Текст книги "Новая Эра"

Автор книги: Софья Савина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Выражение моего лица здорово удивило друзей, что ожидали на кромке песка. Позабыв о кровожадной птице, я с неистовым криком вырвала руки из зарослей, и поднявшись во весь рост, зашагала к берегу. Выглядела я в тот момент, наверное как водяной: вся опутанная водорослями и тиной я добралась до берега и рухнула на песок. Юльку тогда очень позабавило мое барахтанье на мелководье, а я же пережила такой ужас, что успела проститься с жизнью.

Друзья помогли мне снять растения и тину, а также множество мелких водных улиток, что облепили одежду. Юлька, умилившись от их вида, не смогла сдержать эмоций.

– Какие прелестные создания! Я так люблю улиточек! – защебетала она.

– Возьми одну с собой, – хихикнул Вонуроп.

– Зачем она мне нужна?! – гаркнула сестра, швыряя улитку обратно в воду.

Я заметила что и друзья потеряли обувь во время заплыва, так что теперь мы все были босыми и промокшими насквозь. Оставаться на берегу не имело смысла, и утолив жажду, мы двинулись в лес, туда, где огромные ели росли одна на другой, а их тяжелые ветки стелились по земле. Всюду витал аромат хвои, и это могла бы быть одна из самых увлекательных прогулок, не окажись мы голодными и промокшими.

– Надо найти укрытие, – предложил Дима, – Не уверен, что поблизости нет прожорливых птиц.

Оглядевшись и приметив самую большую ель, мы решили, что было бы неплохо забраться под нее. Длинные ветки могут укрыть от глаз лесных обитателей, а аромат хвои напрочь отобьет запах беззащитной человечинки, так что очень скоро мы забрались в укрытие. Здесь было сумрачно, тепло и сухо, а еловые иголки, коими оказалась усеяна земля, слегка покалывали кожу.

Юлька заныла, вспоминая смерть учительницы, а Дима попросил ее рыдать беззвучно. Все мои чувства обострились. Разглядывая лес через гущу веток, я все ждала угрозы, однако время шло, но никто не появлялся, и никакие звуки не нарушали безмолвие леса.

– Так куда мы попали? – спросил Вонуроп то, о чем каждый из нас давно думал.

– Явно не в Австралию, потому что там такие птицы не водятся, – ответила я.

– В Америку? – поинтересовалась Юлька, – Может, они там водятся?

– Они вообще нигде не водятся! – прошипел Вонуроп, – Ты видела или слышала хоть раз в жизни, что где-то на земном шаре носится двухметровая птица с мощными ногами и огромным клювом, предназначенным для проламывания черепов?

– Нет.

– Вот и я – нет. Черт знает, куда нас забросило ТЖО, но могу предположить, что мы точно не в Австралии, не в Америке, не в России, не в Африке и уж тем более не на Антарктиде или Антарктике. Мы – в прошлом!

– Я тоже об этом подумал, но разве такое возможно? – удивился Дима.

– Судя по всему, возможно, если швырять об пол прибор, предназначенный для перемещения растений в пространстве.

Дальше среди нашей компании воцарилась тишина. Каждый обдумывал сказанное Вонуропом, в то время как он сидел с победоносным видом, замечая, что никто не торопится оспаривать столь смелое заявление. Так и закончился день. Одежда подсохла, а в лесу сгущались сумерки, и мы, голодные и уставшие, погрузились в беспробудный сон, пока ароматы хвои окутывали нас.

***

Рано поутру зашумел дождь. Хоть ель и защищала нас от потоков воды, низвергающихся с неба, тоненький ручеек затек в укрытие и намочил мне ноги, отчего я проснулась.

Ребята еще спали. Юлька свернулась в клубок и тихонько сопела, Вонуроп съежился чуть поодаль, а Дима развалился так, что одна его нога торчала наружу, и несмотря на дождь, никак не желал просыпаться. За ночь здорово похолодало, и желая размяться и согреться, я вылезла наружу.

Стоило высунуть нос из-под ели, как тело сковал ужас. Спросони я едва могла сообразить, что за существо стоит совсем рядом. В странной одежде, похожей на шкуру неизвестного животного, косматый и совершенно босой, он с удивлением разглядывал ногу Димы. Затем существо посмотрело на меня, а я – на него, и стало совершенно очевидно что это человек. Беззвучно взмахнув руками, он вдруг заулыбался так, что я сразу поняла – для нас он не представляет совершенно никакой опасности.

Помимо того, что я встретила в лесу человека, он еще и умел вполне внятно разговаривать, так что мне было непонятно зачем он вырядился в шкуру доисторического существа.

– Я родился здесь, – отвечал на вопрос мой новый знакомый Егор, – И никогда не видел тот мир, откуда вы пришли. Хотя родители все время рассказывали о нем. Там безопасно, и для жизни людей созданы все условия. Не представляю, как тяжело им пришлось первое время, как только они попали сюда.

– Наверное, так же как и нам вчера и сегодня, – добавила я, черпая рукой и жадно поглощая воду из лужи. После почти суток жажды ни грязь, ни вонь, исходящая от воды не смущали меня, а вкус казался просто божественным.

Затем я рассказала Егору о наших злоключениях и о том, каким образом мы оказались в столь странном месте, а он, в свою очередь, поведал о родителях.

– Они занимались научными разработками, и в какой-то момент дело вышло из-под контроля. Не могу описать точно, из-за чего они оказались здесь. Но попади они в прошлое одни, а не вместе с коллегами, как это случилось, наверняка не смогли бы выжить.

– Скорее всего они разрабатывали ТЖО, – заключила я.

– Разрабатывали что?

– Забудь. Это слишком сложно объяснить. А где вы живете?

– У нас есть лагерь неподалеку. За двадцать лет жизни здесь нам удалось неплохо обосноваться. Мне, наверняка, гораздо лучше, чем им – я родился здесь и привык к подобной жизни, в то время как остальные постоянно жалуются то на отсутствие душа, то на невозможность почистить зубы, то еще на что-то.

Увлекательный разговор прервал Вонуроп. Вдоволь выспавшись и услышав наши голоса, он высунулся наружу и поначалу остолбенел, увидев Егора. Вслед за другом проснулись и Дима с Юлькой, так что очень скоро вокруг нового товарища собрались все и наперебой задавали вопросы.

– Ты живешь на дереве? – поинтересовалась Юлька.

– Где найти еды? – молил Вонуроп.

– Как сделать оружие? – спрашивал Дима.

Последний вопрос особенно понравился Егору. Он тотчас напомнил, что мир вокруг крайне опасен, поэтому нам не следует таскаться по лесу без защиты, а стоит хотя бы набрать камней. Однако лучше всего развести огонь и идти с ним, в таком случае мы будем практически неуязвимы.

– Дима, где твоя зажигалка? – обратилась я к другу.

Пошарив в карманах, товарищ достал заветную вещь, и к всеобщей радости она успела просохнуть. Правда это ничуть не обрадовало самого Диму, ведь во время того, как мы скрывались от хищной птицы, он умудрился потерять драгоценные сигареты.

– Отлично. Неподалеку есть болото. Нарвем камышей, я намажу их горючей смесью, и мы воспользуемся зажигалкой Димы, – заключил Егор.

У нового товарища, помимо шкуры животного имелась небольшая сумочка-повязка, сделанная из той же ткани. В ней хранилась различная мелочь: орешки, которыми мы поспешили подкрепиться, складной ножик, произведенный явно в двадцать первом веке и горючая смесь, заботливо завернутая в самый обычный полиэтиленовый пакет двадцатилетней давности. Не медля больше ни минуты, мы направились к болотам, а по дороге Егор рассказывал об охоте и о тех ужасных тварях, что обитают здесь и которые еще, к счастью, не повстречались нам. Истории про охоту очаровали Диму так, что он был готов ринуться в бой, а описание кровожадных существ заставило Вонуропа съежиться и двигаться тихо, испуганно озираясь по сторонам.

– Ту птицу, которую вы встретили, мы зовем гигантисом, как понимаете, из-за ее размеров. Она поглощает любое мясо, не брезгуя и падалью. Ее главное оружие – клюв, и практически любое животное падает замертво от нанесенного сокрушительного удара. Что уж говорить о человеке! К счастью, большую часть времени она носится по степям, а живем мы в лесу, что значительно снижает риск встретить гигантиса. Однако если убить ее, вы получите самое нежнейшее мясо, о котором только можно мечтать. Еще здесь обитают собаки. Именно они любят лес, так что встретить их достаточно легко. Это не совсем те собаки, которые живут в двадцать первом веке. Наши гораздо крупнее и обладают злобным нравом, правда людей не трогают – боятся, а если украсть щенка то получится отличный охранник. У нас есть один в лагере, и хоть он очень здоровый, все его любят и постоянно играют с ним. Но есть и существо, которого боятся не только собаки, но и гигантис. Даже кровожадная птица отступает от добычи, когда идет он.

– Кто – он?.. – с замиранием сердца спросил Вонуроп, которого рассказы Егора доводили до трясучки.

– Свирепый кабан. Если вы думаете, что это обычный боров, то сильно заблуждаетесь. Он огромен, достигает в холке метров трех, если не больше, мускулистый и ужасно кровожадный. Кабан всеяден: он поглощает и корешки, и ягоды, но больше всего любит мясо. А какие у него клыки! Торчат прямо, всегда заточены из-за постоянного ковыряния мордой в земле, – и Егор руками изобразил направление клыков кабана.

– Так вот, я не видел ни одного существа, которое не боялось бы кабана, – продолжал товарищ, – Это настоящая машина для убийств, быстрая, несмотря на внушительные размеры. Он глотает не жуя, может сожрать целую ногу вместе с костями. Если вы видите кабана, советую забраться на ближайшее дерево, иначе вам несдобровать. Правда они все же боятся огня, именно поэтому мы разводим костер в лагере. Есть медведи, тигры, но я их так редко встречаю, что едва ли могу рассказать хоть что-то дельное.

– И где обитают кабаны? – поинтересовалась я, думая о том, как бы мне не пришлось повстречаться с подобной тварью.

– Чаще всего в степях. Там удобно отобрать добычу у гигантисов. Птички голодают, и именно поэтому гораздо чаще, чем раньше, заходят в лес и нападают на любую добычу. Думаю, вам встретилась довольно голодная птица, так как случаи нападения на человека редки. Но, увы, все они заканчивались плачевно.

За увлекательным разговором мы едва заметили как дошли до болот. Лес прерывался, и значительное пространство занимали водоемы. Некоторые из них были полностью покрыты тиной, другие же – только частично. В этом месте стояла невероятная влажность, а испарения, поднимающиеся от болот, делали воздух гораздо теплее, чем в лесу. Всюду произрастали камыши, и Егор, используя свой ножик, поспешил нарезать их для нас.

Не прошло и десяти минут, как все были обеспечены горящими камышами, а чудесная смесь Егора не позволяла им потухнуть несмотря на то, что продолжал накрапывать мелкий дождик.

– Я хорошо знаю эти места. Двинемся по тропинке среди болот.

Пришлось послушаться Егора. Следуя за товарищем, мы аккуратно ступали по извилистым, едва заметным дорожкам, что вели через водоемы. Сейчас, как никогда раньше я пожалела о потерянной обуви. Если до сих пор мои ноги были просто мокрые, то теперь их облепила тина и грязь, и кажется одному только Егору было комфортно. Мастерски перепрыгивая с кочки на кочку, выискивая неведомые тропы, он ничуть не обращал внимания на собственные ноги, усеянные клочьями грязи.

Заросли камышей не кончались. Временами нам приходилось идти прямо через них. В такие моменты следовало быть предельно осторожными: земля совсем размокла, и каждый следующий шаг мог обернуться падением в воду. Хоть камыши скрывали нас от глаз хищников, это ничуть не успокаивало меня, ведь здесь, в засаде, среди растений, мог находиться кто угодно.

Миновав рощу зарослей, мы вышли, казалось бы, прямо посередине водоема. Но и здесь Егор, высматривая в мутной воде неглубокие места повел нас дальше, а небольшая лошадь, что утоляла жажду буквально в пятнадцати метрах от нас, с удивлением следила за вереницей людей.

– Нам надо двигаться быстрее, – заговорил Егор, – За травоядным могут охотиться, а нам лучше не попадаться хищникам на глаза.

Послушав товарища, мы засеменили быстрее, хотя я не представляла, что хуже: рухнуть в зыбучую трясину или же оказаться проглоченной.

Путь через болота занял около двадцати минут, и только оказавшись на твердой почве я смогла расслабиться. Мы снова вышли к лесу, и по заверениям Егора до лагеря оставалось всего полдня пути. У кромки трясины рос кустарник, усыпанный ягодами, и Егор, заявивший, что они съедобны, осчастливил нас.

– Я так совсем отощаю, – возмутился Вонуроп, пережевывая кислые ягоды, – Ни мяса, ни картошки, что за ужасный рацион!

Однако все остальные были довольны дарами природы, а Егор подбодрил друга, сообщив, что если удастся встретить мелкое травоядное, он обязательно добудет мяса.

Теперь, немного утолив голод, шагать стало веселее. Даже грязные и промокшие ноги не омрачали путь, а Юлька совсем разболталась, позабыв где мы находимся, так что периодически приходилось одергивать ее и напоминать о том, что следует говорить тише.

– Ох, как бы я хотела вернуться домой! – лепетала она, – К моим пальмочкам, к моим суккулентам и прочим растениям! И все же, это незабываемое путешествие во времени я буду с улыбкой хранить в памяти до самой смерти.

У Димы же было совершенно другое настроение. Размышляя о бизнесе, ему в голову, как и всегда, пришла гениальная идея.

– Сколько человек живет в твоем лагере, Егор? – спрашивал друг.

– Четырнадцать.

– Чудесно! Экономика – вот, что необходимо вам! Я изобрету деньги, а вы у меня будете что-нибудь покупать… Хотя я даже знаю что. Я буду охотиться, а Юлька начнет шить одежду из шкур. Вот такой доисторический бизнес, к тому же, без конкурентов.

– Знаешь, моя мать против такой вещи как деньги. Она говорит что с тех пор, как попала сюда, многое пересмотрела в жизни, – отвечал Егор, – Мы все давно сроднились, и совершенно нормальная практика в лагере, когда друг с другом делятся, не требуя чего-либо взамен.

– Фу, какая гадость! – плюнул Дима.

– И все же тебе следует поучиться у этих людей доброте и великодушию, – улыбнулась я, – Егор, неужели никто не пытался найти способ вернуться в двадцать первый век?

– Безусловно, все хотят вернуться. Скажу больше: наш лагерь находится у подножия горы, а в горе есть пещера. И там, среди ее закоулков витает дым – тот, что по заверениям матери отправил их в прошлое. Но все боятся, думают, что он будет вести не туда, куда нужно.

Данная информация и обрадовала, и огорчила меня. Задумавшись, я поняла почему люди бездействуют – здесь, среди хищных птиц и огромных кабанов им удалось приспособиться к жизни, но удастся ли сделать то же в другом, возможно гораздо более опасном месте? Теперь мне не терпелось побыстрее добраться до лагеря и познакомиться с остальными людьми. Вполне возможно, что сообща мы сможем найти решение проблемы.

Прошло несколько часов с тех пор, как мы миновали болота. В носках хлюпала жижа, и я скучала по тем удобствам, что раньше были доступны каждый день. Единственное, что радовало – наша веселая компания. Мы болтали обо всем на свете, шутили и тихонько смеялись, боясь навлечь беду, а когда солнце ушло с зенита и покатилось на запад, мы наконец вышли к лагерю.

Он располагался на опушке леса и представлял собой довольно примитивные домики из шкур животных, расположенных вокруг центрального костра. Его пламя давно потухло, и даже легкая дымка не поднималась от обуглившихся деревяшек.

Казалось, здесь прошел торнадо. Часть домиков были разворочены, все внутреннее содержимое в виде глиняной посуды, тряпичных мешочков и запасов еды оказалось разбросано по земле. Безмятежность царила над этим местом.

Егор мгновенно изменился в лице. Улыбка сошла с его губ, а брови нахмурились, и не обращая внимания на наше удивление, он двинулся к домикам. Нам не оставалось ничего, кроме как следовать за ним.

Друг тихонько крался, не издавая ни звука, минуя одно жилище за другим. Глаза его не сходили с земли. Казалось, на почве он мог прочитать события, заставившие людей столь спешно покинуть место обитания.

За один им домиков мы увидели собаку. Любимец лагеря, бросившийся на защиту людей, был жесточайшим образом убит. Разорванный в клочья, он представлял собой жутчайшее зрелище, и я совру, если скажу, что мы могли без страха смотреть на него.

– Хищник, – прошептал Егор и двинулся дальше.

Не стоило нам заходить в лагерь и уж тем более разгуливать по нему, потому что тот, кто учинил беспредел, все еще оставался на месте происшествия.

Не знаю, откуда он появился – может, прятался за одним из жилищ, а может и вовсе свалился с неба. С громким топотом, тяжело дыша к нам приближалась огромная коричневая груда, которую я поначалу приняла за мамонта. Однако вместо бивней торчали клыки, вместо хобота – жесткий пятачок, а издаваемое гортанное хрюканье, больше походившее на рев из самой преисподни, кричало о том, что мы встретили грозу лесов – гигантского кабана. Хоть, может, он и был подслеповат, зато отлично чуял, и зашевелив пятачком, пустился в нашу сторону.

Дела были плохи. В лагере негде укрыться, а до деревьев, боюсь, не получится успеть. Егор, видя что мы вот-вот бросимся врассыпную, обрекая себя на верную смерть, закричал изо всех сил.

– В пещеру!

Мы последовали за ним. Даже Вонуроп отличился невиданной прытью, так что очень скоро мы ворвались в пещеру и неслись по ее извилистым проходам.

– Сюда, этот проход слишком узкий для него! – кричал Егор, освещая горящим камышом путь.

Хоть проход был действительно узким для кабана, это ничуть не убавило наши обороты. Слыша рокот его копыт, отражающийся от стен пещеры, мы бездумно бежали, пока не оказались в том месте, о котором рассказывал Егор. Здесь все было заполнено дымом, и крутясь на месте, не решаясь сорваться обратно к кабану, я вдыхала все больше и больше, думая лишь о том, как бы вернуться в родной 2020 год.

***

Определенно, во второй раз дым оказал на меня гораздо худшее воздействие. И если оказавшись в роще секвой я могла быстро прийти в себя, то теперь пространно шарахалась среди толпы людей, не понимая что происходит. В ушах стоял такой гул, что я не слышала как жители с удивлением обсуждали мое странное появление. Затем из толпы выскочил отец. Лицо его было одновременно и радостное, и испуганное. Схватив меня за плечи и слегка встряхнув, он заговорил.

– Оля, срочно берите мою машину и отправляйтесь домой! Не обращайте внимание на то, что вокруг! Вы должны добраться до дома во что бы то ни стало. Оставь машину как можно ближе к подъезду и сразу, сразу заходите внутрь. Ждите моего возвращение дома и никуда не высовывайтесь.

В конце монолога отец вручил ключи от автомобиля и сжал мою руку, словно убеждаясь в том, что я их точно взяла. Затем он скрылся в толпе также внезапно, как и появился.

К тому моменту рассудок постепенно начал возвращаться. Я обернулась и увидела не менее растерянных друзей. Дима, Юлька и Вонуроп слегка покачивались, испуганными глазами озираясь вокруг, и только Егор, кажется, чувствовал себя сносно. Однако это ничуть не уменьшало его шока. Видя толпу людей, слыша шум тысячи голосов, он заткнул уши и закрыл глаза, вслух повторяя, как мантру, словосочетание “Все хорошо”.

Я никогда не отличалась упрямством, и была готова исполнять самые дебильные указания отца, не вдумываясь в их смысл. А сейчас, когда наставления отдавались особенно тревожно, я молниеносно прыгнула к друзьям и потащила их вон от толпы.

– Что происходит? – испуганно озиралась сестра, пока откуда-то доносился голос по громкоговорителю. “Опасность, экстренная ситуация”, повторял он, а мы никак не могли сообразить что же происходит.

Убедившись, что все друзья уселись в машину, и даже Егор, потерявший бесстрашие, залез на заднее сидение, я прыгнула за руль. Головокружение исчезло, оставив лишь легкий привкус дыма во рту, и теперь я могла определить наше местоположение.

Машина была припаркована на улице Куйбышева, аккурат у одноименной площади. Только сейчас я обратила внимание на то, что среди всей толпы, собравшейся здесь, не было ни единой женщины. Лишь мужчины разных возрастов, волнительно размахивающих руками и обращенных к центру площади, туда, где около дворца, забравшись по его ступеням, стоял другой мужчина и что-то говорил в мегафон.

Дорога оказалась свободна. Вдавив педаль газа в пол, я повела машину по улицам, не особо обращая внимания на светофоры и ограничение скорости. И если в любой другой день я, неумело обращаясь с рулем могла представлять опасность, то теперь ничто не мешало нестись по дорогам. Я никогда не видела город столь пустынным. Лишь изредка мимо нас проносились одинокие машины, спешащие куда-то, и пожалуй, даже в четыре утра на улицах не бывало такого безмолвия.

– Меня тошнит, – донеслось сзади.

Егор был сам не свой. Впервые оказавшись в автомобиле, он не только испытывал ужас от того, как быстро мы ехали, но и начал страдать от укачивания. Вместе с тем друг держался молодцом. Я видела, как он напуган, как бледно его лицо и как ошарашенно смотрят его глаза на дома и улицы, столь незнакомые. Мы не слышали ни жалоб, ни криков ужаса от Егора. Попав в 2020 год, он старался держать себя в руках и не впадать в панику от буйства технологий, что были для нас совершенно обыденными. Скомандовав Юльке следить за Егором и всеми силами помогать ему, я продолжала путь. Скажу честно, в тот момент до чувств друга мне не было никакого дела. Наклонившись над рулем, я смотрела на то, что случилось с городом, и удивлению моему не было предела. На некогда безжизненных серых улицах, среди домов и переулков, прямо из асфальта высились секвойи, ели и пихты. Мне казалось, они захватили все вокруг, превратив город в дремучий лес и вдохнув жизнь в его каменные джунгли. Но выехав из центра и добравшись до родного спального микрорайона, я заметила гораздо большее буйство природы.

Как я уже говорила, наш дом выходил на парк. И если раньше над аллеями произрастали невысокие ивы, то теперь это место было не узнать. Все настолько поросло секвойями, которые оказались гораздо выше девятиэтажек, что я даже сбросила скорость, чтобы разглядеть это место получше. Друзья с открытыми ртами уставились в окно, а Егор, и тот, не смог скрыть удивления.

– В общем, ваш двадцать первый век очень похож на мое место обитания, – выдал он.

– Раньше такого не было, – ответил Вонуроп.

Так сколько мы отсутствовали? Десять лет, двадцать, что все успело настолько измениться? И в чем причина столь буйной растительности, когда раньше муниципальные службы города тщательно следили за улицами? Неужели они напрочь забросили рабочие обязанности? Хотя отец выглядел так же, как раньше – он совсем не постарел. Это натолкнуло меня на мысль о том, что прошло вовсе не так много времени, как я успела предположить.