Текст книги "Мое сокровище"

Автор книги: Шантель Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Я тебя не запугивал. – Рауль сделал паузу, когда до него дошел смысл ее слов. Он совершенно забыл, что у тети имеется копия завещания. – Зачем Кармина показала его тебе?

– Потому что она ненавидит меня, – отрезала Либби. – Она была влюблена в Пьетро и до сих пор верит, что я была его любовницей. Должно быть, она догадалась, что я не знала о том пункте завещания, в котором говорится, что контроль над акциями Джино в случае моего замужества переходит к тебе. – Неожиданно Либби заметила его немного смущенный взгляд. – Станешь ли ты отрицать, что убедил меня выйти за тебя замуж, чтобы иметь возможность получить в единоличное управление «Кардуччи косметикс»?

– Я не стану отрицать, что это была одна из причин, – тихо сказал он и расхохотался, когда она побледнела. – Что ты вообразила, Либби? Что я влюбился в тебя?

– Нет! Конечно нет, – мгновенно возразила она, ее щеки зарделись. – Но я думала, что ты любишь Джино. Ты говорил, что хочешь его усыновить.

– Это истинная правда.

– Разве? – На этот раз язвительно рассмеялась Либби. – Может быть, ты просто сделал вид, что заботишься о нем, ибо знал, как я мечтаю, чтобы он вырос в полноценной семье, которой так не хватало мне? Конечно, я поступила неправильно, притворившись матерью Джино, и заслужила твой гнев, когда ты узнал правду. Но все то время, пока ты злился на меня за обман, ты скрывал от меня… Ты скрывал! – Она заговорила пронзительно. – Ты совершил более жестокий обман. Ты хладнокровно использовал мою любовь к Джино для того, чтобы украсть его акции.

– Я не крал его акции, – возмутился Рауль. – Я признаю, что хотел получить полный контроль над «Кардуччи косметикс» до тех пор, пока Джино не исполнится восемнадцать лет. Я хотел быть уверен, что он унаследует стабильное предприятие. – Он вздохнул. – Я очень любил и ценил своего отца, но в последние годы компания практически не развивалась. Мне было ясно, что мы рискуем потерять свои позиции в качестве мирового лидера на рынке косметики, если не расширим ассортимент нашей продукции и не начнем производство, например, духов. Для реализации моих планов мне нужно было получить единоличный контроль над бизнесом. Боже, Либби! – свирепо прорычал Рауль, когда она ничего не сказала. – Можешь ли ты винить меня за желание защитить интересы компании, которую я намеревался унаследовать? Я был в шоке, который не описать словами, когда выяснилось, что мне придется обсуждать каждый бизнес-план с любовницей моего отца, танцовщицей лэп-дансинга. Ты была готова пойти на все, чтобы удержать Джино рядом с собой, включая намеренную ложь. К тому же когда я понял, что ты не прочитала этот пункт в завещании Пьетро, то воспользовался возможностью получить акции Джино в свое управление.

Рауль сделал паузу, и ему показалось, что сердце сжимают тиски, когда он увидел, как блестят слезы в ее глазах.

– Как я уже сказал, единоличное управление компанией – не единственная причина, по которой я женился на тебе. Джино, конечно, сыграл важную роль. Я люблю малыша так же сильно, как собственного ребенка, и больше всего на свете хочу его усыновить.

– Это все слова, – язвительно пробормотала Либби. – Однажды я поверила тебе, а ты меня обманул. О каком доверии может идти речь сейчас? – Она резко отступила назад, когда он сделал шаг в ее сторону, и в отчаянии закрыла глаза, уловив знакомый мускусный аромат его одеколона. – Оставайся на месте. Я не могу находиться рядом с тобой.

Рауль стиснул зубы.

– Мы оба знаем, что это не так. Сексуальное влечение между нами было доведено до точки кипения с самого начала. Нам никогда не удавалось сдержать желание прикоснуться друг к другу. Даже когда я считал, что имею все основания презирать тебя, я хотел тебя так сильно, как ни одну другую женщину. Перспектива того, что ты будешь проводить в моей постели каждую ночь, явилась еще одной – и очень веской – причиной того, чтобы на тебе жениться.

Рауль женился на ней ради секса. Ну, об этом она знала. Так почему теперь, слушая его, она чувствует, будто его слова пронзают ее сердце? Либби молча уставилась на него, а он снял забрызганный краской пиджак и бросил его на пол. Ее охватила паника, когда Рауль начал расстегивать пуговицы на рубашке.

– Что ты делаешь? – спросила она дрожащим голосом.

Неужели он намерен доказать ей, что сексуальное влечение между ними так же сильно, как и прежде? Сколько раз Либби ни твердила себе, что ненавидит Рауля, ее предательское тело снова обмякло, и она с ужасом поняла, что не может ему противостоять.

– Насколько я могу судить, наш брак закончился, – с горечью бросила она. – Я не буду делить с тобой постель ни этой ночью, ни когда бы то ни было.

Его брюки упали на пол, а она беспомощно смотрела на широкую мускулистую грудь Рауля, покрытую густыми темными волосами.

Он прищурился, увидев ее раскрасневшееся лицо.

– Мне легко согласиться с тобой, дорогая, – протянул он и потом, к ее удивлению и разочарованию, повернулся к двери.

– Куда… Куда ты идешь?

– Принять душ. Я не могу ходить по дому, оставляя повсюду пятна краски. Мы закончим нашу беседу внизу через десять минут. Не заставляй меня приходить сюда за тобой, Либби, – предупредил ее Рауль обманчиво мягким тоном, который маскировал его гнев.

Либби удивилась: с какой стати Рауль злится? Ведь именно он ее обманул и разбил ей сердце. Немного подождав, она медленно пошла вниз.

К ее облегчению, спальня была пуста. Но при виде огромной кровати, где они страстно и нежно занимались любовью, на ее глаза снова навернулись слезы. Как она может оставаться женой Рауля и любить его, если знает, что для него она навсегда останется лишь удобной партнершей для секса?

Сегодня ночью она не сможет лечь в этой спальне. Она не осмелится встретиться с Раулем до тех пор, пока вновь не обретет некое подобие контроля над своими эмоциями. Торопливо вытерев слезы, Либби повернулась кругом, но, прежде чем она смогла добраться до двери, появился Рауль. Его темные волосы были влажными после душа, черный халат был запахнут и подвязан поясом.

– Я буду спать в другой спальне, – категорично заявила она, а затем беспомощно вздохнула, когда он подхватил ее на руки и шагнул к кровати. – Отпусти меня, Рауль. Отпусти меня!

Это был крик души, сердце его разрывалось от боли.

– Я не могу, малышка. – Он говорил так мягко и нежно, что Либби едва сдерживала эмоции.

– Ты должен. – Она расплакалась, уткнувшись лицом в ладони и раскачиваясь взад-вперед на кровати. – Я больше не могу быть твоей женой.

Раулю стало не по себе. Страдания Либби были для него сродни пытке. Он не сомневался, что, если последует своему инстинкту, обнимет ее и станет поцелуями высушивать слезы, она будет бороться с ним, как дикая кошка.

– Послушай меня, – быстро произнес Рауль, присев на корточки рядом с кроватью. – Мне нужно, чтобы ты кое-что прочитала, а потом, если ты не изменишь свое мнение, я… – Он прервался, ощутив, будто сердце его пронзила стрела. Без Либби жизнь станет унылой. – Я не знаю, что буду делать, дорогая, – откровенно признался мужчина.

Либби невидящим взором смотрела на документ, который он положил ей на колени.

– Я не хочу это читать. В любом случае я наверняка упущу важные детали, – сказала она с горечью. – Прочти сам.

– Ты мне не доверяешь, – заметил он с сожалением. – Мне нужно, чтобы ты увидела этот документ своими глазами.

Рауль отошел и встал у балконной двери, пристально глядя на лунную дорожку, струящуюся по водной глади озера. Сердце глухо барабанило в его груди. Либби взяла документ и заставила себя сосредоточиться и внимательно изучить несколько коротких абзацев.

– Я не понимаю, – пробормотала она, после того как трижды прочитала все. – Здесь говорится, что даже после того, как я выйду за тебя замуж, контроль над акциями «Кардуччи косметикс», принадлежащими Джино, до достижения им совершеннолетия остается за мной. – Молодая женщина покачала головой. – Если ты пошел на все, даже смирился с необходимостью жениться на мне, чтобы иметь возможность претендовать на полный контроль над «Кардуччи косметикс», почему ты возвращаешь мне половину акций? Это не имеет смысла.

– Разве, дорогая? – Голос Рауля был необычно напряженным. – Можешь ли ты представить себе причину, по которой я способен отменить этот чертов пункт в завещании? Посмотри на дату.

Либби уставилась на него, ничего не понимая.

– Документ составлен через две недели после нашей свадьбы. – Либби поднялась на ноги и посмотрела на суровый профиль Рауля. Она вдруг поняла, что он избегает ее взгляда. – Зачем ты это сделал, Рауль? – прошептала она. – Ты получил компанию в единоличное управление, как всегда мечтал. Почему ты решил от этого отказаться?

– Потому что я обнаружил, что есть нечто более ценное, чем контроль над бизнесом. – Наконец он повернулся к ней лицом, и у Либби перехватило дыхание при виде его пылающих глаз. – Я понял, что хочу, чтобы ты меня полюбила так же, как я люблю тебя, сокровище мое.

Наступило напряженное молчание. Потом Либби помотала головой.

– Ты меня не любишь, – произнесла она, ничуть не сомневаясь в своих словах. Она не могла позволить себе поддаться влиянию его нежной и печальной улыбки, его страстного взгляда. Рауль подошел и взял ее за руки. – Ты говорил, что любовь – иллюзия и что ты никогда не полюбишь снова после тяжелого развода с первой женой. Ты женился на мне, желая получить контроль над «Кардуччи косметикс» и, вероятно, потому, что действительно полюбил Джино.

– Я клянусь, что люблю Джино, дорогая, и буду заботиться о нем и защищать его, как собственного ребенка. Ты украла мое сердце сразу, как только я тебя увидел, Либби. – Рауль говорил отрывисто, его голос дрожал от эмоций. – Меня влекло к тебе с того момента, как я обратил на тебя внимание, но я ненавидел себя за желание обладать любовницей моего отца. Брак казался мне идеальным решением. Я получил бы полный контроль над компанией, а ты оказалась бы в моей постели. Но еще до нашей свадьбы я понял, что нас с тобой связывает нечто большее. Ты наполнила мой мир яркими красками, смехом и радостью; такие чувства были прежде недоступны мне. Моя жизнь будет серой и унылой, если ты меня оставишь.

Может ли это быть правдой? Может ли она верить ему? Сердце Либби билось так сильно, что было больно дышать. Ее руки дрожали, когда она потянулась к Раулю и коснулась его влажных ресниц.

– Рауль?..

– Я собирался рассказать тебе о пункте в завещании и о том, что я его изменил, – признался он угрюмо. Его горло сдавило, ему было трудно произносить слова. – Я хотел, чтобы мы вместе принимали решения относительно «Кардуччи косметикс» и создали для Джино успешную компанию. Но каждый день я откладывал этот разговор. Я боялся, ты поймешь, что я влюбился в тебя, как только узнаешь, что акции Джино снова стали твоими, и мне было страшно даже подумать о том, что ты меня не любишь.

– Тебе? Было страшно? – Либби удивленно покачала головой. В ее душе пробудилась надежда и трепетная радость, когда Рауль поднес ее руку к губам и поцеловал.

– О да, дорогая. Я очень испугался, ибо знал, что единственная причина, по которой ты вышла за меня замуж, – благополучие Джино.

Интересно, что чувствуют парашютисты, когда выпрыгивают из самолета? Страх, волнение или прежде всего отчаянную надежду? Неужели Либби не ошиблась и в глазах Рауля действительно пылает любовь?

– Джино не был единственной причиной, – охрипшим голосом призналась она. – Я люблю тебя, Рауль. Не было ни одного мгновения, когда я переставала тебя любить. Жизнь до встречи с тобой кажется мне далекой и бесцветной. Я так сильно скучала по маме… – Либби с трудом сглотнула. – Но ты заставлял меня чувствовать себя живой, даже если злил, и особенно когда мы занимались любовью. – Слезы, которые она изо всех сил старалась сдерживать, потекли по лицу. – Я никогда не думала, что смогу быть такой счастливой.

– Сокровище мое, не плачь. Я люблю тебя.

Слова признания исходили из самого сердца Рауля. Любовь – чувство, которое он считал невозможным для себя, – перевернула его мир с ног на голову. Он привлек Либби к себе и, дрожа всем телом, припал к ее губам, с радостью ощущая, что она ему отвечает.

– Ты украла мое сердце, дорогая. – Приглушенные слова вырывались из его горла, пока он лихорадочно целовал ее волосы, лоб, кончик носа, веки и ощущал привкус соли на губах. – Ты останешься со мной, золотая моя девочка, любовь всей моей жизни, жена моя?

– А ты попробуй прогнать меня, – тихо сказала Либби. – О, Рауль, я так тебя люблю.

– И я люблю тебя. Безумно. Мой сумасшедший маленький фейерверк! Кстати, ты должна мне новый костюм, – заметил он, улыбаясь, а Либби густо покраснела.

– Извини, – пробормотала она смущенно. – Я не знаю, что на меня нашло.

– Я люблю твою непредсказуемость, и твой вспыльчивый характер, и твое щедрое сердце, дорогая моя. Ты и Джино – это мой мир, и я не могу просить о большем. Мы стали одной семьей.

От ее счастливой улыбки у Рауля перехватило дыхание.

– Есть вероятность того, что в недалеком будущем нас будет четверо. Я еще не совсем уверена, но у меня двухнедельная задержка, – тихо проговорила Либби.

– Дорогая… – Рауль судорожно сглотнул, его переполняли эмоции. На мгновение он потерял дар речи и не смог сказать жене, как много она значит для него. Однако он решил не тратить время на слова, а доказать ей свою любовь нежным поцелуем.

Эпилог

Частная художественная галерея была переполнена, слышался гул голосов. Посетители толпились перед смелыми, яркими картинами, выставленными на обозрение.

– Элизабет Кардуччи, безусловно, талантливая художница, – комментировал выставку художественный критик из центральной газеты, обращаясь к высокому красивому мужчине. Они стояли в центре зала. – Эта выставка является самым захватывающим мероприятием из всех, на которых мне довелось когда-либо присутствовать. И конечно, галерея «Фамезе» – одна из самых престижных современных галерей Рима. Здесь присутствуют несколько крупнейших коллекционеров и ценителей живописи, и я не сомневаюсь, что работы синьоры Кардуччи скоро получат международное признание.

– Я уверен, что вы правы, – тихо согласился высокий мужчина. – И это признание будет заслуженным.

Искусствовед оглядел галерею:

– Я ни разу не встречался с синьорой Кардуччи, но слышал, что она чрезвычайно красива. Можете ли вы меня с ней познакомить?

– Моя жена там, – ответил Рауль таким тоном, что художественный критик вздрогнул и нервно улыбнулся. – В зелено-оранжевом платье, – сухо прибавил он. – Как видите, она действительно красивая женщина.

– Что такого ты сказал Карло Витенце? Отчего он сбежал, как испуганный кролик? – поинтересовалась Либби у своего мужа, когда он подошел к ней. – Карло маститый критик. Я надеюсь, ты его не огорчил.

– Я просто дал ему понять, что твой муж – ужасный собственник, – объяснил Рауль. – Кажется, до него дошло. – Он поцеловал мягкие губы жены, и его глаза сверкнули, когда она охотно ответила на поцелуй. – Меня не удивляет, что ни один мужчина в этом зале не может оторвать от тебя глаз. Похоже, мне придется запереть тебя в самой высокой башне на вилле «Джульетта».

Либби одарила его озорной улыбкой.

– У меня уже есть двое главных мужчин в моей жизни, и они настолько красивы, что другие мне не интересны. Осторожно, Джино, – нежно произнесла она, когда энергичный малыш подбежал к ней. – Не забывай про коляску, в которой спит твоя сестренка.

– Смотреть Лиссу! – потребовал Джино.

Рауль поднял его на руки, чтобы он мог заглянуть в коляску, где мирно спала его трехмесячная сестренка Элизабетта Роуз.

– Вот она. Ты сможешь поцеловать ее, как только она проснется, – сказал он маленькому мальчику.

Взгляды Либби и Рауля встретились, и у него екнуло сердце, когда он увидел любовь в глубине ее сине-зеленых глаз. Любовь к нему, к их детям. Любовь, которую он возвращал ей сторицей.

– Есть две главные дамы в моей жизни, и они настолько красивы, что навечно завладели моим сердцем, – тихо проговорил Рауль. – Я люблю тебя, Либби.

Несколько простых слов, которые означали для нее все. Либби моргнула, чтобы сдержать слезы, наполнившие ее глаза.

Рауль озабоченно нахмурился:

– Почему ты плачешь, дорогая? Выставка замечательная.

– Все замечательно, – успокоила она мужа, обняла за талию и посмотрела на него сквозь слезы. – Я плачу потому, что я самая счастливая женщина в мире. Ты сделал меня счастливой, Рауль. Ты, Джино и Лисса, и я всем сердцем люблю вас всех.