Текст книги "Однажды (СИ)"

Автор книги: София Софийская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 22. Гордыня.

Было ужасно жарко, кондиционер отказывался работать, окна не открыть из-за того, что их именно в этот момент решили помыть. Я сидела в своём кабинете и составляла очередной план на ближайшую конференцию. – Я обязана обойти своих конкурентов. Это даже не обсуждается, моя кампания предлагает гораздо более выгодные условия. Никто и никогда не сможет меня обойти. И если кто-то из вас, лентяев, что-то испортит – пощады можете не ждать. Мне не нужны люди справляющиеся со своей работой кое-как. – строго вычитывала я стоящего передо мной менеджера. – Конечно, мисс. Мы всё сделаем в лучшем виде. Ваш авторитет будет непоколебим. – Он и без этого непоколебим, – усмехнулась я, – Ладно, свободен. И передай мои слова остальным. – Да, мисс. Я откинулась на спинку кресла, тяжело вздыхая. – «Почему им так тяжело просто делать то, что я говорю? Они настолько недалёкие? Ну ничего и без них справлюсь. Было ли когда-нибудь такое что я бы не справлялась без чьей-то помощи? Пф… ещё чего не хватало.» – думала я, медленно постукивая пальцами по столу. Долго поразмышлять о никчёмности окружавших меня людей мне не удалось, нужно было проверить отчёты и подать документы на участие в конференции. Делами я занималась до вечера, домой вернулась уставшая, но счастливая. Роскошная квартира, автомобиль первого класса с личным водителем, высокая должность – всего этого я добилась сама, без чьей-либо помощи, без единой просьбы с моей стороны. Мною гордились родители, собою гордилась я – и это главное. Я смогла, я добилась того о чём мечтала. – «Глупые люди, они такие доверчивые. Просят о помощи вышестоящих людей в надежде что они продвинут их. Хм… неужто они реально думают что их просьбы и мольбы что-то значат для кого-то кроме них? Это просто глупо.» – размышляла я, готовя лёгкий салат на ужин. Меня отвлекла мелодия звонка, я подняла трубку и на автомате ответила: – Здравствуйте, вас приветствует директор кампании «New fachion» Юна Марроу, чем могу помочь? – Дочка, это я. – О, мам, прости, одна работа в голове. Привет, как твои дела? – Привет, – ласково ответила мама, – У нас с папой всё хорошо, а вот с бабушкой твоею беда приключилась. Срочно нужно поехать, за ней присмотр нужен. – О, мне очень жаль. В свободное время поищу номера хороших сестёр – сиделок. – Но бабушка хотела тебя видеть, думает, времени ей немного осталось. Хочет попрощаться. – мягко возразила мама. – Пока нет времени – как смогу – приеду, – резко ответила я, – Прости, не могу долго говорить, готовлю ужин. До завтра. – До завтра, доченька. Видят Высшие силы я воспитывала тебя как могла, только вот смирению, так и не научила. – Не смеши, мама. Смирение – удел неудачников. – усмехнулась я и сбросила звонок. Спустя пару часов когда я, после горячей расслабляющей ванной, лежала в постели и готовилась отходить ко сну, в дверь постучали. – Кого там принесло? Поздно ведь уже. – простонала я, пытаясь дотянутся до планшета, чтобы через видео домофон увидеть незваного гостя. У двери стоял некто, лицо было закрыто капюшоном серой толстовки. Я нажала значок микрофона. – Кто вы и что делаете у меня под дверью в столько поздний час? Объяснитесь. – властным натренированным голосом потребовала я. – Я не ваш сотрудник чтобы перед вами отчитываться. Откройте дверь, я к вам по важному делу. – было мне ответом. – Значит так, если через минуту вы не представитесь и не скажете в чём дело, или же не уберётесь восвояси, я вызову полицию. – Ладно, хотелось по-хорошему. Но видно тут нужны меры посильнее. – пробормотал неизвестный. – Что вы имеете в виду? Я… – меня прервал громкий хлопок прямо около моей кровати. Я рефлекторно зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, незнакомца в капюшоне больше не было на экране, вместо это он стоял прямо передо мной. Хотела было закричать, но не смогла произнести ни звука. – Тише, тише. Не стоит кричать. Я лишь хочу объяснить тебе что такое смирение, и почему это такое важное качество для человека. Несмотря на испуг, я усмехнулась. Ещё один такой-же доверчивый, к тому же ещё и псих. Внезапно человек потянулся ко мне своими, необыкновенно длинными, руками и притянул с себе, держа за лямки пижамы. Бедная ткань затрещала, я от ужаса забыла как дышать. Его ледяное дыхание обожгло моё лицо, когда он наклонился ко мне. – Смирись, Юна, иначе будет плохо. Приди к смирению, отринь гордость, это плохо для тебя кончится. От возмущения я даже забыла про страх. – Вы ещё и угрожаете? Убирайтесь из моего дома, пока я спец группу не вызвала! – прошипела я ему в лицо. – Ладно, ладно, я лишь хотел помочь, но если вы не хотите этого… – опять обдало меня морозным воздухом. После этих слов незнакомец исчез, я, тяжело дыша, повалилась на подушки. – И что это было? – спросила я неизвестно у кого. —Это была твоя совесть. – ответил внутренний голос. Меня передёрнуло, что ж за день сегодня такой? – «Кажется, со всеми этими нервами я схожу с ума. А всё из-за моих непутёвых подчинённых… нужно взять отпуск. Да, пожалуй так и сделаю. После конференции сразу к морю.» – выдохнула я. Следующие несколько дней проходили, как обычно: отчёты, выговоры, составление планов. По вечерам я искала хорошую сиделку, скидывала маме их номера, но она лишь вздыхала и повторяла о смирении. Я лишь вздыхая в ответ на это, но больше не спорила, слишком уж большое впечатление оказал на меня ночной визит человека в капюшоне. После этого меня часто начали одолевать мысли, я начала задумываться о его словах. – «Может и вправду стоит что-то изменить? Может я слишком много о себе возомнила?» – думала я каждую ночь перед сном. Вспоминала все те моменты в жизни когда я шла по головам ради успеха, игнорировала чувства и потребности своих близких, своих друзей. Через несколько таких бессонных ночей меня начало даже воротить при воспоминаниях о некоторых своих поступках, на которые я раньше и внимание-то не обращала. Сегодня ночью мне стало особенно худо, я не могла контролировать свои эмоции, рыдания разрывали моё горло. Вся уверенность в себе, вся гордость куда-то делась, на смену им пришло отвращение. Меня просто наизнанку выворачивало от того что я творила. Где-то в первом часу ночи я всё же взяла себя в руки, решительно собрала вещи, оделась, и вышла из дома. Не став беспокоить водителя вызвала такси. По окнам скатывались капли внезапно хлынувшего ливня, я ехала к бабушке в надежде исправить хоть что-то в своей поганой жизни. Но… на полпути меня остановил звонок… звонила мама. Сердце ушло в пятки, мысли судорожно заметались в голове. – Да, мамочка? – Милая, ты сейчас где? – Еду к бабушке… хочу… эм… извинится за свои поступки… я… я всё осознала… прости меня, мамочка, пожалуйста! – под конец предложения я всё же не смогла сдержать слёз, они были искренними, наверное, впервые в моей взрослой жизни. – Ох, малышка, я этому, конечно рада, только вот… – голос её стал серьёзным. – Что? Только не говори… – Ты опоздала, милая. Бабушка отошла в мир иной. Я была с ней… решила тебе сообщить. И как видно не зря. – Нет… нет… почему? – в грудь словно ударил огромный кулак, я забыла как дышать, даже слёзы прекратили течь. Я сбросила звонок и тихо попросила таксиста остановить прямо здесь. – Но, мэм, на улице дождь. – Прошу вас, позвольте мы выйти. Мне нужно немного пройтись. – дрожащим голосом прошу я. – Ладно, мэм. Моё дело предупредить. – пожав плечами он остановил машину. Я буквально вывалилась из двери не в силах держатся на ногах. Боль потери, боль осознания своих ошибок разрывала меня на части. Я не стала прятаться от дождя, селя прямо под открытым небом на лавочке в парке. – Так вот, что такое – муки раскаяния… – прошептала я. Я почти всю ночь просидела там, слёзы смешивались с дождевыми каплями, душа кровоточила. Но я наслаждалась этим, благодаря этой боли я стала чувствовать себя живой, настоящей, а не той бесчувственной машиной которой была всего месяц назад. – Я всё поняла, я была слишком горда и из-за этого потеряла почти всех кто был мне дорог… я всё осознала и теперь раскаиваюсь. Прости меня если сможешь… – прошептала я в темноту ночи. – С этим испытанием справляются далеко не все. Ты выдержала, не дала повлиять на тебя гордыне. Тебя не искусили власть и богатство. Не каждый может осознать вину с первого раза, а некоторые не могут осознать её и вовсе. Тебе говорили, Юна, что у тебя необычайно светлая душа? Я подняла взгляд от земли, от слёз всё и так расплывалось, а тут ещё и яркий ослепительно белый свет. – Мхм… – застонала я, когда ко мне в один момент вернулась память. – Предупрежу тебя я сразу, дальше будет лишь сложнее. Больше не будет перерывов и поблажек, пройдёшь одно испытание – тут же окажешься в другом. Поэтому спрошу – Юна, ты хочешь продолжить борьбу? – Безусловно. – ответила я. – Тогда лишь могу пожелать удачи. Ещё пять испытаний. Время пошло.

Глава 23. Жадность.

В это утро на улицах было по-праздничному шумно, конечно, Сочельник ведь. Снег приятно хрустел под ногами пока я неспешно шла по родному городу, просматривая список покупок. Для праздничного стола нужно было купить ещё несколько вещей, сегодня ко мне в гости должны были прийти родители и друзья. А так как я со своей компанией вхожу, так сказать, в высшее общество, Рождественский ужин должен был оправдать ожидания. Но… тратить деньги с таким труд заработанные на такую мелочь не хотелось, поэтому я уже пару часов бродила из магазина в магазин, где-то подешевле нашла креветки, где-то корзину фруктов, где-то пакет сока. Многие называют меня чрезмерно экономной, не думайте, денег у меня достаточно. Но вот при воспоминании о ток с каким трудом они достаются… желание тратить их совершенно отпадает. Я зашла в самый последний в моём мысленном списке магазин. Тут часто были хорошие скидки даже перед праздниками. Я бродила между стендами рассматривая ценники и удовлетворённо кивая, тележка заполнялась. – Такс, осталось лишь молоко, маслины, зелёный горошек и кукуруза, а также праздничный торт и запечённая индейка. – пробормотала я. – «Ну, выпечку я куплю в пекарне у дома, а индейку… может и без неё обойдёмся? Или… а что, это идея. Попрошу кого-нибудь принести с собой.» – размышляла я. Подойдя к кассе и выложив на неё продукты, я достала несколько скидочных купонов и протянула их кассиру. Он немного странно на меня посмотрел, но скидку пробил. Из магазина я выходила в хорошем настроении, закупилась почти даром, сберегла честно заработанные. Мою радость не испортили даже перешёптывания кассира с другими покупателями за спиной. – Надо же, такая на вид статная и богатая девушка, а продукты по скидке пробивает, да ещё и самые дешёвые. Я лишь отмахнулась от этих слов и пошла дальше. Какая мне разница, что думают остальные? Ну может я слегка скупа, но это же не мешает мне жить. Зато деньги делают меня счастливой. Никогда и ни за что я добровольно не соглашусь с ними расстаться. Вечером я накрыла весьма скромный стол и принялась ждать гостей. Мои друзья пришли первыми, Дайана, как я и просила, принесла ароматную запечённую индейку. Они уже не удивлялись тому малому разнообразию пищи на праздничном столе, привыкли. Позже пришли мои родители, и вот они были в шоке. В нашей семье на Рождественский стол принято готовить немыслимое количество выпечки и обязательно пару тазов салатов. Но ведь это расточительство! Еду съедят или выбросят, а деньги останутся, будут глаз радовать. Мама скептически положила себе на тарелку горстку салата из единственной салатницы на столе, кусочек индейки и пару креветок. – Дочка, можно тебя на минуту? – Да, мамуль, конечно. Мы вышли в коридор. – Это что такое? – мама театрально сунула мне под нос тарелку. – Еда. – ответила я, рассматривая содержимое. – Ты когда-нибудь у нас в семье видела настолько скудный праздничный стол? – зашипела на меня мама, – Это позор! Ты что, живёшь бедно? Не можешь позволить себе купить нормальные продукты в достаточном количестве? – Нет, но я просто не вижу в этом смысла. Доя меня еда это не культ. – Да, но у тебя на столе от силы две тарелки, да индейка с тортом. Не думала что воспитали такую скупердяйку! Для тебя ведь деньги дороже всего на свете, даже семьи и друзей. Я тобой разочарована. – сказала она и удалилась назад, в гостиную. – «И что ей не нравится? Вполне себе достаточно еды, вкусная…» – подумала я, входя в комнату и накладывая себе на тарелку лакомства. Разошлись все уже после полуночи, а легла я и того позже, часа, эдак, в три ночи. Нужно было убраться, а ещё спрятать остатки еды в холодильник, ни единая крошка не должна пропасть даром. Следующие дни были самыми обычными, так как я работала из дома, выходных у меня не было. – «Деньги сами себя не заработают, сами себя не накопят.» – думала я, выполняя очередной сложный заказ по переводу и редактуре текста. – «Пусть сложно зато много платят.» – успокаивала я себя. За все эти дни мне ни разу не позвонили родители, я беспокоилась, но всё никак не было времени, чтобы позвонить им самой или съездить в гости. В обеденный перерыв я решила выйти из дома чтобы глаза отдохнули от монотонного текста на экране рабочего компьютера. Я любила прогуливаться по улочкам, заглядывая в окна в витрины магазинов, это успокаивало. Сегодня всё было точно также. Прошло, наверное, около получаса и я уже собиралась возвращаться домой, как вдруг из узенького переулка донёсся едва слышный детский плач. У меня ёкнуло сердце, мысли судорожно заметались. – «Идти или нет? Нужна ли моя помощь?» – размышляла я, замерев на месте. Но когда плач не прекратился, я всё же решилась и, отмерев, свернула в переулок. На снегу под стеной одного из домов, в одной тоненькой кофтёнке сидела совсем маленькая малышка, на вид ей едва исполнился год. – Что случилось, малышка? Тебя, наверное, родители потеряли? Или, может, ты выпала из окна? – ласково спросила я, подходя поближе. Осмотревшись, поняла – потерять её никто тут не мог, а окон на этой стороне здания, по крайней-мере на высоте, падение с которой мог бы пережить годовалый ребёнок, не было. – Пойдём, я помогу тебе. – быстренько сказала я, протягивая к ребёнку руки, девочка сильно тряслась от холода. Я взяла малышку на руки и вышла обратно на улицу, нашла самую ближнюю лавочку, села, сняла своё пальто и завернула в него ребёнка, руки уже набирали на экране нужный номер. – Здравствуйте, говорит гражданка Юна Марроу. Я нахожусь возле магазина «Столы и Люстры», в проулке нашла ребёнка – девочку, годик от силы. В одной кофте на морозе. Окон на первом этаже нет, потеряться там она бы не смогла. Что мне делать? Хорошо, а долго ждать? Её нужно показать врачу. Ага, тогда буду ждать вас в приёмном. Закончив разговор я поудобнее перехватила малышку и вызвала такси до ближайшей детской больницы. – До приёмного в «Радугино», довезите, пожалуйста, и как можно скорее, плачу любые деньги. – С ребёнком всё в порядке, лишь лёгкая степень переохлаждения, мэм. – ответил мне врач, когда я через несколько дней вернулась в больницу, – Она уже полностью восстановилась. Ей повезло что вы её нашли столь скоро. Выслушав и поблагодарив врача, я повернулась к ожидавшему меня участковому. – Вы нашли её родителей? – спросила я. – К огромному сожалению – нет. Недавно дали объявление в газету, будем надеяться – поможет. Возможно её родители приезжие и она случайно потерялась. – В одной лёгонькой кофточке? – со скептицизмом спросила я. – Не знаю, – раздражённо ответил полицейский, – Это лишь теория, в любом случае – девочку придётся определить в детский дом. При этом слове у меня внутри вдруг что-то перевернулось. С одной стороны ребёнок – это большая ответственность и огромные траты… а деньги… до этого момента меня душила жадность тратить их даже на себя, не говоря уж о других. С другой стороны – мне было очень жалко малышку… не знаю почему, но я к ней очень привязалась. Неизвестный чужой ребёнок, но как она тянула ко мне свои тоненьки ручки когда я только нашла её… Во мне боролись жадность и желание помочь… – Есть лишь одно правильное решение. Помоги ей, она в тебе нуждается. – посоветовал внутренний голос. И я решилась. – Скажите, а можно я её заберу к себе? – В смысле? – Ну до тех пор, пока не найдутся родители, или насовсем…. Не хочу чтобы она в таком юном возрасте познала боль предательства и несправедливость жизни. Можно ведь? – Думаю можно, я переговорю с директором детского дома в который её согласились взять. Они подготовят документы. А от вас необходимо… Далее был долгий и нудный список справок которые мне необходимо было собрать. И вот, спустя долгий месяц, я держала на руках свою дочку и… улыбалась. Я наконец поняла – не в деньгах счастье. – Мама… – вдруг прошептала маленькая девочка на моих руках. По щекам покатились слёзы счастья. – Да, милая. Я твоя мама.

Глава 24. Гнев и зависть.

– Мамуль… – Да, звёздочка моя? – Я ведь справлюсь?.. – Конечно, даже не волнуйся насчёт этого. – И буду лучше всех? – Для меня ты всегда будешь лучшей, милая. – Но этого мало, – надулась я, – Я хочу победить всех-всех! – Ох, милая. Ну тогда беги в кроватку чтобы завтра быть бодрой. – Хорошо, мамочка. Спокойной ночи! Я вас люблю! – Мы тебя тоже, зайка. – папа потрепал меня по голове. – Соглашусь с папой, ты наше маленькое чудо. – мама поцеловала меня в щёку и я довольная убежала в свою комнату. Быстро уснуть мне так и не удалось и тогда я завела интересную беседу со своей любимой игрушкой – плюшевым котом по имени Пряник. – Завтра очень важный день, у нас в модельной школе будет отбор на съёмки нового показа на тропическом острове! – восторженно шептала я, – Там живут обезьяны и красивые разноцветные рыбки, а на деревьях, прямо на улице, растут бананы и кокосы! Я обязательно буду лучше всех и меня возьмут. И тебя я возьму с собой… ох! Уже так поздно и мне пора спать, заболталась я с тобой. Спокойной ночи, Пряник. Я улеглась поудобнее, обхватывая руками игрушку. Плюшевый котик был чем-то вроде моего талисмана, оберегая от бед, огорчений и всякого рода мелких неприятностей. На этот раз сон долго себя ждать не заставил, а детское воображение услужливо рисовало прекрасные картины радужного будущего. Утро началось со звонка будильника и яркого электрического света, была поздняя осень в шесть утра в нашем городе было ещё темно. Из кухни ко мне доносились очень аппетитные запахи. Я, настроенная вполне решительно, быстренько вскочила, заправила постель и промаршировала в ванную. Когда я вошла на кухню мама сразу же мне в руки сунула тарелку с дымящимся омлетом. – Полезный белок для маленькой красавицы. – Спасибо, мам. Будучи моделью в плане рациона особо не разгуляешься, но мама всегда придумывала что-нибудь невероятно вкусное даже из того скудного списка продуктов которые мне можно было употреблять. Разделавшись с завтраком я вприпрыжку направилась к папе, он как раз упаковывал накануне выглаженный костюм для демонстрации. – Моя маленькая модель уже проснулась? – шутливо спросил он. – Проснулась, поела и готова ехать. – не моргнув и глазом отрапортовала я. – Отлично, потому что я тоже полностью готов, осталось лишь дождаться нашу маму. – А меня и ждать не надо, можем выходить. – мама появилась из кухни вытирая руки полотенцем. – «И как я не заметила что она уже полностью собрана?» – подивилась я своей невнимательности. – Мамуль, ты прекрасно выглядишь. – похвалила я, отец согласно кивнул. – Спасибо, стараюсь выглядеть под стать моей маленькой принцессе. – Между прочим, время идёт. У нас, – папа посмотрел на наручные часы, – Двадцать минут на то, чтобы одеться, завести машину и выехать. – Ой, точно! – вскрикнула я и кинулась в коридор, чтобы надеть верхнюю одежду. Родители переглянулись за моей спиной, обмениваясь улыбками, и направились следом. Приехали мы за тридцать минут до начала показа и меня сразу же увели. В закулисье нас пока было мало, от силы человек пять из группы численностью в сорок. Меня переодели в принесённый мною наряд, усадили в кресло, визажист нанесла лёгкий макияж. Потом мне чуть присобрали волосы сзади, сбрызнув доброй порцией лака, чтобы мои непослушные кудри адекватно себя вели. – Ну красота ведь! – всплеснула руками куратор нашей группы, внимательно рассматривая каждую деталь моего образа. Я повернулась к ростовому зеркалу, и вправду. Из зеркала на меня смотрела маленькая фея, только без крыльев. Лёгкое воздушное платье, цвета свежей сирени, с открытыми плечами идеально дополняло цвет моих волос. С груди свисал тонкий кулон на серебряной цепочке – мамин подарок, а в руках я сжимала Пряника, не могла же я оставить его дома в такой важный и волнительный для меня день. Жаль что на сцену с собой его нельзя взять, придётся оставить тут, в гримёрной. Внутри меня всё ликовало в ожидании выхода на сцену, я хотела показать всю себя. И вот, тот момент которого я так долго ждала, к которому готовилась все последние месяцы. Назвали мою фамилию и я смело не медля ни минуты выхожу на подиум. Иду уверенно, демонстрируя все правила модельной походки, но… В тот момент я уже достигла половины подиума и мне оставались считанные шаги перед тем как предстать перед комиссией. На встречу мне шла другая девочка из моей группы, она была старше всех нас, лет тринадцать – четырнадцать, а также очень вредной и, я бы даже сказала стервозной. И вот, когда она проходила меня, то подставила подножку. В мгновение ока всё смешалось, нога подвернулась и я полетела вниз, с подиума прямо в толпу обеспокоенных родителей. Не рассчитала в тот момент наша старшенькая своей силы, падая я сильно подвернула ногу. Свет и крики, слёзы катившиеся по моим щекам, из-за сильной боли всё смешалось в один комок, я ничего не слышала и сама была говорить не в силах. Показ приостановили, вызвали скорую. Уж не знаю что там было когда меня увезли, но через неделю, которую я провела отлёживаясь дома с тугой повязкой на ноге, ко мне домой пришла наш куратор. – Доченька, – зашла в комнату мама с подносом в руках, – К тебе пришли. Следом за мамой в комнату зашла миссис Падингтон. – Здравствуйте. – вяло поздоровалась я. – Я вас оставлю. – мама поставила поднос на тумбочку и удалилась из комнаты. Я начала вяло ковыряться в принесённой еде, аппетита не было совсем. – Как ты? – отрывисто спросила женщина, присаживаясь на край кровати. – Нормально, спасибо, что поинтересовались. – В общем, без долгих предисловий – показ ты провалила. В этом твоей вины нет, все в этом согласны, но жюри не смогло тебя толком рассмотреть и… ну вот так. – Это я поняла ещё тогда,миссис Падингтон – слегка поморщилась я, – А кто тогда выиграл? – Ровена. В ушах застучало при звуке этого имени, сердце забилось чаще. – Но она же нарушила правила, силой вывела меня из показа! – с едва сдерживаемым гневом прошипела я. – Это было сделано под некоторым давлением заинтересованных лиц. Таких лиц, с которыми спорить себе дороже, – осторожно сказала куратор, – Думаю тебя надо забыть и идти дальше. Да, она поступила нехорошо, но кто в жизни не ошибается? Умей прощать, Юна. – Спасибо за то что сообщили об этой новости. Но я немного устала, так что… – бесцветным голосом произнесла я, выразительно поглядывая на дверь. – Да, конечно. Отдыхай. Поправляйся быстрее, мы все ждём тебя на занятиях. – Спасибо. До Свидания. – попрощалась я. Когда дверь за женщиной закрылась, я откинулась на подушки. В груди кипел праведный гнев, этого не должно было произойти. Только не она… почему всё так? – «Надо же, нашла что сказать: «Умей прощать, Юна». Как я могу её простить, если из-за неё у меня серьёзная травма. Ладно это, та она ещё и хитростью победить умудрилась. Её даже не наказали как любого другого. Это нечестно… как я могу простить ТАКОЕ?!» – думала я, глаза застилали слёзы. – За что? Почему именно я? – прошептала я, глотая слёзы. Но постепенно они кончились, а вот огонь ярости – нет. Он только разгорался с каждым днём, питаясь моим горем и болью. – «Я отомщу ей, обязательно отомщу.» Я выключила телеканал по которому шёл показ. Нога давно выздоровела и со дня на день я собиралась вернуться к занятиям. Казалось бы – настроение должно быть превосходным, но нет. Позавчера ко мне заходила подруга, а по совместительству и одногруппница в школе моделей. Она похвасталась тем, что наша группа так хорошо выступила на конкурсе, что нам решили дать ещё одно место на показ в тропиках. – И угадай чьё оно? – спросила она весело, и тут же сама ответила на свой вопрос, – Моё! Представляешь?! Мы проговорили ещё час, а потом она ушла оставив меня в полном раздрае. Я пыталась порадоваться за неё, но в душе расползалось неприятное и липкое чувство зависти, а я ничего не могла поделать. Я чувствовала себя преданной, разбитой, забытой. Попыталась сегодня выполнить своё обещание подруге и посмотреть показ, но… мне стало настолько морально плохо, что я не выдержала. В мыслях крутилось: «Это должно было быть моё место.». Обида и недовольство из-за несправедливости произошедшего ранее, теперь смешивалось ещё и с чёрной завистью. Я не знала как продолжить общаться с подругой, не знала как заставить себя вновь пойти на курсы… Все мысли об этом отравляли смешавшиеся и слившиеся воедино чувства. Лежа в кровати перед сном, я привычно глотала слёзы, много их было пролито в последнее время. Нехорошие это были слёзы, злые. Но поделать с собой я ничего не могла, моё совсем ещё юное сознание просто не справлялось со стрессом и сильными эмоциями. – Что мне делать? Как быть дальше? – прошептала я в темноту, будто надеясь получить ответ. На удивление я всё же получила его, и почти мгновенно. – Отпусти. Забудь обо всём, прости её. Гнев разрушает тебя изнутри, как и зависть. – прозвучал чужой голос в моей голове. – Кто это? Где вы? – испуганно завертела я головой. – Ты попросила совета, я пытаюсь помочь. А увидеть меня ты не сможешь, не старайся. – Но… – Я понимаю, тебе больно и обидно, ещё и подруга со своей радостью. Но подумай – исправит ли что-нибудь месть? – Это будет справедливо, она покалечила меня! Ещё и… – Отомстив ты станешь такой же, как и она. Точно такой же. Ты бы хотела этого? Хотела бы стать похожей на ту которая причинила тебе боль? Хочешь причинять боль другим? – Нет… – Тогда прости её, Юна. Будь выше этого. Доброта всегда выше зла. Будь к ней добра и посмотришь – всё измениться. Прости её, а за подругу порадуйся, она старалась и победила своими силами. Она же не виновата в том что произошло? И она бы радовалась за тебя если бы тебе удалось победить. Подумай над моими словами, Юна. Подумай и прими правильное решение. Голос замолчал и я крепко задумалась. Узел, завязавшийся внутри меня, ослаб, на смену отвратительной смеси ярости и зависти пришла лёгкая грусть. На секунду, лишь на секунду, я представила себя в теле той девочки и представила что это я унижаю и насмехаюсь над другими. Мне стало неуютно и очень плохо на душе. – «И ведь правда, кем я стану ведя себя так? Как я вообще могла думать о таком?..» – подумала я, приходя в ужас от своих мыслей. – Спасибо, – прошептала темноте, – Теперь я знаю что делать. На следующий день я отправилась на первое, после травмы, занятие в модельную школу. Для начала подошла к подруге, крепко её обняла и на этот раз искренне сказала: – Я так за тебя рада! Ты обязательно должна рассказать мне все подробности! – Странно, несколько дней назад мне казалось что ты совсем иного мнения. – ответила она, с лёгкой обидой в голосе. – Тебе показалось, я просто в тот момент немного задумалась. – заверила её я. Позже в тот же день я подошла к Ровене. – Привет. Как прошёл показ? – Чего тебе надо? Какие-то претензии? – Нет, что ты, хотела предложить тебе яблоко, у меня в рюкзаке два оказалось. – улыбаясь ответила я. От вида её удивлённого лица мне хотелось смеяться. На душе было на удивление радостно, ни следа обиды, ни гнева, ни даже лёгкой злости. Просто безмятежность. – Иди ты. Сама упала, а мне досталось… – перешла в нападение старшая девочка. – Ну, упала я явно не сама, – не смогла, не заметить я, – А от яблока зря отказываешься – вкусное. Ладно, удачи тебе! Если что-то нужно, я к твоим услугам. И я, напевая под нос весёлую мелодию, двинулась дальше. – Стой, – остановила меня Ровена, Зачем ты это делаешь? Я же, ну… тебя… – Делаю что? – удивлённо спросила я, оборачиваясь. – Ну, ты так добра ко мне, несмотря на то, что я тебя подставила, да ещё и травму нанесла… – смущённо проговорила девушка. – Не люблю держать злость или обиду. Они разрушают нас изнутри. Так что, будешь яблоко? – усмехнулась я. – Давай и, это… прости меня… я сама не понимаю что делаю. – Каждый совершает ошибки, но не каждый умеет прощать и не каждый умеет просить прощения, – ответила я, – Пойдём, сядем. Расскажешь мне о себе, ведь я тебя совсем не знаю… Внезапно все звуки куда-то делись, зрение начало заливать белой пеленой и раздался тот же голос, что и ночью, только в разы громче. – Правильно решение. Признаться, ты меня удивляешь, Юна. До этого момента доходят лишь самые стойкие. Очень немногие готовы простить человеку, даже самому близкому, его ошибки. А теперь, вперёд! Осталось немного, не подведи своих родных, сейчас только ты их надежда. И не успела я хоть что-то осознать, как меня подхватил вихрь и понёс дальше в дебри соблазнов и тяжёлых моральных выборов.