Текст книги "Несколько дней её жизни"
Автор книги: Стас Канин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Жорик, дай мне, пожалуйста, что-нибудь накинуть. Я не думала, что ты так быстро вернёшься.
Через несколько секунд мягкая ткань коснулась её ладошки.
– Спасибо! – снова крикнула Алина, укутавшись в махровый халат.
Она крепко затянула поясок, подчеркнув тем самым талию, ещё раз бросила взгляд на своё отражение, и поправив выбившуюся из-под чалмы прядь волос, вышла из ванной.
– У тебя такое изобилие в холодильнике, я чуть слюной не захлебнулась.., – весело начала Алина, входя в комнату, где был накрыт стол, и тут же замерла, изменившись в лице.
Перед ней стояла мама Жорика и пристально смотрела ей в глаза, и этот взгляд прожигал насквозь. Такой концентрации ненависти и презрения она ещё никогда не встречала.
– Здравствуйте, – промямлила Алина, пятясь назад, – я тут стол накрыла… Жора должен скоро прийти…
– Стол, говоришь, накрыла… Ах ты блядина вонючая! Откуда ты взялась?! Я тебе сейчас такой стол накрою, шалава подзаборная! – она резко двинулась вперёд, столкнув бокал, который со звоном грохнулся об пол и разлетелся на тысячи кусочков.
Это взбесило её ещё больше.
– Не кричите так, Галина Степановна. Вы всё неправильно поняли.
– Да всё я правильно поняла, блядина. В ванной она уже плещется. Жрать мои продукты собралась. Имя моё откуда знаешь, сука?
– Галина Степановна, да посмотрите вы внимательно. Я Алина Гринченко. Мы вместе с Жорой и Томой в одной группе учились. Я сто раз здесь бывала. Вы же меня видели.
– Мало ли кто здесь бывал, – чуть поубавила пыл мама и внимательно присмотрелась. – Я еле-еле этот притон похабный разогнала. А ну, сними полотенце.
Алина размотала чалму и отбросила волосы назад.
– Узнаёте?
– Ну даже если и узнаю, это ничего не меняет. Томы нет, стол накрыт, ты голая, – она сгребла в охапку разбросанную на диване одежду и швырнула ею в Алину. – Тут даже представлять ничего не нужно. Всё шито белыми нитками. Понятно зачем припёрлась.
– А вот и не понятно. Я только с поезда. Вернулась после распределения…
– И больше тебе некуда было пойти? Почему не домой, к маме? Зачем к чужим людям припёрлась?
– Они мои друзья.
– Какие, к чёртовой матери, друзья? Да кто ты такая? Ты что им ровня? У тебя навоз под ногтями, а ты в друзья им набиваешься.
– Зачем вы так, – обиженно произнесла Алина, подняла с пола свою одежду и заперлась в ванной.
– Поплачь мне ещё там, – крикнула ей вдогонку Галина Степановна. – Шалава!
А слёз не было, только злость и обида. Что же не так с ней, почему постоянно попадает в дурацкие ситуации, чем провинилась пред богом, за что он так наказывает её. Стук в дверь прервал размышления.
– Алина, выходи, – донёсся снаружи голос Жорика, – мама извиняется.
– Ничего я не извиняюсь, – огрызнулась Галина Степановна.
Алина встала с ванной, отшвырнула в сторону халат и быстра начала одеваться в своё; руки тряслись не попадали в рукава, ноги в штанины, пуговицы застёгивались наперекосяк. Ещё несколько минут назад она видела в зеркале симпатичную мордашку, с каким-то шальным огоньком в глазах, а теперь оттуда смотрела потухшая взъерошенная баба, готовая снова сбежать. Она решительно вышла из ванной, и опустив голову, чтобы не видеть никого, протиснулась между матерью и сыном, заполнившими собою узкое пространство коридора.
– Ты никуда не пойдёшь, – скомандовал Жора, и опередив Алину, захлопнул чемодан.
– Отойди, пожалуйста, – спокойно произнесла Алина, – я не могу находиться в одной комнате с этой женщиной.
– Эта женщина – его мать! – жёстко отреагировала Галина Степановна. – И эта квартира куплена на мои деньги. И я вправе устанавливать здесь свои правила. Поняла, тварь!
– Прекрати! – крикнул Жора. – Не смей оскорблять её.
– Ты на мать голос повышаешь?! Из-за этой шалавы? Ноги моей больше здесь не будет! Траву будешь жрать, сынок!
Галина Степановна швырнула ключи на пол, и выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью.
– Зря ты вступился, – угрюмо произнесла Алина, продолжая упаковывать чемодан.
– Ты знаешь сколько я терпел нападки. Мы с Томкой чуть не развелись из-за наездов матери. Ей всё было не так: плохо убирает, невкусно готовит, за квартирой плохо следит, мало зарабатывает, меня не любит. Я пытался с ней говорить. Бесполезно.
– Ладно, Жорик, спасибо тебе. Пойду я. День рождения получился то что надо. Проводишь до вокзала?
– Никуда ты не пойдёшь. Я тебя не отпускаю.
– Ой, да ладно тебе. Всё равно уйду.
– А вот и нет, – он выхватил у неё из рук чемодан, затолкал его в шкаф и запер дверцы на ключ.
– Легче будет, – спокойно отреагировала на это Алина, – он и так достал меня. Все колготки о него порвала. А тортик мой съешьте. Томка любит такие. Привет ей передавай.
Она набросила на плечо сумку и решительно направилась к выходу. Жора обогнал её, и расставив в стороны руки, упёрся спиной в мягкую дермантиновую обивку двери.
– Попробуй меня сдвинуть с места, – уверенно сказал он, глядя Алине в глаза. – Я сказал, ты никуда не пойдёшь.
Она подошла вплотную, так близко, что Жора почувствовал её прерывистое дыхание и восхитительный запах, который источали её волосы, он даже слышал как неистово колотится её сердце. Алина лёгким движением плеча сбросила сумку, постояла немного, не отводя взгляд, и вдруг, обхватив его голову руками, впилась губами в его губы. Этот поцелуй длился так долго, что у обоих чуть не случился обморок. Жора первым пришёл в себя, и сжав своими ручищами хрупкое девичье тельце, подхватил Алину и понёс в спальню.
– Не надо сюда.., – чуть слышно произнесла она.
Измождённые, они уснули на растерзанном любовью диване только под утро. Как приятно было ощущать себя в объятиях сильного мужчины, который не испугался и не отступил. Алина уже проснулась, но глаза не открывала, её голова лежала на плече Жорика, который тихонечко похрапывал, и это было похоже на счастье. Она перебирала пальцами волосинки на его груди и пыталась сложить в голове пазл своей дальнейшей жизни. В этот момент, какая-то потусторонняя сила заставило её открыть глаза и повернуться… В дверном проёме стояла Тома, и не моргая смотрела на Алину. И вдруг из-за её спины показалась искажённая гримасой злорадства физиономия Галины Степановны, её ярко накрашенные губы приблизились к уху невестки и зашептали, видимо боясь разбудить сына.
– Я же тебе говорила, что эта блядина не просто так приехала. А ты мне не верила. Убедилась теперь?
Третий день после…
Два огромных тонированных джипа, держащие как в тисках красный Порше, припарковались возле дома, заглушив рёвом своих двигателей все остальные звуки. Не нарушая законы жанра, из грозно рычащих внедорожников выпрыгнуло несколько тел, облачённых в чёрные лоснящиеся костюмы, тут же выстроились по периметру кортежа и завертели головами, выискивая притаившуюся в кустах опасность. Поскольку таковой в этих краях не было отродясь, они замерли, напряжённо уставившись своими не моргающими взглядами куда-то в бесконечность, то и дело прикладывая пальцы к ушам, в которых торчали наушники от раций. Из строя вышел один, и обхватив своей ручищей тоненькую никелированную ручку, открыл водительскую дверь Порше. Никто из зевак не удивился, если бы из чрева элегантного автомобильчика показалась дамская ножка в красной лакированной туфельке, но оттуда, пыхтя и чертыхаясь, выбрался лысоватый мужчина в клетчатом пиджаке. Он был невысок, но всё равно с трудом помещался в салоне автомобиля, и всё из-за своего огромного шарообразного живота, который казался чем-то инородным на его весьма пропорциональном теле.
– Всё чисто, Ринат Ибрагимович, – отчитался о проделанной работе охранник
– Да вижу что чисто. Убери своих, а то людей в округе распугают. Пусть в тачках посидят. И проследи, чтобы пацаны машину не залапали.
– Будет сделано, Ринат Ибрагимович. Мне с вами?
– Я же сказал, проследи за машиной, – раздражённо ответил шеф, сплюнул сквозь зубы себе под ноги, и толкнув ногой калитку, вошёл во двор. – Я тут сам порешаю.
С самого начала Алина наблюдала за всем происходящим из окна своей комнаты, она знала, что Мурик приедет, он позвонил, не стал устраивать дурацкие сюрпризы больному. Но что ждать от этого бандюгана потом, ведь он остался единственным, кому известна её тайна. Он был единственным, кто остался в живых после 90-х. Всех его друзей и врагов перемолола безжалостная машина того времени. И Мурик не прятался по заграницам, не отсиживался под чужим именем где-то в глубинке, он оставался у всех на виду, вёл привычный образ жизни, но по странному стечению обстоятельств все пули, выпущенные в него, прошли мимо, не задев даже мягкие ткани его ягодиц. В течение нескольких лет Мурик ходил на похороны как на работу, провожая в последний путь как рядовую братву, так и вершителей человеческих судеб. Это даже вызывало некоторые подозрения в рядах ещё живых воров, бандитов и смотрящих. А не стучит ли он, не ссучился ли? Не дождавшись ответа, они уходили вслед за остальными. Последним отправился в мир иной Грек, самый главный и самый влиятельный урка этого города, именно под ним начинал свой «творческий» путь молоденький катала по имени Ринат, именно он дал ему эту смешную кликуху, а вместе с ней и путёвку в жизнь. Ринатом Ибрагимовичем Мурик стал сразу после похорон, когда не осталось никого, кто мог бы вспомнить, каким унизительным был его путь к вершине благоденствия.
– Привет, крошка, – игриво произнёс он, увидев идущую ему навстречу Алину.
– Ой, ну кто бы говорил, – съязвила та в ответ. – Ты всё ещё отовариваешься в Детском мире?
– Вот всегда ты была сукой, – улыбнулся он, приняв игру, – за это и люблю.
– С чем пожаловал? Ты же просто так не приходишь.
– Узнал, что Виталя чуть не откинулся, решил посмотреть на него, пока есть такая возможность. Подарок у меня для него…, – он сделал паузу и пристально посмотрел в глаза Алине. – От Грека…
Алина побледнела. Единственное, что мог предъявить Грек – это долговую расписку, которую когда-то, в очень тяжёлые времена, написал отчаявшийся вырваться из финансового тупика Виталий. Но она не должна была всплыть, ведь держатель разорвал её и пообещал Алине лично, что пальцем не тронет её мужа. И на следующий день был расстрелян из автомата в самом центре города.
Тот год был наполнен безумством и беспределом. Почуяв неладное, бандюки словно с цепи сорвались: они стреляли друг друга, резали, взрывали, носились по городу на своих чёрных «меринах» с гранатомётами на перевес и без лишних разговоров подминали под себя остатки бизнеса, пытавшегося казаться самостоятельным. Виталий, контактируя с этой братвой, как мог лавировал между чувством собственного достоинства и лизоблюдством. Спасало то, что всем этим новоиспечённым бизнесменам нужна была реклама. Не иметь хороший видео ролик считалось дурным тоном, а получить хорошую рекламу для телевизора можно было только в агентстве, которым руководил Виталий.
Грек в сопровождении Мурика появился за пару недель до Нового года, когда в агентстве все уже расслаблено готовились к праздничной вечеринке. Они вышли из лифта, и не обратив внимания на вскочившую с места секретаршу, направились прямиком в кабинет директора.
– Ну что, Виталя, настал твой звёздный час, – опустившись в кресло произнёс Грек. – Догадываешься о чём я?
– Удивлюсь, если ты пришёл ко мне с предложением купить уголь.
– Считай, что мы оценили шутку, – оскалив зубы вступил в разговор Мурик.
– И всё же, Виталя, твои предположения? – не унимался Грек.
– Тебе, наверное, нужна реклама…
– В точку. Нужна. И такая, чтобы крышу у всех сорвало. Чтобы говорили в каждой подворотне, что Грек шедевр замутил.
– И когда ты планируешь начать рекламную компанию? – деловито произнёс собеседник, открывая блокнот.
– Хочу, чтобы в новогоднюю ночь, сразу после курантов по первой программе пошёл мой ролик.
Виталий поднял голову и посмотрел на гостей как на умалишённых.
– Вот я тебе говорил, что она нас за придурков держит, – взбесился Мурик. – Посмотри на его морду жидовскую.
– Остынь, – осадил его Грек. – Виталя, я не знаю, что ты будешь делать и как, но ты меня услышал и надеюсь, что понял.
– Я могу сделать ролик, здесь вопросов нет, но как быть с трансляцией… Это невозможно даже теоретически.
– А ты попробуй, Виталя, – спокойно отреагировал на возражения гость, встал и не торопясь направился к двери. – Это тебе, – Мурик поставил на стол портфель, с которым пришёл. – Если не хватит, то добавим.
Виталий хотел возразить ещё убедительнее, подобрав железобетонные аргументы, но из коридора донёсся голос Грека, прервавший его порыв:
– Не подведи, Виталя!
Он выглянул из кабинета, но холле уже было пусто.
– Никого ко мне не пускать! – крикнул он секретарше.
– Постараюсь, если они не вернуться, – ответила та из-за стойки.
Виталий заперся в кабинете и долго сидел, уставившись на портфель, не решаясь его открыть. Было даже страшно к нему прикоснуться. И всё-таки любопытство побороло страх. Он расстегнул застёжку и заглянул внутрь. Там были деньги. Оказалось, что миллион долларов занимает не так уж и много места. Это даже рассмешило его.
На удивление, опасения Виталия оказались напрасны. Когда на том конце провода услышали о наличных, то ролику тут же нашлось место в новогоднем рекламном блоке, а после уточнения суммы, было гарантированно и первое место в списке. Ролик быстро отсняли и смонтировали, его даже не понадобилось утверждать.
– По телеку посмотрю, – подвёл черту Грек.
Поздравительная речь пьяного президента казалась бесконечной. И вот двенадцать раз пробили куранты, прозвучал гимн и начался рекламный блок: прокладки, стиральный порошок, зубная паста… Виталий налил себе стакан водки и залпом выпил его. Он понимал, что ему конец. И именно в эту секунду раздался телефонный звонок.
– Если ты думаешь, что я буду тебя убивать, то ты ошибаешься, – услышал он в трубке нарочито спокойный голос Грека.
– Я всё верну… Я разберусь…
– Естественно вернёшь. А как же иначе. Утром заезжай, обсудим твою дальнейшую жизнь.
В трубке раздались гудки. Виталий одеревеневшими от страха пальцами набрал номер Юры, который занимался передачей денег.
– Я не виноват! – услышал он в трубке его истошный вопль. – Я всё им отдал! Они пообещали!
Губы словно сковала судорога. Виталий с мясом вырвал шнур из телефонного аппарата и уставившись в одну точку замер, не шевельнувшись до самого утра.
– Алина, отвези меня в город, – попросил он жену, которая не стала ночью ничего расспрашивать и успокаивать его. – Боюсь, что я сам не доеду.
– Может в милицию позвонить.
– А смысл? Они же все на зарплате у Грека.
– Господи, что же теперь делать? – запричитала Алина.
– А ничего не надо делать. Бессмысленно что-то делать.
– Но должен же быть какой-то выход.
– Сомневаюсь. Поехали, Алька, – он посмотрел на неё глазами ребёнка, которому было плохо, и очень хотелось прижаться к маме, поплакать немножко у неё на груди и всю боль сняло бы как рукой…
Утро следующего дня началось с того, что в новостях сообщили о жестоком убийстве криминального авторитета по кличке Грек. Его тело, изрешечённое десятками пуль, лежало в луже крови у входа в ресторан «Центральный», где он, проснувшись, любил выпить чашечку кофе со сладкой булочкой, а вокруг суетилась милиция, репортёры, зеваки. Эта картинка одновременно радовала и пугала Виталия. Человека, который взял с него расписку о долге в миллион долларов, и на которого он теперь был обязан пожизненно работать, больше нет. И что теперь? Кого ждать с визитом? Но прошло несколько дней, потом несколько месяцев, потом несколько лет…, и никто не пришёл. Эту тему никто не поднимал, словно и не было ничего.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
