Текст книги "Не время для драконов"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

Соавторы: Ник Перумов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Пива, хозяйка, – хрипло сказал разбойник, и Виктор вздрогнул, услышав его голос. Сдавленный, сдерживающий эмоции.

– Какого пива? – Рада была само радушие, но и в ее тоне что-то изменилось. Она почувствовала неладное… может быть, позовет Дерси?

Виктор обругал себя последними словами за то, что чуть было не понадеялся на безногого калеку. Нет, эльф ему не помощник.

– Любого… самого дешевого… нет!

Разбойник стремительно изменил решение:

– Лучшего, что у тебя есть! Верского пива, золотого верского!

Рада хмыкнула и ушла.

А Виктор вдруг понял, почему разбойник решил угостить сыновей дорогим и редким напитком. Чтобы запомнили этот момент. Вряд ли на парней произведет впечатление убийство. А вот вкус пива они будут вспоминать, хвастаться перед друзьями.

И отложат в памяти, что их отец не прощает обид и всегда отыскивает врагов!

Ярость нахлынула волной, тяжелой кипящей волной. Как после перехода, когда в ледяной купели озерца его настигло краткое безумие.

Из него хотят сделать спектакль?

Показательный урок для подрастающих бандитов?

Он и сам не почувствовал, как меч скользнул в руку, пальцы сжали рукоять – легко, привычно, будто это было знакомым делом. Стол зашатался от толчка его тела, Виктор развернулся, отшвыривая назад стул. С тоскливым звоном разлетелся на полу недопитый бокал «Кипучего дня».

– Ты! – закричал Виктор, протягивая клинок к разбойнику. Это не было ни угрозой, ни обращением – лишь утверждение, обещающее многое… куда больше, чем то, на что он был способен.

– Владыка… – Разбойник вынырнул из-за стола, распростерся ниц. – Владыка, я пришел… я привел сыновей…

Еще в запале неистраченной ярости Виктор смотрел, как парни падают на пол рядом с отцом, вытягиваются – готовые принять удар меча. Лишь самый младший осмелился чуть повернуть голову и наблюдать за ним, и то не с ненавистью или страхом – с жадным восхищенным любопытством.

Так мог смотреть Моисей на горящий куст или апостолы – на разгневанного Христа.

– Владыка, да будет воля твоя…

Он молчал, не зная, что делать с этими людьми и что вообще происходит. Неужели в Срединном Мире подаренная жизнь требовала такой собачьей преданности?

– Вам еще требуется пиво? – спросила из-за стойки Рада. Виктор успел заметить, что девушка что-то быстро прячет под стойку.

Может быть, Конаму и не повезло с сыновьями, но и дочь была способна за себя постоять.

– Дай им пива, Рада…

Виктор шагнул к разбойнику:

– Как тебя зовут?

Мужчина приподнял голову, посмотрел на него, словно не веря, что Виктор снизошел до разговора.

– Прости, что прервали твой отдых…

– Как тебя звать?

– Предельник, Владыка…

Может, у разбойника имелось и нормальное имя, кроме клички, но Виктору было не до того.

– Так вот, Предельник… зачем вы пришли?

– Служить тебе, Владыка.

– Мне не требуется ничье служение!

– Да, Владыка… тогда убей нас, Владыка…

Час от часу не легче!

– Вставай. Подними своих детей. Берите пиво. Выходите в холл. Ждите меня там, – четко, разбивая действие на отдельные этапы, приказал Виктор. Эта последовательность оказалась удачным ходом – Предельник вскочил, простейшим средством – пинками, поднял с пола парней, через несколько секунд они уже расхватали кружки с пивом и выскочили из ресторанчика.

– А кто платить будет? – спросила Рада. Но лишь когда семейка удалилась – видимо, нарываться она не собиралась.

– Я. – Виктор молча достал золотой, так же молча принял сдачу – пару медяков. – Рада, кто они?

– Ну и вопрос! Это тебе лучше знать, лекарь!

– Рада, поверь, я сам ничего не понимаю.

– Да уж… поверить трудно. – Девушка поглядывала на него куда с большим интересом, чем раньше. – Я не многое знаю. Вдоль Серого Предела есть хутора в два-три дома. Говорят, что живущие там – потомки солдат древних армий, чьи мертвые никак не упокоятся за Пределом. Есть и человеческие хутора, и эльфийские, и гномьи. Они ни с кем не общаются, кроме как со своими. Изредка лишь заходят в поселки. Ходят слухи… – Рада на миг замолчала, оценивающе оглядывая Виктора, – что порой хуторяне разбойничают на тропах вокруг Предела. У них свои обычаи, своя вера, свои законы. Зовут себя стражами Предела. Странный народ.

– И?

– Что «и»? Больше я ничего не знаю.

– Здесь есть второй выход. Рада?

– Из ресторана? Хочешь смыться от них?

– Да.

Рада покачала головой:

– Выход-то есть. Только не поможет. Видел их глаза? Виктор неохотно кивнул.

– Фанатики. Ты их или убей… они сами под нож пойдут. Или смирись. Такие на краю света разыщут… как ты свою Тэль, – не удержалась она от маленькой шпильки.

– Налей и мне пива, Рада, – со вздохом попросил он.

С бокалом в одной руке и мечом в другой Виктор вышел в холл. Предельник с сыновьями сгрудились у двери, подтянувшись при виде его, как вышколенные новобранцы при появлении строгого сержанта… да нет, скорее – любимого комбата.

Эльф посмотрел на него задумчиво и отрешенно.

– Дерси… – Виктор замялся, не зная, как повести разговор. – Твой напарник… Рыжик?.. где я могу его найти?

– Вскоре он придет сам. – Эльф подцепил с тарелки листок салата, положил в рот с фацией аристократа на приеме у королевы или породистой лошади, которую угостили сахаром. – Полагаю, Рыжик отправился удовлетворять свою тягу к женскому полу. Но где он может быть конкретно…

– У меня мало времени, Дерси. Я должен успеть на «Стрелу Грома».

Эльф покачал головой:

– Тогда вы вряд ли его увидите.

И тут незадача… Кивнув, Виктор положил на стол ключи.

– Жаль. Вот, я уезжаю.

– Удачи, – равнодушно сказал эльф.

Пытаясь хоть как-то пробить броню его отстраненности, Виктор резко спросил:

– Дерси, личный вопрос… вот этот лук…

Эльф скосил глаза на свое оружие.

– Он довольно-таки тонкий. Вряд ли может быть хорошим оружием…

– Стрелы отравлены, – спокойно ответил эльф. – У нас всегда были отличные яды. Свои – на птицу, свои – на зверя, свои – на людей.

Поперхнувшись, Виктор повернулся и вышел из гостиницы.

Вот как эльфы достигли славы великих лучников!

Следом, топоча, вывалились хуторяне. Виктор остановился, обернулся – и они тоже замерли.

– Предельник!

Разбойник с унылым лицом люмпена резво подбежал к нему. Физиономия на глазах расцветала, выражая желание служить и повиноваться.

– Вы сами были виноваты, что напали… – начал Виктор.

В глазах Предельника вспыхнул ужас:

– Владыка!

– Стой! Я не сержусь. Я отпустил тебя…

– Да, Владыка…

– Но ты мне ничем не обязан. Понимаешь? Живи. Больше не разбойничай, честно трудись… – Виктор даже сам поразился своей выспренней фразе. Тоже мне кардинал, отпускающий грехи! – Мне не нужно твое служение!

Разбойник тупо молчал. Виктор развернулся, двинулся по пустынной улице – и услышал сзади шаги.

– Да что вы ко мне привязались? – Виктор взмахнул рукой, забыв, что сжимает меч. Предельник моргнул. Умирать он явно не желал, но был готов принять удар.

Сплюнув на мостовую, Виктор зашагал по улице, стараясь не обращать внимания на молчаливый эскорт. Отвяжутся. Никуда не денутся. Вот сядет он в поезд… не сорвутся же они с насиженного места, не бросятся очертя голову невесть куда!

Пару раз по дороге ему попадались люди – ничего особенного в их виде не было, на Виктора они внимания не обращали. Одежда разве что выглядела непривычной – да и то не по причине грубости ткани или чуждого покроя. Просто не было стандартных раскрасок и фасонов. Словно каждый шил на заказ у неплохого портного…

А может, здесь и впрямь нет машинного производства? Только почему? Железная дорога – есть, значит, как минимум существуют паровые машины. Этого вполне хватит, чтобы создать текстильные мануфактуры…

Поймав себя на какой-то деловой заинтересованности, Виктор засмеялся. Да уж. Янки при дворе короля Артура! Не он первый, кто попал сюда из мира Изнанки. Если при наличии всех условий здесь нет машинного производства – значит, на то имеются серьезные причины. Глупо попасть в лапы местной инквизиции или перейти дорогу какому-нибудь цеху портных… заколют в переулке отравленными швейными иглами.

И впервые за все время его коснулось дыхание Приключения.

Приключения с большой буквы.

Если вчера он был лишь ходячим грузом, тюфяком с ногами, который плелся за Тэль, ничего не понимая и не принимая, то сегодня что-то изменилось. Может, виной был странный сон, или бокал бодрящего напитка, или этот ненужный, но все-таки приятный эскорт сзади, но Виктор ощущал себя исследователем, восторженным посетителем в музее.

В конце концов – он сыт, здоров, обут и одет. В карманах – немалая сумма денег и драгоценности, видимо, стоящие еще больше. Впереди – странный пасторальный мир, где есть и блага цивилизации, причем лишь самые правильные, и море неведомого. Эльфы, гномы, мертвецы – запертые Серым Пределом, – что еще?

Эгей! Он готов ко всему!

Улица кончилась, перешла в маленькую площадь перед вокзалом. В этом поселке, наверное, все улицы вели к вокзалу, так уж, видно, во всех мирах повелось. В центре площади была чаша фонтана – сейчас пересохшего, заваленного мусором, но каким-то симпатичным: ветками, листьями, пучками сухой травы. Фонтан походил скорее на капище лесного духа, чем на импровизированную мусорку. Перед вокзалом – и это тоже, наверное, было общим для всех на свете миров – тянулись дощатые лотки, за которыми замерли в ожидании покупателей бабки.

С азартным любопытством Виктор двинулся вдоль лотков, разглядывая товары. Отсутствие «Сникерсов», памперсов и предметов женской гигиены бальзамом лилось на душу.

Бабки при его появлении не засуетились и не стали издавать зазывных воплей. Серьезные были старушки, цену себе знали и собрались здесь словно бы не для торговли, а скоротать денек.

Вначале попадались только продукты. Молоко, сметана, сливки в мокрых глиняных кувшинах, творог в тряпицах и корзинках, керамические кувшинчики с медом – причем цвет меда шел от молочно-белого, будто пчелы здесь научились доить коров, до иссиня-черного. А запах от меда шел такой, что Виктор, хоть и был сыт, сглотнул слюну. Торговал медом, для разнообразия, старичок. Колоритный, с огромной бородой и лысой макушкой, с хитрыми маленькими глазками. Реакцию Виктора он явно углядел и довольно усмехнулся. Виктор не торгуясь купил за два медяка здоровый кусок сотов, двинулся дальше, посасывая прозрачный свежий мед и разжевывая упругий воск.

Его молчаливый эскорт тоже остановился у пасечника, и Предельник купил сыновьям по куску сотов. Виктор едва удержался от смеха. Впрочем, дело хорошее – парни вгрызлись в соты с явной радостью, особенно те, что помладше.

Дальше две бабульки, похожие словно сестры, торговали всякой одеждой. Виктор прошел было мимо, потом вернулся. Если уж двигаться неведомо куда, то надо экипироваться. Он купил смену белья, поразившись тому, что явно шитые вручную трусы имеют нормальный, а не «семейный» фасон.

– Как на тебя шила, милок, – солидно сказала бабка, одобрительно оглядывая Виктора.

Простые нравы…

Сейчас Виктор был одет как раз по погоде. Но не мешало подумать и о будущем. Например, о дожде. С востока медленно наползали облака…

На лотке лежали две черные кожаные куртки, но обе оказались Виктору маловаты. Да и обилие медных пуговиц, шнуровок и железяк делало их похожими на прикид металлистов, а не на одежду для взрослого мужчины.

– На эльфов шила, – огорченно сообщила бабка. – На эльфов, они такие любят… Вот и девчоночка – мерила-мерила, так и не взяла…

Виктор даже не стал уточнять, как выглядела «девчоночка». Он и так чувствовал, что речь шла о Тэль.

– Плащик купи! – посоветовала вторая бабка. Видимо, Виктор начал обретать в их глазах статус реального покупателя. – Хороший, из бобровых шкурок.

Но Виктор еще не сошел с ума, чтобы одеваться в дорогу в роскошный плащ из тонко выделанного блестящего меха. Уж больно вызывающе он бы в нем выглядел.

– Так хоть ножны, что ж ты с мечом по городу ходишь, народ пугаешь! – не унималась бабка.

А вот это и впрямь было хорошим советом. Из полотняного мешка, лежащего под лотком, бабка сноровисто извлекла несколько ножен. Виктор с любопытством оглядел их – дерево, обшитое грубой шершавой кожей. Примерил меч – и он вошел в первые же ножны, легко и крепко, словно те были сделаны на заказ. Странно. Даже бабка растерялась и покачала головой:

– Гляди ж ты… нашел себе одежку.

Цена, заломленная за ножны, показалась Виктору преувеличенной раза в два. Но он молча расплатился и двинулся дальше. Пристегнутые к поясу ножны стали путаться в ногах, он молча, не думая, сдвинул их по поясу, и оружие словно вспомнило свое место.

Разбойники тоже приостановились у торговок одеждой, и Виктор с любопытством покосился на них – неужели купят себе по паре трусов? Но так далеко их слепое поклонение не заходило. Предельник просто пощупал кожу курток, скривился, подозвал младшего сына, что-то ему сказал и легонько толкнул. Мальчишка бросился с площади со всех ног.

Виктор продолжил знакомство с местным товарным ассортиментом.

Женщина лет сорока, в цветастом сарафане с ярко накрашенным лицом торговала выпивкой. В основном – кувшинчики с плотно пригнанными крышками, но стояло и с десяток бутылок. Стекло грубое, неровное, словно вручную дули… а ведь так и есть, наверное. Вместо этикеток к стеклу приклеены кусочки светлой замши, на которых старательно выведены названия: «Эльфийская крепкая», «Медвежья», «Горный бальзам».

Экспериментировать Виктору не хотелось, и он побыстрее отошел от лотка: На обратном пути… если приведется. Вот уж можно будет удивить друзей!

А самым последним Виктор увидел то, что и не чаял найти. Перед коренастой, приземистой старухой, стоящей чуть особняком, лежала тоненькая кипа газет.

Самых настоящих! Отпечатанных! Виктор протянул руку – и бабка ловко, с неожиданной силой, хлопнула его по пальцам:

– Заплати сначала… много вас, грамотных, развелось…

Голос бабки был грубый, гортанный. Сзади издал легкий рык Предельник и двинулся ближе. Виктор обернулся – одним взглядом заставив его убраться на место, посмотрел на бабку.

Твердое, морщинистое лицо. Немалые усики. Приплюснутый нос и жесткая пакля волос.

Гном! Гномиха, точнее!

– Сколько?

– Золотой, – тоном, долженствующим означать одно: «проваливай!», ответила гномиха.

Виктор трижды проклял свои интеллигентские заморочки, всеобщее начальное образование и не отбитую за тридцать лет тягу к печатному слову. Но ведь из газеты он сможет почерпнуть массу важного о Срединном Мире. Верно? А что цена велика… так и бумага здесь редкость…

Он положил рядом с газетами золотую монету, подчеркнуто выбрав ту, что поменьше. Гномиха, ничуть не смутившись, попробовала монету на зуб и протянула ему газету. Виктор жадно впился глазами в текст.

«Путеец».

К названию газеты так и напрашивалось добавить «Красный», но Виктор сейчас был готов читать все, от «Вестника эльфоводства» до «Вечернего упыря». Его взгляд скользнул ниже.

Все статьи, хоть и набраны были русскими буквами, во вразумительный текст не складывались. «Каратаро почесун» – это было еще самое безобидное. А вот «ххрртых гоочек» и «гуу тру», и «сеф» и «от!!!» – с тремя восклицательными знаками!

Гномий язык?

Из всего текста знакомыми были лишь предлоги… хотя кто знает, что означает для гнома «и», «у», «на»?

Впрочем, нет. Каждая статья была снабжена крошечным примечанием по-русски, заключенным в черную рамочку. «История 1054 километра пути». «Сравнительный анализ прибыльности грузовых и пассажирских перевозок». «Семьдесят лет в хирде – мемуары. Продолжение». «Новости кланов (неподтвержденные)».

Виктор быстро пролистал газету – все шесть страниц. Никаких рисунков и фотографий, ясное дело, не было. Судя по шрифту, печаталась газета на чем-то ужасно примитивном… И никаких статей по-русски, за исключением этих издевательских резюме.

Он посмотрел на гномиху – та, в полном восторге, ждала его реакции.

– Спасибо большое, – сказал Виктор. – Я найду этой… бумаге… применение.

Сложил газету в осьмушку и запихал в карман джинсов.

Гномиха побагровела, раскрыла рот, но так ничего и не ответила. Ближайшие бабки, наблюдавшие за происходящим, захихикали. Гордый своей маленькой победой, Виктор пошел к вокзалу.

– Владыка…

Он обернулся. Мальчик, которого Предельник куда-то отсылал, стоял рядом, протягивая Виктору тугой сверток.

– Возьмите, Владыка…

– Мне не надо ваших подарков, – устало ответил Виктор. – Отнеси отцу. Понимаешь?

– Владыка, возьмите, или он меня убьет.

Пожалуй, это не было фигурой речи. В глазах мальчика был страх.

– Что это? – сдался Виктор.

– Куртка, Владыка. Вы искали себе куртку.

Виктор молча развернул сверток, и в руках его развернулась черная ткань.

А ткань ли?

Больше всего материал, из которого была сшита куртка, походил на рыбью кожу. Черную рыбью кожу, где каждая чешуйка была размером с детскую ладошку. Изнутри – подкладка из короткого меха, тоже черного. И как бы Виктор ни относился к нежданной и пылкой любви хуторян, но куртка была великолепной. Она словно обещала уют, защиту и от ветра, и от дождя, и даже от предательского удара.

– Спасибо, – сказал он наконец, борясь с искушением немедленно надеть куртку. – Сколько я должен? Мальчик испуганно замотал головой.

– Ладно. Спасибо еще раз. А теперь уходите, хорошо? Скажи отцу, что мы в расчете, я ему глубоко признателен, и все такое прочее…

Не дожидаясь ответа, Виктор почти вбежал в вокзал. И оказался в маленьком «кассовом зале». Во всяком случае, тут было два окошечка, за которыми скучали женщины невнятного возраста, на деревянных скамьях спали помятые личности – не то люди, похожие на гномов, не то гномы, похожие на людей, а под потолком чуть покачивалась пыльная люстра.

Решительным шагом подойдя к одному из окошечек, Виктор сказал:

– Мне нужен билет на «Стрелу Грома».

– Куда?

А куда, действительно?

– До… Что дальше – Луга или Рянск?

– Рянск, – фыркнула женщина.

– До Рянска.

– Класс?

– А какой есть?

– Пассажирский, спальный, с отдельным местом и с отдельным купе.

Градация настораживала предельно.

Если уж пассажирский не подразумевает возможности спать, а спальный – не гарантирует отдельного места…

– С отдельным купе.

Женщина порылась в стопке бумаг на столе. Кивнула:

– Есть. Двенадцать золотых.

Виктор сглотнул и открыл кошелек.

Золотых монет нашлось ровно одиннадцать. Проклятая гномиха!

– А серебром… можно?

– Три к одной.

У Виктора возникли смутные подозрения, что курс золота к серебру в этом мире иной. Но… опять же, как спорить, ничего не зная?

Он расплатился. У него осталось немного серебра и совсем чуть-чуть медяков, которые полуэльф, видимо, и за деньги не считал.

– Билет.

Виктор принял из рук женщины кусочек картона, на котором стояло несколько цифр и невнятные гномьи письмена.

– И… что с ним делать?

– Здесь же все написано! – Билетерша возмутилась так, будто за Виктором скопилась изрядная очередь. – Второй вагон. До Рянска. Отдельное купе. Что еще?

Виктор спрятал билет в карман.

– И не отходите далеко, до поезда полчаса! – посоветовала кассирша.

Проследовав в дальний угол зала, где скамьи были пусты, Виктор уселся, вытянул ноги. Попытался расслабиться, разглядывая тусклое мозаичное панно на стене. Панно изображало что-то вроде батальной сцены – люди, гномы и эльфы, все увешанные оружием и со свирепыми лицами, восседали на открытой платформе сразу за паровозом. Из трубы валил дым, сверкали заботливо выложенные из кусочков зеркал обнаженные мечи, палаши и сабли.

– Лекарь…

Он обернулся. Рада стояла за спиной. Очень серьезная, собранная.

– Надо поговорить. У тебя неприятности, лекарь. Большие неприятности!

Глава 7

Первым делом Виктор поискал взглядом разбойников. Мысль о неприятностях как-то прочно ассоциировалась с ними. Но разбойники мирно стояли у кассы – Предельник покупал билеты… конечно же… его сыновья толкались и дурачились.

– Кому ты перешел дорогу, лекарь?

– Рада, я не понимаю…

Девушка вздохнула, присела рядом:

– В гостиницу сейчас приперлись люди… целая толпа. Восемь человек.

Она ждала, но Виктор еще ничего не понимал.

– Спрашивали про тебя. Про парня по имени Виктор…

Виктор вздрогнул. Кажется, никому в гостинице он своего имени не называл. Рада заметила реакцию и удовлетворенно кивнула:

– Парня, путешествующего с девочкой-подростком. Они спрашивали у Дерси, тот, конечно, ничего не сказал, эльфам все нипочем… Но вот-вот может прийти Рыжик, и он все выложит.

– Почему?

– Зачем ему неприятности? Это Вода!

– Что?

– Клан Воды! Один из них – маг третьей ступени, я заметила знак, остальные – маги-бойцы. Кому нужны такие враги? Они весь город разгромят к чертям, если пожелают!

– Рада, я не знаю, что такое клан Воды…

Девушка шумно вздохнула, но тут же успокоилась.

– Да, конечно. Ты ведь только что с Изнанки… Виктор, в нашем мире существует магия.

– Я уже понял.

– Почти все маги обитают на Теплом Берегу. Они делятся на кланы, каждый из которых преуспел в той или иной магии. Клан Воды – один из четырех Стихийных. Ему подвластна магия воды.

– Ну и что, дождя нагонят… – начал было Виктор, пытаясь заглушить тревогу. Но замолчал – от яростного взгляда Рады и от острого, как кинжальный удар, воспоминания – лицо Тэль в кровавой сыпи… от дождевых капель.

Переход!

Восьмерка, пытавшаяся им помешать!

– А, опомнился! – обрадовалась девушка. – Виктор, они ищут тебя! Сейчас выяснят, что ты был в гостинице – от Рыжика или прислугу припугнут. А дальше много ума не надо – отправятся прямо к вокзалу.

– Может быть, я успею…

– На твоем месте я бы не стала на это надеяться!

– Рада… что мне делать?

– Не знаю… – как-то вмиг остывая, ответила девушка. – Бежать. Только как… Жди поезд, это твой единственный шанс. Когда ты попадешь в вагон, то перейдешь под покровительство гномов. Может быть, Водные не станут ссориться с хозяевами Пути?

– А если поговорить…

Рада невесело засмеялась.

– У них в глазах – смерть. Это убийцы, лекарь. Может быть, даже отряд Наказующих.

– Наказующих?

– Так называют магов-убийц, воспитанных кланом для одной цели – наказывать человеческих, эльфийских, гномьих властителей, не признающих верховной власти клана. Они проникают за любые стены. Находят на краю света. И убивают. Наш поселок платит дань графу Сотникову, а тот – клану Земли. Так что формально Вода не вправе тут находиться… но это все мелочи. Тем более Вода и Земля – союзники.

От обилия информации вспухала голова. А Рада не унималась:

– Ты и от одного мага не ушел бы! А их – восемь!

– У меня пять телохранителей, – поглядев на разбойников, сказал Виктор.

– Что? Эти? Да они разбегутся, когда ты скажешь про Воду!

Виктор встал, махнул рукой Предельнику, тревожно наблюдавшему за беседой издалека.

Разбойник примчался рысцой бездомной собаки, уже получавшей по носу, и все же не утратившей веры в людей.

– За мной погоня, – без предисловий начал Виктор. – Враги, которые хотят меня убить.

Глаза Предельника вспыхнули, а рука вцепилась в рукоять кистеня.

– Это маги Воды! – раздраженно вставила Рада.

Предельник издал слабый рык:

– Владыка! Позволь нам убить их!

– Маги Воды! – с напором повторила Рада. В ее голосе появилась неуверенность. Предельник презрительно посмотрел на девушку и снова перевел взгляд, полный немого обожания, на Виктора.

– Ты не боишься? – уточнил тот.

– Я ненавижу Водных!

– Хватит… – Рада вскочила. – Ты мне симпатичен, лекарь. Я должна была тебя предупредить… да и пряностей надо было на рынке подкупить… Но теперь – хватит. Не намерена оставаться и смотреть на то, что здесь будет.

– А я полагал, ты поможешь. – Виктор окинул взглядом ладную фигурку девушки, пристегнутый к поясу меч.

– Не смеши меня, лекарь! – Рада тряхнула головой. – Не собираюсь! Папаша всю юность провел воюя с магами, то за одного дурака, то за другого. А я – девушка! Не сумасшедшая валькирия! У меня ресторан, лучший на всем Пути! А головы я рубить стану, когда меня грабить придут!

– Ты права. – Виктор осторожно взял ее за руку. – Ты умница, Рада. Спасибо, что предупредила.

Он наклонился и осторожно поцеловал ее в губы. Рада отпрянула. Подозрительно посмотрела на него:

– Ты издеваешься… Виктор?

– Нет. Правда – спасибо. И правда – уходи. Не твое это дело. Лучше держи ресторан в порядке, я еще зайду… на обратном пути.

– У тебя теперь только один путь… – печально сказала девушка. Пожала плечами, повернулась и размашисто, по-мужски, двинулась к выходу.

– Очень хороший боец, – прошептал ей вслед Предельник. – Владыка, если вы ее попросите – она может остаться.

– Нет, – отрезал Виктор.

– Как будет ваша воля, Владыка.

– Предельник, в гостинице восемь бойцов-магов. Они вот-вот направятся сюда.

Разбойник не выглядел особенно испуганным:

– Мы встретим их.

– Ты не боишься магии Воды?

– Мы не боимся Стихийных. – Предельник запустил руку под куртку, вытащил маленький камешек на цепочке. – Оберег… Владыка, возьмите его!

– Зачем?

Предельник неожиданно засмеялся:

– Владыка… простите мою глупость. Конечно! Владыка, позвольте, я скажу все сыновьям…

– Иди.

Наблюдая, как разбойник устраивает с сыновьями «военный совет», что-то строго втолковывая старшим, а младших скорее подбадривая, чем наставляя, Виктор вслушивался в собственные ощущения.

Кажется, ему положено испугаться?

Может быть, в нем все еще живет ощущение сегодняшнего сна? Вера в несокрушимость собственной плоти и слабость тех, кто посмеет встать на пути?

Опасное заблуждение. Только в снах мы несокрушимы.

Виктор натянул подаренную куртку – словно расписываясь в том, что готов принимать помощь. Прошел к кассе. Женщина посмотрела на него с таким видом, словно уже выполнила все возможные нормы работы, а теперь занимается чем-то сверхурочным.

– Что еще?

– У вас есть служба безопасности?

– Чего?

Да, не следовало переоценивать сходство миров…

– Кто охраняет вокзал?

– А кто решится ссориться с хозяевами Пути?

– Например, Наказующие клана Воды.

В глазах женщины мелькнул испуг.

– Да что им у нас надо… – неуверенно начала она.

– Например, я.

– Это очень нехорошо с вашей стороны! – Лицо женщины пошло красными пятнами. – Брать билет, когда за вами такая погоня!

– Я не знал, что за мной погоня!

Женщина поразмыслила:

– А вы не хотите сдать билет? Я приму по льготному тарифу… почти без удержания…

– Не дождетесь.

После короткого раздумья женщина достала откуда-то табличку с надписью «Перерыв» и поставила в окошко.

– И вы ничего не собираетесь делать? – спросил Виктор через хлипкую преграду.

– Собираюсь. Стоянка поезда будет сокращена до пяти минут.

– И на том спасибо, – буркнул Виктор, отходя. Судя по часам, до прихода поезда оставалось минут десять.

Предельник тем временем расставил сыновей по залу. Двое старших убежали к дверям, ведущим на перрон. Младший занял позицию у одного из окон. Сам Предельник с парнем лет восемнадцати подошел к Виктору.

Тем временем куда-то расползлись бродяги, дрыхнувшие на лавках. Казалось невероятным, что они могли что-то услышать и сообразить. Ан нет! И услышали, и сообразили, и растолкали спавших друзей. Выходя, бомжи бросали настороженные взгляды на остающихся.

Где-то в глубине вокзала захлопали двери – разбегался персонал. Мигнул и погас свет.

– Разумно, – изрек Предельник. – Электрическое колдовство против Воды – одно расстройство. Погорит все…

– Почему ты служишь мне? – спросил Виктор. Внутри него закручивалась тугая пружина, словно во взводимом арбалете. Что-то близилось… и надо было не только знать врага, но и верить в друзей.

– Я всегда служил тебе, Владыка! – Предельник растерянно и даже обиженно посмотрел ему в глаза. – Верь мне, Владыка!

Виктор сделал выбор.

– Хорошо. Значит, так, нам главное – уйти. Если подходит поезд, то сразу бежим в вагон…

– Конечно.

Убедиться в наличии у разбойника здравого смысла было приятно. И тут застывшую в помещении тишину разорвал звонкий мальчишеский крик:

– Идут! Они идут!

Виктор и разбойники бросились к окнам, полуоткрытым по случаю жары.

На опустевшей привокзальной площади – где ветер трепал над лотками неснятые одежки, где сиротливо стояли забытые бутылки и крынки, еще никого не было. Но мальчик не ошибся – что-то приближалось. Шло, шествовало впереди убийц. Бесплотное, тупое, стихийное. Что-то.

Дернулась гора лесного мусора в пустой чаше фонтана. Зашевелилась, вываливаясь на брусчатку. Из чаши ударила в небо тугая, торжествующая струя воды. Рассыпалась зонтом брызг, зазвенела – тревожно и пронзительно, как бьющееся стекло.

– Ах, гнилое семя! – выругался Предельник. – Не их ведь час, а как идут! Владыка, посмотри, как сил не жалеют!

Из переулков, невзирая на чистое небо и солнечный свет, поползли мутные струи тумана. Густые, серые, мгновенно заполнившие площадь и затопившие вокзал. В беззвучном напоре тумана приближающееся что-то будто оформилось, обрело облик – еще невнятный, но уже угрожающе близкий.

– Распустились, распустились… – Предельник вытащил свой кистень, легко крутанул шипастыи шар на короткой цепи. Вроде бы и без замаха, мимоходом, всадил его в стену – взметнулось облако кирпичной пыли из дыры, в которую можно было голову просунуть.

Не меч был его любимым оружием – а то, может, и не смог бы Виктор так легко оглушить разбойника в лесу.

– Сами идут! – вновь крикнул мальчишка. Уже потише, но куда с большей тревогой.

И Виктор увидел крадущиеся сквозь туман тени.

Пять? Восемь? Двадцать?

Да как сосчитать, как понять в этом кисейном пологе, в жирном туманном молоке! Видно – скользят, близятся, неспешно и почти не таясь – а что таиться в такой мгле…

– Глаза отводят… – прошептал Предельник. Не зная того, он стал для Виктора гидом, комментатором, чьи небрежные замечания помогали понять происходящее.

Тени вдруг замерли.

– Эй! – донеслось из молочной каши. – Виктор!

Он вздрогнул, но не ответил.

– Ты здесь, я чувствую твой взгляд! – вступил другой голос. Присвистывающий, шипящий, тонкий. – Виктор, выходи! Тебе не скрыться! Ты один, а нас много!

Предельник смотрел на Виктора, словно ожидал, что тот ответит. Значит – надо. Не обманывай солдат перед боем, генерал…

Раскрыв пошире створку, Виктор крикнул в туман:

– Кто ты?

Тени задергались, зашевелились, явно обрадованные звуком его голоса.

– Тот, кто пришел за тобой, Виктор!

И – снова – накатило, нахлынуло, как во снах, как во вспышках ярости, стоивших жизни полуэльфу и едва не погубивших Предельника…

– Кто ты, дерзкая тварь, говорящая со мной не на коленях? – Виктор и не понял, что случилось с его голосом, откуда в нем взялся звенящий гибкий металл. – Назови свое имя, тварь!

Предельник задрожал, глядя на него в немом восхищении. Юноша, стоящий рядом, схватился за руку отца, как ребенок. И даже те, что крались в тумане, отпрянули.

– Готор, маг Готор… – едва слышно донеслось в ответ. Голос сбился и через миг снова окреп, налился язвительной яростью: – Ты не властен надо мной! Ты никто! Ты все еще – никто! Приготовься умереть!