакция поражала. Впервые кто-то сказал ей, что она должна сделать над собой усилие. Пожалуй, этого никогда не случалось. Даже Элис всегда относилась к происходящему спокойно.

Все слишком заняты, чтобы волноваться еще и за нее. Ей нравилось, что Грант внимательно отнесся к ее словам и решился высказать свое мнение, нравилось его чувство юмора, даже легкий фарс. В глубине души он определенно человек участливый и добрый. Совсем не такой, каким показался сначала и каким должен быть, согласно стереотипам о футболистах. Она его недооценила.

Жасмин покачала головой и подняла глаза. Грант смотрел на нее, сдвинув брови. Участие было таким искренним, что ей захотелось обнять его и поцеловать. Она даже закусила губу, чтобы не поддаться этому неразумному порыву. Каждая клеточка тела жаждала его прикосновений. Поборов наконец мощную волну влечения, она спросила:

– Вы когда-нибудь совершали такую глупость, чтобы потом всю жизнь мечтать стереть этот день из своей памяти?

– И не раз. По-моему, я совершил все возможные глупости.

– Правда?

Она задумалась, как бы себя чувствовала, если бы Грант прикоснулся к ней. Каково ощущать, как его сильные руки гладят ее шею, волосы, спину? От этих мыслей тело охватил жар и заставил поежиться, на этот раз по непривычной для нее причине. Грант оказался совсем не тем человеком, каким виделся ей в день их знакомства.

– Да. Так бывает, если молодой парень из провинции сразу оказывается в центре большого города. У меня тогда чуть крыша не поехала. Добавьте к этому нехватку денег, воспитания, родительской заботы; черт, мне тогда хотелось попробовать все и сразу.

– И это понятно.

– Конечно понятно. Все этого хотят. – Грант смущенно улыбнулся. – Но не все делают.

– Разве это не часть жизни футболиста? Вы славитесь своими выходками.

– Жаль, что я известен не как лучший в команде.

– Уверена, и такая слава вас не миновала. – Ей хотелось сказать ему что-то приятное, успокоить, как смог он, но не представляла, с чего начать.

– Известность нам очень вредит. Наша проблема – газетчики. Ведь ошибки совершают все, но не обо всех пишут. Стоит журналистам узнать о тебе что-то плохое, их уже не остановить.

Грант помрачнел. Жасмин впервые посетила мысль, что у них не так мало общего, как могло показаться на первый взгляд. Когда она лежала в больнице, друзья и родные приносили ей журналы, и в какой-то день на странице одного из них она увидела бывшего любимого под руку с новой подружкой. Балерина, девушка, которую Жасмин знала с детства. Конечно, журналисты не виноваты, но, с другой стороны, если бы они не писали обо всем, что происходит с известными людьми, она была бы избавлена от переживаний, по крайней мере, не свалились бы все проблемы сразу.

– Расскажите мне о футболе. – Наконец она нашла способ сменить тему и заставить Гранта оживиться. – Как полагаете, удастся вам выйти в финал в этом году?

– Планы такие есть. Ребята не любят об этом говорить, боятся сглазить, но я думаю, если не верить в победу, то и не заставишь себя тренироваться сколько нужно.

Как она завидовала его уверенности в себе. Когда-то и она была такой.

– Уверен, в балете то же самое. Физическая форма не главное. Психологический настрой важен не меньше, чем постоянные репетиции.

– Похоже, мы с вами не такие уж разные. – Она улыбнулась, действительно пораженная тем, как похожи их жизни, хотя на первый взгляд они люди из разных миров.

Грант допил кофе и поставил чашку.

– Еще? – спросил он, приподнимая бровь.

– Пожалуй, я вынуждена просить вас подбросить меня до машины. Кстати, многие люди так увлекаются, жалея меня, что не находят в себе силы дать мне понять, что пора расставаться.

Во взгляде мелькнула растерянность, но он мило улыбнулся в ответ. По выражению этих голубых глаз невозможно понять, каково настроение Гранта, они остаются непроницаемыми даже тогда, когда он пытается вызвать ее на откровенность. Жасмин мечтала узнать его лучше, но в ее жизни так давно не было мужчины, которого бы интересовало что-то помимо физического удовольствия, что она забыла, какие нужно задавать вопросы, как вести разговор, чтобы добиться желаемого результата.

– Спасибо вам. – Он стал пробираться к прилавку с кассой, неловко лавируя между столами. – Вообще-то я умею заставить людей встряхнуться.

– Какой необычный набор способностей. Кубик Рубика, глубокие познания в кофе, а теперь и это.

Когда они расплачивались, входная дверь распахнулась и в помещение ворвался ледяной ветер. Дождь кончился, но теплее не стало. Выйдя на улицу, Жасмин непроизвольно прижалась к Гранту, взяв его под руку. Он обнял ее за плечи, как и прежде стараясь защитить от порывов ветра. Рядом с ним так тепло и уютно, холод не находил малейшего зазора между ними. От волнения пересохло во рту.

– Будем бороться с непогодой.

Грант опустил руку ей на талию, и они, наклонив голову, двинулись по улице. Бедром под плотной джинсовой тканью она отчетливо ощущала движение его мускулов при ходьбе и могла думать только об этом.

В машине было жарко, как в сауне. Тепло разливалось по телу, в голове стали возникать фривольные фантазии: например, как они могли бы устроиться на заднем сиденье его «мерседеса». Что-то рядом с ним ее все чаще одолевают эротические фантазии.

Казалось, он не догадывался, о чем она думает, спокойно вел машину в сторону клиники. Жасмин осторожно покосилась на него, позволила себе задержать взгляд на его широкой груди, опуститься ниже, ниже.

– Увидели там что-то интересное?

Шутливый тон заставил ее вынырнуть из фантазий. Щеки мгновенно покраснели, она стыдливо отвела взгляд, испугавшись, что ее застали врасплох. Жасмин Белл, вашей маме было бы за вас стыдно!

Приглушенный смех Гранта смутил еще больше, она не знала, куда спрятать взгляд. Что делать, если из него буквально бьет фонтан невероятной сексуальной энергии?

Грант не отрываясь смотрел на дорогу, однако мельком взглянул на нее, когда они остановились на светофоре.

Сегодня она была другой, в ней появилась трогательная нежность, он почувствовал это, когда в кафе накрыл ее руку своей. В какое-то мгновение образ неприступной холодной красавицы разрушился, перед ним предстала другая женщина, словно освободившись, выбралась наружу, отбросив старую оболочку.

Жасмин тоже тянулась к нему, хотелось понять, каков он на самом деле, правда, ее останавливал страх, ведь он жил совсем в другом мире – мире успеха, богатства и роскоши. Второго разочарования ей не пережить.

Глава 5

Чтобы выбросить из головы мысли о Гранте, Жасмин направила всю энергию на подготовку к ежегодному выступлению хореографической школы. Помимо всего прочего ей нужна цель, повод каждый день подниматься с кровати.

– А почему вы не танцуете с нами? – Вопрос одной девушки вывел ее из задумчивости.

– У Жасмин была серьезная травма, – пояснила Элис. – Я взяла с нее слово, что она не будет танцевать, пока окончательно не придет в форму.

Подробности произошедшего тщательно скрывались, когда Элис ввела ее в круг преподавателей хореографии, вовсе не потому, что ей было что скрывать, просто Элис решила, что это помешает психологической и физической адаптации к новой жизни. За шесть месяцев ничего не изменилось.

После занятия Жасмин прошла в комнату отдыха, чтобы перевести дух перед уроком с Грантом. Опустившись на колено, она принялась рыться в сумке. Пальцы коснулись атласной поверхности пуант, она вытащила их одну за другой. Эти пуанты ей изготовили в то время, когда она еще танцевала в кордебалете. В некоторых местах ткань порвалась, мысок сломался, но выбросить их она не могла. Однажды Элис и Жасмин расписались на кожаной подошве пуант друг друга.

В жизни бывали дни, когда она спрашивала себя: не пора ли все забыть? Она любила балет, но рана никак не затягивалась. Ей больно смотреть, как юные балерины репетируют ее партии, а она вынуждена оставаться на обочине и думать о том, что жертвы ее родителей были напрасны, она так и не смогла подняться на самую вершину.

Поддавшись внезапному порыву, Жасмин надела пуанты, с наслаждением завязала ленты вокруг щиколотки и встала. Сшитые по ноге, они были очень удобны, сломанный мысок не имел значения, ведь она все равно не сможет подняться. Воспоминания о том, как она выходила в них на сцену, вызвали легкость во всем теле. Тогда весь мир казался прекрасным, она ощущала себя на своем месте, в своей стихии.

– Черт, как здорово.

За спиной раздался голос Гранта. Она настолько погрузилась в воспоминания, что не заметила, как он вошел.

– Вы так говорите всем девушкам?

– Мне не надо ничего им говорить. Они сами падают к моим ногам.

Она посмотрела на него широко распахнутыми глазами. Несмотря на сарказм, было ясно – это правда. А почему нет? Футболисты принадлежат к элите австралийского общества. Все женщины жаждут их внимания. Но не она. На какое-то мгновение Жасмин захотелось, чтобы Грант стал простым парнем, а не звездой футбола.

– Будьте осторожны, вы так задираете голову, что можете не пройти в дверь.

Она поспешно сняла пуанты.

– Это ведь в них танцуют балерины, верно? – Грант подхватил одну туфельку и принялся изучать ее, словно это неизвестный инопланетный предмет. – Круто.

Жасмин машинально кивнула:

– Их не так просто сделать.

– Скучаете, да? – Он так осторожно положил туфельку на место, словно та была сделана из хрусталя.

– Да.

– И вернуться не можете?

Было слышно лишь гудение сломанной лампы под потолком. Жасмин с трудом удалось вдохнуть. Убрав пуанты на дно сумки, она выдавила из себя улыбку.

– Вы ведь пришли не разговаривать, верно? Приступим к работе.

Грант вскинул брови, видно, пребывал в замешательстве. Жасмин заставила себя встряхнуться и посмотрела на него строже. Ей не нужна его жалость, особенно в стенах балетной студии.

– Сегодня мы перейдем к новым упражнениям, Релеве. Для этого необходимо скрестить ноги и подняться на мыски.

Она скрестила ноги так, чтобы щиколотки соприкасались, и поднялась на мыски. Конечно, она не могла оторвать пятки от пола на прежнюю высоту, но и этого было достаточно, чтобы продемонстрировать Гранту, как правильно выполнить упражнение. Травмированная нога сдерживала, заставляя в определенный момент прекратить подъем.

Грант попытался последовать ее примеру, но не смог удержать равновесие. Жасмин подошла ближе и положила руку ему на живот:

– Напрягите пресс. С мышцами у вас все в порядке. Старайтесь держать корпус ровно, тогда легче удержать равновесие.

Он усмехнулся и кивнул. Она вновь вспомнила, как он красив на поле: атлетическая фигура в форме, четкие движения.

– Еще раз, – скомандовала она, стараясь держаться по-учительски строго, однако не смогла оторвать руку от его пресса, будто прилипла к футболке.

Грант выпрямился, приподнялся и теперь смотрел поверх ее головы.

– Уже лучше.

– Покажите-ка еще раз.

Он смотрел на нее не отрываясь, от этого по коже пробежали мурашки.

– Конечно.

Жасмин расправила плечи и свободно опустила руки. Разведя колени, исполнила релеве, на этот раз нога держалась более устойчиво.

Грант протянул руку и положил ладонь ей на живот. От неожиданности она открыла рот.

– Да, здорово.

Они несколько секунд стояли неподвижно. Жасмин боялась шелохнуться, смотрела словно зачарованная в его глаза, не представляя, что будет, если не отступит назад. Грант наклонился ближе, теперь их лица всего в нескольких дюймах, она слышала его дыхание и ощущала аромат лосьона. Могла позволить себе расслабиться, положить руку ему на грудь и сдаться.

В его присутствии она терялась, ее пленили его глаза, даже очаровательные веснушки на носу. Настоящий сильный мужчина, не такой, как те женоподобные мальчики, среди которых она выросла.

– Готовы попробовать самостоятельно? – Жасмин опустила пятки на пол, расстояние между ними увеличилось. Сейчас надо сосредоточиться на работе.

– Готов. Но не кажется ли вам, что приятнее это делать вместе?

В воздухе опять заискрило электричество. Жасмин поняла: ей все тяжелее сопротивляться магическому притяжению, которое влекло ее к этому человеку.

– Почему вы так нервничаете? Вам неприятно находиться рядом со мной?

– Нет.

Напротив, проблема в том, что ей очень хорошо с ним рядом. Появлялось ощущение, что она вот-вот растает, не устоит и прильнет к его широкой груди. Сейчас, когда он лишь в нескольких дюймах, она не могла совладать с собой и успокоиться.

Что же с ней происходит? Они ведь играют в разных лигах, не хотела бы она оказаться с ним в одной команде. Ни за что.

Жасмин прижала ладони к щекам. Ни в коем случае нельзя ступать на этот скользкий путь. Но как быть с непреодолимым желанием, которое, наперекор логике, буквально сжигает изнутри? Присутствие Гранта пьянило, она не могла противиться гипнотической силе его взгляда. Голубизна глаз завораживала, отодвигая на задний план весь мир с его суетой и проблемами.

Быстрым движением он коснулся ее подбородка и развернул ее лицо к себе. Она непроизвольно приоткрыла рот и в следующую секунду почувствовала прикосновение его теплых губ. Кажется, никто в жизни не целовал ее так, чтобы ослабели ноги и подогнулись колени.

Грант опустил руку ей на талию и прижал к себе. Теперь их тела соприкасались, и она ощущала исходивший от него жар. Одежда была такой тонкой, что создавалось впечатление, будто она чувствует даже его кожу. Запрокинув голову, Жасмин с наслаждением провела рукой по золотистым волосам, густым и шелковистым.

Жар его дыхания с каждым порывом проникал все глубже. Грант наступал, стараясь прижаться сильнее; наконец Жасмин уперлась спиной в холодную стену класса.

Он не отрывался от нее ни на секунду, она с наслаждением смаковала вкус мяты, специй и еще чего-то восхитительно терпкого. Воспламеняясь, кровь густела, становилась вязкой и будто замедляла бег. Сильная ладонь скользнула ниже спины и легла на ягодицы, отчего живот потянуло от сладостного желания. Жасмин повела бедрами, пытаясь высвободиться из его объятий.

– Ты восхитительна, – пробормотал Грант, – прекрасна.

Она прижалась к нему щекой и ощутила легкое покалывание щетины, мечтая лишь о том, что сможет целовать его тело, каждый дюйм. Зажмурившись, она погрузилась в мечты.

Грант согнул колено и попытался раздвинуть ей ноги. Рука легла на грудь. У Жасмин перехватило дыхание, жаркий румянец залил щеки. Его ласки – самое приятное, что с ней случилось после аварии.

От мелькавших видений стало сладко и тепло. От эмоций захватывало дух и приятно ныло в животе. Дыхание перехватывало при одной мысли, что она увидит его обнаженным. Внезапно Жасмин вспомнила о своей ноге.

Каждое утро, глядя на нее, она заставляла себя не думать о прошлом. На бледной коже ярко выделялся длинный, словно змея, красный шрам. Нога уже никогда не будет такой, как прежде, гладкой, словно фарфоровой. Если ей самой противно на себя смотреть, как же это может быть приятно Гранту?

Она похожа на члена труппы шоу уродов.

Жасмин с трудом перевела дыхание. Уперлась руками ему в грудь и попыталась оттолкнуть. Грант отступил и удивленно посмотрел на нее. В голубых глазах плескалось беспокойство.

– Извини, – пролепетала она. – Я не могу.

И, развернувшись, поспешила выбежать из студии, остановившись лишь на мгновение в комнате отдыха, чтобы схватить сумку.

– Я вела себя как полная идиотка. Кошмар.

Элис смотрела на подругу открыв рот, не обращая внимания на остывающий латте. Кажется, она даже не моргала.

– Знаешь, я спрошу прямо. Что с тобой вдруг случилось? Этот красавчик прижал тебя к стенке, и ты растаяла?

В кафе было шумно и многолюдно. Они чудом смогли найти столик в углу и ощутить относительное уединение. Однако Жасмин все равно старалась говорить тише:

– Похоже, со мной что-то не так.

– С тобой все нормально.

Подруга разбудила рано утром, потому что нашла ее мобильный телефон на полу в комнате отдыха и сделала, возможно, не вполне логичный вывод, что Жасмин похитили. Таким образом, рассказ о неудавшемся обольщении стал не самой плохой альтернативой.

– Знаешь, что испугало меня больше всего? В тот момент я думала только о ноге. Что будет, когда он ее увидит?

Голос ее задрожал. Собственное тело никогда не вызывало отвращения. Конечно, хотелось, чтобы грудь была чуть больше, но таков уж удел балерин. Никогда в жизни она не испытывала такого стыда, как прошлым вечером. Жасмин подперла рукой щеку и подняла глаза на Элис.

– Придется изменить отношение, иначе тебя ждет незавидная участь старой девы в доме со сворой кошек.

Жасмин улыбнулась. В Элис ей всегда нравился несгибаемый характер. Она, пожалуй, единственная, кто мог сказать правду в глаза. Внешне, нежная и мягкая, как воздушный зефир, а внутри – сталь. К этому привыкли и родители, и друзья, и даже учителя в балетной школе. Все надеялись, что она когда-нибудь изменится. Элис родилась в любви, в счастливой семье, но выросла человеком прямым и жестким; от правды, произносимой ею со сладкой улыбкой, порой холодела кровь.

Жасмин вдохнула восхитительный аромат, прежде чем сделать глоток:

– Я знаю, что обязана оставить все в прошлом. Но как можно ожидать, что на это не будет обращать внимание мужчина, если я сама не могу с собой справиться?

– И я об этом. – Элис обхватила ее ладонь и сжала. – Может, пора понять, что мир не взорвется, если кто-то увидит тебя голой? Апокалипсис не случится, если посторонний человек увидит твою ногу. Думаю, тебе очень полезно переспать с этим парнем, чтобы приобрести немного уверенности. Ты увидишь, что для него это не проблема, и тогда, возможно, сама изменишь к этому отношение.

– Сексотерапия? Такое бывает?

– Не знаю. А что ты теряешь? Получишь немного удовольствия – тебе не повредит, а мы точно будем знать, что нужно искать помощи у специалиста.

– Мне не нужен мозгоправ.

Опять она об этом. Жасмин боялась сделать этот шаг, обратиться к психотерапевту означало признать, что у нее проблемы, с которыми невозможно справиться, признать свою слабость. На это она ни за что не пойдет. Похоже, лучше согласиться на сексотерапию – это безопаснее и приятнее.