Текст книги "Робот (ЛП)"

Автор книги: Скарлет Блэквелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Да

– Значит это он подал вам идею?

– Нет.

– Но подтолкнул вас, верно? Сказал, что как владелец, вы имеете на это право?

– Да, но у меня была другая причина.

– Какая же?

– Мне было одиноко, и я… я начал обращать на Кавана внимание.

– То есть вы решили, что будет нормально воспользоваться в этих целях машиной?

– Возражение. Здесь судят не свидетеля!

– Принято, – судья с неудовольствием посмотрел на прокурора. – Присяжные оставят этот вопрос без внимания.

Прокурор отступил на пару шагов, оставив взвинченного Грэя со вспотевшими ладонями.

– Какие проблемы были у вас с Каваном?

Грэй сглотнул и бросил взгляд на присяжных.

– Я… начал желать, чтобы он был настоящим человеком.

– Что ответил на это Митчел?

– Он сказал, что я всегда хотел слишком многого, и что я должен быть благодарен судьбе за кого-то такого горячего, как Каван, потому что Джордж всегда лежит словно бревно.

– А Каван не лежал как бревно?

– Нет, он… старался доставить мне удовольствие.

– Правда? То есть вы ни к чему его не принуждали?

– Нет, он сам хотел этого.

Прокурор сардонически приподнял бровь.

– Он хотел этого? Очевидно, у Джорджа тоже были желания, и мы все видим, к чему это привело.

Адвокат снова вскочила со своего места.

– Ваша Честь, хаусбот Каван уже свидетельствовал перед судом, что получал удовольствие от интимных отношений с мистером Бенедиктом и никогда не чувствовал давление со стороны своего владельца.

Грэй уставился на нее, чувствуя, как теплое чувство разлилось у него в животе. Каван сказал об этом перед всеми этими людьми?

– Принято, – сказала судья.

– То есть вы были против отношений Митчела и Джорджа в то время, как сами занимались тем же со своим хаусботом?

– Митчел был зол на меня. Он пообещал прекратить спать с Джорджем, если я позволю ему провести ночь с Каваном.

– И вы согласились?

От стыда Грэй опустил голову.

– Я дал разрешение на один час. Я не желал этого, но я хотел спасти Джорджа от домогательств Митчела.

Окружной прокурор презрительно скривил губы.

– У меня больше нет вопросов.

Грэй покинул свидетельскую трибуну. Когда он проходил мимо Джорджа, хаусбот поднял голову, и Грэй явно увидел благодарность в серых глазах.

***

– Ты сказал суду, что получал удовольствие, занимаясь со мной сексом, – Грэй нашел Кавана сидящим на лавочке у здания суда. Тускло светило зимнее солнце.

– Да.

– Что еще ты сказал?

– Что ты меня не заставлял. Что инициатива всегда исходила от меня.

– Должно быть множество людей выглядели удивленными после твоего заявления.

– Да. Я же не должен ничего чувствовать?

Грэй заворожено смотрел в голубые глаза Кавана.

– Пойдем домой.

Вечером Грэй смотрел репортаж о прошедшем заседании. Камеры были запрещены, но сами журналисты имели право присутствовать в зале. Стоявшая на ветру блондинка вещала со ступеней здания суда.

– События развивались драматически. Каван, хаусбот модели F650, принадлежащий Грэю Бенедикту, другу убитого, заявил, что он состоит в интимной связи со своим владельцем, получает от нее удовольствие и обычно сам является инициатором занятий сексом. Это противоречит тому, что мы знаем о роботах. Прокурор утверждает, что Мистер Бенедикт подготовил своего хаусбота к даче показаний.

Грэй, сжав кулаки, зажмурился.

– Позже мы прослушали показания доктора Боундера, ведущего специалиста по хаусботам. Он отрицает возможность того, что менбот Джордж мог быть несчастен в сложившейся ситуации. Цитирую: «Наши роботы не запрограммированы на чувства. Сексуальные контакты не входят в число стандартных задач, но они готовы принять их, как и любые другие домашние обязанности. При этом, как уже утверждалось, они не испытывают грусть и разочарование. Они не запрограммированы на сложные мыслительные процессы и человеческие эмоции. Это просто невозможно». Защита утверждает, что это противоречит удивительному заявлению Кавана, который получает удовольствие от внимания своего хозяина и испытывает к нему глубокую привязанность. Суд продолжает работу. С вами была Джоди Холт, новости CNN.

Грэй выключил телевизор и поднял глаза на Кавана, который стоял в дверях кухни.

– Ты сказал суду, что испытываешь ко мне глубокую привязанность?

– Да, – ответил робот, – прошу прощения за откровенность.

Грэй поднялся и покачал головой.

– Но это невозможно. Ты сказал так, чтобы спасти Джорджа? Или чтобы доказать, что он способен чувствовать?

Голос Кавана звучал тихо и спокойно.

– Я сказал так, потому что это правда, Грэй, – он сделал шаг вперед. – Я скучаю по тебе. Я хочу тебя.

Он обхватил голову Грэя и легко коснулся его губ своими.

Грэй вывернулся.

– Не надо.

– Грэй, прошу тебя. Не отвергай меня.

Ноги Грэя подкосились. Тело молило о внимании, налившийся член вызывал ощутимое неудобство в штанах. Каван обхватил человека за талию и прижал к себе.

– Позволь мне показать, – прошептал он, – … что я чувствую к тебе.

Грэй судорожно задышал и заскулил, когда губы Кавана смяли его рот. Он застонал, вцепившись в рубашку менбота. Попятившись, они упали на диван, и Каван тут же прижал его, сунув колено Грэю между ног.

Грэй терся об ногу Кавана. У него перехватило дыхание, когда менбот расстегнул пуговицы на джинсах и провел большой ладонью по трусам, сжимая горячими пальцами член через ткань.

– Черт… – Грэй попытался противиться прикосновениям Кавана, отпрянув, в то время как робот пробормотал ему прямо в губы:

– Хочу тебя. Хочу тебя так сильно, что это больно.

Неужели Каван переключился с гей-порно на мелодрамы? Откуда он узнал, от каких слов у Грэя слетают предохранители? И человек не смог удержать сорвавшихся с губ слов:

– Возьми меня.

Каван зарычал, сел на корточки и одним движением сорвал с Грэя и джинсы, и белье. Когда он достал смазку, мужчина молча развел ноги, и Каван быстро, несколькими движениями подготовил его. Он зачарованно смотрел, как Каван достал свой член, размазал по нему лубрикант и так нежно провел рукой, что у Грэя заломило в паху от желания.

Он обвил ногами бедра устроившегося на коленях Кавана. Проникая в Грэя, менбот наклонился и поцеловал его.

Грэй тяжело дышал. Он впивался ногтями в спину менбота, приказывая ему не останавливаться, в то время как Каван брал его привычными уверенными, размеренными движениями. Все это время он не отрывался от губ Грэя. Каван целовал и целовал его, пока наконец Грэй не закрыл глаза и, откинув голову, не кончил в стремительно двигающуюся руку.

Их губы снова встретились. Содрогнувшись в оргазме, Каван тихо простонал имя Грэя и всем весом резко упал на человека. Грэй крепко прижал его к себе. Никто и ничто больше не могло заставить его переживать. Лишь это имело значение.

Потом Каван отнес его наверх. Он снял с Грэя оставшиеся вещи, и вместе они пошли в душ, где, не разговаривая, мылили друг друга. Грэй молча отвел Кавана в свою спальню, и они сплелись в объятиях под одеялом.

Они целовались и ласкали друг друга, а затем Грэй толкнул Кавана на спину и скользнул вниз, изучая фантастическое тело. Мускулы менбота бугрились под кожей, когда Грэй выцеловывал каждый дюйм искусственной кожи – на руках, ладонях, плечах, груди, животе. Он зарылся носом в аккуратно подстриженные темные волосы и взял в рот наполовину напряженный член, чувствуя, как твердеет плоть под его губами. Он скользнул губами вдоль ствола, щелкнул языком по розовой головке и провел кончиком по щели, удивляясь, зачем Кавану уретра, если он ею не пользуется? Очевидно, это место было эрогенной зоной, потому что Каван извивался и что-то шипел, вцепившись Грэю в волосы, пока тот не заскользил губами вниз, заглотив член целиком.

Из груди Кавана вырвался крик:

– О Господи!

Грэй смотрел на него сквозь ресницы. Как жаль, что те, кто сомневался в способности менботов испытывать эмоции, не могли видеть лица Кавана. Ни у одного из своих любовников Грэй не видел такого выражения экстаза.

Как бы Грэй хотел заснять эту восхитительную гримасу на видео и показать его на суде над Джорджем.

Менбот поерзал, развел ноги еще сильнее и заскулил, когда Грэй сжал тяжелую мошонку и стал ее массировать.

Наконец, когда у Грэя уже заныла челюсть, мускулистые бедра Кавана задергались. Он затрясся всем телом, сжав голову Грэя обеими руками, и заметался на простынях, громко выкрикивая вперемешку ругательства и нежности, пока не уронил голову на подушку, внезапно впав в подобие комы.

Грэй испуганно вскинул голову.

Господи, в этот раз я его действительно сломал!

– Каван? – он уселся верхом на бедра роботу и пальцами легонько ударил его по лицу.

Губы Кавана издали какое-то бульканье. Робот повернул голову, его глаза неконтролируемо вращались, а конечности дергались.

– О Господи, Каван! – Грэй бросал по сторонам лихорадочные взгляды, как будто что-то в комнате могло ему помочь. Может, нужно позвонить в срочную техническую помощь? А что он им скажет?

Я высосал из своего менбота все мозги?

Каван издал низкий рык, его глаза приняли осмысленное выражение.

– Грэй, ты делаешь минет целиком согласно инструкциям.

Грэй рассмеялся и кинулся его целовать.

– Я думал, что убил тебя. Черт, Каван, ты действительно знаешь, как получить удовольствие в постели.

Руки Кавана обхватили человека, а уголки рта дернулись в улыбке.

– Ты улыбаешься? Ты на самом деле улыбаешься?

Каван поднял руки и прикоснулся ими к губам.

– Я не знаю, – ответил он, улыбаясь все шире и демонстрируя жемчужные зубы, – а я улыбаюсь?

– Да, и ты просто красавец, – Грэй страстно поцеловал его.

Каван убрал прядь светло-рыжих волос со лба Грэя, огромные голубые глаза внимательно следили за ним.

– Ты делаешь меня таким счастливым, – прошептал он, словно боясь, что стены могут услышать.

Поток эмоций разрывал грудь Грэя. Что он творит? Все сильнее влюбляется в своего менбота, который сам испытывает чувства к Грэю, вот что. И наслаждается каждой драгоценной минутой.

Он сильнее прижался к Кавану.

– Боюсь, мне больше нравятся грязные разговоры из гей-порно, чем слюнявая романтическая чушь.

Каван выглядел обиженным.

– Тебе не угодишь. В таком случае, я бы хотел трахать твою маленькую тугую задницу, пока ты не начнешь кончать насухую.

– Хмм, неплохо.

– Знаешь, а ведь эту фразу я нигде не слышал.

– Правда?

– Да, она шла от всего сердца.

– У тебя нет сердца.

– Только технически.

Их глаза встретились в долгом наполненном смыслом взгляде. Грэй спрятал лицо на груди у Кавана.

Ночью Грэй почувствовал, как Каван прижимает его к себе со спины, влажными пальцами хозяйничая у входа, а затем растягивает его своим членом. Он толкнул Грэя ничком вперед, вдавливая в матрас, и безжалостно брал его, каждый раз находя верный угол. Член Грэя оказывался в ловушке и мучительно терся о простыни.

Грэй задыхался и кричал. Он молил о продолжении, прямо как когда-то заявил Каван, и слушал маленькие непристойности, которые тот шептал ему в ухо. Слова, которые менбот нахватался в порнофильмах, и которые доводили Грэя до безумия. Кровать ходила ходуном, изголовье с грохотом ударялось об стену, но крик Грэя заглушил весь этот шум, когда его сперма брызнула на кровать.

После этого Каван отключился на пятнадцать минут.

========== Глава 12 ==========

О вердикте Грэй узнал спустя несколько дней, когда был на работе. Один из коллег сказал ему, что Джордж был признан виновным и будет дезактивирован сегодня в полночь.

Грэй поспешно схватил портфель и пиджак и помчался домой к Кавану. Менбота он обнаружил сидящим на диване и уставившимся в телевизор, где продолжали мусолить детали суда.

– Каван? – Грэй остановился перед ним, загородив телевизор.

Кулаки менбота были сжаты, а уголки рта подергивались.

Он резко поднялся и прошел мимо Грэя в кухню. Каван метался по помещению, кипя от ярости, потом крутанулся и с рыком впечатал кулак в стену, оставив в ней внушительную вмятину.

Грэй, напуганный и растерянный, остался стоять у двери.

– Джордж этого не заслужил, – сказал Каван. Глаза у него блестели и были полны каких-то непостижимых переживаний.

– Я знаю, – Грэй обнял Кавана, и менбот прижался к человеку, уткнувшись лицом в его плечо.

Они сидели на диване перед выключенным телевизором. Грэй, забыв об ужине, держал в руке бокал вина. Каван рассказывал про Джорджа, бывшего его единственным другом и о вещах, которыми они делились друг с другом. Голос расчувствовавшегося менбота звучал тихо и утомленно, а его лицо казалось осунувшимся.

Грэй задавался вопросом, как им удалось пройти настолько долгий путь – от бесчувственной, равнодушной машины до подобной близости. Они снова целовались, и Грэй наслаждался мягкостью рук и губ Кавана. Менбот быстро раздел Грэя и посадил себе на колени.

– Вот так, – произнес он. – Оседлай меня.

Грэй скользнул на его агрегат, пытаясь сделать проникновение как можно более глубоким. Он откинул голову назад и стал ловить ртом воздух, когда рука Кавана обхватила его член и легко довела до экстаза.

Грэй выдыхал имя Кавана, потерявшись в ощущениях, забыв обо всем, а Каван целовал его, врываясь в его тело и ведя по дороге удовольствия.

Каван молча последовал за Грэем на второй этаж. Он лег в постель и устроился за спиной человека, уткнувшись мягкими губами в его шею и обнимая сильной рукой. Грэй сплел их пальцы и в полудреме не успел удержать выскользнувшие слова:

– Как бы я хотел, чтобы ты смог полюбить меня.

– Я бы тоже хотел полюбить тебя, – раздался спустя мгновение ответ.

Грэй обернулся, и Каван прижал его к себе.

***

Они пришли за Каваном среди ночи.

Вооруженные полицейские взломали дверь, и по лестнице застучали тяжелые ботинки. Грэя и Кавана сдернули с кровати, и руки робота тут же оказались скованными за спиной наручниками. Человек, который судя по черной форме и серебряной эмблеме на груди, являлся лидером операции, сунул Грэю под нос какую-то бумагу и заявил, что это ордер на конфискацию имущества.

Когда Грэй стал громко протестовать, два офицера швырнули его на кровать. Один из них предупреждающе ударил дубинкой по матрасу рядом с плечом Грэя, и Кавана выволокли из комнаты.

Грэй еще протягивал руки им вслед, когда дом вдруг погрузился в мертвую тишину.

После попытки починить петли на сорванной двери и проведенной без сна ночи Грэй встал рано, оделся и направился в полицейский участок. Он намеревался сделать все возможное, чтобы вернуть своего менбота. В утренних новостях объяснили, почему забрали Кавана: все хаусботы, предположительно имевшие сексуальную связь со своими владельцами, подлежали конфискации. Дальнейшие планы правительство пока не раскрывало.

Грэй с несчастным видом сидел на диване и держался за ушибленную опухшую руку. По телевизору показывали запись дезактивации Джорджа. Было ли это попыткой властей защитить граждан от хаусботов, которые могли бы повести себя так же, как Джордж? Или чиновники просто хотели остановить стремление людей использовать роботов для собственных удовольствий?

Что же ему делать?

Хэмфри бродил по дому как потерянная душа, громко мяукая и зовя Кавана. Грэй совершенно точно знал, что чувствует кот.

У полицейского участка столпились пикетчики. Общественность сошлась во мнении, что это озабоченные граждане, жаждущие вернуть домой своих услужливых хаусботов.

На некотором расстоянии от них другие люди держали плакаты с надписями «Смерть всем роботам» и «Уничтожьте убийц немедленно».

Грэй протолкнулся через толпу митингующих и поднялся на ступени. Вход в участок охраняло несколько вооруженных копов, но он потребовал немедленно его пропустить.

– Мне нужно увидеть своего хаусбота. Его конфисковали и…

– Иди домой. Если его конфисковали, значит ты делал с ним то, что не должен был делать. Постыдился бы!

Грэй сильно покраснел и огляделся.

– Пустите меня!

– Убирайся!

Полицейский с силой его оттолкнул. Грэй свалился со ступеней и приземлился на пятую точку. Пожилая женщина помогла ему подняться и показала копу кулак, присовокупив к жесту заковыристое ругательство.

Грэй ретировался к своей машине и залез внутрь, гадая, что же делать дальше.

***

Каван лежал на бугристой кровати в пустой камере и смотрел в рябой потолок. Охранник дал ему матрас, но не одеяло. Скорее всего, он решил, что робот не может замерзнуть.

Но Каван чувствовал холод, и он не знал, как Грэй смог заставить его испытывать такие невероятные ощущения. Грэй мерз постоянно. Отопление в доме никогда не отключалось, а еще у него была самая большая в мире коллекция свитеров.

Каван понимал, что верить в способность робота испытывать холод было нерационально, но он лежал и дрожал, желая одеть хоть что-то поверх тонкой рубашки и штанов, которые копы позволили ему накинуть на себя, вытащив из постели Грэя.

Грэй.

Тоска по кому-то была еще одной вещью, которой научил Кавана Грэй. В начале года он ездил на конференцию в Сан-Франциско, и менбот бродил по пустому дому, прислушиваясь к тишине. Не нужно было ни для кого готовить или убирать, поговорить тоже было не с кем. Он вошел в комнату Грэя, посидел на кровати, а потом открыл шкаф и стал перебирать одежду, поднося рубашки к лицу и вдыхая запах их владельца.

Каван пытался анализировать свое поведение и ощущения, просканировал все архивы и инструкции и пришел к выводу, что является аномалией. Что-то пошло не так с момента его создания, ведь искусственный разум не должен знать никаких чувств, особенно таких.

Потом он поговорил с Джорджем, который авторитетно заявил, что Каван страдает от «сепарационной тревоги». Когда Каван спросил о причине, Джордж пожал плечами и ответил, что он не знает, но если Митчел завтра свалится замертво, ему будет все равно.

Каван вздохнул. Как раз действия Джорджа и привели его сюда. И потом, если бы он держал руки подальше от Грэя, полиция бы не пришла за ним. Судя по разговорам на техосмотре, отношения между хаусботами и их владельцами имели место всегда, а правительство просто закрывало на это глаза. Тогда почему чиновники вдруг забили тревогу и конфисковали роботов, как будто преступления уже были совершены?

Но преступление действительно произошло. Хаусбот, который больше не хотел оказывать сексуальные услуги, убил человека. Очевидно, теперь власти рассматривали всех роботов как потенциальную угрозу. Но Каван скорее предпочел бы дезактивацию, чем причинил боль Грэю. Когда он думал о своем владельце, казалось, что микросхемы перегреваются, напряжение скачет, и он медленно умирает, становясь еще холоднее. Если бы он мог, то назвал это ощущение «страданием».

Грэй провел остаток дня, пытаясь найти адвоката, который бы помог вернуть Кавана, но все, словно сговорившись, отказывались взяться за его дело. Неужели он столкнулся со сговором? Что власти собирались сделать со всеми конфискованными роботами? Почему-то он чувствовал, что знает ответ.

Среди ночи Каван скатился с тонкого матраса и потянулся. Тело ныло. Он не имел представления, как это смогло оказаться возможным, но лежание на кровати не принесло облегчения. Она была так не похожа на роскошное ложе в его комнате дома. Дома. У Грэя. Каван мерял крохотную камеру шагами. Прикрыв глаза, он на мгновение почувствовал запах Грэя и вспомнил ощущение атласной кожи под кончиками пальцев. Он тихо застонал, вспомнив, каково было толкаться в нежное, влажное, жаркое нутро. Каван снова сел, неуверенно касаясь растущей выпуклости в штанах.

Он еще не делал этого, ни разу, но знал, что люди удовлетворяют себя подобным образом независимо от того, есть у них сексуальный партнер или нет. Он видел, как мастурбировал Грэй, и был зачарован зрелищем выгибающегося тела. Тем, как Грэй вскрикивал и задыхался в экстазе в момент, когда густая жидкость выстреливала из члена.

Зависть была доселе неизвестным Кавану чувством. Он хотел эякулировать. Он хотел узнать, что чувствовал Грэй в момент оргазма. Он хотел наполнить любовника своими семенем, смотреть, как оно вытекает и знать, что теперь уже Грэй помечен, как его собственность.

Каван вздохнул, рука медленно поглаживала припухлость в штанах. Он не думал о том, что мастурбировать, будучи запертым в камере в ожидании приговора, не совсем уместно. Грэй заполнил все его мысли, вытеснив все остальное, впрочем, как всегда.

Он достал член и не спеша провел рукой вдоль ствола. Было приятно, но не так, как от прикосновений Грэя. От возбуждения его сенсоры заискрились, и Каван задался вопросом, что может случиться, если оргазм повредит его схемы, как это уже случалось, когда он был с Грэем? До утра его никто не обнаружит, к тому времени повреждения могут стать критичными, и ремонт станет невозможен. Каван придет в негодность от собственной руки, но какое это теперь имеет значение?. Он все равно больше не увидит Грэя. Его наверняка продержат тут до дезактивации. Поэтому ему остается получить то удовольствие, что еще доступно.

Каван сжал зубы, когда пальцы сомкнулись плотнее, дергая набухшую плоть еще сильнее. Он ругался, как это делали в порно, и все повторял: «О да, о да!», словно качки, трахающие своих податливых партнеров.

Он улегся, широко расставив ноги, и ласкал свободной рукой яйца, продолжая дрочить. Каван представлял Грэя, стоящего в душе лицом к стене, пока он сам ласкал языком его вход. Он вспоминал, как пульсировал анус Грэя во время оргазма, как Грэй сжимал его член, от чего Каван кончал тоже.

– Грэй! – выстонал Каван, достигая пика и сотрясая двухъярусную койку. А потом, будто пробуя слова на вкус, добавил: – Я люблю тебя.

========== Глава 13 ==========

Каван пришел в себя посреди ночи, когда аккумуляторы немного подзарядились. Он походил из одного угла камеры в другой, а потом замер, задумчиво глядя на оконные решетки. Упитанная полная луна низко висела в черном небе, купая Кавана в своем холодном сиянии. Что-то в этом серебристом свете вызывало у менбота чувство признательности. Он хотел быть как можно ближе к луне, не наблюдая за ней из-за решеток. Каван забрался на унитаз, поставив одну ногу на железную раковину, отчего она пошатнулась. Лицо его оказалось на одном уровне с окном, он уперся одной рукой в стену, оставив другую свободной.

Ухватившись за холодные прутья, Каван стиснул их и потянул на себя. При ведении домашнего хозяйства у Грэя ему не приходилось применять физическую силу, поэтому он был шокирован, когда решетку удалось легко вытянуть из бетонной стены. Держа прутья в руках Каван спустился на пол и положил решетку на кровать, стараясь не грохнуть ее на пол.

Встав на унитаз, он разбил кулаком стекло. Никто не прибежал, но Каван был слишком занят, пытаясь протиснуться сквозь узкое отверстие, чтобы прислушиваться.

Он спрыгнул на парковку позади здания участка и постоял, глядя на луну. Каван был уверен, что присмотревшись повнимательнее, можно будет разглядеть ухмыляющееся лицо на ее поверхности. Он улыбнулся в ответ, прикоснувшись руками к лицу, чтобы почувствовать, как растягиваются губы, и направился домой.

Грэй сел в постели, услышав тихий стук, раздавшийся с задней стороны дома. Пульс заколотился в ушах, когда он прислушался. Это не могла быть полиция. Они никогда не утруждали себя деликатностью перед тем, как ворваться в дом.

Он накинул на белье халат, выскользнул на лестницу, не включая свет, и слегка отодвинул штору, чтобы выглянуть на улицу. Никаких незнакомых автомобилей на парковке, должно быть, гость пришел пешком. Сосед? Друг Эндрю? Спускаясь по лестнице, Грэй решил, что включить свет будет вполне безопасно, но от волнения его ладони все равно вспотели, а живот скрутило. Через матовое стекло задней двери он увидел массивный силуэт, а затем включил свет и схватил нож с подставки на кухонном столе.

– Кто там? – спросил он дрожащим голосом.

– Каван. Извини, они забрали у меня ключи. Я не хотел тебя будить.

Грэй со смущенным бормотанием уронил нож на стол. Он завозился с замком, рывком распахнул дверь и бросился в объятия Кавана.

– О Господи, о Господи!

– Все хорошо. Я здесь.

– Ты в порядке? Они не повредили тебя? – Грэй сделал шаг назад, чтобы осмотреть менбота, удерживая его лицо в руках.

– Ответ отрицательный. Я функционирую нормально.

– Как ты… они просто взяли и отпустили тебя?

– Я сбежал, – Каван приподнял подбородок Грэя и запечатлел поцелуй на губах человека.

Грэй вырвался.

– Что?

– Я сбежал, – небрежно повторил Каван, – Грэй, мы можем пойти в постель? Я хочу оказаться в тебе.

От поцелуя и слов Кавана Грэй моментально возбудился.

– Но полиция может оказаться у меня под дверью в любой момент!

– Не думаю, что они заметят мое исчезновение до рассвета, – спокойно ответил Каван. Он наклонился, подхватил Грэя под колени закинул его себе на плечо.

– Черт возьми, Каван!

Каван рванул наверх, словно спасатель на пожаре. Грэй вцепился в штаны Кавана, вися вниз головой, и ощущал, как приливает к ней кровь. Он отвлекся, нащупав твердые мускулы на заднице своего менбота. Он был готов к тому что их обоих убьют, но именно сейчас Грэй мог думать только о сладостном воссоединении.

Он застонал, когда Каван бесцеремонно швырнул его на кровать и моментально сорвал халат, футболку и боксеры. Каван возвышался над ним в темноте грозной массивной фигурой, но Грэю не было страшно.

– Разденься, – потребовал он.

Каван подчинился, торопливо избавляясь от одежды. Его выдающаяся эрекция отбрасывала на стену занятную тень.

– Я хочу отсосать тебе, Каван.

Менбот глухо зарычал. И не успел Грэй пошевелиться, как робот уже оседлал его, зажав его голову между своих бедер, подставляя член. Удивленный и возбужденный, Грэй открыл рот и позволил Кавану толкнуться внутрь.

Господи, это было горячо! Каван стиснул спинку кровати и покачивался взад-вперед, трахая рот Грэя, и стонал совсем как человек. Грэй стиснул мускулистые ягодицы своего менбота, прежде чем провести пальцами между ними.

От этого движения Каван слегка дернулся. Было трудно определить, насколько менбот был похож на человека и в этом месте. Грэй хотел не только ощутить это, но и увидеть. С усилием он отклонился назад, заставив Кавана ловить ртом воздух.

– У тебя есть здесь отверстие?

Каван недовольно посмотрел на него.

– Да.

– Я хочу прикоснуться к тебе там. Встань на четвереньки.

Каван подчинился, молча слезая с Грэя.

Дрожа от возбуждения, Грэй включил ночник, наполнивший комнату мягким сиянием. Он дотянулся до тумбочки, достал смазку и встал на колени позади Кавана. То, что он увидел, разведя ягодицы, заставило его застонать. Да, Каван был полностью человекоподобен и девственнен, судя по открывшемуся виду. Грэй благоговейно поцеловал каждую ягодицу.

– Каван, ты когда-нибудь… трогал себя там… или кто-нибудь?

– Нет, – менбот оглянулся на него через плечо.

– Я хочу поласкать тебя пальцами и языком. Можно?

– Это было бы приемлемо, Грэй.

Грэй прикусил губу. «Ты не знаешь и половины всего, Каван». Он обхватил тугую мошонку, взвесил на руке тяжелые яички и стал посасывать их по очереди, а затем медленно провел языком по гладкой промежности. Единственная обнаруженная им растительность была редкой и росла только у основания члена. Везде была только нежная розовая кожа, которая безмерно возбуждала Грэя. Его язык медленно, оставляя влажную дорожку слюны, достиг входа и покружил вокруг.

Каван ерзал по кровати, что-то бормотал и раздвигал ноги еще шире. Пульс стучал в голове от невообразимого возбуждения, и тут Грэй засунул язык в сжатый анус. Каван зашипел и издал долгий протяжный стон.

– Я не знал, почему некоторые люди получают от этого удовольствие, – произнес он, слегка задыхаясь, – Теперь я их понимаю.

– Я рад, – ответил Грэй и продолжил неутомимо ласкать его языком.

Его робот сошел с ума. Он матерился, его каменные бедра дрожали, жадно прижимаясь к лицу Грэя. Одной рукой он обхватил свой член и резкими движениями дрочил. Грэй медленно раскрыл его и, когда Каван был готов, щедро смазал палец и скользнул им внутрь.

Каван ахнул.

– Еще, – попросил он к удивлению Грэя, и человек подчинился, добавив второй палец, возбуждая своего менбота и наблюдая, как смазка стекает на яйца Кавана.

– О Грэй! – Каван зарычал и задрожал, насаживаясь на пальцы.

Грэй вытащил пальцы, пробуя смазку на кончик языка, и продолжил ласкать вход Кавана. Потребовалось несколько минут, чтобы из его собственного члена прямо на покрывало брызнула длинная струя жидкости.

Грэй со стоном откинулся на спинку кровати, отходя от оргазма.

– Мне необходимо трахнуть тебя.

– Сделай это, – прохрипел Каван.

– Я надену презерватив, я не хочу… – Грэй потянулся к тумбочке, нашел резинку и торопливо разодрал упаковку зубами. Каван наблюдал через плечо, как Грэй раскатал латекс по члену и покрыл его толстым слоем блестящей мази. Проведя членом между ягодиц менбота, он остановился.

– Я не хочу сделать тебе больно. Скажи мне, если…

– Ты не можешь сделать мне больно, Грэй. Ты можешь трахать меня так жестко и быстро, как хочешь. Ты можешь немного повредить меня, но мне не будет больно.

Грэй замер. Он наклонился вперед и покрыл нежными поцелуями позвоночник Кавана.

– Я не хочу причинить тебе вред. Я хочу оставить тебя в том же идеальном состоянии, в котором ты был. Нетронутым. Безупречным.

Из-за внезапного спазма в горле Грэй прикрыл глаза и с трудом сглотнул, продолжая обнимать Кавана.

– Что случилось?

– Ничего. Наверно я не должен…

– Но я тоже хочу тебя. Я хочу узнать, что ты чувствовал, когда я трахал тебя. Мне нужно это знать.

Грэй провел руками по широкой груди и твердым соскам, вниз по рельефному прессу и скользнул в пах, чтобы огладить член. Каван застонал и толкнулся в ласкающую руку.

– Грэй, прошу тебя.

Грэю не хватало воздуха. Он потерся членом о податливый вход и заскулил, ощущая медленное погружение. Убрав руку с члена Кавана, он обхватил его за бедра, натягивая менбота на свое напряженное достоинство, пока не почувствовал себя глубоко, полностью внутри.

– О Господи, – пробормотал он, уронив голову на спину Кавана.

Каван издал тихий стон, его тело дрожало:

– Трахни меня, Грэй, сделай это.

– О Господи! Я долго не продержусь.

Грэй почти свободно скользнул вперед, затем откинулся назад и смотрел, как Каван сжимал его с каждым толчком, слушая, как яйца шлепались о ягодицы менбота. Это было нереально! Это был самый прекрасный и восхитительный секс в его жизни. Это был Каван, объект его фантазий, желаний и всего прочего. Чем бы он ни был – вещью, роботом, человеком, он жил в каждом ударе сердца Грэя!

Он впился ногтями в бедра Кавана, без устали толкаясь, и Каван двигался идеально синхронно с ним, тяжело дыша, издавая стоны и, наконец, крича.

– Каван, – простонал Грей, чувствуя подступающий оргазм.

Каван дернул локтем. Он резко отодвинулся, снова и снова насаживаясь на член Грэя.

– Я люблю тебя, Грэй, – выпалил он дрожащим голосом.