Текст книги "Характерник"

Автор книги: Сергей Лысак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Охрана так ничего и не поняла до самого последнего мига своей жизни. Но если первого Иван просто убил ударом кинжала в шею – как раз в щель между доспехами, и осторожно помог тяжелому телу лечь на пол, чтобы не создавать шума, то вот второму сначала заглянул в душу и выведал все секреты. Секретов не сказать, чтобы было очень много, но теперь он знал, что за дверью, которую охраняли эти несчастные, действительно находится опочивальня досточтимого Ибрагима. И он сейчас там один, поскольку немного прихворал. А так обычно его ложе согревает одна из многочисленных наложниц. А иногда она бывает и не одна. Любит женскую ласку досточтимый Ибрагим, что поделаешь… Но есть и неприятная новость – дверь всегда запирается изнутри на засов. Не доверяет Ибрагим никому. В общем-то, правильно делает. Но вот как теперь внутрь попасть, не поднимая шума?

Постояв перед дверью и убедившись, что выломать ее, не взбудоражив весь дом, невозможно, решил попробовать зайти с другой стороны. Проходя через двор, он обратил внимание, что окна второго этажа открыты, а под окнами идет небольшой карниз. Во всяком случае, можно попробовать. Если не получится – придется уходить. Он и так уже узнал достаточно. Но пока не испробованы все возможности, отступать нельзя. И выбрался через открытое окно в коридоре на карниз.

Он двигался по карнизу совершенно открыто, поскольку спрятаться здесь было решительно негде. Но охрана, ходившая по двору, его так и не заметила. Хотя временами задирали головы вверх, глядя прямо на Ивана, но тревоги не поднимали. Наука Матвея Колюжного принесла свои плоды. Преодолев с десяток шагов, замер. Вот и нужное окно. Постояв еще немного и убедившись, что в комнате спят, а во дворе все спокойно, скользнул внутрь.

Едва проникнув в опочивальню, Иван поразился царившей здесь роскоши. Куда там атаманскому дому в Черкасске! Но подойдя к огромной кровати, закрытой балдахином, насторожился. Что-то было не так. И лишь откинув полог понял, в чем дело. Ибрагим умирал. Жизнь еще теплилась в теле, но дыхание стало хриплым и прерывистым. Причем по его цветущему виду было ясно, что это не результат какой-то болезни. Скорее всего – яд. Иван сделал попытку привести купца в чувство, но ничего не получилось. Он так и не пришел в себя, а вскоре его тело изогнулось в конвульсиях и дыхание стихло. Иван про себя выругался от досады. Надо же, такой план разработал, все вроде бы учел, выполнил задуманное, и вот на тебе! Куда же он случайно влез? Если травят ядом такого человека, то за этим стоят серьезные люди, и просто так это делать не будут. Остается лишь гадать, кому перешел дорогу Ибрагим. У него самого уже не спросишь, а искать ответ в другом месте нет ни времени, ни желания. Окинув взглядом опочивальню, Иван решил создать видимость ночного ограбления. Ведь все ценности, что есть в этой комнате, все равно утром растащит челядь, когда узнает о смерти хозяина. Так чего добру пропадать? Быстро обойдя комнату и проверив все шкатулки и ящики в мебели, ссыпал в карманы то, что нашел. Не сказать, чтобы очень много, но карманы заметно потяжелели. Денег вообще не оказалось, в наличии были в основном разные женские безделушки из золота с драгоценными камнями, причем явно массовой выделки, а не какие-то шедевры. Очевидно, купец держал их здесь для подарков своим женам и наложницам. Была также горсть дорогих перстней в шкатулке, стоящей особняком. Но похоже, самый ценный трофей Иван снял с руки Ибрагима, подивившись необычной манере исполнения неизвестного мастера. Крупный камень буквально мерцал в лунном свете, независимо от положения перстня. Купцу-работорговцу он все равно больше не понадобится, а к шайтану в ад и так примут. Никаких бумаг покойный здесь не держал, до хранилища ценностей в подвале сейчас не добраться, поэтому оставаться в доме и дальше было бессмысленно. Еще раз осмотрев все вокруг, Иван покинул опочивальню через дверь, отворив тяжелый засов. Втянув внутрь трупы охранников, спустился на первый этаж и покинул дом тем же путем, что и пришел. А затем снова перемахнул через забор и скрылся в ночной темноте пустынной улицы. Никто из бодрствующих сторожей его так и не заметил.

Обратная дорога в порт все же не прошла без приключений – снова повстречались любители чужого добра. Но ничего нового узнать не удалось – эти тоже работали на Ибрагима. А несколько дополнительных мелких подробностей из жизни преступного мира Кафы особого интереса не представляли. Плюс городские сплетни, куда же без них? Сложностей у городских ворот тоже не возникло. Стражники хоть и поворчали для порядка, но от бакшиша не отказались, и выпустили из города молодого хорошо одетого дурака, который ищет приключения на свою голову среди ночи. Наконец, далеко за полночь, Иван все же добрался до своей фелуки, где его «греки» исправно несли службу. Трое отдыхали, но трое сидели на палубе, приготовив оружие, и внимательно вглядывались в ночь. Срочно поднятому Петру доложил обстановку, особо не вдаваясь в подробности о самом процессе получения сведений, а заодно выложил из карманов всю добычу. Петр внимательно выслушал и уточнил ряд моментов, поскольку охрана Ибрагима все же кое-что знала. По крайней мере, уже не придется действовать наобум. А после этого занялся трофеями.

– Молодец, Ваня! Правильно сделал, что забрал все цацки. Раз охрана во дворе никого не заметила, и ворота всю ночь оставались закрыты, то подумают, что это кто-то из своих. А значит завтра сильного шума в городе не будет, и мы спокойно своим делом займемся. Но показывать это здесь никому нельзя. Бабские побрякушки еще куда ни шло, такое пудами делают. Обычная золотая мишура – бабья радость. Но вот перстни – явно штучная работа. Причем работа не здешняя, а фряжских мастеров, это я тебе точно говорю. Как бы их не опознали. Особенно вот этот, который ты с Ибрагима снял. Похоже, что делали этот перстень на заказ, уж очень форма необычная, ни разу таких не видел. При дневном свете надо будет камень как следует глянуть, но уже и так ясно, что изумруд хорошей огранки.

– Так может Ибрагима из-за него и убили?

– Может быть. Да только думаю, что не из-за самого перстня, а из-за того, как он к нему попал. Неправедную жизнь купчина вел. Ох, неправедную!

– Знаешь, Петро… Оставлю-ка я этот перстень себе? Пусть он в мою долю добычи войдет. Вы как, не против, казаки?

– Ваня, да ты что, белены объелся?! Зачем он тебе? Ведь вещь очень приметная!

– Именно поэтому и хочу его взять.

– Но зачем?!

– Есть у меня одна интересная задумка. Ибрагима ведь не просто так на тот свет спровадили, кому-то из серьезных людей он дорогу перешел. И если это как-то связано с этим перстнем, то показав его в нужном месте и в нужное время, можно попытаться выманить этих людей из тени.

– Ну и что? Зачем тебе это надо?

– Пока и сам не знаю… Но если мы так начали работать, то согласны, что сможем добиться чего-то большего, чем просто местных купчишек тряхнуть? А если попытаться стравить турок с татарами, а татар с ляхами, что же в этом плохого?

– Ну, Ваня, ты даешь!!! Ты там случайно уже не войсковой атаман? Или хотя бы войсковой писарь?

На палубе раздался сдержанный смех, казаков явно развеселила озвученная перспектива. Но Иван оставался совершенно серьезным. Надев перстень себе на руку, и полюбовавшись блеском камня в лунных лучах, безапелляционно заявил.

– Зря смеетесь. То, что воевода Иван Большой на Дону творит, вас ничему не научило? Царь московский всеми силами старается нас своими холопами сделать. Вот и получается, что с одной стороны турки с татарами и ногаями, а с другой стрельцы московские. Долго мы с такими «добрыми» соседями протянем? Особенно если учесть, что именно Москва нас огневым припасом снабжает? И не только огневым припасом? Да только с одной стороны вроде как снабжает, а с другой пытается ярмо набросить. Забыли, как казаки Азов взяли, и четыре года его удерживали, все надеялись на помощь московского царя? Да так и не дождались. Зато дождались Ивана Большого, который втихаря пытается казаков извести.

– Так что же ты хочешь, Ваня?

– Хочу, чтобы своя казацкая держава у нас была. И чтобы ни царь московский, ни хан крымский, ни султан турецкий над нами власти не имели.

– Хм-м… Дело-то хорошее, но как ты это сделать собираешься?

– А вот послезавтра и начнем. С Кафы. Но есть одна сложность, Петро. Придется в нашей задумке кое-что менять. Как все закончим, уйдете без меня, а я в городе останусь.

– Ваня, ты точно не спятил?!

– Нет, Петро. Крепостные ворота, что недалеко отсюда, я как следует рассмотрел, когда в город шел, еще светло было. Вышибить их не получится. Ни тараном, ни зарядом пороха. Во всяком случае, быстро. И через стену в стороне от ворот тайком перелезть тоже не выйдет. Там дальше везде посты стражи. Устроим переполох на всю Кафу еще до того, как в город войдем.

– Так что ты предлагаешь?

– Вы уходите, а я остаюсь в городе. Как стемнеет, переоденусь бродягой, и буду ждать неподалеку от ворот. Когда подойдете, подадите сигнал, как будто сова ухнет три раза. После этого я быстро перебью стражу и открою ворота. По-другому никак не получится, если хотим войти в город тихо. Лучше действовать так же, как казаки Петра Сагайдачного – высадиться западнее Кафы и подойти по суше. Но им тогда удалось обмануть турок и забраться на стены, сейчас такое не выйдет. Стража усилена, да и бдит на совесть. Нападать с моря – всех переполошим раньше времени. Поэтому пусть на стругах ждут, когда на берегу потеха начнется, и лишь тогда на турецкие корабли в порту нападают.

– Ох, Ваня, и откуда ты такой чародей взялся? Никогда бы не поверил, если бы сам тебя в деле не видел! Ты уж не обижайся, но с виду – турчонок турчонком, да еще и богатырской статью особо не вышел. А вот поди же ты!

– Я не чародей, Петро. Я – характерник. По небу на черте не летаю, и воду в вино, а свинец в золото, превращать не могу. Но вот душу человеческую чувствую, и повелевать ей могу…

Остаток ночи прошел тихо. Утром Иван проснулся от заунывного пения муэдзина, призывающего правоверных на утреннюю молитву. Дабы не выходить из образа, совершил намаз по всем правилам прямо на палубе, пока остальная команда православных «греков» укрылась от греха подальше в трюме. День уже вступил в свои права, и вскоре на причале появился богато одетый пожилой человек в сопровождении слуг. Как оказалось, прибыл местный купец Фарит, заинтересовавшийся крупной партией кожи, и явно желающий перехватить ходовой товар у конкурентов, вот и пришел ни свет ни заря. После церемонии знакомства Фарит пожелал осмотреть товар, и в процессе этого всячески делал недовольный вид, занизив предлагаемую цену до невозможности, но только провести «азовского купца» ему не удалось. Когда Ивану уже надоело это лицедейство, он резко поставил местного торгаша на место, прекратив торг.

– Простите, уважаемый Фарит-бей. Но за такую цену я товар отдать не могу. Мне очень жаль, что Вы напрасно проделали свой путь и пришли сюда в такую рань.

– Но помилуйте, уважаемый Хасан-бей, никто здесь не даст Вам больше, если Вы хотите сдать весь груз оптом!

– Ничего, я никуда не тороплюсь. Тем более, сегодня ожидаются хорошие торги на базаре. Похожу там, посмотрю. Думаю, что продать все мелкими партиями за неделю там получится. Заодно поинтересуюсь, есть ли там то, что нужно мне.

– А что Вам нужно?

– Соль. Причем хорошего качества.

– Вам повезло, Хасан-бей! У меня есть соль. Причем такая, какая Вам и нужна.

– Вот как? И в какую цену?

– Вообще-то, цена такой соли достаточно высока. Но я согласен предоставить Вам хорошую скидку, если мы договоримся…

Торг начался с новой силой, и Фарит окончательно убедился, что внешность бывает очень обманчива. Перед ним был не безмозглый юнец, случайно урвавший на чем-то денег, и решивший заняться торговлей, а молодой, но умный хищник из Азова, который своего не упустит. Поэтому вскоре сдался, и разговор перешел в деловое русло. Договорившись о цене и взаимозачете при товарообмене, купцы расстались, довольные друг другом. Фарит пообещал забрать весь груз оптом и вывезти своими силами, поэтому еще до полудня в порт прибудут повозки с грузом соли в мешках, на которые можно будет перегрузить товар Хасана. А пока молодой юноша, который вряд ли раньше был в Кафе, может посетить местный базар и вообще осмотреть город. Богатая Кафа – это не провинциальный Азов, где приходится постоянно быть начеку из-за проклятых гяуров. Иван поблагодарил и поинтересовался, где можно купить хорошее оружие, и к кому лучше обратиться. Фарит назвал несколько оружейных лавок, но предупредил, что все по-настоящему хорошее оружие исключительно привозное, а потому и цена соответствующая. Но если Хасану нужен клинок лично для себя, то есть хорошие изделия дамасских мастеров. Если нужны пистолеты и мушкеты, то лучше брать товар из Испании. Сейчас там заметно улучшилось качество оружия благодаря помощи из далекой Русской Америки. Почему Русской? Никто не знает, про то лишь Аллах ведает. Говорят, он послал в этот мир два огромных Железных Корабля, команды которых основали свое государство в Америке, предварительно надавав по загребущим ручонкам всем, кто попытался подмять под себя пришельцев. Но пришельцы из другого мира, быстро наведя порядок, сразу заявили, что намерены не воевать, а торговать. Именно поэтому там сейчас настоящий рай для купцов из всех стран. Удивительно, но эти русские не делают никаких различий между теми, кто приходит к ним с миром. Там появляются даже непримиримые враги – испанцы, англичане, французы и голландцы. Торговля процветает. Ни Кафе, ни Керчи, ни Истанбулу такое и не снилось. И если Аллаху будет угодно, то может быть эти русские американцы и сюда доберутся. Ведь купцам Кафы есть, что предложить!

Когда Фарит ушел, Иван с удивлением покачал головой. Сведения об удивительных событиях в Европе и Америке подтвердились еще раз. Петр тоже слушал разговор, хоть в него и не вмешивался. И теперь тоже с сомнением глянул на своего «хозяина». Поскольку они находились на палубе, и на причале было полно посторонних людей, приходилось общаться на турецком и соблюдать положенный образ.

– Удивительное дело, уважаемый Хасан-бей! Ведь и у нас в Азове такое говорили!

– Да, Кириакос, ты прав. Похоже, что-то интересное по ту сторону Атлантики действительно происходит. На пустом месте такие разговоры не возникнут. Пусть даже две трети из всего, что мы слышали, – обычное вранье и выдача желаемого за действительное, но одна треть все же что-то, близкое к истине. Интересно, очень интересно… Р у с с к а я Америка… Довольно странное название…

Решив пройтись по городу, пока не привезли товар, Иван снова отправился один. Незачем таскать за собой фальшивых «греков». А то, как бы не нарваться на тех, кто хорошо знает греческий. Тем более, его задачей снова была исключительно разведка. Молодой турок в богатой одежде не мог вызвать подозрения у городской стражи, на это Иван и надеялся. Проходя не торопясь через городские ворота, он внимательно все осмотрел еще раз, стараясь не привлекать внимания. Так и есть, сделано на совесть. После разгрома Кафы казаками гетмана Сагайдачного пятьдесят восемь лет назад турки и татары всерьез укрепили город, и брать его штурмом в лоб – это положить массу народа, и возможно так и не добиться успеха. Да-а, вволю тогда повеселились здесь запорожцы, спалив и разграбив это гнездо работорговцев, и вызволив из полона многих пленников, угнанных татарами. Видать, урок не пошел впрок. Снова Кафа богатеет исключительно за счет торговли живым товаром. Придется снова объяснять басурманам на понятном им языке, что не стоит ходить в русские земли…

Вокруг был шумный и многолюдный город, где вызывающая роскошь и богатство особенно резко контрастировали на фоне нищеты. Крымский хан хоть и считался вассалом турецкого султана, но его власть на южном побережье Крыма была номинальной, здесь фактически всем заправляли турки. Именно поэтому их было очень много, и Иван внимания не привлекал. Побродив по улицам, и узнав расположение наиболее интересных в плане грабежа мест, направился в сторону базара. И очень скоро с трудом сдерживал себя, чтобы не начать убивать направо и налево.

Иван вышел на большую площадь, где торговали живым товаром. Татары как раз недавно вернулись из набега, приведя большой полон. Работорговцы всячески расхваливали свой товар, предъявляя его в обнаженном виде, чтобы все могли убедиться в этом. Покупателей тоже хватало, и торг велся непрерывно. Иван ходил по площади с маской безразличия на лице, но в душе его полыхал огонь. Только теперь он понял, о чем ему говорил Матвей Колюжный, когда рассказывал о необходимости держать себя в руках, находясь среди врагов. Вокруг стоял сильный шум, среди которого то и дело раздавался женский плач. Кого-то из невольников покупали и уводили, кто-то дожидался своей очереди. Кафа жила своей обычной жизнью.

Узнав все, что его интересовало, Иван решил возвращаться, но сначала заглянуть в оружейные лавки. Слова Фарита о хорошем испанском оружии его заинтересовали. Поспрашивав прохожих, он в конце концов нашел то, что искал. Хозяин лавки оказался довольно шустрый турок, который поинтересовался, что именно нужно гостю, и сразу же начал расхваливать многочисленные богато украшенные клинки, надеясь всучить ничего не соображающему в оружии мальчишке какую-нибудь сверкающую дрянь. Но Иван быстро прервал этот поток славословия.

– Бей-эфенди, я спрашивал, есть ли у Вас хорошее оружие. А не этот разукрашенный хлам, который Вы не устаете нахваливать.

– Но помилуйте, товар превосходный! Взгляните только на эти линии…

– Уважаемый, Вы меня не поняли. Если у Вас больше ничего нет, тогда я пошел.

– Подождите, бей-эфенди!!! Кажется я понял, что Вам нужно…

И перед Иваном появилось настоящее боевое оружие – дамасские, толедские и черкесские клинки. Лишенные ненужных украшений, и предназначенные для одной цели – быть оружием воина в бою, а не статусной железякой для богатого вельможи. Выбрав себе хорошую дамасскую саблю, Иван спросил об огнестрельном оружии. Купец уже не пытался «обуть в лапти» молодого покупателя, внешность которого оказалась столь обманчива.

– А что именно Вас интересует, бей-эфенди? Пистолеты, или ружья? У меня все есть!

– Ружья. Но мне нужно испанское оружие. А еще лучше – русское.

– Русское?! Вы хотите сказать – московское?! Но оно далеко не лучшее!!!

– Вы меня не поняли. Мне нужно оружие из Русской Америки.

– О-о-о, простите, я Вас не понял. Вы действительно понимаете толк в оружии! Но увы, разочарую Вас. Оружия из Русской Америки Вы здесь нигде не найдете. Его просто не завозят в Старый Свет. Во всяком случае, никто об этом не слышал. А вот испанское есть! Прошу, взгляните!

Едва Иван едва глянув на выложенные перед ним образцы, сразу понял, что такого еще никогда не видел. Длинноствольные испанские ружья были довольно просты с виду, не имели никаких украшений вроде золотой инкрустации, но в то же время удивляли изяществом линий и прикладом удобной формы. Они совершенно не походили на более ранние мушкеты, больше напоминающие дубину. Да и что греха таить, зачастую в качестве дубины и применявшихся. Но все ружья были гладкоствольными. На вопрос Ивана, есть ли нарезное оружие, лавочник очень удивился.

– Есть испанский штуцер, но зачем он Вам? Ведь из него же один раз выстрелил – и надо очень долго пулю в ствол заколачивать!

– Это неважно, мне для охоты нужно. Чтобы бить крупную дичь, к которой трудно подобраться близко.

– Если для охоты, тогда другое дело. Не пользуются они здесь спросом, вот их и не везут. Но у меня есть! Вот, последний остался.

Лавочник выложил ружье, внешне мало отличающееся от осмотренных ранее. Разве что ствол подлиннее и немного толще. Но едва Иван взял его в руки и приложил к плечу, то сразу понял, что это его оружие. Штуцер отличался не только непривычной формой приклада, но и наличием более сложного прицела, который позволял попадать в цель размером с кирасу на груди всадника аж с трехсот шагов! Во всяком случае, турок уверял в этом. Разумеется, при стрельбе с упора и по неподвижной цели. Недостатком такой высокой точности была крайне низкая скорострельность, что исключало массовое применение штуцера в бою. Если только в качестве оружия для отдельных хороших стрелков, выбивающих особо важные цели у противника. Ну и для охоты, разумеется. Когда высокая скорострельность особо не нужна, а нужна именно точность дальнего выстрела. Поговорив еще на оружейные темы, и не польстившись на предлагаемые лавочником пистолеты, Иван направился обратно в порт. Надо вернуться до того, как Фарит привезет товар, да и покупки заодно отнести. Когда Петр с остальными лазутчиками уйдут к мысу Чауда, где назначена встреча с казачьей флотилией, ему придется оставить при себе только кинжал. Бродяга, вооруженный дамасской саблей и испанским штуцером, вызовет очень много глупых вопросов.

На борту фелуки уже кипела работа. Груз выгружали на берег, а рядом стояли повозки, нагруженные мешками с солью. Фарит лично проверял качество выгруженного товара, но придраться было не к чему. Перебросившись парой фраз и похваставшись покупками, Иван прошел на борт и сразу же вызвал Петра, не выходя из образа османского купца. «Грек» тут же подскочил и стал докладывать «хозяину» о состоянии дел. Разговаривали на турецком, чтобы не привлекать внимания. Выяснив все вопросы, связанные с коммерцией, Иван прошел в свой закуток, громко именуемый каютой, и велел «греку» Кириакосу следовать за ним. Когда они остались одни, перешел к главному.

– Петро, все остается в силе. Пока в городе тихо. Видно, гонцы из Керчи еще не появились. Но должны быть здесь очень скоро. Грузите соль и сразу же уходите, я остаюсь.

– Может кого-то с тобой все же оставить?

– Нет. Когда я один, мне не надо отвлекаться на прикрытие других, и можно сосредоточиться только на врагах. Поверь, Петро, мне так гораздо легче. А засыпаться вам в городе сейчас очень легко.

– Тут тебе виднее, не буду спорить. Остальное, как условились?

– Да. Выходите в море как можно скорее, и идете к мысу Чауда. Там ждете наши струги, если они еще не добрались. Хотя, ветер попутный, должны скоро быть там. Расскажешь атаману все, как есть. Только ему, и больше никому. Я до вечера буду на постоялом дворе, а как стемнеет, займу место у городских ворот, и жду вашего сигнала. После этого сразу начинаю действовать. Много времени это не займет, а ближайшие от ворот посты стражи на стенах не менее, чем в паре сотен шагов. Они ничего не заметят. А когда заметят, уже поздно будет. Все понял?

– Понял. Кстати, Ваня, а зачем тебе эти железки? Поди, немало стоят? Ведь и так бы взяли!

– Ночью их искать – можно и не найти. Поверь, Петро, оружие доброе.

– То, что сабля добрая, и сам вижу. Но вот этот самопал тебе зачем? Ведь это нарезной штуцер! Из него один раз выстрелил, и пока кто-то перезаряжать будет, то и пообедать можно!

– Все так, но вдруг надо будет кого-то с большого расстояния снять, а близко подойти нельзя? А второго выстрела из обычного ружья тебе все равно сделать не дадут. Да и дома для охоты пригодится. Кабанчика завалить с трех сотен шагов – оно того стоит!

– Ну?! Так точно бьет?!

– Лавочник уверял, что с трех сотен шагов можно всадника снять. Может врал, может нет – не знаю. Но попробовать надо.

– Тогда другое дело! Как в море выйдем, так может на каком турке и опробуем…

Выгрузка и погрузка прошли быстро. Иван и Фарит произвели окончательный расчет, выплатив разницу в стоимости товаров деньгами, и расстались очень довольные. Фарит предложил в следующий раз сразу обращаться к нему. Весь товар возьмет оптом, а соль у него всегда есть. И не только соль. Больше «азовского купца» ничего в Кафе не держало. Поэтому подождав, когда татары уйдут, Иван выждал еще немного времени, и сошел на берег. Фелука, отойдя от причала и подняв паруса, устремилась в море. Иван снова остался один.

Чтобы не привлекать внимания на пристани, сразу же отправился в город. Надо как следует отдохнуть – в эту ночь спать не придется. Да и последние новости узнать заодно. Пока Иван добирался до постоялого двора, по Кафе уже началась распространятся весть о прорыве большой группы гяуров через Керченский пролив. И когда он наконец-то добрался до места, там уже вовсю обсуждали случившееся. Иван тоже «поддался панике», но хозяин постоялого двора его успокоил, что в Кафу проклятые гяуры не сунутся, и здесь можно чувствовать себя здесь в полной безопасности. В цене сошлись быстро. Внешность Ивана выдавала в нем человека денежного, сильно торговаться он не стал, поэтому вскоре оказался в очень уютной комнате на втором этаже с окнами на море. Велел подать обед, но от «дополнительных» услуг в виде молоденькой рабыни отказался. Перекусив, оставил все вещи в комнате, и пошел побродить по городу. Здесь же ситуация была несколько иная. Народ откровенно боялся появления казаков. Все хорошо знали, чем закончился «визит» запорожцев Петра Сагайдачного более полувека назад. До сих пор жителям Кафы делалось неуютно при упоминании о событиях тех далеких дней. Единственную надежду возлагали на Аллаха, чтобы он если и не покарал этих разбойников, то хотя бы направил их в другое место, подальше от Кафы. В способность турецкого гарнизона отразить нападение не верил никто. Иван же ходил по улицам и буквально впитывал в себя информацию. В условиях сильного волнения души людей были полностью открыты его тайному взору, и ему удавалось заглянуть туда совершенно незаметно. Конечно, сведения получались весьма отрывочные, но кое-что интересное об обороне Кафы и о находящихся в ней ценностях узнать удалось. Жаль, что нет сейчас возможности передать эти сведения казакам. Ну да ничего, встретятся – все расскажет. А пока ходить, смотреть и слушать.

Исходив чуть ли не полгорода, Иван наконец-то вернулся на постоялый двор и лег отдыхать. Впереди была бессонная ночь. Вечером после ужина, чтобы не возбуждать ни у кого подозрений, сказал, что пойдет прогуляться перед сном. Ничего необычного в этом не было, хозяин только посоветовал не удаляться далеко от этой части города. Тут стража патрулирует улицы, и нет опасности нарваться на ночных грабителей. Поблагодарив за совет, Иван покинул постоялый двор и смешался с толпой на улице, направившись в сторону городских ворот. Солнце уже клонилось к горизонту. На улицах Кафы было шумно и многолюдно, часто попадались усиленные патрули стражи. Но никто не обращал внимание на молодого хорошо одетого парня без оружия, неторопливо идущего явно без всякой цели.