Текст книги "Пещера тысячи секретов"

Автор книги: Серж Брюссоло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава 3. Больное время

Сарай оказался битком набит людьми, и в нем было почти ничего не видно из-за отсутствия окон. Воздух густо пропах влажной землей и потом. Закопченная керосиновая лампа бросала неверные дрожащие блики на лица шахтеров. Мужчины, женщины и дети жались друг к другу; у большинства на голове были каски. Многие из них были с ног до головы перепачканы землей, среди них я увидела несколько раненых.

Шахтер, приведший нас, представился.

– Меня зовут Матурин Кирка, – сказал он. – Устраивайтесь вон в том углу. Сейчас нам остается только ждать в надежде, что дыра в земле перестанет расти, иначе она поглотит и эту халупу, как уже поглотила целую деревню, выстроенную на краю пропасти.

Он на минуту отошел и вернулся с двумя мисками, полными горячего супа, которые тут же протянул нам.

– Поешьте-ка, – велел он. – Ночь может оказаться долгой.

Я послушалась и не пожалела – суп оказался вкусным. Из-за стен сарая то и дело слышался грохот обвалов.

– А для чего выкопали эти тоннели? – спросила я.

Матурин утомленно вздохнул.

– Поначалу это казалось удачной идеей, – пробормотал он, глядя в сторону. – Все началось с одной секретной карты, которая случайно попала к нам в руки. На ней было указано местонахождение чудесной машины. Поскольку не все в мире идет гладко, некоторые из нас решили, что если проникнуть в волшебную пещеру, где она хранится, то можно было бы отрегулировать машину так, чтобы все недостатки исправились… Понимаете, о чем я? Можно было бы подвернуть рычаги и колесики так, чтобы на Земле не стало больше ни войн, ни голода, ни эпидемий… всего такого.

– Ну да, – согласилась я, – это действительно может показаться отличной идеей!

– Именно так мы и рассуждали, я и мои товарищи, – продолжил Матурин. – Все мы были опытными механиками, поэтому и вообразили себе, что нам достанет мастерства подправить работу машины по нашему усмотрению. Увы, все обернулось не так, как мы рассчитывали. Для начала, карта оказалась фальшивой. Она так и не привела нас к цели, так что потребовалось копать новые тоннели… А потом… потом слухи о наших поисках распространились. Другие люди тоже решили присоединиться к нам, и не все из них руководствовались благими намерениями. Большинство из них желало только одного – отрегулировать машину так, чтобы заполучить себе разные чудесные вещи – вечную жизнь или богатство… Одним словом, целые толпы народу принялись копать во всех направлениях. А поскольку получалось у них медленнее, чем хотелось, они решили использовать динамит. Вот почему все подземелье обрушилось.

– Вот идиоты! – гневно прошипела Поппи.

– Теперь-то я жалею, что ввязался в эту затею, – прошептал Матурин, – да уже поздно. Боюсь, своими действиями я вызвал ужасную катастрофу.

– Провал в земле? – понимающе кивнула я.

Он нервно потеребил щетину, которой заросли его щеки, и угрюмо покачал головой.

– Не только это. Полагаю, что в результате обвала своды чудесной пещеры обрушились и камни, упав на машину, сломали ее… Если это действительно так, нам следует готовиться к худшему, потому что эта машина управляет ходом времени… Она может, скажем, забросить нас в прошлое или в будущее… или же просто остановить течение времени, навечно заключив нас в плену одной-единственной секунды.

– Как? – простонала я.

– Да, да, – закивал Матурин, понизив голос. – Если волшебный механизм заблокируется, мы будем обречены бесконечно повторять один и тот же жест, произносить одни и те же слова, и так многие тысячи лет. Мы превратимся в заводных кукол.

Моя кожа покрылась холодным липким потом.

– Если это случится, мы скоро узнаем об этом, – заключил Матурин Кирка. – Если только раньше нас не поглотит отверстие бездны. Будьте бдительны. Возможно, через два-три часа нам придется эвакуироваться из этого укрытия.

С этими словами он ушел.

– Ну мы и вляпались, – пробормотала ему вслед Поппи. – А я-то думала, что это приключение будет забавным!

Я протолкалась поближе к двери, чтобы видеть, что творится снаружи. Живот у меня сводило от страха.

Дыра в земле приобрела огромные размеры и продолжала разрастаться. Она походила на огромный разверстый рот, жадный и непрерывно жующий. Края дыры обрушивались, с каждой минутой увеличивая ее диаметр. Я в жизни не видела подобного кошмара.

Словно этого зрелища было мало, чтобы как следует испугать нас, рядом загрохотал очередной обвал, и я увидела, как сотни деревьев переваливают через край и исчезают в бездне. После того, как в недрах сгинул весь лес целиком, настал черед домов… они катились по крутому склону, как кубики детского конструктора, теряя черепицу, обламывая печные трубы, треща ставнями. За ними последовали сельскохозяйственные машины, превратившиеся в сплошную мешанину покореженного железа. Грохот стоял оглушительный, почти невыносимый… мне пришлось закрыть уши руками, чтобы не оглохнуть!

Все это бездна проглотила с такой же легкостью, как мы глотаем ложку пюре. Хорошо еще, что люди и животные успели покинуть селения, иначе их ожидала бы та же судьба.

«Может, теперь эта бездна насытится? – подумала я. – Вряд ли она осталась голодной, так набив желудок…»

И тут же осознала всю нелепость своих мыслей. Это ведь просто дыра в земле, а не настоящая голодная пасть. Аппетит здесь совершенно ни при чем.

Одним словом, я еще долго сидела на пороге, наблюдая за развитием событий и постоянно прикидывая расстояние от дыры до нашего сарая. Оно быстро уменьшалось…

– Если так пойдет дальше, придется уносить ноги, – высказалась Поппи. – Но только куда?

Да, в этом и был весь вопрос. Куда бежать?

Что будет, если дыра никогда не перестанет расти? Если она так и будет заглатывать все, что окажется рядом? Если она упрямо решит проглотить весь мир?

Я уже была готова поддаться панике и броситься бежать куда глаза глядят.

Наконец, примерно через час обвалы постепенно прекратились. И вовремя: края пропасти находились уже всего в двадцати метрах от нашего сарая!

Вскоре рассвело, но утро оказалось безрадостным – тусклым и серым. Воздух был насыщен пылью, и солнечный свет едва пробивался через ее плотную завесу. Мы все были грязные, как только что выкопанные картофелины. Уж точно, нас бы вряд ли сейчас выдвинули на конкурс красоты…

Люди по одному выходили на улицу. После минутного колебания и вопреки предупреждениям Матурина Кирки они приблизились к самому краю дыры. Мы с Поппи тоже не смогли удержаться и последовали за ними, крепко ухватив друг друга за руки.

– Держи меня, если я поскользнусь! – велела я подруге.

Мелкими, осторожными шажками мы подошли к краю и заглянули вниз. Как только мой взгляд скользнул в дыру, у меня жутко закружилась голова. Размеры пропасти и ее глубина не поддавались никакому описанию. Словно исполинская печная труба уходила в самое сердце земли.

– Внизу что-то есть, – заметила Поппи. – Смотри, там что-то светится!

Она была права. Глубоко внизу, во мраке, можно было различить крохотные искорки мерцающего голубоватого света.

Матурин Кирка посоветовал нам отступить подальше, потому что края дыры были очень хрупки и легко могли обвалиться.

– Именно этого я и боялся, – сокрушался он. – Своды волшебной пещеры в самом деле обрушились. Мерцание, которое вы видите, – это отсветы работающих дисплеев на пульте управления машины… Значит, она в самом деле была здесь! Еще немного терпения – и мы добрались бы до нее без всяких катастрофических последствий…

Я заглянула в пропасть. Сколько же километров до ее дна? Едва ли мне удастся спуститься туда по веревке!

– Остается надеяться, что обвал не сломал механизм, – твердил Матурин, – иначе нас ждут большие неприятности.

Люди вокруг начали громко переговариваться и спорить. Теперь, когда черная дыра перестала пожирать поверхность земли, они заметно осмелели. Многие из них тоже заметили мерцание машины и теперь обсуждали, как бы до нее добраться.

– Вот кретины! – буркнула Поппи. – Мало им одной катастрофы, они хотят вызвать следующую?

Мы незаметно отошли в сторонку, чтобы посоветоваться с чемоданчиком. Мне не хотелось, чтобы окружающие застали меня за переговорами с собственной поклажей: это могло бы показаться странным…

Трижды стукнув по крышке, я сказала:

– Ты был прав, машина действительно находится здесь. Пока все вроде идет нормально. Что нам делать?

– Ошибаешься, – усмехнулся чемоданчик. – Машина серьезно повреждена и вот-вот сломается. Тогда в мире начнут происходить очень странные вещи. Нарушится время.

– Время? Что ты имеешь в виду? Смену времен года, период вращения Солнца?

– Нет, течение часов и минут. Прошлое, настоящее, будущее… То самое время, которое заставляют людей расти и взрослеть, а затем стареть и умирать. Все пойдет вразброд. Если не хочешь пострадать от последствий, подними мою крышку и возьми пилюли, которые я приготовил специально для тебя. Проглоти одну из них, это защитит тебя от нарушений хода времени. Поторопись, через несколько минут будет уже слишком поздно.

Я колебалась, заподозрив ловушку.

Быть может, это очередная уловка, цель которой – заставить меня открыть чемоданчик?

В конце концов я открыла замочки и чуть-чуть приподняла крышку – ровно настолько, чтобы туда пролезла моя рука. Таким образом, я не могла увидеть, что же таится внутри чемоданчика. Тщательно обшаривая его нутро, мои пальцы наконец наткнулись на небольшой пузырек. Я тут же схватила его и захлопнула крышку.

Мне было очень страшно… сама не знаю отчего. Вдруг чемоданчик проглотит меня? Или меня затянет внутрь?

– Тебе придется спуститься в пещеру, – прогнусавил голосок из-под крышки. – Я отнесу тебя туда по воздуху, это не самая сложная часть задачи. Настоящие трудности начнутся внизу, где тебе нужно будет отыскать ремонтника, ответственного за починку машины, разбудить его и убедить приняться за работу. Его зовут Глоббо. Это невероятно ленивый великан, который спит целыми веками напролет. Только он один способен произвести необходимый ремонт. Машина настолько сложна, что любой человек, даже самый гениальный инженер или одаренный механик, не сможет восстановить ее рабочее состояние. Тебе все ясно?

– Да… Ты хочешь сказать, что внизу тоже живут люди?

– Совершенно верно. Очень много людей. Тебе они наверняка покажутся странноватыми, но ничего не поделаешь, придется с этим смириться. Волшебная пещера – очень опасный мир, полный неприятных сюрпризов. Будь осторожна!

Я обернулась к Поппи, чтобы спросить:

– Ты пойдешь со мной?

– Еще бы! – тут же ответила она. – Умираю от любопытства узнать, что же скрывается там, внизу!

– Если сумеешь починить машину, тебя ожидает награда, – продолжал чемоданчик. – Например, ты можешь потребовать, чтобы твои родители наконец освободились из плена магической почтовой открытки, куда их заточили колдовством.

– Правда? – воскликнула я. – Вот здорово!

– Машина может все, – проговорил чемоданчик. – И плохое, и хорошее. Все зависит лишь от того, как ее использовать.

Эта перспектива придала мне храбрости. По правде сказать, идея прогуляться под землю не слишком меня увлекала, но теперь… если в награду за оказанную миру услугу моих родителей освободят от действия проклятия, жертвами которого они стали, это будет просто чудесно!

Люди уже начали поглядывать в нашу сторону, заинтригованные нашим заговорщицким видом, так что я почла за лучшее умолкнуть. Открыв пузырек, я высыпала на ладонь две пилюли. Они оказались голубого цвета. Одну взяла Поппи, а вторую я. Теперь пузырек был пуст.

– Фу, – пробурчала моя подруга, – совершенно безвкусная. Я-то надеялась, что она окажется со вкусом шоколада.

– Слушайте внимательно! – перебил ее чемоданчик. – Эти голубые пилюли – все, чем я могу вам помочь. Если вы проглотите еще одну – непременно отравитесь и умрете. Они защитят вас на некоторое время, но когда их действие прекратится, вы снова окажетесь подвержены капризам машины. Не забывайте об этом!

Мы задержались ненадолго, собираясь с мужеством. Тем временем пошел дождь, что тоже не придавало бодрости. Предвидя грядущие испытания, мы подкрепились частью захваченных из дома припасов. Тут-то и произошло нечто странное.

Дождь… я вдруг заметила, что он лил не так, как обычно.

Капли падали замедленно!

– Ох, дьявольщина! – прошептала я. – Об этом и говорил чемоданчик: время начинает замедляться!

Оглянувшись по сторонам, я обнаружила, что это нарушение хода времени коснулось всего остального. Даже люди двигались замедленно, и слова, которые слетали с их губ, бесконечно растягивались, превращаясь в безобразный вой:

«Ййййаааа ггггооооллллооооддддеееенннн… ммммннннееее ххххооооллллоооодддднннноооо…»

Это звучало очень, очень странно.

Самым же странным оставались дождевые капли. Они падали невероятно медленно. Так медленно, что их можно было брать по одной кончиками пальцев, как прозрачные жемчужины. Никогда не видела ничего подобного! Я поймала одну, потом вторую, потом третью… как будто собиралась сделать из них ожерелье. Это было потрясающе. Капли не раздавливались, попадая мне в руки, и казались резиновыми на ощупь.

– Это из-за разницы во времени, – пояснил чемоданчик. – Ты и они существуете с разной скоростью. Чем сильнее будет замедляться время, тем более плотными будут казаться предметы. Воздух вокруг тебя тоже станет плотным и эластичным, тебе станет трудно дышать. Когда твоего лица коснется дуновение ветерка, тебе покажется, будто тебя ударили кирпичом. Если время замедлится еще сильнее, капли дождя станут твердыми, как свинцовые шарики, и твоя кожа покроется синяками от ударов.

Я продолжала созерцать сияющие капли в моей ладони. Они были невероятно красивы. Прямо надо мной я заметила птицу, замершую в небе с распростертыми крыльями. Она едва-едва двигалась. Интересно, как же она умудрялась держаться в воздухе, не падая?

– Нужно торопиться, – нетерпеливо подгонял нас чемоданчик. – Дальше будет хуже. Если мы слишком задержимся, воздух станет таким плотным, что тебе понадобится десять лет, чтобы спуститься на дно пропасти.

– Что? – запротестовала я. – Ты хочешь, чтобы я спрыгнула в пустоту?

– А ты знаешь другой способ спуститься? – усмехнулся чемоданчик. – Держись покрепче за мою ручку. Если воздух вдруг размякнет, я замедлю твое падение, как уже делал раньше. Ты ведь знаешь, что я могу летать.

Я схватилась правой рукой за ручку чемоданчика и протянула левую Поппи.

– Не хочу заставлять тебя… – прошептала я. – Если ты предпочитаешь остаться…

– Нет уж, – проворчала она. – Я хочу знать, что там, внизу. Просто не отпускай меня во время падения, будь добра.

Держась за руки, мы с Поппи подошли к краю бездны. Признаюсь, меня всю трясло от страха. Можно ли в самом деле положиться на этот дурацкий чемодан? А если он решит сыграть с нами злую шутку?

– Ладно, – сказала я, – прыгаем на счет три. Один… два…

– Три! – крикнула Поппи.

И мы нырнули в пустоту.

Глава 4. Глоббо, специалист по волшебной технике

Это было очень странное ощущение – замедленное падение без всякого парашюта. Стены пропасти медленно проплывали мимо нас, по мере того как мы опускались все глубже. Воздух был густым… пожалуй, я бы не смогла подобрать другого слова. Густым, как смородиновое желе, если вы понимаете, что я хочу сказать…

Если бы мы заблаговременно не проглотили волшебные пилюли, выданные нам чемоданчиком, нам понадобилось бы, пожалуй, не менее нескольких дней, чтобы достичь дна. В тот момент, когда мы прыгнули, я успела заметить, что люди двигались медленно-медленно – их легко можно было принять за статуи, отчего-то покинувшие свои постаменты.

В глубине провала была ужасающая свалка. Деревья, дома, комбайны и тракторы… Все это громоздилось огромным курганом хлама, среди которого нам приходилось пробираться. К счастью, чемоданчик взял на себя роль проводника – именно он определял путь, которым мы двигались.

Должна признаться, что, когда наши ноги наконец коснулись земли, я испытала большое облегчение. Здесь, внизу, оказался еще один разверстый кратер, но уже не такой широкий: вход в подземный мир.

С чемоданчиком в руке я пошла вперед, перешагивая через обломки и мусор. В пещере оказалось не так уж темно: на стенах мерцали нарядные яркие искорки, чем-то похожие на новогодние гирлянды; они мигали и переливались синим, красным, зеленым, желтым… Мне почудилось, будто я оказалась в тайном убежище Деда Мороза. Ах, отчего я не составила списка подарков?

Насколько я могла видеть, пещера была невероятно огромной. Настоящий подземный мир.

– Ух ты! – воскликнула Поппи. – Гляди-ка! Какая-то табличка…

В самом деле, между двух камней была зажата рассохшаяся от времени дощечка, на которой готическим письмом [2]2
  Принятое в Средневековье латинское письмо, очень трудное для чтения.


[Закрыть]было выведено:

Глоббо. Ремонт магической техники. Следуйте по стрелке.

Судя по потускневшей, осыпающейся краске, надпись сделали не вчера. Я сказала об этом чемоданчику, и тот отозвался:

– Глоббо бессмертен. Он обитает здесь уже многие тысячи лет. Когда его услуги не требуются, он надолго впадает в спячку, как медведь. Проблема состоит главным образом в том, чтобы его разбудить. Его сон настолько глубок, что заставить его открыть глаза – непростая задача.

– А он добрый? – осторожно поинтересовалась я.

– Более или менее, в зависимости от настроения. Он очень ленив и терпеть не может, когда его будят. Он великан; ведь только человек, наделенный поистине геркулесовой силой, способен поднять сумку с инструментами, необходимыми для ремонта волшебной машины. Не исключено, что он придет в раздражение. Думаю, он спит уже семь столетий и вовсе не горит желанием опять приниматься за работу.

Хорошие новости, ничего не скажешь! Мы пошли туда, куда указывали намалеванные на стене стрелки, по узкой тропинке, вьющейся среди скал. Оглядываясь по сторонам, мы видели, что пещера изобилует сталактитами (которые свисали с потолка) и сталагмитами (которые росли вверх с пола) и прочими штуками, покрытыми известковыми наростами и напоминающими с виду зубы исполинского динозавра. Красиво, конечно… Но вообще-то от этого великолепия, которым обычно все так восхищаются, у меня по спине бегали мурашки.

Наконец на нашем пути выросла странная хижина, сложенная из наваленных кое-как камней и похожая на миниатюрный замок. Над входной дверью висела табличка с выгравированной надписью:

Специалист по ремонтным работам. Будить только в случае крайней необходимости… и на ваш страх и риск!

– Что ж, ладно! – вздохнула Поппи. – По крайней мере, нельзя сказать, что нас не предупредили… Думаешь, он попытается оторвать нам головы? Заметь, я вполне его понимаю. Сама терпеть не могу, когда меня неожиданно будят.

Мы осторожно переступили порог хижины. В воздухе явственно попахивало грязными носками… (как часто бывает в комнате, где живет мальчишка).

Все вокруг было затянуто паутиной, на каждом предмете лежал толстый слой серой пыли. Насколько можно было видеть, жилище внутри походило на мастерскую автослесаря, заваленную инструментами – огромными и очень необычными.

Стены сотрясались от могучего храпа, как будто в соседней комнате прилег вздремнуть уставший слон.

Всю центральную часть мастерской занимала огромная кожаная сумка. Я попыталась было ее поднять… Она весила целые тонны! Оторвать ее от пола мог бы только великан.

– Ты это видела? – шепнула Поппи, указывая мне на очередную табличку.

Склонившись над ней, я с трудом разглядела сквозь вековой слой пыли следующие слова:

Осторожно! Если вы разбудите мастера, он будет в очень плохом настроении. Если не хотите, чтобы он размозжил вам голову ударом кулака, приготовьте ему аппетитный завтрак. (Кофе, хлеб и варенье находятся в красном шкафчике.)

Час от часу не легче!

– Что будем делать? – спросила Поппи.

– Думаю, выполним всю предписанную процедуру, – вздохнула я. – Приготовим ему завтрак. Мне совсем не улыбается, чтобы этот великан поотрывал мне конечности только потому, что встал не с той ноги.

Чтобы добраться до упомянутого шкафчика с едой, нам сначала пришлось смести с него клочья паутины. Однако, открыв ветхие дверцы, мы совсем упали духом. Провизия хранилась так долго, что пришла в полную негодность. Хлеб стал твердым, как булыжник, от варенья осталась одна только плесень, а кофе явственно попахивал гнилью.

– Вот тебе и раз! – растерянно воскликнула Поппи.

– Что ж, тем хуже, – ответила я, пожав плечами. – Пойдем хотя бы взглянем на него…

Ступая на цыпочках, мы перешагнули порог спальни… и остолбенели от изумления, вытаращив глаза и широко открыв рты. Мы-то ожидали увидеть великана с огромными мускулами, но человек, спавший на кровати под грудой пыльных полуистлевших одеял, хоть и отличался высоким ростом, ничуть не походил на богатыря! Напротив, это был глубокий старик, страшно исхудавший, с длинной седой бородой. Поскольку спал он уже несколько столетий, пауки затянули его лицо паутиной, так что теперь он был похож на древнюю статую, забытую в темном закоулке какого-нибудь замка.

– Но это же просто жалкий старикашка! – ахнула Поппи. – У него же руки как макаронины, он в жизни не сможет приподнять сумку с магическими инструментами!

– Наверное, он похудел за время долгого сна, – предположила я. – То же самое случается с медведями во время спячки. Когда они просыпаются весной, у них шкура болтается на костях [3]3
  Истинная правда!


[Закрыть].

Я испытывала жуткое разочарование, в отличие от Поппи, которая, оправившись от первого шока, радостно вскричала:

– Зато в таком состоянии он не сможет сделать нам ничего плохого! Значит, будить его не так уж опасно.

Я приблизилась к кровати. Для единственного в своем роде волшебного механика у Глоббо был довольно жалкий вид. Кожа туго обтягивала кости, так что по нему можно изучать строение скелета. Я едва ли могла себе представить, что он способен поднять сумку с инструментами и взяться за ремонт машины. Я сомневалась даже, сможет ли он хотя бы привстать с постели!

– Что нам делать? – обратилась я к чемоданчику.

– Вы должны разбудить его, – настаивал на своем чемоданчик. – Без него ничего не получится. Только он один способен починить волшебную машину.

Поппи подошла к изголовью кровати и громко прокричала: «А ну-ка подъем!» – в самое ухо спящего. Глоббо даже не пошевелился, а его могучий храп не потерял ни единого децибела [4]4
  Единица измерения громкости звука.


[Закрыть].

– Он еще к тому же и глухой! – сказала Поппи с досадой.

– Да нет же, – вмешался чемоданчик. – Все дело лишь в том, что он спит уже очень давно. Вам нужно быть понастойчивей.

Мы послушно принялись вопить на два голоса… без всякого результата. Когда мы уже совершенно охрипли, я сходила в кухню за кастрюлей и принялась что было сил барабанить по ней ложкой возле уха великана. Глоббо продолжал спать. Он выглядел таким худым, таким хрупким, что я не решалась потрясти его из опасения сломать ему что-нибудь. Он выглядел точь-в-точь как древний иссохший старик… Может, в нем и было под два с половиной метра росту, но он того и гляди мог рассыпаться в прах при малейшей попытке подняться на ноги. Мне даже было немного совестно так беззастенчиво тормошить его.

После того как мы битый час кричали, прыгали, пели, хлопали в ладоши, колошматили по котлам и кастрюлям, пришлось с полной очевидностью признать, что никакой, даже самый громкий шум не способен разбудить Глоббо.

– Если обычные звуки на него не действуют, – заметил чемоданчик, – это означает, что нужно попробовать какой-нибудь магический звук. Оглядитесь хорошенько… Наверняка здесь есть что-нибудь подходящее: свисток, флейта или что-то еще…

Безрезультатно перевернув вверх дном всю спальню, мы принялись за мастерскую. Каждый раз, стоило нам прикоснуться к какому-нибудь предмету, с него взлетало густое облако пыли, заставляя нас чихать и кашлять.

Вконец обессилев от безуспешных поисков, я уже готова была сдаться, как вдруг заметила на дверном косяке крохотную надпись:

Чтобы разбудить ремонтника, нажмите на эту кнопку.

Я была готова дать сама себе оплеуху! Конечно, эта кнопка была едва ли больше вишневой косточки, и ее было трудно заметить, но все-таки всегда полезно сначала прочитать все имеющиеся инструкции и объявления!

Я надавила на кнопку. Раздался звук – хрустально-чистый, мелодичный и очень приятный, но едва уловимый. Глоббо тут же перестал храпеть. Я услышала, как он закашлялся, хрипло заворчал и принялся сыпать ругательствами. Судя по всему, пробуждение его совсем не обрадовало.

Я бросилась к кровати. Великан открыл глаза и выглядел довольно растерянным.

– Мне очень жаль прерывать ваш сон, господин Глоббо, – пролепетала я, – но нам срочно нужна ваша помощь. Машина повреждена, она вот-вот выйдет из строя, и тогда настанет конец света…

– Тысяча чертей! – проревел старик. – И из-за этого ты смеешь тревожить меня, несчастная козявка! Где мой завтрак? Немедленно подайте мне кофе, или я тут же оторву головы вам обеим!

Он попытался сесть и тут, по-видимому, наконец осознал, в каком плачевном состоянии находится. Гнев его сразу утих.

– Вот дьявол! – простонал он. – Должно быть, я проспал целые века… Я ужасно исхудал. Где моя шляпа?

Я подумала, что он бредит спросонок, и вынула из рюкзака запасенный в дорогу бутерброд, чтобы чуть-чуть ободрить старика.

– Все, что хранилось в кухонном шкафу, давно испортилось, – пояснила я, – но возьмите вот это, подкрепитесь немного.

Он вырвал бутерброд у меня из рук и проглотил его в мгновение ока. Мне стало ясно, что в молодости Глоббо едва ли обладал приятным характером.

– Еще! – потребовал он, едва покончив с едой.

Поппи была явно недовольна, но все же ей пришлось уступить ему свой бутерброд. Великану его хватило едва ли не на один глоток.

– Но мне по-прежнему неясно, где же моя шляпа… – пробурчал он, утирая губы тыльной стороной ладони.

– Мы так надеялись на вас! – гневно вскричала Поппи, внезапно придя в ярость. – Положение катастрофическое. Почему вы в таком состоянии?

Глоббо пожал костлявыми плечами. В его длинной белой бороде метались пауки, но он этого не замечал, а быть может, просто не придавал значения.

– Много тысяч лет тому назад меня выбрали жребием, – сказал он. – В те времена Земля еще была населена динозаврами. Не спрашивая моего мнения, мои начальники назначили меня ответственным за поддержание работы чудесной машины… навечно! За это они сделали меня бессмертным. Но поскольку они опасались, что от скуки я могу лишиться рассудка, они постановили, что между починками я буду погружаться в сон. Вот только они не предусмотрели, что машина почти никогда не будет ломаться и что я проведу почти всю свою жизнь во сне!

– Может, вы и бессмертный, но вы здорово состарились, – заявила Поппи. – Очень сомневаюсь, что вы теперь сможете поднять вашу знаменитую сумку с инструментами!

Глоббо пощупал свою бороду и беззаботно пожал плечами.

– А! Ты об этом? – обронил он. – Немощь и худоба – закономерные следствия долгой спячки, но они исчезнут, как только я надену свою волшебную шляпу. Кстати, где же она? Я уверен, что клал ее на прикроватный столик, когда ложился… примерно семьсот лет назад.

– О какой волшебной шляпе вы говорите? – поинтересовалась я.

– О моей шляпе ремонтника. Стоит мне водрузить ее на голову, и ко мне тут же возвращаются молодость и сила. Я обычно снимаю ее перед сном, чтобы не растрачивать ее магию понапрасну. Как только она найдется, я снова стану могучим великаном. Вы меня и не узнаете. Но, разумеется, если она исчезла, я так и останусь в том состоянии, в котором вы меня видите. Иначе говоря, я ничем не смогу вам помочь.

Наклонившись, я заглянула под кровать на случай, если шляпа скатилась на пол. Но там было пусто, если не считать нескольких крысиных скелетиков.

– Досадно, очень досадно – пробурчал Глоббо. – Придется вам постараться, чтобы отыскать ее, иначе я вот-вот снова засну.

– Быть может, ее кто-нибудь похитил? – предположила я.

Старик задумчиво поскреб в затылке.

– Не представляю, право слово, кому бы это могло понадобиться, – отозвался он. – Этот головной убор оказывает свое чудесное действие только на меня. Любой, кто попытается украсть его, будет разочарован. Нет… Может быть, ее сдуло ветром? Порыщите-ка по окрестностям. А я пока полежу, подожду вас, ведь встать я все равно не могу. Мне очень жаль, но без моей шляпы я останусь ни на что не годным стариком.

Да уж, это отнюдь не упрощало нашей задачи. Вместе с Поппи мы обшарили каждый уголок в доме, но так ничего и не нашли. Пришлось расширить сферу поисков и углубиться в окружающие скалы, что оказалось совсем непросто. Постепенно я осознала, что подземная пещера – очень опасное место, где на каждом шагу зияли в темноте узкие расселины и глубокие провалы… И еще… меня не покидало ощущение, что на меня кто-то пристально смотрит.

– Мне кажется, кто-то шпионит за нами… – прошептала я Поппи.

– Я как раз собиралась сказать тебе, – ответила мне подруга. – Я заметила, что за камнями двигались какие-то тени.

Я собиралась сказать еще что-то, как вдруг наконец обнаружила шляпу Глоббо: она висела на верхушке сталагмита, где-то в тридцати метрах от меня. Из-за ярко-желтого цвета ее было заметно издалека. К тому же головной убор украшало пышное перо, какие прежде носили на шляпах пираты и мушкетеры.

Я побежала, чтобы достать ее, и в этот миг случилось нечто странное… Только я преодолела примерно половину пути, как вдруг оказалась там же, откуда начала, то есть на том самом месте, где находилась минуту назад!

Я как будто перескочила назад во времени в то мгновение, когда мой взгляд впервые упал на шляпу.

«Вот чертовщина! – подумала я. – Ведь это уже было со мной…»

Я снова побежала, и хлоп! Едва я потянулась, чтобы достать злосчастный головной убор Глоббо, как снова оказалась в пункте отправления, в тридцати метрах позади, и снова кричала подруге: «Смотри, вот же она, эта шляпа!» Дело оборачивалось из рук вон плохо.

– Это время! – пролепетала Поппи. – Оно снова пошло не так. Оно постоянно перескакивает назад, вынуждая нас переживать одни и те же мгновения заново. Если так пойдет и дальше, мы и за полгода не управимся!

На этот раз я побежала за шляпой так быстро, как только смогла. Я очень боялась, что нас снова отбросит назад. На какую-то секунду я представила себя пленницей этой временной петли, обреченной год за годом повторять одни и те же жесты, одни и те же слова… Вот ужас-то!

Схватив шляпу, я торопливо вернулась к дому ремонтника.

– Вот ваша дурацкая шапка, – буркнула я Глоббо. – Надевайте ее побыстрее, нужно приниматься за работу немедленно. Машина совсем барахлит, время начало запинаться и ходить по кругу.

– Да, такое с ним случается, – кивнул старик, аккуратно водружая на свою седую шевелюру обретенную шляпу.

Раздался сухой электрический треск. Я отпрыгнула назад, не сомневаясь, что сейчас меня испепелит молнией! Магия вступила в действие. Глоббо менялся на глазах… Как только желтая шляпа коснулась его головы, он начал стремительно молодеть!