Текст книги "Пламя моей души (СИ)"

Автор книги: Сова Дневная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Будь у него борода, я сказала бы, что это Дамблдор, который только оставил ребенка у Дурслей, где он вырастет именно таким, каким надо и не будет задаваться. Будь у него курительная трубка, я бы сказала, что это Сарутоби Хирузен, который опекает Наруто и мальчишка считает его почти родным. Скажем так, во всех историях это были самые противоречивые персонажи. Они делали вид, что ничего не видят и не знают, пока это было им нужно и выгодно. В таких ситуациях я признавала за ними великолепный разум, способность просчитывать и предугадывать все наперед, я их уважала, но безоговорочно доверять бы ни за что не стала и при возможности не имела с ними никаких дел. Чуть зазеваешься – мигом окажешься в какой-то комбинации. Я готова была признать, что просто боюсь этого.

Именно это я увидела в этом старике. Он как и Дамблдор одевался по-щегольски – в шорты и цветастую гавайку, в глазах плясали хитрые, но бесконечно добрые искорки. Телосложение имел тоже совсем не внушающее, скорее безобидный сухопарый старичок.

Емитсу, как часто бывало вечером расслабился с бутылочкой саке. Так как старик уехал он сидел дома в майке и трусах, потихоньку напиваясь. Отец, которого подкармливала мать, подбросил мимолетной фразой мне повод для размышлений:

– Ха-ха, скоро от женихов отбоя не будет, она же вылитая я! И миленькая, как ты. Но ничего, Тсуна станет настоящим мужиком! Он, как старший брат, будет защищать ее от всех злодеев.

Мать, Нана Савада, всегда была простой и недалекой. Она не видела абсолютно никаких странностей, стоило дать ей какое-то глупое обьяснение, чем и пользовался загадочный отец, явно нагло врущий о работе шахтером. Впрочем, иногда у меня закрадывались мысли, что так искренне прикидываться дурочкой невозможно, но никаких опровержений пока что не наблюдала. Господи! Она была такой наивной, что ее могли запросто облапошить на рынке! К счастью, проблем с деньгами не было, сумы присылаемые Емитсу, наверное, воистину астрономические. Ну и слава Ками, что в Намимори есть торговые центры, где цены фиксированы.

Братец – полная моя противоположность, как по полу, так и по характеру. Внешне мы тоже не особо были похожи. Лицом я походила на отца, он – на мать. Цвет волос у меня был даже светлее, чем у Емитсу, а у Тсуны почти как у Наны. Зато у Тсуны шевелюра стоячая и густая, как у отца, а у меня – тонкие, совсем не пышные волосы.

После того злополучного дня что-то точно в нем изменилось. Причем не в лучшую сторону. Он стал очень неуклюжим, то есть выходя за пределы нормы: мог запросто наступить на свою же ногу, запутаться в ногах, сбить что-то на пути, в конце концов, даже упасть с лестницы. Как будто он потерял ориентацию в пространстве или два разных человека брались за руль управления. У меня как всегда были подозрения... Но я не уверенна, связана ли затуманенность сознания, которую я тогда почувствовала с изменившимся поведением или все дело в явно полном запечатывании.

Нана вычитала где-то, как исправить врожденную неуклюжесть, а когда занятия дома не помогли, стала водить его куда-то.

Когда Тсуне стукнуло четыре года встал вопрос отдавать ли его в садик. Узнала я об этом сама, когда заинтересовалась кучей брошюрок и визиток, внезапно заполонивших дом. Тут-то и встала передо мной дилемма.

С одной стороны, мне постоянно скучно и оттого все свободное время я трачу на весьма вяло идущее обучение. С другой, в детском саду вряд ли можно будет заняться чем-то интересным. Но если я не буду выбираться из дома чаще, я скорей всего свихнусь в четырех стенах. Решающим аргументом стало то, что в детском саду я смогу притереться с детьми и влиться в школьный коллектив будет легче.

Так я думала... Конечно, мне придется подождать еще один год.

Уговорить все еще сомневающуюся Нану, которая тряслась над детьми под гнетом материнского инстинкта, не составило особых усилий, надо было лишь долго капать на мозги – она такой напор не выдерживала.

И вот, пришел мой черед выбраться в большой мир.

Все началось вполне терпимо. Надев на нас белые футболки с эмблемой садика на спине, оранжевые шорты и такие же оранжевые панамки, Нана взяла за руки меня и Тсуну, и отвела в садик, передав в руки взрослым.

Первый день прошел вполне сносно. Нас разделили на маленькие группы по шесть человек и дали каждой группе свое обозначение. Я попала в группу имени вишни. Через время, как я знала, нас перемешают, и эмблема тоже изменится.

Настало время познакомиться с группой. Воспитательница, назначенная присматривать за 'Вишнями', представила нас остальным, а затем попросила назваться всем. И тут нас познакомили с распорядком дня: вначале игры в помещении, затем час на урок с перерывами, прогулка на улице, обед и сон, после чего опять игры.

В процессе, как я потом поняла, многие группы выгуливали вместе.

Следуя расписанию, нас оставили в помещении и выдали огромную коробку игрушек. Дети послушно взялись играть, а я застыла столбом. Картина, представшая перед взором, заставила меня осознать всю глубину... Один мальчик, Кента, ковырялся в носу и елозил игрушкой – жертвой абстракции по полу, второй ползал словно не научившийся ходить, при этом катая машинку: по полу, по всем поверхностям, по одногодкам. Две девочки уже раздирали огромную яркую куклу, которую обнаружили в коробке. От недостатка словарного запаса, не иначе, они ограничивались грозными 'У' и 'Моё'. В завершение девочка дергала меня за футболку:

– Эй, эй, поиграй со мной в мячик. Эй, эй!

Кажется, мой глаз не перестал дергаться даже когда я перекинула пустую коробку и забралась под нее. Мне требовалось срочное успокоение. Слава всем богам, что с утра некоторое время было потрачено на знакомство, поэтому я быстро дождалась обеда.

После обеда в той же комнате игр расстелили футоны и предложили нам на них спать. Не такие уж толстые матрасы – это еще ничего. Вот, обеденный сон – это проблема! Я уже как с полгода не спала днем. Организм перестал требовать этого слишком сильно. Но я нашла выход. Я баловалась со своей силой, концентрируя ее в разных областях тела. Это можно назвать тренировкой, ведь я уже успела заметить прогресс. А еще, пока остальные дули в обе дырки, я собиралась с силами, чтобы пережить остаток дня.

***

Уже спустя пару дней я достигла единения с вселенной. Причем, даже без чтения эзотерики.

Мне всего лишь надо было забраться куда повыше или подальше от остальных и наблюдать за играми детишек, как подобает взрослому – снисходительно. Когда я все переоценила для себя, стало проще на все смотреть. Состояние внутреннего равновесия позволяло сохранить психическое состояние в норме. Боюсь, в ином случае, у меня бы быстро шарики за ролики поехали.

Единственной проблемой оказался Тсуна, с группой которого нас частенько обьединяли. А он у нас слишком домашний и привязанный мальчик. Выручила воспитательница, которая как раз умела справляться с такими проблемами, но иногда я все же вынуждена была спускаться до обычных смертных... то есть детишек и изображать бурное участие в играх. Это утомляло зверски, но увы, японское общество требовало объединения с окружающей группой и познание духа коллективизма. Эх, не стать мне видимо, королем шаманов...

Абстрагироваться от происходящего было хорошей идеей. Тараканы правда не поддержали: они-то предлагали устроить мини-апокалипсис и даже возглавить его. А теперь они маялись от скуки. Правда, недолго. В садике были полки с учебной литературой. На коротких уроках воспитатель пыталась в игровой форме нас с ними познакомить. С одной из этих простеньких книжек я и засиживалась в уголке.

Через пару месяцев группы перемешали и группу детишек на год старше, вместе с Тсуной объединяли теперь с другими ребятами во время прогулок. Я вздохнула спокойнее – теперь ни у кого нет права меня отвлекать.

В целом, книжки эти, конечно, не для моего склада ума, но здесь есть необходимая информация для прокачки языка. У меня и так его уровень выше, чем у одногодок, но уж ровняться на них я не собираюсь.

В новой группе была другая воспитательница и ее всерьез взволновала моя отстраненность от коллектива. Это было проблемой, а мне лишние проблемы были не нужны.

– Кира-чан, почему ты не играешь с другими?

Я чуть сменила угол, чтобы выглянуть из-за воспитательницы и осмотреть примитивные организмы, занятые бессмысленными занятиями.

– Я занята, – вернулась в обратное положение.

– Но ведь все время рассматривать картинки скучно!

Я окинула ее взглядом, прикидывая чем можно ее убедить, и стала перечислять:

– Сегодня я съехала с горки, перелезла по лестнице и просидела в песочнице пол часа. С игрушками мне не так интересно играть. К тому же я не картинки рассматриваю, а читаю.

– О, так давай сегодня перед тем, как все будут ложится спать, ты почитаешь нам всем?

Бли-и-ин. Ну ладно, медленно, но я уже могу прочесть простенькие предложения. Сказки тут не совсем и сказки, а скорее перечисление похождений персонажа, состоящие из коротких предложений.

Эта неожиданная идея оказалась хорошей практикой. Теперь я не только заучивала иероглифы и их произношение, но и повторяла все вслух, что в свою очередь повышало запоминаемость.

– Эй ты, я хочу покататься на качели.

Я подняла взгляд и продолжая раскачиваться, посмотрела на говорившего. Двое моих новых одногруппников, кажется, Деичи и Иоши.

– Отстань, – коротко бросила я.

– Эй, я хочу покататься! – повторил Деичи еще более настойчиво.

– И что с того?

– Дай мне покататься!

Блин, это похоже 'хотелкин'.

– Отвали.

– Слезь!

– А то что? – с интересом приподняла я бровь.

– А то... а то я твою книжку порву!

Я хмыкнула и... спрыгнула с качели. Такие финты я проворачивала с остальными детьми еще в далеком настоящем детстве. А вот здесь это не было так распространено и даже строго запрещалось.

Мальчишки уставились на меня круглыми глазами, а я подошла на расстояние вытянутой руки к 'хотелкину' и по совместительству самом драчливому, и спокойно констатировала:

– В нос дам.

– Не дашь, – подключился к интеллектуальной беседе его друг. – Ты девчонка и ни с кем не дружишь!

– Мне нет необходимости.

Когда Даичи ухватился за книгу в моих руках, я не стесняясь пнула его по ноге и забрала ее обратно. В ответ Иоши толкнул меня в плечо, что я едва не упала. Обычно дети, которых задирали мальчишки заливались слезами, но тут рыдать никто не собирался. Я в ответ замахнулась книжкой по лицу. Получилась этакая увесистая пощечина. Не тратя больше времени, я отправилась к лестнице, где собиралась найти тихое местечко...

Дрались дети в саду частенько, хотя это и драками назвать сложно. Силенок мало, ловкости и контроля тела почти нет, я уже молчу про работу головой.

На драку к счастью никто не наябедничал, иначе тут бы началось такое!... Хотя Нана довольно спокойная, проблем бы все равно не было.

***

Заняв свою любимую качелю, словно Наруто, я в кои-то веки оторвалась от книги и дала глазам отдохнуть. В данный момент я могла наблюдать не только за своей группой. Но самое интересное творилось как раз перед моим носом – рыжую девочку из другой группы, Киоко, притесняли мои недавние знакомцы. Киоко самая скромная и тихая в группе, мямля, конечно, но в таком возрасте простительно.

– Что происходит? – полюбопытствовала я, подойдя к ним из-за спины.

Они синхронно обернулись на голос.

– Акира, иди на качели.

Я внимательно посмотрела в наивно-глуповатые глазки, от чего Даичи замялся.

– Даичи, Иоши, можете идти на качели, я уже не хочу кататься.

– Я тоже не хочу!

– А ты пойдешь, – с нажимом произнесла я. – Понял?

В таком возрасте дети легко поддаются давлению, что я иногда практиковала. В таких вот случаях.

– А вот и пойду!

Я с усмешкой проследила, как они удаляются в указанном направлении.

– С-спасибо, Акира-чан, – сказала тихо рыжеволосая девочка и попыталась изобразить поклон.

– Всегда пожалуйста.

Этот случай я забыла быстро. Ровно до того момента, когда через ограду через несколько дней не перелез сероволосый мальчик постарше и не понесся в мою сторону. Он схватил меня за плечи и проорал прямо в лицо:

– Это ведь ты?! Это ты?

– Что я? – уточнила, прикидывая куда бить если что.

– Это ты подруга моей сестры Киоко? Ты ее защищаешь, пока меня нет рядом?

– Э-э-э.

– Ни-сан! – рыжеволосая девочка оказалась возле мальчишки. – Отпусти Акиру-чан, ты ее пугаешь!

– Точно!

– Ничего он меня не пугает, – проворчала в свою очередь я.

– Ладно, я пошел! Спасибо! – он так же быстро унесся обратно на свою площадку.

***

Я сама не заметила, как создала себе удобоваримую атмосферу в текущей группе. А ведь всего лишь приструнила двоих задир. Когда группа в очередной раз через время сменилась, я вновь приняла ту же тактику. Уж очень удобно было, когда тебя лишний раз не достают. А надо всего лишь создать немного пугающий образ.

Вскоре, воспитательница показала нам фильм про 'типичную Японию', где простенько рассказывали сказки о драконах, каком-то великом правителе и самураях. После чего выплыла неожиданная подлянка, называвшаяся – детский спектакль. В принципе ничего такого не требовалось, но на роль дайме взяли именно меня. Я даже догадалась почему. Новая воспитательница быстро заметила, как детишки вокруг меня быстро становятся послушными и тихими.

Даичи и Иоши назначили драконами, Киоко – женой дайме, Масато – самураем, и еще одну девочку нарядили в пастуха, которого и будут гонять драконы. Все бы ничего. Я ожидала всего от двух задир, в конце концов, даже от Киоко с ее энергичным братцем, но не мальчишку, преследующего меня по пятам! Он еще и над душой стоял!

– Масато, почему ты ходишь за мной?

– Я самурай и защищаю дайме, – вскинув горделиво подбородок, пояснили мне.

– От кого?

– От врагов?

– А где враги?

– Э-э-э. Везде!

Я вздохнула.

– Дайме сам справится со всем. Ему не нужен постоянный присмотр самурая. Иди защищай жену дайме.

Благополучно сплавив надоеду, я вернулась к записи иероглифов на песке.

Рановато я расслабилась. Даже после коротенького недоразумения, называемого спектаклем, надоеда не успокоился. Я как могла выкручивалась, но он продолжал воображать себя самураем. Даже палку-меч где-то постоянно добывал. Для этого ему необходим был обьект защиты, который я как могла перекладывала, но этот проклятый знак возвращался обратно ко мне! Вот так, видимо, и сворачивают мозги.

В конце концов, на носу было очередное перемешивание и я просто подождала его... Но Масато оказался вновь в моей группе. К тому же тут впервые произошло то, что я так долго подспудно ожидала.

– Отойди, глазастая! У тебя странные глаза!

– А у тебя странные уши.

– У меня нормальные уши!

– Как для гоблина. Мне виднее.

Мальчишка в обиде замахнулся, и я легко шагнула в сторону. Не успела я ответить, как Масато набросился и повалил Козеши. Разнимали воспитатели, но мальчишки знатно помутузили друг друга. Масато на следующий день вернулся на пост с сияющим лицом и таким же фингалом.

– Спасибо, – кивнула я и он расцвел.

Не знаю, что крутится в этой наивной головушке, но я кажется нашла на кого можно спихнуть некоторую работенку, а то взрослые более остро реагируют на дерущуюся девчонку, чем на мальчишку. Как будто я не должна уметь за себя постоять, в самом деле!

Глава 4

Прошло чуть больше года в детском саду. Емитсу решил вновь вознаградить нас своим приездом. Последовала обычная программа приключений, но слава Ками, мне удалось по большей части ее избежать. Зато я с удивлением узнала, что отец записал Тсуну на дзюдо. Я не удивилась, что как только отец уехал, Тсуна со слезами и истериками убедил Нану, что ему не надо ходить на дзюдо. Нана качала головой, сетовала, что этого хотел отец и месяц занятий уже оплачен. А я возьми и согласись походить некоторое время. Я слышала, что некоторые мальчишки в садике уже записаны в спортивные секции, поэтому справедливо опасалась возмездия.

Из-за начавшихся занятий дзюдо, мне понадобилась утренняя зарядка. Состояние мышц и тела неважнецкое и из-за этого я получала много синяков и ссадин на тренировках.

Утром я встала пораньше, выбралась из дома и направилась по мысленно составленному маршруту пробежки по кварталу и меня окликнули:

– Эй! А я тебя знаю! Ты подруга Киоко!

Это был старший брат Киоко. Как я знала от его сестры, он на год старше ее, а так как ей шесть, то Рехею уже семь, и он поступил в этом году в начальную школу. Это был маленький крепкий мальчишка с серым коротким ежиком волос и упрямым незамутненным взглядом, и вечно широко открытыми глазами.

Не знаю с чего он решил, будто мы с ней лучшие подруги. Мы с ней, конечно, часто пересекались в детском саду и во дворе, и из-за какого-никакого знакомства приходилось общаться.

– Ты тоже на пробежку?

– Да.

– Отлично! – он засветился лицом и предложил: – Давай со мной наперегонки.

– Я еще разминаюсь.

– А как ты проводишь разминку? Что за упражнения?

Отвязаться от него оказалось не так уж просто. В итоге всю зарядку мы проделали вместе и потом еще и пробежали наперегонки. Мне даже понравилось. Он подкинул несколько идей для разминки, которую делал сам и бежать было гораздо полезнее и легче, когда равняешься на чей-то лучший результат.

Вернувшись с зарядки домой, я услышала, как Нана взялась за завтрак и поскорей проскользнула на второй этаж к моей двери, где висела табличка 'Комната Акиры'. Ее повесила Нана, когда все же смогла переступить через свои материнские инстинкты и дать мне собственное помещение. Конечно, она могла вломится сюда и все еще убирала комнату сама, но это был уже прогресс.

Мои опасения сбылись через неделю. Я не вовремя зашла и застала Нану в коридоре с корзиной белья. Она меня тоже сразу увидела:

– Акира-чан, где ты была? – спросила она, оправившись от шока.

– Зарядку делала, – ответила я, разуваясь, как ни в чем не бывало, и сохраняя невозмутимость. – Тут вокруг дома.

– Ты выходила на улицу одна?

Черт, тональность заставляет насторожится. Тело все еще маленькое и Нана не отпускает детей одних на улицу.

– Ненадолго, чтобы было пространство для пробежки. Но я далеко от забора не отходила.

Сотня метров – это же совсем немного, правда?

– Ладно, я пошла в душ.

– Постой-ка! Почему ты ничего не сказала мне? – возмутилась Нана. – А если что-нибудь бы случилось?

– Еще слишком рано и на улице никого нет. К тому же я знаю, что с незнакомыми людьми нельзя разговаривать и ничего у них нельзя брать, – объяснила я, как маленькому ребенку, что привело ее в некоторый диссонанс. – В этом нет ничего особенного, все дети, что ходят со мной на дзюдо, так делают.

– А, ну тогда ладно.

Последнее все же подействовало и Нана, вопреки, скажем так, здравому смыслу мне поверила, как свято верила в то, что отец работает шахтером. Конечно, остальных детей я на этот счет не расспрашивала.

***

Год оговоренных занятий дзюдо подходил к концу, когда приехал Емитсу. Услышав, что я занимаюсь спортом, он попенял Тсуне на этот факт в духе: 'Ты же старший брат, это ты должен становиться сильнее и защищать сестренку', но быстро сдулся и принялся тискать обоих детей. На этом мои занятия свернули. Хотя, видя результаты тренировок, я хотела их продолжить, но никто мне права голоса не дал. Емитсу с Наной уведомили за обедом, что меня записали на гимнастику. За-ши-бись.

Хорошая растяжка, это, безусловно, полезно. За год занятий дзюдо мне ее как раз поставили. Но благодаря большей физической нагрузке, я все еще могла постоять за себя, когда меня начинали доставать другие дети. Причем, теперь я знала, куда и как можно безопасно ударить. Кроме того, на утренних и вечерних соревнованиях с Рехеем, так собственно и продолжавшихся иногда, я отмечала, что гораздо меньше уступаю мальчишке, который на два года старше. Скорей всего, я его так и не догоню, но и тот прогресс, что я вижу, уже хорош. А заведомо более сильный соперник только раззадоривает.

Еще я не могла не отметить изменения другого характера...

В детском саду пошла новая волна 'женитьб'. Мне, кажется, в ней виноваты взрослые, которые словно свахи примеряли детей друг к другу, особенно выделяя миленьких. Дети последовали их примеру и сами выбирали себе пару. Выбирали тоже самых красивых и хорошо одетых, и я не думала, что такое произойдет...

– Акира, давай поженимся!

Чертов Масато, который все еще ошивался неподалеку. Видимо, он считал, что нас можно назвать близкими друзьями.

– Нет.

– Почему?

– Мне это не интересно.

– Но мы ведь вместе отжимаемся и приседаем!

Это он имел ввиду мои эксперименты для сравнительного анализа. Я организовала подобное, так как мне нужен был подопытный. Масато был где-то моего возраста и не выделялся особыми физическими данными, хотя определенно был не самым слабым, так что я заставляла его делать упражнения. Я считала, сколько он выдержит, а затем сравнивала со своими показателями.

Дело в том, что Пламя за прошедшие годы как-то подросло что ли. Попытки повлиять на него не совсем прошли даром, и оно куда лучше слушалось. Когда я поняла, что оно стало гуще и сильнее, то заподозрила влияние на тело. Это бы обьясняло то, почему я могу выдержать долгую пробежку с Рехеем.

Масато долго еще не успокаивался, пока не переключился на другую девочку.

После того, как Нана забрала меня из детского сада, я переоделась и отправилась на прогулку. Слава всем богам, Нана видела своими глазами, что некоторых моих одногодок отправляют на детскую площадку в одиночку. Но на детскую площадку я приходила редко, для поддержания легенды, а то вдруг Нана с кем-то из мам переговорит.

Мне же там не нравилось, поэтому я отправлялась гулять по округе.

Иногда Нана подвязывала мне в пару Тсуну, который сам боялся идти, но, к счастью, не сегодня.

У меня скопилось мелочь, которую Нана давала на сладкое. Я хоть и люблю сладкое, но его можно поесть и дома, а эти деньги я копила на русско-японский и японско-русский словарь. Это должно существенно ускорить и облегчить изучение такого непростого языка.

Намимори вроде бы не совсем большой город, но и не совсем захолустье. Здесь есть и несколько мелких заводов, и несколько школ, даже есть речка, протекающая прямо через город. Летом сюда сбегаются детишки. Тут и пологий склон есть, где можно обсохнуть. Все для людей. Чтобы добраться до книжного магазина, где я уже присмотрела небольшой словарь по нормальной цене, мне как раз надо было пройти вдоль этой речки.

Слух уловил какие-то звуки. Похоже кто-то затеял драку и при этом еще кто-то завывал тоненьким голосом. Вскоре, я заметила людей на пологом склоне. Прищурилась. Нет, детей.

Картинка мне совсем не понравилась.

Теперь я поняла, что визг издавала плачущая Киока. Ее держал за руку незнакомый мальчик лет девяти-десяти и двое, видимо, его друзей в такой же форме били ногами кого-то на траве.

– Эй! А ну стоять! Я взрослых позову! – крикнула я, подбегая ближе, чтобы меня заметили.

– Ты еще кто такой? – самый крупный из мальчишек повернул ко мне набычившееся лицо. – Беги отсюда, мелочь!

– Эй! Тут драка! Помогите! – закричала я еще громче, вместо ответа.

– Черт! – выругался он и обратился к другу, который избивал кого-то ногами. – Рюске, поймай его!

Названный Рюске, быстро побежал в мою сторону. Убегать было бессмысленно – у него ноги и длиннее, и сильнее. К тому же, если я права, то тот, кого избивают все-таки мой знакомый.

Я скользнула в сторону, когда ничего не подозревающий Рюске протянул свои ручонки, и подставила подножку. Мальчишка упал, проехавшись по зеленой траве. Я же отошла от него, разрывая дистанцию. Боль в ноге прошла довольно быстро.

Убегать я не собиралась, даже была твердо уверенна в большой вероятности своей победы, несмотря на превосходство противника. Эта уверенность строилась не только на посещенных занятиях дзюдо, но и еще кое на чем...

Поднявшийся на ноги Рюске, попытался снова набросится на меня. На этот раз он наклонился и расставил руки. Пламя внутри действовало послушно и четко, как часы. Правая нога опустилась на затылок нападавшего, и он быстро упал лицом вниз. Слабо застонав он свернулся калачиков обхватив пальцами нос, из которого текла кровь.

На всякий случай я вновь отошла подальше, чтобы он не смог сразу же дотянуться и оценивающе окинула взглядом отдавшего приказ. Тот недоуменно смотрел на друга, видимо, не веря, что такое возможно.

– Ты прикалываешься что ли, Рюске?! – наконец, выродил он.

– Не думаю, – ответила я, видя, что мальчик продолжает лелеять свое лицо. – Возможно, я сломала ему нос.

– Кира-чан! – воскликнула Киоко, узнав меня. – Ни-сан! Ни-сан!

– Прости, но эти двое мои знакомые, и я не могу уйти просто так, – сказала я здоровяку.

– Я не хочу избивать мелочь, но ты напрашиваешься. Не уйдешь, тебе достанется!

Вместо ответа я приняла стойку. Пламя послушно сконцентрировалось в руках и ногах, сформировав небольшие подставные центры. Центр в правой щиколотке за время разговора успел почти восстановится, удар можно будет повторить, хотя он и не будет столь же сильным.

– Оцуро, держи ту девчонку, – сказал он своему целому другу. – Я с этим быстро разберусь.

Отрешившись от очередных выкриков своего имени Киокой, я сконцентрировалась на противнике. Большой и сильный, но неловкий. Я прекрасно вижу его движения. Несется прямо, словно боров. Вот он протянул правую руку вперед, хочет толкнуть в плечо. Для моего тела это все равно, что удар. Небольшой шаг влево, чтобы погасить инерцию, хватаюсь обеими руками за его правую руку и использую его же скорость и массу – дергаю руку вперед. От падения даже пыль из-под травы поднялась. На этот раз я не собираюсь тратить время, я потратила и так слишком много сил. Бью левой ногой ему в плечо и этот удар почти заставил его перевернуться на бок. Он схватился за плечо, вскрикнув от боли. Может, вывих, а если перелом – мне без разницы. Рехей вообще не шевелится.

– Че-е-ерт! – провыл лежащий громила.

Теперь я вновь разорвала дистанцию и заговорила:

– Нападешь еще раз, сломаю руку.

Блефовала, конечно, что поделать. Если он прямо сейчас нападет, у меня не будет достаточно сил, чтобы провести хоть какую-то атаку.

– Ты еще кто? – закричал он и встал на одно колено, придерживая рукой пострадавшее плечо. – Откуда ты взялся?!

– Я тебя тоже не знаю и что с того? – пожала плечами. – Повторю, это мои знакомые, а мне не нравится, когда моих знакомых бьют.

– Тебя ведь Кира зовут? Сколько тебе лет? – продолжал он спрашивать на мою удачу.

– Сколько лет? Пожалуй, я пожалею твою гордость и не скажу. Может сам представишься?

– Фуюки. Ямада Фуюки. Слушай мелочь, они тебе друзья?

– Да, наверное, так можно сказать, – покосилась я в ту сторону. – Так что мне не очень нравится, что твой друг держит Киоко.

– Зачем тебе такие друзья? – усмехнулся он. – Мне почти одиннадцать. Мы гораздо сильнее этого Рехея, с нами выгодней дружить.

– Видишь ли в чем дело, Фуюки, – протянула я, будто бы задумчиво, а на деле подбирая слова. – Вы, конечно, парни постарше и гораздо сильней, но вы держите Киоку, которая не может постоять за себя, в качестве заложника, так ведь? Это характеризует вас не с лучшей стороны, но лучше бы это было так, потому что иначе вы еще и девочку младшего возраста хотели избить, а то и что похуже, – зловеще закончила я. – А это уже серьезное нарушение. Теперь, если с Киоко что-нибудь случится, моей обязанностью будет сообщить в полицию о тебе и твоих друзьях. Киоко все подтвердит.

– Чтоб тебя, – сквозь зубы выругался Фуюки. – Кира-чан, а ты ведь сейчас не пойдешь в полицию?

– Не, – помотала отрицательно головой. – Если вы сейчас сбежите, то полицейские не успеют вас поймать на месте.

– Рюске, Оцуро! Идемте, мы уже все равно сделали, что хотели! Этот Рехей слишком наглый малец. Я показал ему, кто тут есть кто, Кира-чан. Думаю, мы еще увидимся.

Посчитав себя победителем, он ушел с ухмылкой, а я, проследив за их спинами, пока они не пропали с виду, подошла к Киоко, сидящей на коленях возле брата. Она его тормошила, но тот в ответ что-то мычал. Теперь вблизи я увидела, что у лежащего на животе Рехея на голове кровь. Черт, а ведь он на два года младше их.

– Киоко, – отвлекла я плачущую девочку, – все будет хорошо.

Она посмотрела на меня и ее глаза расширились.

– К-кира-чан, у тебя г-глаза... – пролепетала она.

Я отвернулась, вздохнула несколько раз и вновь посмотрела ей в лицо. Судя по реакции, теперь все в порядке.

– Киоко, послушай внимательно. У меня нет телефона, поэтому тебе надо найти ближайшего взрослого и попросить позвонить в больницу. Сможешь?

Девочка закивала.

– Иди, только далеко не уходи. Я подожду здесь.

Ей шесть и пусть она не в лучшем нервном состоянии, но лучше пусть займется чем-то и отвлечется. Она ж тут в исступлении тормошила брата, которого может и шевелить нельзя вовсе.

Когда заливающаяся слезами Киока убежала, оказалось, что Рехей открыл глаза.

– Спасибо, Кира. Я не смог ее защитить... – едва слышно проговорил он. – Но я... Я больше никогда...

Что он хотел сказать осталось неясно, так как теперь он точно потерял сознание.

Глава 5. Ты такой же нормальный, как и я.

Происшествие закончилось хорошо. Киока оказалась невредима. Разве что психическая травма, ее держали, как заложницу, и давили ею на брата. Но не мне с этим разбираться. Рехея положили в больницу с легким сотрясением, но рану вдоль его виска пришлось зашивать, отчего остался шрам. Полиция спрашивала о случившемся, как раз из-за серьезной травмы. Рехею пришлось признаться, что его побили старшие ребята, так как плачущая Киока уже сказала об этом. Но имен он не назвал, обьяснив это мальчишескими правилами и гордостью. Я же в свою очередь тоже скрыла степень своего участия. В отчетах полиции я стала громко звать на помощь и меня не смогли догнать.

Что-то мне подсказывало... Возможно, просто паранойя. Но даже так, пусть лучше я буду оставаться обычной девочкой, не прославившейся на всю округу.

Так как мы с Рехеем были знакомы еще до этого, то по всем правилам приличия, я могла зайти его проведать в больнице. Несмотря на случившееся, он все так же пылал энергией и энтузиазмом. Притушить ее могло лишь чувство вины перед сестрой, но и то ненадолго.

– В следующий раз, запомни, – наставительно подняла я указательный палец. – Если бьют ногами, то главное защищать голову и внутренние органы.

– Я больше никогда не проиграю! – возмущенно вскричал Рехей, попытавшись вскочить.

Пришлось надавить ему на плечо, чтобы он этого не сделал и плюхнулся обратно на подушки. Тем не менее поджимать обидчиво губы и упрямо хмурить брови он не перестал.

– Я не сомневаюсь в твоих силах. В конце концов, я сама видела на что ты способен. Но все же, Рехей, противников может оказаться слишком много и сбежать не всегда возможно.