Текст книги "Архимаг в матроске. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Арсеньев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 40 страниц)

Глава 16

Когда я рассказал Ронке историю старого кока, та удивилась и сказала, что если дед не соврал, то тут, несомненно, присутствуют смягчающие его вину обстоятельства. Узнать, врал он или нет, можно легко, но это совершенно не важно. Хэтчер был коком на пиратском корабле и однозначно считается пиратом. Без вариантов, будет казнён. Правда, после моего рассказа Ронка обещает всё ещё раз проверить и, возможно, казнить не очень больно.

Тут и сам объект нашего обсуждения заявился. Принёс нам с Ронкой в каюту кастрюльку с супом. Мы в каюте капитана устроились – она самая большая. Можно было бы занять и вторую, но мы решили не разделяться, так как опасались какой-нибудь пакости со стороны пиратов в пути.

Из любопытства, Ронка поспрашивала кока о том, что он мне недавно наплёл. И, к нашему с ней крайнему изумлению, Хэтчер не соврал. Он действительно рассказал мне правду. Такая история и впрямь произошла с ним в юности. Ронка после допроса слегка подобрела к нему и отпустила, а мы с ней принялись за еду.

Определённо, Хэтчер – мастер готовки. Классный повар. Где он научился так готовить? И продукты-то у него не слишком высокого качества, но результат получается отменный. Талант.

После ужина я не удержался и опять зашёл к старому коку поиграть в доброго следователя. Чего-то тянет меня к нему. И он мне нравится, несмотря на то, что Ронка считает его законченным негодяем. Привет, дедуля! Новый морс сварил? На этот раз банановый? Дай-ка попробовать… Ммм, вкусно. Спасибо, дядюшка. Да ты не суетись, я пока постою. Что? А, конечно. Рассказывай, что там с тобой дальше-то приключилось?

– Так вот, дочка. Утёк я, значит, через окошко от моржихи этой, оставил её на полу в луже крови валяться да мычать. Мы хоть и на втором этаже были, да там не высоко. На руках повис и спрыгнул. Повезло мне опять, дочка. Не заметила меня охрана. Не заметила, да. Тихонечко до забора добрался, перелез через него – и бежать.

– Домой?

– Какой там домой! Ты что, нельзя. Враз найдут. Я ж саму дочку визиря изуродовал. Охрана как узнает – всё перероет. Мамку с батькой жалко было. Понимал я тогда, что убьют их обязательно. А то и всю деревню вырежут. За дочку визиря янычары страх как лютовать будут. Ведь как визирю доложат, он же запросто может приказать и всю охрану по кольям рассажать, раз не уберегли. У нас это запросто. В лес я убёг. В лес. Хорошо, недалеко до леса было.

– А в лесу, ты, конечно же, случайно встретил благородных разбойников и присоединился к ним, да?

– Не, никого я в лесу не встретил. Две недели шёл по солнцу на юг, к морскому побережью. Первые дни следы путал, боялся, что с собаками искать будут. Но обошлось. Не нашли, не догнали.

– А кушал-то ты там что в лесу целых две недели?

– Да ты что, дочка? Лето же было. Лес летом, он завсегда прокормит. Да и ножик у меня был, я с собой из усадьбы взял. Думал, если настигать будут, убью им себя. Из осоки пращу себе сплёл – вот и мясо. Огонь добыть – дело не хитрое. Одно, соли не было. Ну, да я и без соли ел, не морщился.

– То есть, ты две недели шёл по лесу к морю, вышел, а тут как раз случайно стоит у берега пиратский корабль, так?

– Какие же там пираты? Отродясь не бывало. Там же Смеригав рядом. Пираты туда и близко не подходят – поймают да по реям развешают. Али в рабы продадут. Продадут, да.

– Что за Смеригав?

– Порт крупный. Там чуть не половина султанского флота стоит. Туда-то я и шёл. А куды мне ещё? Земли нет, денег нет, даже одежды – и той нет. Из всех вещей – только ножик дрянной. Остаётся лишь в матросы на султанский корабль проситься. У нас в деревне жил один бывший моряк. Однорукий он был – в бою руку ему отсекли – так он рассказывал, что на султанских кораблях вечно народу не хватает, потому берут всех, кто ни попросится. Кормёжка там у них дрянная, работа тяжёлая, денег мало платят – вот и не идут люди. Ну, а мне деваться-то некуда. К купцу какому проситься, так спрашивать будет кто отец, где жил раньше. Не, одна дорога мне, в военный флот. В военный, да.

– Что же ты, так вот голый с ножом в руке пришёл и тебя взяли в команду?

– Зачем голый? Город же не в пустыне стоит. Вокруг деревень много. Ночи я дождался, тихонько в темноте по деревенским дворам пошарил, да и стянул себе портки да рубаху, что на верёвке сохли. Велики, правда, они мне были, зато чистые и почти без заплат. А потом в город подался. У ворот, помню, янычары у меня и ножик последний отобрали, потому, за вход больше заплатить нечем было. Ну, оно, может, и к лучшему, что отобрали. А то ведь меня могли и признать по этому ножику. Он хоть и дрянной, но приметный.

– Так тебя взяли в матросы? Даже не спросили, кто ты есть и что делать можешь?

– Взяли. Они там всех подряд брали. Многие, как и я, натворили чего и так от суда султанского прятались.

– Весёлая, должно быть, у вас была команда.

– Обычная команда. У всех такие команды. Меня сразу на камбуз определили, помощником кока. Потому, мелкий я был, со снастью мне тяжело работать. А рыбу чисть али котелки мыть – тут большой силы не надо. Там-то я и научился готовить.

– На военном корабле?

– Ага. Как сейчас помню, назывался наш неф «Дракон». Медлительный, зато большой. Шестьсот человек в команде. Шестьсот, да. Только столько не набирали. Даже пятисот ни разу не было. Тяжело там, потому. Я с утра до ночи чистил рыбу да овощи, котелки мыл, пол оттирал. Зато и учился. Первым коком у нас был бывший повар шестого визиря. Тот выгнал его за пьянство неумеренное и пришлось ему, как деньги кончились, на флот поступить. Но готовить умел. Знатно готовил. Даже лучше, чем я сейчас. Трезвым вообще никогда не был – по всё время с бутылкой в руке ходил. Но команда была довольна. Даже из гнилья и тухлятины, вперемешку с крысиным дерьмом, мог чего съедобное сделать. Умел, да. Умел.

– У тебя тут вчера сухарики были, дядюшка. Есть ещё? Дай пожевать.

– Да вот же они, дочка. Кушай, конечно.

– Я так и не поняла, как же ты пиратским коком-то стал?

– Война. Война дочка, началась.

– Война?

– Она самая. Наш султан не поделил что-то с королём Итании. Из-за чего война была я, признаться, и по сей день не знаю. Вроде, на каком-то острове золото нашли. До того остров был никому не нужен, а тут сразу понадобился. А он как раз на границе стоял. Вот и делили султан с королём его. А может, и ещё причины были, не знаю. Я ж коком был. Правда, к войне я стал уже первым коком. У меня под началом два десятка человек было, да. Старый-то кок, что у визиря раньше работал, ночью пьяный за борт вывалился.

– Это мне знакомо. Бывает. В войне-то кто победил?

– Да никто. Три года бились, а потом как-то смогли договориться. Замирились. Только мне уж всё равно было. Нашего «Дракона» потопили в бою. Пока я плавал, за пустой бочонок держась, меня с королевского корабля выловили. Так я попал в плен. Ну, а из плена прямая дорожка в рабство. Кто не офицер и не может заплатить за себя выкуп, тех продавали. Королю всё время были нужны деньги на войну. Вот и меня продали гребцом на торговую галеру.

– Такого мастера готовки – обычным гребцом?

– Кто там разбираться-то будет? К лавке приковали, весло в руки сунули – давай, Хэтчер, навались! Четыре года я так провёл. Жрали да спали там же, гадили за борт. К концу второго года последняя одежда сгнила, зато волосы и бородища выросли. Так и сидел, голый да бородатый, грёб. Грёб, да. А куда деваться? Чуть замешкаешься или с ритма собьёшься, надсмотрщик живо кнутом взбодрит. Взбодрит, да.

– Дай я угадаю, что было дальше, дядюшка. Вас захватили пираты, и ты сразу решил к ним присоединиться. Так?

– Так. Вот теперь так. Вообще-то, они хотели оставить гребцов на месте, а галеру продать вместе с нами. Но я случайно услышал разговор матросов. У них при абордаже шальной стрелой с нашей галеры убило кока, хотя тот в абордаже не участвовал, а просто стоял на юте и смотрел. Тут я и заорал, что сам кок и двадцать лет этим занимался. Доложили капитану, тот подумал немного и приказал отковать меня. А чтобы проверить да дорогу обратно мне закрыть, дали мне небольшой ножик и велели своими руками прирезать всех, кто на нашей галере выжил посла абордажа. Кроме гребцов, конечно. Гребцы нужны живые.

– Прирезал?

– Не раздумывая. Там и было-то всего четверо матросов, да все три наших надсмотрщика. Надсмотрщиков я бы и сам попросился прирезать – очень у меня за ними много долгов накопилась. А матросы… всё одно им не жить. А я за четыре года озверел вконец. Обратно под палубу на вонючую лавку жуть как не хотелось. Так вот и стал я коком на «Чайке». На «Чайке», да. Хороший корабль был, жаль потонул. На рифы налетели – рулевой не разглядел в темноте.

– Оттуда-то ты как спасся?

– А никак. Я к тому времени уже на «Вороне» был, с Рыжим Котом.

– С Рыжим Котом?

– Ну да. Слышал я, будто кто-то из Рыжих Братьев и на ваши корабли стал нападать, дочка. Хорошо, значит, что ушёл я. Правильно поступил. Хотя всё равно попался. Знал ведь, что попадусь когда-нибудь. Знал, да. А всё продолжал ходить. Я же, дочка, с четырнадцати лет в море. Не могу уж без него.

– Понятно. Ладно, дядюшка. Поздно уже, пойду-ка я спать.

– Ступай, дочка. Я тоже буду укладываться. Значит, говоришь, никак не может простить меня Белая Леди?

– Не может. Но я с ней поговорю ещё. Думаю, у меня получится уговорить её убить тебя не больно.

– Поговори, дочка, поговори. Помоги старику хоть в этом. Ничего, я уж пожил. Мне и не страшно.

– Всё, я ушла. На завтрак яичницу сделай.

– Как скажешь, дочка. Яичницу – так яичницу. Ступай.

Ночь, ветер, волны, Зайка-кот на руках. Интересно, Ронка уже спит? Лучше бы не спала. Впрочем, даже если и спит, то её ведь можно и разбудить, верно? Осторожно пробираюсь по качающейся палубе к юту. Какой-то тихий свист сверху. Это что там у нас за свистун завёлся? И зачем забрался на мачту ночью?

Что-то большое внезапно вылетает из темноты и мощно бьёт меня в грудь. Защита от Физических Воздействий на мне выдержала, но сам я отлетел метра на три назад к мачте. Вижу качающееся в темноте толстое бревно, подвешенное горизонтально на двух канатах на подобии качелей.

Это что, меня такими качелями треснули? Кто посмел?! Зайка, где они? Ищи! От сильного удара сзади по голове падаю на четвереньки. Крик боли у меня за спиной – Зайка кого-то нашёл. Ещё удар! Третью атаку моя защита не смогла остановить, а лишь частично ослабила. Чувствую некоторое неудобство в правом плече, а рука отчего-то тотчас перестала меня слушаться. Скосив глаза, вижу, что в моём теле глубоко, практически отрубив правую руку, засел тяжёлый мясницкий топор с коротким топорищем. Я сразу узнал его. Именно этим топором дядюшка Хэтчер рубил сегодня при мне свиные рёбра…

Глава 17

Звуки боя за моей спиной. У меня ещё хватило сил сесть на палубу, опираясь на здоровую левую руку. Толчками накатывает боль, кровь вытекает из меня просто ручьём. Но я ещё жив! Меня не добили и кто-то там сражается. Большое Исцеление. Не помогает, конечно, но боль чуть отступила, и кровь стала вытекать немного медленнее. Кто там сражается? Свет!

Ититская сила! Полдюжины пиратов во главе с боцманом наседают на защищающего меня… Хэтчера?! Кок, вооружённый кочергой и тесаком для разделки мяса, не подпускает их ко мне, а за его спиной валяется на палубе тело с рассечённым черепом. Ну и дедуля! Вот тебе и «старичок». Он движется с такой скоростью, что успевает отбивать удары шести противников одновременно.

Зайка, атакуй! Убить всех, кроме Хэтчера! Ядовитый орёл взмывает в воздух и устремляется к пиратам, спускающимся по вантам. А теперь я. Молния! Молния! Молния! И вот перед коком уже не шесть противников, а три. Нет, уже два, одного он сам достал. Кто-то с воплем падает с мачты в воду. Это Зайка.

С криками ужаса со стороны юта несётся десяток обезумевших от страха матросов. Цепь Молний! Цепь Молний! И их уже двое. Последний из них, увидев как Зайка разорвал ядовитыми когтями горло второго, пытается прыгнуть за борт и тут же падает, пронзённый Костяным Копьём. А вот и Ронка выбегает. Судя по отсутствию на ней одежды, она уже легла спать.

Хрясь-дзынь!! Прямо над ухом у меня. Резко обернувшись, вижу саблю вблизи собственной головы, которую наш кок перехватил своей кочергой. Как он успел? Ведь он только что был от меня метрах в шести-семи! Боцман с последним матросом, которые пытались прорваться ко мне через Хэтчера, всё ещё бегут сюда. А он уже тут, держит саблю кочергой! Взмах мясницкого тесака – и рука матроса с саблей падает на палубу. Молния! Молния! Вот и нет у нас больше боцмана.

В глазах всё темнее. И больно. БОЛЬНО! Ронка бежит ко мне, на ходу готовя заклинание. Ронка НЕТ!! Не трогай Хэтчера! Он спас меня! Крики отняли последние силы. Сидеть больше не могу, опускаюсь на палубу и закрываю глаза. Всё…

Ничего не болит. Чувствую себя отлично. Открыл глаза, сел и осмотрел своё плечо. Рваная окровавленная кофточка, но под ней – совершенно здоровое тело. Рядом со мной на палубе валяется тот топор, которым меня ранили. Кто же меня вылечил? Ронка ведь некромант, к лечению совершенно не способна. А где она сама?

Кто-то возится в темноте. Когда я потерял сознание, мой Свет рассеялся. Кто там? Ну-ка, Свет! На заваленной обгорелыми и порубленными телами палубе лежит внутри корявой пентаграммы обнажённая Ронка с очень бледным цветом кожи и кровавыми потёками на левой руке. Рядом с ней стоит на коленях дядюшка Хэтчер и, приподняв ей голову рукой, пытается что-то влить в рот.

Что с ней, дядюшка? Говорит, вызвала какое-то чудовище, которое напилось её крови, потом вылечило меня и исчезло. Чудовище? Вылечило меня? По-видимому, Ронка призвала какого-то демона. Сама-то лечить она не может. И заплатила своей кровью. Судя по её виду, много заплатила. Большое Исцеление! Не больно-то и помогло, но дышать она стала ровнее.

Чем ты поишь её, дядюшка? Сладкая тёплая вода с вином? Всегда, говоришь, так делали, когда кто-то много крови терял? Давай, отнесём её в постель. Нет, мне помогать не нужно, ты лучше двери иди держи. Сила Огра! Я осторожно поднял Ронку и бережно понёс её к каюте. Та слабо шевелится и что-то пытается шептать.

Уложили Ронку в постель и укутали её одеялом. Хэтчер продолжает осторожно вливать в неё воду с вином. Кто-нибудь из пиратов спасся, дядюшка? Говорит, нет больше никого. Только мы трое остались. А Зайка где? Связался с ним и выяснил, что он для чего-то стал коброй и забрался в трюм. Что он там делает? Ладно, фиг с ним, тут он мне и не особо нужен. Пусть развлекается.

А наш кок, оказывается, не только готовить мастер. Он и в лечении понимает. Через полчаса Ронке явно стало лучше, она порозовела и смогла уснуть. Мы с Хэтчером вышли из каюты, оставив её спать.

Так, дядюшка, а кто у нас судном управляет? Поднявшись в рулевую рубку, мы обнаружили, что идём на автопилоте. Положение штурвала было зафиксировано верёвочками. Дядюшка, к штурвалу стать сможешь? А вот тут облом. Говорит, что не умеет и даже примерно не знает, как это делается. В рулевую рубку он заходил только для того, чтобы принести кофе рулевому.

И чего делать? Сейчас как врежемся во что-нибудь! Хэтчер предлагает, для начала, спустить все паруса, оставив один кливер для сохранения управляемости. Говорит, в опасных и незнакомых местах так и делали.

Угу, «спустить». Хорошо придумал. Я в этом ни бум-бум, а сам Хэтчер тоже весьма смутно представляет себе, как это делается. Пару раз в жизни старого кока тоже в экстренных случаях доставали с камбуза и отправляли в помощь матросам. Но тогда всем руководил боцман, а Хэтчеру оставалось лишь сильно тянуть за верёвку, которую ему совали в руки.

В общем, нормально спустить паруса мы не в состоянии. Просто не знаем, как это нужно делать. Дело кончилось тем, что я вооружился саблей, которые в большом количестве были раскиданы по палубе, взлетел в воздух и тупо перерезал верёвочки, которыми паруса крепились к реям. Судя по ощущениям, скорость судна после этого заметно уменьшилась.

Чего говоришь, дядюшка? Спать? А кораблём кто управлять будет? Никто? А «Никто» точно справится? Ты уверен? Нет, я не умею. Думаешь, до суши далеко и ничего не угрожает сейчас? А в другой корабль если врежемся? Ах, в открытом море не бывает такого. Ладно, тебе виднее. Ну, хорошо. Пошли спать. Всё равно я не знаю, что делать. Может, Ронка утром очнётся, и с ней что-нибудь придумаем. Я в каюте первого помощника лягу, чтобы не беспокоить её. Ступай к себе, дядюшка. Утром будет много работы.

– Эй, дядюшка Хэтчер! – останавливаю я криком удаляющегося старичка. – Спасибо тебе за помощь, дядюшка. Спасибо. Я оценила…

Глава 18

– Леона, хватит дрыхнуть! – Ронка рывком сдёргивает с меня одеяло. – Солнце уже высоко, пошли разбираться.

– Привет, Ронка. Ты как себя чувствуешь?

– Терпимо. Голова немного кружится, в остальном нормально. Одевайся.

– Ага. Ты вчера демона поила кровью?

– Конечно. Ты умирала. Что ещё я могла сделать? Я вызвала одного из генералов губернатора Марбаса, а это уже высший. Ему много надо. Сторговались на пол литре.

– Однако. Спасибо тебе, Ронка. Куда ты уселась? Слезь, там же моя юбка!

– Не бурчи. Рассказывай, что вчера было? Почему они напали?

– Бунт на корабле, что же ещё? Они решили рискнуть и попробовать спасти свои жизни.

– Глупо. У них не было шансов. Не бунтовали бы, я бы их просто и без затей убила бы. А теперь… ох, что я теперь с ними сделаю!

– Почему глупо? Меня они почти достали.

– Потому что ты дура. Куда ты попёрлась ночью одна, а? Нахрена тебе сдался этот старый пердун? Кстати, почему ты кричала, чтобы я его не трогала?

– Он спас меня. Если бы не он…

– Если бы не он, то ты сидела бы в каюте, и вообще ничего бы не произошло. А где твой мелкий? Который то орёл, то кошка?

В самом деле, где? Зайка, ты где? Где??? Что ты там делаешь? Зачем? Тьфу, ты, пропасть. Отставить. Можешь возвращаться.

– Сейчас прибежит. Он в кладовке с приправами был.

– Чего он там делал? Ты же говорила, что он ничего не ест.

– На тараканов там охотился.

– На кого???

– На тараканов.

– Что это с ним?

– Мой приказ исполнял.

– Ты приказала ему уничтожить тараканов?

– Нет, конечно. Когда меня вчера ранили, я сгоряча приказала ему убить всех, кроме Хэтчера. И не отменила приказ даже после уничтожения пиратов, так как была без сознания. Вот он и продолжал убивать. Кошку убил, потом всех крыс в трюме, а сейчас вот тараканов добивал. Прибежал? Ну, иди сюда, киска. Хороший, хороший. Зайка хороший.

– Гм. Леона, у тебя очень умный фамиллиар.

– Не язви. Он просто исполнял приказ.

– А я серьёзно. Действительно, умный. Ведь он совершенно самостоятельно догадался, что я не вхожу в число «всех», которых нужно убивать. На меня-то он не напал.

– Он же тебя давно знает.

– Всё равно. Для фамиллиара приказ хозяина – превыше всего. А твой смог творчески осмыслить приказ. Замечательный фамиллиар. Даже жалко, что некроманты не могут иметь фамиллиаров. Я бы себе тоже хотела такую зверушку…

Наваленные по всей палубе кучи ободранных мной ночью с рей парусов мы решили без затей сбросить за борт. А что ещё с ними делать? Поднять их обратно мы не в состоянии. А даже если бы и смогли, то всё равно, как управлять парусным вооружением судна никто из нас троих не в курсе. Ронка о парусах знает даже ещё меньше Хэтчера. Она всегда ходила на магическом движителе.

Паруса выбрасывал за борт я. Просто по одному левитировал их туда и отпускал. А Ронка, тем временем, занималась поднятием зомби. По-видимому, придумала какую-то пакость, так как возилась долго. Каких-то необычных зомби делала.

Во время перерыва на завтрак, Ронка как-то очень задумчиво смотрела на принёсшего нам еду Хэтчера. Я понимаю, он, конечно, пират. Но ведь спас же меня ночью! Да и жалко мне его. Опять же, готовит здорово. Вот, казалось бы, яичница. Ну что за блюдо? Чего там готовить-то? Но у него получилось изумительно.

К середине дня Ронка закончила колупаться с телами моряков и бывшая команда неряшливой кучей сгрудилась на палубе. А потом трупы внезапно ломанулись к борту и дружно попадали в воду. И что это было?

– Ронка, куда они?

– А ты что, думала я их тут оставлю? Зачем они нам здесь?

– Для чего же тогда возилась пол дня с подъёмом? Сказала бы мне, я бы живо их перекидала вместе с парусами.

– Нет, так не интересно. Я им привязку душ сделала. Душа не сможет переродиться, пока тело полностью не сгниёт. А гниют они очень плохо. Это высшие зомби. Рыбы тоже жрать их не станут. Пусть на дне пару тысяч лет полежат, поскучают.

– Понятно. Что делать-то будем? Опять мы вдвоём остались.

– Ещё не вдвоём. Я предлагаю кока тоже убить. Во избежание. Мало ли, что он удумает.

– Ронка, но ведь ночью он же меня спас! Он защитил меня. Серьёзно, меня бы там без него покрошили.

– Поэтому я и не настаиваю больше на особо мучительной казни. Я его совсем не больно убью. Он даже не успеет ничего почувствовать.

– А может, простим, а?

– Леона, он – пират с многолетним стажем. Мы не можем его простить. Закон Академии гласит, что занятие пиратством карается смертной казнью. Альтернативы нет.

– Но мы же с тобой члены Малого Совета.

– Тем более. Именно мы должны в первую очередь соблюдать закон.

– А как насчёт награды за спасение жизни магистра?

– Он её получит. Награда – быстрая смерть. Леона, ты не представляешь, сколько преступлений на совести этого человека. То, что он рассказал тебе – лишь малая капля. Он спас тебя, хорошо. Теперь пора его наградить.

– Прямо сейчас?

– Да. К чему тянуть? Хочешь получить новый бунт? Если бы у нас ещё была команда, то можно было бы отсрочить. Нам всё равно приходилось бы опасаться бунта, но там хоть смысл был бы. Мы бы двигались в нужном направлении. А один человек для нас бесполезен, но всё ещё опасен. Он нам не нужен.

– Хэтчер готовит хорошо.

– Я сама буду готовить.

– Ты уже пробовала это делать. На острове.

– Тогда у меня не было ни посуды, ни утвари, ни приправ. Не волнуйся, приготовлю. Будет не так шикарно, как у него, но вполне съедобно.

– Ронка, мне его жалко.

– Хватит болтать! Подбери сопли! Пошли, скажем ему, что он уже приплыл.

– А я всё слышал, Белая Леди, – выходит из-за угла надстройки старый кок. – Я всё слышал, да.

– Что ж, тем лучше. Ты согласен с тем, что с тобой поступают справедливо?

– Согласен, Белая Леди. Я и в самом деле много чего натворил. Спасибо тебе, дочка, что пыталась защитить старика.

– Прости, дядюшка. Мне жаль, но мы не можем оставить тебя в живых.

– Понимаю. У меня есть последнее желание?

– Если оно не слишком огромное.

– Пожалуйста, убей меня сама, дочка. Я хочу, чтобы меня убила ты.

– Нуу… хорошо. Мне не трудно. Иди к борту.

– Спасибо, дочка. Спасибо и прощай. Прощай, да.

– Один вопрос, дядюшка.

– Да, дочка?

– Как ты успел? Как ты смог перехватить саблю кочергой этой ночью? Ты же был далеко, я слышала. А потом раз – и ты совсем рядом.

– Я иногда могу быстро двигаться. Нечасто и не слишком долго, но могу. Не люблю я этого, потом целый день голова болит. Болит, да. Но если очень нужно, то могу.

– Хм. Любопытно. Готов?

– Готов.

Я глубоко вздохнул и сосредоточился, чтобы выдать заклинание повышенной мощности. Молн…

– СТОЙ!!! – орёт мне Ронка и машет рукой у меня перед носом, чтобы сбить фокусировку. – Погоди, Леона. Не спеши.

Ронка подходит к коку, внимательно смотрит ему в глаза и спрашивает:

– Что ты сейчас сказал? Повтори!..