Текст книги "Сирийский патруль"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Я предложил им на выбор два места, где мы могли бы встретиться и «перетереть» наши вопросы. В качестве первого варианта фигурирует офис нашего киприотского юриста господина Георгиадиса.

– Того, кто представляет интересы фонда в этом островном государстве?

– Да. И учти, что этот господин не подставное лицо.

– Он – не наш человек?

– Георгиадис? Наемный юрист, делающий свое дело в соответствии с местным законодательством и законодательством Евросоюза, в который входит Кипр.

– Понятно. Второй вариант?

– Один из местных ресторанов. Тот, где мы встречались однажды с Майклом Сэкондом. Там можно устроиться на террасе или же перейти в небольшой закрытый зал. Игорь вчера прозвонил администратору, после чего перевел деньги, забронировав это помещение.

– Как мне вести себя в присутствии Ивана? Если он, конечно, там появится?

– Приязненно… но сдержанно.

– Ты опасаешься прослушки ?

– Я уверен, что вся наша беседа будет писаться . Так что нужно взвешивать каждое слово.

– А если у меня получится в какой-то момент остаться с ним наедине??

– Не стоит расслабляться. Полагаю, вас и в эти минуты будут писать . Не исключаю, что и при Козаке будет скрытый микрофон.

– Что ему сказать? Какой подать знак?

– Скажешь, что ты… что вы оба… несколько погорячились год назад. Что скучаешь по нему. Что не прочь восстановить отношения. В таком примерно духе построишь вашу беседу. Если, конечно, удастся с ним поговорить.

– Понятно.

– Еще скажешь, что купила в лизинг новую квартиру. В комплексе «Алые паруса» – это близко к действительности. Пожалуйся ему, что тебе одной нелегко выплачивать взносы в банк по кредитам.

– Вроде как я не против, чтобы Иван поучаствовал финансово?

– Ты все правильно поняла. Посмотрим, что он на это скажет. Может быть, он даст понять, как у него самого нынче обстоят дела с денежными средствами.

– Что еще?

– Он может спросить, какая ситуация сейчас по заведенному на него уголовному делу, по которому ты проходишь в качестве свидетеля. Скажешь, что дело все еще в производстве, что сам он числится в федеральном розыске, а потому возвращаться ему на родину пока – опасно. Сначала выжди. Если не догадается спросить, тогда уже сама затронешь эту вот тему. В этой части понятно?

– Да, поняла.

– Далее. Если Иван предложит тебе приехать, скажем, на пару-тройку дней в Париж или еще куда-то, скажешь, что ты не против такой поездки. Но уточнишь, что тебе надо отпроситься, надо скорректировать рабочий график. Может, Иван, пользуясь случаем, и в этой части вашей беседы скажет что-нибудь важное, что-нибудь интересное для нас.

– Поняла.

– И последнее. Сама найдешь удобный момент и скажешь ему дословно следующее: «Иван, что-то ты засиделся на одном месте. Превратился в офисного клерка. Я хотела бы видеть тебя в другом качестве…» Запомнила?

Анна в точности повторила прозвучавшее только что из уст куратора.

– Ну, тогда пристегни ремни, – Антонов подмигнул ей. – Идем на посадку.

«Фалькон» благополучно приземлился в международном аэропорту Ларнака. Уже через десять минут Антонов и его спутница имели в загранпаспортах штампы о прибытии в республику Кипр.

– Странно, – сказал Антонов, повторив набор на своем привязанном к местному роумингу смартфоне. – Юсуф почему-то не отвечает…

Они прошли из зала прибытия для VIP-персон в общий зал пассажирского терминала. Антонов набрал еще один известный ему – и забитый в телефонной книге – номер.

– Сэконд тоже не отвечает, – произнес он вполголоса.

Они остановились возле небольшого кафе – стойка бара, несколько столиков, ближний к ним стол свободен. Антонов выделил взглядом одного из сотрудников фонда – тот тоже их видел и даже легким кивком поприветствовал.

Запиликал сотовый. Антонов, сверившись с экранчиком, ответил – это Игорь, он должен находиться сейчас в офисе Георгиадиса.

– Шеф, как добрались?

– Нормально. Что у тебя?

– Ситуация здесь далека от нормы, шеф.

– Ты в офисе?

– Да.

– Может мне стоит приехать и посмотреть на ситуацию своими глазами?

– Думаю, вам лучше пока оставаться в аэропорту. А я перезвоню несколько позже.

– Добро, Игорь, жду звонка.

Антонов, закончив разговор, пригласил Анну присесть за столик. За один из соседних столов тут же уселся сотрудник, которому поручено встретить их по прилете. Антонов жестом подозвал официанта. Сделал заказ – два кофе.

Дождавшись, когда тот вернулся к барной стойке, притишенным голосом сказал:

– Что-то пошло не так . Пока не выяснится, что именно происходит, останемся здесь, в аэропорту.

Глава 11. Турецкая Республика Северного Кипра

Козак хотел было поинтересоваться у спутницы, почему они едут другой дорогой. Если, конечно, они едут в Ларнаку, а не в другое место. Но, покосившись на Джейн, решил не проявлять любопытства.

Джип, свернув на развилке, двигался теперь по какой-то местной проселочной дороге. Полотно на ней в отличие от шоссе, по которому они днем ранее ехали от КПП, не обновлялось, а было старое, с чередующимися участками асфальтового и гравийного покрытия.

Местность холмистая; довольно живописный ландшафт. Склоны холмов местами обрывистые; сквозь жесткую короткую траву и мхи проглядывает желто-коричневая и серая скальная порода. Там же, где они полого спадают к левой обочине, – справа течет ручей – буйствуют вечнозеленые полукустарники: маккия, фригана, выделяющийся желтым окрасом на фоне сочной зелени дрок и еще какие-то растения, названия которых Ивану были не известны.

Дорога, повторяя извивы журчащей в мелком каменистом ложе речушки, то и дело петляла из стороны в сторону. Оскар с виду спокоен; ведет он машину мастерски, не перебарщивая со скоростью, но и не слишком оттормаживаясь на входе в очередной поворот…

К ушной раковине секьюрити прикреплено устройство hands free. У Джейн – тоже. Из всей их компании только один Козак не имеет при себе никаких средств связи.

Иван, рассеянно поглядывая в затененное окно джипа, думал о своем.

Сцена с отравлением пса была не из самых приятных… Но и не сказать, чтобы произошедшее только что на вилле так уж потрясло его. Наемнику Ивану Козаку доводилось видеть в своей жизни кое-что похуже этого. Израненных людей, бредущих по улице, где не уцелело ни одного строения, – по человеческим останкам, по размотанным кишкам. Орущую, стонущую, копошащуюся среди взметнувшейся после подрыва смертника взвеси дыма, гари и пыли человеческую массу. Трупы, тела, останки – условно своих и однозначно чужих.

Человека, которого содержали поочередно в двух секретных тюрьмах, – одна – цэрэушная, вторая – фирмы – таким зрелищем не удивить.

Но Майкл вряд ли ставил перед собой задачу удивить своего визави. Нет, цель у него другая. А именно: предупредить, предостеречь, дать однозначный сигнал.

«Зачем нужен сторожевой пес, если он не способен служить лишь одному хозяину?..»

Land Cruiser цвета оливы, выписав очередной поворот, вдруг стал притормаживать.

На дороге, сразу за поворотом, обнаружился… полицейский транспорт.

Похоже, это машина местной дорожной полиции. Она стоит не у обочины, как это принято, но почти поперек этой довольно узкой «двухполоски». Возле машины прохаживается мужчина в полицейской форме. Увидев показавшийся из-за поворота джип, он жестами велел водителю прижаться к обочине.

Оскар пробормотал какое-то ругательство на незнакомом языке. Иван, увидев это столь неожиданно возникшее в пути их следования препятствие, тоже удивился. Он давно привык к тому, что транспорты «фирмы» снуют туда-сюда невидимками. В том числе и через пограничные кордоны. И даже если останавливаются где-то, то лишь для проформы, чтобы свой человечек на КПП той или иной страны поставил штампик, где положено, проставил в документе нужную отметку.

Оскар неохотно притормозил возле полицейской машины.

А в следующую секунду что-то случилось с их водителем – его голова вдруг треснула, развалилась, как переспелый арбуз от меткого удара тяжелой палицей.

– Твою мать!..

Иван медленно, удивляясь своей заторможенности, повернул голову к соседке. Лицо Джейн было пунцовым – не столько от гнева или волнения, сколько от попавшей на него, как и на светлый пиджачок, чужой крови.

Козак произнес первое, что пришло в голову:

– Ты не ранена? Тебя не задело?

Она ошарашенно посмотрела на руки. Затем потрогала заляпанное брызгами крови лицо.

– Н-не знаю…

Иван прекрасно видел в проеме между передними креслами – через лобовое стекло – полицейского, который стоял на прежнем месте, метрах в пяти от них. Тот тоже смотрел в их сторону, но ровным счетом ничего не предпринимал.

Кроме этого местного «гаишника», или кто он там по жизни, на самой дороге и поблизости никого не было видно. Ни одной живой души.

Тем не менее кое-что произошло. Оскар… Секьюрити сидел в водительском кресле, свесив окровавленную голову, поддерживаемый сейчас лишь перетянутым через грудь ремнем безопасности. Верхняя часть пустующего левого переднего кресла и частично левое боковое стекло испачканы буро-розовыми сгустками.

Довольно мощный патрон с тяжелой пулей… Вошел справа, похоже… И вышиб вон всю левую височную долю черепа сидевшего за рулем водителя.

Звука второго выстрела Иван тоже не расслышал. И немудрено: в этот самый момент истошно завизжала его соседка!..

Но если он не слышал звука выстрела, то это еще не означает, что самого выстрела не было. В боковом стекле, ближе к правой передней стойке, появилась еще одна – вторая – отметина… Такая же круглая дырка, окруженная паутинкой трещин.

Пуля прошила голову уже мертвого водителя, вышибив из черепа Оскара еще один фонтанчик мозгов, крови, хрящей… Обе тяжелые пули прошли навылет, оставив отверстия в стекле левой передней двери.

– Что это за прикол, Жанна? – процедил Козак, вытерев лицо рукавом. – Что за хрень вы еще придумали?!

Снаружи послышались какие-то звуки; показалось даже – человеческие голоса. Иван невольно вогнул голову в плечи – естественная реакция. Следующая пуля вполне может достаться ему.

Но он все же поборол страх. Чуть приподняв голову, посмотрел в боковое стекло. Если и стреляли, то оттуда, с правой стороны, через неширокий ручей, с противоположного склона. Там как раз густой кустарник, в котором легко может укрыть стрелок.

Его взгляд, рыскнув по зеленой волне растительности, среагировал на движение. И уперся в облаченный в маскхалат силуэт.

Некто, похожий на лешего, выбрался из кустарника…

Присев на колено, стал водить стволом вдоль дороги: от остановившегося на обочине джипа до поворота.

И тут же показался еще один «лешак»: этот держал на прицеле своей бесшумной снайперской винтовки Land Cruiser и тех, кто находится в салоне джипа.

Иван рывком сдернул женщину с сиденья. Джейн на миг-другой замолчала, но затем вновь завопила на одной пронзительно-высокой ноте.

Сам Козак тоже пригнул голову; он фактически лег сверху на Джейн. Права эта девушка: он порядком обленился, обуржуазился. И все его нынешние реакции – это лишь запоздалые действия сытого тупого офисного планктона, а не бойцовского пса, каковым он был еще сравнительно недавно.

Прошло еще несколько секунд.

Соседка продолжала вопить; когда он попытался закрыть ей рот, она едва не прокусила ему ладонь. Иван отдернул руку. Прижимая локтем Джейн, принялся шарить между сиденьями. Нащупал литое плечо водителя – рука сразу стала липкой от крови.

«С какой стороны у Оскара кобура? С левой, кажется? Да, точно… Надо попытаться вытащить ствол… А потом…»

Но ни разработать, ни тем более осуществить план спасения ему так и не удалось: у тех, кто тормознул их Land Cruiser, имелись свои планы.

– Don't move! – послышалось с дороги. – Не двигаться! – скомандовал тот же чел, оказавшийся уже у машины. – Стреляю без предупреждения!

Следом звучно хрястнуло!..

Ага, высадили стекло со стороны водителя! Тут же кто-то открыл переднюю дверку, затем мгновенно разблокировали и задние двери…

– Выйти из машины! – скомандовал мужской голос. – Эй ты, верзила! Давай без фокусов.

Иван выбрался из салона – спиной.

Медленно развернулся. На шоссе – с его стороны – стояли двое. Оба в камуфляже с местными эмблемами на нагрудных карманах и на предплечьях. В шлем-масках, стволы, удлиненные накрученными глушителями, направлены на Козака.

– Жанна, это твои знакомые? – громко спросил Козак. – Какого хрена тут творится?

– Идиот!.. – отозвалась Джейн (ее как раз вытаскивали из салона через другую дверь). – Ничтожество!..

– Эй, вы, оба! – прервал их разговор один из нападавших. – Заткнитесь! Того, кто откроет рот, пристрелю лично!..

Глядя на Козака через щели маски, боевик красноречивым жестом поднес палец к губам. Потом негромким, но властным голосом скомандовал:

– Снимай всю одежду! Быстро! Даю… тридцать секунд!!

Сказав это, он выпростал из манжеты руку и стал смотреть на надетые на запястье поверх длинной тонкой перчатки наручные часы.

– Время пошло.

Иван, осознав, что эти ребята не намерены шутить, принялся разоблачаться. Пиджак… брюки… сорочка – все это он быстро снял с себя и побросал на дорогу.

Один из нападавших, тот, что держал его на прицеле «бесшумки», красноречиво повел стволом вниз. Иван сбросил туфли, содрал носки. Последнее, от чего он избавился – под прицелом – были «боксеры».

То же самое, насколько он мог судить, происходило и по другую сторону остановленного на дороге джипа. С той лишь разницей, что Козак раздевался сам, а Джейн помогли избавиться от одежды двое в масках. Причем самым простым и довольно эффектным способом – вооружившись штурмовыми ножами, они быстро и ловко взрезали сначала пиджак, а затем и женские брючки, превратив в считаные секунды не самый дешевый деловой брючный костюм в кучку лежащих на земле лоскутьев.

– Good… – сказал следивший по наручному хронометру за сдачей Козаком некоего норматива боевик. – А теперь – одевайся!

Один из нападавших бросил Козаку под ноги пакет. Иван поднял его, открыл – одежда!

– Тридцать секунд! – сказал боевик, после чего вновь сделал засечку времени.

Иван выхватил из пакета брюки. Они больше смахивали на шаровары… но не все ли равно.

Натянул их. Потом – через голову – надел просторную и длинную, почти до колен сорочку. Вытряхнул из пакета оставшуюся часть гардероба – что-то вроде тапок или сандалий без задников. Сунул ноги в чужую обувку, вроде бы впору.

Тем временем один из боевиков достал из джипа кейс Козака и сумочку Джейн. Открыл их поочередно. Не найдя в кейсе документов, он поднял с земли пиджак, сброшенный только что Иваном. Извлек оттуда загранпаспорт и «лопатник». Портмоне полетело туда же, куда отправились сумочка и кейс – в речку. Пролистнув оба паспорта, Козака и тот, что достал из дамской сумочки, сунул их себе в нагрудный карман. Все это действо отняло у него немного времени. Да и вообще они действовали быстро, точно, расчетливо: по всему видно, что роли в этой группе распределены заранее, что они четко придерживаются некоего плана, что они внимательны к мелочам и деталям, но при этом экономят каждую секунду времени.

Козак краем глаза продолжал следить за своей бывшей соотечественницей. Джейн внешне смахивала на куклу. На нее, нагую, неподвижную, совершенно безучастную, с застывшей на гипсово-белом с кляксами крови лице то ли гримасой, то ли улыбкой, двое боевиков – встав с двух сторон – как раз в эту секунду натягивали некое подобие балахона или цветистого цыганского наряда…

Иван сосчитал про себя число нападавших. Четверо в масках – это те, кто занимаются пассажирами «Ленд-крузера». Два стрелка в маскхалатах: они остались на другой стороне речки и держат дорогу и поворот под прицелом своих «тихих» снайперских винтарей. И еще «полицейский».

Послышался звук автомобильного двигателя. Тот из нападавших, кто контролировал в этой группе отсчет времени, соблюдение некоего временного графика, глядя на хронометр, удовлетворенно кивнул головой.

Рядом с джипом остановился грузовой микроавтобус с нарисованными на борту изображениями мясных блюд и аляповатыми надписями на турецком.

«Как бы эти мужики из меня самого шашлык не сделали, – обеспокоенно подумал Иван. – Кто они такие? И знают ли они, что за такие дела их самих могут превратить в бифштекс с кровью?..»

– А ну не вертись… стой смирно!

«Часовщик» достал из висящего на плече полотняного мешка нечто, что Козак идентифицировал лишь после того, как оно оказалось у него на голове – это был длинный темный парик.

– А теперь руки на затылок, верзила! – скомандовал «часовщик».

Иван поднял руки. Кто-то из нападавших зашел с тыла. Плавно скользнула боковая люковая дверь подъехавшего только что фургона – их явно готовились переместить внутрь.

Да, так и есть: двое, держа под руки «куклу», – едва не на весу – переместили ее в фургон.

Иван вздрогнул; нервно повел плечами: что-то острое – шприц-ампула? – кольнуло под лопаткой.

– Этого тоже в машину! – скомандовал старший. – Быстро!..

Ивана втащили внутрь фургона. Усадили в кресло рядом с Джейн. Он ощутил странную слабость. Кто-то из нападавших, забравшись внутрь фургона, закрыл люковую дверь.

Водитель сразу же тронулся с места. Иван еще несколько секунд боролся с напавшей на него сонливостью. Затем, теряя сознание, отдался на волю подхватившего его, увлекшего куда-то, багрово-красного потока.

 Часть 2.

Daybreak on the motorway to Damascus

A heavenly angel flagged me down

And asked for a ride into town

For God's sake, on the motorway to Damascus… [15]15
  Начальные слова из сингла «Motorway To Damascus» британской группы «The Divine Comedy»: «Утром на шоссе в Дамаск небесный Ангел остановил меня и попросил подвезти в город…»


[Закрыть]

Глава 1. 16 февраля. Москва

Когда Антонов и Козакова сошли с трапа «Фалькона», только что приземлившегося во Внуково-3, сапфировый циферблат «Картье» показывал половину второго ночи по московскому времени.

Москва встретила их крупчатым снегом, сыпавшим откуда-то из темного беззвездного неба. Анна еще в самолете надела плащ. Она едва поспевала за своим спутником. Они прошли в дверь зала прибытия – в одно из помещений VIP-зоны. Антонов на ходу разговаривал по сотовому с позвонившим ему из Ларнаки сотрудником.

– Игорь, я понимаю, что господин Георгиадис напуган… Я ему утром сам позвоню!.. Да. А ты, когда приедешь к нему в офис, постарайся его успокоить… Как? Да просто… скажешь, что за причиненное беспокойство он получит от нас материальную компенсацию…. Да, важно, конечно, что скажут в местной полиции… Но я не думаю, что они вычислят того, кто позвонил и сообщил, что в офисе Георгиадиса заложена «бомба»…

Антонов вслед за Анной протянул дожидавшемуся их сотруднику ФПС загранпаспорт. Тот поставил отметку о прибытии, после чего вернул документы их владельцам.

– Игорь, информируй меня о всех новостях, какие только появятся, – заканчивая разговор, сказал Антонов. – Отбой связи.

Они вышли из дверей терминала «бизнес-класса» и направились к парковке. Антонов не стал доставать ключи от своего «Мерседеса», а направился вместе с Анной к «Гелендвагену».

– Поедем на джипе, – сказал он. – Я отвезу тебя в «Алые паруса».

– Звучит романтично, – Анна вымученно улыбнулась. – Но я сама способна вести машину…

Антонов взял у нее ключи. Открыл переднюю дверку со стороны кресла пассажира, кивком пригласил ее сесть в машину. Захлопнув дверь, обошел внедорожник и уселся в кресло водителя.

Они выехали со стоянки. Анна, обернувшись, увидела, как вслед за ними тронулся еще один внедорожник – в этой машине находятся двое сотрудников фонда. Антонов вел машину молча. С виду он был спокоен, но Анна понимала, что на душе у этого человека сейчас кошки скребут.

Все пошло кувырком… Они провели в здании аэропорта Ларнаки почти пять часов. Антонов до последнего, кажется, надеялся, что запланированные на сегодняшний день переговоры все же состоятся. Хотя новости были невеселые…

Примерно через час после своего первого – предупреждающего – звонка в аэропорт приехал Игорь. Он рассказал прибывшим из Москвы на борту чартера Антонову и его спутнице о том, что видел своими глазами. А видел он следующее. В небольшом переулке неподалеку от центра Ларнаки, где находится трехэтажное здание, первый этаж которого занимает офис юриста Георгиадиса, примерно с полудня дежурила полицейская машина. Помощник Георгиадиса справлялся у сидящих в машине сотрудников, почему они здесь стоят и не случилось ли чего. Один из служивых сказал, что это не его дело и что они не обязаны отчитываться перед сторонними лицами…

Кроме того, в соседнем переулке, на который выходят окна тыльной стороны здания, обнаружился фургон марки «Форд-Транзит» с внушительных размеров «козырьком» на крыше. Этот транспорт не что иное, как мобильный комплекс электронной разведки. Находящиеся внутри фургона операторы при помощи своей аппаратуры способны накрыть паутиной все близлежащие кварталы. Они могут мониторить телефонные линии и сотовую телефонную сеть, они способны фиксировать выход в мировую паутину и снимать прочую информацию в интересах тех, кто их сюда послал.

Дальше – больше.

За несколько минут до прилета «Фалькона» в Ларнаку некто неизвестный позвонил в приемную господина Георгиадиса и сообщил, что в здании заложено взрывное устройство. Об этом звонке немедленно проинформировали местную полицию. Примчались полицейские; последовало указание всем, кто находится в здании – а также в трех соседних строениях, – покинуть его.

Переулок тут же закрыли для транспорта и пешеходов. Еще около полутора часов ушло на то, чтобы дождаться служебный транспорт из Никосии – с кинологами и двумя служебными псами, натасканными на поиск взрывчатых веществ.

Ничего опасного или даже подозрительного в здании офиса Георгиадиса сотрудники местных правоохранительных органов не обнаружили. Канитель эта продлилась почти до восьми вечера. Все эти события вдобавок происходили на фоне странного молчания тех персон, с кем договаривался встретиться в Ларнаке Антонов…

Миновали кольцевую. В салоне зазвучал рингтон одного из смартфонов. Антонов ответил на вызов:

– Слушаю, Игорь!..

Некоторое время Виктор Михайлович молча слушал оставшегося в Ларнаке сотрудника. Когда тот закончил, Антонов распорядился:

– Подними все наши связи, Игорь. Надо выяснить максимум информации о том ЧП, о котором тебе только что сообщили… Это первое. И второе. – Он посигналил попытавшемуся подрезать их лихачу, после чего продолжил: – И второе… Нужно добыть сведения о всех воздушных судах, вылетевших из аэропортов Кипра начиная… с двух часов пополудни… Да, из аэропорта Эркан [16]16
  Ercan International Airport – основной аэропорт в Турецкой Республике Северного Кипра.


[Закрыть] – в первую очередь!.. Ты знаешь, к кому обратиться за этой информацией?! Сейчас не надо звонить, но утром побеспокой… Да… посули денег… нажми хорошенько на него, чтобы побыстрее добыл эти важные сведения… Всё по этой теме? Тогда до связи.

– Что случилось, Виктор? – поинтересовалась Козакова, когда куратор закончил разговор. – Что это за ЧП, о котором тебе сообщил Игорь?

– Только что стало известно, что сегодня, между тремя и четырьмя часами пополудни, имела место какая-то разборка…

– Где именно?

– На «турецкой» стороне острова, километрах в двадцати от «зеленой линии».

– И что там случилось?

– Кто-то из местных заметил на дороге машину со следами пулевых отверстий. Джип марки «Лендкрузер». В салоне обнаружился мужчина лет тридцати пяти без признаков жизни… с пулевыми ранениями в голову. При нем кобура с пистолетом. Возможно, в машине находился еще кто-то, потому что неподалеку, в кустарнике, нашли какие-то предметы мужской и женской одежды… Кто нападавшие, что послужило причиной нападения и куда делись пассажиры джипа, если они там были, пока не ясно… Вот, собственно, и все, что сообщил мне Игорь.

– Ты думаешь, это может быть как-то связано с нашей поездкой? – дрогнувшим голосом спросила Анна. – Или… даже с нашим общим знакомым?

– Не знаю, – сказал куратор. – Пока что собираем инфу… Но кое-какие действия я намерен предпринять немедленно.

Антонов достал из кармана плаща один из своих смартфонов. Пока стояли у перекрестка, дожидаясь «зеленого», он поменял гарнитуру «фрихенд» и набрал чей-то номер.

– Доброй ночи, Николаич, – поприветствовал он ответившего на звонок мужчину. – Извини за поздний звонок… Ну, из-за мелочей я бы тебя ночью не побеспокоил, ты же меня знаешь… Да, кое что случилось. Нужна ваша помощь, уважаемые коллеги… Что требуется? Помнишь, мы недавно листали с тобой досье по одному «среднеазиату»?.. Да, Султонбек Рахимбаев… Надо организовать серьезный наезд .

«Гелендваген» наконец вырвался на свободную полосу. Антонов, выслушав ответившего на вызов товарища, продолжил разговор:

– Да вот прямо сегодня, как только соберешь группу… Наедьте так, чтобы у басмача земля горела под ногами… Знаю, что выходной…. Желательно отработать по ним уже сегодня, иначе могут попытаться выехать… Да, устрой им жесткач: пусть при каждом из них обнаружат дурь!.. Герыча не жалейте!.. Но самого Солтанбека пока не трогай!.. С меня причитается, вестимо… Все, жду новостей.

Прежде, чем они въехали в подземный гараж одного из корпусов комплекса «Алые паруса», Антонов успел сделать еще два служебных звонка. Припарковались на штатном месте. Вслед за ними в гараж вкатил служебный «Мерседес»: один из сотрудников фонда перегнал его из Внуково-3.

Антонов проводил Анну до лифта.

– Ужасный выдался денек, – сказала Анна. – Виктор, а ты разве не поедешь на лифте к себе?

– День как день, – спокойно отреагировал Антонов. – Мне нужно еще кое с кем встретиться… Тебе больше не скучно, дорогая?

Звякнув, открылась кабина прибывшего откуда-то сверху лифта.

– Нет, – Анна вымученно улыбнулась. – Вчерашний день мне не показался скучным.

– Поднимайся к себе, отдыхай, – Антонов помахал ей через проем лифта рукой. – И не переживай за нашего товарища : тот, кто попробует его обидеть, долго не проживет.