Текст книги "Ревность Эмили"

Автор книги: Шантель Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава седьмая

– Не правда ли, Сабина была настоящей красавицей?

Услышав голос Робин, Эмили оторвала взгляд от портрета молодой женщины.

– Да, она прекрасна. А кто она?

Аккуратно выщипанные брови Робин выгнулись от удивления.

– Ты хочешь сказать, что не знаешь, кто она? Сабина была женой Люка, первой мадам Вайон. Я думала, он рассказал тебе о ней.

Эмили не смогла скрыть изумления. Робин знает о Люке гораздо больше, чем она.

– Нет, он мне ничего о ней не рассказывал.

Эмили стало неловко. Почему Люк никогда не говорил ей о Сабине? Первая жена была такой красивой, что Эмили не шла с ней ни в какое сравнение.

– Сабина Брессан была моделью, музой известного дизайнера одного из знаменитейших домов моды, а затем сделала успешную карьеру актрисы, – повествовала Робин. – Люк влюбился в нее с первого взгляда. Он обожал ее, и они считались самой прекрасной парой во всей Франции. Ее смерть оказалась огромной трагедией не только для Люка.

Не могла же Сабина покончить с собой, как другие жены Вайонов!

– У нее была внематочная беременность, – продолжала Робин. – Она потеряла сознание, когда они с Люком проводили отпуск на одном из уединенных островов Таиланда. Когда подоспела помощь, было уже слишком поздно. Сабина умерла. Мне кажется, что Люк до сих пор не может пережить этого… Он так сильно любил ее, что даже поклялся никогда не жениться вновь.

– Но он женился, – прохрипела Эмили, и Робин бросила на нее презрительный взгляд.

– У него были причины… – она вдруг замолчала. – О, дорогая, боюсь, что сказала тебе больше, чем следовало. И вообще, меня сильно удивило твое появление здесь. Я думала, ты уже давно все поняла.

– Что я должна была давно понять? Это Люк привез меня сюда и хочет дать нашему браку второй шанс.

– Ну, конечно, он так и должен был сказать. Как же иначе, – мягко продолжала Робин. – Люк должен подумать о своем сыне. Он все сделает для Жан-Клода и не отпустит тебя, пока не соберет все доказательства того, что ты не годишься на роль матери его сына. Можешь не сомневаться, он добьется единоличной опеки над Жан-Клодом.

– Интересно, какие же доказательства он собирал вчера вечером в моей постели?

Эмили больше не хотелось быть любезной с Робин, которая, казалось, специально пыталась разозлить ее.

– Я бы на твоем месте не рассчитывала на секс в качестве приманки. Однажды это уже не сработало. Люку необходима изысканная любовь. Но даже знаток иногда нуждается в некоторой примитивности.

– И это, очевидно, происходит тогда, когда он обращается к твоим услугам. – Гордость Эмили была уязвлена, но она не собиралась сдаваться. – Ты специально не сказала ему, что я приходила в пентхаус в Челси? И как ты думаешь, что будет, когда Люк узнает, что его самая лучшая помощница виновата в разлуке с его сыном?

– Думаю, тебе предстоит адская работа, чтобы доказать это, – холодно заметила Робин, и легкая улыбка заиграла у нее на губах. – Мы с Люком знакомы очень давно. И он безоговорочно доверяет мне. Ты можешь сказать то же самое о себе, Эмили?

У Эмили не было ответа на этот вопрос. Не говорить же ей, что Люк не верит ей, своей жене. Робин победно улыбнулась.

– Я ищу Люка. Нам нужно немного поработать. – И, заметив надпись на футболке Эмили, Робин спросила: – А ты куда собралась? Наверное, в детский сад?

Эмили поспешила уйти, чтобы не уступить искушению, столкнуть эту озлобленную стерву с лестницы. Ей просто необходимо было побыть одной, чтобы взять себя в руки.

Она легла на кровать и свернулась калачиком. То, что Люк ничего не рассказал ей о Сабине, совершенно сокрушило ее. Вероятно, воспоминание о трагедии, происшедшей с Сабиной, и привело к тому, что после свадьбы они жили не в замке, а в Лондоне. Наверное, глядя на Эмили, Люк каждый раз сравнивал ее с Сабиной. Неужели, занимаясь любовью со своей второй женой, он тоже представляет себе Сабину?

Эта мысль причинила Эмили почти физическую боль, и она закусила пальцы, чтобы сдержать рыдания. Внезапно его отчуждение обрело смысл. Как он мог любить Эмили, если все еще оплакивал женщину, которую обожал?

Внезапно она почувствовала, как прогнулся матрас, и, приподняв голову, увидела Люка.

– Боже мой, Эмили, что случилось, ma petite? Ты не заболела?

– Да, заболела. Меня тошнит! – Эмили вытерла глаза руками. Заметив следы туши на пальцах, она подумала, что, должно быть, выглядит ужасно. И это лишь увеличило ее боль. – Убирайся от меня, – прорычала она, отскакивая от него, когда он протянул руку, чтобы убрать волосы с ее мокрого лица.

Люк нахмурился.

– Что случилось с той женщиной, которая полчаса назад согласилась дать нашему браку второй шанс?

– Сабина! Вот что случилось! Робин рассказала мне о ней все! – закричала Эмили. – Ты хоть немного представляешь себе, какой дурой я себя чувствовала? Я – твоя жена, черт возьми! Но даже твои подчиненные знают о тебе больше, чем я.

Сильно побледнев, Люк встал и провел рукой по волосам.

– Да. Я был женат. Но это не имеет большого значения, – холодно сказал он.

– Это имеет огромное значение! Это меняет все, – прорыдала она. – Я думала, что я особенная. Думала, что важна для тебя. А теперь я чувствую себя утешительным призом в лотерее, – обессиленно прошептала она, – бесполезной вещью, которая никому не нужна.

– Не будь смешной, – отрезал Люк. – Конечно же, ты нужна мне.

– Для секса, когда ты оказываешься рядом и тебе больше нечем заняться.

– Чепуха!

– Тогда почему ты ничего не рассказал мне о Сабине?

Люк взглянул в ее мокрое лицо. Он чувствовал себя виноватым, хотя не намеревался причинить ей боль. Он лишь хотел уберечь ее.

– Сабина умерла при ужасных обстоятельствах, – сказал Люк уже спокойнее. – Мне нелегко было говорить об этом, особенно тогда, когда я узнал, что у нас будет ребенок. Ведь именно беременность убила Сабину.

– Ты должен был рассказать мне о ней. Почему ты просто не можешь быть честным и признать, что я не настолько важна для тебя, чтобы делиться со мной своей жизнью? Мы женаты уже два года, но я едва знаю тебя.

– Мы провели половину времени врозь. И чья в этом вина?

– Твоя. Ты своим безразличием оттолкнул меня. И с тех пор, ничего не изменилось. Ты по-прежнему расцениваешь наш брак как партнерство. И единственное место, где, с твоей точки зрения, я приношу пользу, – это спальня.

Слезы навернулись Эмили на глаза.

– Сабина осталась в прошлом. Теперь моя жена – ты. И хотя бы ради Жан-Клода я предлагаю тебе остаться здесь.

Эмили открыла глаза. Бледные лучи солнца объявили о наступлении нового дня. Приближалась осень. Было трудно поверить, что она провела в замке почти месяц.

Это было нелегкое время. Каждую ночь Эмили, пряча лицо в подушку, беззвучно плакала. Пока она не почувствует, что Люк верит ей, не существует никакой надежды на продолжение их брака.

Единственным проблеском было то, что Робин уехала из замка, и Люк стал потихоньку оттаивать. Возможно, этому способствовала маленькая вечеринка, которую они устроили для Жан-Клода на его первый день рождения.

Эмили тяжело вздохнула, и у нее перехватило дыхание, когда до боли знакомый голос прозвучал с другой стороны кровати, до сих пор разделенной шелковым валиком.

– Почему ты так грустно вздыхаешь, cherie? Тебе так плохо здесь?

– Нет, – ответила она честно, недоумевая, почему Люк не отправился на свою обычную утреннюю прогулку верхом. – Я просто запуталась.

– Понятно.

Нежность в голосе мужа окончательно доконала Эмили, и она изо всех сил закусила губу. Валик оказался непреодолимым барьером. Каждую ночь, ложась на свою сторону кровати, Люк желал ей томным голосом «спокойной ночи», потом гасил лампу и, казалось, сразу же засыпал.

Очевидно, он не был измучен болезненным желанием близости, которое заставляло Эмили беспокойно крутиться до самого рассвета. Но даже тогда, когда она засыпала, ей снилось, как они занимаются любовью. А то, что каждый вечер он без стеснения раздевался перед ней донага, только разжигало пламя ее желания.

– Почему ты не поехал на прогулку?

– Я подумал, может быть, ты захочешь присоединиться ко мне.

На его подбородке проступила темная щетина, а темные волосы были взъерошены после сна. Он напоминал пирата, и его распутное очарование было для нее слишком большим соблазном.

– Возможно, как-нибудь в другой раз, хотя с твоей стороны очень любезно предложить это, – ответила она неестественным голосом.

Его тихий смех наполнил ее желанием отшвырнуть валик в дальний угол комнаты. Ей нравился его смех, нравился он сам, но его внезапное дружелюбие могло быть и уловкой.

– Ты бы удивилась, насколько любезным я могу быть, ma petite, – поддразнил он, – и когда-то ты очень любила ездить верхом. Помнится, ты много времени проводила со своим любимцем Касимом.

– Это было так давно, – прошептала Эмили, свернувшись клубочком под покрывалом.

Было глупо предаваться воспоминаниям о любимом скакуне. Касим был продан вместе с другими лошадьми. Ее отец объяснил это необходимостью снизить расходы на содержание поместья. Он никогда не понимал, что дочь получала от коня ту любовь, которую не давали ей родители и сестры.

Узнав о продаже своего четвероногого друга, Эмили, совершенно обезумев от горя, рванулась к конюшне, где и нашел ее Люк. Она так горько рыдала, что у него чуть не разорвалось сердце. Люк нежно обнял Эмили, сел на кучу сена и, посадив девушку себе на колени, укачивал до тех пор, пока она не успокоилась. Ей было уютно и надежно в крепких объятиях Люка, и она рассказала ему, что к концу недели Касим будет вывезен из страны. При этом Эмили вновь расплакалась, и Люк наклонил голову, чтобы губами осушить ее слезы.

Первое прикосновение его губ к ее губам было для нее открытием, и она вся задрожала, когда его язык обвел контур ее рта. Инстинктивно Эмили ответила на его поцелуй, и внезапно все остатки ее сдержанности исчезли. Она крепко прижалась к нему. Его губы и язык дразнили и соблазняли. Даже горе, связанное с потерей Касима, исчезло от множества новых ощущений. Люк опрокинулся на спину, увлекая ее за собой в сено, и она не сопротивлялась. Ее волнение достигло предела, когда он расстегнул ее блузку и его теплые руки оказались на ее животе.

– Ты прекрасна, ma belle.

Его голос ласкал ее слух так же, как его руки ласкали ее кожу.

Эмили услышала его вздох, когда Люк сдвинул лифчик с ее груди и начал нежно поглаживать возбужденную плоть. Это ощущение было таким новым, таким великолепным, что она, сама того не ожидая, возжелала большего. Он продолжал ласкать ее, и тихие стоны вырывались из ее уст, подбадривая его на дальнейшие ласки.

Кто знает, чем бы все это закончилось, если бы голоса со двора не ворвались в их чувственный мир! Даже тогда, понимая, что их могут обнаружить, Эмили не хотела прерывать ласки, но Люк сам отодвинулся от девушки, поправляя на ней одежду и застегивая пуговицы ее блузки, поскольку сама она не смогла бы справиться с этим.

Я была как глина в его руках, мрачно подумала Эмили. Она пропала с того самого момента, когда он впервые поцеловал ее. Фатальной ошибкой было принять за любовь его сексуальное притяжение к ней…

– Пойдем со мной в конюшню! – Его голос внезапно ворвался в ее воспоминания. – Покажем лошадей Жан-Клоду и найдем подходящую лошадку для тебя.

* * *

– Так что ты думаешь о Мими? – спросил Люк, поглаживая симпатичную гнедую кобылу, которую конюх только что вывел из стойла.

– Почему бы тебе не заказать для меня инвалидное кресло на колесах и покончить с этим раз и навсегда? Ездить верхом – это значит чувствовать ветер, который рвется тебе навстречу. На Касиме меня захватывали скорость, ощущение полной свободы, – закончила Эмили, сверкнув глазами.

– Я знаю, что ты превосходная наездница, cherie, но никогда не мог понять, почему твой отец позволял тебе ездить на таком резвом скакуне.

– Папа всегда был слишком занят делами, чтобы интересоваться мною. К тому же я разочаровала своих родителей, родившись девочкой, когда они ожидали наследника Хестон-Грейнджа. Я не оказалась ни симпатичной, ни талантливой, как их три старшие дочери. Часто бывало, что никто и не вспоминал обо мне, – призналась Эмили, – и я любила проводить с Касимом все свободное время.

Неудивительно, что у нее развилась такая неуверенность в себе. Эмили провела детство и юность, чувствуя себя второсортной, и остро нуждалась в ком-то, кто бы мог поставить ее в центр своего мира, а не оставлять одну в большом городе на много недель. Внезапно ему стала ясна причина ее ревности к Робин. Эмили чувствовала угрозу со стороны изысканной молодой женщины. Возможно, она сравнивала себя с ней не в свою пользу, как делала это со своими сестрами. Но Люк так и не нашел времени уверить Эмили, что полюбил ее за невинность и нежную красоту. Он легко взял все, что она предложила ему, и ничего не дал ей взамен: ни своего времени, ни внимания, ни доверия. У него никогда не хватало храбрости поделиться с ней своими эмоциями. Неудивительно, что она не верит ему.

– Я вижу, Мими не произвела на тебя никакого впечатления. Но у меня есть еще один конь. Вдруг он заинтересует тебя?

Даже на расстоянии гордая посадка головы жеребца показалась Эмили до боли знакомой.

– Касим! Не может быть, – прошептала девушка, когда конь подошел ближе, громко стуча подковами по каменным плитам. – О боже!

Она кинулась к нему и обняла его за шею.

Шкура жеребца блестела в солнечном свете, как полированное черное дерево, а хвост беспокойно дергался, пока конь пытался выдернуть поводья из руки конюха.

– Касим, неужели это ты?

Конь опустил голову. Взгляд его влажных карих глаз, казалось, проникал в самую глубину ее сердца. Эмили тщетно старалась удерживать слезы, пока он обнюхивал ее.

Люк отошел в сторону, чтобы не мешать. Он хотел, чтобы Эмили была счастлива. Она заслуживает гораздо больше того, что он дал ей.

– О, Люк, не могу поверить! – прошептала девушка.

Люк в отчаянии заморгал. Он не плакал с тех самых пор, как увидел разбитое тело матери. Необычайная радость Эмили пронзила его душу.

– Могу ли я считать, что ты плачешь от счастья?

– Конечно, – сказала она, вытирая глаза кулаками. – Как ты нашел его? Я думала, что его увезли в какую-то очень далекую страну.

– Да, и его новый владелец не хотел расставаться с ним. Но, к счастью, мне удалось убедить его.

Люк не хотел рассказывать, что понадобился весь его огромный жизненный опыт, уж не говоря о цене, в три раза превышающей настоящую, прежде чем шейх Хассан согласился на сделку. Но каждое пенни стоило того, чтобы видеть радость на лице Эмили.

– Но ты же не мог купить его специально для меня?

– Никто, кроме тебя, не отважится ездить на нем. Он же очень своенравный. И потом, я знаю, как сильно ты любила его.

– О, Люк! – Эмили с восторгом бросилась ему на грудь. – Я люблю тебя. То есть… я хочу сказать… – Девушка запнулась. Ее глаза внезапно затуманились поволокой, а щеки залились румянцем. – …что я ценю то, что ты сделал это для меня. Это так великодушно с твоей стороны.

– Она отошла от него.

Люк заметил, как она смутилась.

– До нашей разлуки ты часто говорила, что любишь меня.

– И, должно быть, тебя это очень… забавляло.

– Нет, – ответил он честно. – Это было очень мило. Мне нравилось слышать такие слова.

– Но сам ты ни разу не говорил мне о любви. – Эмили отошла от него, чтобы скрыть вновь навернувшиеся слезы. – Все хорошо, – уверила она его, когда он протянул ей руку. – Я все понимаю. – Его сердце все еще принадлежит Сабине! – Для меня такое счастье, что ты разыскал Касима, и я просто не знаю, смогу ли когда-нибудь отблагодарить тебя за это.

– Попробуй, – предложил Люк, и ее ошеломило, как тепло он взглянул на нее, прежде чем поцеловать.

Ощущение его губ было таким сладким, что Эмили закрыла глаза. Она так тосковала по его нежности! В последнее время она казалась себе только наполовину живой, ожидая, чтобы он устранил преграды, которые она воздвигла. Он крепче прижал ее к своей груди, все еще готовый к ее сопротивлению, но ему нечего было беспокоиться – она была в его власти.

– Все, что тебе может понадобиться для верховой езды, ты найдешь в кладовке.

Люк внимательно взглянул на нее. Какие у нее красивые губы! Он испытывал сильное искушение отнести ее в сарай, положить на душистое сено и заняться с нею любовью, но превозмог свое желание. Он хотел, чтобы она сама пришла к нему, безо всякого принуждения с его стороны, и, конечно же, не из чувства благодарности за эту проклятую лошадь.

– Готова прокатиться на Касиме?

Наступил один из самых лучших моментов ее жизни, когда она, оседлав Касима, присоединилась к Люку, сидящему на мощном скакуне золотистой масти, с белыми гривой и хвостом.

Она не ездила верхом почти два года, да и Касим с трудом привыкал к новому окружению и постоянно упрямился. Когда они вернулись в конюшню, у Эмили ныло все тело, но ощущение свободного полета было необыкновенным и стоило того.

– Обещай мне, что не будешь ездить на нем без сопровождения, – потребовал Люк, помогая ей слезть. – Мне кажется, Касим слишком своенравен. Если бы ты так сильно не любила его, я бы купил тебе другую лошадь.

Весь последний час Люк был как на иголках, боясь, что Касим сбросит Эмили. Он уже воображал, как она лежит вся в крови. Если с ней что-нибудь случится по его вине, он не сможет пережить этого.

– Мы с Касимом всегда прекрасно понимали друг друга, просто ему нужно время, чтобы все вспомнить.

– Я не шучу, Эмили. Если ты ослушаешься меня, я продам его.

– Что мне сделать, чтобы доказать тебе, что я уже не ребенок? – накинулась она на него, положив руки на бедра.

Его губы изогнулись в усмешке.

– Ты уже это сделала, cherie. И превосходно справилась, – промурлыкал Люк. – Но я не буду против, если ты захочешь освежить мою память.

Взявшись за руки, они пошли в замок. Ее душа пела, все вокруг радовало глаз: растительность казалась более пышной и зеленой, небо более ясным. Птицы услаждали слух своими трелями, а сердце было переполнено счастьем. Люк нашел для нее Касима. Если бы он ее презирал, он бы не сделал этого!

Когда, спустя несколько минут, они поднялись по ступеням замка, их встретил Филипп.

– Мадам, управляющий банком, месье Ларош ждет вас в гостиной.

Эмили смутилась. Она планировала, что эта встреча пройдет конфиденциально. Взглянув на Люка, девушка заметила, как его радужное настроение сменилось на мрачное.

– Хотел бы я знать, – тихо произнес Люк, – он зашел к нам в гости или по делам?

– Думаю, по делам, – нехотя ответила Эмили.

Как она могла забыть о встрече с менеджером банка, которую сама же и назначила! Она попросила месье Лароша приехать в замок, но из-за Касима это выскочило у нее из головы. Эмили натянуто улыбнулась, чтобы поприветствовать щеголеватого француза.

– Надеюсь, вы недолго ждали, – сказала она, ни на секунду не забывая о присутствии Люка. – Пожалуйста, присаживайтесь.

Люк не оставит их наедине, поняла Эмили.

– Нисколько. Боюсь, я пришел несколько раньше, – галантно ответил управляющий. – Я в курсе, что вы хотите обсудить вопросы, связанные с началом вашего бизнеса, мадам Вайон, – продолжал он, пытаясь игнорировать напряжение, возникшее между супругами. – Я ознакомился с вашим бизнес-планом и признаюсь, он мне понравился.

Менеджер положил документы на стол.

– Спасибо, – пробормотала Эмили.

Люк быстрыми шагами подошел к столу, взял бумаги и начал их просматривать. У Эмили возникло непреодолимое желание выхватить их из его рук, и только необходимость сохранять достоинство при постороннем человеке остановила ее.

– Я действительно рассматриваю возможность начать собственный бизнес…

– …но не в настоящий момент, – вмешался Люк, игнорируя ее негодующее восклицание. Он встал и протянул руку менеджеру, явно намекая тому, что встреча закончена. – Моя жена еще не совсем готова к этому, – сказал он голосом, не терпящим противоречий.

– Не могу поверить, что ты так поступил, – мрачно проговорила Эмили, едва за управляющим закрылась дверь. – Бедняга проделал немалый путь, чтобы получить от ворот поворот.

– И кто в этом виноват?

– Ну, уж конечно, не я. Я не могла поехать в город, потому что ты не дал мне машину.

– И правильно сделал, если учесть, что ты обделываешь свои делишки за моей спиной. И к тому же, мы уже ранее обсуждали этот вопрос. Ты прекрасно знаешь – я не хочу, чтобы ты работала.

– Но мне нужна независимость, Люк! – в отчаянии вскричала она. – И не только финансовая. Я хочу проявить себя как личность. Не можешь же ты, в конце концов, ожидать, что я буду жить в чужой стране, в твоем огромном замке в качестве плохой имитации жены, которую ты потерял!.. – вскричала она, но, осознав смысл сказанного, охнула и зажала рот рукой.

– Ну почему ты постоянно приплетаешь других женщин? Моя первая жена не имеет никакого отношения к нашей жизни.

– Ошибаешься. Ее образ постоянно преследует меня. Она невероятно красива и, должно быть, была идеальной женой и хозяйкой замка Монтьяр. Ну как я могу соперничать с ней? Ведь я даже не могу понять, почему ты вообще занимаешься со мной любовью.

– Да ты и впрямь ничего не понимаешь! – Люк с таким остервенением рванул дверь, что чуть не сорвал ее с петель. – Но должен признаться тебе, cherie, Сабина никогда не устанавливала валик на нашей кровати!