Текст книги "Привет, давай поговорим"

Автор книги: Шэрон Дрейпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава одиннадцатая

Месяц назад каникулы закончились, и я пошла в пятый класс. За это время произошло сразу несколько приятных вещей. Нет, супер-пупер прибор для трансляции мыслей в виде больших мыльных пузырей пока не изобрели. Но зато мне купили электрическую коляску. А в школе начались так называемые инклюзивные уроки. Это смешное слово означает, что нас «включают» в обычный учебный процесс. Раньше меня никто ни во что не «включал». А теперь нас, учащихся спецкласса, будут водить на уроки к «нормальным» детям. Ну, посмотрим на этих нормальных.

Сравнивать мою новую коляску со старой – все равно что сравнивать «мерседес» с самокатом. У новой коляски тихий мягкий ход, потому что у нее больше резиновые колеса – прямо как автомобильные. На ней особо не разгонишься, но зато достаточно немного потянуть рычажок на подлокотнике – и коляска сама катится по школьному коридору. А если меня кто-то везет, то ее можно переключить на ручное управление.

Когда я первый раз въехала в класс на новой коляске, Фредди завопил от восторга, будто перед ним победитель самых крутых автогонок:

– Йеху-у! Мелли вж-ж-жик-р-ракета! Давай гоняться! – И принялся наматывать вокруг меня круги. Скорости у нас, конечно, черепашьи – но если бы я согласилась с ним «гоняться», он бы точно меня обошел.

По сравнению со старой коляской эта просто тяжеловес. Погрузить ее в машину – целое дело. В первый раз папа чуть не надорвался.

– М-да, – сказал он, – если дальше ты решишь пересесть в танк или что-то покруче, на меня не рассчитывай: сразу нанимай Супермена, пусть он таскает твой транспорт.

Я рассмеялась, но мысленно сказала папе: спасибо. Надеюсь, он это понял по глазам.

В итоге папа купил складной пандус, чтобы без проблем закатывать по нему коляску в наш внедорожник. И чтобы папина спина при этом не слишком страдала.

С новой коляской я получила свободу. Мне больше не нужно ждать, пока меня перевезут в другую комнату или подкатят к окну: захотела – поехала. Ровно то что надо для занятий в обычных классах.

В этом году у нас опять новая учительница – миссис Шеннон. Она вся такая маленькая, толстенькая, с аккуратными седыми кучеряшками, прямо идеальная бабушка из телевизора. От нее всегда пахнет лавандовыми духами. Думаю, миссис Шеннон родом с юга. Она говорит медленно, растягивая слова, из-за этого ее всегда слушаешь с интересом.

Первый урок она начала так:

– Ну что, готовы? И не надейтесь в этом году сидеть и ничего не делать. Я заставлю вас попотеть. Мы с вами будем читать, учиться и расти. Я уверена, что вы все вместе и каждый в отдельности много на что способны, – вот и посмотрим, что получится.

Миссис Шеннон мне сразу понравилась. Она принесла в класс много новых книг, игры, музыкальные диски и видеозаписи. В отличие от миссис Биллапс она прочитала заметки предыдущих учителей и не только достала для меня наушники, но и приготовила целую кучу новых аудиокниг.

– Так, сегодня у нас урок музыки, но не совсем обычный – мы идет в класс к другим ребятам, – как-то утром огорошила нас миссис Шеннон.

От радости я аж подпрыгнула в коляске. Пока мы ехали по школьному коридору, голова лопалась от разных мыслей. Неужели я буду сидеть рядом с обычным мальчиком или девочкой? Вдруг я сделаю какую-нибудь глупость? А если Вилли завоет или Карл пукнет? Или Мария, как всегда, ляпнет что-нибудь? Тогда, наверное, наш первый совместный урок станет последним. Не опозориться бы… Я очень переживала, ведь прямо сейчас мы попадем в самый обычный класс!

Первой на совместный урок согласилась миссис Лавлейс – учительница музыки. Музыкальный класс показался мне огромным – раза в два больше нашего. В нем нет парт: ученики сидят на стульях, выставленных полукругом в несколько рядов. От волнения у меня вспотели ладони.

Пятиклассники даже не подозревали, что я знаю их всех по именам, – а я ведь несколько лет на переменах наблюдала за ними на площадке. Пока мы, ученики СК-5, сидели в тени и дышали воздухом, эти ребята пинали мяч или играли в догонялки. Я знала, кого как зовут, кто с кем дружит, кто как играет. А они, естественно, никого из нас не знали и не замечали.

На уроке все сразу же пошло вкривь и вкось. Вилли перепугался нового помещения и завопил так, будто его режут. Джилл разревелась, вцепилась в ходунки и встала на пороге как вкопанная. Мне хотелось провалиться сквозь землю.

Все до единого «нормальные» ученики – человек тридцать, не меньше – уставились на нас. Кто-то засмеялся, кто-то отвел глаза. Только одна девочка сердито смотрела на своих одноклассников, скрестив руки на груди.

Клер и Молли – две самые вредные и злые девчонки в классе – начали передразнивать Вилли, но так, чтобы учительница не видела. Зато видела я. И Вилли тоже видел.

– Смотри, Клер! – Молли подняла над головой руки, неестественно вывернула кисти, согнулась чуть ли не пополам и выкрикивала: – Я дебил! Я дебил! – От смеха у нее из носа даже вылетела сопля.

Клер тоже захохотала, а потом начала пускать слюни.

– У-у! Угу-угу! Ы-ы-ы! – Она закатила глаза и стала сползать со стула.

Наконец их заметила миссис Лавлейс.

– Встань, Клер! – сказала она строго.

– Я ничего не делала!

– И ты встань, Молли! – добавила учительница.

– Мы пошутили, – начала оправдываться Молли, но все же поднялась вместе с Клер.

Миссис Лавлейс взяла их стулья и переставила к стене.

– А что мы сделали? – возмутилась Клер.

– У вас, девочки, здоровые ноги, вот и пользуйтесь ими, – ответила миссис Лавлейс. – Стойте.

– Что нам, весь урок, что ли, стоять? – Клер скорчила недовольную гримасу.

– В школьном уставе говорится, что я должна учить вас музыке, но там нет ни слова о том, что вы при этом должны сидеть. Поэтому до вы будете стоять и вести себя тихо, иначе я отправлю вас к директору. Вы проявили неуважение к нашим гостям.

Клер и Молли остались стоять – прямо посреди третьего ряда: все сидели, а они стояли!

Вот это учительница, это я понимаю!

Постепенно обстановка разрядись. Плачущую Джилл увели обратно в СК-5. Остальные, и я в том числе, устроились в последнем ряду.

Миссис Лавлейс начала урок:

– Ну, настраиваемся на работу! – Учительница села за пианино и заиграла: от «Лунной реки» из фильма «Завтрак у Тиффани» она плавно перешла к главной теме из нового сериала про вампиров. Миссис Лавлейс знала, что нам интересно. Вместе со звуками музыки появились цвета: нежно-зеленый, как весенняя трава, потом золотисто-зеленый – свежий лайм, потом изумрудный. Замечательная учительница!

Я посмотрела на Глорию. Она не сидела, как обычно, скрючившись в углу, – наоборот: раскачиваясь в такт, она выставила вперед руки и раскрыла ладони, будто ловила музыку. На лице появился румянец.

Вдруг миссис Лавлейс сменила темп, и зазвучали энергичные ноты гимна бейсбольных болельщиков. Вилли радостно захлопал в ладоши.

А потом она заиграла джаз – настоящий буги-вуги, папа бы оценил! Ученики заерзали на стульях в такт. Наша Мария вскочила, стала танцевать и хлопать в ладоши, совершенно не попадая под музыку, зато была такая счастливая.

Доиграв, миссис Лавлейс сказала:

– Видите, какую силу имеет музыка! Она навевает нам воспоминания, она радует и огорчает нас, она помогает нам преодолевать трудности. – На этих словах она посмотрела на Клер и Молли, которые так и стояли возле своих мест.

Мне очень хотелось рассказать миссис Лавлейс, как я люблю музыку. Хотелось спросить, слышала ли она песню «Эльвира», будем пи сочинять музыку. Я даже попыталась поднять руку, но учительница не заметила – или просто подумала, что я случайно взмахнула рукой: у людей с моей болезнью руки редко лежат спокойно. Но я почему-то была уверена, что миссис Лавлейс обязательно постаралась бы выслушать меня и понять.

– Знаете что? – продолжила она. – А давайте устроим настоящий инклюзивный урок! Пригласим наших гостей из СК-5 выбраться из последнего ряда и сесть с остальными ребятами.

Фредди не пришлось просить дважды: он тут же включил коляску, выехал на середину класса и крикнул:

– Я Фредди! Я люблю музыку! Я быстро езжу!

Все засмеялись. Я умею отличать, когда люди смеются с издевкой и злостью, а когда по-доброму. И Фредди умеет: поэтому он не обиделся, а тоже засмеялся. Растерявшаяся на мгновение миссис Лавлейс подошла к Фредди, пожала ему руку и еще раз представила его ребятам. Она усадила Фредди в первом ряду, возле мальчика по имени Родни. Они с Фредди широко улыбнулись и хлопнули друг другу по рукам, будто лучшие друзья. Скажу честно, я сидела и завидовала.

Миссис Лавлейс попросила помощницу проводить вперед Глорию. Ее усадили рядом с девочкой по имени Элизабет. Та глянула на Глорию чуть опасливо, но не отшатнулась.

Лучшая подруга Элизабет – Джессика. Каждый день на переменках они вместе едят злаковые батончики и о чем-то секретничают – мне всегда было интересно о чем. А еще я заметила, что Джессика все повторяет за Элизабет и старается ни в чем от нее не отставать. Например, они бегут наперегонки до калитки и Элизабет выигрывает – тогда Джессика требует бежать еще раз, чтобы обогнать подружку. А если Элизабет приходит в школу с новым рюкзачком, Джессика назавтра является с таким же.

Как только Элизабет стала что-то говорить перепуганной Глории, Джессика подняла руку и попросила посадить рядом с ней кого-нибудь из нас.

Наша Мария, конечно, многого не понимает, зато она очень дружелюбная и открытая.

– А можно я сяду к девочке в голубой кофточке? Можно я? Можно? – С этими словами она сама подбежала и плюхнулась на стул рядом с Джессикой, тут же вскочила и обняла ее, а потом ее соседку. И бросилась обнимать всех подряд. Кажется, одному мальчику это не очень понравилось, но в общем-то никто не сопротивлялся.

Естественно, Мария не пропустила стоявших посреди класса Молли и Клер. Когда обе скривились и прошипели что-то презрительное, миссис Лавлейс чуть заметно двинула бровью и громко сказала:

– Похоже, вам нравится стоять. Что ж, стулья я вам не верну до конца недели.

– Совсем озверела, – процедила сквозь зубы Клер.

У Молли хватило ума промолчать.

Одна Мария ничего не заметила и даже чмокнула Клер в щеку. Ну как тут не улыбнуться.

Вилли усадили рядом с мальчиком по имени Коннор. Коннор, мягко говоря, не худенький, зато очень доброжелательный.

Эшли и Карл отсутствовали, поэтому на заднем ряду осталась только я. Все замолчали. Мне вдруг стало холодно, будто включили на полную мощность кондиционер. По спине побежали мурашки.

Учительница обвела взглядом класс, надеясь, что кто-то из учеников предложит мне сесть рядом. Мне в тот момент хотелось только одного: оказаться в нашем дурацком кабинете с птичками на стенах, укрыться от тридцати пар глаз.

Вдруг с места поднялась девочка с длинными распущенными волосами и подошла ко мне. Чуть нагнувшись, она заглянула мне прямо в глаза и улыбнулась. Да, это она недовольно смотрела на тех ребят, которые смеялись, когда нас только привели.

– Меня зовут Роуз, – приветливо сказала она.

Я улыбнулась в ответ, изо всех сил стараясь не дернуться, не испугать ее случайным движением руки или ноги, резким звуков. Набрав побольше воздуха, я попыталась представить медленно накатывающие на берег морские волны. Помогло. После пары глубоких вдохов и выдохов я показала на планшете: «Спасибо».Думаю, Роуз меня поняла.

Потом я включила коляску и подъехала к ее стулу. До конца урока мы сидели рядом. И все было хорошо, мое тело ни разу меня не подвело. Только урок очень быстро кончился.

С тех пор по средам нас выпускают из спецкласса и приводят на музыку к миссис Лавлейс. Джилл, Эшли и Карл постепенно привыкли и тоже ходят с нами. Каждого из нас «прикрепили» к определенному ученику: мы сидим рядом и стараемся вместе работать, насколько это возможно.

Когда на урок в первый раз привели Эшли, все пятиклассницы тут же захотели сидеть рядом с ней. Наверное, каждая мечтала с ней поиграть, как с куклой, но это ничего, Эшли любит быть в центре внимания.

Двум подружкам – Молли и Клер – через какое-то время снова позволили сидеть. «Прикрепиться» к кому-нибудь они желания не изъявили. Ну и хорошо.

Глория осталась сидеть рядом с Элизабет, Мария – с Джессикой. Джилл, вполне довольная, сидит рядом с девочкой, которую зовут Эстер Ченг. Родни иногда на переменах подходит поговорить с Фредди, а пару раз даже катал его на коляске с приличной скоростью, чтобы тот почувствовал себя гонщиком. Естественно, Фредди в восторге.

А я по средам все так же сижу рядом с Роуз. Накануне вечером я даже уснуть не могу от волнения. Утром я заставляю маму одевать меня в самые красивые вещи, чтобы выглядеть классно и модно, не хуже других детей. Я недовольно визжу, пока мама не выберет то, что мне хочется. И напоминаю ей хорошенько почистить мне зубы, чтобы изо рта не пахло.

Я почти все время думаю о Роуз. А вдруг она больше не захочет, чтобы я с ней сидела? Но Роуз разговаривает со мной как с обычной девочкой и, кажется, даже старается меня понять. Как-то раз я показала на планшете слова «новый», «туфли», «хороший», потом кивнула на ее ноги – я хотела сказать, что заметила ее новые кроссовки и они мне понравились. Кажется, она удивилась, что я могу такое сказать. Еще бы! Иногда, чтобы что-то объяснить, у меня уходит целая вечность. В другой раз я показала «музыка», «плохой», «вонять»и засмеялась. Роуз ничего не поняла. Тогда я снова показала те же слова, потом указала на миссис Лавлейс, которая поставила диск с джазом. Я, как и мама, не люблю джаз, потому что в нем нет мелодии.

Наконец Роуз поняла:

– А! Ты не любишь джаз? Я тоже! – И мы так громко захихикали, что миссис Лавлейс пришлось строго на нас посмотреть, приложив указательный палец к губам. Первый раз в жизни мне сделали замечание за болтовню на уроке! Как же я была счастлива! Я чувствовала себя самой обычной девочкой – как все.

Роуз даже поделилась со мной несколькими секретами. Оказывается, у нее есть дурная привычка – грызть ногти. И она терпеть не может молоко. По воскресеньям ее водят на службу в церковь, а она там засыпает от скуки. Как и я. У нее, как и у меня, есть младшая сестричка. И Роуз тоже любит кантри! Иногда она рассказывает, как они с подружками ходили в большой торговый центр. Как бы мне хотелось быть с ними!

Глава двенадцатая

В конце октября руководство школы решило расширять инклюзивную программу. Марии и Джилл разрешили посещать уроки физкультуры и искусства, Фредди и Вилли – естествознание. А мне – впервые в жизни! – позволили самой выбрать, на какие уроки ходить.

Теперь, когда урок заканчивается, я не остаюсь сидеть в классе и не гадаю, что происходит в коридоре, а выезжаю на перемену. Я довольна. Я не спеша разъезжаю на коляске среди учеников, как фермер на мини-тракторе по пшеничному полю.

Некоторые ребята машут мне «Привет» или спрашивают, как дела, а иногда кто-нибудь даже провожает меня до кабинета, где будет следующий урок. Классно!

Но инклюзия инклюзией, а участвовать во всем у меня никак не получается. Обычно я сижу в конце класса и тихо бешусь: я же знаю ответы на большинство вопросов, но не могу об этом сказать.

Пару дней назад на одном из уроков учительница спросила, что означает слово «достоинство». Конечно, я знала, что оно означает, даже подняла руку, но никто не заметил – учительница подумала, что я просто случайно дернула рукой. Да хоть бы она меня и вызвала, что тогда? Я ведь не смогу ничего сказать! Ужасно обидно.

В начале месяца у нас было родительское собрание – точнее, даже не родительское, а общее, потому что на него пригласили и учителей и учеников, чтобы все могли поговорить обо всем. Мама и папа пришли вместе. Миссис Шеннон – какая же она замечательная! – подкатила мою коляску к группе учителей, участвующих в инклюзивной программе.

Она положила руку на подлокотник моей коляски и сказала:

– Эта девочка – настоящая умница! Вот увидите, она станет звездой нашей программы.

От радости я задрыгала ногами и взвизгнула. Хотелось чмокнуть миссис Шеннон в щеку – правда, я бы ее обслюнявила.

Потом, когда мои родители разговаривали с миссис Шеннон, папа сказал:

– Наконец-то учителя поняли то, что мы давным-давно знаем. Прекрасно, что Мелоди теперь может показать свои способности!

А маму больше всего обрадовало, что мне назначили персонального помощника, который будет работать не со всем классом, а лично со мной.

– Наконец-то, – с облегчением вздохнула мама. – С только лет мы об этом просили!

– Вы же понимаете, вопрос упирается в финансирование. Увы, все приходится выпрашивать и вымаливать, вместо того чтобы спокойно работать с детьми. – Миссис Шеннон вздохнула. – Я стараюсь создать оптимальные условия для развития каждого ученика в классе, но выбить для Мелоди персонального помощника – было моей задачей номер один. Надеюсь, этот учебный год нас не разочарует.

«Классно!»– показала я на планшете. Персональный помощник! Вот это да! Он будет возить меня на общие уроки, сидеть рядом и помогать участвовать в занятиях. Интересно, какой он будет, молодой или старый? Ой, а почему он – ведь наверное же, она? Тогда молодая или старая?

Когда следующим утром я въехала в класс, мой персональный помощник, точнее, все-таки помощница уже была там, разговаривала о чем-то с миссис Шеннон. Увидев меня, она подошла, протянула руку и сказала:

– Привет, Мелоди! Меня зовут Кэтрин. Я учусь в университете. Теперь я в твоем личном распоряжении.

Она говорила со мной как с самой обычной девочкой, будто не замечала коляски. Я очень старалась не дрыгать ногами, но от возбуждения не могла сдержаться.

– Классная футболка! – заметила Кэтрин, кивнув на мою новую нежно-сиреневую футболку с мультяшной птичкой Твити.

Я показала на планшете «Спасибо».

– А какой у тебя любимый цвет?

Я показала на фиолетовый квадратик, потом быстро на зеленый – и улыбнулась.

– Смотрю, нам с тобой нравятся одинаковые цвета. Думаю, мы подружимся.

На Кэтрин были фиолетовые теннисные туфли, зеленые колготки, фиолетовая замшевая юбка и ужасно растянутый зеленый свитер.

Мне хотелось пошутить над ее странным нарядом, но так, чтобы она не обиделась. А то вдруг она решит, что я злая и вредная, – а мы ведь только познакомились. Я попыталась подобрать на планшете подходящие слова, но ничего не нашла. Иногда сказать какую-нибудь мелочь гораздо сложнее, чем что-то серьезное.

Теперь Кэтрин кормит меня обедом, поэтому я больше не пачкаюсь. На уроках она проговаривает вслух ответы, которые я показываю на планшете. Кстати, она дописала на нем еще несколько слов и фраз. И подсказала миссис Шеннон, какие мне нужно послушать книги. И следит, чтобы у меня не выпадали наушники.

Мисс Гордон – она ведет язык и литературу в обычном пятом классе – совсем молоденькая, чуть старше моей Кэтрин. Она очень живая и энергичная. Каждая книжка, которую мы проходим, превращается в целое событие. Когда она увлекается, может запросто усесться на стол. Может даже запеть. Некоторые книжки ученики прямо на уроке разыгрывают по ролям. А иногда мисс Гордон устраивает по прочитанному викторины и игры.

Играем в словарное лото! – объявила мисс Гордон на одном из уроков. – Команда-победитель получит пончики с шоколадом!

Естественно, пятиклассники изо всех сил старались дать правильные определения новых слов, тянули руки и выкрикивали с места. И громко вздыхали, если ошибались. Уже через полчаса все до единого запомнили два десятка новых слов. Проигравшей команде тоже достались пончики, только без шоколада.

Я знала все слова и все ответы, но просто не успевала за остальными ребятами. Ну и ладно, все равно я бы перемазалась этим шоколадом с головы до ног.

А совсем недавно – на этой неделе выдалось несколько необычно теплых для октября дней – мисс Гордон принесла в класс брызгалки с водой, и прямо на уроке мы брызгались и ели фруктовое мороженое на палочке. Естественно, в честь Хэллоуина оно было оранжевого цвета. А учительница читала нам стихи про тыквы и привидения. Кэтрин заправила мне за воротник бумажное полотенце и держала мое мороженое, так что я ни капельки не испачкалась.

У мисс Гордон не бывает скучных уроков. Когда мы проходили «Дневник Анны Франк» – это книжка про еврейскую девочку, которая пряталась от нацистов во время оккупации, – она устроила под учительским столом что-то вроде небольшого тайника, и все ребята по очереди сидели там, чтобы понять, каково было Анне в ее убежище. Я, конечно, не лазила под стол, но тоже все поняла.

Вообще она дает нам читать много новых интересных книг. Я сейчас читаю вернее, слушаю книжку про приключения мальчика и собаки: «Мой лучший друг Шейлок» Филлис Нэйлор. И странную книжку про будущее – «Дающий» Доис Лоури. А еще я послушала сказку «Вечный Тук» Натали Бэббит: в ней рассказывается про семью, в которой все жили вечно. И поняла, что не так уж здорово навсегда остаться в детстве.

Миссис В. научила меня читать настоящие бумажные книги, но из-за того, что шрифт в них слишком мелкий, я постоянно теряю строчку. Вдобавок бумажные книги у меня все время падают на пол. Поэтому мне больше нравится слушать книги на дисках.

А еще я теперь выполняю тесты – как все ученики! Кэтрин читает мне вопрос, а я показываю на листке правильный ответ. Я сама справляюсь со всеми тестами, Кэтрин мне ни капельки не подсказывает. Думаю, я бы легко выполняла абсолютно все задания без ошибок, но на некоторые требуется давать развернутые ответы, а слов на моем планшете не хватает.

Как-то раз мисс Гордон дала нам орфографический диктант. Я по буквам показывала слова на планшете, а Кэтрин записывала. Клер с Молли, которым вечно больше всех надо, принялись возмущаться.

– Так нечестно! – подскакивая на стуле, выкрикнула Клер.

– Кэтрин ей подсказывает! – поддержала ее Молли.

Я не могла понять, с чего их так разобрало – завидуют они мне, что ли?

Но потом я сообразила: они считают, что мне делаются поблажки. Что мне слишком легко!

В прошлый понедельник мисс Гордон сказала:

– Возможно, вы уже слышали от старших учеников, что каждый год все пятиклассники у меня пишут самостоятельные исследовательские работы.

В этом году мы будем работать над биографией. На уроках мы познакомимся с биографиями знаменитых людей, после этого надо будет подготовить доклад о жизни какого-нибудь известного человека.

А потом каждый расскажет о себе – то есть напишет автобиографию.

– Так это ж задание на пару строчек! – крикнул с места здоровяк Коннор. – О чем рассказывать в одиннадцать лет?

Все засмеялись.

– Кто-кто, Коннор, а ты найдешь о чем рассказать – ответила учительница.

– А можно я подготовлю доклад про изобретателя гамбургеров? – не унимался Коннор.

Все опять засмеялись.

– Вряд ли истории известно, кто придумал первый в мире гамбургер, а вот поискать материал об основателе Макдоналдса ты очень даже можешь. Гамбургеры и картошка фри помогли ему разбогатеть.

– Идет! Он наверняка крутой чувак.

Роуз подняла руку. Я рада, что мы с ней теперь в одном классе.

– Мисс Гордон, а когда сдавать?

Роуз – старательная девочка, она всегда записывает все задания в аккуратный красный блокнотик.

– Не переживай, Роуз, время еще есть. Работа продлится до конца мая. В ней будет несколько этапов, и на каждом я буду вам помогать. Завтра мы поговорим о том, как писать воспоминания.

Роуз немного успокоилась, но все равно исписала в своем блокнотике целую страницу. Как бы и мне хотелось вот так вот писать что-нибудь в блокноте. И вообще, с каким удовольствием я выполняла бы все до единой домашние работы!

История мне нравится даже больше языка и литературы, хотя учитель – мистер Димминг – ни капельки не похож на мисс Гордон. Он лысый и толстый, в школе работает уже больше двадцати лет и, говорят, за это время не пропустил ни одного урока! Видно, что он любит свою работу. Наш автобус только подъезжает, а его машина уже на стоянке, нас развозят по домам, а его машина еще на стоянке. Костюм у него как у проповедника с религиозного канала: брюки, пиджак и жилетка, обязательно белая рубашка с крахмальным воротничком и яркий галстук, иногда даже кричаще-яркий. Интересно, это ему жена такие выбирает?

Мистер Димминг любит свой предмет. Он так и сыплет фактами, датами, названиями сражений и именами полководцев. Думаю, он бы легко выиграл в какой-нибудь телевикторине.

Пятиклассники не слишком его любят, они даже прозвали его «зануда Димминг». По-моему, зря.

Мистер Димминг – умный, он руководит школьной командой эрудитов, и на уроках у него интересно.

Когда мы стали проходить американских президентов, я аж подпрыгнула от радости. Мистер Димминг раздал всему классу список президентов и вице-президентов и велел выучить его к тесту через неделю. Кэтрин несколько раз прочитала мне этот список.

– Про некоторых я впервые слышу, – шепотом призналась она. – Оказывается, вице-президента при Аврааме Линкольне звали Ганнибал Гэмлин.

Я запомнила весь список.

Во время теста я показывала на букву с правильным ответом. Мистер Димминг следил, чтобы Кэтрин мне не помогала. Я справилась даже раньше некоторых ребят.

Пока мистер Димминг раздавал результаты, пятиклассники занимались кто чем: болтали, точили карандаши. Роуз подошла ко мне.

– Ну что, сколько у тебя получилось? У меня только семьдесят пять баллов. – Было видно, что она огорчена.

Я набрала восемьдесят пять баллов. Но, сильно разволновавшись из-за того, что Роуз сама ко мне подошла, я случайно показала на планшете сначала «5»,потом «8».

– Не переживай, в следующий раз будет лучше. – Она с искренним сочувствием тронула меня за руку – и это на глазах у Молли и Клер, на глазах у всего класса! Теперь уж точно не стану ей говорить, сколько баллов я набрала на самом деле.

Мне хотелось еще ее задержать. «Красивый» «блузка»– показала я на своем косноязычном планшете. Жаль, что миссис В. так и не вписала слова «классный» и «прикид».

Роуз широко улыбнулась:

– Ты тоже сегодня отлично выглядишь!

Она явно мне льстила. Мама нарядила меня в линялую голубую футболку с длинными рукавами и трикотажные штаны того же цвета – в последнее время меня почти все время одевают во что-то такое. Как же я ненавижу трикотажные штаны! Если бы я сама выбирала что надеть, сегодня на мне были бы голубые джинсы с блестящими камушками, кофточка с красивыми пуговицами и жилетка.

Но объяснить все это Роуз я не могла, поэтому просто показала: «Спасибо».Невероятно, но она снова на секунду прикоснулась к моей руке и только потом пошла на свое место.

Урок закончился, мне пора было возвращаться в свой спецкласс. Всё, ничего интересного сегодня больше не будет: ни инклюзивных уроков, ни Роуз, а до конца школьного дня еще четыре часа! Даже Кэтрин ушла, у нее после обеда сегодня занятия в университете.

Миссис Шеннон была на больничном, поэтому нас всех – меня, Эшли, Марию, Карла и Вилли – усадили в сотый раз пересматривать мультик «Король Лев», который я помнила наизусть. Потом учительница, которая пришла заменять урок математики, снова объясняла нам сложение. Интересно, доберемся мы когда-нибудь до деления столбиком? Я все время пыталась представить, что сейчас делает Роуз. Тот день в школе тянулся как никогда долго.