Текст книги "В сетях любви"

Автор книги: Сесилия Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

Эпилог

Три месяца спустя

– Я абсолютно уверена, что твои родители однажды изменят свое отношение. Ведь и правда, подобное родство не делает чести ни одной барышне. – Лидия говорила негромко, а родители, о которых шла речь, шли на несколько шагов позади. Мисс Мирквуд слушала адресованные ей слова с максимально возможным для младенца вниманием и увлеченно засовывала в рот ленты от шляпки.

Естественно, все это она уже не раз слышала. При каждой встрече Лидия в той или иной форме повторяла те же слова. Если Мирквуды со временем образумятся и пресекут родственные отношения с ней и Уиллом, для нее это не станет неожиданностью.

– Однако если они будут проявлять беспечность в этом вопросе достаточно долго, так что ты успеешь достичь подходящего возраста, я научу тебя играть в карты. Умение хорошо играть в двадцать одно – это во многих аспектах ценное качество для дамы и часто определяет ее судьбу. – Если мисс Мирквуд поняла ее, она обязательно должна задаться вопросом, что же за судьба привела женщину на эти узкие грязные улочки с полуразвалившимися зданиями и специфическим запахом, в котором смешивается вонь гниющих отбросов и нечистот, стекающих в реку. – Вы уверены, что хотите идти дальше? – оглянувшись, спросила Лидия. – Если нет, то можете вместе с ребенком подождать здесь, а я дальше пойду сама.

– Нет. Миссис Мирквуд нравится нищета и запущенность. – Муж упомянутой дамы озорно улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы. Такая улыбка всегда восхищала посторонних дам и сейчас должна была бы поколебать терпение его рассудительной жены.

Однако отношения супругов – это всегда тайна, и миссис Мирквуд, судя по всему, вполне устраивало, что ее терпение испытывают.

– Нет, меня, как любого деревенского землевладельца, интересует совсем другое: каким образом можно справиться с нищетой и запущенностью. – У нее, как и у брата, были шоколадные глаза и прямой взгляд. – Нищета присуща не только городу. Думаю, я повидала достаточно, в частности в Сассексе, чтобы быть готовой ко всему, что приготовила мне эта прогулка. Именно это и хотел сказать мистер Мирквуд.

– Именно это я и хотел сказать, – согласился с ней муж, довольный тем, что она поправила его в той же мере, как и он тем, что подтрунивал над ней. – Мы ничего не боимся. Ведите нас вперед.

И они пошли. На пути им встречались рабочие с верфи – спотыкаясь, они брели домой после посещения пивных, – проститутки, пытавшиеся подцепить моряков, которые вернулись после долгого плавания; дети, бегущие за повозками в надежде, что от тряски из кузова свалится что-нибудь полезное. Она стушевалась бы в подобной обстановке, если бы до сих пор оставалась респектабельной. И очень многого не заметила бы.

У нее часто забилось сердце, когда под ногами брусчатку мостовой сменили доски массивного причала со складами, конторами и всегда царящей здесь суматохой. Впереди жались друг к другу готовые к отплытию эмигранты, ожидая, когда лодки доставят их на один из пароходов, которые стояли на рейде. Держа мисс Мирквуд на руках и ведя за собой двух старших Мирквудов, она протолкалась через эту небольшую толпу и резко повернула направо, к конторе, которая и была ее целью. Дверь была открыта, и она, остановившись на пороге, заглянула внутрь.

Ее муж без сюртука, с завернутыми до локтей рукавами рубашки стоял возле стола, расположенного напротив двери, и, опершись на крышку, внимательно читал какой-то документ.

Справа от него стоял мужчина – она узнала в нем первого помощника капитана – и что-то объяснял ему, а он кивал с тем властным видом, который выработался у него, когда он командовал своими солдатами на континенте. Он поднял голову, чтобы задать собеседнику какой-то вопрос, и тут увидел ее и улыбнулся.

От его улыбки, поистине мужской, несовершенной, но преисполненной характера, у нее внутри все затрепетало и ожило, как цветы под тропическим солнцем.

Она точно так же расцвела от его улыбки в то утро на Примроуз-Хилл, когда поняла, что он решил оставить Эдварда в живых. Она бы сама прикончила Эдварда, если бы он проявил трусость и ответил на милосердие метким выстрелом, однако ей не понадобилось этого делать. Что-то перевернулось в душе Эдварда, во всяком случае, на тот короткий миг, когда он выстрелил в землю и сердито заявил, что пистолет ни на что не годен и из этой дешевки невозможно попасть в цель. Вот так действовал на людей ее муж.

– Привела благородных господ поглазеть на тех, кто трудится в поте лица, зарабатывая себе на хлеб, да? – Он вышел из-за стола. «Один момент», – говорил его жест, адресованный моряку. – Надо бы взимать плату за вход. Шесть пенсов или первенец. – Мисс Мирквуд уже тянула к нему ручки. Он забрал ее у Лидии и усадил к себе на плечи. – Что скажешь, Фуллер?

Мистер Фуллер, сидевший за другим столом у стены с окнами, поспешил встать.

– Порядком в своих гроссбухах я обязан миссис Блэкшир. Она вправе приводить сюда любых гостей по своему усмотрению. – Фуллер поклонился Мирквудам.

Он познакомился с ними на торжественном завтраке в честь бракосочетания. А что касается гроссбухов, тут он явно преувеличивал.

Ей все еще не верилось в свое счастье, оно казалось ей изящной и хрупкой музыкальной шкатулкой, которая вдруг оказалась в руках неуклюжего ребенка. Однако она в полной мере ощущала это счастье, видела в нем приз, который им с Уиллом чудом удалось выиграть. Или здание, которое они построили собственными руками из груды ошибок и злоключений.

Впредь на плечах ее мужа будут сидеть только чужие дети. Они должны жить скромно, в квартале торговцев, на небольшой доход от того, что осталось от их выигрышей, и на его жалованье. Их круг общения будет очень узок. И все же, имея большие познания в том, что такое счастье и беда, она понимала: судьба щедро одарила их.

– Мы не будем вам мешать. – Она прошла в контору, где чувствовала себя как дома. – Мистер и миссис Мирквуд заехали к нам, чтобы пригласить нас на ужин. Я сказала, что отнесу тебе приглашение, и они решили пойти со мной.

– Замечательно. – Он снова одарил ее улыбкой, от которой запела ее душа. – Дайте мне минутку, чтобы закончить с делами, и я вам тут все покажу. – Одной рукой придерживая племянницу на плечах, он снова заговорил с моряком.

Даже несколько часов спустя он все еще с гордостью и удовольствием вспоминал о том, как не пожелавшие разрывать с ним отношения родственники восхищались его успехами. Утолив один голод шестью блюдами во время ужина на Брук-стрит, а другой – только отчасти, он лежал в кровати и буквально излучал счастье. Казалось, от него вот-вот посыплются искры и подожгут простыню.

– Лидия, – произнес он. – Миссис Блэкшир. – Он выждал несколько мгновений, пока слова растворятся в воздухе, и повернулся к ней. – Ты ведь знаешь, что у меня есть основания не верить в благожелательность судьбы.

– Знаю. У меня тоже. – Она повела кончиками пальцев по небритой щеке.

– Тогда как мы все это объясним? Как ты все объяснишь? – Он ласкал ее не прикасаясь, голосом, ароматом лавровишневой воды, верой в ее здравый смысл. – Что мы нашли друг друга! Что из всех эпох наши души выбрали именно эту для рождения, что мы оба родились в Англии! А ведь могло получиться так, что я родился бы во Франции, а ты – в Китае.

– И что мы оба дожили до зрелости.

– Именно. Это немалое достижение. – Теперь он ласкал ее еще и рукой. – Что различные обстоятельства, одно за другим, привели нас в один и тот же игорный клуб.

– И что ты не шарахнулся от меня в первый же вечер, когда я ободрала тебя как липку.

– И это тоже верно. – Он усмехнулся. – Вероятность того, что мы с тобой окажемся в этой кровати, будем счастливы тем, что у нас есть, была ничтожно-мала. И все же мы вместе. Как это понимать?

– Ну, не настолько мала, чтобы ее нельзя было подсчитать. Если мы возьмем, например, количество людей, живущих в настоящий момент в каждой стране мира, и если соотнесем это с примерным количеством людей, когда-либо живших на земле… – Но ответ был неправильным. Она поняла это, но не потому что изменилось его выражение – он смотрел на нее так же ласково, – а потому что правильный ответ нашелся сам собой, точный и недвусмысленный.

– Нам повезло, – сказала она, причем нив коей мере не покривила душой. – Думаю, мы должны объяснить все это удачей.