Текст книги "Один шанс есть"

Автор книги: Сергей Самаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

3

Анатолий уже знал, что когда на голове мешок, время меняет свою скорость. Его в село привозили с мешком на голове, чтобы не знал, куда едут, чтобы ни один дорожный указатель на глаза не попался. Потом с мешком же возили на работу, а вечером назад отвозили. И сейчас то же самое.

Но это, когда едешь... Когда стоишь, время опять иначе течет. Может быть, еще медленнее. Ему показалось, что прошло уже несколько часов с тех пор, как Ваха рассказал о звонке к матери. По крайней мере, так думать позволял и спокойный храп самого Вахи, раздающийся с водительского сиденья. И неизвестно было, сколько предстоит так вот в темноте сидеть. Это изматывало больше, чем обычное и уже привычное проживание в сыром подвале. Даже заснуть с мешком на голове было проблематично. Анатолий пытался, но не получилось. Но Ваха наконец-то проснулся и сказал:

– Час прошел. Минут через десять можем возвращаться...

– Лучше переждать, – посоветовал старший из младших братьев, который русским языком более-менее владел. – Когда еще все дворы обойдут.

– Уже обошли, – сказал Ваха.

Оставшиеся десять минут тянулись кошмарно долго. Благодаря мешку на голове время опять пошло совсем не так, как идет привычно, и Анатолию подумалось, что Ваха прислушался к совету младшего брата. Но Ваха, оказалось, остался при своем мнении:

– Все... Десять минут прошло. Едем.

Двигатель опять тяжело заурчал, работая на низких оборотах, машина, судя по маневрам, разворачивалась. Анатолий так и не понял, почему Ваха с братом разговаривают не привычно по-чеченски, а по-русски. Это походило на приглашение к разговору его, пленника. И потому он решился задать вопрос. Вахе можно было задавать вопросы. Это его братья от каждого вопроса приходили в тупую ярость.

– Зачем мы уезжали?

– Чтобы тебя не нашли, – предупредил Ваха. – Федералы проверку паспортного режима устроили... Меня, учти, всегда предупреждают, когда такое случается. Предупредили и сейчас... Ты же сам знаешь, наверное, наш народ. Мы всегда друг друга поддерживаем... Вот ты, например, соберешься сбежать от нас. Далеко, думаешь, убежишь? Тебя любой камень в горах сдаст. Потому что это наши камни. Любой ручей покажет, куда ты пошел. Потому что это наши ручьи. И все здесь наше...

Урок преподали, понял Анатолий. И Ваха специально говорил по-русски, чтобы пригласить к разговору своего пленника. Пригласить к разговору и объяснить ему, что всякие попытки к бегству не принесут ничего, кроме страданий. Но почему он этот разговор затеял? Заметил приготовления Анатолия? Не-ет, не может такого быть... Ваха слишком прямолинеен, чтобы скрыть подобное открытие. Если бы заметил, сказал бы обязательно, а его братцы уж позверствовали бы от всей души – и рукам, и ногам бы волю дали. Да и приготовлений-то особых у Анатолия нет. Запас пищи – это же не обязательно для побега, это просто на черный день, когда все строительство кончится и кормить так уже не будут...

Нет... Скорее всего, просто предупреждает, чтобы мыслей не зародилось...

Тряская дорога утомляла, потому что вынужденная слепота мешала телу собраться и сопротивляться встряхиваниям. По бокам от Анатолия сидели самые младшие братья. Оба они худосочные. Трое взрослых мужчин сидят в машине всегда плотно. И друг друга прижимают плечами, поддерживают. Эти даже отодвинулись. Чтобы трясло не так сильно, Анатолий руками в сиденье уперся. И что-то нечаянно нащупал левой ладонью – металлический предмет. Он осторожно, едва-едва перебирая пальцами, прощупал его тщательнее и понял, что это ключ. Должно быть, вывалился из кармана одного из младших братьев. Пальцы сразу же сжались. Опираться на сиденье можно и кулаком и не показывать при этом, что держишь что-то.

Так и выехали на дорогу более ровную, и начался подъем, при котором двигатель «уазика» заурчал надсадно. Значит, подъезжают к селу. Совсем недалеко осталось, потому что по этой же дороге недавно спускались быстро. Анатолий уже научился и с мешком на голове ориентироваться. Он хорошо видел эту дорогу уже много раз. Сверху, оттуда, из двора и с единственной сельской улицы, на которую ворота выходят. И сейчас представлял себе картину зримо.

Потом машина остановилась. Сидели молча. Ждали чего-то. Чего ждут, с мешком на голове понять невозможно.

– Ушли... Дальше двинули, – сказал Ваха, и что-то глухо звякнуло.

Нетрудно было догадаться, что Ваха положил бинокль. Машина снова двинулась. Дорога выровнялась, подъем стал почти незаметным, и ехать можно было быстрее. Но быстрее ехать уже некуда, потому что дорога выравнивается только перед самым въездом в село.

Анатолий просчитал, как оказалось, правильно. Три минуты прошло, и взвизгнули тормоза. Из машины вышел тот из младших братьев, что сидел слева. Но через несколько секунд вернулся. Разговор шел на чеченском, на повышенных тонах. Спорили самые младшие братья, которые сидели на заднем сиденье рядом с Анатолием. Потом первый ушел в дом и вернулся не сразу. Заскрипели ворота. Анатолий понял, что спор произошел из-за ключа. Значит, у него в руке оказался ключ от ворот. Нужен ли он? Анатолий представил большой замок, что вешается на ворота изнутри. И сразу вспомнил свой замок, что сковывает цепи у него на ногах. Замки похожие. С ключом можно поработать и подогнать его так, чтобы он смог открыть замок на цепи. Значит, находка ценная.

Анатолия вывели, не снимая с головы мешка, и сразу отправили в сарай.

Во дворе слышался и голос матери, и сестер, которые что-то рассказывали, перебивая друг друга. Должно быть, с проверкой паспортного режима заглядывали и сюда. И рассказать сестрам есть что. Зачистки, что проводились несколько лет назад, даже Анатолий уже не застал. Он пришел в армию позже и о зачистках только слышал. Во время зачисток проводились и обыски. И тогда могли бы обнаружить его подвал, могли бы обнаружить в доме и оружие. Могли бы возникнуть вопросы, ответить на которые вразумительно Ваха не сможет. Сейчас обыски проводятся только по чьей-то наводке. В этот раз наводки, похоже, не было, и потому все для семьи обошлось благополучно.

– Быстро-быстро... Давай-давай... – Традиционной фразой Анатолия загоняли на лестницу, но мешок сняли только тогда, когда он уже готов был скрыться внизу. Бить, как ни странно, в этот раз не стали. Должно быть, очень спешили услышать, что сестры с матерью расскажут.

И люк над головой захлопнулся...

* * *

Спускаясь по лестнице, Анатолий не сжимал кулак, в котором держал ключ, чтобы на этот кулак внимания не обратили. Ключ же между пальцами зажал, чтобы не уронить ненароком. Не уронил. Люк захлопнулся. Кажется, даже замок наверху не закрыли – так торопились. Но замок вообще не всегда закрывали. Просто вставляли его в скобу, и уже одно это мешало выйти. Правда, сейчас Анатолий выходить и не собирался. Он внутренне присмотрелся к темноте подвала, словно проверял – заглядывал ли кто-то сюда. Нет, не похоже, чтобы заглядывали. И только после этого убрал ключ в карман.

Старое рваное одеяло, брошенное на две широкие доски, – это его кровать. Анатолий лег на бок, подтянул цепь с замком так, чтобы тяжесть не оттягивала ноги, руку подложил под голову и задумался. Семьдесят тысяч долларов – это очень большие деньги. Сам Анатолий никогда таких денег в руках не держал. Наверное, и мать тоже... Ваха сказал, что деньги достал подполковник Евсеев. Если подполковник в курсе того, что произошло, Анатолию стоит всерьез надеяться на избавление от плена. В любом случае стоит быть готовым к помощи. В первом варианте Евсеев сможет деньги достать. Кроме него, никто, наверное, из всех, кто слышал когда-то имя рядового Анатолия Юденича, на такое не способен. Во втором варианте подполковник сможет своими силами или же силами других спецназовцев, кто в Чечне сейчас находится, найти и освободить Анатолия. Это, наверное, даже более сложно, чем просто деньги найти и заплатить выкуп. Но надежда все же есть. Другое дело, если бы пленника постоянно держали в этом подвале, не выпуская наружу и не показывая никому. Тогда найти его было бы сложнее. А если его используют как рабочую силу, если его в аренду сдают, то слух об этом идет, надо полагать. А если слух идет, стоит ждать, что он достигнет ушей того, кто сможет спасти его. И всегда третий вариант остается в силе. Сейчас, когда вспомнился подполковник Евсеев, этот вариант показался даже более предпочтительным. Даже издалека бывший командир словно бы подтолкнул своего солдата к деятельности, к проявлению тех качеств характера, которые он в солдатах воспитывал.

– Любой военнослужащий спецназа ГРУ, начиная от рядового и кончая командующим всем спецназом, всегда является самостоятельной боевой единицей... Сильной, неординарной боевой единицей... – так когда-то говорил подполковник своим солдатам. – Ни один другой солдат или офицер ни в одном роде войск не может сравниться с вами. И вы всегда должны помнить это и использовать...

Анатолий это помнил. Он помнил многие уроки, полученные за полтора года службы. И хорошо знал, что умение терпеть, выбирая момент для неожиданных действий, отсутствие показухи и проявление всех своих боевых качеств только тогда, когда это будет необходимо, – это и есть его возможность спасения. Он мог бы всегда уложить голыми руками и самого Ваху, и его братьев. Один – всех. И может уложить... И уложит, когда подойдет подходящий момент... Но действовать без подготовки, не просчитав каждый последующий шаг – это авантюра. Авантюра – это когда «пятьдесят на пятьдесят». А необходимо, чтобы «пятьдесят» с противоположной стороны значительно уменьшилось. И тогда все будет в порядке...

* * *

Анатолий достал ключ. Прощупал его кончиками пальцев, потом вставил в замок. Ключ в замочную скважину вошел без проблем. И даже на половину оборота провернулся. Однако дальше проворачиваться не стал и замок не открыл. Но Анатолий раз за разом с силой нажимал на головку ключа, чтобы на бородке остались царапины, и потом, на свету и без постороннего догляда, он мог бы осмотреть бородку и заметить, где остались сильные царапины. Тогда можно будет подточить ключ о простой камень. Может быть, это поможет замок открыть и освободить ноги от такой тяжести. Речи о том, чтобы бежать с цепью и с замком быть не могло, поскольку разбить стальные звенья возможности не будет, а преследователи такого «бегуна» догонят без труда...

Глава 4

1

Алиахмет Нурович остановился посреди комнаты, уже этим показывая, что он занимает в этом кабинете, как и в этой ситуации, центральное место.

– Итак... Я хотел бы выслушать ваши условия относительно нашей совместной работы, как сейчас принято говорить, над проектом...

Подполковник Евсеев успел продумать все за время, на которое «заказчика» оторвал от беседы телефонный звонок.

– Что же... Давайте сделаем точно так же, как с Вагизом...

– Сколько вам платил Вагиз?

– Двадцать процентов от суммы, которая оказывалась в сейфе.

Вообще-то, в действительности Вагиз платил фиксированные суммы. Но нынешний заказчик знать этого не может. Следовательно, можно попытаться и существенно приблизить выполнение своей главной задачи.

Алиахмет Нурович слегка задумался.

– Я не знаю, какая сумма будет в сейфе. Меня сумма не интересует.

– Что интересует вас?

– Меня интересует компьютерный диск. Вернее, DVD-диск. Он должен быть в этом сейфе. Вагиз сам мне говорил, что он там лежит постоянно. Он очень надеется на свой сейф и потому откровенничает.

– Он не откровенничает, он хвастает.

– Тоже верно... Так вот, мне нужен этот диск.

– И что же?

– Вы обеспечиваете моим людям доступ к содержимому сейфа. Они берут диск, вы берете там все, что находите нужным. Если там есть деньги, все эти деньги ваши... И на этом наши пути расходятся... Прямо от офиса Вагиза вы едете в разные стороны, и больше мы никогда не встречаемся. Никогда.

– Меня такой вариант не вполне устраивает, – покачал головой Виктор Васильевич. – Говоря честно, мне хотелось бы настоять на том, чтобы действовать чуть иначе...

– Как именно? – Алиахмет Нурович сохранил невозмутимость, но телом слегка напрягся.

– Я вскрываю сейф и сам приношу вам диск. Или передаю его вашим людям... Как вам будет удобнее... Дело в том, что мне трудно работать, когда за моей спиной кто-то стоит. Пусть они ждут меня на улице за ближайшим углом.

– Вы хотите все сделать в одиночку? – удивился Алиахмет Нурович.

– Так мне спокойнее работается...

– Там же охрана...

– Я именно об этом говорю. Если ваши люди пойдут со мной, они наверняка навалят гору трупов. Я такого не люблю. Это криминал другого уровня, в который забираться я не хочу. Работать следует чисто...

Алиахмет Нурович опять недолго соображал.

– В принципе, я не вижу концептуальных разногласий. Единственно, в этом случае я должен буду вам открыться полностью... Хотя и в этом страшного ничего нет. И я не возражаю против такого построения дела. Диск из сейфа следует забрать. А на его место положить другой. То есть простую болванку, с фальшивой записью. Я вам эту болванку дам, она будет готова уже завтра. И нарисую план сейфа. Место, где хранится нужный мне диск. Там могут быть и другие диски. Но я знаю точно, где лежит этот... – Он посмотрел на Руслана, тупо слушающего разговор, и добавил, скорее просто себе, чем кому-то. – Да, так будет даже лучше... Но деньги взять следует обязательно, потому что иначе Вагиз поймет, что сейф взломали из-за диска.

– Меня это вполне устраивает, – согласился Виктор Васильевич, отметив в уме одну маленькую деталь, обмозговать которую было необходимо, но чуть позже. – Существуют какие-то ограничения по срокам?

– Чем быстрее все будет сделано, тем лучше, – торопливо, словно уже подгонял в деле, сказал Алиахмет Нурович.

– Тогда считаю, что мы договорились. Я завтра опять зайду к Вагизу, чтобы присмотреться к его офису с нужной мне стороны... Можете не удивляться такому посещению, если будете следить...

– Еще маленькое дополнение, – сказал Алиахмет Нурович. – Мне только что пришло в голову... Если вы умеете работать чисто, то хорошо было бы, если б вы так же чисто за час до дела вскрыли и мой сейф. Он вон там стоит, в стене за шкафом... Я покажу, но его необходимо будет вскрыть... Лучше, на моих глазах.

– Тоже за двадцать процентов? – пошутил Евсеев.

Алиахмет Нурович шутку понял.

– За сто процентов... Я положу туда тысячу баксов.

– Договорились, – согласился подполковник. – Это я сделаю...

* * *

Виктор Васильевич, возвращаясь домой, специально проехал мимо офиса Вагиза. Просто так, чтобы еще раз посмотреть на двери, которые видел неоднократно. На низком крыльце стояли и курили два охранника. Должно быть, в помещении им курить не разрешается. Выходят, не понимая, как это опасно. Но опасность для них представляет, естественно, не отставной подполковник.

Евсеев вернулся домой и удивился, что жены все еще нет. Обычно, когда она задерживается надолго, она звонит и предупреждает. Не проходя в комнаты, Виктор Васильевич из коридора набрал номер кабинета жены.

– Хорошо, что ты освободился, – сказала она. – У тебя есть инструменты, которыми можно сейф вскрыть?

– Ну... – растерялся Виктор Васильевич. – Подобрать можно... А что случилось?

– У меня ключ от сейфа сломался. Начальству срочно кое-какие документы к завтрашнему утру нужны. Не можем открыть. Я домой звонила, тебя нет. На мобильник звонить не стала, подумала, что ты занят... Подожди...

Слышно было, как жена положила трубку на стол, и разговаривала с кем-то. Потом снова взяла трубку.

– Вот тут коллеги из уголовного розыска предлагают привезти отставного спеца... Говорят, он четыре года, как освободился, и пока ни в чем не замечен... Может, ты тоже приедешь, чтобы проконтролировать?

– У тебя сейф сложный?

– Обыкновенный металлический шкаф.

– Тогда этот спец сам справится. Я ведь больше не по замкам учился, а по сигнализации.

Это было в самом деле так. Курс обучения работы с замками занимал одну пятую часть всего курса по работе с сейфами. Но это вовсе не значило, что работать с замками Виктор Васильевич не умел. Просто он всегда был скромен, даже в отношениях с женой.

– Нет, сигнализации у меня нет...

– Тогда без меня обойдутся. Да я и не знаю, где мне искать мои инструменты. Может, на даче... Не помню просто.

– Все равно приезжай... Дежурные машины в разгоне. Сколько их ждать.

– Это другой разговор, – согласился Евсеев. – Ерема, нас зовут...

Алабай согласно замахал хвостом...

* * *

В управлении дежурный старший лейтенант встал, поправляя повязку, едва Виктор Васильевич закрыл за собой скрипучую входную дверь.

– К полковнику Евсеевой, – сообщил Виктор Васильевич.

– Проходите, товарищ подполковник, меня предупредили.

Старший лейтенант был незнакомый. Да Евсеев и не знал, кажется, никого из молодых сотрудников, в отличие от сотрудников одного с собой возраста. Но на втором этаже у кабинета жены встретил Александра Сергеевича Санникова, начальника уголовного розыска. Они несколько лет дружили семьями и относились друг к другу с симпатией.

– Ты, Виктор Васильевич, говорят, крупный спец по взламыванию сейфов? – усмехнулся полковник, протягивая руку. – Надо бы тебя в спецкартотеку твоей благоверной внести...

– Я и без того каждый день отмечаюсь... – Евсеев поддержал шутку. – Дома... С полным отчетом о прожитых годах. А что касаемо сейфов, то здесь мои знания, боюсь, устарели. Сейчас все больше такие идут, что только танком и вскроешь. Если боезапаса хватит... А то все начали использовать высоколегированные стали. Но бронебойным снарядом, думаю, попробовать можно...

– Я вот тут доставил ей спеца... Серьезный дядя. Из шестидесяти лет жизни двадцать шесть на зоне. Но, говорят, работать умеет...

Они вместе вошли в кабинет, откуда Александр Сергеевич только что вышел. Сморщенный старикашка, на вид возраста далеко за семьдесят, с трясущимися руками колдовал со связкой отмычек. Видимо, двадцать шесть лет зоны даром не проходят. Руки старика никак не могли справиться с замком.

Виктор Васильевич подошел ближе, посмотрел и ситуацию прочитал сразу. Старый уголовник откровенно «волынил», делая совсем не то, что нужно было сделать. Или цену себе набивал, или просто не желал с замком «справиться».

– Дай-ка сюда... – Отставной подполковник спецназа ГРУ просто взял у отставного уголовника широкое кольцо с отмычками, выбрал нужную, потом вторую и справился с замком за несколько секунд. Замок в самом деле оказался простейший.

– И всего-то дел, Любовь Прокопьевна, – сказал Александр Сергеевич.

– А на будущее, товарищ полковник, – Виктор Васильевич взял с полки открытого металлического шкафа, а вовсе не сейфа, как принято говорить, еще один ключ и протянул жене, – никогда не кладите в такие места запасной ключ... Для этого у вас достаточно иных мест, – показал он на другие металлические шкафы, закрывающие всю стену.

– Вопрос исчерпан, товарищ подполковник, урок воспринят, – согласилась Любовь Прокопьевна. – Мне надо еще пять минут, и можем ехать. Александр Сергеевич тебя пока чаем напоит...

* * *

По дороге до дома, пока экспансивный Ермак расцеловывал свою хозяйку, Виктор Васильевич пытался вспомнить, какое место из разговора с Алиахметом Нуровичем он собирался проанализировать позже. Но конкретный момент никак не вспоминался. И только уже перед лифтом в подъезде, мысленно повторяя весь разговор, Евсеев вспомнил.

И понял, что его «заказчик» не так прост, как кажется...

2

Алиахмет Нурович не любил делиться собственными планами с подчиненными. Но порой любил узнать чужое мнение по тому или иному поводу.

– Что скажешь, Руслан? – спросил он, едва в коридоре стихли шаги Виктора Васильевича Евсеева. – Ты садись, садись... Хватит в охранника-гестаповца играть.

Руслан на протяжении всего разговора стоял у двери, сцепив опущенные руки, словно старался что-то прикрыть ими. Типичная поза гестаповца, которую любят изображать в художественных фильмах режиссеры. Черный длинный кожаный плащ еще более увеличивал сходство с расхожим штампом.

Руслан сел в кресло, еще теплое после отставного подполковника.

– Я думаю, он дело сделает... Когда ты сказал ему про деньги из сейфа, он очень даже призадумался. Ему, похоже, денег очень хочется... И побольше...

– Зачем покойнику деньги, – сказал Алиахмет Нурович, пожал плечами в недоумении и отвернулся к окну, чтобы посмотреть, как отъезжает Евсеев от его офиса.

Руслан резко поднял глаза.

– Алиахмет Нурович...

– Что? – Евсеев благополучно уехал и теперь можно было к собеседнику повернуться. – Что тебя так взволновало? Ты мало в своей жизни покойников видел?

– Думаете, он сдаст?

– Если на него, как на спеца, наедет Вагиз, может сдать.

– Я тоже так думаю, – согласился Руслан. – Вагиз будет жестко искать. Он считает, что правду говорит только тот, кому больно. Старая школа добрых первых лет перестройки... Как мы действовать будем?

– Думай, как лучше разобраться с подполковником, чтобы он баксы не унес. У Вагиза в этом сейфе всегда тысяч пятьсот есть.

– Как только отдаст диск... Прямо на улице...

– Мало ли что может быть на улице? Вдруг ментовка рядом остановится или еще что... На улице он будет готов ко всяким неожиданностям. Он может первым выстрелить. Не забывай, кто он. Работать надо в офисе. Там, у Вагиза...

– Туда еще войти надо... – Руслан покачал головой в сомнении.

– Надо... И войдете. В охране у Вагиза работает один мой родственник. Дальний... Я позвоню сегодня ему. С ним и будем договариваться. Работать будете в его дежурство. Я сейчас к семье съезжу. Детей давно не видел. Не велел без меня укладывать... Вернусь через два часа. Ты тоже к своим съезди. Через два часа встретимся...

– Я своих домой отправил. Еще на прошлой неделе. Пока займусь старшим Холмогоровым... Можно, я в твоем кабинете посижу?

Алиахмет Нурович согласно кивнул и снял с вешалки тонкое кашемировое пальто.

– Хорошо. Я приеду, отправимся к его сыну. И еще там следует дела сделать. Утром вернемся, и все должно уже закрутиться. Вызови мою охрану...

* * *

Перед тем как позвонить Холмогорову, Руслан еще раз перечитал восемнадцать страниц акта природоведческой экспертизы по проекту. Вообще-то, он был не большой спец в таких документах. Если говорить более конкретно, то вообще ничего в них не понимал, но, перечитывая, даже не вникая в смысл, Руслан чувствовал себя значимее. Акт готовили юристы, которые специализируются на подобных вопросах. Это им Алиахмет Нурович поручал. А принимал акт Руслан. И, чтобы не выглядеть перед юристами мальчиком на побегушках у хозяина, по получении текст внимательно перечитал дважды, и при этом несколько раз морщился, показывая свое недовольство.

Как это делалось обычно, настоящую экспертизу никто, конечно, не проводил. Ее и раньше никогда не проводили. Просто писали акт, платили кому следует и сколько следует, и этим дело обходилось. В этот раз, когда дело особо большое и важное, когда дело необычайно прибыльное и перспективное, с актом вышла промашка. И все из-за упрямства какого-то начальника отдела. Но против упрямства есть давно изобретенные методы. И действуют эти методы, как правило, безотказно. Надо только умно построить разговор, чтобы не подставить себя в случае возможного осложнения. А осложнения быть могут. Кто этого Холмогорова знает... Возьмет и позвонит ментам... Это значило бы, что его телефон уже взяли на прослушивание. Поэтому звонить следует предельно аккуратно. Но Руслана таким вещам учить не стоило. Он уже много лет на них специализируется и хорошо знает, что и как ему следует сказать.

Руслан набрал номер. Ответили сразу, словно сидели у телефонного аппарата. Да так оно и должно быть. Наверное, сидят вместе с женой и ждут звонка. И в две трясущиеся руки пытаются ухватить трубку. Но мужская рука все же оказывается проворнее.

– Слушаю... Слушаю вас... – ответ звучит очень торопливо и с легким заискиванием в голосе. Совсем иным голосом этот человек разговаривал раньше, когда принимал в своем кабинете посетителей.

– Добрый вечер, Владилен Викторович... Извините, пожалуйста. Я не слишком поздно? – И никак не выдать голосом собственную уверенность в ситуации. Наоборот, следует просящих ноток добавить. Словно бы виноват, свою вину чувствуешь и одновременно намекаешь, что готов ситуацию исправить. Однако звонить необходимо, и потому звонок состоялся.

– Нет-нет... Не поздно. Слушаю вас.

– Это опять Руслан... Я по поводу экспертизы по Вайгацкому месторождению. Вы обещали подумать... Я хотел бы в понедельник подойти к вам. Когда будет лучше?

– Домой или на работу? – спросил Владилен Викторович слегка растерянно, не понимая толком, кто звонит и что этому человеку нужно, имеет ли этот звонок касательство к похищению.

Он ждал звонка, но не знал, от кого этот звонок последует. И должен понимать, что может случиться так, что это звонят совсем не те люди, которые похитили его сына. Но совет быть более сговорчивым он уже получил. И должен перестраховываться – и быть сговорчивым со всеми.

– Зачем же домой. На работу. – Голос Руслана искусственно оживился. Со стороны подумать – оттого, что ему дали надежду. – В котором часу вам будет удобнее?

– Прямо с самого утра подходите. Подходите обязательно. Прямо с утра...

– Там пять подписей необходимо, – напомнил Руслан.

– Сделаем. Подходите...

– Хорошо, Владилен Викторович. Я сразу с утра подъеду... – Теперь Руслан говорил откровенно радостно, хотя и с мрачной физиономией, которую собеседник, естественно, не видел.

Даже если менты и подключены к линии, даже если и записывают разговор... Попробуй-ка, докажи, что Руслан имеет какое-то отношение к похищению. Он просто назойливый проситель, каких Владилен Викторович Холмогоров видит в день десятками. Одних принимает, других даже принять не желает, одним подписывает, другим не подписывает письма или документы, одним возвращает бумаги на доработку, другим вообще категорично отказывает, третьих отправляет к своим подчиненным, заранее зная, что там наверняка откажут. Ему от имени государства дано право решить, потому что он – государственный чиновник...

А Руслану дано право добиваться выгодного для себя решения. Вернее, он сам взял себе это право. Время сейчас такое, что ничего не добивается тот, кто просто просит. У чиновников сердца закаленные и жесткие. Их уговорить трудно. Добивается успеха тот, кто берет или вообще без разрешения, или даже вопреки разрешению.

* * *

Время до приезда Алиахмета Нуровича оставалось, и Руслан, развалившись в дорогом и удобном хозяйском кресле, снабженном в дополнение ко всему еще и сложным вибромассажером, чуть-чуть задремал. Хотел даже массажер включить, но побоялся испортить кожу своего дорогого плаща. А вставать и снимать плащ не хотелось. В кабинете было тепло, сухо, Руслан давно не спал, устал, и дрема подступила как-то незаметно, окутала голову невидимым облаком, заставила сомкнуться веки.

Сколько он так, сидя, проспал, Руслан не почувствовал, хотя дважды просыпался от собственного храпа, ворочался, отыскивая наиболее комфортную позу, и засыпал снова. Его разбудил телефонный звонок. Длительный, требовательный. Звонили по городскому телефону.

Руслан спросонья сразу схватил трубку.

– Слушаю...

– Ну, наконец-то я тебя нашел, – сказал незнакомый голос с сильным и непонятным акцентом. Разговаривал, несомненно, не русский человек, но акцент был и не кавказский, в этом Руслан промаха никогда бы не дал. И очень много капризной брезгливости слышалось в голосе, словно уже первыми словами человек обвинял в чем-то собеседника.

– Здесь я... Тут...

Спросонья он так и не понял, что говорят с ним, а звонят не ему.

– Это Джеффри. Ты обещал держать меня в курсе всех событий. А сам пропал куда-то. Нехорошо... Запомни, карта, которую ты получил, не каждому дается, и отчета требует строгого. И не только я могу спросить. Имей это в виду... А теперь я готов тебя выслушать...

– Ты о чем, брат? – Теперь Руслан сориентировался, вспомнил, как не любит Алиахмет Нурович, когда берут трубку в его кабинете, проявил типичную азиатскую хитрость и решил ловко выйти из игры.

– Алло... – На другом конце провода кто-то, кажется, слегка засомневался. – Алиахмет!

– Какой, слушай, Алиахмет! – намеренно усиливая акцент, сказал Руслан. – Ты не туда, брат, попал... Номер правильно, слушай, набирай.

Он положил, почти бросил трубку, проснулся окончательно, а в голове все вертелась последняя фраза разговора. Нет, ошибиться было невозможно. Кто-то всерьез угрожал Алиахмету Нуровичу. Верилось в это с трудом, но Руслан хорошо разбирался в интонациях. Это говорил человек, который уверен, что имеет право угрожать Алиахмету. Без опасений за себя угрожать...

Через несколько секунд телефон зазвонил снова. Но теперь уже Руслан не брал трубку. Он просто сидел и смотрел на аппарат почти с любовью, довольный, что так ловко выкрутился. Пусть себе звонит, если ему нравится. Какое дело Руслану до этих звонков, если звонят не ему...