Текст книги "Блудное Солнце"

Автор книги: Шон Уильямс

Соавторы: Шейн Дикс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

Эммерик кивнул: – Она говорит правду. Слишком многие погибли – ещё Одна смерть ничего не изменит.

Тишина, наполненная угрозой, была единственным ответом ему.

Затем тень шевельнулась, и Кейн выступил вперед. Его руки Свисали вдоль тела, в глазах сверкал гнев.

– Ложись. – Эммерик выразительно повел дулом.

Не сводя глаз с мбатана, Кейн повиновался. Женщина ударила его прикладом по затылку, а мужчина быстро надел на руки и ноги наручники из углеродистой стали. Кейн не проронил ни звука, но Рош видела, что он кипит от ярости, не в силах смириться с мыслью о плене. Однако под дулом винтовки бегство невозможно.

Когда они закончили возиться с Кейном, грубые руки подняли Рош на ноги. Она застонала, с удивлением глядя на мбатана: – Какого дьявола?..

– Иначе нельзя, – сказал Эммерик, и в его глазах она увидела мольбу – он просил Рош ему поверить.

– Но он же поклялся вам помогать! – прошипела она. – Он не заслужил такого отношения!

– Он слишком опасен и непредсказуем, – заявил мбатан. – Ты сама видела, как быстро он двигается. Пока Кейн не расскажет нам, кто он такой, мы не снимем с него наручники.

Мне очень жаль.

Рош посмотрела на распростертого на земле Кейна, а потом перевела взгляд на Майи и Ведена. Эканди явно был доволен: ведь схватить хотели не самого Ведена, ни даже Рош и Ящик, а именно Кейна.

Рош отвернулась, чувствуя, как раздражение кипит в ней, словно перегретая вода. Она не могла заставить себя взглянуть на Кейна – одного из лучших бойцов, каких ей когда-либо доводилось видеть. Быть преданным горсткой жалких повстанцев...

– А как насчет честности? – напомнила она. – Прямоты?

Доверия?

– Поднимите голову, – сказала стоящая у неё за спиной женщина.

– Что? – спросила Рош.

– Посмотрите вверх, – повторила женщина. – Между башнями.

Рош так и сделала и с удовлетворением услышала, как вслед за ней ахнул от отвращения Веден.

На железных балках было распято тело обнаженного мужчины эканди, которое, впрочем, успело мумифицироваться.

– На Сиакке часто приходится платить высокую цену за слепое доверие, – сказал Эммерик, жестом показывая Рош, что она должна присоединиться к остальным.

ГЛАВА 9
Мир Сиакка Стена Бизада
'954.10.31 ДО
0750

– Обычно от тех, кто прибывает на нашу планету, следует ждать неприятностей.

Женщина отбросила упавшие на лицо пряди черных волос.

Рош слышала, как Эммерик называл её «Нэва», хотя формально их друг другу не представили.

– Таковы мрачные реалии нашей жизни, – добавила она.

Рош вопросительно посмотрела на Нэву со своего места. Та отвернулась и занялась делами. Рядом, положив на колени винтовку, сидел на корточках Эммерик и не сводил глаз с Кейна, оказавшегося напротив Рош. Сквозь открытую дверь, ведущую в комнату, где они находились, Рош видела Ведена и Майи, которые что-то обсуждали с полудюжиной повстанцев, но до неё не долетало ни одного слова.

Если слова женщины являются увертюрой к объяснениям, то Рош готова ещё немного потерпеть.

Их отвели в ту из башен, что пониже, – очевидно, она служила импровизированной базой повстанцев в городе. Глазам Рош предстала небольшая комната – повсюду горы пыли, десять походных коек, несколько винтовок, их Рош уже видела в руках повстанцев, кое-какие запасы пищи и воды, а также около дюжины контейнеров. В углу стоял обогреватель, который одновременно являлся единственным источником тусклого света; окно закрывал углеродный щит, вероятно, чтобы блокировать тепловое излучение тел.

Нэва подошла к Рош и мягко расстегнула её комбинезон, чтобы осмотреть раны. Рош поморщилась, когда осторожные руки коснулись её тела.

– Мне кажется, мы не заслужили такого сурового обращения, – проговорила Рош. – Я не стремилась попасть на вашу планету – и если, чтобы её покинуть, мне придется вам помочь, я согласна.

Нэва сухо усмехнулась.

– У вас все равно нет выбора, – заявила она и протянула Рош палочку пищевого концентрата.

Рош засунула её в рот, и концентрат превратился в густую сладкую массу.

– Заключенные тоже попали сюда не по доброй воле, – продолжила Нэва.

Рош кивнула, поблагодарив за пишу. До сих пор повстанцы помогали им, хотя их мотивы оставались для неё загадкой.

– Ну, – пожала она плечами, – ведь это планета-колония...

– Все далеко не так просто. – Нэва быстро сняла Ящик со спины Рош. – Если вы думаете, что мы обращаемся с вами жестоко, значит, вам неизвестно истинное значение этого слова.

– Не сейчас, – вмешался Эммерик. – Ей необходим отдых, а не лекции.

– Успокойся, Эммерик, – спокойно проговорила женщина.

Рош не сомневалась, что Нэва занимает более высокое ^сложение среди повстанцев, чем мбатан.

– Она хочет знать, кто мы такие. Она должна, если хочет, чтобы мы ей помогли.

– И если вы рассчитываете получить помощь от нас.

Рош улыбнулась, но глаза Нэвы остались холодными. Однако Рош видела, что женщина готова продолжать разговор.

– Почему бы вам не рассказать, что произошло?

– Война призраков, – ответила Нэва, присаживаясь на корточки рядом с Рош и продолжая обрабатывать её плечо. – До войны Сиакка была очень симпатичной планетой, с лесами, озерами и пшеничными полями. И реками.

– Невозможно себе представить.

Пальцы Нэвы сжали плечо Рош, и она поморщилась от боли. Помолчи – безмолвно потребовала Нэва.

– Налет на базы Доминиона, расположенные на Обители, изменил – уничтожил – все, – продолжала свой рассказ Нэва. – Его последствия были ужасны. Три крупных луны покинули свои орбиты и рухнули на поверхность планеты. Погибли миллионы людей, биосфера получила удар, от которого так и не смогла оправиться. Уцелело несколько небольших городов, вроде этого, но луны – а также землетрясения и извержения вулканов – уничтожили остальное. Атаманская теократия даже не позаботилась о том, чтобы прикончить оставшихся в живых. Наверное, им пришлось вести другие, более крупные войны. Я не знаю. История не дает никаких объяснений. Впрочем, это не имеет значения. Старый мир навсегда исчез.

Нэва убрала руки и принялась внимательно изучать раненое плечо Рош. Морган молчала, решив, что Нэва сама расскажет все, что посчитает нужным. Сидевший напротив Кейн внимательно её слушал. Он смотрел на Рош, но она не сомневалась, что он не упустит ни одного слова, произнесенного Нэвой или Эммериком.

Наконец Нэва вернулась к начатой работе – и истории Уль-эмато: – Для тех, кто уцелел, жизнь продолжалась. Постепенно обитатели планеты приспособились к новым условиям: пустыням, песчаным бурям и хищникам. Мир Сиакка был домом почти для двух миллионов людей, и, мне кажется, они рассчитывали, что сумеют вновь его приручить. Они стали более жесткими, чем их предки.

Началась и закончилась Первая Атаманская война. В соответствии с официальными соглашениями, мы вошли в состав Теократии, но её представители не слишком нам докучали, поэтому для жителей планеты это не имело решающего значения. Только во время Второй Атаманской войны ситуация изменилась. Содружество империй захватило нашу систему и ввело сюда свои войска. Однако на земле мы сохраняли некоторое преимущество, и нам удалось защитить от захватчиков небольшие территории в горах.

– Вроде Креста Хьютона? – поинтересовалась Рош, заметив, что Нэва бессознательно заменила «они» на «мы».

– Тогда эта территория называлась Уль-эмато, – покачала головой Нэва. – Она стала столицей региона. И хотя Содружество периодически совершало рейды в надежде дестабилизировать обстановку, мы долго сосуществовали сравнительно мирно.

– Именно тогда здесь и основали колонию для преступников, – вмешался Эммерик. – Заключенные работали шахтерами на Обители, а также на поверхностных отложениях, где добыча минералов дешевле.

Нэва вновь кивнула: – После того, как планета превратилась в то, что вы видите сейчас, Теократии стало на неё наплевать – не только на оставшихся в живых людей, но и на её ресурсы.

Нэва замолчала, сосредоточившись на обработке плеча Рош.

– Затем, после восстановления Порта Парвати – и сооружений на Обители, – они были переданы Опусу, горному консорциуму. Планета превратилась в коммерческое предприятие, и совет директоров не собирался терпеть ни конкурентов, ни вмешательства со стороны непокорных соседей. Уль-эмато стало предметом соперничества.

Нэва начала осторожно наносить мазь на раненое плечо.

На Рош накатила волна боли, но она сдержалась, опасаясь прервать рассказ Нэвы.

– Затем КТПР, другая горнодобывающая компания, подчинила себе администрацию планеты. Изыскатели довольно быстро исчерпали залежи, находящиеся близко к поверхности, и решили, что пришла пора строить шахты в горах. Тогда-то и началась широкомасштабная военная операция против местного населения. О вторжении войск КТПР – в основном наемников – до сих пор рассказывают развалины городов и деревень. Там, где прошла армия, оставались лишь руины и пепел. И все же, несмотря на серьезное стратегическое превосходство противника, оборона Уль-эмато держалась, хотя соседние города гибли один за другим. Сражение продолжалось неделю за неделей, в Уль-эмато стекались раненые и напуганные беженцы.

Не хватало продуктов и воды. КТПР уничтожило систему орошения и растительность, которая помогала собирать влагу.

Осада города продолжалась семнадцать недель, пока врагу не удалось разбомбить один из двух ядерных реакторов. Ситуация выглядела совершенно безнадежной, когда в осажденный город прорвался контрабандист из внешних миров с большим грузом оружия.

Нэва замолчала, накладывая тугую повязку на плечо Рош.

– Сведения о его появлении быстро распространились, и очень скоро нашлись желающие нагреть на этом руки. Однако все понимали, что к возможности укрепить свое положение следует относиться серьезно. КТПР прекрасно подготовилась к военным действиям, в то время как сопротивление Уль-эмато имело в своем арсенале лишь оружие давно устаревших образцов. Винтовки мбатан – всего около пяти тысяч – представляли собой высокочастотное микроволновое оружие, предназначенное скорее для вывода из строя электронного оборудования, чем для уничтожения живой силы противника. Но они были достаточно эффективны против брони наступающей армии. К тому же они дешево стоили, а контрабандист согласился продать их в кредит.

– В кредит? – удивилась Рош. – Какой контрабандист станет...

Нэва жестом заставила Рош замолчать.

– Он согласился на поставку винтовок в обмен на солидный аванс наличными. Сделка состоялась. Получив новое оружие, армия Уль-эмато пошла в сражение.

Благодаря неожиданной и смелой атаке наши солдаты дрались весьма успешно: сначала разбили один дивизион КТПР, а потом уничтожили второй. Войска КТПР отступили, и Уль-эмато практически восстановил свою территорию. Теперь автоматические системы не смели пересекать границу – в противном случае мирные винтовки моментально выводили их из строя, а бойцы Уль-эмато были настолько хорошо обучены методам ведения примитивного боя – опыт передавался от одного поколения к другому, – что КТПР перестало посылать сюда свои войска. От бомбардировок с орбиты им также пришлось отказаться, поскольку на подобные действия косо смотрело межзвездное сообщество. Впервые за долгие месяцы войны создалось впечатление, что КТПР будет вынуждена капитулировать и смириться с тем, что исконные обитатели планеты вновь получат контроль над частью её территории.

Закончив с плечом Рош и поменяв другие повязки, Нэва зафиксировала раненую руку в более удобном положении.

Чемоданчик стоял возле Рош на полу. Нэва села рядом с ней и посмотрела прямо в глаза.

– Затем, без всякой видимой причины, войска Уль-эмато стали нести необъяснимые потери. В армии началась эпидемия непонятной болезни, лишавшей солдат сил и воли. Кровотечения, нарывы на коже, выпадение волос... Люди умирали.

Никто не понимал, что происходит. Думали, что КТПР применило биологическое оружие, чтобы наконец подавить сопротивление.

Но, странное дело, болезнь поражала лишь тех, кто участвовал в сражениях, мирное население от неё не страдало.

По мере того как продолжалась война, на место слабеющих бойцов приходили другие и, в свою очередь, становились жертвой таинственного недуга. У колонистов не было эффективного медицинского центра, и почти до самого конца они не знали, что происходит. Выручила случайность. Однако к этому моменту погибло или умирало три четверти населения города.

– Винтовки, – тихо проговорил Кейн.

Нэва кивнула: – Одна из старейшин города, женщина по имени Мадра Гейзил, вернулась с передовой. У её винтовки сели аккумуляторные батареи, и она собиралась подзарядить их. Легенда гласит: Мадра так устала, что оставила оружие рядом с тазом, наполненным водой. Винтовка случайно упала в воду и пролежала и ней несколько часов. Когда Мадра вытащила винтовку из таза, она обнаружила, что вода стала теплой.

– Бета распад, – сказала Рош.

Нэва снова кивнула: – Винтовки оказались радиоактивными, а излучение таким сильным, что даже недолгое использование вызывало лучевую болезнь. Контрабандист продал их совершенно сознательно, прекрасно понимая, какой вред они причинят.

Население Уль-эмато встало перед нелегким выбором: продолжать защищать город при помощи мирных винтовок и медленно умирать от лучевой болезни или сдаться на милость победителя. – Нэва опустила голову. – Так КТПР без боя вступил в Уль-эмато, который погубило оружие, едва не принесшее его обитателям свободу.

Рош ждала продолжения истории, но вместо Нэвы заговорил Эммерик: – Вскоре после падения Уль-эмато военное руководство КТПР узнало, что случилось, и, естественно, пришло в ярость.

Использование радиации, как и бомбардировка с орбиты, запрещено законом. Нарушение Протокола ведения военных действий может повлечь за собой суровое наказание. Только немедленное заключение мира доказало бы всем их невиновность. В противном случае наверняка распространился бы слух, что войска КТПР сами подсунули защитникам Уль-эмато смертельно опасное оружие.

– Поэтому, – догадался Кейн, – в качестве акта доброй воли КТПР разрешил тем немногим, кому посчастливилось выжить, оставить город за собой?

Нэва подняла голову.

– Да, – тихо проговорила она. – Хотя силы безопасности захватили окружающие горы, они поклялись, что покинут город и оставят в покое его жителей. – Она вновь взглянула на Рош. – В последующие недели горожане похоронили своих близких вокруг Уль-эмато, а зараженные винтовки поставили в качестве могильных камней.

Рош вспомнила бескрайнее поле направленных в небо винтовок и содрогнулась.

– А контрабандист?

Эммерик фыркнул: – Ты видела, что с ним произошло.

Рош задумчиво кивнула: – Эканди.

– Лазаро Хьютон, – холодно пояснила Нэва, – в конце концов был захвачен Доминионом при помощи СОИ – в качестве акта доброй воли. После процесса его сослали на мир Сиакка. Он прожил здесь только год – после чего местные жители выследили его и судили своим судом.

– Так появился Крест Хьютона, – пробормотал Кейн.

– Правильно. – Эммерик смотрел на Кейна в тусклом свете обогревателя. – Пережить лучевую болезнь удалось только горстке детей, но КТПР не нарушило своего обещания.

Здесь они нас не трогают. Крест и старый город стали символом всего того, за что мы сражаемся: за справедливость и возможность жить так, как мы сами того пожелаем...

– И тут безопасно, – перебил его Кейн, в очередной раз продемонстрировав прагматизм.

– Конечно. – Эммерик обменялся взглядами с Нэвой. – Мы вовсе не стремимся устроить бойню, да и покидать Сиакку не намерены. Наше дело никак не связано с заключенными или их охранниками. Мы все здесь родились. И хотим просто мирно жить на нашей планете. Чтобы добиться этого, мы предпочитаем дипломатические меры, а не восстание.

– Однако мы будем вынуждены прибегнуть к прямой конфронтации, если нам не оставят другого выбора, – добавила Нэва. – Теперь вы понимаете, чем вызвано наше недоверие к представителям других миров. Оно вошло в нашу плоть и кровь.

Мир Сиакка неоднократно предавали – Атаманская теократия, Блок Дато, Содружество империй и даже Доминион, который бросил нас восемьсот лет назад. Любые договоренности будут подвергаться сомнению до тех пор, пока время не докажет их надежность.

– Нам необходимо набраться терпения, Нэва, – устало проговорил мбатан, словно они уже не раз вели долгие споры на эту тему. – Здесь и так погибло слишком много народу.

– Похоже, что жертв недостаточно – власти не соглашаются на наши условия. – Нэва вновь взглянула на Рош. – Гейд ищет возможности устроить слушания в Верховном суде СОИ, чтобы добиться официального признания нашего права на суверенитет. Для этого необходим гиперпространственный передатчик. Но нам не разрешили воспользоваться средствами связи ВоКома на посадочном поле, а губернатор Делькасаль отказывается вступать с нами в переговоры.

– Поэтому вы сражаетесь, – сказала Рош, которая наконец поняла, чего добиваются повстанцы.

– Нет, мы сопротивляемся. – Эммерик даже наклонился вперед, чтобы подчеркнуть значение последнего слова. – Мы никогда не перестанем искать возможности мирного разрешения всех проблем.

– Даже если придется использовать случайно попавшего к вам в руки офицера Армады?

– Может быть, и так, – не стала спорить Нэва.

– Вряд ли. – Эммерик сердито посмотрел на женщину. – У нас другие планы, предательство в них не входит.

– Они как-то связаны с Веденом? – спросила Рош.

Нэва взглянула на Эммерика, и мбатан отвернулся.

– Мы хотим, чтобы вы поняли, что здесь происходит, – сказала женщина, – тогда вам станет ясно, каково ваше истинное положение. Но пока вы не примете окончательного решения, мы вам больше ничего не сообщим.

Рош прекрасно поняла намек, но её мучило любопытство – какая им может быть польза от Ведена. Она посмотрела в соседнюю комнату, чтобы выяснить, чем занят эканди.

Однако оказалось, что Веден вместе с Майи и другими повстанцами ушли.

Пока вы не примете окончательного решения... Настроение Нэвы тревожило Рош. Она сочувствовала повстанцам, но сомневалась, что готова выступить на их стороне. Она понимала, что не имеет на это никакого морального права – если только у неё не будет другой возможности покинуть мир Сиакка.

Рош опустилась на постель, которую ей приготовила Нэва, и закрыла глаза.

– Ну, что ты об этом думаешь, Ящик?

– Любопытно, – прозвучал знакомый голос.

– Они нам все рассказали?

– Пожалуй, нет. Не вызывает сомнений одно: часть изложенных, ими фактов не соответствует официальным данным, которые содержатся в файлах Содружества империй. Даже если то, что говорила Нэва, – правда, вряд ли она беспристрастна.

Однако у нас нет оснований ей не верить. К тому же её объяснения вполне соответствуют тому, что мы сами видели: монета, оружие и город.

– А какое отношение имеет к происходящему Веден ?

– Очевидно, повстанцы рассчитывают, что он поможет им добиться успеха. Быть может, сумеет убедить губернатора Делькасаля сменить гнев на милость; не следует забывать, что эканди славятся своим умением вести переговоры. А может быть, они намерены использовать способность Майи к эпсенсу, чтобы заставить Делькасаля принять необходимое решение. Существуют разные варианты, ни один из которых в данный момент не представляется мне вероятнее других. – Ящик немного помолчал, словно обдумывал ситуацию. – Когда я сказал «любопытно», Морган, то имел в виду, что наши цели почти полностью совпадают с их. Нам нужен доступ к связи – и им тоже. Различие состоит в том, что мы хотим покинуть планету, а они – остаться здесь навсегда.

Рош попыталась улечься поудобнее.

– Лично я не имею ничего против.

– Я знаю, что ты устала, Морган, и все же попытайся сосредоточиться хотя бы на несколько минут: повстанцы уже много лет пытаются добиться своих целей, но их преследуют неудачи. Вез Ведена мы обречены на провал. А значит, мы – я имею в виду тебя, меня и Адони Кейна – совершенно беззащитны.

Рош молча обдумывала слова Ящика. Ее судьба в руках эканди: если он решит не сотрудничать с повстанцами из-за её присутствия, то им ничего не останется, как передать её врагу, А что она может предложить в обмен на их помощь? Пока что она лишь привела за собой Блок Дато в мир Сиакка – в результате резко увеличилось число солдат в горах, что не могло вызвать особой радости у повстанцев.

– К счастью, ещё не все потеряно, – заявил Ящик.

– В самом деле? – устало спросила Рош, чувствуя, как её неотвратимо затягивает сон.

– У тебя есть я.

Несмотря на страшную физическую усталость, Рош никак не удавалось заснуть, она часа два пролежала на походной койке, глядя на оранжевые отблески на потолке и обдумывая рассказ Нэвы.

Все вокруг погрузилось в сон. Пол в комнате был покрыт плотным материалом, когда-то ярко-красным, но от времени выцветшим и ставшим ржаво-коричневым. Рош попыталась представить себе людей в этом помещении – важные особы, дипломаты, офицеры, партизаны, – но у неё ничего не получилось. Гнетущая тишина пропитала каждое здание, каждую комнату, лишив их даже призраков прошлого.

Никто не проснулся, когда она встала с койки и надела комбинезон. Кейн открыл глаза, но не издал ни единого звука, чтобы не потревожить остальных. Схватив чемоданчик за ручку, Рош вышла из комнаты в коридор, где остановилась и прислушалась. Вокруг по-прежнему царила тишина. Убедившись в том, что за ней никто не следит, Рош быстро и бесшумно вышла на улицу.

За то время, что она провела в здании, ветер заметно усилился. Он ревел, ударяя в основание башни, трепал короткие волосы Рош, отнимал тепло. Еще не зная, куда направиться, она поставила чемоданчик на землю, чтобы набросить на голову капюшон комбинезона. Ее взгляд случайно остановился на контрабандисте эканди, Лазаро Хьютоне, чей труп четким силуэтом выделялся на фоне Обители.

Рош содрогнулась, подняла чемоданчик и пошла прочь, направляясь в черную пасть города.

Сколько времени ей потребовалось на то, чтобы дойти до городской стены, Рош не знала, но, когда она добралась до цеди своего путешествия, восточная сторона Обители стала заметно ярче. Приближался рассвет. Рош выбрала случайным образом лестницу и начала подниматься по внутренней части стены. Вскоре она уже стояла на самом верху и смотрела на город и окружающие его горы. Ветер, жалуясь на горькую судьбу, пытался сорвать женщину с древнего выступа. Она крепко ухватилась за медные перила здоровой рукой и продолжала отрешенно наблюдать за медленно поднимающимся над горизонтом оранжевым солнцем.

Внизу тянулось бесконечное кладбище, окружающее городскую стену, – длинные ряды винтовок медленно проступали из светлеющего сумрака. Так много могил, подумала она, так много...

– Не уснуть? – послышался голос у неё за спиной.

Рош резко обернулась, но, увидев Эммерика, расслабилась.

– Не уснуть.

– У каждого есть место, которое дарует ему покой. – Эммерик слегка склонил голову в сторону восхода, алой каплей крови разливавшегося по краю кратера. – Мое – именно здесь.

Крест Хьютона в час рассвета.

– Значит, ты не следил за мной?

– Ну, я шел за тобой. Я наблюдал за башней с противоположной стороны улицы. Когда ты вышла, я решил тебя не останавливать, предположив, что ты направишься именно сюда.

Честно говоря, я на это надеялся. – Могучий мбатан глубоко вздохнул, и глубокие морщины у него на лице немного разгладились. – Мгновение покоя – вот о чем я мечтаю каждый день. Как жаль, что нельзя насладиться им в полной мере.

Рош с удивлением повернулась к нему: – У меня тоже есть такое место, только оно очень далеко отсюда.

– Наверное, дальше, чем я могу себе представить. Я никогда никуда не летал, даже не бывал на Обители. Иногда мне кажется, что покинуть планету невозможно, хотя я и надеюсь, что когда-нибудь это произойдет.

– Как?

– Ну, тут Гейд главный. Он пусть и рассказывает.

– Но Веден является существенной частью вашего плана? – спросила Рош, заметив в его голосе презрение.

– Тебя это не должно тревожить, – улыбнувшись, проговорил Эммерик.

– Тревожить меня?.. – Она замолчала. – Наверное, ты прав. Я не могу не думать о том, что он может предать нас, как только у него появится такая возможность.

– Он просто напуган, – сказал Эммерик.

– И чего он боится?

– Того, что ты собой представляешь.

Рош изучающе посмотрела на бородатое лицо мбатана: – А ты? Ты боишься? Я тебя пугаю?

Эммерик рассмеялся, порыв ветер подхватил его смех и унес прочь.

– Нет, – ответил он, – ты меня не пугаешь. – Он немного помолчал. – А вот твой спутник Кейн... От него меня пробирает до самых костей.

– Почему?

Эммерик потряс головой и сложил руки на широкой груди, чтобы хоть как-то защититься от ветра.

– Когда прошлой ночью мы остановились на горном перевале, а ты, Майи и Веден остались ждать на скалах, мы с Кейном обнаружили, что на дальней стороне расселины нас поджидает разведывательный отряд. Мы обошли их с противоположной стороны. Они сканировали расселину при помощи инфракрасного датчика и обязательно заметили бы нас.

– Засада.

Он кивнул: – Мы не могли ждать до тех пор, пока им надоест и они покинут свой наблюдательный пост. Мы ведь спешили. Но врагов было шестеро, а нас только двое. Я не видел возможности подойти к ним и прикончить всех до того, как они поднимут тревогу. Я повернулся к Кейну, чтобы предложить ему вернуться обратно, но он исчез. – Эммерик поморщился от жутких воспоминаний. – Они не видели и не слышали, как он к.

ним приблизился. Это... невероятно. Я даже не представлял себе, что человек может двигаться так стремительно. Он убил их голыми руками, бесшумно и без малейших усилий. Последний успел взмолиться о пощаде, но Кейн лишь протянул руку и свернул ему шею.

Эммерик сделал жест, имитируя смертельный удар Кейна.

Он не спускал глаз с Рош.

– Что это, коммандер?

– Понятия не имею, – ответила она и увидела, что Эммерик ей не верит. _ – Я говорю правду. Мне очень хотелось узнать о нем побольше, но... Можешь спросить у Майи, если не веришь мне.

– Я уже спрашивал. Она сказала, что он знает свое дело – как и все вы.

– На большее никто не может надеяться, – ответила Рош. – Бороться с собой бессмысленно. Нам следует использовать все, чем мы располагаем, и делать то, что мы считаем нужным.

– В том числе и хладнокровное убийство?

– Нет! – Рош бросила на Эммерика сердитый взгляд. – Я вовсе не это имела в виду. Ты вправе винить Кейна за то, что он сделал. Но они враги. Будь у них хоть один шанс, они точно так же поступили бы с нами.

Несколько секунд Эммерик молчал.

– Я его не виню, – наконец сказал он. – Но если он окажется на стороне наших врагов...

– Никогда, – резко возразила Рош, стараясь скрыть свои сомнения. – Он обещал нас поддерживать. И не нарушит своего слова. Я уверена. Мне не очень много о нем известно, но я чувствую, что он человек чести. Да ты и сам так говорил.

Эммерик указал на ровные ряды могил: – В бессмысленном убийстве нет ничего благородного, коммандер.

– Тут я с тобой совершенно согласна, – ответила Рош. – Впрочем, мы можем по-разному понимать, что такое «бессмысленно»...

Они замолчали, наблюдая, как рассвет постепенно побеждает сумрак ночи. Небо приобрело знакомый желто-красный оттенок, а сияние Обители поблекло. Лишь у северной стены кратера оставалось темное пятно тени. Казалось, оно медленно ползет вдоль стены в сторону города. К удивлению Рош, пятно вдруг начало набирать скорость. И хотя ей уже довелось познакомиться с наводящим ужас могуществом песчаных бурь, Рош поразилась яростной силе ветра.

– Пища для Обители, – сказал Эммерик, проследив за взглядом Рош. Заметив удивление у неё на лице, он улыбнулся. – Мы так говорим, когда видим приближение особенно сильной бури. Нечто вроде рокового предзнаменования. Дело в том, что многие верят, будто Обитель населена...

– ...душами тех, кто здесь умер, – закончила за него Рош.

В глазах Эммерика промелькнуло восхищение.

– Точно, – сказал он. – По крайней мере в одном из мифов говорится, что бури есть не что иное, как руки Бога, собирающего души. – Он посмотрел на небо. – Всякий раз, когда начинается буря, кто-то погибает, так что в этих словах есть доля правды.

Рош напряглась.

– Наверное, Бог работает заодно с КТПР. – Она показала в сторону пятна, двигавшегося чуть впереди грозового фронта. – Посмотри

Крошечное пятнышко света мерцало между клубящимися облаками. Через мгновение оно исчезло.

Теперь у Рош не осталось сомнений – флайер пытался воспользоваться грозовым фронтом для маскировки.

– Быстро! – Эммерик схватил Рош за здоровую руку и потащил обратно. – Мы должны предупредить наших

Они спустились вниз и побежали по пустынным улицам города. Грохот бури быстро приближался. Рош показалось, что на его фоне она слышит глухое гудение флайера, который приближается к городу, чтобы застать их врасплох.

– Как ты думаешь, они нас видели?

– Наверняка, – ответил мбатан, не сбавляя хода. Его мощные ноги без устали стучали по мостовой, и Рош приходилось напрягаться изо всех сил, чтобы не отстать. – Но они и раньше знали, что мы здесь, – иначе зачем бы они сюда явились.

– А это не может быть обычный патруль?

– Нет. – Эммерик слегка замедлил бег, когда они завернули за последний угол.

Угрюмые тучи песчаной бури закрыли почти все небо, отбрасывая грозную тень на башни и висящую между ними фигуру эканди. День едва успел начаться, но мрак вновь спускался на город. И опять Рош охватило невыносимое отчаяние, совсем как вчера, только сейчас она была к этому готова, а значит, способна ему противостоять. Молнии тут и там разрывали коричневые тучи, словно стихия им сочувствовала и пыталась предупредить о приближении врага.

– Лететь впереди фронта бури очень опасно, – задыхаясь, проговорил Эммерик. – На такое способен только безумец...

или солдат.

– Ты, кажется, говорил, что здесь на нас не нападут.

– КТПР ещё ни разу не нарушили договор. Вполне возможно, что они стараются укрыться от посторонних глаз.

В этот момент взревела сирена – казалось, кричит смертельно раненное животное. Эммерик остановился, прислушиваясь, – над городом прокатился жуткий стон.

– Наверное, они тоже заметили флайер, – сказал он. – Хорошо. Тогда у нас есть шанс.

– Кто?..

Рош воспользовалась остановкой, чтобы перевести дух. Ей вдруг показалось, что с того самого момента, как её нога ступила на поверхность планеты, она все время задыхается.

Может быть, дело не только в низком содержании кислорода в атмосфере?

– Кто это так воет?

– Хранители города, – ответил мбатан.

Рош вспомнила диковинные фигуры в балахонах, появившиеся прошлой ночью, когда она попыталась коснуться одной из винтовок на кладбище.

– Хранители? Ты имеешь в виду потомков колонистов из Доминиона?

– Они охраняют Крест вот уже пятьсот лет, – ответил Эммерик. А потом с насмешливой улыбкой добавил: – Именно они являются авторами слухов о том, что здесь водятся привидения, которые поднимутся на защиту этих стен, если кто-нибудь нападет на город.