355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Шарль Эксбрайя » Не сердись, Иможен » Текст книги (страница 9)
Не сердись, Иможен
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 23:05

Текст книги "Не сердись, Иможен"


Автор книги: Шарль Эксбрайя



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА IX

Иможен спала плохо. Всю ночь она проворочалась в постели от лихорадочного нетерпения. Шотландке казалось, что утро никогда не настанет и не придет самый важный в ее жизни день, день, когда мисс Мак-Картри должна принять самое важное в своей жизни решение: ответить Говану Россу «да» или «нет». Но имеет ли Иможен право приобщить постороннего к культу Роберта Брюса, сэра Вальтера Скотта и своего отца? Если Гован любит Иможен, ему придется разделить ее вкусы, ибо она ни в коем случае не согласится пожертвовать старыми друзьями ради нового.

Услышав, что миссис Элрой пошла в кухню, мисс Мак-Картри оторвалась от приятных грез.

Мрачный вид старой служанки, ее угрюмое молчание и то, как она сквозь зубы ответила на весьма любезное приветствие Иможен, достаточно красноречиво свидетельствовали, что Розмери по-прежнему разделяет мнение Каллендера о слишком экстравагантном поведении своей подопечной. Но мисс Мак-Картри не могла допустить, чтобы дурное настроение прислуги испортило ей такой прекрасный и долгожданный день. Она позавтракала с большим аппетитом и вернулась к себе в комнату придумывать туалет, в котором строгость, приличествующая безупречной добродетели, сочеталась бы с ноткой непринужденности, располагающей к пылким признаниям и мудрой решимости. Мисс Мак-Картри была готова еще до назначенного срока и, сама не зная зачем, положила в сумочку револьвер.

Ровно в десять часов снизу послышался негромкий сигнал клаксона, и сердце Иможен учащенно забилось. Тотчас же Розмери, не поднимаясь на второй этаж, крикнула:

– Мисс Иможен, вас спрашивает вчерашний господин!

– Иду!

Уходя, мисс Мак-Картри окинула взглядом привычную обстановку комнаты – возможно, по возвращении она станет смотреть на все это другими глазами… Но подойти к Роберту Брюсу, Вальтеру Скотту и отцу Иможен не решилась, ибо в глубине души чувствовала себя почти предательницей.

Шотландка с удовольствием проскользнула бы, не прощаясь с миссис Элрой, но та, как будто угадав намерения хозяйки, стояла на пороге. Очевидно, Розмери не желала упустить ни единой подробности.

– Так вы, значит, уезжаете?

– Да, мы решили позавтракать на природе.

– Вдвоем?

– Да, а что?

– Ничего, но вот что подумал бы капитан, узнав, что его дочь едет за город с мужчиной, не прихватив с собой компаньонку!

Мисс Мак-Картри невольно рассмеялась.

– Вы, кажется, забыли, что мне скоро пятьдесят лет, миссис Элрой?

– Неважно. Девушка есть девушка! И уж во всяком случае, постарайтесь хоть этого привезти обратно живым!

Выпустив эту парфянскую стрелу, очень довольная собой старуха повернулась на каблуках и исчезла на кухне, а слегка сбитая с толку Иможен смотрела ей вслед. Но тут подбежал Гован, радостно бормоча, как он рад провести с ней целый день на свежем воздухе. Такое воодушевление глубоко тронуло мисс Мак-Картри, но она все же не могла не посетовать про себя, что сочетание цветов в одежде ее поклонника изрядно грешит против чувства гармонии. Впрочем, Иможен решила, что, как только они поженятся, уж она привьет Говану хороший вкус.

В Троссаксе, где за каждой скалой ей мерещились лучники Боб Роя, Иможен подумала, что Росс выбрал далеко не лучшее место для ухаживаний. И в самом деле, эта знаменитая местность настраивала скорее на героический лад, нежели располагала к нежностям. Мисс Мак-Картри старалась отогнать наваждение и почувствовать себя женщиной, которой вот-вот предложат руку и сердце, но, невзирая на все усилия, слышала не биение собственного сердца, а далекий галоп конницы Боб Роя.

– Иможен, я хочу еще раз принести вам извинения за Линдсея, вернее, за типа, которого я так звал… Я все же чувствую некоторую ответственность… Мое присутствие рядом было для него в какой-то степени прикрытием. Но, повторяю, это лишь клубное знакомство, как, впрочем, и Аллан Каннингэм.

На сей раз шотландка все же услышала, как затрепетало ее сердце, но постаралась изобразить полное равнодушие.

– Мистер Каннингэм показался мне хорошо воспитанным молодым человеком, – спокойно заметила она.

– Да, по-моему, он джентльмен… Я говорил, что он просил передать вам привет?

– Очень любезно с его стороны. Так он скоро вернется в Каллендер?

– Я думаю, Аллан не замедлит появиться, как только покончит со своей певичкой.

Иможен снова почувствовала уколы ревности.

– Вероятно, очаровательное создание?

– Вот уж не сказал бы! Голос и в самом деле чудесный, но сама девица показалась мне на редкость вульгарной…

Росс вдруг стал Иможен гораздо симпатичнее.

Оставив машину на обочине дороги, Гован прихватил корзинку с провизией, и они отправились бродить среди скал. Очень скоро толстяк вспотел и начал задыхаться, и мисс Мак-Картри подумала, что непременно заставит его по утрам делать хоть несколько гимнастических упражнений. Хуже всего было то, что Росс, полагая, будто он обязан болтать без умолку, то и дело застревал посреди фразы, отчаянно хватая ртом воздух. Шотландка с трудом сдерживала смех, хотя речь шла о предметах вполне серьезных: Гован рассказывал ей о своей жизни. Отца он не знал, и воспитывала его мать, судя по всему, женщина с очень крутым характером, ни разу не позволившая сыну высказать мнение, отличное от ее собственного. Разумеется, о том, чтобы водворить вторую женщину в доме, где желала единолично царить миссис Росс, не могло быть и речи. Из запуганного ребенка получился забитый подросток, потом безвольный мужчина, а затем и старый холостяк, в пятьдесят лет боявшийся мамочки точно так же, как и в два. А в прошлом году миссис Росс неожиданно скончалась, предоставив сына себе самому. И теперь бедняга Гован пребывал в полной растерянности. Короче, мисс Мак-Картри сразу поняла, что, избавившись от рабства, Росс только и мечтает скинуть слишком тяжкое для него бремя свободы. Такого человека проще простого водить за нос, и мисс Мак-Картри, в чьих жилах текла деспотичная кровь капитана индийской армии, с удовольствием представляла себя в роли полновластной хозяйки дома. Да, из Гована Росса получится вполне подходящий для нее муж.

Наконец они добрались до скалы, возвышавшейся над всеми прочими. Иможен вскарабкалась на вершину первой и, протянув руку, одним мощным рывком втащила за собой Росса. Переводя дух, оба оглядели окрестности и сразу пришли к единодушному заключению, что Шотландия – самая красивая на свете страна и только полное отсутствие чувства справедливости мешает иностранцам это признать.

Гован Росс открыл корзину и стал доставать припасы. Сначала – омлет с конфитюром на картонной тарелке, украшенный незабудками, потом салат из сырой моркови и, наконец, главное блюдо – холодный рассыпчатый пудинг, один вид которого заставил бы в ужасе отшатнуться любое человеческое существо, родившееся к югу от Чивиот Холлз. Поистине лишь желудок шотландца способен без особых затруднений переварить это жуткое месиво из потрохов и овсянки! Последним Росс извлек из корзины главное украшение этой импровизированной трапезы – бутылку виски. Для начала Иможен и ее спутник выпили по капельке во славу Шотландии, потом еще по одной за дружбу и по третьей – за поражение врагов мисс Мак-Картри. На высокой скале, овеваемой ароматным ветром вересковых пустошей, Иможен и Гован чувствовали себя почти как Адам и Ева до закрытия земного рая. И Росс, собрав наконец все свое мужество, решился.

– Позвольте мне, дорогая Иможен, признаться, что в вашем обществе я чувствую себя особенно хорошо…

– Вы мне льстите… Гован…

– И что… что… короче говоря, я бы хотел… больше не расставаться с вами…

Мисс Мак-Картри издала тихий грудной смешок, в котором слышались и нежное воркование горлинки, и ласковое подшучивание.

– Уж не следует ли мне из этого заключить, Гован, что вы просите меня стать вашей женой?

– Это мое самое горячее желание!

– Я думаю, мы будем очень счастливы вместе.

– О! О! Дорогая Иможен!

И Росс, как влюбленный юноша, принялся покрывать поцелуями руку мисс Мак-Картри. Иможен хотелось и смеяться, и плакать. В то же время ее охватила великая гордость: никто еще не обручался столь романтическим образом – на скалах Троссакса и без иных свидетелей, кроме неба Шотландии! Оба выпили за будущее счастье, и от виски их охватила легкая эйфория. В нескольких метрах поодаль корявое, но еще крепкое дерево стояло словно часовой, охранявший их от возможного нашествия врагов. Однако Иможен, как истая шотландка, никогда не забывала о практической стороне вопроса.

– В Адмиралтействе мне платят двенадцать фунтов в неделю…

– А я каждую пятницу вечером получаю от «Айрэма и Джорджа» двадцать один фунт.

– Значит, в сумме у нас получится тридцать три…

– По-моему, нам вполне хватит, верно?

– Я тоже так думаю. И мы, разумеется, поселимся у меня, в Челси.

– Я всегда мечтал там жить!

С удовольствием убедившись, что ни одна мелочь не вызывает у них разногласий, Иможен и Гован выпили еще немного за взаимопонимание. Затем они расправились с салатом из сырой моркови, и, прежде чем приняться за пудинг, Росс заметил:

– Если бы вы только захотели, Иможен, мы могли бы стать гораздо богаче и устроиться с большим комфортом… Разве вам бы не понравилось зимой греться на солнышке?

Мисс Мак-Картри подумала, что Гован переносит виски гораздо хуже ее самой.

– И я бы перестала работать в Адмиралтействе?

– Как и я – у «Айрэма и Джорджа»!

– Но каким чудом?

– У вас есть документы, которые стоят очень много денег…

Иможен сочла это довольно тяжеловесной шуткой.

– К несчастью, они принадлежат Англии!

– Но вы же не англичанка, а шотландка!

Мисс Мак-Картри помрачнела – направление разговора нравилось ей все меньше и меньше.

– Когда речь заходит о национальной безопасности, нет больше ни англичан, ни шотландцев, Гован, – очень сухо заметила она.

– Но я уверен, что вы могли бы получить не меньше десяти тысяч фунтов…

В голове Иможен мелькнуло ужасное подозрение: а что если Росс ухаживал за ней лишь в надежде толкнуть на эту гнусную сделку?

– Перестаньте так шутить, Гован, по-моему, это совсем не остроумно!

– Зато я нахожу шутку на редкость забавной.

От внезапно изменившегося тона спутника по позвоночнику мисс Мак-Картри пробежала дрожь. Что все это значит?

– Я не понимаю вашего поведения, Гован, – уже без прежней самоуверенности проговорила она.

– Мне очень жаль, Иможен, но, я думаю, мы уже достаточно позабавились и пора переходить к более серьезным делам.

На глазах перепуганной шотландки Росс вдруг совершенно преобразился. Куда подевался кругленький застенчивый человечек с детски наивным взглядом, красневший из-за каждого пустяка? Перед Иможен сидел, правда, невысокий, но очень крепкий мужчина, и стальной блеск глаз придавал всему его облику некую пугающую монолитность. Чувствуя, что ее охватывает паника, мисс Мак-Картри вскочила.

– Гован Росс, прошу вас немедленно отвезти меня обратно в Каллендер! – крикнула она, стараясь совладать с голосом.

Он тоже встал.

– Не сердитесь, Иможен, а лучше послушайте меня внимательно.

– Если вы опять собираетесь говорить об этом глупом предложении, лучше помолчите, а то…

– А то – что?

– Я заберу обратно данное вам слово!

Гован разразился таким грубым хохотом, что мисс Мак-Картри сразу поняла горькую правду: миссис Росс ей не стать так же, как и миссис Линдсей… Однако, не желая услышать подтверждение своей догадке, Иможен решила прекратить разговор. Вот только, чтобы уйти, ей нужно было пройти мимо Росса!

– Стойте на месте, мисс! Мне нужны документы, и имейте в виду: не отдадите добром – возьму силой!

Иможен с отчаянием поглядела на сумочку с револьвером, но, увы, она лежала за спиной у Росса. Шотландка попыталась хитростью выиграть время.

– А я-то поверила в вашу любовь!

– Нельзя же быть такой дурой! У меня есть дела поважнее, чем нашептывать нежности пожилым шотландкам… И, само собой, я и не думал писать любовную записку, которая так поразила ваше воображение! Вы убили моего старого друга, моего боевого товарища и дорого за это заплатите! Ну, гоните бумаги, или я сам до них доберусь!

Мисс Мак-Картри отступила на самый край площадки, но дальше шел пятиметровый обрыв, и шотландка не решилась спрыгнуть. Сломай она руку или ногу – оказалась бы в полной власти этого бандита! Как сестра Анна на своей башне, Иможен без всякой надежды поглядела вокруг, но ничего утешительного не увидела и поняла, что это конец.

– Ну, пеняйте на себя!

И Гован Росс бросился к Иможен Мак-Картри. Но, очевидно, призрак Боб Роя, витавший в этих краях, не мог допустить, чтобы его далекая праправнучка пала от руки предателя, а потому он устроил так, чтобы подлый негодяй, в нетерпеливом стремлении завладеть бумагами, наступил на омлет с конфитюром, поскользнулся и, упав навзничь, хорошенько треснулся головой о скалу. Иможен охватила жажда мщения, и она всем телом навалилась на грудную клетку поверженного врага. Тот зашипел, как проткнутая шина. Похоже, Гован Росс надолго вышел из строя… И мисс Мак-Картри, сидя на бесчувственном теле противника, с облегчением переводила дух, как вдруг рядом послышался спокойный голос:

– В конце концов, может, вы и впрямь переломали ему все ребра?

Иможен, испуганно вскрикнув, вскочила, готовясь встретить нового врага лицом к лицу. Это, разумеется, был Герберт Флутипол, несомненно явившийся исправить неудачную попытку сообщника, а может, и соперника (в конце концов, кто знает, из какой он разведки?). Флутипол стоял в том месте скалы, где Иможен с Гованом поднялись на вершину. Мисс Мак-Картри сообразила, что теперь вполне может добраться до сумочки, и, не успел противник опомниться, как она уже целилась в него из револьвера.

– Молитесь, проклятый валлиец! – завопила мисс Мак-Картри. – Сейчас вы предстанете перед Богом!

Он мигом поднял руки:

– Не сердитесь, Иможен…

К счастью для Флутипола, пуля пролетела в добрых четырех метрах от его головы и в щепки разбила ветку дерева-часового, которым шотландка любовалась всего несколько минут назад, ветку диаметром по меньшей мере в полдюйма! Валлиец не стал ждать новой пули и задал стрекача, причем полы его пиджака подпрыгивали, как пачка балерины. Иможен выстрелила еще раз, и пуля отбила от скалы громадный кусок. Призрак Боб Роя мог спокойно удалиться!

Грохот привел Росса в сознание, и он со стоном попробовал распрямиться. Но мисс Мак-Картри теперь снова чувствовала себя дочерью доблестных Мак-Грегоров. Она опустилась на колени рядом с противником и как следует стукнула его по голове рукоятью револьвера. Из раны на лбу хлынула кровь, и Гован совершенно утратил интерес к происходящему. Приняв таким образом необходимые меры предосторожности, Иможен стала связывать врага. Не колеблясь ни минуты, она вытащила рубаху Росса из брюк и, оторвав несколько полосок, обзавелась достаточно прочными пеленами. Тщательно скрутив ему руки и ноги, мисс Мак-Картри решила, что, поскольку хорошее воспитание не позволяет ей слушать площадную брань, неплохо бы заткнуть Говану рот. Сказано – сделано. Иможен замотала нижнюю часть лица Росса, заботливо оставив нос открытым. Теперь можно съесть кусочек пудинга и запить добрым глотком виски! Гован уже очнулся и наблюдал эту сцену горящими от ненависти глазами. Мисс Мак-Картри подняла стакан.

– За ваше здоровье, Гован Росс, и будете знать, как нападать на горянок!

Покидая место так и не состоявшегося праздника, Иможен ухватила Росса за шиворот и как мешок с картошкой поволокла к машине, оставленной ими у дороги. Надо полагать, пленник испытал множество на редкость тягостных минут. При этом он так отчаянно извивался, всячески демонстрируя глубокое недовольство столь невежливым обращением со своей особой, что мисс Мак-Картри пришлось сурово предупредить его о возможных последствиях:

– Послушайте, Гован, по-вашему, я делаю это для собственного удовольствия? Напротив, мне ужасно тяжело вас тащить, но, к сожалению, это необходимо. Так что не усложняйте мне работу, иначе придется снова ударить вас по голове револьвером. Ясно? Ну вот и подумайте хорошенько, стоит ли так себя вести!

Фермер Питер Говенан пребывал в замечательном настроении. Он только что съездил в гости к Коллинзам, на чьей единственной дочери, Рут, мечтал жениться. Молодого человека приняли весьма любезно, и он пришел к заключению, что дела идут как нельзя лучше, а их с Рут ждет безоблачное будущее. Полагая, что подобный успех следует отметить, Питер решил съездить в Каллендер и пропустить стаканчик в «Гордом горце». Но в двух километрах от городка он увидел у обочины дороги машину и склонившуюся над мотором женщину. Галантный кавалер, Говенан готов был видеть свою возлюбленную Рут в каждой особе ее пола, а потому сразу затормозил. Он тут же узнал машину Билла Васкотта, владельца гаража из Каллендера, и вежливо предложил услуги высокой рыжеволосой женщине. Почему-то она с первого взгляда показалась Питеру на редкость бойкой особой.

– Что-нибудь не в порядке, мисс?

Иможен озабоченно повернулась к доброму самаритянину:

– Мотор пару раз икнул, и машина остановилась.

Питер льстил себя надеждой, что неплохо разбирается в механике, и очень скоро пришел к выводу, что мотор в полном порядке. Он уже раздумывал, как выйти из положения, не потеряв лица, но вдруг его осенила счастливая мысль проверить уровень горючего. Молодой человек с облегчением вздохнул.

– Вы когда-нибудь слышали, мисс, что эти штуковины работают на бензине?

– Что за странный вопрос, молодой человек!

– О, я сказал это просто потому, что у вас в баке не осталось ни капли этой жидкости.

– Ну и ну!

– А вам далеко ехать?

– Да нет же, всего-навсего до Каллендера!

– В таком случае, я могу вас выручить – у меня есть в запасе пятилитровый бидон.

Говенан сходил за бидоном и заправил машину Иможен. Мисс Мак-Картри рассыпалась в благодарностях и, собираясь расплатиться, открыла сумочку. При виде громадного револьвера Питер едва не подскочил на месте. Теперь ему хотелось только одного: удрать отсюда как можно быстрее! Он проклял рыцарский порыв, побудивший его броситься на помощь такой опасной женщине. Когда мисс Мак-Картри отдала деньги за бензин, молодой человек пробормотал «спасибо» и торопливо пошел к своей машине. Только тут он заметил на заднем сиденье автомобиля Иможен окровавленного и скрученного в бараний рог мужчину. У Питера едва не подкосились ноги. На долю секунды он задумался, как поступить. Не будь у той рыжей пистолета, Говенан попытался бы спасти несчастного, но при нынешнем раскладе самое разумное – как можно скорее добраться до полицейского участка в Каллендере. Питер заставил себя спокойно сесть в машину, мягко тронуться с места и, проезжая мимо, вежливо помахать рукой Иможен. Лишь увидев в зеркальце, что ужасная женщина больше не обращает на него внимания, молодой человек изо всех сил нажал на газ, и машина рванула прочь. Мисс Мак-Картри опустила капот и, с удивлением обнаружив, что ее спаситель под жалобный стон покрышек уже исчезает за поворотом, покачала головой: нынешняя молодежь порой ведет себя очень странно.

Смирившись с неизбежным, после недельной борьбы Арчибальд Мак-Клостоу решил отказаться от бесплодных попыток совладать с «черными». Но самолюбие его жестоко страдало. Трагическим жестом сержант указал на шахматную доску, на которой в очередной раз были в безукоризненном порядке расставлены черные и белые фигуры.

– Как, по-вашему, Сэмюель, можно ли вообще сделать «черным» мат в три хода? – спросил Арчи, и констебль уловил в его голосе всю горечь побежденного воина.

Тайлер погрузился в изучение предложенной проблемы, но не успел высказать свое мнение, ибо у полицейского участка под бешеный скрип тормозов остановилась машина, а долю секунды спустя в кабинет Арчи как бешеный ворвался Питер Говенан.

– Шеф! Шеф!.. – вопил он.

И, не в силах сказать больше ни слова, молодой человек упал на стул – очевидно, потрясение было слишком сильным. Полицейские переглянулись, не понимая толком, то ли парень пьян, то ли это дурацкий розыгрыш. Мак-Клостоу ухватил Питера за плечи и хорошенько встряхнул.

– Ну, что на вас нашло, мой мальчик? Вы хоть понимаете, где находитесь?

– Ох, если б вы только знали, шеф…

– Что?

– Эта женщина…

Полицейские опять невольно переглянулись, ибо с тех пор как они поближе узнали мисс Мак-Картри, слово «женщина» означало для обоих неминуемую катастрофу.

– Да соберетесь вы когда-нибудь рассказать, в чем дело?

– Она прячет в сумочке пистолет! Я его заметил, когда она расплачивалась! И еще тот тип, весь в крови, связанный и с кляпом во рту… Она забыла налить в бак бензин, иначе я бы ничего не заметил…

– Я не раз слышал, что безумие заразительно, – спокойно проговорил Арчибальд Мак-Клостоу. – И вот вам пример, Тайлер. Достаточно было этой рыжей чертовке появиться в наших краях, как все стали свихиваться один за другим…

Питер вскочил.

– Да, она и впрямь рыжая! Я даже подумал сначала о сестре пастора…

Тайлеру удалось немного успокоить молодого человека, и тот в конце концов почти связно рассказал о встрече с Иможен.

– Мы хорошо знаем вашу незнакомку, – с отвращением проговорил сержант. – Это мисс Мак-Картри.

– Та, которая…

– Да, она самая.

– И вы даже не попытаетесь спасти несчастного?

– Успокойтесь, молодой человек, мисс Мак-Картри имеет обыкновение приносить добычу нам… Впрочем, судите сами – вот и она!

И глазам обалдевшего Питера предстала Иможен.

– У меня для вас кое-что есть, Тайлер, – сказала она констеблю. – Там, в машине…

Арчибальд подмигнул молодому фермеру:

– Ну, что я вам говорил? А теперь – брысь отсюда!

Говенан попробовал было схитрить и остаться. Ему страшно хотелось поглядеть, что будет дальше, но Мак-Клостоу без колебаний выставил парня за дверь.

Зато Иможен пришлось ждать, пока за Гованом Россом приедут полицейские из Эдинбурга. Арчибальд, как того требовали правила, сразу позвонил в управление сообщить о новом подвиге мисс Мак-Картри и с раздражением узнал, что начальство уже в курсе (каким чудом – Мак-Клостоу не понимал, и это-то злило его больше всего) и что за преступником уже выехала машина. Совершенно деморализованный Гован Росс настолько утратил всякую волю к сопротивлению, что сразу во всем признался. И лишь когда его уводили полицейские из Эдинбурга, Росс позволил себе гневный выпад: остановившись перед мисс Мак-Картри, он весьма невежливо обозвал ее стервой. И в наступившей тишине громко и отчетливо послышалась реплика Арчибальда Мак-Клостоу:

– Порой и бандиты отличаются наблюдательностью…

Иможен, бросив на него испепеляющий взгляд, вышла из участка. При виде ее уже собравшиеся на тротуаре зеваки беззвучно расступились, и это молчание ранило шотландку больнее, чем самая грубая ругань. Что она им всем сделала? Неужели не понимают, что это ради них Иможен рискует жизнью? Вот она, неблагодарность толпы… Миссис Элрой, по-видимому, ожидала возвращения хозяйки.

– Вы вернулись, миссис Элрой?

– Да, мисс Мак-Картри, вернулась, но только для того, чтобы сказать о своем уходе.

– Вы уходите?

– Я вас предупреждала! Узнав о том, как вы поступили с тем мужчиной в Трассаксе…

– Но это же преступник!

– Моя мать говорила: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты»… Если бы покойный капитан узнал…

– Если бы покойный капитан узнал, что идиотка вроде вас вмешивается не в свое дело да еще позволяет себе рассуждать о том, в чем абсолютно ничего не смыслит, он бы восстал из гроба и хорошенько пнул ее в задницу!

Миссис Элрой чуть не подавилась вставной челюстью. Впервые за семьдесят лет с ней посмели разговаривать подобным тоном! Розмери хотела было дать отпор, но, поглядев на Иможен, раздумала.

– Вы мне должны два фунта и шесть пенсов, – только и сказала она.

Мисс Мак-Картри пошарила в сумочке.

– Вот они, а теперь – убирайтесь!

– Еще бы я осталась в доме такой особы!

После того как миссис Элрой ушла, вконец измотанная Иможен ушла плакать к себе в комнату. Сейчас ее не успокаивало даже привычное трио покровителей – Роберта Брюса, Вальтера Скотта и отца. Да и что могли противопоставить злобе живых бесплотные тени? Шотландка едва не впала в отчаяние, как вдруг в беспросветном мраке мелькнула мысль, наполнившая ее сознание самым нежным, теплым и бодрящим светом: если ни Линдсей, ни Росс не писали любовного письма, это мог сделать лишь Аллан Каннингэм!.. Аллан, милый Аллан, стоило только подумать о нем, и мисс Мак-Картри чувствовала себя юной Джульеттой… Правда, она годилась скорее в тетушки своему Ромео, нежели в возлюбленные, и это соображение несколько охлаждало пыл дочери капитана индийской армии. Однако она уговаривала себя, что для сердца возраст не имеет значения, тем более если это сердце так и осталось невостребованным. Наверное, Аллан пережил какую-то трагедию и теперь ищет подругу, которая была бы для него и матерью, и сестрой, и возлюбленной одновременно. Мисс Мак-Картри считала, что вполне способна сыграть все эти роли. Бедняжка, как он, должно быть, скучает среди всех этих певичек и танцовщиц в «Розе без шипов»! И, наверное, думает, будто о нем забыли? Безумец!.. А как он будет гордиться своей Иможен, узнав, сколь ловко она разоблачила двух шпионов, которых сам Аллан наивно считал друзьями! Пока сэр Генри Уордлоу не вернулся в «Торфяники», мисс Мак-Картри сочла, что заботу о ее безопасности должен взять на себя тот, кто со временем станет ее естественным покровителем: Аллан Каннингэм. Поэтому шотландка тут же решила написать письмо и позвать на помощь. И она сочинила очень милую записку, в которой, не отступая, разумеется, от целомудренной сдержанности (молодой человек не преминет ее оценить), все же намекала, что ему не стоит терять надежду, поскольку его мечты, возможно, сбудутся даже раньше, чем он думает…

Поставив точку в конце этого первого в своей жизни любовного письма, Иможен вдруг сообразила, что не знает точного адреса своего Ромео. Но такой пустяк не мог остановить мисс Мак-Картри: как все влюбленные, она полагала, что мир не без добрых людей и о ее любви позаботятся, а потому взяла чистый конверт и крупным угловатым почерком написала: «Эдинбург, кабаре „Роза без шипов“, Аллану Каннингэму. Поручаю заботам почтальона».

И мисс Мак-Картри, снова уверовав в себя, твердым шагом отправилась на почту, а вернувшись, обнаружила в саду Нэнси Нэнкетт.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю