Текст книги "Зеркало Миров Отражение первое (СИ)"

Автор книги: Сергей Гончарюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Когда девушки вышли из кабинки и огляделись, их взорам предстало большое помещение, с высотой потолка двенадцать метров, а также семьдесят метров в длину и пятьдесят в ширину. На данный момент, в этом ангаре работали над пятью прототипами одной разработки, они были в стадии сборки, ещё на достаточно раннем этапе. Костяк конструкции хоть и находился на подвесах, но масштаб и общая концепция уже были вполне видны.

– Что это такое? – практически в унисон спросили девушки, увидев относительно огромные детали конструкции, внешняя обшивка которых напоминала своим видом части громадных доспехов.

– Первые технологические прототипы тяжёлой боевой машины "Титан". Выражаясь более простым языком, опытный образец нового тяжёлого танка, да и его масса вполне подходит под это определение, при доступных нам материалах, он будет весить порядка семидесяти тонн, а его, не побоюсь этого слова, рост, будет составлять немногим более девяти метров.

– Вы хотите развязать войну? – Каролина пыталась задать этот вопрос спокойно, но, она не смогла сдержать дрожи в своём голосе.

– Нет, тут что-то другое. – задумчиво сказала Лейла – Я в их планы посвящена немного больше, и развязывание войны им только навредит. – обе девушки направили на меня пытливые взгляды.

– Конечно же, мы не хотим войны. – максимально серьёзным и спокойным тоном начал я свои объяснения – Но, есть пара очень хороших, и невероятно точных поговорок, "Надейся на лучшее, но будь готов к худшему" и "Хочешь мира, готовься к войне". Мы здравомыслящие люди, и хотим реализовать наши планы максимально мирным путём, но, на нашем пути обязательно встанут недовольные, и многие из них не будут гнушаться силовыми методами. Именно для этого мы разрабатываем, защиту от оружия, и само, оружие.

– В таком случае может, уже скажешь, в чём заключается ваша главная цель, если она требует подобных предостережений? – в голосе Лины появились едва уловимые, угрожающие нотки, похоже, долгая жизнь в "толерантной" стране, всё же не смогла вытравить из неё всю силу духа. На это, я внутренне улыбнулся.

– Если говорить коротко, мы хотим изменить этот мир. – судя по изменившемуся выражению лица, мой ответ обескуражил Лину.

– А можно, услышать более подробную версию этого ответа? – крайне вкрадчивым тоном поинтересовалась Лина, а Лейла, просто с интересом наблюдала за нами.

– Можно. Ведь именно за этим мы сегодня сюда и пришли. Лина, ты как человек, долгое время проживший в западной Европе, по началу, скорее всего, воспримешь сказанное мной в штыки. Но, я верю в твоё благоразумие, которым ты к счастью обладаешь, и, обдумав мои слова, вспомнив свою жизнь там, и сопоставив её с жизнью здесь, ты поймёшь, что хоть и отчасти, но я прав. – кажется, мои слова зацепили её самолюбие, её взгляд и выражение лица полнились нетерпением, но, она выглядела в этот момент невероятно милой – Не буду больше играть на вашем терпении и заранее прошу прощения за речь, выстроенную в стиле лекции. Взгляните на события, происходящие в мире. Повсюду разгораются локальные конфликты, и их становится всё больше, некоторые из них, охватывают целые страны, взгляните на ближний восток, он пылает практически весь. И за всеми этими "пожарами" даже не скрываясь, стоят нефтяные магнаты и другие, не обделённые деньгами люди, в чьих документах стоят печати о том, что они являются гражданами США, Великобритании, и некоторых других стран. Стоит только какой-то стране начать развиваться и начать перечить "западному миру", как в ней "неожиданно" вспыхивает революция. США и Англия, с помощью НАТО, уже, по сути, контролирует большую часть стран мира, из крупных "игроков", независимыми остаются только Китай, частично Индия, и Россия. И хозяевам НАТО это не нравится. Китая они боятся из-за размера их армии и из-за того, что качество оснащения этой армии за последние годы выросло в разы. Индия, она нейтральна, да и не особенно старается выделяться и продвигать именно свои идеи и решения, вероятно, сильно сказывается их колониальное прошлое. Ну и Россия, мы являемся для запада главным врагом ещё со времён Ивана Грозного, если не с ещё более ранних. Единственное время, когда Россия стала для запада хорошим другом, это девяностые годы двадцатого века, когда от российской армии ни осталось ничего, да и от самой России мало что осталось, вот такой, наша страна им нравилась, стоящей с протянутой рукой, просящей у них милостыню, и обираемой всеми, кому не лень. За последние годы ситуация в нашей стране начала меняться, хоть как-то, с горем пополам, но она начала крепнуть, власти снова обратили внимание на нашу армию, политики вновь начали не только бездумно соглашаться с западными предложениями. И вот, Россия снова оплот зла, который непременно нужно уничтожить. События августа две тысячи восьмого года это ясно показывают. Да и то, что во всех окружающих Россию странах, которые ещё не так давно считались братскими, начали на официальном уровне культивироваться неприкрыто нацистские движения, тоже не может радовать человека, не забывшего уроки истории.

– Ну, возможно, я подчёркиваю, возможно, ты насчёт этого прав. Но, что ты хочешь этим сказать?

– То, что мир целенаправленно ведут к новой большой войне, которая, в итоге не обойдётся без использования "больших" бомб и скорее всего боевых вирусов. Но, это лишь одна часть наших опасений. Теперь озвучу вторую, менее жестокую и кровавую, но не менее ужасную в глобальном плане. Вы заметили, как сильно в последнее время, по всему миру оживились представители всяких, так называемых меньшинств, насколько сильно их стали афишировать и поддерживать?

– Допустим, и что? Они такие же люди.

– Нет Лина. – мой ответ прозвучал жёстко, даже жёстче чем я того хотел – Они не такие же люди, они душевно больные люди. И их болезнь стали рекламировать, и с каждым годом эта реклама становится всё более навязчивой и агрессивной. Вот скажи, больного шизофренией, нужно лечить?

– Конечно.

– Также и с этими меньшинствами. А та политика по отношению к ним в частности, и к семье вообще, которая уже процветает на западе и лишь набирает обороты, ни к чему хорошему не приведёт.

– Но...

– Лина, статистика отъёма детей в северной Европе уже исчисляется тысячами. И они забирают детей из их родных семей не потому, что их родители плохие или что-то в этом роде. Их забирают затем, что у организаций, курирующих эти дела, есть установка от правительства, обеспечить в год, минимум три тысячи усыновлений детей нетрадиционными "ячейками общества", вот они и набирают это количество всеми способами, в том числе, отнимая всех детей до которых могут дотянуться, и это факт. Я не буду сейчас вдаваться в долгие проповеди и демагогии, если тебе интересно, попроси Алексис, она предоставит всю информацию, какую только сможет найти, даже из закрытых источников. При этом она эту информацию обязательно проверит, ложные сведения она не предоставит никогда.

– Мне, не хочется тебе верить, ты говоришь просто ужасные вещи. Но, я обязательно постараюсь в этом разобраться, потому что я не хочу оставаться в неведении, и, не хочу ошибиться, посчитав любимого человека лгуном.

– Это хорошо. Никогда не верь полностью, тому, что тебе говорят другие. Всегда пытайся разобраться во всём сама. И, я никогда не лгу, максимум, недоговариваю.

Глава 3.

Андрей.

События на Украине, начавшие принимать скверный оборот в конце две тысячи тринадцатого года, хоть и были вполне ожидаемы, но, всё-таки стали в некотором роде неожиданностью. Даже мы не ожидали, что там всё раскрутится настолько быстро и сильно. А то, какие масштабы там приняло движение неонацистов, просто шокировало. Некогда братский, если не сказать единый народ, почти треть которого, если не половина, стала искренне желать нашей смерти. При этом, не просто переписывая историю, а нагло, даже вероломно и совершенно бездумно коверкая её. Чего только стоили перлы про изобретение ими колеса и многотысячелетнюю историю именно их, цивилизации. А настолько явное и наглое выкручивание и подлог фактов, касательно сбитого над Украиной пассажирского самолёта в июле четырнадцатого года, просто вводило в ступор.

А немного ранее, весной того же, две тысячи четырнадцатого года, произошло событие, заставившее нас начать относиться с большим уважением к некоторым личностям из нашего правительства и к обновлённой армии России. Я бы совершенно не удивился, если бы операцию по обеспечению безопасности проведения референдума в Крыму, вписали в учебники по тактическому мастерству. Всё произошло настолько быстро, чётко и слаженно, что даже "противники" были вынуждены признать профессионализм как тех, кто разработал эту операцию, так и тех, кто её осуществлял на местах. Лично я после этого стал относиться к нашим службам специального назначения совсем по-другому. А вот последовавшее после тех событий "мировое порицание", совсем не стало для нас каким-то откровением, вот его мы ожидали в полной мере.

В конце весны две тысячи пятнадцатого года. Я был в университете, и в буквальном смысле бегал по кабинетам, собирая документы для трёх человек. Для меня и Лейлы о досрочном завершении обучения, и о переводе в "Терранскую Академию" для Лины. Правда она так и не призналась мне в причинах этого решения. Ведь из-за сильных отличий в программе обучения, и из-за того, что на данный момент в нашей академии заканчивал обучение лишь первый курс, во всех смыслах, ведь первый приём абитуриентов состоялся лишь осенью прошлого года, Лине придётся вести своё обучение с первого курса. Когда мне оставалось лишь зайти к ректору института и забрать последние бумаги, в коридоре, меня остановил преподаватель квантовой физики, Юрий Степанович Грачёв. Он был преподавателем старой закалки, и к тому же неплохим человеком, а потому он был очень хорошим учителем, который так и не смог сделать карьеру, ибо просто не смог поступиться для этой цели своими жизненными принципами.

– Соколов постойте, задержитесь на минуту. – пожилой, но ещё вполне крепкий мужчина смотрел прямо на меня и держал в руках папку с бумагами.

– Юрий Степанович, вы что-то хотели?

– Да Соколов. – Грачёв открыл папку, и, сдвинув листки так, чтобы можно было смотреть на содержимое сразу двух, он продолжил говорить – Вот смотрю я на ваши табели, ваш и вашей сводной сестры, и не могу понять, у вас по всем предметам максимальные баллы, вы превосходно сдали выпускной экзамен экстерном. А вашим дипломным работам могут позавидовать заслуженные академики. – после этих слов я еле сдержался, чтобы не засмеяться. Грачёв не был наивным человеком, скорее всего он использовал эти слова лишь для сравнения, ведь эти самые "академики", занимались, наверное, всем чем угодно кроме науки, и это было прекрасно известно всем – Почему вы не хотите остаться в аспирантуре, и в дальнейшем посвятить себя научной деятельности?

– Юрий Степанович, вы немного заблуждаетесь относительно наших планов на будущее. Говоря открыто, после получения всех необходимых документов, подтверждающих получение нами высшего образования, я займу пост гендиректора "Нексуса", а Лейла, будет ректором "Терранской Академии". Мы вообще поступили в институт лишь ради получения дипломов, не воспринимайте это на свой счёт и не обижайтесь, но учебные программы в подобных заведениях во многом уже изрядно устарели. В лабораториях "Нексуса" уже пошатнулось множество теорий, считавшихся непоколебимыми. У нас уже есть технологии, которые разрушат множество стереотипов, сложившихся вокруг законов природы.

– Так значит та программа, которую показывали в январе две тысячи двенадцатого, правдива, вы один из основателей "Нексуса"?

– Да, это так.

– В таком случае, можете забыть о моих словах. Ведь даже если часть слухов о "Нексусе" правдива, то их лаборатории и обеспечение невозможно даже сравнить с иными частными научно-исследовательскими центрами, не говоря уже о государственных. Тогда я могу лишь пожелать вам успехов. Хотелось бы увидеть, чего вы сможете добиться лет через пятнадцать-двадцать, если вы уже сумели создать лекарство, поставившее вас на ноги.

– Ваше желание не столь невыполнимо как вы думаете Юрий Степанович. Вы, как преподаватель, ясное дело присматривались к своим ученикам. Но и я, как один из руководителей организации присматривался к вам. Вы хороший человек, с хорошим воспитанием, отличным образованием и не лишены таланта. Я был-бы очень рад увидеть вас в рядах научных руководителей "Нексуса". Я уверен, что, если дать вам время и ресурсы, вы тоже сможете перевернуть несколько направлений науки.

– Конечно это очень лестные слова, но, какой вам будет прок со старика.

– Не прибедняйтесь, вы не настолько стары, да и, как я уже говорил, у нас есть технологии, с помощью которых можно достаточно вольно трактовать некоторые законы природы. Тем более, помимо исследований в лабораториях "Башни", вы сможете преподавать в "Академии", никто вам этого не запретит.

– Это, невероятно заманчивое предложение, я обязательно обдумаю его в ближайшее время.

– Хорошо Юрий Степанович, когда примете решение, вы знаете, как со мной связаться. А теперь прошу меня простить, но мне ещё нужно успеть зайти к ректору пока он на месте.

– Я понимаю Соколов, до встречи.

– До встречи, Юрий Степанович. – на этой ноте наш разговор закончился, и мы разошлись в разные стороны коридора.

Уже в начале июня, я официально вступил в должность гендиректора корпорации "Нексус", а вот Лейле придётся немного подождать, ведь ей исполнится восемнадцать только во второй половине августа. А вступать в конфликт с действующим трудовым законодательством нам резона не было. В данный момент, я, Каролина, Майя, Лейла и "Майор", находились на сто сорок девятом этаже "Башни". Мы были в моём кабинете и ждали, когда к нам смогут присоединиться остальные директора. Параллельно с ожиданием, на экране шёл выпуск новостей, большая его часть была посвящена последним событиям на Украине и в Сирии. Но также хватило времени и на пару сюжетов про откровенно глупые решения нашей Госдумы, и про очень нелицеприятные события в США и Европе.

В те моменты, когда показывали Сирию, и особенно Украину, "Майор" то и дело сильнее сжимал кулаки. Несмотря на весь его опыт, как жизненный, так и боевой, из-за крайней абсурдности происходящих там событий, даже он не мог сохранить внешнюю невозмутимость в полном объёме. И, я прекрасно понимал чувства офицера. Но, именно в данный момент, свою порцию откровений и разрушения старых иллюзий ожидали Лину. С предупреждением о том, что следующие кадры не рекомендуется смотреть слабонервным и детям, там показали кадры того, как в одном из европейских зоопарков устроили "познавательное" представление для детей. А именно, на глазах у них расчленяли молодого льва, умерщвлённого прямо перед этой "процедурой" в присутствии публики. Услышав это, у меня до хруста сжались кулаки. Заметив это, "Майор" даже подошёл ближе и положил руку на моё плечо. А Каролина, она прикрыла рот ладонью, и, сдерживая навернувшиеся на глазах слёзы, почти шёпотом произнесла.

– Господи, и ещё можно сказать пару лет назад, я не видела в их пути ничего предосудительного, что-то даже считала правильным. Да даже бог с ними, что они сейчас творят с этими пресловутыми меньшинствами, но это ведь дети, как они могут делать такое на глазах у детей? – голос девушки был очень подавленным.

– Лина, ты просто редко смотришь новости. – последовал тихий и натянуто безэмоциональный комментарий от Майи.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Алексис, расскажи Лине основные моменты, пожалуйста, а то я боюсь сорваться, если рассказывать буду.

– "Хорошо." – в паре шагов перед Линой появилось, объёмное, голографическое изображение, оно пока не было идеальным, но качество уже было вполне достойным. Также и облик Алексис стал несколько иным, если ранее её облик был мультяшным, то теперь, с сохранением всех отличительных черт, её облик был максимально реалистичен – Видишь ли, Каролина. На западе уже несколько лет, а если капнуть немного глубже, то десятилетий, активно ведётся работа по размытию всех понятий связанных с семьёй, а также половой самоидентичности у детей. Причём, с недавнего времени, там начали активно продвигать эти идеи именно в дошкольные учреждения.

– То есть?

– Совсем не утрируя, там стали учить младенцев интимным подробностям. – хоть Каролина и знала, что сказанному Алексис можно верить всегда, она неверящими глазами посмотрела на меня.

– Да Лина, всё так.

– Боже.

– Андрей, – ко мне обратилась Майя, я посмотрел в её сторону – скажи, уже восемь лет назад, ты ожидал подобное? Я помню, ты говорил про ускоряющиеся темпы разрушения традиций общества ещё тогда.

– Ожидал, но, не так скоро. – я перевёл взгляд, сначала, на смотрящую на меня Алексис, а затем на экран – Настолько быстрых темпов этих событий, я точно не ожидал. Похоже, мне придётся уделять больше внимания планированию разных вариантов. И, Лина, – я тоже подошёл ближе к ней, и положил руки ей на плечи пытаясь приободрить – в то время, когда ты жила там, все ужасные стороны того, что они творят, были не столь очевидны как сейчас. Они тогда не действовали столь нагло. – она склонила голову на бок, прижавшись щекой к тыльной стороне мой ладони.

– Наверное, у тех, кто всё это творит и пропагандирует, нет собственных детей. – её голос всё-ещё был тихим и подавленным.

– Как это ни прискорбно, но у большинства из них есть дети, некоторые из них даже многодетны. И что ужаснее всего, они даже своим детям прививают эти извращения.

– Ужас. Ребята, если раньше у меня ещё оставались сомнения в некоторых ваших планах и решениях, в методах которые вы обсуждали, то после увиденного я как будто прозрела. Я просто представила сидящими на месте тех малышей, своих будущих детей, и меня охватил такой ужас. Если "новый европейский мир" выглядит вот так, то... – она мотнула головой, пытаясь отогнать от себя наваждение – в общем, я не желаю такого будущего ни своим детям, ни вообще, ни одному ребёнку в мире.

– Нам придётся ещё подождать, и конечно жаль, но некоторые из этих детей будут потеряны, но, будущее не будет таким, я обещаю. Если раньше, когда мы всё это только обдумывали, идея силовых мер рассматривалась только как самая крайняя, и я и сам её отвергал, как мог, то теперь, ради будущего как такового, ради всех детей, которых они хотят совратить, если будет нужно, я готов собственноручно уничтожать тех, кто встанет на нашем пути.

– Ещё вчера, я бы ужаснулась услышав от тебя такие слова, но сейчас, после увиденного, после того что я осознала, я могу лишь попросить тебя не переступить грань кровавого тирана.

– Пока у меня есть вы, этого не случится. Мой стимул к жизни, моя семья и друзья, и ради вас всех, я не стану тем, за кого вам будет стыдно.

– Какая речь, прямо конфетка. – прозвучал полунасмешливый голос Бена – Ты репетировал? – я повернул голову, там стояли все те, кого мы ожидали.

– Нет, не репетировал. И, раз все мы в сборе, то можно и выслушать человека который попросил нас собраться сегодня. – я перевёл взгляд на "Майора" – Прошу вас.

– Благодарю. – "Майор" отошёл немного в сторону, чтобы в его поле зрения попадали все присутствующие – Директора, я хотел, обсудить с вами вопрос, уже достаточно долго мучающий многих офицеров службы "Скат". Можем ли мы хоть как-то вмешаться в те события, которые происходят сейчас на Украине? – казалось, на лицах большинства присутствующих появилось недоумение, а вот я и Карл задумались – У многих из нас есть родственники, живущие там, многие как раз на Донбассе, и мы не можем просто спокойно наблюдать за тем, как их медленно и планомерно уничтожают.

– Если мы отправим туда отряды "Ската", – несколько нервно начал говорить Бен – то все ополчатся и на "Нексус". Ведь у нас нет никакой международной юрисдикции, тем более силовой.

– Не обязательно Бен. – проговорил Карл – Всё намного проще, чем может показаться. Нам просто нужно заполучить эту самую юрисдикцию, и принять запрос на миротворческую операцию.

– Карл прав. – сказал я, и обратился к "Майору" – "Майор", ваш друг, который помог нам с делом господина Бхаттара, ещё на службе?

– Да, не так давно он получил повышение.

– Прекрасно. В таком случае, свяжитесь с ним, проработайте возможность аккредитации "Ската" как миротворческой организации, и составьте план возможной операции. События в Крыму доказали что они способны реализовать достаточно дерзкие задумки. И если никто не против, потом мы ознакомимся с этим планом, и если он не будет угрожать нашим основным целям, мы его утвердим.

– Нацизм страшная чума, нельзя позволять её новому перерождению распространяться дальше. – после реплики Карла, остальные немного подумали и наконец, кивнули.

– Но только, если этот план действительно не будет угрожать "Нексусу". – дополнил Такеши.

– Конечно.

– В таком случае, – "Майор" встал по стойке смирно и практически отдал честь – я немедленно приступлю к планированию операции. – он покинул кабинет, а Бен посмотрел на меня недобрым взглядом.

– Это очень рискованно, до начала третьей фазы, нам не желательно портить международное мнение о "Нексусе".

– Я понимаю это, но, Бен, у меня самого есть родственники живущие там, да и, каждый раз, когда я вижу, что там происходит, особенно когда эти молокососы издеваются над ветеранами и памятью великой отечественной, у меня возникает желание лично отправиться туда и поотрывать бошки этим "неоарийцам". Извини Карл.

– Ничего, я вполне понимаю твои чувства. От идей фашизма были в восторге далеко не все немцы даже в те времена. А я историю знаю достаточно хорошо, чтобы не отождествлять немецкий народ, и нацистов.

– И ведь это действительно маразм какой-то. – начала говорит Майя – Я недавно разговаривала с двоюродной племянницей. И знаете что, из-за того, каким образом скомпонован материал в учебнике истории, даже без прямых намёков, она и большая часть её знакомых, искренне думают, что бомбы на Хиросиму и Нагасаки сбросили не американцы, а Советский Союз. Во всем мире произошла какая-то подмена понятий, отныне нацисты это добро, а бывший СССР, а конкретно Россия, это мировое зло.

– Да уж. – выдохнула Хлоя – Если уже происходит такое при том, что у власти находятся те, кто знает истинную историю, но всеми силами пытается её подменить, то, насколько же тёмные времена наступят, когда к власти придут люди воспитанные на этой "новой" истории, мне страшно это даже просто представить.

– Всё просто Хлоя. Есть одна старая пословица, "Тот, кто забыл уроки истории, будет обречён, повторить ошибки прошлого". И это уже начинает происходить. – тихо добавила Каролина. В этот момент, в комнате появилась ещё одна голограмма, это был манерный мужчина в строгом костюме, а именно, Джарвис.

– Дамы, господа, прошу прощения за вмешательство в ваше общение, но кажется во второй лаборатории энергетики, был произведён некий прорыв, открывающий сразу несколько очень перспективных возможностей.

Уже через месяц, "Скат" получил аккредитование частной, международной, миротворческой организации. А в августе, было отправлено несколько отрядов в район соприкосновения в Донбассе. Конечно, "официальные" украинские власти снова подняли шум, но в этот раз все их попытки обернуть ситуацию в свою пользу провалились, по одной простой причине, бойцы "Ската", вели круглосуточную онлайн трансляцию с видеосенсоров своих "Спартанцев". При этом видео не останавливалось при попадании в кадр чего-то секретного, такие моменты ретушировались нашими "нерождёнными" прямо перед тем, как попасть в открытый доступ. И все желающие и "нежелающие" могли наблюдать за всеми событиями практически собственными глазами.

Однажды, когда я просматривал очередную порцию сводок мировых новостей, Алексис сообщила, что Карл попросил меня зайти в первую оружейную лабораторию. Когда я вошёл в помещение, там трудились над проработкой теоретической базы, к частично энергетическому оружию, которое было названо своим автором, "Плазмер". Подойдя к увлёкшейся группе оружейников, я попытался привлечь внимание их руководителя.

– Карл, ты хотел меня видеть?

– А? – оторвавшись от экрана, его взгляд на секунду остался растерянным – А, Андрей, да. Иди за мной. – он резко встал, и быстрым шагом направился в смежное помещение, которое представляло собой испытательную камеру. – Вот, посмотри. – Карл отключил затемнение с бронеэкрана, отделяющего пульт оператора от самой рабочей зоны. Когда я увидел, что находилось в камере, я, мягко говоря, немного прифигел.

– По ходу, я здорово отстал от жизни. Разве ты только что не над чертежами этой штуковины работал? – Карл отмахнулся рукой.

– То мы работаем над пехотным вариантом. Просто уменьшить конструкцию не вышло, нужно некоторые важные системы пересматривать. А полноразмерный вариант уже готов. – на эти слова я смог лишь с улыбкой покачать головой, затем, сложив руки в замок за спиной, я приблизился в поверхности бронеэкрана.

– Уже проводили испытания?

– Только технический тест систем. Как раз на первое "боевое" испытание я тебя и пригласил. – он подошёл к контрольному пульту и начал производить достаточно большое количество манипуляций, а я тем временем обратил своё внимание на "мишень". Прямо перед "орудием" стоял куб металла со стороной в один метр, похожего на серебро.

– Испытывать на мифрилле будешь?

– Угу. – последовал лаконичный ответ, после которого Карл практически демонстративно нажал на одну кнопку, после чего, между стеной камеры и "мишенью" появилось некое марево, которое я узнал, но немного не поверил увиденному.

– А вот сейчас я совсем не понял. Если у нас уже есть рабочий экземпляр излучателя силового поля, почему я не в курсе? Да и, разве сводный отряд энергетиков и физиков тогда не говорил, что от стадии проекта до первого прототипа уйдёт не меньше трёх-пяти лет?

– Так и было. А потом, к ним в гости зашёл ваш бывший преподаватель квантовой физики, который недавно устроился на работу в "Нексус". И собственно вот, уже всё испытано и установлено для обеспечения безопасности испытательной камеры. Тебе просто ещё не успели сообщить, в последнее время у всех работы много.

– Хм. И какой тип излучателя?

– Рамка по краям стены. Им пока не удаётся стабилизировать поле в другой форме кроме как плоскость, замкнутую в сплошной рамке из излучателей. – он произвёл ещё несколько манипуляций, затем приложил руку к подбородку и задумчиво произнёс – Как думаешь, для первого испытания десяти процентов мощности будет достаточно, или поставить двадцать?

– Зная тебя и твоих подчинённых, ставь на единицу, для самого первого прогона больше и не надо.

– Ну, единицу так единицу. "Шефу" виднее.

– А можно обойтись без подколок в стиле Майи?

– Неа. – его отрицание было настолько самодовольным, что я ощущал его улыбку, даже не глядя в его сторону. Тем временем Карл нажал на достаточно карикатурную, большую, красную кнопку. Последовала голубоватая вспышка и, метровый куб мифрилла исчез, полностью, как будто его там никогда и не стояло. Когда я посмотрел на лицо Карла, оно было настолько обалделым и одновременно довольным, что я тоже усмехнулся.

– А ты хотел десять процентов врубить.

– Ну-ка, – он начал просматривать информацию на мониторе – ни, "фига"...

– Что такое, что-то с орудием?

– Нет, орудие в полном порядке, это даже немного неожиданно, хотя, если учитывать что выстрел был произведён всего на одном проценте мощности, то следует укрепить многие компоненты, перегрузки в них были для такой мощности высоковаты.

– Тогда, что тебя удивило?

– Процент нагрузки на силовое поле.

– А что с ним?

– Пик добрался до пятидесяти пяти процентов.

– И?

– Для сравнения, на испытаниях, мы выстрелили в него из эквивалента самого мощного танкового орудия, из тех, что доступны современным армиям, нагрузка составила полтора процента.

– Могу тебя поздравить, похоже, ты немец, который всё же смог создать "вундерваффе".

– Не смешно.

– Я знаю. Но, всё-таки впечатляет.

– С этим не поспоришь. Ну, тогда раз оно работает, надо его доводить до ума.

– Постой. "Плазмер" может немного подождать, я хочу подкинуть твоему отделу немного другую работу.

– Слушаю.

– Глядя на всю ту вакханалию, которая творится в мире, особенно во время всех этих "мирных смен режимов", короче, нам нужно эффективное, нелетальное оружие. Желательно бесконтактное, а значит что-то энергетическое. Я думал про какой-нибудь импульс нейронной энергии, перегружающий нервную систему и ненадолго выводящий её из строя.

– Хм, надо будет пообщаться с ребятами из энергетики и медицины, но, если надо, сделаем, дай только время.

– Время пока есть. Только вот, если из этой идеи что-то выгорит, нужно реализовать её в двух вариантах. Первый, при котором человек просто потеряет сознание, то-есть расслабится и упадёт, но, против террориста с кнопкой смертника в руке, это только сыграет ему на руку. Потому, нужен ещё и парализующий вариант, при котором после импульса ни один мускул цели не сможет некоторое время пошевелиться.

– Добро, при наших планах к таким сценариям тоже нужно быть готовыми. Ладно, пойду для начала к медикам, потом энергетикам, а после уже толпой соберёмся в оружейке. Как что-то наклюнется, сообщим.

– Хорошо.

– Эм...

– Что такое?

– Да вот, одна мысль в голову пришла. Просто, как ты и говоришь, глядя на то, что сейчас творится во многих странах, особенно та истерия относительно переписывания истории и поддержки неонацистов. У меня возникла мысль, а нафиг бы они такие красивые нам сдались. Будем развивать одну страну, принимать к себе нормальных людей, а те щеневмерлые пускай загибаются, используя нефть, газ, да поддерживают гомиков и так далее, только быстрее вымрут.

– Признаться честно, меня тоже посещала такая мысль.

– Ну вот.

– Но, дай этой мысли развиться дальше. Они будут и дальше выкачивать из самой Земли и её природы всё что только смогут, загаживать её в том числе и горами мусора, то есть, до того как вымереть самим, они успеют угробить землю на которой будут жить, а вот этого как раз мы и не хотим допустить.

– Твоя правда, это я как-то упустил.

– Не прибедняйся, просто вырвался бы как-нибудь из круговерти своей работы, задумался поглубже, и сам бы до этого дошёл. Уж кого-кого, а тебя точно глупым назвать нельзя. Кстати, как решил назвать эту "вундервафлю"? – я указал пальцем на агрегат за бронеэкраном – Ни за что не поверю, что обойдёшься лишь техническим именованием "Плазмер".

– Ну, была одна идейка, мы хотели использовать слово "Гунгнир".