Текст книги "Афганские каскадеры (СИ)"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Салон сильно задымлен; вонь стоит такая, что слезятся глаза и першит в горле. Топливный бак наверняка пробит; но через днище, во всяком случае с его стороны, ничего опасного для жизни водителя не прилетело.

– Козак, не слышу звука двигателя! Что там у вас происходит?

Автомобильная рация поперхнулась, а затем и вовсе осеклась на произнесенном Уилером слове "двигатель". Иван слышал своего собеседника теперь только в наушнике головной гарнитуры переносного "Кенвуда". И не вот чтоб хорошей была слышимость: то ли у него уши заложило после этого веселенького фейерверка, то ли связь стала хуже.

– Двигателю конец, сэр, – Козак облизнул шершавые, как наждак, губы. – Но я почти на месте...

Он попытался открыть дверь со своей стороны, но куда там! Ее основательно заклинило... Перебрался на другую сторону. С третьей или четвертой попытки Козаку удалось все же открыть правую переднюю дверь «Дефендера».

Извлек из ножен на бедре тесак. Прежде чем ступить на песчаный грунт, посмотрел, нет ли чего там опасного. Осторожно погрузил лезвие в том месте, куда предполагал ступить. Тот, кого знают в кадровом департаменте ЧВК "Армгрупп" и в местном филиале компании как "Ивана Козака", имеет довольно основательные познания по минно саперному делу. Почти полтора года просидел за минными полями на одной из застав Московского погранотряда в Таджикистане, шутка ли... Да и позже доводилось сталкиваться в разных местах и различных ситуациях с минной опасностью, так что он не новичок в этих вопросах.

Хотя подобной нынешней ситуации, когда его угораздило в каком то порыве, который он и сам толком не может себе объяснить, добровольно выпереться на минное поле, Иван в своей богатой событиями жизни припомнить не смог...

Козак быстро проверил пятачок грунта у заглохшего, зарывшегося напоследок в песок по днище внедорожника. Прихватив сумку с малым медицинским набором, выбрался наружу. Огляделся. Служебная машина походит на решето; от покрышек не осталось практически ничего... Тачку придется списать в утиль. Скорее всего ее даже не будут отсюда вытаскивать. Поля и кюветы Афганистана усеяны поврежденной, сгоревшей, расстрелянной, раскуроченной местными техникой.

Иван криво усмехнулся. Вот будет номер, если собственное начальство, сочтя его действия авантюрой, прикажет вычесть стоимость "Дефендера" из его же зарплаты...

Но не это его сейчас заботило, а судьба тех, ради кого он предпринял безумно опасный рейд по минному полю. И сами эти мысли, надо сказать, не мешали ему действовать по возможности быстро, и, главное, точно, расчетливо.

Ситуация такова, что времени сейчас нельзя терять и секунды. Если, конечно, он хочет помочь этим людям, спасшимся после крушения вертолета, но угодившим в новый смертельный переплет.

– Оставайтесь на месте! – крикнул Козак, адресуясь сразу ко всем, кто его может слышать. – Не двигаться! Мины!! Я сам к вам подойду!!

Мужчина, подорвавшийся каких то минут пять назад у него на глазах, лежит в том же месте и в той же позе – на спине, с запрокинутым к небу посеревшим лицом. Вокруг, в радиусе двух или трех шагов, виднеется почти круглой формы пятно – загрязненный, опаленным взрывом песок, испятнанный вдобавок кровью. На краю этого пятна, отдельно от бедняги, лежит оторванная по щиколотку ступня в ботинке... До пострадавшего, находящегося сейчас без сознания, а может, уже отошедшего в мир иной, всего семь или восемь шагов.

Двое уцелевших, второй взрослый мужчина и подросток, обнаружились там же, где они находились на тот момент, когда "Дефендер" рванул к ним прямо через минное поле. Смуглый черноглазый пацаненок пытается поднять взрослого мужчину. Лицо у того залито кровью; похоже, он ранен. До них... шагов двадцать примерно.

Еще дальше, шагах в сорока, несколько левее этой парочки, коптя смрадным дымом, поднимающимся почти вертикально к небу, с раскрытыми почерневшими внутренностями, догорает то, что еще совсем недавно было элегантной винтокрылой машиной.

– Парень, оставайся на месте! – вновь скомандовал Козак. – Скоро прибудут спасатели! Я быстро наложу шину раненому, потом подойду к вам!..

В наушнике прозвучал голос Уилера – тихий, едва слышный, но такой же сухой, бесцветный, как песок этой пустыни.

– Козак, как близко вы от вертолета?

Иван вытащил микронаушник; ковырнул в ухе пальцем, надеясь прочистить таким нехитрым способом слуховой канал. Вставил приборчик на место, поправил дужку микрофона, после чего сказал:

– Я недалеко от него, сэр. Метрах в тридцати примерно, сэр.

– Машина продолжает гореть? – Голос Уилера в наушнике стал более разборчивым. – Уточните этот момент.

Козак еще раз бросил взгляд в сторону закопченного, как то странно осевшего и заметно уменьшившегося в размерах верта.

– Открытого огня не наблюдаю, сэр. Но сама машина сильно чадит.

– Там ценное оборудование внутри! Есть хоть какая то возможность его извлечь?

Иван матюгнулся про себя. Теперь они хотят, чтобы он им еще и таскал каштаны из огня... Ну и ну. Воистину, "инициатива наказуема".

Будь на связи кто то из коллег, он бы не преминул высказаться без обиняков. Послал бы по известному адресу. Но портить отношения с такой важной шишкой себе дороже.

– Не получится, сэр. Сильный жар, сэр, – несколько преувеличил он собственные ощущения. – Нужны пожарники... Да и они уже, думается, сильно запоздали.

– Я просто спросил, Айвен. Займитесь людьми.

Иван несколько секунд стоял в нерешительности.

Чем базарить про какое то "ценное оборудование", лучше сообщили бы, какие именно мины здесь поставлены. Ему эта инфа ой как пригодилась бы... А так приходится включать собственную соображалку и действовать, полагаясь на опыт, зрение, нюх, интуицию, на ангела хранителя и на счастливый случай.

Некоторые виды противопехотных мин устанавливают в песке – то же самое в снегу или в рыхлом грунте – контейнером с нажимным взрывателем вверх на широкие деревянные или пластиковые кольца. Это делается для того, чтобы в момент нажатия ногой на такую мину она не провалилась глубже; чтобы наверняка сработал заряд ВВ, содержащийся в контейнере. Если саперы предполагают затем снимать "свои" мины, они ставят контейнер ПМ на металлическое кольцо – чтобы можно было потом их обнаружить при помощи миноискателя.

Именно мину такого рода, заглубленную в песок, нажимного действия, Козак обнаружил всего в паре шагов от себя. Небольшой "кружок", лишь слегка присыпанный песком, – возможно, остальное сдуло ветром – довольно хорошо виден; он почти на прямой линии от него к "безногому".

Иван – в который уже раз – перекрестился. Теперь уже не мысленно, а осенил себя крестным знамением. Помощь высших сил сейчас будет не лишней. Это первое, о чем он подумал. И второе – если здесь установлены только такие противопехотки, как эта, которую он обнаружил визуально, то его задача несколько облегчится...

Соблюдая максимум осторожности, но и не медля, двинулся к раненому. К тому, что подорвался на мине, к тому, который потерял изрядно крови (и которому он, по правде говоря, вряд ли уже чем то сможет помочь).

На короткое время Иван задержался у этого "кружочка". Да, так и есть – "элэс". Маломощная противопехотная мина, в контейнере которой содержится ВВ весом всего в девять десять граммов. В некоторых модификациях взрывчатки будет поболее – граммов двадцать. Однако мощности даже стандартной "элэс" достает, чтобы основательно поранить нижние конечности. А иногда, как это случилось с беднягой, и напрочь оторвать ступню.

Иван присел на корточки возле мужчины, у которого из посеченной осколками в лоскуты правой штанины торчит малая берцовая кость. Тот без сознания; болевой шок при ранениях подобного типа обычное дело. С виду ему лет тридцать пять или сорок, у него европейская внешность. Щетинистое небритое лицо, запавшие глаза, выпирающий из горла кадык. Присев возле него на корточки, проверил пальцами пульс в районе сонной артерии. Слабенький, прерывистый, он все же обнаружился...

Не теряя времени, Козак достал из наплечной сумки резиновый жгут. Быстро, умело перетянул ногу ниже колена, чтобы остановить кровотечение.

Извлек шприц тюбик с сильным антишоковым обезболивающим. Сделал инъекцию в бедро через брючную ткань... Мера несколько запоздалая – мужчина потерял прорву крови, – но что еще остается делать. Разве что надеяться, что парня успеют снять отсюда, доставить в полевой госпиталь – на базе имеется свой первоклассный военный госпиталь, – и там медики смогут уже побороться за его жизнь.

Оставив раненого с перетянутой жгутом ногой на месте подрыва, Иван стал смещаться в сторону мальца и второго взрослого. По ходу вычислил еще три "элэски", а также какую то хрень с длинными проволочными усиками...

Все эти обнаруженные им визуально опасные предметы он счастливо миновал. Оказавшись возле парочки – мужчина лежит на спине, негромко постанывая, а малец сидит рядом с ним на корточках, – Иван негромко спросил на английском:

– Ну как вы? Целы? Вас при подрыве не зацепило?

Мужчина приподнял голову и попытался что то сказать. Вот он позвал кого то: «Залмай! Залмай?!» – или что то в этом роде.

Но шепот был столь тихим, неразборчивым, что его слов Иван не расслышал. На этом силы пострадавшего, похоже, иссякли...

Иван несколько секунд смотрел на него сверху вниз. Надетая на нем серая вязаная шапочка и левая щека испачканы кровью. Мужчина этот с виду постарше, ему лет сорок пять или все пятьдесят. Тоже небрит и тоже обладает европейскими чертами...

А вот мальчуган, похоже, местный. Чумазый галчонок. Встретив его напряженный, но не боязливый взгляд, Иван спросил:

– Как зовут тебя, парень?

"Галчонок" продолжал молча на него смотреть; в его лице ровным счетом ничего не переменилось.

– Кто вы? И откуда летели?

Иван осторожно приподнял мужчину, просунув левую руку ему под лопатки. Правой сам осторожно снял натянутую по самые брови шапочку.

– Чего молчишь? – спросил он, адресуясь к парнишке. – Если ты меня понимаешь, качни головой хотя бы...

Мальчишка молча показал пальцем на небольшую ранку в районе левого виска взрослого мужчины.

"Тревожно, – разглядывая ее, подумал про себя Иван. – Похоже, когда сработала мина, этого задело осколком... Хорошо, если зацепило на излете или по касательной..."

Он достал из сумки небольшой пластиковый кейс с тремя парами бинтов и тампонами. Протер запачканные кровью пальцы проспиртованной салфеткой. На то, чтобы соорудить головную повязку, «шапочку», у него ушло всего пара минут...

Закончив перевязку, убрал медицинские причиндалы в сумку. Парень, пристально наблюдая за каждым его действием, все это время играл в молчанку. Судя по первому впечатлению, он не был ранен или контужен. В подобных ситуациях жертвы происшествий зачастую демонстрируют некую "заторможенность". Или, наоборот, перевозбуждаются, истерят, становятся гиперактивными. Это у кого какой психотип. Два ЧП подряд – крушение вертолета и прогулка по минному полю... Тут и у взрослого не выдержат нервы.

Но каких либо признаков посттравматического стресса Иван у молчуна не обнаружил. Парнишка внешне кажется абсолютно спокойным. Просто на удивление спокойным...

Услышав приближающийся рокот двигателя, Козак обернулся. От шоссе, четко по проложенной несколькими минутами ранее "Дефендером" колее, испятнанной по меньшей мере дюжиной отметин от разорвавшихся под колесами или "вспорхнувших" при задевании натянутых проволочных нитей мин, к ним ехал "Хамви" цвета местной выжженной солнцем пустыни.

– Кэмпбелл... – пробормотал Иван, глядя на приближающийся вездеход из под ладони. – Сукин сын... опередил даже саперов и спасателей!

Спустя каких то минут двадцать на шоссе близ кургана было уже не протолкнуться от понаехавшего служивого народа.

Одной колонной примчались два "Хаммера" и три кареты "Скорой"; приехали также транспорты саперов и спасателей. Истошно сигналя, от проделанного близ КПП прохода к кургану неслись две красные пожарные машины... В воздухе висели сразу две вертушки: хищный узкий "Апач" нарезал круги в вышине, а "Пума" с двадцатимиллиметровыми пушками по бокам фюзеляжа барражировала, наоборот, на малой высоте, то и дело зависая над потерпевшим крушением собратом... Третий вертолет, медицинский, несколько минут назад приземлился на дорожное полотно неподалеку от кургана.

Иван взял у кого то из прибывших на место армейских ребят бутылку с минералкой. Выглотал разом почти половину емкости... У него все еще мелко тряслись руки. Они на пару с Кэмпбеллом вывезли с минного поля всех троих: и мальца, отделавшегося, кажется, испугом, и обоих получивших серьезные ранения мужчин. Причем провернули эту операцию еще до появления на месте саперов и спасательной партии.

Подвывая сиреной, реанимобиль с мужчиной, которому взрывом оторвало часть нижней конечности, покатил в сторону раскинувшейся невдалеке военной базы. Другого пострадавшего и спасенного мальца определили в медицинский вертолет; тот вскоре взмыл в воздух и тоже взял курс в направлении центрального сектора базы Кемп Бастион.

Кэмпбелл, отойдя в сторонку, общался с кем то по рации. Закончив переговоры, он направился к собравшимся возле "Хамви" коллегам – здесь были Козак, а также водитель старшего колонны Алексей и датчанин Ханс.

– Угробили тачку! – Кэмпбелл хмуро посмотрел сначала на Козака, затем на его покрытого пятнами солнечных ожогов белесого напарника. – Сейчас наш механик нарисуется, пригонит резервную "Тойоту"!..

Он жестом приказал своему водителю занять место за рулем "Хамви".

– Какие будут инструкции, сэр? – спросил Иван у старшего колонны. – Ожидать здесь подменную машину, а затем...

– А затем, на хрен, мчать во весь опор в Лашкаргах! – сердито сказал старший, открывая тяжелую дверь "Хамви". – У нас есть свое задание! И еще потому, парень, что из за твоего долбаного "героизма" наша собственная колонна, мать ее, осталась почти без охраны.

ГЛАВА 12

Выждав еще несколько секунд, консьерж внес важное уточнение:

– Но вот эти двое, кого вы привезли... ну нет, гражданин начальник, это не они .

Следователь бросил на него удивленный взгляд.

– Как это – не они? Вы же сами, Земцов, сказали, что их было двое?!

– Тех, на кого я подумал? Ну да, двое.

– Мужчина лет тридцати... И женщина или девушка с ним.

– Все верно, гражданин следователь.

– А что не так?

Консьерж вновь уставился на "здоровяка".

– Выглядели они по другому...

– То есть?

– Я же говорил... Парень был в длинной кожаной куртке... У него усы были. И еще. Этот, – охранник посмотрел на "здоровяка", – почти лысый, а тот с длинными волосами.

– Усы могли быть накладными, фальшивыми, – сказал Бирюков. – А кожанка... Ну, могли переодеться. Два с лишком часа прошло! Времени, чтобы скинуть ствол и надеть другой прикид, предостаточно!..

– Не, тот был худощавый... А этот вон какой здоровый.

Консьерж перевел взгляд на молодую женщину.

– Так... То же самое могу сказать про нее! – Он кивком указал на Козакову. – Та девушка была в брюках и короткой "дутой" куртке.

– Да что ж вы так на одежде зациклились?! – Старший опер едва не сплюнул от огорчения. – Злоумышленники часто используют "маскарад", чтобы сбить следствие с толку. Парики надевают, накладные усы или бороды... Одежду сразу после дела меняют...

– Девушка была ниже ростом, – сказал местный консьерж. – А эта вон какая... коломенская верста!

Произнеся это, он вдруг смешался.

– Извините... – глядя на задержанную, сказал он. – Я хотел сказать, что вы... это... что вы высокого роста.

У кого то из мужчин в штатском заработала рация. Тот коротко ответил, затем жестом показал конвоирам, в роли каковых выступали сотрудники ОМОНа, чтобы они убрали задержанных с прохода. Спустя минуту примерно открылись дверцы грузового лифта. Двое мужчин выкатили из него транспортируемые носилки на колесиках. На носилках этих прикрытое прорезиненной тканью угадывалось человеческое тело. И человека этого, кто бы он ни был, транспортировали в положении ногами вперед.

Почти одновременно открылись дверки другого лифта. Из кабины в холл вышли трое: мужчина в форме сотрудника полиции, женщина лет сорока примерно – в распахнутом плаще, с заплаканным лицом, она прижимает к глазам носовой платок – и медицинский работник, врач, или, возможно, судмедэксперт.

Каталку с телом повезли на выход, к двери парадного, которую кто то уже открыл снаружи.

Женщина, увидев двух стоящих в окружении "масок" молодых людей в наручниках, бросилась к ним.

– А! – крикнула она. – Сволочи! Что, поймали вас?! Убийцы!!!

Кто то из сотрудников, подхватив женщину под локоть, на пару с пришедшим ему на помощь медиком повел ее к открытой двери подъезда.

– Подонки! – обернувшись, крикнула женщина. – Гореть вам в аду... убийцы!

Анна проглотила подступивший к горлу комок. Она изучала досье на Смольникова, а потому была в курсе, что у того есть дочь.

На фото в личном деле полковника в отставке Валерия Смольникова, к которому открыли доступ Козаковой, была запечатлена именно эта женщина. Работает в районном военкомате. Муж – военный, подполковник, служит в этом же учреждении.

Сегодня суббота, выходной; видимо, она находилась дома. И когда ей позвонили из полиции или кто то из соседей известил о случившемся, то сразу примчалась в "двушку", где один проживает ее недавно овдовевший отец.

Теперь уже не могло быть никаких сомнений в том, что Козаковой пришло на ум почти сразу же, как только их с Котовым жестко прихватили у торгового центра.

Человека, с которым они должны были встретиться сегодня, чтобы вместе отправиться в подольский архив, более нет в живых.

Его застрелили из пистолета с глушителем; ну а их с Котовым эти доблестные сыщики приняли за парочку киллеров...

Следователь задал консьержу еще несколько вопросов. О чем то переговорил с Бирюковым и затем еще некоторое время разговаривал с кем то по телефону. Наконец подошел к молодой женщине – ее усадили в кресло консьержа, а «здоровяка» отвели в другой угол холла, чтобы двое задержанных у ТД «Ясенево» не могли переговариваться.

Поморщившись, как от зубной боли, распорядился:

– Освободите гражданку! Да, да, "скрепку" снимите!.. И верните сумочку с документами!

Оперативник снял пластиковую "скрепу". Протянул руку, чтобы помочь девушке подняться из кресла, но Анна проигнорировала этот галантный и примирительный жест.

– Приносим извинения, – выдавил из себя следователь. – Я позвонил в информагентство, где вы числитесь "внештатниками"... Там подтвердили, что вы работаете на них и что у вас было редакционное задание.

– Я об этом заявила сразу же – первым делом!

– Оперативники ошиблись, приняв вас за злоумышленников. Остальное скажет товарищ Бирюков. Если есть вопросы, их тоже можете задать товарищу Бирюкову.

Следователь бросил сердитый взгляд на подошедшего к ним опера.

– Но не забывайте, что мы здесь не в игрушки играем, а расследуем убийство... – чуть посуровев, сказал он. – И не на все вопросы пока можем дать ответы... Кажется, все сказал? – Он бросил задумчивый взгляд на молодую женщину, ошибочно принятую за "киллершу". – А теперь прошу меня извинить, я должен вас покинуть.

Оставив старшего опера у стойки консьержа, в компании с освобожденной только что девушкой, следователь направился в сторону лифта. Капитан, прижимая трубку к уху, сказал:

– Дежурный? Это Бирюков!.. Отменяем отмену плана "Перехват"!.. Что непонятного?.. Не тех взяли... Ну так вводите повторно!.. Да, по тем же параметрам – двое преступников, мужчина и женщина... Действуйте. А я позже перезвоню!..

Закончив разговор, он сунул трубку в карман.

– Тут это... – Бирюков глядел не на молодую женщину, а куда то в сторону. – Промашка, значит, вышла.

– Вот так, значит, работает доблестная полиция и не менее доблестный следственный комитет, – ледяным тоном сказала Козакова. – Сегодня же соответствующий сюжетный ролик появится на ряде телеканалов и в Интернете...

– Кто не работает, тот не ошибается, – продолжая глядеть куда то вдаль, угрюмо заметил Бирюков. – Бывает...

– Интересная сентенция. Это что, девиз вашего отдела внутренних дел?

– Что? – Опер уставился на нее. – А... То есть... ошибки в нашем деле не исключены.

– Я в этом удостоверилась на своем примере.

– Потому что мы... мы ведь работаем, мы ловим преступников.

К ним присоединился Котов, которого тоже освободили, избавив от наручников.

– Хреново работаете, – сказал Анатолий, разглядывая красную полоску на правом запястье. – Настоящих то преступников вы упустили!.. Кстати, что известно про них?

– Тайна следствия...

– Неправильный ответ, капитан, – скаля зубы в усмешке, сказал Котов. – Вот ты предлагал мне, – он чуть понизил голос, – недавно сделать "чистосердечное". И грозился расколоть. Так?

– Ну.

– Гну! А теперь я тебе предлагаю – встречно!

– Что именно предлагаете? Не понял.

Котов, выставив ногу чуть в сторону, посмотрел на мокрую грязную брючину.

– Блин... – процедил он. – Брюки от моего выходного костюма "Армани", между прочим... Интересно, кто мне оплатит теперь убытки?

– Что вы хотите? – угрюмо спросил Бирюков.

– Предлагаем поделиться информацией, – сказал Котов. – От того, что мы от тебя услышим, будут зависеть наши дальнейшие планы.

– То есть? Какие еще планы?

– Капитан, мы не в Одессе, – подключилась Козакова. – А потому хватит отвечать вопросом на вопрос.

– Вижу, придется резать матку правду, – сказал Котов. – Сейчас мы поедем к нашим добрым хорошим друзьям, к знакомым телевизионщикам. И уже в дневных выпусках появится репортаж о том, как доблестная полиция в очередной раз облаж... села в лужу.

Анатолий стал рукавом оттирать полу пиджака, обнаружив там грязное пятно. Тему тут же подхватила Анна.

– Полагаем, наш сюжет заинтересует и ваше начальство, – сказала она, холодно глядя на стушевавшегося – против самого себя прежнего – служивого. – Вместо того чтобы ловить киллеров, вы набросились на журналистов...

– Значит, вы из ОВД "Ясенево"? – переспросил Котов, оставив в покое свой мокрый пиджак. – Управление внутренних дел Юго Западного округа?

Бирюков обернулся, рыскнув глазами по сторонам, негромко заговорил:

– Строго между нами, ладно?

– Ну? – поторопил его Котов. – Так что стряслось?

– Сегодня, между половиной восьмого и восемью утра в своей квартире... на шестом этаже... был застрелен один из жильцов этого подъезда.

– Как фамилия?

– Смольников... Валерий Трофимович.

– А кто он по жизни?

– А вы разве не в курсе?

– Опять одесские дела?

– Отставной военный, – нехотя произнес Бирюков. – И еще вроде бы писатель...

– Вы сказали – "застрелен в своей квартире", – вступила в перекрестный допрос мента Козакова. – Он что, сам запустил к себе в адрес киллера?

– Выходит, что так...

– А откуда в полиции узнали об этом происшествии? И как так получилось, что вы так резко среагировали?

– В дежурную часть позвонил аноним... Он сделал сообщение, что в таком то адресе находится мертвый мужчина.

Котов и Козакова обменялись быстрыми взглядами.

– Когда позвонил? И откуда?

– В пять минут девятого утра. Звонок, как установили, сделан из уличного таксофона... Он находится во дворе соседнего дома.

– Кто звонил? – спросила Анна. – В смысле – мужчина или женщина?

– Женский голос... но она не представилась.

– И что потом произошло?

– По этому вызову в адрес сразу же прибыли патрульные. Дверь оказалась незапертой. В гостиной этой двухкомнатной квартиры обнаружили мужчину со следами огнестрельных ранений, без признаков жизни.

– Из квартиры что то пропало? – внутренне насторожившись, спросила Анна. – Может, это были грабители?

– Ничего не тронули... Правда, дочь... она приехала сразу же, когда ей сообщили о происшествии... заявила, что не нашла отцов ноутбук... А вот сотовый телефон потерпевшего оказался на месте, его нашли на столе в гостиной.

«Журналисты» вновь обменялись быстрыми взглядами.

– А как эти двое... предполагаемые киллеры... прошли мимо консьержа?

– Они открыли внешнюю дверь своим ключом. Консьерж подумал, что они родственники или знакомые кого то из жильцов. И только после того, как приехали патрульные, а потом и наши оперативники, он рассказал о тех двух молодых людях, что приходили около половины восьмого и ушли спустя полчаса, примерно в восемь...

– Откуда взялись сведения про пистолет с глушителем?

– Это лишь предположение. Соседи не слышали звуков выстрелов... Поэтому и предположили, что у преступников был при себе ствол с глушителем.

– А почему на нас косяк пошел? – спросил Котов.

– Ну... так вы же сами позвонили на телефон покойного. В книге звонков имелся этот номер, с которого вы прозвонили.

– Мы договаривались с этим человеком о встрече, – сказала Анна. – Кстати, а как вычислили место, где мы стояли?

– Вот этого я не знаю. Я был в отделе, когда мне прозвонили, приказали поднять нашу ГНР и отправляться на задержание...

– Была названа даже марка нашего авто?

– Да, – нехотя сказал опер. – Надеюсь, все? Извините... мне пора ехать в отдел.

– Где наша машина, капитан?

– Все еще у торгового центра, – хмуро сказал Бирюков. Он жестом подозвал кого то из сотрудников. – Подвези господ журналистов к паркингу возле магазина "Ясенево".

Спустя некоторое время, когда они уже выехали на возвращенном им «иксе» на МКАД, Котов набрал со своей трубки один из контактных телефонов.

– Котов на связи, – произнес он, когда на другом конце линии сняли трубку. – Человек, с которым мы должны были встретиться, мертв. Какие будут инструкции?

– Мы уже в курсе, – сказал мужской голос. – Отправляйтесь прямиком во "вторую" студию, вскоре туда подъедет "старший редактор".

Анатолий сунул смартфон в чехольчик.

– На конспиративную квартиру приказано ехать... – проинформировал он напарницу. – Полагаю, нас ждет разбор полетов.

– Как минимум один покойник в нашем "архивном деле" уже есть, – задумчиво сказала Анна. – И тот, кто дал приказ на ликвидацию Смольникова, похоже, в курсе того, что кое кто еще начал проявлять интерес к тайне "Черной пещеры".

– Как ты сказала? Черной пещеры? Откуда взялось это название?

– Ммм... Я его сама придумала, – призналась Козакова. – А почему, в связи с чем оно мне пришло в голову... этого я уже и сама не помню.

– Хорошенькое начало, – хмыкнул Котов. – Придется держать ушки на макушке.

ГЛАВА 13

8 октября

Все, что происходило с Козаком в последние часы, казалось настолько необычным, даже фантастическим, что он едва удерживался от желания ущипнуть себя, чтобы проверить, не снится ли ему все это.

Как так получилось, что его имя и фамилия – m r Ivan Kozak – оказались в списке кандидатов на получение британских наград? В списке, прошедшем через канцелярию Даунинг стрит, одобренном лично премьер министром Великобритании, а затем и Ее Величеством Королевой? Этого он доподлинно не знал.

Как не ведал – пока не началась собственно наградная церемония, – за что именно его, иностранного гражданина, собираются наградить и какой награды он будет сегодня удостоен.

Лоснящийся, ухоженный, как породистый вороной скакун, лимузин доставил Козака прямиком во двор Букингемского дворца.

Иван чувствовал себя несколько скованным. И не только из за необычности самого действа, но еще и потому, что на нем надет не привычный камуфляж, а новенький костюм, – темно серый в полоску. На голове у него шляпа цилиндр, на руках перчатки.

На наручных часах – половина одиннадцатого. Погода серая, осенняя; довольно прохладно, но без осадков. Выйдя через правую заднюю дверь лимузина, Козак направился по разложенной во дворе красной ковровой дорожке к Парадному входу. Здесь, у самого входа, его встречал рослый – роста ему добавляет еще и высокая меховая шапка – парень в красной форме Королевской конной гвардии.

– Следуйте за мной, сэр! – почти не разжимая губ, сказал он. После чего круто развернулся на сто восемьдесят и, не дожидаясь ответа или иной реакции, отработанным до автоматизма, неуловимо скользящим шагом двинулся по коридору, ведущему внутрь дворца.

Козак пристроился в кильватере у гвардейца. Они свернули налево. Некто в дворцовой форме принял у визитера котелок с вложенными внутрь перчатками. Вскоре Козак в сопровождении гвардейца вошел в Бальный зал. И почти сразу же застыл, удивленный увиденным им зрелищем.

В зале, пол которого устлан красным с золотистыми вставками ковром, находились, если так можно выразиться, близкие и родственники "кандидата". Из невидимых динамиков льется тихая мелодия – звучит шотландская волынка. Скамейки или стулья отсутствуют, все присутствующие стоят, разбившись на три небольшие, расположившиеся в разных углах Бального зала группы.

В первой из этих трех компаний обнаружился командующий британским воинским контингентом в Афганистане бригадный генерал Уилер. Сэр Дэвид прибыл во дворец при полном параде, с наградами на мундире, при рыцарской шпаге. Выше среднего роста, сухощавый, подтянутый, с несколько надменным выражением лица; эдакий эталон британского офицера еще имперской закваски... Рядом с ним стоит старый давний знакомый Майкл Сэконд (костюм на нем сидит как влитой, бабочка, гладко выбрит, идеальный пробор, на лице блуждает загадочная полуулыбка). Третьим оказался не кто иной, как глава британской секретной разведывательной службы MI 6, человек, крайне редко появляющийся на людях .

Увидев вошедшего – введенного гвардейцем – в зал сослуживца, Сэконд незаметно подмигнул ему: мол, что я тебе давеча говорил?.. Хотя этот знак с его стороны можно истолковать и несколько иначе: не дрейфь, Козак, все будет хорошо.

Иван, оставаясь на месте, в той точке, где должен находиться в ожидании начала церемонии удостоенный высокой чести вызова в Букингемский дворец, повел глазами влево.

Вторая компания тоже немногочисленна и тоже состоит исключительно из мужчин. Эти были свои , "армгрупповские". Их трое.

Седовласый джентльмен, которому, пожалуй, уже под семьдесят, не кто иной, как глава совета директоров международной частной военной компании AGSM. Отставной военный, генерал, в 1982 году, во время британо аргентинской войны за Фолклендские острова, он занимал пост начальника штаба экспедиционного корпуса. Хотя Иван прежде видел этого господина только на фотоснимках, он без труда его узнал. В принципе нет ничего удивительного в том, что этот важный, влиятельный человек, которого считают главой "британской партии" внутри их компании, присутствует на данной церемонии.

Несколько больше удивило Ивана то, что к числу "близких" кандидату на королевские почести причислили двух его сослуживцев по Кемп Бастион – именно они составляют компанию "большому боссу". Этими двумя были начальник филиала в провинции Гильменд мистер Грэй (старый знакомый Ивана еще по службе в иракском городе Баакуба, что хоть в какой то степени оправдывает его присутствие здесь). И... и Колин Кэмпбелл собственной персоной.