Текст книги "Проверено: мин нет!"

Автор книги: Сергей Самаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Они вообще свеженькие и умытые, как не из боя… – заметил Лукоморьев.

– Это, мне думается, подмога из какого-то другого отряда, – предположил старший лейтенант Прокрустов. – Не успели, решили в «норе» отсидеться… У «Голована» есть данные по всем соседним отрядам… Помнится, он говорил… Надо ему доложить…

– «Голован», «Голован», заберись на чердак…

Майор Голованов не отзывался.

– Если бы поняли, что не успели, они бы назад пошли… Мне так кажется…

– Вопросы будешь задавать тому, кто в живых останется…

– Ты верно поставил задачу, – согласился Рукавишников. – Кого-то следует оставить в живых. И пусть это будет не снайпер. И если кто-то скажет, что я не джентльмен, мне на это наплевать… Вообще снайперов не люблю, кроме «Пушкина» и «Магистра»… Этих я ещё терплю… А баба снайпер – это плохо… Она на генном уровне передаст своим детям любовь к убийству… Всё… Вижу их… Мне тоже сдаётся, что это не местные… В том числе и мужики…

Рукавишников поднял бинокль к глазам, не опасаясь солнечного блика на окуляре, потому что солнце светило в спину.

– Точно… – это не кавказцы… По крайней мере двое не кавказцы…

– А я не только их вижу… Я вижу ещё троих… – доложил Лукоморьев. – Эти только появились… Хотят догнать первых… Но, если мы первых пропустим, они впятером на Сидоренкова налезут… А если у девки винтовка с тепловизором, что может быть, потому что винтовка явно иностранная, то ему придётся хреново… Что будем делать?

– Пятеро всё равно лучше, чем трое… – рассудил Рукавишников. – Запускаем их в «карман» и расстреливаем… «Калач», ползком сдвинься за камни… Вон там, впереди тебя… Тогда у них со спины останешься…

– И окажусь прямо против тебя… На линии прострела…

– Я вижу… Я буду стрелять аккуратно… Согласуем мишени… Баба – за «Пушкиным»… Передовой – седой, длинноволосый – мой, «Калач» работает по парню в чёрной косынке… Что там у него за косынка? Рисунки какие-то… «Пушкин», тебе видно?

– Видно… Знак похоронной команды… Черепа…

– Серьёзный парень… Таких надо хоронить… – согласился Прокрустов.

– Работаем по моей команде…

* * *

Забросив автомат за плечо, майор Голованов вышел на дорогу, чтобы встретить ненужное уже подкрепление. Вернее, подкрепление было нужным для дальнейшего проведения операции, но ненужным для уже завершившегося боя. Передовая БМП остановилась в метре от него. Обстановку бойцы «Витязя» уже оценили, и потому машины покидали не в боевом порядке, а вольготно и без спешки.

– Майор Деревянный… Командир отряда «Витязь» спецназа внутренних войск… – козырнул передовой из «краповых беретов», представляясь. – Опоздали?

– Майор Голованов… Командир отдельной мобильной офицерской группы спецназа ГРУ, – встречно представился командир ОМОГ. – Минут так на пятнадцать, пожалуй, опоздали… Мы уже завершили дело… То есть почти завершили. Ещё одна наша группа контролирует вероятность отхода тех, кто уцелел. Но вы не расстраивайтесь… Патроны тоже денег стоят… Сэкономили, будем считать, государственные средства…

– Много ушло? – поинтересовался Деревянный.

– А кто их знает… Кто знает, сколько их вообще здесь было… Одних убитых оказалось больше, чем первоначально было людей в отряде. Я не говорю уже об агентурных данных, которые оказались ещё более заниженными… И нет среди убитых трупов Омарасхабова с сыном.

– Это кто? Местный эмир? – Майор Деревянный передёрнул плечами, словно сбрасывая с себя лишний груз.

Голованов в ответ на этот непонятный жест тоже пожал плечами.

– Не знаю, зовут ли они своих командиров эмирами, но Нариман Омарасхабов от нас ушёл… Может, перехватят, когда тот в «нору» пойдёт… Если, конечно, пойдёт именно туда. А он может не пойти… Все горы вокруг кустами заросли. В любую сторону уходи и ложись отдыхать… Если бы руководство дало нам с вами возможность согласовать действия и дало бы связь, вы могли бы блокировать село без остановки. Сейчас это уже бесполезно…

– «Нору» нашли?

– Нашли… Не нашли только то, ради чего всю операцию затевали…

– Мы за прошлый месяц три такие норы отследили… Две уже пустыми застали, и просто взорвали, в одной банду блокировали и ликвидировали. От нас сейчас какая помощь требуется?

– Стандарт… «Зачистка»… По всему селу… Местные наверняка тоже принимали участие… Искать, у кого бицепс в свежих синяках… Учить, думаю. не надо?…

– Это дело привычное, хотя всегда скандальное… Любит народ жаловаться… Пожалуются, а потом пулю тебе в спину пустят… И перед тем, как пожаловаться, тоже несколько пуль… Сразу и приступать?

– В нижнюю часть села пока лучше не соваться… Там на окраине наша засада…

– Я понял… Пойдём сверху, если будет кого выдавить, на засаду мы выдавим…

Но выдавить боевиков на засаду не удалось. С нижней части села раздалась активная перестрелка.

Голованов подправил микрофон около рта.

– «Трёшкин», возьми «Славича» и «Пушкаря» и посмотри, что там… Лучше сзади зайти…

– Понял, командир… – отозвался капитан Трегубенков, выходя из двора. – «Славич» здесь, а где «Пушкарь»?

– Я ещё в доме, спускаюсь… – сказал старший прапорщик Киршин…

* * *

Группа из пяти человек торопилась, не ожидая встретить засаду здесь, в стороне от недавно произошедшего боя. Трудно было предположить, что спецназовцы, недавно блокированные в доме, выставили несколько человек в сторону, и эти несколько человек не поспешили на помощь блокированным. Это как-то не укладывалось в понимании боевиками логики боя, потому что в данном случае работала не логика армейского подразделения, а логика именно спецназа. А это два совершенно разных понятия.

Чтобы выйти на ориентир, от которого можно смело и прямо идти к норе, необходимо было пройти под крайними огородами села и только потом свернуть в нужном направлении. Иначе можно было бы долго плутать и не найти входной люк в «нору». И группа шла к ориентиру, чтобы в кусты свернуть именно там.

Вторая группа из трёх человек шла следом, видела идущих впереди, торопилась догнать, но дистанция сокращалась слишком медленно, потому что и первые и вторые выдерживали высокий темп. Конечно, для спецназовской засады было бы выгодно, если бы две группы сошлись. Тогда можно было бы накрыть всех одной гранатой. Но так не получалось, и для атаки пришлось выбрать одну из групп. Спецназовцы выбрали первую, дождались момента, когда группа зашла в простреливаемый «карман» – заранее определённое место, где их может достать каждый из троих офицеров засады. И только после этого капитан Рукавишников прошептал команду:

– Первым начинает Пушкин. Мы вступаем после его попадания сразу…

Старшего лейтенанта Лукоморьева уговаривать было не надо. Он давно уже держал в прицеле снайпера боевиков. Сейчас перед старшим лейтенантом была не женщина, а опасный противник, на счету которого наверняка жизни многих и многих солдат, офицеров, милиционеров, ещё кого-то, кто ладил с официальной властью. Лукоморьев не считал себя палачом, выполняющим акт возмездия, просто он, сам снайпер, сам человек, знающий опасность, которую каждый снайпер несёт для противника, уничтожал своего противника, своего и своих товарищей, которых своим выстрелом защищал.

Женщина снайпер, ни одному из спутников не уступающая в росте, сильная, широкоплечая, хотя и не толстая, несла винтовку в правой руке, а на левом плече несла сложенный бронежилет. И не чувствовала, казалось, его тяжести. Пуля попала ей в середину груди, туда, где женщины носят золотые медальоны. Снайпер остановилась, замерла на несколько секунд, подогнула колени и упала лицом вниз. Мощная сила пули калибра девять миллиметров даже не отбросила её на спину, хотя обычно отбрасывает даже мужчин. Такое случается, когда пуля проходит через грудь навылет. В принципе она и должна была так пройти, потому что дистанция для стрельбы была предельно короткой – не больше сорока метров. Её спутники среагировали, поняли, что происходит, но что-то предпринять не успели. Две короткие автоматные очереди скосили ещё двоих. Боевики были в бронежилетах, и спецназовцы не решались стрелять в голову. Был риск промахнуться. Но попадание всё же было, и бронежилет не закрывает человека от макушки до пяток.

Успели залечь только двое оставшихся. И не просто залечь, а сразу ответить огнём из автомата и ручного пулемёта. Несколько коротких автоматных очередей и две длинные пулемётные разбросали пули на большом пространстве. Но куда стрелять, бандиты не знали. Они увидели место засады только тогда, когда капитан Рукавишников послал в их сторону гранату из «подствольника», но было уже поздно. Граната, пущенная навесом, разорвалась между двумя боевиками. И после этого пулемёт перестал отвечать. Только автомат дал ещё несколько коротких очередей.

Рассчитывая, что противник только впереди, бандит отполз в сторону, пользуясь неровностями почвы и считая, что он для спецназовцев невидим. Потом перекатился ещё дальше и попытался посмотреть, что творится позади, там, где ещё трое шли. Бандит ожидал помощи. Но замыкающая троица в бой вступать не пожелала и уже скрылась в густых кустах, которые со стороны кажутся непролазными, хотя в действительности пробраться через них можно вполне. И бандит решил повторить маневр отставших собратьев. Осмотрелся и выбрал себе путь. Но, чтобы этот путь преодолеть, следовало хотя бы подняться на колени. Он поднялся и тут же получил очередь в голову. Та сторона, куда бандит направлялся, оказалась перекрытой старшим лейтенантом Прокрустовым.

– Осторожно подходим… Раненых, матерь вашу, без необходимости не добивать… Их ещё и допросить надо… – скомандовал Рукавишников и первым сделал короткую перебежку. Встречной стрельбы не было.

– Я иду… – громко крикнул капитан, привлекая внимание к себе.

Раненому, лежащему хоть вверх лицом, хоть вниз, трудно смотреть по сторонам, но на крик он среагирует и именно туда посмотрит, откуда крик раздастся. Рукавишников видел, как поднялись две головы, видел, как подтягивали руки тело и пытались подтянуть к себе выпавшее из рук оружие. Он умышленно вызывал на себя «огонь», выполняя давно известное и оттренированное до совершенства упражнение. И когда раздались встречные выстрелы, капитан успел в самый последний момент совершить прыжок влево и упасть. Падать там же, где находился в момент выстрела было, нельзя, потому что пуля может и лежачего достать. А прыжок можно было совершать только влево, потому что автомат при выбрасывании отстрелянных гильз и движении затвора отводит тоже влево от стрелка, следовательно, вправо от бегущего. И прицел сразу сбивается. И потому сразу после падения и двух неудачных встречных очередей Рукавишников сделал следующую перебежку, опять в самый ответственный момент привлекая к себе внимание. Это было необходимо, потому что старшие лейтенанты работали синхронно и уже были рядом с ранеными. Нельзя было позволять раненым обернуться. Новые очереди так и не успели раздаться, хотя раненые уже поднимали оружие. Два почти одновременных удара каблуком в затылок опустили автоматы…

– «Рюкзак», я – «Таганай»… Как слышишь?

– Нормально слышу…

– Три человека ушли в кусты… Ушли не с места ориентира, но не знаю – могут и на тебя выйти… Будь внимателен…

– Я смотрю…

– Я пошёл выше… Надо доложить майору…

– Про винтовку сказать не забудь… – добавил Лукоморьев. – Про мою новую винтовку…

2

Отправив троих человек в помощь капитану Рукавишникову, майор Голованов вернулся к майору Деревянному, отдающему распоряжения относительно проведения «зачистки».

– Майор, одну БМП выделить сможете? – поинтересовался он.

– Смотря для чего… – Деревянный не пожелал сразу ни «да» ни «нет» сказать.

– Отправить пленных генералу Судиславлеву.

– Далеко?

– Хотя бы до Гудермеса. Оттуда уже отправят в Ханкалу…

– До Гудермеса четыре часа пути…

– Три… – поправил Голованов.

– Пусть три… Три туда, три обратно… Значит, нам шесть часов здесь загорать?

– Есть другие предложения?

– Вашу группу как забирать будут?

– Пока не знаю…

– Может, и для пленных что-то придумают…

Майор «Витязя» явно не хотел расставаться со своей техникой. И Голованов не мог его упрекнуть в этом. Своя техника всегда остаётся своей. Это самому Голованову выделили БМП мотострелкового полка. И что с этим БТРом стало… А всё потому, что техника не своя… Свою всегда берегут больше…

– Ладно, я сначала с генералом поговорю, как он решит… – согласился Голованов и расстегнул бронежилет, чтобы вытащить из нагрудного кармана спутниковый телефон.

Но в это время вышел на связь капитан Рукавишников.

– «Голован», я – «Таганай»… Как слышишь?

– Рассказывай…

– Было две группы. Пять человек и три, матерь их, человека. В пятёрке, может быть, два дагестанца. Остальные – иностранцы. Мы никак не попадали на соединение групп. Пришлось выбирать пятерых. Трое убитых, двое раненых. Оба раненые – иностранцы. Была женщина-снайпер. Иностранка, блондинка. «Пушкин» просит её винтовку…

– Вторая группа?

– В бой предпочла не вступать. Сразу сиганула в кусты…

– Куда направлялись?

– Думаю, в «нору»… Группа из пяти человек – свеженькие… Явно, не из боя… Наверное, шли к Омарасхабову в качестве подкрепления… Не знаю, какая тут банда поблизости обретается…

– Это не может быть подкреплением. Подкрепление вошло бы в село и сразу ушло бы восвояси, потому что здесь всё кончено и подошло пополнение – отряд «Витязя». Все должны были уходить подальше… Непонятно мне это…

– Мне тоже не слишком понятно… Значит, этих мы тормознули. Убиты трое. Двое ранены, захвачены. Оба иностранцы…

– Разберёмся… Что в «норе»?

– Пока спокойно. «Рюкзак» на месте, наблюдает…

– Я послал к тебе «Трёшкина» с группой. Передай пленных ему. Пусть сюда доставит. Хорошо бы и остальных тоже…

– Мне что делать?

– Засаду пока не снимай… До темноты надо подождать. Могут попробовать в темноте пройти. Но «Трёшкина» следует проводить в «нору». Выдели одного человека, возьми у «Трёшкина» замену… Да, ещё не забудь… Перешли мне трубку Щипача… Я передам генералу телефонный номер… А лучше просто скажи… Продиктуй…

Капитан продиктовал. Майор для контроля повторил.

– Всё. Встречай «Трёшкина»…

– Понял. Пусть идёт… «Трёшкин», слышишь…

– Я уже рядом… Сейчас увижу… – отозвался капитан Трегубенков…

* * *

Майор Голованов сразу запомнил номер спутникового телефона генерала Судиславлева. Голованов вообще обладал хорошей памятью, и не только на телефонные адреса. При его службе невозможно было иметь плохую память…

Генерал сразу же ответил. Похоже, ждал звонка.

– Да, майор… Я сижу рядом с оператором… Он проверяет мой номер на «прослушку». Говорит, всё чисто. Можно общаться свободно. Вы не представляете, Максим Николаевич, кто там в наш разговор вмешался?

– Трудно представить, товарищ генерал… Скорее всего, случайно… Такое часто бывает… В эфир выходят без фотографий…

– Ладно, рассказывайте, что там у вас…

– Мы прорвались. Всех бандитов «положили». Омарасхабова среди них, как ни странно, не оказалось, хотя в самом начале, ещё до первых прицельных выстрелов, он с сыном нам сам показывался. Вторая группа обследовала «нору». Документов, как я говорил, не нашла, но захватила трёх пленных, в том числе и Расула Щипача. Расул ранен. Ещё один пленный ранен, лежачий… Жив-здоров только повар, но повар мало знает… После этого я выставил группу капитана Рукавишникова в засаду на случай, если кто-то от нас уйдёт и попытается прорваться к «норе». Капитан видел две группы. В первой – пять человек. Двое – дагестанцы, трое иностранцы, в том числе и женщина снайпер. Шли явно со стороны. Не понятно, почему сразу в «нору». Ранеными захвачены два иностранца. Группа из трёх человек, что шла позади, в бой вступать не стала, сразу свернула в кусты. Преследовать было невозможно… В настоящий момент я дал приказ доставить пленных в село. Отсюда, думаю, отправить к вам. Только вот как отправить…

– Подкрепления нет?

– Прибыло… Ребята начинают в селе «зачистку». У них три БМП и грузовик. Транспорт мне выделять не желают, у них свой, и расставаться с ним «краповые» не хотят. Придётся ждать, что вы пришлёте…

– Хорошо, я пришлю… Этот вопрос я быстро решу. И вам сообщу. Сами, Максим Николаевич, что намереваетесь делать?

– Дождусь результатов зачистки. Потом пойду полным составам на прочёсывание кустов. Наверняка кто-то спрятался… Мне хотелось бы «достать» Омарасхабова… Он должен знать, где документы. И…

– Что?

– Но в начале я, пожалуй, допрошу раненых… Что-то мне не сильно нравится присутствие здесь иностранцев. Мысль появилась… Только что появилась…

– Говорите…

– А не могли они пожаловать именно за этими документами?

Генерал думал недолго.

– Возможно, Максим Николаевич, вполне возможно… Будет что-то интересное, доложите мне. Есть еще что сказать?

– Есть… Повара из банды Омарасхабова захватили, когда он бежал с мобильником в руках от Расула Щипача к Нариману Омарасхабову. Щипач его послал… Перед этим был звонок из Москвы. Кто-то разговаривал с Расулом, потом появилась необходимость поговорить и с Нариманом. Запишите номер… Необходимо проверить…

Майор по памяти продиктовал номер.

– Я записал. Сейчас передам на проверку… Звоните сразу, Максим Николаевич, как только будет необходимость или появятся сведения…

– Надеюсь, я скоро смогу позвонить, Владислав Аркадьевич…

Голованов, кажется, начал входить во вкус, называя генерала не по званию, а по имени-отчеству.

* * *

Как прошёл Трегубенков с группой через огороды – осталось загадкой. Рукавишников ждал его, знал, что тот вот-вот появится. При этом капитан Рукавишников сам прекрасно был обучен скрытному передвижению. И начал уже нервничать из-за задержки сослуживца, когда тот вдруг сел рядом с ним, словно из-под земли вынырнув. И точно так же появились рядом старший лейтенант Бахвалов и старший прапорщик Киршин.

– Откуда ты, змей, выполз? – спросил Рукавишников.

– Как и положено гадам… – засмеялся «Трёшкин». – Старался быть незамеченным… Там во дворе какая-то бабка стоит, сына-абрека, наверное, с большой войны ждёт, руку к глазам прикладывает… Но ждёт не с дороги, а со стороны… Старались, чтобы она не увидела… Под носом у неё кустами пробрались, потом под каменным заборчиком, потом под холмиком и нечаянно у тебя оказались… Петлю в сто метров сделали…

– Ползуны, матерь вашу… – одобрительно сказал Рукавишников. – «Пушкин», «Калач», я с вами «Пушкаря» оставляю, чтоб не таскался с тяжёлым пулемётом… «Пушкин» и «Пушкарь» рядом хорошо смотрятся… Не обижайте его… Мы сначала нору навестим…

Старший лейтенант Лукоморьев был занят перевязыванием многочисленных мелких ранений одного из пленных. Второго уже закончил перевязывать старший лейтенант Прокрустов.

– Валяй… – не совсем по-уставному согласился Лукоморьев.

– Пусть «Пушкин» на моей позиции вздремнёт… Объясните, откуда ждать нашествия орды…

Рукавишников ткнул пальцем в своё наспех оборудованное место, старший прапорщик Киршин кивнул, а капитан осмотрелся вокруг, убедился, что опасность нигде не подстерегает, и первым спустился к кустам. Трегубенков и Бахвалов последовали за ним без слов.

– Сразу ориентир определите… – Рукавишников показал пальцем. – Седловина двуглавой горы. Двигаться прямо на неё. Я проверял – в тридцати метрах в стороне уже не туда попадёшь… Так что заходить только отсюда, и посматривайте, чтобы в седловине был каменный язык виден. Вон он – стрелкой. Конец стрелки показывает направление. С другого места зайдёте, стрелка вас не туда уведёт…

Шли, наклонив головы, чтобы не светиться над кустами.

– Ещё одна маленькая, мать вашу, просьба… Слышали, что три человека ушли погулять в сторону?

– Слышали, как ты их напугал… – ответил «Славич».

– Потому попрошу соблюдать тишину и каждого быть предельно внимательным. Предположительно, троица двинулась с нами в одном направлении, и, хотя идёт без ориентира, она хорошо знает местность. Всегда можем лбами столкнуться… Как бы шишку не насадить…

Уже с середины пути Рукавишников вызвал капитана Сидоренкова.

– «Рюкзак», как обстановка?

– Тишина…

– Что, никого не подстрелил? – удивился единственный в капитанской компании старший лейтенант.

– С тебя счёт и открою, если так топать будешь… Издалека слышу…

– Врёшь… – не согласился Бахвалов. – Это ты своего капитана слышишь. У Рукавишникова обувь сорок восьмого размера…

– Сорок четвёртого… – поправил Рукавишников.

– Невелика разница… А твой капитан Сидоренков храпит так, что всё село слышит.

– Это я специально для тёщи учился, когда она в гости приезжала… – согласился Сидоренков. – Научился…

В действительности никто никаких шагов не слышал, иначе, как в наушник, а уж храпящему в спецназе вообще делать нечего. Но подобная шутливая перебранка стала привычным явлением – нервы успокаивает…

– Вот и пришли… – Рукавишников показал на люк.

– Заминировано? – поинтересовался Трегубенков.

– Внизу дверь – заминирован порог и первая ступенька внутреннего крылечка. Если шардарахнет, мало не покажется. Бетонные стены – замкнутое пространство…

– Пленники?… – связаны, привязаны к нарам. Выносить их лучше через ступеньку и порог… Мало ли…

Трегубенков первым полез в люк. И только успела скрыться его голова, как в наушниках раздался голос Сидоренкова.

– Внимание… Кто-то идёт… Второй раз звук слышу…

Рукавишников и Бахвалов сразу пропали из поля зрения. Только что, казалось, стояли, нагнувшись над люком, и вдруг не стало их. Только капитан Сидоренков заметил, как быстро оба его товарища сумели найти для себя укрытие.

– «Трёшкин», не высовывайся… – предупредил Сидоренков.

– Где? – спросил Рукавишников.

– С моей стороны идут… Из-за спины…

– Кто оттуда идти может? – не понял Бахвалов. – Идти могут со стороны села…

– Значит, и с дороги есть какой-то ориентир… В конце концов могут по абрису от определённой точки, от какого-то камня… Тише, не мешайте слушать…

Тишина необходима была всем, потому что слушать умели все трое, оставшиеся наверху. И они услышали.

– Не меньше, чем двое… – сказал Бахвалов.

– Больше… – поправил Бахвалов. – Четверо… Я четверых услышал…

– Я только троих… Один споткнулся… – заметил Рукавишников.

– Нет, никто не спотыкался, – стоял на своём Сидоренков. – Это был шаг четвёртого. Камушки подошвой сдвинул. Подошва, должно быть, с протектором, как у колёсного трактора… Идут, кстати, очень осторожно…

– Готовимся… – распорядился Рукавишников.

– А я? – обиженно спросил из люка капитан Трегубенков.

– Сиди… Лучше сиди там…

Рукавишников с Бахваловым переместились ближе к Сидоренкову, чтобы иметь возможность создать плотную заградительную линию сразу из трех автоматов. Очень помог бы в этом случае пулемёт старшего прапорщика Киршина, но пулемёт остался в засаде вместе со старшим прапорщиком.

– Стрелять начнём с уровня штыковой атаки… – сказал Рукавишников. – Подпускаем вплотную, чтобы в глаза заглянуть…

– Мне скажете, когда выскочить можно… – Трегубенкову не терпелось принять участие в схватке, но выбираться пока было опасно: люк находится чуть выше уровня местных предметов, и выбирающегося человека легко заметить со стороны.

– Тебя выстрелы предупредят… Не подставляйся только…

И в этот момент в колодце раздался мощный взрыв, который заставил вздрогнуть землю по всей округе. Наверное, даже в селе взрыв в люке не показался взрывом гранаты…

* * *

– «Таганай», что там у тебя случилось?… «Таганай»… Я – «Голован»…

Голос командира выражал беспокойство, и он вызывал товарища уже в течение минуты без перерыва. «Таганай» опять не отзывался, и Голованов подумывал над тем, чтобы снова подняться на чердак и оттуда повторить вызов, и даже уже повернулся в сторону дома, но шагнуть не успел.

– Он тебя не слышит… – отозвался старший лейтенант Лукоморьев. – Там, похоже, что-то случилось… Кажется, взрыв в «норе». Там были заминированы порог внутренней двери и первая ступень внутреннего крыльца.

– Наши где? – спросил майор. – В нору спустились?

– Надо выяснить… Они переговаривались… Видели посторонних… Кажется, кто-то уже был в норе… Точно не знаю… Сейчас я сменю позицию, чтобы их слышать… Я специально поднялся для связи с тобой… Предупредить… Пропаду из эфира на тридцать секунд…

Тридцать секунд, казалось, длились для майора Голованова, как несколько часов…

– «Пушкин»… «Пушкин»… – наконец, не выдержал он.

«Пушкин» ответил не сразу. Пришлось ещё подождать, прежде чем наушник донёс голос:

– «Голован», я – «Пушкин»… Объяснить не сумели… Ведут бой… Шесть боевиков шли к норе со стороны дороги. Просят выслать в сторону дороги БМП «краповых» для перехвата… Возможно, там есть транспорт… В этом случае наши не успеют…

– Понял. Бегу к «краповому» командиру… Будь на связи…

Голованов на бегу зажал ухо с наушником, чтобы не пропустить любую информацию, которую передаст Лукоморьев дополнительно. Но старший лейтенант терпеливо ждал.

Майор Деревянный только что был неподалёку, Голованов видел его и слышал, как тот разговаривал с кем-то из своих, проводящих «зачистку», по переговорному устройству, давал указания и вот уже пропал из вида в самый неподходящий момент. Наконец, Голованов увидел «крапового» майора, рассматривающего сгоревший БТР.

– Деревянный…

Майор обернулся, тоже увидел бегущего коллегу и сразу понял, что есть срочное дело. Заспешил навстречу, придерживая на голове берет.

– Деревянный… Мои преследуют боевиков… – планшет с картой как-то сам собой оказался в руках командира группы спецназа ГРУ, и палец очертил район действия бойцов. – Боевики отходят к дороге… Мы без транспорта… Выручай…

– У меня все люди заняты… Часть в оцеплении, часть по домам ходят. Оцепление уже троих задержало… Никого снять не могу… – «Краповый» майор почесал нос, но раздумывал он недолго. Решительности у Деревянного хватало, потому что нерешительному командиру не дадут «краповый» берет. – Давай нескольких своих человек, я сгоняю…

И он наклонился над картой, потом достал свою, чтобы сверить.

– «Чеснок», «Каблук», «Магистр»… Бутырского возьмите… К машине…

– Понял… – Деревянный вернул Голованову карту. – Сколько, говоришь, там человек?

– Шесть боевиков… Моих трое. Они прижимают их к дороге…

– Твоих бы не перестрелять…

– Там с ними будет связь… Наша, внутренняя, парни свяжутся…

– Всё… Мы поехали… – майор Деревянный заскочил на броню БМП. – Со мной связь из любой нашей машины, даже из грузовика имеется.

БМП сразу после загрузки резко развернулась на месте, гусеницы громко лязгнули, и струя сизистого выхлопного дыма дошла до майора Голованова.

– «Пушкин», я отправил БМП… Там трое наших с механиком-водителем с БТРа и командир отряда «краповых» майор Деревянный. Пусть наши поддерживают связь, как только машина на дорогу выйдет… Это минут десять… Передай… Потом со мной свяжись, доложи обстановку…

– Гоню… Сейчас свяжусь…

Опять потянулось напряжённое ожидание…

Из крайней БМП выбрался «краповый» старший лейтенант с наушниками поверх берета. Наушники снял уже на дороге, положил их на броню.

– Что здесь за горы чёртовы, товарищ майор…

– Чем они тебе не нравятся?

– Связь постоянно рвётся…

– У нас те же проблемы… Даже внутренняя… Только в условиях прямой видимости работает…

Старший лейтенант понял, что майор не слишком расположен к беседе ни о чём, и отошёл к только что подошедшему к БМП «КамАЗу»…