Текст книги "Одинокий остров"

Автор книги: Сётаро Ясуока

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Мочи больше нет, – выдавил он из себя и, топорща усы, в отчаянии затянул песню. Она больше походила на молитву. Мне было и смешно, и страшно. Сильный удар в днище подбросил суденышко вверх, и тут же волна потащила его в бездну. Интересно, как исполняли эту песню про приказчика с острова Такэтоми в старину? Дошла ли до наших дней ее мелодия в первозданном виде? Может, она была создана специально для пения в бушующем море? Волна невиданной силы с металлическим грохотом обрушилась прямо на нос лодки, и оранжевая лампочка в каютке погасла, оборвалась и песня. Пленка кольцами завертелась на полу.

– А, черт! – ругнулся помощник капитана.

Он было поставил ее на место, но в этот момент катер содрогнулся от нового удара – и середина бобины вывалилась. Отшвырнув ленту, он подошел к капитану и крикнул:

– Ну и погодка!

Рулевой, стремительно вертя штурвал, сказал, словно бы успокаивая себя:

– Это еще ничего.

У меня потемнело в глазах. Если это не шторм, то что ждет нас впереди? С. сказал, что когда страшно, то не укачивает, и был прав, потому что страх куда хуже болтанки. Правда, я не думал, что мы потонем. Вон господин О. и вовсе ходил на веслах!

Интересно, что устойчивей – лодчонка или наше «частное такси»? Что лучше в бурю – весла или мотор?

– Вот показался остров. Это, наверно, Такэтоми, – сказал С.

– Где? – воскликнул я радостно, потому что от Такэтоми до Исигаки минут десять ходу. – Как быстро добрались!

– Это Куродзима, а до Такэтоми еще идти и идти, – бросил через плечо помощник капитана.

Я сник, и на душе у меня стало скверно, вспомнилась песня переселенца, которую пел нам О. На Куродзима у него жена, дети. А с Носоко даже в погожий день родной остров, пожалуй, не виден. Человек томится на проклятой земле, обреченный на гибель, но, по-моему, пронзительная печаль этой песни – в образе бездонного, бескрайнего моря, которое разлучило несчастного с семьей. «С Окинавы на Микои…» Жителей островов больше всего в жизни страшила безжалостная морская пучина. В этих краях море рождает неравенство между людьми, обрекает на разобщенность и одиночество, как карликовых кошек острова Ириомотэ. Кто знает, может, жизнь на глухом острове накладывает свой отпечаток на человека? Поэтому-то крестьяне с Такэтоми не желали селиться на Ириомотэ, хотя и ценили его за плодородие.

Воображение нарисовало мне морское дно, миллионы лет назад погрузившееся в двухсотметровую толщу воды…

Мы снова взлетели на гребне волны и устремились вниз. Меня охватило неприятное чувство, будто я лечу в бездну, и в то же время мне захотелось хоть одним глазком взглянуть на морское дно. В тот же миг волна словно опрокинула нас, и небо вскипело пеной, как струи водопада при ударе о землю. Объятый ужасом, я уже не мог ни о чем думать.