Текст книги "Флаг вам в руки!"
Автор книги: Сергей Панарин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Конечно, нравились. Но слишком уж доступно себя вели.
«Может, путаны? – подумалось Палванычу. – Заразят еще не пойми чем…»
– Ой, подруги, он глухой, наверное! – прыснула одна со смеху.
– Ты что молодца обижаешь? – с шутливой серьезностью встала на защиту прапорщика другая.
– Топи несчастную! – скомандовала третья, и началась новая буза.
Палваныч сдался. Он сделал пару шагов к воде, но вдруг вспомнил, что под кальсонами совершенно позорные трусы с нарисованными плюшевыми зайцами и игрушечными машинками. Какой-то шутник придумал шить мужские трусы с детским узором, а прапорщик добыл их целую коробку, не посмотрев. Дома-то выяснилось, что за товарец достался, но выкидывать не хотелось…
Вдруг засмеют в самый ответственный момент?
Чаровницы заметили заминку мужика, бросили показную борьбу.
– Что же ты? – томно вопрошали они. – Мы ждем…
И тут средняя внезапно потеряла равновесие и кувыркнулась под воду. Палваныч ожидал увидеть попку и ножки, однако жестоко ошибся: вместо ожидаемых зрелищ дамочка показала чешуйчатое тело и рыбий хвост.
– Вот тебе, бабушка, и Хейердал! – обалдел прапорщик. – Да вы, девки, это… русалки, что ли?
– Дура! – нешуточно разозлились две другие. – Тварь неловкая! Теперь опять рыбу жрать вместо человечины!
Завязалась настоящая драка с вырыванием волос и кулачным массажем лица. Дубовых наблюдал за ней, все еще находясь под впечатлением от рыбьего хвоста миловидной барышни, которая как раз получила прямой удар. Кстати, летящие клоками в стороны волосы оказались натурально зелеными, а не покрытыми водорослями, как сперва показалось Палванычу.
Натешившись, девки отплыли в разные стороны.
– Сволочь!
– Стерлядь!
– От стерляди слышу!
– Камбала тупорылая!
– Не надо было тебя тогда из сети выручать…
– И тебя…
– Обе вы истерички креветочные!
– Сама щука страшная.
– Кто щука страшная?! Я щука страшная?!
Вдоволь насладившись рыбьей бранью, прапорщик прервал взаимные уколы:
– Эй, гражданочки!
Девки замолчали.
– Так вы кто, русалки?
– Ундины мы, мужик, а вот она – та еще ундина… Ундина позорная…
– А ты – лососина тухлая! – снова завелась ундина позорная и поплыла к обидчице.
– Молчать! – гаркнул Палваныч. – Плотва, не стреляйте друг в друга!
Ундины остановились.
– Два вопроса к вам. Первый и, соответственно, второй, – продолжил прапорщик. – Начну по порядку, то есть со второго. Вы в течение пары дней не видели парнишку с автоматом и знаменем?
– С чем?
– С автоматом и знаменем.
– Знаешь, мужичок, со знаменем не видали, а что там у него другое (ну, как ты это назвал?), мы просто не ведаем.
– Значит, со знаменем не было? – уточнил Дубовых.
– Нет.
– Ага. Тогда слушай вопрос номер два…
– Эй, красавец, вопрос номер два ты первым задал!
– Не путай меня! Мне оно виднее, что у кого каким… – пробурчал прапорщик. – Вопрос номер последний. Далеко до ближайшего населенного пункта?
– Населенного чего?
– Вот ведь, карикатуры на баб зеленые! Деревня там или город далеко?
– Ах, деревня… За тем поворотом реки выше по течению.
– Вот. Спасибо! Ну, бывайте здоровы. И смотрите у меня, не шалите… Шаляпинши…
Палваныч сгреб шмотки и побрел вверх по реке.
А ундины еще долго спрашивали друг у друга, кто такие шаляпинши.
К населенному пункту типа деревня прапорщик подошел злой и потный. Поэтому он все же свернул к воде, искупался, обсох, оделся. Полегчало.
Постучавшись в первую же дверь, Дубовых справился насчет солдатика.
– Нет, никого чужого не было, – ответили хозяева. – Разве что великан дохлый проплывал, но без знамени.
Деревенька была маленькая, на двенадцать дворов.
«Обходить все? А смысл? Времени примерно полдень… Тут делать нечего», – постановил прапорщик и зашагал дальше вдоль берега.
– А с другой стороны, – вслух размышлял Палваныч, – он же мог тайком у кого-нибудь затихариться. Я этот контингент знаю… Хитрые, как наиболее вероятные противники. Еще надо будет впредь спрашивать, нет ли в деревнях комитетов солдатских матерей. Вот первые укрыватели дезертирующих молокососов!.. А в городах стоит наладить контакт с местными военкоматами. У них наверняка есть свои методы оперативно-розыскной работы. Хотя… Будто у наших эти методы есть!..
Прапорщик прервал работу мысли, перебираясь через заболоченный овраг. Затем продолжил:
– Или вот еще стратегия: называться не должностным лицом, ответственным за поимку и возврат в часть рядового, самовольно покинувшего место службы, а его отцом или, опять же, матерью… Хотя последнее будет слабодоказуемо… Значит, отцом. Отчего-то гражданское население неохотно идет на сотрудничество в деле поимки дезертиров… А тут – здравствуйте, пожалуйста и будьте любезны!.. Только бы найти салагу заумного. Наверняка это все его рук дело. Ишь ты, шизофрения ходячая… Великаны у них по реке… Русалки, или как их… Ой, господи, а девки-то те с хвостами – снова галлюцинации, что ли?! Где я, мамочка?..
И Палваныч чуть было не канул в депрессию, но тут его цепкий наметанный взгляд обнаружил привязанного к ветвям оседланного коня. Конь стоял в стороне от берега, на границе леса, возле густого орешника.
В прапорщике пробудились инстинкты добытчика.
– Ух, е!.. Транспорт! – зачарованно прошептал он.
Пригибаясь к земле, Палваныч добежал до гнедого красавца и с непривычки еле разогнулся. Отвязал повод, вставил ногу в стремя, бухнулся кулем в седло.
– Н-но, вперед марш! – хрипло хрюкнул он в конское ухо.
Конь затрусил к берегу. Дубовых ударил животину каблуками по бокам.
– Выноси, залетный!
Залетный перешел в галоп.
Сзади раздался вопль:
– Стой, разбойник! Вернись!.. Держи вора!..
Прапорщик оглянулся на крикуна. Из кустов выглядывал мужик. Одной рукой он придерживал штаны, а кулаком второй потрясал над головой.
– Про… сидел ты своего гнедка, гражданин, – пробормотал Палваныч, выправил коня в нужную сторону и больше не оборачивался.
Глава 7
Николас у Всезнайгеля, или Трудности пространственной калькуляции
Бывает, два-три поступка выносят человека на гребень популярности. И уже не важно, какие деяния он совершил. Молва венчает его с вечностью, слагает о нем легенды…
Коле Лавочкину было суждено стать Николасом Могучим.
– …плевком выбил глаз дракону… – доносились восторженные сплетни из кухни.
– И соплей перешиб хребет людоеда, – авторитетно заявлял за чашкой чая судья коллеге.
– Николас Могучий победил великана! Слыхали?.. – спрашивал рыночный торговец покупателя, мороча ему голову во время обвеса.
– Не одного, а трех, – с видом знатока отвечал покупатель, позволяя себя обсчитать. – А уж как он круто обошелся с гномами-маньяками…
– Обезвредил банду разбойников-прибауточников…
– Обезглавил тайное преступное общество…
– Обесчестил принцессу Фригидну…
– Выиграл в соседнем королевстве рыцарский турнир за неявкой соперников…
– …А ходит вовсе без меча, ибо настолько сильнее противника, что…
– …Повернул реку вспять, и свернул горы, и вывернул наизнанку небосвод…
– …А мой свояк, большой друг Николаса Могучего, рассказывал, что богатырь сто лет проспал то ли завороженный, то ли замороженный под гигантским муравейником…
– …Но пробил час расплаты, содрогнулись горы, замерли моря – и герой пробудился…
– …Что свидетельствует о наступающем Конце Света…
– …И главное – он ни маркиз, ни принц и ни король, а простой солдат-дезертир!..
Коля Лавочкин не по дням, а по часам становился культовой фигурой этого загадочного и немного глуповато устроенного мира. И когда парень входил в Стольноштадт, о нем уже шумел весь город.
Столица королевства не показалась парню центром мировой культуры. Над городом довлел королевский замок, обнесенный высоченными стенами. По углам торчали островерхие башни. Очевидно, у руководства страны были причины прятаться от недругов и собственных подданных. А вокруг замка раскинулся сам город.
Дома были поставлены вдоль длинных, затейливо пересекающихся улиц, улочек и тупичков. Ближе к стенам монаршего оплота располагались двух– и трехэтажные здания с садами, принадлежащие местной знати, а на окраинах были понатыканы бедные лачуги, а рядом громоздились зловонные кучи мусора.
«Ну, все как у нас», – невесело хмыкнул Лавочкин.
На окраине он справился у людей, как пройти к Тиллю Всезнайгелю.
– Идите к северной стене королевского замка, господин, – объяснила Коле дорогу пышная немолодая прачка, – и обязательно попадете на Зеленый рынок. А уж там вам любой укажет дом великого мудреца.
Зеленый рынок представлял собой широкую площадь, заставленную торговыми рядами. Здесь торговали всем подряд – от овощей до ковров. Повсюду голосили веселые зазывалы:
– Репа, репа! Каждому купившему три репы мы дадим по репе бесплатно!
– Шутейные товары! Подходите-берите! Разыграйте друзей! Специальный мед-пиво! По усам течет, в рот не попадает!..
– Лучший в Стольноштадте толкователь! Толкую звезды, карты, приметы и содержание картин художников-современников!
– Кому шапку-невидимку, канарейку-неслышимку да духи-ненюхачи?..
Коля залюбовался цветными фигурками рыцарей, выставленными на хлипком прилавке.
«Эх, мне в детстве такими поиграть не довелось!»
– Нравятся? – спросил торговец, ровесник Лавочкина.
– Еще бы… – ответил солдат, поражаясь мастерству человека, изготовившего фигурки. – Сам делал?
– Угу. Два талера штука. Купишь?
Коля взял в руки рыцаря в синих с белой полосой доспехах.
– Филигранная работа! Жаль, денег нету, – вздохнул Лавочкин.
– Ай, ладно, дарю, – расщедрился от похвал мастер-торговец. – Все равно второй день ни одного не купили. А это, между прочим, наш рыцарь-чемпион. Шестикратный. Раньше по три штуки брали, а перед турнирами и вовсе по десять-пятнадцать… Но народ загудел о Николасе Могучем, и как отрезало.
К прилавку подбежал рыжий мальчонка.
– У вас Николасы есть? – выпалил он.
– Нет, мальчик, – печально ответил продавец. – Может, тебе рыцаря?
Но разочарованный пострел уже убежал.
– Хрен его знает, этого Николаса! Как он выглядит? – сердито пробурчал торговец. – Говорят, не в доспехах, а в чем-то особенном… И со штандартом алым…
– Спасибо тебе, мастер, – прервал его размышления Коля, салютуя подаренным рыцарем. – Подскажи, пожалуйста, где живет Тилль Всезнайгель?
– А вон высокий дом с гербом, – торговец показал пальцем в сторону.
Солдат глянул в указанном направлении и увидел стоящий недалеко от площади трехэтажный дом с острым шпилем, оканчивающимся жестяной эмблемой – змеей, лежащей на книге. Банально, но доходчиво.
Коля направился к жилищу мудреца. Дом из серого камня был спроектирован воздушно: он словно стремился ввысь.
У двери свисал шнурок. За ним пристроилась табличка:
Придворный колдун
господин Всезнайгель.
Посмевший стучать будет по зубам получать
Парень почесал лоб. Значит, стучать нельзя… Лавочкин взялся за шнурок и дернул. Раздался мелодичный звон.
Вскоре дверь открылась. На пороге стоял лысый долговязый мужчина со скорбно вытянутым лицом, облаченный в черные просторные одежды. Внимание солдата привлекли демонически изогнутые густые брови и наполовину прикрытые веками грустные глаза.
«Наверное, в прошлой жизни он был бассетом», – подумал Коля.
– Здравствуйте, – сказал он. – Вы – Тилль Всезнайгель?
– Нет, юноша, я его помощник. С чем пожаловали? – своеобразным тенором заговорил долговязый.
– Впустите гостя, Хайнц! – донесся из глубины дома энергичный баритон хозяина.
Слуга посторонился. Солдат вошел, задев знаменем колокольчик, висящий в коридоре. Хайнц насупился, но промолчал.
Дом мудреца был обставлен аскетично. Преобладали зеленый и коричневый тона. Слуга проводил Колю в кабинет Всезнайгеля.
– А вот и Николас Могучий, – улыбнулся хозяин, вставая из здоровенного кожаного кресла.
Тилль Всезнайгель был невысок и худ. На вид – лет сорок, от силы сорок пять. В черные густые волосы вплелась широкая седая прядь. Лицо прославленного мудреца имело восточные черты: узкие карие глаза, подчеркнутые скулы, смуглый цвет кожи. На хозяине были простые свободные штаны и куртка мягкого зеленого цвета. Крой напоминал солдату одежду, в какой обычно снимался Брюс Ли. Мягкие темно-синие матерчатые туфли. Книга в руке. Вот и весь Тилль.
– Вы меня ждали?! – Лавочкин удивленно заморгал.
– Естественно. Сова нашептала… Присаживайтесь.
Коля поставил знамя в угол и устроился возле широкого круглого стола на резном стуле, повесив автомат с мешком на его спинку. Осмотрел комнату. Она освещалась несколькими масляными лампадами, дававшими неестественно яркое пламя. Мебель была сплошь красного дерева, крепкая и в то же время изящная. Всезнайгель явно знал в ней толк. На полу – ковер с длинным ворсом.
Взгляд парня вернулся к столу. В центре стояла красивейшая ваза затейливой формы, напоминавшая женскую фигуру классических очертаний.
Хозяин тоже сел, оставив книгу на подлокотнике кресла.
– Хайнц, будьте добры, приготовьте нам с гостем обед.
Слуга тихо удалился.
– Итак, вы хотите знать…
– Ах, да! – спохватился солдат. – Я хочу знать, где я и как мне вернуться обратно.
Мудрец поднял изящную бровь.
– Вы у меня дома. Чтобы вернуться, вам надо выйти и пойти туда, откуда пришли…
– Смеетесь, – горько сказал Коля. – Вы же знаете, что я имею в виду.
– Я-то знаю, – согласился Тилль. – А вот вы, похоже, нет. Как думаете, где вы?
– Черт знает, где! – раздраженно ответил солдат.
– Тогда идите к черту и у него спрашивайте, – спокойно заявил Всезнайгель.
Лавочкин обиженно засопел.
– Понимаю, вы потерялись, хотите домой, а тут колдун-умник лепит плоские каламбуры вместо того, чтобы помочь… – примирительно продолжил мудрец. – А вдруг этот умник сам не знает способа отправить вас в ваш мир? Да, и не смотрите на меня так жалобно. Ваше появление вызвало дрожь эфира. Сведущие люди, и я в том числе, ее почуяли. Чтобы понять, с чем мы имеем дело, я начал расчеты. Долгие, муторные расчеты, в которых каждая ошибка чревата полным фиаско. С цифрами работать – это вам не от великанов бегать. Поймите: ваше появление есть серьезное вероятностное событие, изменяющее нашу историю. Мне становится страшно, когда я представляю, что парни типа вас посыплются на нас, как горох… Так-то вот, пришелец из другого мира.
– А есть надежда?..
– Мне нужно закончить расчеты. Они покажут, сможете вы вернуться или нет. Но надежда есть. Черновые вычисления благоприятны.
– И то хлеб.
– Думаю управиться за месяц-полтора. Представьте себе, я даже отложил сверхсрочное задание короля… – загадочно продолжил Тилль Всезнайгель. – Да и девочка убежит подальше… О чем я? А! Возможно, вам есть смысл вернуться туда, где вы вошли в наш мир. Где это было?
– В Зачарованном лесу.
– Это я и без вас знаю. Место, конкретное место…
– Я не запомнил, – парень досадливо хлопнул себя по колену. – Какая-то поляна с большим муравейником.
– И все приметы?
– Ну да… – солдат силился вспомнить. – Больше ничего… Хотя есть! Рядом с поляной я наткнулся на странную избушку! Совершенная глупость – съедобная постройка, вылепленная из пряника, а внутри страшенная бабка живет! Если есть ведьмы на свете, то она точно из них.
Мудрец тихо рассмеялся:
– Пряничный домик, знаю-знаю! Вот видите, уже легче.
Слуга принес обед: по тарелке горячего супа и по жареной рыбке с душистым хлебом.
Лавочкин вдруг понял, насколько проголодался. Он жадно накинулся на еду, но затем увидел, с какими достоинством и основательностью ест Всезнайгель, и взял себя в руки.
Во время трапезы разговоров не было.
Покончив с обедом, Коля и Тилль выпили по стакану отличного холодного кваса.
– Спасибо большое! – солдат блаженно откинулся на стуле.
– На доброе здравие, – ответил мудрец.
Хайнц убрал посуду и исчез с фирменным беззвучием.
– Вот чего я надумал, – произнес Тилль, выдержав минутную паузу. – Надеюсь, вы не откажетесь помочь мне в выполнении задания короля. Этим мы убьем двух зайцев: я не стану отвлекаться от расчетов, а вы выручите из беды хорошего человека.
– Короля?
– Хе-хе, не совсем. Дело деликатнейшее, посему пообещайте не тренькать.
Коля дал слово. Всезнайгель объяснил суть проблемы:
– Ситуация такова. У короля есть падчерица, дочь его усопшей жены. Девчонка замечательная, вся в покойную королеву. Особая примета – золотые длинные волосы. Не рыжие и не золотистого оттенка, а именно золотые. Хоть стриги да в ломбард неси…
Хозяин помолчал и продолжил:
– Король у нас не ангел… А где они ангелы, верно? Вот он погоревал-погоревал, да снова жениться захотел. Дело к старости, а ему молодую подавай. Посватался в соседние королевства. Но там охотниц за скорым приданым не нашлось. Точнее, выискалась дама, однако на ней бы только слепой женился – слишком страшна. Вот у нашего Генриха и завелась идейка недобрая. На приемную дочку стал заглядываться… – Тилль покачал головой, поправляя седую прядь. – Скажите, Николас, вы бы на старухе женились?
– Н-нет…
– Даже на богатой?
– Даже на богатой.
– Вот и принцесса не захотела за старика… Сбежала, в общем. Только учтите: официальная версия – похищение. Сначала, правда, пыталась отговорить его, да и я пробовал… Посудите: это же позор на весь мир! Не внял наш монарх, не внял… Тогда девочка пару условий поставила. Думала, бедняжка, он надорвется исполнять. Платье ему заказала золотое, мол, под цвет волос, и чтобы в грецкий орешек помещалось. Генрих дал приказ ткачихам и ювелирам – выткали. У нас мастера есть – о-го-го! Тогда она у него серебряное и бронзовое попросила. Исполнили. Принцесса потребовала шубку из всех существующих мехов. Охотники зверья надобывали, портные из клочков шубу пеструю справили. В ней, кстати, девочка и скрылась. После шубы она по мелочи загадала малюсенькие вещички золотые: кольцо, самопрялку и мотовило. Нет проблем, сладили. Тут у бедняжки фантазия совсем иссякла, она и подалась в бега.
– Блин, сразу бы ноги сделала!
– Ноги сделала? – не понял Тилль. – Заказала бы протезы из золота?
– Да нет, – хохотнул солдат. – В смысле, сбежала бы.
– А… Куда ж ей бежать-то? В Зачарованном лесу укрылась. А он – не место для девушки, которая дальше городских садов, рынка да турнирного поля не ездила. Зачарованный лес вообще не для человека.
– Ага, меня предупреждали. Лютое место.
– То-то и оно! Рискованно, но логично поступила. Попробуй с ее приметами среди людей прятаться. Вот она сажей волосы вымазала – и в лес… Ваша задача: отыскать ее и отвести в надежное место.
– Куда?
– В пряничный домик, к старухе Гретель, – огорошил Колю мудрец.
– К этой… ведьме?
– Угу. Ведьма – существо не такое уж и плохое. Но, ради справедливости, стоит признать, что и не доброе. А Гретель моя давнишняя знакомая. И должница. Попрошу – поможет.
Последнее Всезнайгель сказал особенно веско.
Лавочкина осенила другая мысль:
– А как я ее найду?
– Вот! – Тилль поднял указательный палец. – Заметьте: вы, молодежь, вечно переставляете все с ног на голову. Сначала вас интересует, куда вы денете принцессу, и только потом – где вы ее возьмете!
– Ну, и где?
– Дам вам карту и заговоренное веретено.
– Что это?
– Карта – это листок бумаги со схематически изображенной в каком-либо масштабе местностью…
– Хватит! – умоляюще взвыл Коля.
Его начинала бесить любовь Всезнайгеля к плоским шуткам, произносимым с абсолютно серьезным лицом.
– Ладно, извините, – без особой вины попросил прощения Тилль. – Пойдемте, покажу.
Мудрец повел гостя на второй этаж. Лестница уперлась в кованую железную дверь.
– Мой рабочий кабинет, – Всезнайгель отворил дверь.
За ней обнаружился огромный, во весь этаж, зал без окон.
– А как же?..
– С улицы видна иллюзия, – ответил Тилль.
Зал освещали такие же яркие лампады, как и виденные Колей раньше. Стены были заставлены полками под самый потолок. На полках – книги, свертки, разнообразнейшие предметы, знакомые и диковинные. Посредине зала располагались полукругом семь или восемь столов, на которых царил дичайший бардак: приборы, словно украденные из химического класса спецшколы, перемежались с недостроенными макетами архитектурных сооружений и бесконечными стопками книг.
Пол был мраморный, в самом центре выложена мозаичная пентаграмма.
Над одним из столов торчала высокая толстая клюка. На ней сидела огромная сова. Сова открыла большой зеленый глаз, внимательно посмотрела на Колю, захлопнула глаз и отвернулась.
– Елки-ковырялки… Тут столько… всего… – сбивчиво заговорил Лавочкин. – Только книг вон… За жизнь не перечитаешь…
– За жизнь? – усмехнулся мудрец. – Вы думаете, сколько мне лет?
– Ну, сорок пять…
– Спасибо за комплимент! Мне, юноша, сто пятьдесят два годика и семь месяцев.
Парень присвистнул.
– Не свистите! – строго велел Тилль.
– Что, денег не будет? Это же суеверия! – воскликнул Коля. – Вы бы еще три раза через левое плечо поплевали!
– Зачем? – пришла очередь удивляться мудрецу.
– Ну, чтобы несчастье не случилось. Такой у нас обычай.
– Ужасный обычай! – возмутился Всезнайгель. – Плевать скверно, тем более трижды. А свистеть здесь не стоит: можно ненароком снять несколько заклятий, наложенных мной ранее.
– Например?
Тилль залихватски присвистнул. Завал на ближнем столе зашевелился, и из него скатился на пол небольшой коротконогий медный котел. Он загрохотал, кувыркаясь и скользя по гладкому полу, затем, ловко подъехав к пентаграмме, подпрыгнул и встал точно в ее центр.
– Ни фига себе… – выдохнул Коля. – Не в тот я институт поступал…
– И имейте в виду: ничего без спроса не брать, никуда свой нос не совать. А то лет пять назад ко мне придворный шут залез. Думал что-нибудь смешное учудить. Понюхал жидкость вон из той колбы и превратился в мышь. Со страху юркнул в норку, и я до сих пор не могу его найти… Шучу, разумеется. Но в каждой шутке есть…
Всезнайгель зашагал к полкам. Коля пошел за ним.
Карта нашлась сразу. Солдат принял ее из рук Тилля и развернул. В правом верхнем углу прочитал название королевства: Вальденрайх[3]3
От Wald – лес и reich – государство.
[Закрыть]. Остальное решил рассмотреть позже.
– Так-так-так… – придворный колдун теребил себя за верхнюю губу. – Где-то оно тут валялось…
Он послонялся вдоль полки, изредка копаясь в залежах бумаг и поднимая облака пыли. Наконец радостно щелкнул пальцами.
Под котлом вспыхнул огонь.
Тилль взял с полки старое веретено и тарелку с выщербленными краями.
– Вот то, что нам нужно, – мудрец обернулся к солдату.
Лавочкин пристально смотрел на объятый пламенем котел. Над ним с бешеной скоростью клубился сизый дым, в котором бегали разряды маленьких молний.
Всезнайгель взмахнул рукой, крикнул: «Место!» – и огонь погас, а дым быстро втянулся в котел.
– Фух, чуть ураган не устроил… – сказал Тилль. – Все, идем отсюда.
Колдун и солдат вернулись на первый этаж, снова сели на стулья.
– Это заговоренное веретено, – хозяин поставил тарелку на стол и уложил в нее деревяшку.
Веретено самопроизвольно завертелось.
«Вылитый компас», – решил Коля.
– Хайнц! – позвал Тилль. – Принесите, пожалуйста, вещь принцессы, присланную его величеством!
Слуга явился с носовым платочком. Всезнайгель потер им веретено. Снова положил на тарелочку. Деревяшка сделала неуверенный оборот и замерла, чуть подрагивая, указывая острым концом на Колю.
– Не виноват, не брал никаких принцесс! – заявил солдат.
– Да оно ж не на вас показывает, – расхохотался хозяин. – А в сторону Зачарованного леса. Ладно, сейчас уже поздно. Переночуете, и в путь. Хайнц проводит, уложит, разбудит и снабдит в дорогу. А мне отлучиться надо. Пожалуй, железяку свою не берите, – Тилль указал на висящий на спинке стула автомат, – а вот штандарт прихватите. Чувствую, он приносит удачу…
На том и расстались.
Комната, в которой слуга постелил Коле, была маленькой и уютной. Окно выходило во внутренний дворик. Чуть сбоку от окна темнела небольшая голубятня.
«Очевидно, для почтовых голубей», – предположил солдат.
Улегшись на кровать, парень тут же заснул сном не дезертира, но праведника.
