Текст книги "За старшего"

Автор книги: Шамиль Идиатуллин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Мастер откашлялся и, не педалируя тон английского профессора, объяснил, что устойчивость к комбинированному воздействию предусмотрена даже действующей системой, не говоря уж про то, что мы, в отличие от уважаемых конкурентов, называем реальным «Сумуканом», но против инновационных форм воздействия нужны, безусловно, дополнительные уровни защиты – и мы их надстроим, когда и если это потребуется.

Лэнгдон одобрительно кивал, а Райерсон безмятежно сказала:

– Хорошо, но хотелось бы посмотреть на эту устойчивость в полевых условиях. Это возможно?

– В любое время, – сообщил мастер, совершенно не сияя.

Адам снова ему позавидовал и решил, что отдавать всю инициативу глупо. А то получится, что он тут попка, который презентации декламирует да голосом играет. Дождавшись, пока мастер обсудит с Райерсон возможные даты и сойдется на семнадцатом декабря, Адам вполголоса сказал:

– Очень странно.

И с удовлетворением отметил, что Райерсон повернулась к нему всем корпусом и коленками, красиво и продуманно. Не зря я масло источал. И она не зря в гости собирается. Поклевка пошла, теперь главное вести, не спугивая. Адам продолжал вполголоса, интимно так:

– Мы имели дело с «Потребтехникой» еще при моем предшественнике, да покоится он с миром. Он лично вел переговоры о возможности сотрудничества – ну, надо было узнать обстановку и перспективы русских по нашим направлениям. Он выяснил – так, мистер Харрис? – подробности заморозки наступательных проектов, а заодно укрепился в убеждении, что шеф предприятия – он и генеральный директор там, и совет директоров, и владелец, если не ошибаюсь, – что этот парень не собирается уступать контроль кому бы то ни было ни на гран. Поэтому парень шарахался от государственной поддержки, от сотрудничества с нами тоже отказался довольно резко.

И Колин, мой предшественник, в меморандуме указал, что такой человек не передумает. Ошибся, получается.

Райерсон кивнула и хотела объяснить, но Лэнгдон, дурачок, ее опередил:

– Не ошибся. Этого человека выкинули с завода и сейчас судят.

– За что? – удивился Адам.

Теперь Райерсон успела первой:

– Очевидно, за упрямство и резкость. Не отдал завод корпорации – получай уголовное расследование. Обычная история для России, не знаете разве? Но там, кажется, и криминальные дела, домашнее насилие или даже убийство – я не вникала. Это неважно, важны последствия, не так ли?

– В причинно-следственных связях мы не уверены, – влез все-таки Лэнгдон. – Может, поводом для смены собственника стало криминальное событие, может, наоборот. Государственные концерны в России сейчас активно набирают активы, в том числе разбойничьими методами. Им можно. Не зря корпорация называется ОМГ.

– Характерно, что по-русски аббревиатура «О мой бог» будет такой же, – авторитетно сообщил Адам.

– Вы знаете русский? – уточнила Райерсон.

Адам кивнул, с ужасом сообразив, что по-русски аббревиатура будет все-таки другой.

– Но ведь «Бог» по-русски – он на букву b, —сказала Райерсон.

– Еще есть «господь» – как раз на g, – лениво пояснил Адам, молясь всем алфавитам мира.

Пронесло. Райерсон кивнула, встала и отправилась пожимать гостям руки. Походкой богини.

Процедура Адама завела настолько, что он едва не пригласил Пэм в ресторан немедленно. Не исключено, что Райерсон этого и ждала – и не исключено, что согласилась бы. Адам сдержался совершенно невероятным усилием воли. Сопоставимого усилия потребовало размыкание рук и отрывание взгляда от глаз Пэм. Глаза были прекрасны – как он раньше-то…

Прекрасные глаза обещали лазурные вспышки вполнеба, ледяную свежесть, шоколадное тепло и прочие восторги. Матерь божья, вспыхнула в голове почти незнакомая фраза, – гены зашевелились, не иначе.

Адам уже не обращал внимания ни на внезапную сумрачность мастера, ни на гипсовую морду Лэнгдона, изо всех сил старавшегося сохранять невозмутимость. Дисциплинка у них в корпусе была та еще. Плевать.

Недельку подождем. А сегодня, например, можно к Лоре съездить, с бутылочкой и без приглашения. Иначе лопну.

Мысли по этому поводу и трудный выбор между шампанским и белым вином занимали Адама на пути через точки безопасности инженерного корпуса – слабенькими они тут были, а с другой стороны, чего охранять-то. Миссис Райерсон разве что. Эта мысль была лишней – Адам снова разгорелся. Климат способствовал. Адам поспешно стащил надетую было куртку. Мастер жары не замечал – как обычно. Он, похоже, ничего вокруг не замечал – и это было уже необычно. Но Адам обратил внимание, лишь когда сопровождавший сержант напомнил, что останавливаться запрещено, извините. А кто останавливается-то, удивленно подумал Адам, оглядываясь на мастера. Мастер застыл, разглядывая тень. Его всегдашний загар, обновленный латинской поездкой, выглядел удивительно нездоровым – как тень примерно. Мастер посмотрел на сержанта странно и тут же нагнал Адама.

Они послушно сели на заднее сиденье вполне гражданского джипа GM,подтвердили сержанту, что арсенал «Редстоун», музеи космоса и искусств, а также ботанический сад осматривать категорически не намерены, а желают в аэропорт. Сержант веско повторил инструкции юному водителю, козырнул, хлопнул дверью. Машина тронулась – и мастер сразу сказал Адаму:

– Доставай планшет.

– Зачем? – удивился Адам, собиравшийся говорить и, может, петь совсем о другом.

– Опозорились сейчас с этим заводом, надо понять, о чем речь.

Мастер был неоправданно возбужден – как будто не он минуту назад болтал носом в районе солнечного сплетения.

Раньше Адам таких перепадов настроения за руководством не замечал.

– Разве опозорились? – удивился он. – По-моему, наоборот, позволили людям блеснуть эрудицией – всем приятно.

На самом деле, какая…

– Адам, не сейчас, – сказал мастер и кивнул на водителя, которому было жутко интересно. – Просто посмотрим.

– Да без проблем, – сказал Адам, снисходя к мельтешению начальника, вытащил планшет и отдался поисковому рикошету.

Мастер молча косился, потом не выдержал:

– Правозащитные сайты смотри.

Адам знал, что такое правозащитные сайты и почему на них можно найти профильные данные, – но удивился тому, что про это знает мастер. Или это Адам его в свое время просветил? Если так, ничего странного: память у мастера была как юг Луизианы, увяз – не выберешься.

– «Потребтехника», да, – продолжал инструктировать мастер, и акцент у него был неопознаваемый. – Есть? «Большой резонанс вызвало силовое и сомнительное с юридической точки зрения изъятие бизнеса у владельца завода „Потребтехника“»… Все, что ли? Так. Русскую версию открой.

– Зачем?

– Ты же русский учил.

– Учил… – убито согласился Адам и открыл русскую версию, неслышно бормоча все известные с детства польские слова – и все были к месту.

– Ссылки тоже открой, – велел мастер.

Он несколько секунд рассматривал экран, потом откинулся на сиденье и закрыл глаза. Адам так и не понял, слушает ли мастер, как несчастный подмастерье бьется с невозможным этим языком, запинаясь и перевирая все что можно. Мастер не проронил ни звука, пока Адам не закончил кривой пересказ стандартной, видимо, для современной России рейдерской истории с участием государственного холдинга и строптивого нувориша, разыгравшего стандартный, видимо, для всякой России сюжет с толстовско-достоевским истреблением жены и любовницы. И в самолете мастер тоже не проронил ни звука, потому что заснул до взлета. А на следующий день позвонил уже из Канады.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Как родного
26–27 ноября

ГЛАВА 1

Чулманск.

Замирбек Сооронбаев

Долбить лед можно и одному, оттаскивать – никак. Приходилось корячиться, чтобы было как-то. Ходойназара земляки сманили на стройку где-то на окраине. А Леша с Димой с началом морозного снегопада срочно заболели. С выходных не вышли. Появятся опухшие и веселые. Потом, когда первый лед уберется. Как-то.

Замирбек с тоской осмотрел кучу ледышек, поднявшуюся выше пояса, хотел перекурить, но решил, что тогда совсем замерзнет. Дома зима холодная, но не лютая – а здесь какая-то серая и безжалостная, хоть плачь. Плакать было бесполезно. Замирбек подтащил к куче железный лист с загнутыми краями и принялся перекладывать на него ледышки. Перекидать было бы проще, но шумнее – Мартынюк развоняется.

Волокуша заполнилась выше краев, а куча не убавилась. Хватит, не утащу ведь, решил Замирбек, но все-таки с глухим стуком ссыпал на лист еще несколько кривых охапок. До ворот было легко, Замирбек даже пожалел, что рано прервал погрузку. Но перед самыми воротами жестянка встала, едва не располовинив обе рукавицы. Замирбек обошел груз кругом, подергал в разные стороны, поймал момент и снял с тормоза – с большим трудом, но снял, на землю всего пара ледышек слетела.

В воротах волокуша застыла намертво, как и не двигалась никогда. Протискиваться сквозь загроможденный проем стало неудобно, но Замирбек все равно побегал вокруг, приподнимая и выталкивая жестянку с разных сторон. Она не поддавалась, словно примерзшая или прибитая к асфальту. Замирбек понял, что без сброса части груза не обойтись, поежился, представив, как завопит Мартынюк, если увидит, обозлился, скакнул к веревке и рванул так, что чуть руки из плеч не вылетели.

Жестянка с громким скрежетом проползла сквозь ворота и покатила дальше, резко полегчав. Замирбек так обрадовался, что сперва добежал с нею до сливной решетки, а потом уже обернулся, чтобы оценить, сколько там чего рассыпалось.

А ничего и не рассыпалось. Волкуша была полнехонька, а сзади ее придерживал незнакомый парень, по виду земляк. Который, выходит, и позволил Замирбеку лететь так быстро и плавно. Среднего роста, в утепленной спецухе, как у Замирбека, но почище, и в синей вязаной шапке, не как у Замирбека, явно очень мягкой и теплой.

Парень выпрямился, улыбнулся и сказал:

– Салам.

Не совсем парень и не совсем земляк. Постарше Замирбека, хоть и не понять, на пять или пятнадцать лет, смуглый, зато разрез глаз как у местных.

– Здравствуйте, – сказал Замирбек по-русски. – Спасибо, что помогли.

– А как тут не поможешь, – рассмеявшись, ответил незнакомец по-киргизски, но со странным то ли акцентом, то ли интонацией. – Этот хозяин твой как рявкнет: а ну пошел помогать. Я и полетел.

– Мартынюк, что ли?

Незнакомец кивнул, шагнул к Замирбеку, стащил перчатку и протянул руку.

– Анвар.

Рука у него была горячая и с удивительно чистыми ногтями. Недавно здесь, понял Замирбек, поспешно стянув рукавицу и представившись в ответ.

– Замирбек.

Анвар кивнул – знаю, типа, – и сказал:

– Слушай, дубак тут, а? Ну что, сгружаем на раз-два?

Вдвоем они перетаскали кучу и зачистили площадку перед проходной за час. В одиночку Замирбек колупался бы дотемна. Мартынюк, козел, ни разу не выглянул поглядеть, как новичок справляется. Новичок справлялся отлично. То есть он был совершенный новичок: неграмотно ухватывал лом, не знал, под каким углом бить и кидать отбитое, не экономил сил, норовил грузить побольше и идти побыстрее. Но новичок смышленый, старательный и выносливый.

– Дальше что? – спросил Анвар, удовлетворенно оглядывая свежевылупленные и засыпанные песчаной смесью дорожки.

– Дальше по мелочи – снег на газоне выровнять, мусор убрать, а крыши уже завтра… Э, погодь, ты куда?

Анвар нерешительно остановился.

– Ну, газон…

– Вот ты ударник, – с усмешкой сказал Замирбек. – Ну, передовик, в смысле. Понимаешь?

– Да. Теперь да. Не все слова помню, извини.

– Понятно. Сейчас перекур, потом уже дальше работать. А то надорвешься. Курить будешь? – спросил Замирбек, вытаскивая пачку.

Анвар, помявшись, отказался. Не то чтобы дешевыми сигаретами побрезговал – вроде на пачку даже не взглянул, а от дыма, густо пущенного Замирбеком, незаметно отворачивался. Может, бросил недавно и теперь бережется. Не убережется – с такой-то работой.

– Узбек? – спросил Замирбек, из деликатности выдыхая в сторону.

– Уйгур, – сказал Анвар.

– Бишкек, Джелалабад?

– Ош.

– О, почти земляк, – обрадовался Замирбек. – Из самого или области?

– Столичный житель, ты что. Ош как есть. А ты?

– А я из Баткенской, Кызыл-Кия. Бывал?

– В Фергане бывал. Это же ваш пригород?

Замирбек захихикал и поперхнулся дымом. Откашлявшись, вытер глаза и спросил малость смутившегося Анвара:

– Чем занимался-то до сих пор?

Был уверен, что не скажет, но как не спросить-то. Ошибся.

– Да я, Замирбек, инженер-технолог. Пятнадцать лет на хлопковых комбинатах работал, потом там худо стало, свою фирму организовал. А потом у меня дом сожгли.

– Кто? – удивился Замирбек, тут же понял и обругал себя.

Анвар пожал плечами.

– Ну, кто. Соседи, наверное. Там пол-улицы ушло – у меня справа киргиз жил, слева узбек, поди знай, кто кого первым…

Замирбек, пряча глаза, запалил вторую сигарету от бычка.

Анвар спокойно продолжил:

– Слава богу, один жил – жена с детьми давно уехала, да дети и выросли уже. Ну, я по родне побегал немножко – без толку все. И все говорят: в Россию давай, что как не мужик. Вот, приехал. Как мужик.

– Тут же как раз текстильная фабрика есть, – вспомнил Замирбек.

Анвар кивнул.

– Ага, был я там.

Подробности спрашивать не следовало.

– Да ладно, тут нормально, – сказал Замирбек. – Жить можно, столовая бесплатная, общага… Ну, ты вписался уже, да? Ну вот. Мартынюк хоть орет, но человек невредный.

Анвар что-то беззвучно пробормотал.

– Паспорт отобрал? – догадался Замирбек.

Тот неопределенно кивнул.

– Это нормально, не бойся. Вернет. У нас не рабство, по-человечески, несмотря что новые хозяева. И все равно варианты выпадают. Вон, у нас пацан, таджик один, без образования, на той неделе на стройку устроился, гипермаркет делают, быстро-быстро. Там деньги уже другие пойдут.

– А мне говорили, как раз здесь деньги, – озабоченно сказал Анвар. – Особенно теперь.

– В смысле теперь? А, новый директор? Ну, друг, новый директор обычно наоборот платить всем перестает. Или увольняет.

Анвар сморщился. Замирбек засмеялся:

– Нас-то не уволят, не бойся. Вот рабочие, я слышал, задергались. У них там слухи всякие ходят, все производство будут менять. И никто не говорит, в какую сторону, – а новых уже набирают вовсю. И инженера вернулись, которых еще Неушев уволил. Ну, который прежний хозяин, он в тюрьме сейчас. Жену и любовницу из ружья бамм, прикинь.

– По пьяни?

– Ну да. Хотя он не пил почти. А нынешний вообще не пьет. Его тут потому все и боятся – непонятно, говорят, чего ждать от такого, все перевернет к черту.

– А что там переворачивать-то? И так видики делают.

Замирбек снисходительно оглядел собеседника и коротко, сдерживая себя, объяснил, что такое оборонный завод, как в России делаются дела, кто такие новые директора и куда делись старые. Анвар слушал не хуже, чем работал, внимательно и правильно реагируя на ударные моменты, разве что руками не всплескивал.

Замирбек все-таки увлекся и пел бы до вечера – или там до появления Мартынюка. Холод уберег. На середине длинного описания разницы между бывшим директором, который всем помогал с квартирами-садиками решать, и нынешним, который ввел штрафы, усилил охрану и нагнал в цеха странный народ, Замирбек обнаружил, что пальцами почти порвал себе подмышки. А ноги не чувствуются, и лоб как ороговел.

– Ох, заболтался. Дубак, шапку новую купить надо. Ты свою дорого брал?

Анвар нахмурился, вспоминая. Замирбек сказал:

– Да неважно, я все равно без денег пока – домой побольше отослал, мама болеет. Ништяк, мы привычные, в горах холодней. Давай, Анвар, дальше таскать. Ты, если устанешь с непривычки, говори.

Анвар широко улыбнулся, потянулся и бодро сказал:

– Нам, уйгурам, все равно, что долбить подтаскивать, что отдолбленное оттаскивать. Тем более после пятнадцати лет на вредном производстве.

Замирбек не понял, но согласился:

– Ну пошли оттаскивать.

И снова Анвар впахивал и не роптал. Замирбек даже задумался, не обстучать ли крыши уже сегодня, чтобы провести завтрашний день без напряга. Но посмотрел на багровые мочки ушей, которые новичок растирал тайком, – и сжалился. Посмотрел на часы в телефоне – и охнул. С грохотом водрузил последний бак на место и сказал:

– Все, хватит. Пошли обедать.

Обед дворникам обычно приносили в комнату отдыха охранников. Это не всегда было удобно, потому что сами охранники обедали в общей столовой, а к гостеванию дворников относились по-разному. Олег Большой, например, над чурками несмешно подшучивал, а местных чморил – каждый раз почти до драки. Лешу с Димой сдерживали размеры Олега, но Замирбек подозревал, что когда-нибудь не сдержат, и давно прикинул, куда лично он в этот миг исчезнет.

Сегодня, к счастью, дежурили Виталик с Артуром, парни не вредные. Особенно Артур – Замирбек подозревал, что он имеет какие-то корни типа киргизских, но напрямую спрашивать не решался. Фамилия-отчество у Артура были русскими, а глаза – ну, глаза тут у всех довольно разные, это не доказательство. То, что Артур относился к нерусским почти душевно, тоже не доказательство – зато большая радость. Сегодня, например, он позвонил в столовку и попросил не нести еду, пока ребята не пришли. А когда разносчица Ира принесла только один набор судков, Артур без всяких разбирательств и проверок велел немедленно тащить еще один, для приунывшего новичка. Дождался, пока принесут, высказался на тему мудака Мартынюка, пожелал приятного аппетита и вернулся в «аквариум», к пульту с экранчиками.

– О, поджарка! – обрадовался Замирбек. – Слушай, тут готовят – язык проглотишь. Вот попробуй.

Уху Анвар обнюхал с удовольствием, а на второе уставился как на таракана.

– Давай-давай, – подбодрил Замирбек. – Это с виду так, а на вкус нежненько.

– А давай сам, – предложил Анвар, пододвинул ему судок, отхлебнул уху, довольно хмыкнул и участил движения ложкой.

Замирбек смутился, потом понял:

– Ты свинину не ешь?

Анвар повел плечом.

Вот деревня, покровительственно подумал Замирбек. Руки нежные, загар нездешний, опыта нет, паспорта тоже – понятно, что боится всего. Он назидательно сказал:

– Анвар, тут сдохнешь так. Тут все едят – и нам можно, иначе не выжить, понял?

– Не сдохну, – оторвавшись от супа, ответил Анвар – так не по-деревенски, что Замирбек вздрогнул.

Но тут же лицо новичка стало знакомо нерешительным. Он объяснил:

– Не хочу, честно.

Взгляд у него впрямь был честным.

Ну как хочешь, подумал Замирбек и потянул судок к себе. Посмотрим, как ты через недельку запоешь.

Песни до Замирбека не дошли. Анвар, поскрежетав по дну, попыхтев и оглядевшись, высказался по поводу того, как тут славно все устроено. Замирбек без удовольствия оторвался от поджарки и объяснил, что ночуют тут нечасто, у охраны своя общага, на Гагарина, с работягами вместе, – туда фиг впишешься, даже не мечтай. И зачавкал, наверстывая.

Едва он почал нежданную добавку, Анвар, допив компот, почти незаметно обмахнул лицо ладонями и сказал:

– Ох, спасибо, друг. Никакого второго не надо. А где тут туалет, не подскажешь?

Замирбек промычал, что сейчас покажет, и начал вставать. Новичок торопливо сказал:

– Не-не, ты так скажи. Через охрану пройти можно? Хорошо, я у них и спрошу. А потом к Мартынюку. Там еще уладить надо, ты не жди.

Замирбек некоторое время прислушивался к звукам за дверью – Артур-то ладно, а Виталик мог и залупиться на тему «Я же внятно предупреждал новичков на территорию без сопровождения не впускать». Залупаться он не стал, а стал смеяться. Насколько расслышал Замирбек, Анвар рассказал анекдот. По-русски он говорил куда громче и напористей, к тому же без акцента. Инженер, без зависти подумал Замирбек. Чтоб тебе это пригодилось.

И вернулся к поджарке, пока не остыла.

От тепла и пережора Замирбек малость осоловел и даже задремал. Проснулся рывком, взмокший снаружи и высохший внутри, допил компот, посмотрел на экранчик телефона и охнул. Новичок шлялся где-то уже сорок минут. А может, давно вышел во двор и маялся там на холоде без дела, стесняясь вернуться на проходную.

Замирбек выглянул в «аквариум». Виталик мельком оглянулся на него и продолжил рассматривать мониторы наблюдения, на которых Анвара точно не было. Артур, подняв голову от сканвордов, удивился:

– Ты здесь еще?

– Ухожу как раз. Да мы там всё сделали уже, – негромко объяснил Замирбек, пытаясь задавить акцент и чувствуя, что тот в результате распухает.

Он потоптался, ожидая и опасаясь, что ребята спросят про Анвара. Ничего не дождался, вышел во двор, потом за ворота, осмотрелся, подумал и вернулся на охрану.

– Артур, – сказал он нерешительно. – А новенький давно вышел?

Артур отвлекся от сканвордов и недовольно отметил:

– Не предупредил все-таки. Ну Мартынюк… Короче, там из хоздепа звонили, сказали, что новенького твоего забирают во второй цех, там что-то таскать-сбивать надо.

– Да он не умеет же ничего, давай-ка я… – всполошился Замирбек.

– Спокойно. Тебе сказали домой идти. В смысле, они тебя сперва взять хотели, но там что-то срочное, и оно твоей высочайшей квалификации, понимаешь, не требует. Так что новичок типа сам справится и домой пойдет. А ты прямо сейчас можешь идти. Так что свободен, земляк.

Замирбек пробормотал спасибо, спохватился и уточнил:

– Это Мартынюк сказал?

– Ну, какой-то его там. Сергеев, что ли. Он прямо от трубки Мартынюка спросил, отпускать тебя, нет. Тот отпустил.

Замирбек кивнул и затоптался на месте.

Артур вдруг вспомнил:

– А мне этот новичок твой понравился. Ржачный такой и шарит вообще. Виталь, а? Как он про камеру у второй технички-то, а? У сортира полезней было бы, а?

Виталик недовольно буркнул и несколько раз щелкнул кнопочкой под одним из экранов.

– Ну все правильно сказал, – подытожил Артур. – В охране раньше работал, да?

– Н-нет. Не знаю, – сказал Замирбек и пошел во двор. Дожидаться, если получится, ржачного и шарящего Анвара.

Не получилось, конечно.