Текст книги "«Заказ» невыполним"

Автор книги: Сергей Самаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

1

Разговор с женой – дело сложное, как предвидел Андрей Вячеславович. Она, естественно, не может отнестись спокойно к тому, что сама она и дочери находятся под угрозой, и даже неизвестно, что это за угроза и во что она может вылиться, и чего стоит ждать. Мужчина угрозу всегда воспринимает иначе, чем женщина, и жене понять состояние мужа сложно.

Однако Валентина Сергеевна выслушала Андрея Вячеславовича вполне спокойно, хотя и с напряжением. Он позвонил ей еще перед выездом из военного городка и предупредил. И потому жена уже успела многое передумать и мысленно свыкнуться с возможной опасностью. Она всегда, как большинство женщин, сначала готова была беспричинно всех и вся обвинить неизвестно в чем и только потом начинала думать логически. И тогда уже становилась спокойной и рассудительной и порой могла даже дать дельный совет.

Как ни спешил Андрей Вячеславович, чтобы попасть домой побыстрее, обычные городские автомобильные пробки, свойственные всем без исключения большим городам России, дали возможность Валентине Сергеевне «пар выпустить» и мужа встретить уже с холодной головой, чему он, конечно, мог только радоваться.

– И что мы будем делать? – спросила она.

– Их ищут… Менты ищут, другие чеченцы ищут, ФСБ ищет…

– Найдут?

– Трудно сказать, – честно ответил подполковник. – Большую группу найти легче, чем пару человек. Кавказцев в каждом городе – хоть палкой гоняй. Проверять будут, но даже если всех проверят, где гарантия, что у них нет других документов. Предположим, побитые менты смогут дать словесный портрет, даже фоторобот составят. Помнишь, однажды я тебе показывал фоторобот, который на меня делали…

– Помню. Там кто угодно был, только не ты…

– Вот и я о том же говорю. Гарантии никакой. Процентов пять – вероятность.

– И что делать?

– Единственная возможность для нас для всех обрести покой – это их поймать.

– Самим?

– Из тебя получится великолепный ловец бандитов. Это я понимаю… – сухо заметил Андрей Вячеславович. – Из девчонок наших – не хуже…

– Алинка с любым бандитом справится…

– Алинка может… – не мог не согласиться Судоплатов, хотя сомнения тоже были. Младшая дочь Андрея Вячеславовича Алина, второкурсница университета, уже восемь лет регулярно занималась айкидо. И год назад был случай, когда ее, угрожая ножом, пытались ограбить в подъезде двое кавказцев. Кавказцам не повезло. Под конвоем ментов их сначала отправили в травматологический пункт городской больницы, а потом уже и в камеру райотдела. Однако инвалидами оба остались на всю жизнь. – Но против оружия и айкидо не поможет… Там уж, как повезет…

– И что нам делать? – опять спросила Валентина Сергеевна. – Уехать? И как учеба у девочек? Да и куда уехать? Не будешь же всю жизнь прятаться…

– Вот здесь главное и кроется… – вывел Андрей Вячеславович резюме. – Поймать их возможно только тогда, когда они сами на нас выйдут. На меня, на тебя или на девочек… Иначе придется всю жизнь, как ты говоришь, прятаться…

– Ты мне пистолет дай, – потребовала Валентина Сергеевна.

– Лучше каждой из вас по автомату… И про бронежилеты спросить забыла… Короче говоря, дело обстоит так. Наш начальник штаба вышел с предложением выделить для каждой из вас по группе охраны. В этом случае будет возможность блокировать бандитов и уничтожить. Я понимаю, что это доставит и тебе, и девочкам много неудобств. Но иного выхода я пока не вижу…

– А тебе?

– Мне – охрану? – улыбнулся подполковник. – Я – сам себе охрана. И буду только счастлив, если они напрямую на меня выйдут. Только меня сильно смущает тот факт, что справки этот Хамзат Хайдарбеков наводил не только обо мне, но и обо всех вас. Возможно, ищет вариант, как ударить болезненнее.

– А кто он вообще такой? Они – кто такие?

– Один воевал в банде, которую я со своей ротой семь лет назад уничтожил. Второй – сын главаря банды. Сам главарь сейчас, кажется, «сидит», а сыночку его неймется… Тогда, когда банду уничтожали, два человека смогли уйти. Может быть, это оба они и были. Хотя сын молод для войны, но я не исключаю и такой вариант. Может быть, один Хамзат ушел с кем-то… Но факт остается фактом – они сейчас здесь, и нам следует с этим бороться…

Начать немедленную борьбу с кровавыми бандитами Андрею Вячеславовичу помешал телефонный звонок. Он вытащил из чехла мобильник, посмотрел на определитель. Звонил командир бригады.

– Подполковник Судоплатов. Слушаю вас, товарищ полковник.

– Андрей Вячеславович, мне только что позвонил майор Соломатов. Есть интересные и серьезные новости.

– Слушаю.

– ФСБ забрала из милиции расследование, и делом сейчас уже занимается даже не особый отдел, а региональное антитеррористическое управление. Майор Соломатов временно прикомандирован к ним, как человек, наиболее знакомый с обстановкой. Будет между нашими ведомствами играть роль своеобразного буфера. И вот он передал первые данные. Пришел ответ по запросу из всероссийской дактилоскопической лаборатории. «Пальчики» Таймасхана Гарсиева, если это действительно он, зарегистрированы не только в четырех городах России, но и в трех европейских странах, и человек с этими отпечатками находится в розыске по линии Интерпола. Официально считается, что это профессиональный киллер высокой квалификации, чрезвычайно хладнокровный, рисковый и, одновременно, осторожный; непревзойденный, как говорят, стрелок из пистолетов. Стреляет с обеих рук, и всегда в голову, чрезвычайно быстро. Интерпол за ним охотится уже четыре года, но все безуспешно. Они не знают даже его имени, потому что везде он работал под прикрытием разных документов, разумеется, фальшивых…

– Извините, товарищ полковник…

– Можешь не извиняться, я уже закончил по первой теме. Что у тебя?

– Во время уничтожение банды Джамбулата Гарсиева, как вы знаете, два человека прорвались прямо сквозь нашу цепь. Пока четверо осматривали двух убитых, а еще дворе стреляли в убегающего, появился еще один, стрелял с двух пистолетов, точно в голову, и очень быстро. Для такой ситуации, как я считаю до сих пор, это слишком большие потери. Никто не успел дать очередь навстречу. Значит, мы можем предположить, что это был…

– Что это был Таймасхан Гарсиев. А второй, раненый, – Хамзат Хайдарбеков. Это я уже предположил…

– Он мне нужен, товарищ полковник, – не сказал, а даже прошептал подполковник Судоплатов. – Я должен его найти. Именно я…

– Думаю, у тебя будет такая возможность. Теперь слушай дальше. Еще один важный, на мой взгляд, момент. Десять дней назад окончился срок у Джамбулата Гарсиева. Сейчас он находится в Чечне, пытается устроиться, как говорят, в мирной жизни, но пока не устроился. Майор Соломатов сказал, что в Чечню ушла просьба отследить все контакты Гарсиева-старшего и, по возможности, прослушать его телефонные разговоры…

– Это может быть связано с появлением у нас Гарсиева-младшего и Хамзата Хайдарбекова, но вовсе не обязательно. Между ними две с половиной тысячи километров. Если бы они были связаны, то постарались бы встретиться. Хотя я не знаю, что между ними за отношения, поэтому судить категорично не берусь.

– Ладно. Начальник штаба сказал, что офицеры для охраны твоей семьи будут готовы сегодня к вечеру. Восемнадцать человек: шесть троек. Сутки дежурит девять человек, сутки их сменяют другие. С женой поговорил?

– Как раз сейчас разговариваем.

– Против охраны не возражает?

– Относится с пониманием.

– Ну и добро… Как только все будут готовы, я позвоню. Встречай, сам поставишь задачу и определишь условия. Дочери когда дома будут?

– Сегодня воскресенье. Они не на занятиях. Где-то бегают. Не думаю, что ушли надолго… Младшая, наверное, на тренировке. Мы им позвоним, вызовем.

– Вызывай сразу. Мы не знаем, что на уме у этих ублюдков. Чем младшая дочь занимается?

– Айкидо.

– А… Помню, ты же рассказывал… В прошлом году…

– Да, это она.

– Везет же некоторым. А у меня старший сын сутками за шахматной доской просиживает, а младший – столько же за компьютером. Хиляки оба… Кстати, характеристика на неизвестного, хотя теперь уже и предполагаемого киллера из розыска Интерпола: особо опасен при задержании, в совершенстве владеет приемами рукопашного боя. Предупреди дочь. А то связаться может… А это не просто бандюган…

– Обязательно предупрежу. Мне уже рассказывали, что он без оружия разделал в пух и прах четверых вооруженных ментов.

– Ну, менты – это не показатель. Я, человек уже в возрасте, пятерых ментов разделаю, – заметил Барсук. – Тебе, думаю, десяток по силам…

– Стараюсь держать себя в боевой кондиции, – скромно подтвердил Судоплатов.

– Ладно, звони дочерям.

– Я так и хотел. Сейчас жена будет звонить.

– Пусть они согласуют с охраной свое времяпровождение. И объясни им доходчиво, чем грозит пренебрежение безопасностью. Еще… Я запросил материалы по европейским делам. По тем, что в Интерполе. И по делам в других городах. Обещали подослать, что подослать можно. Там дела не закрыты, следовательно, все выложить нам не могут, поскольку мы к следственным органам отношения не имеем. Но, просто из уважения, в общих чертах обрисуют произошедшее. Тебе не интересно?

– Интересно, товарищ полковник. У дежурного есть номер моей электронной почты. Если будет возможность, пусть сбросит текст. Если есть фотографии, тоже…

– Фотографий нет. Побитые менты составили четыре фоторобота. Ни один из них, как сказал майор Соломатов, не похож на другой. Не определишь. Но если что-то будет, Владимир Анатольевич тебе позвонит сам. Я дал ему номер.

– Понял. Мне бы тоже его номер. Мало ли, вопросы появятся…

Полковник Барсук продиктовал. Андрей Вячеславович записывать не стал, потому что телефонные номера он всегда запоминал легко.

– Жди охрану.

– Мы ждем…

* * *

Джамбулат хорошо помнил этот старый и слегка покосившийся дом. Он даже помнил, что в доме подсел пол в одном их углов кухни. Почва здесь глинистая, глина зимой «гуляет», шевелит фундамент. И никого из близких молодых родственников, кто мог бы угол поднять и пол исправить, не осталось в живых. Всех забрала война. Тогда, во время своего недолгого визита к дедушке Ризвану, Джамбулат, тогда еще эмир джамаата, хотя уже почти разгромленного, все же силу свою еще чувствовал и обещал хозяину помочь финансово с ремонтом дома. Помочь он хотел из уважения к его погибшим сыновьям и внукам, но не успел, потому что уже на следующий день был ранен и попал в плен. Но теперь шел прямо к этому дому, надеясь, что старый Ризван Саадуев еще жив.

Старика Джамбулат увидел издали и рад был, что увидел. Но стоял тот не у своего двора, а возле калитки соседнего, и две женщины, пожилая и молодая, что-то старику говорили. Старик был так же прям, как и раньше, хотя и опирался двумя руками о посох. Однако плечи, за долгую жизнь привычные к распрямленному положению, и сейчас горбиться не желали. Джамбулат двинулся прямо к ним.

– Здравствуй, дедушка Ризван, – сказал он, приложив руку к сердцу и наклонив голову.

– Здравствуй… – ответил старик слегка настороженно, всматриваясь в лицо и пытаясь вспомнить, где с этим человеком встречался. Но то ли память уже начала подводить, то ли зрение, узнать он не смог. – А ты кто будешь?

– Меня зовут Джамбулат Гарсиев. Я был у тебя в гостях семь лет назад. Помнишь?…

Старик недолго помолчал, потом сказал уже тише:

– А… Эмир Гарсиев… Помню тебя. Чего ты хочешь?

– Я хотел зайти к тебе в гости, чтобы пожелать долгих еще лет жизни, – Джамбулат не обиделся на прямой вопрос, прозвучавший вместо традиционного приглашения в дом. Видимо, эмиры былых дней уже не пользовались уважением, и это, наверное, было естественным явлением, потому что эмиров было много, и большинство из них оставили по себе память не добрую.

– Ну, коли так, пойдем…

Ризван Саадуев, хотя и держался прямо, посох все же взял в руки не зря, потому что ноги слушались его плохо, и передвигался он очень медленно. Но все же пошел впереди, как и полагается старшему по возрасту, более того, старшему в селе, а Джамбулат, спиной чувствуя настороженные взгляды двух женщин, так же тихо двинулся за ним.

Крыльцо со временем покосилось еще больше, и дедушке Ризвану подниматься по нему было опасно. Однако он все же поднялся и остановился на веранде, с которой вела дверь в дом. И веранда тоже показалась кривой, и доски пола «гуляли» под ногами.

– Сколько тебе лет, дедушка Ризван? – спросил Джамбулат.

– Прошлой осенью сто шесть, говорят, исполнилось. Это по паспорту. А паспорт-то давали со слов родителей. В жизни я еще года на три, кажется, старше… Они хотели меня помоложе сделать… Не помню уж, зачем…

Дверь, конечно, не имела ни замка, ни даже задвижки, и вообще едва ли когда-то закрывалась. Старик прошел в дом, потом – сразу в большую кухню, где и принимал Гарсиева семь лет назад. Джамбулат прошел за хозяином следом. Пол в кухонном углу осел еще больше.

– Помнишь, дедушка Ризван, я обещал тебе денег на ремонт пола дать…

– А мне кто только не обещал, – вздохнул старик. – И люди, и власть… И никто не дал…

– Я за свое слово всегда отвечаю. Просто тогда, семь лет назад, меня уже на следующий день ранили и захватили в плен. И семь лет я на «зоне» был…

– Семь лет – это много… А сейчас, стало быть… – старый Саадуев заговорил о том, что его волновало, потому что скрывать у себя беглого боевика, наверное, было по нынешним временам опасно.

– Срок вышел, я на свободе… Вспомнил про обещание, деньги привез…

Джамбулат вытащил из кармана две заранее приготовленные пятитысячные купюры и положил на стол, под тарелку.

– Спасибо тебе, что не забыл своего слова. Издавна в нашем народе слово было ценным. Сейчас не то, сейчас люди испортились, слова роняют и не поднимают. И народ уже не тем стал, что прежде. Меня твое отношение к слову больше денег радует. Спасибо! Значит, не все еще для нас потеряно…

Они некоторое время молчали, потом Джамбулат выложил на стол нехитрое угощение, что припас для старика.

– Что это я сижу… – вдруг засуетился Саадуев. – Водку я не держу, а чаем угостить готов…

– Я спросить хотел… – приступил Джамбулат к основной части разговора.

– Спрашивай…

– Семь лет назад, когда мой джамаат уничтожили, несколько человек наших смогли уйти… Ты ничего, дедушка Ризван, про них не слышал?

Тот посмотрел внимательным взглядом.

– Хочешь новый джамаат собрать?

– Нет. Я свое отвоевал… Сейчас от моей войны толку никакого не будет.

– Тогда зачем они тебе?

– Мой сын… Среди убитых его не было…

Старый Ризван снял в газовой плиты чайник и замер с ним в руках, о чем-то думая.

– Слышал что-то? – спросил, волнуясь, Гарсиев.

– Сейчас и не упомню все… Вроде бы, говорили люди… Спроси у Сосланбека. Мне кажется, он должен помнить… Кажется, он что-то говорил… Не знаю, много времени прошло…

– Сосланбек – это кто? – на всякий случай, чтобы не показывать старую связь и не подставлять самого Сосланбека, переспросил Джамбулат.

– Наш бывший фельдшер. Сейчас фельдшер другой, какой-то молодой парнишка, к которому пойти страшно – что он умеет? – а Сосланбек на пенсии. Спроси его, он скажет точно…

Последние слова уже прозвучали уверенно. Настолько уверенно, что Джамбулат сам почувствовал уверенность: фельдшер Сосланбек что-то знает.

– Он в старом доме живет? У старого фельдшера я был. Он мне спину лечил…

– Где и жил…

– Спасибо. Чаю попьем, я к нему схожу… В дороге пыли наглотался. Во рту что-то сохнет…

– Откуда сейчас пыль? Снег не везде сошел.

Но во рту у Джамбулата в самом деле сохло…

* * *

Валентина Сергеевна быстро дозвонилась Марине, старшей дочери, и категорично потребовала, чтобы та немедленно вернулась домой. Марина, видимо, была в это время не одна, говорила скомкано и короткими фразами, и даже вопросы задавала сдержанные, на которые мать отвечала без подробностей.

– Срочно. Это необходимо… Мы все в опасности… Все узнаешь дома…

Марина пообещала, хотя и неохотно. Но Андрей Вячеславович дочерей воспитывал в военной строгости и дисциплине, и потому сомнений не было, что дочь вскоре вернется. А вот Алине дозвониться никак не удавалось. Холодный компьютерный голос сообщал, что телефон абонента или выключен, или недоступен для связи. И это Валентину Сергеевну сильно беспокоило, потому что тренировка у дочери должна была давно закончиться, а трубку она выключает только во время тренировки. Мест в городе, где телефон может быть недоступным для связи, практически не было. По крайней мере, чтобы номер был недоступным такое продолжительное время. И Валентина Сергеевна продолжала звонить до тех пор, пока в замке не зашевелился ключ – это пришла сама Алина. Оказалось, что у нее просто разрядилась трубка.

В ожидании Марины, чтобы каждой из дочерей не повторять одно и то же, Андрей Вячеславович включил компьютер и сразу принял по электронной почте большое письмо из бригады. Как и обещал полковник Барсук, дежурный выслал по его просьбе все материалы, что пришли на Таймасхана Гарсиева из Интерпола и из антитеррористического управления ФСБ России.

Подполковник отправил подтверждение получения и начал сразу читать. По большому счету, это было даже не досье как таковое, а только выдержки из досье, которые посчитали возможным передать в ГРУ. Естественно, имени и фамилии в материалах не упоминалось, назывался только идентификационный код базового файла с отпечатками пальцев, засветившимися в пяти случаях из семи. Еще два случая вошли в общий список бездоказательно, только лишь по схожести почерка киллера. А почерк был эффектный и не оставляющий надежды на выживание жертвы. Таймасхан Гарсиев, если только это действительно был он, стрелял одновременно из двух пистолетов точно в голову, и всегда в лицо, никогда не подходя заказанной жертве со спины. В этом просматривалась какая-то приверженность горским традициям. Сразу вспоминался классический эпизод из русской истории восемнадцатого века со сдачей в плен Шамиля, когда тот ехал верхом к русским войскам, а ему кричали со спины бывшие его сторонники, требуя обернуться, но Шамиль не оборачивался. И противники его сдачи не решились выстрелить в своего бывшего предводителя, потому что горские законы запрещали стрелять человеку в спину. Правда, та же самая история говорит, что эти законы не всеми и не всегда выполнялись. Абрек на Кавказе считался уважаемым человеком, но Андрей Вячеславович читал монографию по движению абреков, и в большинстве случаев документально было доказано, что кавказские абреки честью своей не дорожили, стреляли только из засады и в спину противнику, да и то лишь в том случае, если после этого могли уйти безнаказанными. А все легенды о геройстве и бесстрашии абреков – ложь, народная выдумка. Но Таймасхан Гарсиев, если и чувствовал себя настоящим абреком, то законы гор уважал. Это отмечено во всех семи случаях, хотя во всех же семи случаях он имел возможность стрелять и в спину. Впечатление складывалось такое, что Таймасхан хотел перед выстрелом посмотреть жертве в глаза и при этом сам наслаждался своим змеиным хладнокровием. В принципе, за отвагу и самообладание, за боевую дерзость можно было бы человека и уважать, если бы не его кровожадность, отмеченная в каждом из семи случаев. После выполнения заказа Таймасхан всегда опустошал обоймы, расстреливая свидетелей. А работал он обычно в людных местах. Однажды в Словакии даже в присутствии полицейского, которого тут же и застрелил. Убийство свидетелей как-то не вписывалось в общую картину. Свидетелей убирает тот, кто отчаянно боится быть узнанным. А он, похоже, вообще никого не боится. И потому это больше походило на волчьи повадки. Волк, забравшись в овчарню, убивает всех овец, но уносит только одну, первую, которую убил. Инстинкт волка не позволяет ему остановиться, однажды начав убивать…

Еще одна характерная деталь, которую нельзя было не отметить. Все жертвы Таймасхана – чеченцы, бывшие боевики, и не из простых, обосновавшиеся за границей и живущие неплохо, по крайней мере, обеспеченно. Это тоже давало какую-то зацепку, хотя зацепиться у подполковника Судоплатова возможности не было, поскольку следственными полномочиями спецназ ГРУ никто не наделял, и даже данные из досье выложили выборочно, без деталей. О том, что следствие разрабатывает какие-то версии, не было сказано ни слова. Но сомневаться не приходилось – эти версии существуют, и над ними интенсивно работают ответственные люди. Если люди из ФСБ, то это могло бы дать результат. Ментам же Судоплатов не верил, и из всех ментовских подразделений с уважением он относился только к ОМОНу. Без этого никак. Плечом к плечу с омоновцами он еще в той же Чечне воевал…

После совершения очередной акции всегда находили следы одного или, по крайней мере, двух людей, подозреваемых в причастности к убийству. Но следы находили только тогда, когда эти люди исчезали из поля зрения преследователей. За границей они обычно устраивались в гостиницах. В России – на съемных квартирах или в частных домах. Иногда, если требовалась длительная подготовка, даже регистрировались по месту проживания. Все документы были на разные имена, но не вызвали ни у кого сомнения. Следовательно, резонно предположить, что они были настоящими. По крайней мере, абсолютно точно, что настоящими были загранпаспорта, и эти загранпаспорта выдавались, как было установлено, вполне официально, в соответствии с российскими паспортами по заявлению обратившихся в соответствующие службы граждан. Но потом этих граждан найти не удавалось. Просто исчезали они, выпадали из поля зрения следственных органов, и впоследствии, уже объявленные в розыск, нигде не «светились»…