Текст книги "Одинокий волк"

Автор книги: Сильвия Хайден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Сильвия Хайден
Одинокий волк

1

Кафе «Дойная корова» никогда раньше не пользовалось популярностью у жителей окраины Остина. Мрачноватый зал, неприветливый хозяин, вялые, нерасторопные официантки… Нет, сюда не хотелось заходить любителям выпить банку пива. Однако, за последнее время атмосфера кафе несколько оживилась. Этому способствовало появление новой официантки. Люси Кабен, пышногрудая, чуть полноватая, но стройная, с красивыми длинными ногами, так и мелькала между столиками. Ее женственность и расторопность привлекали сердца посетителей, которых становилось все больше.

Стенли Миллер иногда бывал в этом кафе. Вот и сегодня он забежал сюда наскоро перекусить.

Он жевал гамбургер, невольно прислушивался к перепалке по ту сторону стойки между официанткой и мужчиной, по-видимому, хозяином заведения. Для такого активного человека, привыкшего разрешать проблемы других людей по своему разумению, а иногда и с помощью оружия, было очень трудно не вмешаться, тем более что в голосе женщины слышалась тревога. Благородная рыцарская натура Миллера не могла допустить, чтобы в его присутствии обижали слабого.

Он оглядел пустое в этот час кафе. Прийти женщине на помощь никто, кроме него, не мог.

– Послушай, Бенни, я тебе уже говорила, что мне это не нужно! – твердила женщина.

– О, Люси, один маленький поцелуй!

– Я сказала «нет»!

– Тебе следовало бы быть чуточку более благодарной, ведь я отпускаю тебя так рано домой!

– Ты разрешаешь мне это потому, что я прихожу на работу раньше любого на два часа!

– Ну хорошо! Но ты ведь мне обязана: я принял тебя на работу, хотя ты не имела никакого опыта.

– Но теперь у меня есть опыт, Бенни, я работаю у тебя уже порядочно времени.

Стенли услышал приглушенные звуки борьбы. Перестав есть, он вытер руки бумажной салфеткой и, выйдя из кабинки, направился к стойке. Бенни прижимал молодую женщину к стене возле кофемолки. Она защищалась от его попыток поцеловать ее, отворачивая голову и отчаянно упираясь руками в его широченные плечи.

– Привет, Бенни! – окликнул его Стенли.

Хозяин кафе обернулся и с раздражением взглянул на появившегося внезапно человека, явно недовольный, что ему помешали.

– Чего тебе?

– Отпусти леди!

– Не вмешивайся не в свое дело, мистер!

– Боюсь, что не смогу, – отозвался Стенли.

– Да? И что же в таком случае ты намерен предпринять? – с вызовом проговорил Бенни.

Через мгновение Стенли оказался по ту сторону стойки, легко ее перепрыгнув. Схватив Бенни за воротник грязноватой рубашки, он притиснул его к стене.

Официантка, освободившись от объятий своего хозяина, остановилась в дверях кухни, судорожно сжимая руки, с широко открытыми от страха карими глазами. Стенли повернулся к женщине, абсолютно игнорируя хозяина кафе, пригвожденного к стене наподобие букашки в коллекции энтомолога.

– С вами все в порядке, мэм?

Люси отрывисто кивнула головой.

Стенли редко бывал в кафе «Дойная корова». Два года назад он дал себе клятву избегать женщин и держался правила не тратить время на флирт. Ему было не до этого. Работа не позволяла заниматься «глупостями».

Но Люси принадлежала к типу женщин, излучающих особое обаяние. Ее коротко остриженные рыжеватые волосы открывали красивую шею, а небрежные локоны на висках и вокруг ушей создавали впечатление, что она только что встала с постели. Карие глаза на румяном миловидном лице светились живым умом и добротой. Маленький прямой нос, изящно упрямый подбородок – все в ней было восхитительным. Алебастрово-белая кожа на ее лице говорила о том, что она мало бывала на воздухе. Солнце Техаса оставляло свой загар на лицах и летом и зимой.

Неожиданный избавитель старался не смотреть на ее фигуру, так она была соблазнительна. Роста женщина была маленького. Это всегда пробуждает в мужчинах желание взять беспомощное существо под защиту. Стенли с его высоким ростом она была по плечо.

– Со мной все в порядке, – ответила Люси. – Вы можете отпустить Бенни.

Стенли совершенно забыл о мужчине, пригвожденном к стене его стальной рукой. Повернувшись к нему, он спросил:

– Тебе понятно, что ты должен оставить эту леди в покое?

– То, что я делаю у себя в кафе, тебя не касается! – зло бросил Бенни.

Стенли посмотрел на Люси.

– Вам нравится внимание этого гнусного типа, мэм?

Он увидел, как красная волна смущения залила шею женщины и две алые розы вспыхнули на ее и так румяных щеках. Взгляд карих глаз перебегал с него на Бенни и обратно.

– Мне… гм… нет, – замешкалась она. – Но…

Не дослушав ее, Стенли обратился к своему пленнику:

– Эта леди желает, чтобы ты оставил ее в покое!

– Ты никак не сможешь помешать мне! – взревел хозяин кафе.

– Я смогу выступить свидетелем в суде, если леди обвинит тебя в сексуальных домогательствах.

– Она не сможет выдвинуть никаких обвинений, поскольку она уволена! – выпалил Бенни.

– Бенни, нет! – с отчаянием вскрикнула Люси.

Стенли взглянул на женщину и удивился – она разозлилась на него!

– Подумайте, ну что вы наделали! – раздраженно воскликнула Люси, уперев свои кулачки в крутые бедра. – Ведь я прекрасно справлялась со всем этим сама до того, как вы вмешались.

Глаза у Стенли сузились.

– Но он же домогался вас!

Подбородок у Люси упрямо вздернулся.

– В течение года мне удавалось отвергать его ухаживания и…

– Это продолжается уже год? – изумился Стенли и повернулся к обидчику женщины, все еще прижатому к стене – Ты приставал к этой леди целый год? – Рука Стенли еще крепче сжала ворот рубашки Бенни.

– Я не делал ничего такого, что ей было бы неприятно, – прохрипел хозяин кафе. – Женщине-вдове больше, чем другим, нужен мужчина.

– Вдове? – переспросил Стенли, метнув быстрый взгляд на официантку.

– Мой муж был убит год назад, – ответила молодая женщина.

По вспыхнувшей боли в ее глазах он понял, что рана еще кровоточила. Бенни никак не помог залечить ее. Это было очевидно. Стенли с трудом подавил в себе желание еще разок крепко приложить этого типа о стенку. Отпустив ворот его рубашки, он сделал шаг назад.

Теперь Миллер не был уверен, что ему удалось помочь этой милой женщине. Возможно, он только усложнил ситуацию. Он не стал просить Бенни не увольнять официантку. Если он сделает это, то хозяин кафе будет продолжать приставать к ней. Но женщина явно нуждалась в работе.

– Что вы намерены делать? – спросил у нее Стенли.

– Постараюсь вернуться на свою работу, если смогу, – ответила она резко и, подойдя к Бенни, расправила его помятую рубашку.

Хозяин кафе метнул злой взгляд на Стенли, а потом перевел его на официантку.

– Не старайся, дорогая. За окончательным расчетом можешь зайти в конце этой недели.

– Но, Бенни…

Мужчина указал пальцем на дверь.

– Убирайся! – И, повернувшись к Стенли, заорал: – А теперь и ты убирайся вон из-за моей стойки!

Стенли вернулся в зал, как и в первый раз, перепрыгнув через стойку. Краешком глаза он взглянул на молодую женщину, направляясь к своей кабинке. Взяв гамбургер, он откусил большой кусок, но мясо уже остыло, и он с большим трудом проглотил его. Он видел, как официантка доказывала что-то шепотом хозяину кафе, а тот отрицательно качал головой. Видел, как она сняла передник и бросила его на стойку, прежде чем исчезнуть на кухне. Подождал, пока она появится вновь. Ему хотелось поговорить с ней. Убедиться, что у нее все в порядке. Узнать, может ли он в чем-нибудь быть ей полезен.

Стенли подождал минуты две. Официантка не показывалась. Он оставил деньги по счету на столе, схватил с вешалки дорогую шерстяную куртку и широкополую шляпу и поспешил на запорошенную снегом улицу в надежде догнать Люси, если та вышла из здания.

В этот момент он не думал о своей клятве держаться в стороне от хорошеньких женщин. Не думал ни о чем, кроме необходимости убедиться, что эта молодая женщина сможет свести концы с концами, пока не найдет другую работу. Ведь она потеряла место по его вине!

Выйдя на улицу, он остановился, и внимательно посмотрел в обе стороны. Шел мокрый снег, затрудняя видимость. Молодая женщина уже приближалась к концу улицы, которая состояла всего из одного квартала. Она шла, наклонив голову против ветра, и куртка с капюшоном плотно облегала ее фигуру.

– Эй! – крикнул он ей вдогонку. – Подождите меня!

Посмотрев в его сторону, женщина ускорила шаг и почти побежала.

Изо всех сил Люси старалась не разреветься. В течение прошедшего года ей несколько раз удавалось избегать ухаживаний хозяина с помощью шуток. Но прошлой ночью ее трехлетняя дочка Альма заболела, и Люси мало спала. Когда Бенни стал приставать к ней, в ее усталой голове не родилось ничего остроумного. А потом вмешался этот ужасный тип и все испортил.

Она уволена!

Только сейчас до нее дошла вся безысходность ее положения. У нее не было сбережений. Не было работы. В самый разгар межсезонья трудно будет куда-нибудь устроиться. Особенно если Бенни сдержит свое обещание и постарается, чтобы в округе его коллеги по ресторанному бизнесу не брали ее на работу. У нее даже нет денег, чтобы купить билет на междугородний автобус и уехать куда-нибудь.

Будь ты проклят, Том Кабен! Как ты мог лгать мне? Как ты мог стать вором, зная, что может случиться с нами, если тебя схватят? Ненавижу тебя, Том! Ненавижу за то, что ты умер, оставив меня одну.

Ей следовало бы принять одно из тех предложений руки и сердца, которые она систематически получала от ковбоев, посещавших кафе. Или согласиться выйти замуж за Чарли Кинга. Он ей сделал предложение во второй раз всего на прошлой неделе. Тогда они с Альмой имели бы, по крайней мере, крышу над головой.

Ей нравился Чарли. У него была импозантная внешность и уверенные манеры, но сейчас она не могла испытывать к другому мужчине каких-либо чувств, хотя бы отдаленно похожих на любовь. Она вообще не была уверена, что хочет вновь выйти замуж, особенно после того, что произошло с Томом. Она безумно влюбилась в Тома Кабена и в шестнадцать лет стала его женой. Теперь ей уже исполнилось двадцать, но она чувствовала себя гораздо старше и мудрее своего возраста. Она больше никому бы так свободно и полно не отдала свое доверие.

Но если она не собиралась рассчитывать на поддержку кого-либо, то должна была сама постараться устроить свою жизнь. В минувший год ей едва удалось справиться с постигшим ее горем. Пока каких-либо планов на будущее она не строила, лишь бы выжить. Обстоятельства сложились так, что ей пришлось поскорее найти себе работу, иначе они с Альмой оказались бы выброшенными на улицу.

– Эй, подождите меня!

Оглянувшись через плечо, Люси увидела, что ее окликает человек, вступившийся за нее в кафе. Он следовал за ней! Она не знала его намерений, но не собиралась задерживаться для их выяснения. Прибавив шаг, она припустилась бежать в направлении офиса Чарли. Он защитит ее от этого сумасшедшего.

Возможно, ей это и удалось бы, если бы тротуар не был мокрым или если бы на ней были сапоги, а не дешевые туфли на пластиковой подошве, которые она надевала на работу. Люси поскользнулась и, взмахнув руками в отчаянной попытке сохранить равновесие, упала, вытянув ладонь, чтобы не удариться. Это оказалось роковым: в запястье что-то хрустнуло, когда она всем телом навалилась на руку. Она вскрикнула от жгучей боли, распластавшись на скользком тротуаре.

Через мгновение рядом с ней оказался проклятый незнакомец. Он опустился на колено. В его глазах сквозила озабоченность.

– Ну вот, смотрите, что вы опять наделали! – пробормотала Люси с осуждением.

– Почему я наделал?

– Если бы вы не преследовали меня…

– Я не преследовал вас, а шел за вами, чтобы…

– Это все ваша вина! – вдруг судорожно зарыдала Люси, поняв, что со сломанной рукой в течение нескольких недель она не сможет работать. Не говоря уже о том, что у нее не было медицинского полиса, и она не знала, где найдет деньги, чтобы заплатить за лечение. Слезы, которые ей как-то удавалось сдерживать во время постигшего ее несчастья, теперь заливали ее глаза.

Незнакомец осторожно, стараясь не зацепить поврежденную руку, поднял ее и прижал к своей груди.

– Успокойтесь, Люси, все будет хорошо. Вы поправитесь, я позабочусь о вас.

Ей следовало бы оказать сопротивление, заявить, что она может вполне позаботиться о себе сама. Вместо этого она уткнулась ему в грудь, покоренная его силой. Как хорошо сознавать, что ты можешь, пусть даже на несколько мгновений, переложить все свои невзгоды на кого-то еще, пронеслось у нее в голове.

– Я перенесу вас в свой джип, – объяснил мужчина, – и отвезу в больницу, где кто-нибудь займется вашей рукой.

– У меня нет даже денег, чтобы заплатить врачу, – прошептала она, уткнувшись в его пальто.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, положитесь на меня.

Что за чудесные слова! Еще недавно она сама должна была отвечать за все, а ее заботы были так огромны!

– Что здесь происходит?

Это был голос Чарли, который, должно быть, видел через окно в своем кабинете, что произошло.

– Она упала и сломала себе руку, – ответил мужчина. – Я отвезу ее в больницу.

– Люси? – изумился Чарли. – Ты хочешь, чтобы Стенли Миллер доставил тебя в больницу?

Стенли. Значит, его так зовут и Чарли знает его. Поэтому в конечном счете может оказаться, что этот мужчина вовсе и не сумасшедший… От нее потребовалось бы слишком много сил, чтобы ответить на вопрос, или хотя бы повернуться и взглянуть на Чарли, поэтому она просто кивнула головой.

– Хорошо, Стенли, – заявил шериф. – Я последую за тобой.

– Я смогу справиться с этим сам, – раздраженно ответил ее защитник, и его голос пророкотал рядом с ее ухом.

– Я сказал, что поеду за тобой, – настаивал Чарли. – Моя патрульная машина запаркована чуть дальше по улице.

Стенли не стал спорить, просто повернулся и пошел к джипу.

Люси клонило в сон. Это было неудивительно, принимая во внимание, что она почти не спала прошлой ночью. Кроме того, во время падения она ударилась о тротуар головой, но сильнее всего сейчас была дергающая боль в запястье.

– Стенли! – прошептала она.

– Да, Люси?

– У меня болит голова.

– Должно быть, вы ушибли ее во время падения. Я попрошу доктора, чтобы он посмотрел.

– Люси! – окликнул Чарли.

Для ответа нужно было употребить слишком много усилий, поэтому она промолчала.

– Кажется, она забылась, – промолвил Чарли, осторожно семеня по опасному тротуару, стараясь не отставать от широко шагающего Стенли.

– Я просто прикрыла глаза, – невнятно проговорила Люси. – Я не отключилась.

– Я буду рядом с тобой! – выкрикнул Чарли, рванувшись вперед, насколько позволяла скользкая дорога, к патрульной машине.

Стенли усадил пострадавшую в свой джип и укутал пледом. Она слышала, как заработал мотор машины, а затем все как бы растворилось в тумане. Перед ее мысленным взором возник образ высокого, худого, широкоплечего мужчины, который пришел ей на помощь в кафе; она видела, как нахмурились его брови, а глаза стали дикими и опасными. Потом этот же мужчина обеспокоенно склонился над ней, когда она лежала на дороге, ощущая острую боль в руке.

Вокруг рта залегли глубокие складки, а у глаз мужчины – мелкие морщинки. Цвет лица свидетельствовал о том, что он много бывал на воздухе. Его прямые черные волосы нуждались в стрижке. Они наползали на воротник рубашки, а одна непокорная прядь ниспадала на лоб.

Грустное выражение его зеленоватых глаз говорило о том, что этот человек привык к одиночеству. И эти глаза предлагали сочувствие, ничего не требуя взамен.

Она видела его в кафе раньше, но очень редко. Все же, должно быть, он жил где-то поблизости. На окраине городка было множество домиков, в которых от мира мог укрыться такой вот одинокий волк.

Чем он зарабатывал себе на жизнь? Судя по его ковбойской рубашке, джинсам и сапогам, он вполне мог оказаться еще одним ковбоем. Но простой ковбой не стал бы выступать против пользующегося определенным авторитетом в округе Бенни, да к тому же крупного мужчины, с увесистыми кулаками. Стенли же не моргнув глазом бросился на него. Поэтому он был скорее всего человеком, уверенным в себе, быстро принимавшим решения и умевшим применить силу, когда требовалось.

Но он не был жестоким, это ясно, поскольку иначе вполне мог бы избить Бенни. Люси видела, как он разозлился, но сумел сдержать свой гнев. Он был быстрым и сильным и… Такие смутные мысли бродили у нее в голове, пока они ехали в джипе.

Стенли нечаянно задел ее сломанное запястье, когда брал на руки, чтобы внести в больницу. Острая боль заставила ее очнуться. Но ей трудно было открыть глаза. Слезы боли проступили сквозь сомкнутые ресницы.

– Простите меня, Люси, – произнес этот странный человек. – Потерпите еще немного, сейчас врач даст вам что-нибудь болеутоляющее.

Люси порой теряла сознание, порой различала невнятное бормотание голосов, потом почувствовала, как ей сделали укол, услышала, как зажужжала рентгеноустановка, как ей накладывали теплый, влажный гипс, начиная от большого пальца правой руки до середины предплечья.

Она услышала слова «сотрясение мозга» и поняла, почему у нее такое «пьяное» состояние. Ее страшная усталость объяснялась не только недостатком сна. Врач сказал, что она должна остаться в больнице, чтобы ночью быть под наблюдением.

– Нет, – прошептала женщина, – остаться я не могу, я должна вернуться домой.

– Будь благоразумной, Люси, – увещевал ее Чарли, – твое состояние не позволяет тебе покинуть больницу!

– Мне нужно забрать Альму.

– Кто эта Альма? – Услышала она вопрос Стенли.

– Это ее дочь, – пояснил шериф.

– У нее есть дочь?

Удивление, прозвучавшее в вопросе, вызвало у нее слабую улыбку.

– Одна леди, я имею в виду миссис Ирвин, присматривает за дочкой Люси, пока та работает, – объяснил Чарли.

Миссис Ирвин очень строго следила за тем, чтобы Люси забирала Альму вовремя. В противном случае пожилая дама выставляла счет в тройном размере. Учитывая непредвиденные расходы с оплатой услуг врача, Люси должна была экономить каждый пенни.

– Я должна забрать девочку, – повторила она, стараясь привстать, но чья-то рука заставила ее лежать.

– Это сделаю я! – заявил Стенли.

– Ребенок не знает тебя, поэтому это сделаю я, – возразил Чарли.

– Я сказал, что возьму девочку, – настаивал Стенли. – В конце концов, это моя оплошность.

Тон неожиданного защитника Люси изменился. Может быть, он почувствовал угрызения совести – и не мудрено, ведь все произошло по его вине!

Ей понравилось предложение незнакомца забрать Альму. Почему-то дочка с первого взгляда невзлюбила Кинга. И не собиралась этого скрывать! Облизнув пересохшие губы, Люси пробормотала:

– Хорошо, Стенли. Заберите Альму.

– Люси, ты ведь ничего не знаешь об этом человеке, – вмешался Чарли.

– Не нужно, не отговаривай меня, Чарли, – с трудом прошептала женщина и добавила: – Стенли, отведите ее домой.

– Ты слышал, что сказала леди, шериф? Она может принимать решения по своему усмотрению, без твоей помощи. Не беспокойтесь, Люси! Со мной она будет в полной безопасности. И у меня достаточно комнат в доме.

В его доме?

Она подумала, что незнакомец привезет Альму в ее собственную квартиру. Но миссис Ирвин, сдававшая Люси жилье, вряд ли допустила бы незнакомого человека в квартиру. Поэтому, возможно, предложение Стенли – наилучший выход. Однако она не знала, где живет незнакомец. Как она найдет его, когда нужно будет забрать дочь?

Люси удалось чуточку приоткрыть глаза, и она робко попросила:

– Возьмите и меня тоже! Я нужна Альме!

– Ради всего святого, Люси! – разгневался Чарли. – Ты не в состоянии делать что-нибудь и можешь только лежать в кровати. Оставайся здесь, в больнице.

Женщина протянула здоровую руку и схватила Стенли за ладонь, которая оказалась большой, теплой и мозолистой. Сила, передавшаяся от него, помогла ей почувствовать себя увереннее.

– Я нужна Альме, – повторила она. – Возьмите и меня!

– Хорошо, – ответил он, – я возьму вас обеих к себе домой.

– Обещаете?

– Я же сказал, что возьму.

В его голосе послышалось легкое раздражение.

Видимо, ему не очень-то понравился такой оборот дела, подумала Люси. Но ситуация была отчаянной, и она просто не могла освободить его от данного обещания.

– Благодарю вас, – сказала она, вновь закрывая глаза.

Если бы ей удалось отдохнуть парочку часов, она бы почувствовала себя лучше. Стенли мог бы взять Альму и вернуться за ней. Она заберет свою дочь из рук этого странного незнакомца… сразу же, как только сможет.

2

– Где я?

– У меня в доме, примерно в двадцати милях от города. Разве вы не помните, как мы ехали сюда в моем джипе?

– Я… смутно. Все в каком-то тумане.

Взгляд Люси переходил с находившегося в тени лица мужчины на стены из натуральной сосны, на стеганое одеяло с геометрическими узорами, покрывавшее ее, и опять на его лицо, ставшее более симпатичным из-за щетины, отросшей за ночь. Слабый розовато-лиловый свет, вливавшийся через окно в комнате, говорил о том, что время шло к рассвету. Мокрый снег перешел в дождь, и намокшие ветви деревьев красиво вырисовывались на фоне неба, создавая вид, часто изображаемый на почтовых открытках.

Молодая женщина потянулась правой рукой к голове и почувствовала острую боль. Тяжёлый гипс напомнил о сломанном запястье. Она передвинулась чуть влево и осторожно дотронулась до шишки на голове.

– Все еще болит? – участливо спросил Стенли.

– Шишка порядочная, но не так болит, как раньше. – Вдруг Люси поняла, чего ей не хватает, и рывком села на кровати, сразу почувствовав головокружение. – Где Альма?

– Еще спит.

– Но где она? – продолжала настаивать Люси, умоляюще протянув руку по направлению к Стенли.

Стенли качнул головой.

– Да вон твоя дочка, рядом с тобой!

Люси поняла, почему не увидела девочку: размеры кровати были огромны. Альма спала, свернувшись в комочек среди груды простыней и одеял с другой стороны. Молодая женщина еще раз огляделась вокруг, посмотрела на тяжелый комод из сосны, кресло-качалку с одеждой, переброшенной через спинку, платяной шкаф и поняла, что она находится в спальне Стенли.

– Мне помнится, ты сказал, что в доме много комнат, – произнесла она с осуждением в голосе, – а Альма и я лежим в твоей постели, не так ли?

– Это единственная в доме достаточно большая постель, чтобы разместить вас обеих, – признался он с усмешкой. – Альма отказывалась спать одна.

Люси повернулась к дочери и, склонившись над ней, отбросила прядку рыжих волос с ее щеки.

– Много хлопот она тебе доставила?

– Не больше, чем две-три необъезженные лошади.

– Боже мой! Я боялась этого!

– Мы хорошо поладили, как только она поняла, что я не собираюсь сдаваться и уступать ее капризам.

Молодая женщина покраснела.

– Она довольно упрямая. Мне кажется, что я слишком часто разрешала ей поступать по-своему.

– Не столько упряма, сколько избалована, – решительно сказал Стенли.

Люси открыла было рот, чтобы защитить свои принципы воспитания, но тут же поняла, что Стенли не удалось полностью справиться с девочкой.

– Может быть, я немного избаловала ребенка, – согласилась Люси, отбрасывая локон, который упрямо возвращался на щечку дочери, – но ей нужно было пережить этот ужасный год!

Стенли пересел поближе к постели. Люси напряглась при вторжении в ее ближайшее пространство. Каким бы заботливым он ни оказывался, для нее он оставался все еще незнакомым человеком. И она лежала в его постели одетая – о Боже! – в одну из его рубашек.

– Я хотел поговорить с тобой об этом. То есть как вам живется с Альмой?

Голос у него был глухой, словно он никогда много не разговаривал. Этот голос вызывал у нее дрожь в спине. Представляет ли он для нее угрозу или искушение? Но на всякий случай она отодвинулась подальше.

– У нас все было в порядке.

– Не утруждай себя ложью!

– Я…

– Я разговаривал с твоей хозяйкой.

Люси вздохнула.

– Арендную плату я задержала только за один месяц!

– Два месяца назад ты отказалась от телефона. А в холодильнике я не обнаружил изобилия еды. Как, черт возьми, вам удалось вдвоем продержаться так долго, ума не приложу!

Люси почувствовала, как в ней закипает раздражение, и попыталась подавить его. Ясно, что вспыльчивый характер Альма унаследовала от своей матери.

– Мне было бы интересно узнать о твоих планах теперь, когда тебя уволили, – произнес Стенли.

– Не понимаю, каким образом мои планы на будущее касаются тебя. Уверена, что смогу найти что-нибудь…

– Ты можешь работать у меня.

Люси лишилась дара речи.

– И что же я буду делать? – наконец спросила она.

Он обвел рукой вокруг спальни:

– Мне нужна была бы домоправительница, а я знаю, что ты можешь готовить. Много платить я бы не смог, но выделю вам комнату и вы получите бесплатный стол. Вы имели бы крышу над головой и кусок хлеба, по крайней мере, пока не заживет твоя рука.

Молодая женщина еще раз, но теперь более внимательно, осмотрела комнату. Она заметила слой пыли на мебели, кучу грязных смятых рубашек на кресле-качалке, разбросанные по полу журналы по коневодству, пустые банки из-под пива на комоде. Конечно, этот мужчина смог бы держать домоправительницу. Но, если бы та действительно была нужна ему, он мог бы давно нанять кого-нибудь.

Люси вопрошающе уставилась на Стенли.

– Почему ты хочешь предложить это мне?

Лицо его стало серьезным. Большим пальцем он провел по нижней губе.

– У меня нет никаких планов в отношении тебя, если ты что-то думаешь об этом.

Она покраснела. Потому, что как раз именно эта мысль пришла ей в голову.

– Я никогда…

– Не затрудняй себя новой ложью. С того момента, как ты проснулась, тебе не дает покоя мысль, как выбраться отсюда!

Ей послышалось раздражение в его голосе. Она остановила взгляд на его выразительно очерченных губах. Странное желание шевельнулось где-то у нее в глубине, она отвела взгляд от его губ и посмотрела ему в глаза. Они были темные, пронзительные и диковатые. Люси прикрыла ресницы, чтобы спрятаться от этих глаз, но вся задрожала в предчувствии необходимости борьбы или бегства.

– Мне кажется, что я должен найти тебе работу, – продолжал он, очевидно не замечая ее возбуждения. – Я тот, кто способствовал твоему увольнению, даже если ты и должна была расстаться со своей работой намного раньше.

– И где я, по-твоему, должна была работать? – Люси рассердилась. Никто не имел права вторгаться в ее личную жизнь. – В городе не так много рабочих мест для официанток!

– А ты не можешь делать что-нибудь еще?

Ее раздражение прошло, уступив место чувству безысходности. Она закончила только среднюю школу и считала, что большего ей никогда не потребуется. В голову никогда не приходила мысль о необходимости получения образования для более сложной работы. Ее счастье заключалось в исполнении обязанностей жены и матери. А в настоящее время ее вполне устраивала работа официантки.

– Моя должность давала мне все, что нужно, пока меня не лишили ее!

– Ну, хорошо, и как же ты прежде жила! Чем же ты занималась?

– Я была домохозяйкой!

Она заметила выражение крайнего удивления на лице Стенли и поняла, что не должна быть слишком откровенной с незнакомцем.

– Извини меня. С тех пор как Том был убит, я… – Люси судорожно вздохнула. Она не привыкла говорить вслух о Томе, и комок в горле заставил ее замолчать. Ей казалось, что она уже примирилась с преждевременной смертью мужа. Но, очевидно, это было не так.

– Том Кабен был твоим мужем?!

– Да. Томас Кабен. Он работал мясником в местном бакалейно-гастрономическом магазине. Его поймали на краже крупного рогатого скота на одной из близлежащих ферм и убили в перестрелке.

Мужчина внимательно смотрел на нее, сосредоточенно сжав губы. Лицо его стало бледным, глаза сузились до узких щелочек.

– Это не очень интересная история, – заметила женщина. – Я была опустошена, поскольку несчастье застало меня врасплох. Мне не приходило в голову, что Том связан с воровской шайкой. Долгое время после этого я не могла прийти в себя.

– У тебя нет родни, которая могла бы позаботиться о тебе?

– Я сирота. А родители Тома давно умерли. И вот мы остались одни с дочкой и живем сейчас только вдвоем. Скудные сбережения позволили нам продержаться несколько месяцев. Когда я пришла в себя, то поняла, что должна найти себе работу. Бенни – единственный человек, который нанял меня, не спрашивая, что я умею делать. Кажется, он пошел на это потому, что рассчитывал заманить меня в свою постель. Ему и в голову не приходило, что я так долго смогу противиться его ухаживаниям или даже полностью отвергну их. – Она презрительно скривила губы. – Теперь понятно – он в конце концов потерял бы терпение и выгнал бы меня.

Стенли утвердительно хмыкнул.

– Но ты согласна на работу, которую я предлагаю тебе или нет?

Никакого выбора у Люси не было. Ей предстояло либо согласиться на предложение Стенли, либо умереть с голоду. Но ей не нравилась подобная альтернатива. Этот мужчина заставлял ее нервничать, чувствовать то, чему она должна противиться.

Тем не менее ей пришлось сказать:

– Я соглашусь на эту работу. – А потом она добавила: – Только с одним условием: до тех пор пока не заживет моя рука и я не смогу решить, что мне делать дальше!

Или до того дня, когда станет небезопасным оставаться с этим одиноким волком, в чьем логове она оказалась со своим детенышем, подумала Люси.

Он убил ее мужа!

Стенли жалел, что не спросил фамилию Люси раньше. Теперь он был потрясен, что ее мужем оказался Томас Кабен. В течение нескольких месяцев он выслеживал банду похитителей крупного рогатого скота и наконец захватил ее на месте преступления. Его вынудили вступить в перестрелку. Он выполнял свою работу с беспощадной неумолимостью, которую требовали от него закон и профессия. И Томас Кабен умер!

Его специальность – охрана от воровства огромных стад скота – не была известна широкому кругу лиц. Стенли было нужно, чтобы сохранялась секретность его действий. Так продолжалось и до сего дня. Это помогало ему проникать в странствующие банды похитителей скота, которые, как чумная язва, охватили безбрежные просторы штата Техас. Полицейские власти оказывали содействие работе Миллера, и его имя не попадало в местную прессу.

Стенли понимал, что должен немедленно признаться Люси в убийстве ее мужа, дать ей возможность излить на него свой гнев и ненависть. Но ей некуда было идти, а он боялся, что женщина не останется у него, если узнает правду. До того момента, пока она не поправится, он мог, по крайней мере, предоставить жилье и еду. Она и ребенок нуждались в нем. Стенли был у них в долгу, поскольку ведь это он разрушил семью, лишил их мужа и отца. К несчастью, Том Кабен оказался преступником.

И все же сейчас он внутренне противился тому, что женщина с ребенком нарушили его уединение.

В свои тридцать три года он жил один в пятикомнатном доме, который строил собственными руками в течение десяти лет. У него была тяжелая, нервная работа. Много зимних ночей провел он, глядя на пляшущие языки пламени в камине, приходя в себя после очередной сокрушительной облавы, и ничто не нарушало его покоя, кроме шуршания ветра в ветвях деревьев или стука дождя по железной крыше дома.