Текст книги "Враг моего врага"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Понятно… Но не очень. Я не об этой поездке, тут все более-менее ясно. Я о жене и сыне… Вот завтра уже наверняка теща будет звонить! Она ведь будет волноваться, будет спрашивать, где Катя и внук, почему они не звонят… И все такое прочее!

– Ваша супруга сама ей позвонит. Утром. И сообщит, что путевка продлена еще на десять дней. То же самое повторите и вы, если она позвонит вам.

Лазарев тяжело вздохнул, хотел что-то возразить, но счел самым разумным промолчать.

– Нам всем придется в ближайшие несколько суток много импровизировать, – сказала Роза. – И лично я не вижу причины, по которой вы могли бы отказаться от главной роли в предложенном мною действе…

Глава 10

Мокрушин не успел еще толком осмыслить свалившейся на него вместе с появлением здесь старого приятеля новости, как в «гостиной» нарисовался «прикрепленный».

– Ну? Что еще, Антон? Я хочу побыть в одиночестве.

– Так я не против, командир. Но… но вам придется пройти в другое помещение.

– Это еще зачем? Мне и здесь удобно.

– Приказ Сергея Юрьевича.

– Что? Какой еще такой приказ?!

– Он только что позвонил и велел переместить вас в убежище.

Мокрушин уставился на него непонимающим взглядом.

– Меня? В убежище? А мы где, интересно, сейчас находимся? Что это еще за фокусы?

Антон, надо сказать, обладал очень выдержанным характером, как уже не раз убеждался Мокрушин. Вот и на этот раз он вел себя очень спокойно, выдержанно, как опытный воспитатель в детском саду. Или – санитар в дурдоме.

– Пройдемте, Владимир Алексеевич! Сейчас вы сами все поймете.

– Минутку, – Мокрушин взял со стола сигареты и зажигалку, потом сунул под мышку кейс с ноутбуком. – Ну давай, Сусанин, веди!

Они вышли в коридор. Антон подошел к одной из дверей, сунул в прорезь индкарту… Лампочка цифрового замка мигнула зеленым индикатором. Они вошли в небольшое помещение, совершенно пустое, если не считать электрощита и еще какой-то штуковины с кабелями, вроде сервера. Антон воспользовался индкартой еще раз; одна из стен практически бесшумно разошлась в стороны, открыв взору Мокрушина кабину лифта.

– Ни фига себе, – пробормотал он. – Вот так «терем-теремок»…

Они вошли в лифт. Антон нажал одну из трех кнопок. После недолгого по ощущениям спуска кабинка остановилась.

Покинув лифт, они оказались в помещении, своим интерьером смахивающем на кабинет какого-нибудь секретаря обкома или крайкома времен незабвенного Леонида Ильича Брежнева. Или, что не меняет сути, на генеральский кабинет в Минобороны или на Лубянке. Стены обшиты дубовыми панелями. Примерно треть помещения занимают обтянутый зеленым сукном стол и десятка два стульев с высокими спинками. Пол из дубового паркета, непременная ковровая дорожка. Начальственное кресло пустует. Справа от кресла в специальной подставке стоит «триколор». По обе стороны от флага на стене помещены портреты руководителей страны: президента и премьер-министра, двух Верховных, нынешнего и отнюдь не «бывшего». Там же, рядом с начальственным креслом, стоит подставка с телефонными аппаратами.

Рейндж, бегло оглядев убранство этого мемориального кабинета, удивленно поцокал языком.

– Хм… Чувствуется Большой Стиль. Не при Юрии ли Владимировиче построили сей объект? Что скажешь, Антон? Для бункера на случай ядерной войны мелковато. Но все равно «внушает».

– Здесь еще есть небольшая комната отдыха с туалетом. – Антон толкнул незаметную дверь, которая терялась на фоне дубовых панелей. – Пройдемте, командир!

Комната и вправду была совсем небольшой, квадратов в двенадцать. Узкий коричневатый кожаный диван с подлокотниками, низкий овальный столик, два стула, в углу что-то вроде секретера – вот и вся мебель.

Антон открыл еще одну дверь, за которой оказалось помещение санузла: душевая кабинка и туалет.

– Располагайтесь, командир. Если надумаете полежать, скажите мне, я принесу постельное белье.

– Ну уж нет, дружище. Я и так все бока отлежал… Это что, – Мокрушин обвел глазами тесноватую комнатушку, – «камера улучшенной планировки»? Что сказал Юрьич? Как долго мне тут придется куковать?

– Этого я не знаю. Вам принести что-нибудь? Бутерброды? Чай? Кофе? Я не ручаюсь, командир, что нам на объект сегодня доставят обед.

Мокрушин пожал плечами. Аппетит испарился напрочь, и он даже думать сейчас о еде не мог.

– Бутылку минералки принеси. И стакан.

Антон открыл «секретер», одно отделение которого на деле оказалось чем-то вроде мини-бара. Увидев, что безалкогольными напитками он обеспечен примерно на неделю, Мокрушин мрачно покивал головой.

– Я в «кабинете» устроюсь, чтобы вам не мешать.

Сказав это, Антон ушел, плотно прикрыв за собой дверь.

Рейндж опустился на диван. Несколько минут он сидел неподвижно, пытаясь сообразить, что за хрень творится в последнее время вокруг него. И почему, по какой такой причине генерал Шувалов прячет одного из своих оперативников – пусть даже слегка «контуженного»? Всякое случалось, но чтобы его, Рейнджа, ныкали на объекте ФСО? Да еще и заставили смайнаться в бункер? Ничего и близко похожего в богатой на события жизни сотрудника ГРУ Владимира Мокрушина еще не было.

«Интересно знать, – подумал он про себя, – а для чего это они меня так берегут? Как-то это все подозрительно…»

Его взгляд остановился на кейсе с лэп-топом. Может, в тех Х-файлах, что привез Андрей, найдется какое-то объяснение всем этим странностям?

Он вытащил ноутбук из кейса, открыл, включил, вошел с личным паролем.

В папке № 1 «спаковано» восемь файлов, восемь роликов, представляющих из себя нарезку видеоматериалов, – это были смонтированные кем-то воедино видеокадры, заснятые преимущественно уличными телекамерами.

Он включил на воспроизведение первый по счету ролик. Появилось изображение; внизу плоского экрана лэп-топа выведен отдельной строкой тайминг. Ага, 15 ноября… среда, 09.15. За трое с лишним суток до ЧП в фиш-кафе. Он сразу же узнал подъезд 52-го дома, этого нарядного, похожего на бисквитный пирог здания, жильцом которого и владельцем собственной квартиры в котором он является вот уже около месяца. И двух мужчин, только что покинувших подъезд, тоже узнал: сначала из дверей показался Антон, а затем и Мокрушин собственной персоной. Вот они двинулись вдоль дома: неужели этот рослый, но худощавый мужик, опирающийся при ходьбе на массивную трость, не кто-нибудь, а он сам?.. М-да.

Рейндж с удивлением посмотрел на экран. Запись вдруг застыла на стоп-кадре, а потом оператор-монтажер как бы прокрутил ее обратно… Ага, вот в чем дело: глядя на себя любимого и на «прикрепленного», Рейндж при первом просмотре пленки не заметил попавшего в поле камеры невысого худого парня, одетого в темную куртку с капюшоном… Тот стоял в проезде для легковых авто, у ближнего мини-маркета. И стоило только выйти из подъезда двум мужчинам, как и он отправился вслед за ними… Мокрушин прекрасно помнил то утро: они с Антоном, как обычно, прошлись пешком до «Сокола» и обратно. Просмотрев весь файл с нарезкой видеоматериалов, Рейндж убедился, что парень в капюшоне (тот, кто монтировал пленку, выделял его для наглядности из толпы, брал этого типа, как только он мелькал в кадре, в белый кружочек) шел за ними хвостом на протяжении всей этой их утренней прогулки. И, надо сказать, довольно грамотно исполнял работу «топтуна»: вперед не забегал, слишком близко тоже не подходил, все время держался чуть на дистанции, шагах в пятнадцати, в двадцати… И, самое главное, так и не засветил толком лицо; возможно, он был предупрежден о том, что автоматические камеры слежения в этом районе видят буквально каждый пятачок пространства.

Следующий ролик. Среда, пятнадцатое, но уже не утро, а четыре пополудни… Опять нарезка начинается с фрагмента записи, снятой с одной из телекамер, установленной на мачте освещения во дворе дома № 52 по Ленинградскому проспекту… И вновь из подъезда выходят двое мужчин, один из них с «палочкой». Перебивка… И вот шесть минут спустя во двор въезжает перламутровый двухместный «Мерседес». Из родстера выпорхнула женщина в коротком серебристом плаще и темных брючках… Хм… ВС весьма киногенична, надо признать… Передвигается «легкой летучей походкой», чего нельзя сказать о ее спутнике…. Антон проводил их метров с полста и вернулся: на записи с другой телекамеры, установленной где-то с торца соседнего дома, его уже нет.

Ага, вот появился и человечек, обведенный белым кружком!.. Тот самый? Ан нет… Этот будет повыше и чуть покрупней! И на нем не «аляска» с капюшоном, а длинная кожанка! Но лицо все равно не слишком-то можно разглядеть: этот «топтун № 2» одет в спортивную шапочку, натянутую по самые брови! А нижняя часть лица у него прикрыта намотанным вокруг горла шарфом.

Просмотр всех видеофайлов занял у Мокрушина почти три часа времени. Теперь он благодаря людям, проделавшим, как нетрудно догадаться, колоссальный объем работы, знал численность «команды», которая осуществляла скрытое наблюдения за одним из жильцов дома № 52. Их было, как минимум, четверо. Плюс девушка-шахидка, которая появилась в кадре и в его, Мокрушина, жизни в тот самый злополучный день, когда они лишь благодаря какому-то чуду не взлетели на воздух, не превратились в клочья окровавленной плоти.

Мокрушин закончил просмотр материалов, собранных в первой из двух имеющихся на дискете папок. Открыл дверь, выглянул; Антон сидел на крайнем и ближнем к нему стуле. Увидев его в дверном проеме, «прикрепленный» встал, направился к нему.

– Есть просьбы, командир?

– Только одна. Антон, если я не выкурю сейчас сигарету – помру!

Тот, на секунду задумавшись, сказал:

– Если только в санузле. Там вентиляция нормальная и нет противодымных «датчиков».

Рейндж хотел было задать ему еще один вопрос, касающийся того, что он недавно видел на экране лэп-топа. Но спрашивать не стал. Во-первых, Антон наверняка уже объяснялся с начальством на тему, почему он не обнаружил факт слежки. Во-вторых, вычислить «топтунов» в людском море на самой оживленной улице столицы – все равно, что попытаться найти иголку в стоге сена. И в-третьих, он, Мокрушин, сейчас не имеет права задавать сотруднику подобные вопросы. А тот, соответственно, имеет полное право игнорировать любые попытки «подполковника Алексеева» выйти за рамки очерченных начальством границ.

Мокрушин закрылся в ванной, выковырял сигарету, с наслаждением закурил.

После просмотра файлов у него возникло несколько вопросов. Среди них имеется как минимум три, от возможно скорейших и правильных ответов на которые зависит и его собственная жизнь, и, возможно, жизни еще кого-то из его знакомых или сослуживцев.

Вопрос первый: кто эти люди, что устроили слежку за жильцом квартиры, расположенной в доме № 52 по Ленинградскому проспекту? К какой они принадлежат группировке или – такое тоже не исключается – спецслужбе?

Почему, зачем, с какой целью осуществлялась слежка за сотрудником ГРУ Владимиром Мокрушиным?

Вопрос второй: откуда этим людям стал известен его домашний адрес? Ведь новую квартиру ему выделило Минобороны через свое ведомственное подразделение, входящее в Службу расквартирования и обустройства МО РФ. Причем, что тоже надо иметь в виду, приказ о выделении Мокрушину и еще нескольким «особо отличившимся» сотрудникам благоустроенного жилья городского типа имеет статус, как и закрытый Указ Верховного Главнокомандующего о награждении группы офицеров ГРУ ГШ ВС РФ правительственными наградами, документа с грифом «Совершенно секретно».

И третий вопрос: если эти люди охотились за ним, за Мокрушиным, с целью его ликвидации, то почему они пошли столь сложным путем? Почему не попытались «мочкануть» возле дома? Или же во время прогулки – в толпе это сделать еще проще? Странно как-то получается: народ для слежки у них нашелся, а пары бойцов с автоматами и с левой «тачилой» не нашлось? Вот зачем, хотелось бы понять, организаторам всей этой затеи понадобилось сначала следить за «клиентом» несколько суток? А потом, вместо того чтобы вывести на него стрелка или даже пару-тройку подготовленных людей, устраивать покушение с участием шахидки?

Мокрушин выбросил окурок в унитаз, нажал на смыв. Глянул в зеркало: надо бы побриться, а то похож на партизана, проведшего неделю в схроне, где он пережидал облаву, организованную поисковиками из ягдкоманды. Ответов на первые два вопроса у него нет. А вот на третий с большой долей уверенности ответ может быть таков. Они, эти люди, использовали шахидку для того, чтобы скрыть – в случае успеха их акции – сам факт своей охоты на Мокрушина. Если бы он погиб наряду с еще несколькими гражданами в результате подрыва смертницы, то его гибель выглядела бы делом случая. Повернись все иначе, не будь фарт в тот день в «Силэнде» на его, Мокрушина, стороне, и тогда, вполне возможно, не было бы никакого расследования: не повезло, мол, одному из наших товарищей, оказался не в то время и не в том месте… И на том бы поставили точку.

Рейндж вернулся в комнатушку. Уселся на диван, пложил на колени лэп-топ, опять вошел с паролем, открыл папку № 2. Надел наушники, включил аудиозапись на воспроизведение.

Голос Супруна он узнал сразу. А вот с кем именно общался старший (по возрасту, а не по званию) коллега, ему оставалось лишь гадать. Судя по тембру голоса, какой-то местный кадр. Турок, явно не молод… Супрун в ходе беседы обращался к нему уважительно, называл – Ata, то бишь отец.

Прослушивание записи заняло у него примерно сорок минут.

И, надо сказать, уже минуте на десятой прослушивания Рейндж ощутил живейший интерес к этой их доверительной беседе.

Ну а когда таймер стал отсчитывать последнюю минуту записи, когда пошел финальный отсчет, о чем не ведали те двое, разговаривавшие в одном из стамбульских кафе, у Рейнджа невольно зашевелились волосы на голове…

От ужаса, от безысходности, от того, что он-то знает, что случится вот-вот, а те двое не ведают об опасности, а потому и не смогут спастись…

Наконец, прозвучали последние реплики.

Ata: – Она, эта компания, думаю, известна и вам – по ее аббревиатуре…

Супрун: – Прошу прощения, Ata… Я вынужден…

А в следующее мгновение – щелчок… Обрыв… Мертвая тишина.

Без четверти девять вечера они двоем с Антоном поднялись лифтом из «бункера» на первый этаж гостевого дома.

– Командир, кроме кейса, ничего брать не нужно, – сказал «прикрепленный». – Одевайтесь, транспорт уже подъехал!

Мокрушин надел пятнистую куртку без знаков отличия, нахлобучил шапку, взял кейс и направился вслед за Антоном на выход.

Возле дома, почти вплотную к крыльцу своим правым бортом, припаркован серебристый джип марки «Лендровер» с тонированными стеклами. Рейндж сел на заднее сиденье; Антон уселся впереди, рядом с водителем.

В разрыв между облаками выглянуло ночное светило; точно так же, как и днем, шумели, раскачиваемые свежим ветерком верхушки подмосковных сосен и берез.

Из ворот объекта, находящегося в ведении ФСО, выехал «Лендровер». Водитель, пристроившись к дожидавшемуся их у шлагбаума черному массивному микроавтобусу «Мерседес-Бенц» (в таких передвигается охрана VIP-персон самого высокого ранга), дал по газам. Мокрушин вольготно расположился один на заднем сиденье джипа. Хотя с ним и возятся по какой-то причине, как с писаной торбой, хотя его охраняют, кажется, по высшему разряду, на душе у него сейчас тревожно, беспокойно.

Он понимал, что вокруг него происходит нечто странное, труднообъяснимое. Но и очень важное, причем важное не только для него, а и для большого круга людей, включая сюда и его руководство.

На него вдруг нахлынули воспоминания.

…Три с лишним месяца назад, во второй половине дня седьмого августа, два армейских транспорта миновали «сторожевую башню» – пост ДПС – и выставленный на днях блокпост на южной окраине Алагира. [26]26
  Алагир– районный центр в Республике Северная Осетия-Алания, город расположен в 54 км к западу от Владикавказа.


[Закрыть]

Под колесами армейского «УАЗа» и следующего за ним мощного пятитонного «Тигра» [27]27
  Джип «ГАЗ-2975» «Тигр» – машина, которую называют «российским ответом «хаммеру». В настоящее время этот внедорожник выпускается мелкими сериями в различных модификациях в интересах МО и спецслужб и фактически проходит обкатку.


[Закрыть]пошла разматываться лента ТрансКАМа, [28]28
  ТрансКАМ( Транскам) – Транскавказская автомагистраль, единственная трасса, связывающая Северную и Южную Осетии. По ТрансКАМу также осуществляется грузовое сообщение с Арменией и другими странами Закавказья. Транспортный коридор Алагир – Роки – Цхинвал находится в эсплуатации с 1981 года, с момента завершения работ по строительству Рокского тоннеля.


[Закрыть]трассы, которую местные жители и их братья, их родственники по другую сторону Двалетского хребта называют в последнее время не иначе как «дорогой жизни».

Перед командиром сводной РДГ [29]29
  РДГ – разведывательно-диверсионная группа.


[Закрыть]поставлена непростая задача: оперативно разведать окрестности горного поселка Мизур и уничтожить находящийся там военный объект.

Глава 11

7 августа. Алагирский район,

Республика Северная Осетия-Алания

Циферблат «Ролекса» на правом запястье Мокрушина показывал 19.15. В начале августа в среднерусской местности в такое время суток еще светло. Но на Кавказе, даже не в самых высоких горах, своя специфика. Как пел Владимир Семенович в фильме «Вертикаль»: «Здесь вам не равнина, тут климат иной, идут лавины одна за другой…»

Сходов снежных лавин в это время года и на данном участке, конечно, ожидать не приходится. А вот темнеет в ущельях резко, так что и глазом не успеешь моргнуть; на отдельных участках шоссе, ведущего в подъем на юг, к Роки, местами петляющего из-за ландшафта, местами скрывающегося в одном из пяти проложенных на маршруте тоннелей, уже воцарились сумерки.

На выезде из Алагирского ущелья два армейских транспорта обошли растянувшуюся и явно притормаживающую колонну мотострелков; беря «на глаз», то были усиленная рота и саперный взвод при двух «шилках».

– Похоже, Алексеич, этим ребятам из «сто тридцать пятого» предстоит веселенькая ночка в полевых условиях, – подал реплику сидящий за рулем «УАЗа» Колобнев. – А может, когда окончательно стемнеет, перебросят всю их БТГ [30]30
  БТГ – батальонная тактическая группа, дежурное боевое формирование на основе батальона, готовое к боевому применению в течение нескольких часов после получения приказа.


[Закрыть]к Рокам? Как думаешь?

– Сильно сомневаюсь, – сказал Рейндж. – У северного портала тоннеля, как мы вчера видели, держат силы прикрытия. Саперы, зенитчики… Усиленная рота на броне. Плюс наши две группы в Буроне и погранцы. Места там не так много, чтобы держать на въезде в тоннель дополнительные силы. Опять же, прикинь, какой визг поднимется, если раньше часа «Х» начнется серьезная переброска из Алагира и Владикавказа… Но это, конечно, сугубо мое мнение.

Колобнев вел машину легко, мастерски, уверенно; эти места он знает как свои пять пальцев. На нем «натовский» комок; не вот чтоб комплект новый, но и не потрепан, в меру. Чисто выбрит, короткая стрижка, пахнет заморским одеколоном. Крепкий, толковый мужик. Из своих тридцати четырех полных лет ровно треть отдал разведке и СпН. [31]31
  СпН – силы специального назначения, спецназ.


[Закрыть]В данное время занимает должность «врио» заместителя командира «четвертой» (армейской) РДГ. Майор Рябов, командир спецгруппы, с двумя сотрудниками еще позавчера уехал в Дзау [32]32
  Дзау( Дзава, Джава) – райцентр, второй по важности и численности после Цхинвала населенный пункт в Южной Осетии.


[Закрыть]по указанию начальства и на «эту» сторону пока еще не вернулся.

«Четвертая» РДГ была сформирована на временной основе в конце июля. Спецгруппа, в состав которой в настоящее время входят двенадцать военнослужащих (преимущественно – офицеры), лишь номинально числится за штабом 58-й армии, фактически же она находится в подчинении у спецпредставителя ГРУ, коим на данном ТВД является с начала июля месяца полковник Бушмин. Причем отбор в это небольшое подразделение СпН ГРУ осуществлялось руководством по каким-то ведомым лишь ему критериям.

Куратором «проекта» Андрей Бушмин, по согласованию с вышестоящей инстанцией, поставил своего старого боевого побратима – Мокрушина. Оба они, кстати, с конца мая находятся в командировке в СКВО. В нынешнем году, как никогда прежде, проводится множество разного рода мероприятий, от РТУ до таких масштабных, как закончившиеся недавно в ЮФО учения «Кавказский рубеж-2008». Отрабатывали учебно-боевые задачи и части СпН. И хотя учения «КР-2008» официально завершились, невидимая глазу сторонних наблюдателей, но весьма интенсивная и целенаправленная работа военных штабов и силовых ведомств на южном рубеже страны продолжалась и далее, вплоть до нынешней даты – 7 августа.

Поселок Мизур, в окрестностях которого находится нужный им объект, расположен примерно на середине маршрута от Алагира до Рокского тоннеля. Это один из редких горных населенных пунктов, которые можно встретить после райцентра по пути в Роки.

В Ардонском ущелье, в нескольких километрах от цели, небольшую автоколонну остановил усиленный патруль ВАИ. После проверки документов у старшего, коим номинально числится «подполковник Алексеев», – довольно формальной проверки, надо сказать, – «УАЗ» и «зверюга» продолжили движение по трассе.

Мокрушин тоже в форме, но отечественного пошива. На плечах – погоны подполковника; на шевронах двух офицеров изображен орел, парящий на фоне гор, сверху в полуокружности вышита стилизованная надпись: «58-я армия СКВО». Оба, майор и подполковник, вооружены табельным оружием. На поясе рядом с кобурой у каждого прикреплен чехол с портативной УКВ – рацией марки «Кенвуд»; у младшего по званию и по должности имеется также АКСУ. На заднем сиденье «УАЗа» сложены куртки, перчатки – в горах по ночам даже летом бывает холодно, еще пакет с провизией; там же лежит «кейс» со спутниковым терминалом связи.

На вершинах хребтов еще заметны отсветы лучей заходящего светила, но в низинах, в ущелье, по дну которого вьется горная речушка Ардон, заметно сгущаются чернильные сумерки. Вспомнились вдруг пушкинские строки. Но не классическое «На холмах Грузии лежит ночная мгла…», а достаточно известный черновой вариант начала этого же стиха:

 
Все тихо – на Кавказ идет ночная мгла,
Мерцают звезды предо мною
Мне грустно и легко – печаль моя светла…
 

Рейндж отметил про себя, что встречных машин, идущих с включенными фарами, сравнительно немного.

Преимущественно частный транспорт «югоосетинов» – легковушки, микроавтобусы. Порожняком прошла небольшая колонна «Уралов». А так грузовиков с той стороны шло меньше, чем в обычные дни… Многие жители Цхинвала и югоосетинских сел, в основном те, кто имеет родственников на этой стороне перевала, спешно выехали из региона в последние трое-четверо суток. Обстановка в ЮО и в целом в этом регионе Кавказа в последние дни на грани взрыва; всю вторую половину июля и начало августа только и разговоров вокруг, что вот-вот «полыхнет». Обстрелы Цхинвала и некоторых сел начиная с 1 августа происходят ежедневно. Вернее, ежевечерне и еженощно. Грузины, судя по всему, завершили подготовку позиций на Присских высотах [33]33
  Присские высоты– возвышенность напротив Цхинвала, на восток через реку, севернее сел В. и Н. Прис. Эти высоты имеют стратегическое значение в данной местности.


[Закрыть]и юго-западнее Цхинвала, возле Никози. Весь сегодняшний день, если верить самой свежей разведсводке, с которой Рейндж ознакомился за несколько минут до выезда на задание, на границу с ЮО гоблины продолжали стягивать бронетехнику и личный состав со всех концов Грузии. В районе Гори создана довольно мощная по местным меркам группировка. И теперь, буквально в эти самые часы и минуты, наиболее боеспособные части грузинской военной машины – если не считать «иракских» батальонов 1-й Горийской ЛПБр – занимают подготовленные позиции на высотах, охвативших полудужьем лежащий в низине Цхинвал…

– Думаешь, Алексеич, он настанет, этот час «Х»? – чуть повысив голос, чтобы реплика не потонула в рокоте движка, после паузы произнес Колобнев. – Или будет, как в прошлом году? Грызуны тогда вели себя зело борзо. Тоже пыжились и устраивали распальцовку… Хотя и не в таких масштабах.

Мокрушин про себя усмехнулся. Они эту тему перетирали по нескольку раз за день – про между собой, конечно, в узком кругу командиров.

– Леша, а ты позвони в Тбилисо. Самому Мишико! – Рейндж перешел на «русо-грузинский». – «Генацвале, дарагой, это русский спицнасс тибя биспокоит! Скажи, батоно, а какие у тибя планы на сиводня-завтра?..»

– А то ми-и тут водку бухаим, – подхватил Колобнев, – и ни знаим, что делать? Ехать к тибе в гости прям сийчас или оба-аждать, когда ты сам со своими гоблинами к нам припрешься?

Мокрушин прикурил сигарету, после чего невесело заключил:

– Я бы, друг мой, предпочел сейчас оказаться в Пекине и разминаться там в отеле пивком в преддверии завтрашнего «супершоу»… Ну или, как вариант, сидеть дома в кресле-качалке с вискарем… Извини, в компании с кем-то более приятным, нежели мужик в комке. Но нас с тобой не спрашивают о наших пожеланиях, верно? Давать ли отмашку гребаным «крестоносцам» или попридержать их еще чуток? Об этом нас с тобой тоже не спросят.

В половине девятого «УАЗ» и следовавший за ним «Тигр», миновав милицейский пост, остановились чуть дальше лепящегося к склону района пятиэтажек пгт Мизур. Поселок этот насчитывает немногим менее трех тысяч населения; он весь целиком зажат нависшими над ним горами. Кажется, что горстка домов и строения горнорудной обогатительной фабрики ссыпаны в горсть каменного исполина, которому, стоит лишь захотеть, не составит труда раздавить эти махонькие на фоне гор «кубики» в своей гигантской мощной длани.

Места здесь сколь красивые, столь и суровые; зимой, когда ТрансКАМ подвержен сходу лавин, местным приходится и вовсе не сладко.

Мокрушин и Колобнев одновременно выбрались из «УАЗа». В пятнистой «зверюге», рассчитанной на восьмерых «пассажиров», в данный момент находится семеро бойцов в спецназовской экипировке плюс снаряжение. Условно-боевую задачу спецпредставитель ГРУ Бушмин довел лишь до Мокрушина, которому было приказано до возвращения из Дзау Рябова взять «четвертую» РДГ под свое командование, и еще Колобнева. Так что остальным спецназовцам придется действовать с листа.

Из «Тигра» вышел старший из числа этой группы спецназовцев – Лазарев.

– Майор, даю вводную, – негромко сказал Мокрушин. – Согласно полученных только что данных, на южной окраине населенного пункта Мизур, под прикрытием фабричных построек, развернут дивизион тактических ракетных комплексов противника, предположительно «Точка-У». Вторая вводная: после постановки задачи вы вступаете в командование боевой группой! Мы же с майором Колобневым – вне игры. По части вводных все понятно?

– Так точно.

– Ставлю задачу. Первое. Разведать объект: боевое охранение, расположение штаба либо командного пункта, позиции батарей, количество пусковых установок, транспортных и транспортно-заряжающих машин и «акимов». [34]34
  «Аким»– здесь автоматизированная контрольно-испытательная машина 9В819-1ТРК «Точка» ( жарг.).


[Закрыть]Второе. Скрытно, сохраняя режим радиомолчания, проникнуть в охраняемую зону и произвести минирование всех обнаруженных на объекте пусковых комплексов. Третье. – Мокрушин сверился с фосфоресцирующим циферблатом часов. – Уничтожить путем подрыва все до одной пусковые установки! Данные по таймингу для ВэУ: двадцать два часа пятнадцать минут по местному времени! Вопросы?

– Вопросов нет, товарищ командир. Разрешите исполнять?

– Помните о главном: берегите людей. Добро, Лазарев, исполняйте. Время пошло.

Спустя час с небольшим «УАЗ» с двумя офицерами въехал на небольшую каменистую площадку, сплошь запруженную автотранспортом.

Удивительно, но никто не попытался их остановить, потребовать документы, поинтересоваться, кто они такие, откуда и с какой целью здесь находятся. С той стороны, откуда они приехали, не было выставлено даже поста боевого охранения. А если таковой и был, то никаких следов его Мокрушин и Колобнев не обнаружили.

Наметанный глаз Мокрушина сразу выделил среди двух десятков машин по меньшей мере четыре «9П129» [35]35
  9П129 – пусковая установка ТРК «Точка-У».


[Закрыть]и столько же «9Т218». [36]36
  9Т218 – транспортно-заряжающая машина ТРК «Точка-У».


[Закрыть]В двух углах площадки, чуть в отдалении от машин, в пустых бочках от горючки бойцы развели огонь. Возле одной из транспортных машин собралась еще небольшая кучка служивых: похоже, что пошел в дело сухпай – условия здесь практически полевые, а кушать-то хочется… Странно, хотя картинка живо напомнила Рейнджу события зимы 95-го и первую чеченскую, все же чувства того вселенского бардака, которые ему в ту пору доводилось испытывать, глядя на «бивуаки», пункты боепитания в «поле», он сейчас не переживал. Он ощутил лишь досаду – портящую, кстати, все «удовольствие» от качественно выполненного задания – в связи с тем, что раздолбайство еще искоренено в РА не полностью и повсеместно. И что в любой, даже боевой слаженной части, попади она в подобные условия, в первые часы царит легкая – или сильная – неразбериха, а некоторые командиры и вовсе надеются на типичное русское «авось».

Гэрэушники подкатили почти вплотную к штабному «кунгу». Вышли из «УАЗа», и только в этот момент на них обратил внимание какой-то старлей, вынырнувший откуда-то из-за стоящей поблизости крытой брезентом машины. Но поскольку он лишь молча пялился на «гостей», как будто лишился дара речи, Рейнджу пришлось самому проявить инициативу.

– Товарищ офицер, ко мне! – рявкнул Мокрушин.

Тот подскочил, поправляя на ходу кепи, зыркнул на погоны незнакомых с виду офицеров, козырнул.

– Подполковник Алексеев, штаб Пятьдесят восьмой! Представьтесь!

– Э-э-э…

– Что, фамилию забыл?!

– Никак нет, – торопливо выпалил служивый. – Старший лейтенант Подольский, замкомандира второй батареи, первый дивизион ТэЭРКа!

– Ма-ла-дец, – чуть насмешливым голосом сказал Мокрушин. – Где дежурный по части? Где ваши отцы-командиры? Где командир этого славного героического дивизиона?

– В кунге… я так думаю! Там же и начальник штаба! Прикажете доложить о вашем прибытии?

– Да, прикажу! И в темпе, товарищ, у нас мало времени!

Штаб дивизиона временно разместился в «кунге», оборудованном на базе «КамАЗ 4310». В домик на колесах вошел один лишь «подполковник Алексеев», коллега Колобнев остался возле «УАЗа». Командиром дивизиона оказался коренастый лысоватый подполковник примерно лет сорока. Здесь же был и начштаба; эти двое в момент появления «штабной крысы» ужинали. Причем, судя по столу, по их уставшим, но трезвым физиономиям и отсутствию запашка, ужинали они второпях и без спиртного.

Рейндж представился согласно «легенде», предъявил документы. Легенда была самая что ни на есть незамысловатая: «подполковник Алексеев» и сопровожатый отправлены в Мизур на предмет поиска подходящих площадок и строений для временной передислокации в этот район одной из БТГ 19-й мотострелковой дивизии.

– Вы разве сами не видите, подполковник, какие здесь условия?! – сердито отреагировал командир дивизиона. – Сидим тут на пятачке… как горные орлы! Скалы кругом… Посрать, пардон муа, и то негде! Всякое случалось, но чтоб после суточного почти перехода нас в такую дыру вперли?! Такого не припоминаю! Куда еще народ-то сюда гнать?! А если… если боевую задачу поставят? Как нам тут «развернуться», если вы намереваетесь сюда еще и мотострелков с бронетехникой пригнать?!

Рейндж посмотрел на часы.

– Я вас понял, товарищи командиры. А теперь попрошу минутку внимания.

– Что еще? – тем же сердитым голосом переспросил «ракетчик». – Вы уж извините, коллега, что не приглашаю вас к столу! Трапезу мы завершили, а хлопот у нас здесь полон рот: не до разговоров!

– Обещаю, что надолго не задержу. Товарищи офицеры, надеюсь, вы хорошо знаете историю Великой Отечественной?

– Не понял?! При чем тут Отечественная война? Куда вы клоните, подполковник?!

– Сейчас поймете. Такое название, как «Бранденбург» или «Бранденбург-800», вам о чем-нибудь говорит?

– Было такое подразделение у немцев, – опережая командира, сказал начштаба. – Диверсанты… Проходили они, кажется, по ведомству абвера. Готовили для своих целей и местных, чтобы выдавать себя за военнослужащих той страны, на территории которой они проводили свои акции. Действовали дерзко…