Текст книги "Убить невесту"

Автор книги: Шарлотта Буше

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шарлотта Буше
Убить невесту

Между большим злом и вечной любовью

Одри не спеша поднялась по крутой лестнице и с усилием толкнула тяжелую дверь на чердак. Темнота непроглядная! В нос ударил затхлый запах плесени и пыли. Куда же она подевала лампу? Может быть, она оставила ее около старого сундука? Или под слуховым окном? В тщетных поисках девушка осторожно пробиралась через старый хлам. Вот! Наверное, это она! Одри нащупала округлую поверхность, приятно холодившую ладонь. Она протянула вторую руку, чтобы обхватить абажур, и внезапно напоролась на что-то острое: это были зубы! Девушка громко вскрикнула, резко отдернув руку. Содрогаясь от страха и отвращения, Одри поняла, что обнаружила череп…

– Ну как, тебе нравится, дорогая? – Оливер Макей с надеждой посмотрел на свою невесту. – Это лучший дом во всей округе и притом один из самых недорогих.

– И, конечно же, самый старый, – ответила Одри Хейли с нежной улыбкой и теснее прижалась к обнимавшему ее молодому элегантному мужчине, который вскоре станет ее мужем.

Тот кивнул.

– Придется постараться, чтобы привести его в нормальное состояние, – согласился он. – Но игра стоит свеч. Я уже проработал этот вопрос: хороший ремонт нам вполне по карману. В конце концов, не могу же я привести самую красивую девушку Шотландии в жалкую лачугу? Но ты пока не ответила: нравится тебе дом или нет?

– Это самый прекрасный дом на свете, – убежденно ответила двадцатилетняя девушка, решительно вскинув очаровательную головку с густыми медово-золотистыми волосами. Большие орехового цвета глаза, обращенные на жениха, излучали безмерную любовь:

– Мне очень хочется жить здесь с тобой. И чтобы в этом доме родились наши дети.

Оливер блаженно улыбнулся.

– Наши дети? – повторил он. – У меня от счастья голова идет кругом!

– Этот дом надо наполнить жизнью. Он выглядит таким… мертвым.

– Ничего удивительного, он пустует столько лет. Продажную стоимость завысили, да и расположение у него, увы, не слишком удобное: шоссе только в десяти милях отсюда. Зато мне удалось снизить цену до разумного уровня. А самое главное, что дом просторный, в нем хватит места даже для десяти детей. Это соответствует твоим планам?

Одри застонала:

– О нет! Не больше двоих-троих.

И дипломатично переменила тему:

– Что будем делать с фасадом? Он такой мрачный. Я бы его выкрасила в светло-бежевый цвет.

– Но это нарушит стиль, дорогая, – заметил молодой человек. – Этот дом должен выглядеть скромно, как хижина винокура на торфяниках. Ну, это мы еще обсудим. А сейчас мне надо вернуться в город: старый зануда Доэрти требует, чтобы я участвовал в переговорах с новым клиентом.

– А можно я останусь? Мне хочется все как следует рассмотреть: вдруг удастся сохранить что-нибудь из прежней обстановки? А ты потом за мной заедешь.

Оливер не возражал. У него словно гора свалилась с плеч, когда невеста одобрила покупку дома. В порыве благодарной нежности он обхватил сильными руками ее изящную фигурку, приподнял и закружил. Одри притянула к себе его красивую голову. Их губы привычно встретились в волнующем поцелуе.

– Боже мой, Одри! Я так никуда не уеду, – застонал молодой человек, с трудом оторвавшись от ее горячих губ.

Девушка, смеясь, шутливо оттолкнула его:

– Езжай, езжай, у меня и без тебя тут дел хватит.

Через несколько минут Оливер уже мчался в Инвернесс в элегантном темно-синем автомобиле.

Одри проводила жениха влюбленным взглядом. В свои тридцать два года красавец Оливер Макей считался одним из самых успешных молодых бизнесменов северо-восточной Шотландии – он был совладельцем крупной процветающей ткацкой фабрики в Инвернессе. Девушка бесконечно гордилась его успехами, восхищалась его импозантной внешностью и прекрасными манерами, искренне недоумевая, чем же она заслужила любовь такого замечательного мужчины?

Она выросла в маленьком городке в скромной протестантской семье, строго соблюдавшей традиции. Недели были заполнены трудами и заботами, а все субботы жители весело проводили в шумных прокуренных пабах, играя в бильярд, смотря трансляции футбольных матчей, споря о политике и наливаясь до краев пивом и неразбавленным виски. Нередко случались и пьяные драки. Правда, изрядно оттузив друг друга, противники простодушно забывали и об этом, и о причине конфликта, оставаясь, как и прежде, добрыми соседями.

Зато в воскресенье все пабы, рестораны и магазины не работали, ставни домов наглухо закрывались, окна плотно занавешивались. Их городок становился похож на фантастическое поселение, все жители которого в одночасье бесследно исчезли, и только холодный ветер гонял по пустынным улицам сброшенную деревьями листву, цветные бумажные обертки и пустые сигаретные пачки…

Воскресенье было днем благочестия: все горожане в своей самой лучшей одежде целыми семьями отправлялись в церковь, зажав подмышкой псалтырь. Послушать проповедь съезжались и жители ближайших ферм. Громоздкое мрачное здание церкви из серого камня, окруженное кольцом автомобилей – от сияющих лимузинов до истерзанных непогодой джипов, – представляло собой на редкость живописное зрелище. И звуки в опустевшем городе доносились только из церкви – прихожане хором пели псалмы.

Одри послушно посещала церковь, но тщательно скрывала от всех, что отчаянно завидует закадычной подруге Мэри – та была католичкой, ходила к мессе и могла на законном основании наслаждаться органной музыкой, от которой у самой Одри кружилась голова и сладко щемило сердце.

Повзрослев, девушка с облегчением покинула суровый родительский кров и, поступив на секретарские курсы в Эдинбурге, вступила в самостоятельную жизнь. Теперь она посещала протестантскую церковь только на Рождество и Пасху, но Библия заняла свое законное место в ее книжном шкафу.

С Оливером Макеем – отпрыском одного из старинных шотландских кланов – она познакомилась на деловом обеде, куда сопровождала шефа в качестве секретаря. Девушка сразу заметила, что привлекательный молодой человек в дорогом элегантном костюме буквально не сводит с нее глаз, и сама с трудом заставляла себя не смотреть в его сторону. Оливер, взрослый и опытный мужчина, легко понял нехитрый девичий маневр. Эта хрупкая, похожая на эльфа девушка с пушистыми волосами цвета меда, матовой золотистой кожей и орехово-карими глазами словно заворожила его. Шотландец до мозга костей, Оливер проявил свойственную мужчинам его нации настойчивость…

Крепость сдалась без боя: влюбленная впервые в жизни, Одри без колебаний бросилась в объятья молодого плейбоя. И очень скоро он, к полному своему изумлению, обнаружил, что не представляет жизни без красивой подруги, доверившейся ему с такой искренностью. Они решили пожениться, и в преддверии свадьбы Оливер купил этот старый дом.

Конечно же, они будут счастливы в этом доме! Одри поклялась себе, что сделает все, чтобы сохранить любовь «и в горе и в радости, и в болезни и в здравии, и в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит нас».

Когда автомобиль скрылся из виду, девушка направилась к двухэтажному дому, зажав в руке ключи.

Дом был построен в начале девятнадцатого века. Его западный фасад зарос плющом, почти закрыв маленькие окна. К входной двери вела каменная лестница с расколотыми ступеньками. Одри ступила на нижнюю ступеньку, от которой тут же откололся кусочек и, совершив странный кульбит в воздухе, просвистел у нее над ухом, задев прядь волос. Ей показалось, что рядом кто-то противно хихикнул. Она испуганно оглянулась, но вокруг не оказалось ни души.

– Странно, – прошептала девушка, продолжая подниматься по лестнице.

Петли входной двери заскрипели. «Как в настоящем старинном замке», – подумала она с улыбкой и на всякий случай громко спросила:

– Есть здесь кто-нибудь?

Ответа не последовало. Вокруг стояла мертвая тишина. Только ветер яростно теребил нежные веточки плюща.

Одри вошла в огромный вестибюль и машинально щелкнула выключателем у входной двери. Но висящая под потолком старинная хрустальная люстра не зажглась. Ну, конечно, электричества-то нет! Надо будет в первую очередь возобновить договор с поставщиком электроэнергии. Оливер говорил, что первым делом придется заменить всю электропроводку – она устарела и стала пожароопасной.

Девушка прошла по нескольким комнатам, чувствуя себя словно в царстве мертвых. Может быть, потому, что вся мебель была укрыта белыми простынями, как саваном. Зачем это нужно? Ведь злейший враг мебели не пыль, а древоточец! Молодая хозяйка из любопытства приподняла одну простыню: лавина пыли заставила ее отскочить и закашляться.

Внезапно взгляд девушки упал на огромную картину, висевшую над камином. Это был портрет мужчины неординарной внешности: блестящие черные волосы, пронизывающий взгляд горящих темных глаз, презрительная усмешка на бескровных тонких губах. Палец мужчины украшало массивное кольцо с ослепительно сияющим крупным бриллиантом.

Интересно, существовал ли этот мужчина на самом деле и владел ли уникальным бриллиантом, или это только плод воображения художника, подпись которого на портрете невозможно было разобрать? А может, это портрет последнего хозяина дома, или предпоследнего?

На стенах висели и другие картины, в основном натюрморты, но по сравнению с мужским портретом они выглядели тускло и невыразительно. Особенно отвратительной была картина, изображавшая убитого волка.

Если фасад дома не должен выходить за рамки стиля суровой простоты, то уж интерьеры-то она сделает комфортабельными и уютными! Молодая хозяйка поднялась на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице – здесь будут спальни и детская. Она подошла к одному из окон, такому грязному, что сквозь него ничего не было видно. Одри собралась было протереть стекло бумажным носовым платком, как вдруг услышала звук подъезжающего автомобиля. Неужели Оливер уже вернулся? Она стремительно вышла, пересекла коридор, вошла в комнату с окнами на север и рывком распахнула одно из них. Автомобиля не было! Виднелись только ближайшие дома, из каминных труб на крышах которых мирно вился серый дымок.

Одри вдруг почувствовала острый голод и по инерции отправилась искать кухню. Та оказалась довольно большой, и молодая хозяйка подумала, что здесь нужно будет пробить дверь в соседнее помещение, совместив кухню со столовой. Она снова подумала, что этот старый дом слишком велик для двоих, но Оливер все равно прав – у этого дома особая атмосфера, не свойственная современным постройкам.

Внезапно девушка вздрогнула и прислушалась: с улицы до нее донесся отчетливый звук шагов. Одри открыла оконную створку и громко позвала:

– Оливер!

Ответа не последовало. Она решила, что обманулась. И вдруг опять услышала характерное шуршание шин по гальке подъездной аллеи. Она выбежала из дома и увидела незнакомого мужчину, стоящего под одной из акаций в саду. Незнакомец тяжело опирался на трость и смотрел на нее в упор, но… не двигался, хотя было совершенно очевидно, что он обнаружен.

«Наверное, сосед пришел познакомиться, – подумала девушка. – Надеюсь, не все здесь выглядят так экстравагантно».

Она сбежала вниз по разбитым ступенькам и направилась прямо к незнакомцу, по-прежнему не подававшему ни малейших признаков жизни. Его лицо было похоже на застывшую маску: никакой мимики, даже веки не шевелились!

Одри остановилась на расстоянии пяти шагов от мужчины и заставила себя приветливо улыбнуться.

– Добрый день! – поздоровалась она. – Меня зовут Одри Хейли. Мой жених, мистер Макей, купил этот чудесный старый дом. После ремонта мы поселимся в нем и будем вашими соседями. Или вы здесь не живете?

Незнакомец долго медлил с ответом, бесцеремонно разглядывая свою визави и не проявляя при этом естественного мужского интереса к хорошенькой молодой женщине. Наконец, его тонкие губы зашевелились. При разговоре он едва открывал рот, словно не говорил, а шипел:

– Надеюсь, вы шутите, мисс Хейли?

– Шучу? – Одри подумала, что выразилась недостаточно ясно. – Все именно так, как я сказала. Дом не слишком дорогой, поэтому…

– Ничего удивительного, – последовал сухой комментарий.

– Что вы имеете в виду? – поинтересовалась девушка, слегка раздосадованная, но и заинтригованная. – Может быть, есть какие-то поломки, которые скрыли от Оливера?

– Вам не удастся поселиться в этом доме. Или придется горько раскаяться в этом.

– Я так не думаю, – твердо возразила Одри. – Мы поженимся и будем счастливо жить здесь.

– Только не в этом доме. Советую вам дать задний ход и убраться отсюда подобру-поздорову.

– И не подумаем! Вы хоть раз бывали в этом доме? Там комнат без числа и прекрасно сохранившаяся антикварная мебель.

– А еще крысы, пауки и летучие мыши, – злобно добавил мужчина.

Одри содрогнулась от отвращения, но виду не показала:

– Любая санитарная служба справится со всеми этими тварями в секунду.

– С паразитами и вредителями – да! А с другим – нет!

– С чем другим? Что вы имеете в виду?

– Ну, зачем же я буду вас зря пугать? – ответил мужчина вкрадчивым голосом.

– Послушайте! – воскликнула Одри. – Вы явились сюда, наговорили мне всяких гадостей, а теперь уверяете, что не собираетесь меня пугать. Говорите прямо, в чем дело!

– У меня нет доказательств. Но ходят упорные слухи… Вот, например, вы картины в доме видели?

– Вы имеете в виду какую-то определенную картину? – спросила девушка и невольно вспомнила портрет над камином.

– Нет, я говорю вообще. Вы видели в доме хотя бы одну картину с изображением женщины?

Одри отрицательно покачала головой:

– Ну и что? Там и без того много плохих картин – блеклых и невыразительных. Я люблю насыщенные краски.

– Например, кроваво-красные?

Ну что за вредина! Девушка дипломатично решила не возражать и поинтересовалась прежним хозяином дома.

– Он пропал.

Ответ потряс ее:

– А как же он продал дом?

– Он ему уже не принадлежал. После таинственного исчезновения владельца не было обнаружено законных распоряжений по поводу управления домом. Дом достался банку. Тот решил, что ухватил хороший куш. Но все потенциальные покупатели отказывались от сделки, узнав эту сомнительную историю.

– Но вы, разумеется, рассказали ее только мне по секрету, – улыбнулась Одри снисходительно. – Однако должна вас огорчить: она меня не испугала! Добавьте еще, что в этом доме кто-нибудь покончил с собой.

– Только наполовину.

– То есть была попытка суицида, но не удалась?

– Нет, это было не физическое, а духовное самоубийство. Мистер Крокер оказался во власти чего-то значительно более могущественного, чем может представить себе человек.

– Кто такой Крокер?

– Бенджамин Крокер – прежний хозяин дома. Злобный тип, люто ненавидевший женщин.

– Бывает. Это все?

– Как бы не так! У этого Крокера была тайна – он продал душу дьяволу. Здесь, в этом доме.

– О господи! Ну мы же не в средние века живем!

– Это не мешает многим людям идти тайными путями. Вам разве не известно, что и сейчас существуют ведьмы, колдуны и другие представители потустороннего мира, которые творят свои страшные дела?

– Я не верю ни в какие дьявольские штуки, – ответила Одри примиряющим тоном.

– Вот этим вы и отличаетесь от Бенджамина Крокера. Он мечтал служить сатане.

– И как, успешно? – девушке стал надоедать этот странный разговор.

– Этого я вам сказать не могу. Имеется лишь один неоспоримый факт: Крокер исчез бесследно. Одни считают, что он скрывается от правосудия, другие – что он скончался, а третьи уверены, будто бы он прячется в каком-нибудь укромном местечке и занимается там сатанизмом. Вот какой человек обитал в доме, в котором вы надеетесь обрести тихое семейное счастье. Разве не ясно, что черная тень Зла всегда затмит собой Свет?

Одри молчала. Хорошее воспитание не позволило ей рассмеяться в лицо незнакомцу. Мужчина не производил впечатления душевнобольного, но и разбираться в его фобиях не хотелось.

– Советую не вкладывать в ремонт ни единого фунта, – настойчиво продолжал незнакомец, который так и не представился.

– Я скажу жениху, – согласилась девушка, желая поскорее свернуть разговор.

– Скажите непременно, – настаивал мужчина. – И не вздумайте ничего утаить от него!

Он резко повернулся и ушел, не попрощавшись. Одри заметила, что при ходьбе он не опирался на трость, а, крепко обхватив ее рукой, держал, как эфес шпаги. «Забавный чудак», – подумала девушка и тут же забыла о нем.

* * *

– Ну чего еще от тебя ожидать? – засмеялся Оливер, когда невеста пересказала ему свою беседу с незнакомцем.

– Надеюсь, ты не воспринял всерьез всю эту чертовщину, дорогой? Безусловно, в нынешнем виде дом непригоден для жилья.

– Скоро все изменится. Разумеется, мы не сможем сделать все одним махом. Начнем с электропроводки, водопровода, кухни и самых нужных помещений на первом этаже.

Молодого человека особенно беспокоила открытая электропроводка: оболочка некоторых проводов была порвана, и там проглядывала окисленная медная проволока. Все это давно отслужило свой срок.

– Тут такие красивые лампы, – заметила Одри и легко провела рукой по абажуру одной из них, напоминающей по дизайну старинную керосиновую лампу.

– Ой, – вдруг пронзительно вскрикнула она и резко отдернула руку. Лицо ее побелело.

Оливер в ту же секунду оказался рядом:

– Что случилось, дорогая? – в его голосе звучала неподдельная тревога. – С тобой все в порядке?

– Я… меня ударило током, когда я провела ладонью по абажуру.

– Ударило током?

Девушка кивнула и протянула ему руку.

– Но, дорогая, это абсолютно исключено! В доме отключена электроэнергия. Смотри! – он щелкнул выключателем, но свет не зажегся.

– Но меня ударило именно током, – настойчиво повторила невеста. – Это было так, словно у меня сжалось сердце.

– Это какая-то невралгия, – убежденно сказал молодой человек и в доказательство своей правоты положил обе руки на медный абажур лампы. – Видишь? Никакого тока. Да его и быть не может!

Одри ничего не ответила. Но она твердо знала – это был настоящий удар электрическим током! Невольно на ум пришел незнакомец с его мистическими предостережениями. «Черная тень Зла всегда затмит собой Свет!» – утверждал он.

Оливер отвлек ее от этих мыслей, сообщив о результатах последних деловых переговоров:

– Старина Доэрти на седьмом небе. Если все пойдет гладко, то в ближайшее время мы значительно расширим свой бизнес.

Девушка искренне обрадовалась. В этот момент из-за свинцовых облаков проглянуло долгожданное солнце, и, наблюдая за забавной световой игрой его жарких лучей на дощатом полу, она почувствовала себя по-настоящему счастливой.

Ее родители недавно купили дом в Абердине, а единственный брат Джордж жил со своей семьей в Эдинбурге. Скромная семья Одри единодушно одобрила выбор ее сердца, а аристократичные родные Оливера приняли будущую невестку со свойственной им сдержанностью, но доброжелательно.

Пару дней спустя в своей крошечной квартирке в Питерхеде Одри потихоньку паковала вещи в большие картонные коробки: она едва могла дождаться переезда в квартиру Оливера в Инвернессе. Все складывалось как нельзя лучше… пока вновь не появился таинственный незнакомец.

На этот раз он ничего не говорил. Он просто стоял на улице, размахивая своей тростью и мрачно озираясь по сторонам. Одри заметила его, случайно выглянув в окно. Что он здесь делает? Может быть, он знаком с кем-нибудь из соседей? Она позвонила подруге, жившей этажом выше:

– Марджи, выгляни, пожалуйста, в окно. Там стоит мужчина в темном костюме и в шляпе с узкими полями. У него в руках трость, хотя он еще совсем не старый. Ты его знаешь?

Марджи, подошла к окну и с удивлением ответила:

– В первый раз вижу. Выглядит зловеще. А почему он тебя интересует?

Одри пересказала подруге свой недавний разговор с незнакомцем.

– Ты его боишься, Одри?

– Я пока еще не разобралась в себе. Но хочу понять, зачем он меня преследует?

– Ты только не смейся, – сказала Марджи, – но мне кажется, что он сам похож на дьявола.

– Вот и я так думаю, – согласилась девушка, вздохнув. – Я попрошу Оливера поговорить с ним.

– А почему он до сих пор не поговорил?

– Возможности не было. Тот появился, когда Оливер был в Инвернессе.

– Тогда просто позвони в полицию, – предложила Марджи.

– А что я им скажу? Что какой-то противный дядька предостерегает нас от покупки дома, пугая нечистой силой? Мне посоветуют обратиться к психиатру, а Оливер станет всеобщим посмешищем!

– Может, нам спуститься вниз и поговорить с ним?

– Отличная идея!

Девушки встретились у квартиры Одри, но пока они спускались по лестнице, незнакомец уже исчез.

– Это был безобидный прохожий, – заключила Марджи. – Ему нет никакого дела до тебя. Может быть, это вообще другой человек.

– Это он. Его ни с кем не спутаешь! Разве можно забыть такое лицо? Эти оттопыренные заостренные уши, плотно сжатые тонкие губы и колючие злые глаза?

Марджи не нашла, что ответить, но обещала в следующий раз обязательно заглянуть ему в глаза.

Одри решила ничего не рассказывать жениху, но при встрече он сразу заметил, что невеста что-то скрывает.

– Снова этот тип, – заволновался молодой мужчина, когда Одри посвятила его в суть дела. – Не нравится мне все это. Переезжай-ка поскорее ко мне в Инвернесс.

– Ты забыл, что я еще работаю? Я не могу подвести шефа.

– А когда ты уволишься? Мы ведь собираемся пожениться.

– Да, но только через полгода. Что ж мне теперь шесть месяцев баклуши бить?

Оливер добродушно рассмеялся:

– А кто говорит о безделье? Ты ведь уже побывала в нашем доме? Там нужно основательно продумать интерьер, прежде чем начнется ремонт, и еще выкинуть к чертям всю эту рухлядь!

– Ни в коем случае, – горячо запротестовала девушка. – Я нашла там старинные книги, наверняка очень ценные, и другие замечательные предметы. Кроме того, я обожаю копаться в антикварных вещах, как маленькая девочка в бабушкином сундуке.

– Вот и славно. Только чур не жаловаться, что работы выше крыши!

С тяжелым сердцем Одри обещала жениху завтра же написать заявление об уходе. Тем самым она окончательно подводила черту под девичьей вольницей и вступала во взрослую жизнь…

* * *

Марджи гордилась тем, что Одри доверила ей пошив своего подвенечного платья. Работая швеей на фабрике и устав от монотонной работы, девушка была рада и оригинальному заказу, и дополнительному заработку. Подруги пересмотрели кипу модных журналов и, наконец, выбрали актуальную модель:

– Если платье получится таким же шикарным, как на фотографии, Оливер будет в восторге! Но он не должен видеть его до дня свадьбы, поклянись мне в этом!

Марджи произнесла торжественную клятву и привычным жестом взяла в руки сантиметровую ленту:

– С такой великолепной фигурой ты могла бы зарабатывать бешеные бабки, а не париться целыми днями в офисе! Если бы я была такой красивой, как ты…

Одри, смеясь, обняла подругу за шею:

– Что за разговоры, Марджи? У тебя что, опять депрессия?

– Честно говоря, мне ужасно жаль, что ты уезжаешь! Ты наверняка меня забудешь! А кроме того… – она нерешительно замолчала.

– Кроме того… – продолжила Одри.

– Я опять видела его.

– Кого?

– Того незнакомца. Он ехал со мной в автобусе, но вышел не на нашей остановке, хотя я почти уверена, что он вышел бы именно на ней, если бы не узнал меня.

– Узнал тебя? Думаешь, он тогда видел нас вместе?

– Уверена. Будь осторожнее, Одри!

Разумеется, этот разговор не поднял девушке настроение. И, как назло, Оливер на несколько дней уехал в Лондон! Правда, они созванивались по нескольку раз в день, но Оливер никогда не упоминал о незнакомце, считая его предостережения относительно дома безвкусной шуткой престарелого маразматика. Если бы он только знал, насколько сильно ошибался…

* * *

Больше всего Одри огорчала перспектива провести уик-энд в одиночестве. Марджи уехала к заболевшей сестре помочь ей с ребенком. Одри хотела поехать в Абердин к родителям, которых не видела уже пару месяцев, но мать ответила по телефону, что они приглашены в гости и ждут ее только в следующие выходные.

Чтобы как-то занять себя, девушка решила разобрать шкаф и решить, какие вещи возьмет в свою новую жизнь, а какие выбросит.

Ей попалась на глаза Библия в старом кожаном переплете. Она взяла ее в руки, прикрыла глаза и предалась щемящим сердце детским воспоминаниям. Вот она стоит в церкви рядом с родителями, серьезная и сосредоточенная. Вот с гордостью несет шлейф подвенечного платья невесты старшего брата Джорджа. А вот, захлебываясь слезами, стоит у гроба школьной подруги Бетти, и букетик цветов дрожит в ее маленькой руке.

Эта смерть стала первой потерей в ее юной жизни. Бетти была жизнерадостной доброй толстушкой, но вдруг резко похудела, ее кожа приобрела синюшный оттенок, и, проболев недели три, девочка скончалась. Врачи диагностировали какой-то неведомый вирус, не поддающийся лечению. Одри представила, что это она ушла из жизни совсем молодой, и ужаснулась от этой мысли. Ну что за глупости лезут ей в голову? Через несколько месяцев она выйдет замуж за самого лучшего мужчину в Шотландии и станет счастливейшей женщиной на свете!

У Одри редко бывало плохое настроение, но когда это случалось, она обязательно принимала горячую ванну. И сейчас, тоскуя от одиночества, девушка решила прибегнуть к проверенному средству. Она наполнила ванну горячей водой, бросила в нее шарик ароматической соли и, стянув джинсовые шортики и кашемировый пуловер, погрузилась в воду.

Но привычное чувство блаженства все не приходило. Одри закрыла глаза и представила, что они принимают ванну вместе с Оливером. Им обоим это нравилось. Они намыливали друг другу волосы и весело бросались клочками ароматной пышной пены, как шаловливые дети, легкомысленно оставленные в ванне без присмотра. Неторопливые движения рук по влажной коже действовали на них особенно возбуждающе. А когда Оливер принимался ловить губами капли воды на ее груди, Одри…

Девушка тихо застонала – их любовные игры волновали ее даже в воспоминаниях.

Одри вышла из ванной, закутавшись в махровый халат. Нет, это настоящее безрассудство впадать в уныние только потому, что осталась одна на пару дней. Надо что-нибудь почитать. Она открыла Библию как раз на Книге Царей: «Под твои крыши, Израиль, – прочитала она. – Заботься о своем доме, Давид!»

Похоже, Одри получила именно тот совет, который жаждала: надо использовать свободные дни для разборки хлама в их доме.

Приняв решение, она испытала облегчение. Одри взяла Библию и положила ее в коробку вместе с другими книгами. Девушка попыталась поднять коробку, чтобы отвезти ее в дом, но не смогла даже оторвать от пола. Оставив коробку до лучших времен, она села в свой маленький автомобиль и поехала в Тарлэнд – деревню, находившуюся невдалеке от их дома.

Девушка подъехала к единственной в деревне автозаправке, хотя в баке ее автомобиля было достаточно бензина. Ей просто хотелось потолковать с кем-нибудь о Бенджамине Крокере и его внезапном исчезновении.

Клиентов обслуживал мужчина лет тридцати:

– Крокер? – спросил он скучающим голосом. – Да, помню его. Проклятый скряга! Ни разу не дал мне на чай.

Он выжидающе посмотрел на Одри.

– А что с ним стало? – спросила она.

– А я почем знаю? Я ему не пастух. Денег он нам не должен. И вообще я не интересуюсь другими людьми.

Девушка дала мужчине полфунта на чай в надежде, что деньги развяжут ему язык. Но он резко повернулся к ней спиной и быстро зашагал прочь.

По дороге к дому Одри размышляла, почему служащий станции ничего не рассказал ей? Из вредности или не хотел пугать?

Юная хозяйка отперла входную дверь и вошла в дом, держа в руках работающую на батарейках лампу – электроэнергии в доме еще не было. Она с опаской посмотрела на старинную лампу с медным абажуром, который так больно ударил ее током в прошлый раз. Ну не могло же все это ей показаться! Она осторожно протянула руку к лампе и слегка коснулась абажура кончиком пальца. Ничего! Медь была холодной на ощупь, и никакого тока! Одри удивленно покачала головой и начала подниматься вверх. Оливер, как всегда, оказался прав: расстроенные нервы сыграли с ней злую шутку!

Девушка открыла тяжелую дверь на чердак. Через грязные окна сюда проникал только слабый свет. Но лампа пока была не нужна. На чердаке царил чудовищный хаос, везде пыль и паутина. Похоже, Бенджамин Крокер никогда ничего не выбрасывал.

Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что среди кучи хлама есть и кое-что стоящее, например, маленький антикварный столик с изящной инкрустацией. Придется только починить выдвижной ящик. В огромном кованом сундуке она нашла изъеденную молью старую одежду. «Это все на помойку, – сказала себе Одри. – А сам сундук отреставрируем – он будет великолепно смотреться в холле».

Девушка решила принести на чердак пустые коробки и мешки для мусора, сложить в них весь хлам и потом заказать вывоз мусора. Ее взгляд случайно упал на деревянный ящик, отлично подходящий для этих целей. Сверху в ящике лежал черный платок, в который было что-то завернуто. Одри сдернула платок и закричала от ужаса: на нее пустыми глазницами уставился череп!

Оправившись от шока, девушка еще раз взглянула на череп и поняла, что это всего-навсего наглядное пособие для школьных уроков анатомии. Возможно, черные маги тоже используют такие штуки на своих сеансах?

Одри не смогла заставить себя коснуться черепа голыми руками, а взяла его через платок и положила в угол чердака – надо продемонстрировать зловещую находку Оливеру, когда он вернется.

С опаской девушка вытряхнула из ящика остальное содержимое, но ничего ужасного там больше не было: только книги и бумаги. На дне ящика лежали толстые черные свечи, некоторые сильно оплывшие. Черные свечи и череп! Без сомнения, Крокер занимался черной магией. Возможно, надеясь избежать предсказанной ему судьбы? Но магия явно не сработала.

Одри открыла одну из книг, но не смогла прочитать ни слова – книга была написана на гаэльском языке. Может быть, аристократичные родственники Оливера владеют этим древним языком? Если нет, решила она, отдадим книгу в научную библиотеку или продадим букинистам.

Пожелтевшие бумажные листы, свернутые рулонами и валявшиеся по отдельности, она собралась было отправить в предназначенный для мусора деревянный ящик, но внезапно передумала. Большинство листов было покрыто странными рисунками, а некоторые – исписаны от руки. А где же указание имени автора?

Одри взяла в руки несколько исписанных бумажных листов и подошла к чердачному окну. Текст во многих местах был практически полностью стерт и едва читался. Это был своеобразный дневник, в котором Бенджамин Крокер – она решила, что автор именно он – записывал результаты своих магических экспериментов. Записи были сделаны по-английски, местами коряво и витиевато.

Особенно интересным было письмо, подписанное «Твой партнер». Корреспондент не счел нужным рассыпаться в любезностях, а сразу перешел к сути дела. Лист бумаги не был сложен и вложен в конверт, а, следовательно, автором письма являлся сам Крокер. Но по какой причине он так и не отправил письмо адресату?