Текст книги "Ареал: Вычеркнутые из жизни. Государство в государстве. Умри красиво"

Автор книги: Сергей Тармашев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Под Сосногорском произошли первые серьёзные столкновения между Общаком и Городскими, делили один из районов произрастания «златовласки». По слухам, стрельба велась часа четыре, с обеих сторон имеются убитые и полно раненых. Кто одержал верх – непонятно, торговцы больше склоняются к мысли, что Городские. Все ожидают в ближайшее время повторных разборок, раз первые не выявили абсолютного победителя.

Экспедиция РАО в Нижний Одес, насчитывавшая почти сотню человек, из которых половина – вооружённая охрана, благополучно добралась на четырёх грузовиках к развалинам нефтепромысла и два дня сливала «Икс» в привезённые с собой бочки. Но вчера в полдень на них вышло две роты Зомби, и началась такая резня, что экспедиция еле ноги унесла. По дороге одна из машин вляпалась так, что кувыркнулась через остатки кабины, наполненные бочки разлетелись по округе, и теперь кому угодно понятно, в том районе стрельба будет греметь ещё долго. Как только Зомби уйдут, за бочками бросятся все, кому стрелять проще, чем цедить «Икс» по нефтяным пятнам. Говорят, что группировка Наёмников в последнее время набирает силу, и они-то уж точно двинут туда первыми, к тому же им ближе всего. РАО и Общак тоже не бросят столь лакомый кусок, это очевидно. Даже из Вольных кое-кто уже кучкуется, собираясь попытать счастья.

– Мы по-прежнему в розыске, – добавил Кварц. – Теперь уже все, кроме Раса. Белов сотоварищи, похоже, его всерьёз не восприняли в силу возраста. Награда за поимку всех остальных увеличена, но лидер у нас, как всегда, ты, Коля. Шестьсот тысяч долларов. Впрочем, учитывая стремительный рост цен на питьевую воду, продукты и патроны, думаю, это не предел.

– С трудом удерживаюсь от соблазна заработать на самом себе! – буркнул Медведь и погрозил хихикающему Расу огромным кулаком: – А ты скользкий и противный тип, оказывается! И здесь умудрился отвертеться! Тебя в детстве мама мылом, часом, не натирала перед тем, как на улицу выпускать?

– Я считаю это большой удачей, – вступился за паренька контрразведчик. – Этим необходимо воспользоваться в целях сбора агентурной информации. Пока Рас вне подозрений, он должен держать в тайне свою принадлежность к нашему отряду. Будет помогать мне проводить агентурные и разведывательные мероприятия.

– Я могу вернуться в РАО, если надо, – предложил молодой сталкер. – Обратно в Поисковый Отдел, им люди постоянно требуются, сейчас хороших сталкеров везде не хватает. Только мне там не нравится.

– Слишком рискованно. – Кварц отрицательно покачал головой. – Кто знает, как будут меняться со временем взгляды у людей Белова. Логичнее и эффективнее будет работать по легенде Неприсоединившегося. Их практически никак нельзя контролировать и тем более пересчитывать. Так что мы разработаем тебе простенькую легенду, согласно которой ты подался на вольные хлеба, ходишь по Зонам в поисках любого товара, ни в какой группировке не состоишь, словом, сам по себе. При этом, разумеется, абсолютно безвреден и неопасен.

– Неприки так Неприки, – согласился Рас. – Как скажете, я тут всех старожилов знаю много лет, никто перепроверять не станет.

– Какие еще «неприки»? – недовольно нахмурился Медведь. – Что за новая гадость?

– Ну, Неприки! Или Непры, так тоже говорят, – смутился молодой сталкер. – Вы что, не в курсе? Так Неприсоединившихся прозвали, чтобы покороче. Это уже давно! А то выговаривать устаешь, а «нейтралы» – это больше к нейтральным территориям относится, что вокруг Зелёной Зоны, где магазины стоят! Правда, некоторые говорят, что «непры» – это от фени, от «непруха», то есть невезение. Им и вправду не очень везёт, они же сами по себе, живут маленькими группками, вечно прячутся, чтоб под раздачу не попасть…

– Ликбез потом проведёшь, – оборвал его контрразведчик. – Есть ещё одна новость. Осколки метеорита сейчас РАО принимает по штуке баксов за каждый. Никто их не сдаёт, похоже, их действительно ни у кого нет, потому как не нужны ни для чего. Выкрасть что-либо у РАО невозможно, я там тщательно всё обошёл. Охраны полно, к стоянке не пускают уже с двухсот метров, но, самое главное, она посреди рабочего посёлка расположена, если начнётся стрельба, жертв будет огромное количество. Не говоря уже о том, что население встанет на сторону РАО, они очень рассчитывают на эти квартиры в Сателлите. Зато Рас отыскал того, кто, вероятно, не откажется отдать нам несколько осколков. – Он кивнул сталкеру: – Рассказывай!

– Мужик есть один, Кошель у него прозвище, – принялся объяснять Рас. – Он барыжил метами на чёрном рынке ещё чуть ли не до официального основания РАО. В момент катастрофы был в отъезде, в Питере, что ли, как раз торговал «Примус» какому-то богатому чудаку, что любит собирать всякие диковины, желательно понепонятнее и подороже. Кошель ещё рассказывал, как тот покупатель с гордостью показывал ему картину «Чёрный квадрат» Малевича, клялся, что один из трёх подлинников!

– Дурак зажравшийся, – поставил диагноз Айболит. – Таким вечно денег девать некуда. Только дебил может купить кусок холста с квадратом чёрной краски и всерьёз считать это шедевром. На таких идиотах хитропопые личности и зарабатывают. Лучше б психиатру хорошему заплатил. Глядишь, подлечили бы. А Кошель зачем сюда вернулся? Тоже жадность сгубила?

– Это точно, – фыркнул Рас. – Семья его вместе с ним уезжала, по культурной столице погулять. Так он за своим тайником вернулся, посчитал, что после катастрофы цена на меты взлетит!

– Вот она и взлетела, – невозмутимо изрёк Байкал. – Входной билет в Зону – вечное рабство.

– И что, он и семью от жадности Зависимыми сделал? – изумился Водяной. – Из-за денег?

– Нет, им повезло, – успокоил его Рас. – Дочка у него как раз простудилась, купались где-то в Финском заливе, за городом, там то ли продуло, то ли вода была холодная… В общем, в больницу попала, и жена с ней осталась. Кошель вернулся и заработал Зуд и Зависимость, всё как положено. В общем, она с ним развелась, как только вся эта буча из-за полтергейстов началась, теперь он здесь, с Вольными, торговлей промышляет. Хотел Перекупом заделаться, но для этого же надо всем группировкам бабла занести, так сказать, «за лицензию», и он решил схитрить. Собрал караван и повёл его в Ярегу, «Икс» с нефтяных танков сливать.

– Не мы одни такие хитрые? – усмехнулся Медведь. – И кто его там нахлобучил? Уголовники, Зомби или зверьё?

– Там всё сложно получилось, – фыркнул молодой сталкер. – Если верить рассказам тех, кто был в его караване, но успел сбежать. Пришли они к Яреге, добрались до нефтяных танков, начали их ковырять. А накануне, оказывается, тем же самым занимались бандюки какие-то, вроде как ничьи. Там рядом, в Нижнем Доманике, исправительная колония была, в её развалинах они и поселились. Какие-то не очень умные братки попались, – пожал плечами Рас, – я там был через месяц после катастрофы. Радиация повсюду и одни руины. Чего их там привлекло, понятия не имею! Короче, за день до появления Кошеля на бандюков напал мутировавший медведь! Сожрал и покалечил половину, другая бегала от него до ночи по всей Зелёной! Утром они собрались вместе, злые и психованные, а тут какой-то караван на их месте нефть сливает!

– И несправедливо обделённые жертвы произвола российской судебной системы восстановили статус-кво? – предположил майор. – Путём принуждения к миру подлых конкурентов?

– Ага! – подтвердил Рас. – Именно так! В общем, кого-то убили, кто-то сбежал, а Кошель попал в плен. Уголовники как узнали, что он барыга, так не просто отобрали всё, что было при караване, но ещё и посадили его в подвал. Остальных, кого схватили, отпустили, чтоб они рассказали родственникам Кошеля о том, что его в заложниках держат. И принесли выкуп, иначе ему крышка. Срок – до второго Выброса.

– Забавно! – весело осклабился Медведь. – А родственников у этого Кошеля, как я понимаю, уже нет. И выкуп вносить некому. Сам он, естественно, боится сказать, где зарыл миллион золотых зимбабвийских тугриков, так как понимает, что уголовнички его немедленно порешат, едва узнают.

– Что-то вроде того, – кивнул молодой сталкер. – Сам Кошель клянётся, что денег у него нет, якобы всё в караван вложил и семье на Большую Землю отослал. Это он, конечно, врёт. Тут каждого второго семья бросила из-за Зависимости, но что-то потока денег на Большую Землю никто не наблюдает. Скорее, денег у него действительно нет.

– Врёт или не врёт – нам без разницы. – Майор коротко махнул рукой. – Чем конкретно он интересен? Вы ведь не просто так про него рассказываете? – Он с подозрением посмотрел на Кварца.

– У него есть осколки! – заявил Рас. – У нас с Кошелем общий знакомый имеется. От него я всё это и узнал, он с Кошелем в том караване был и к бандюкам в плен попал. Они его в числе других пленных отпустили за выкупом. Так вот, мужик этот Кошеля похоронил уже, говорит, нет там никаких денег. Кошель сам ему плакался, что всё потратил на какую-то бабу, есть у него какая-то в борделе у Вольных. Остальное вложил в караван. Говорит, нечем выкуп за себя платить, в тайнике лишь осколки метеорита остались, да и то лишь потому, что не нужны никому. А скидывать их за бесценок Кошель не хотел, думал, вдруг когда-нибудь на них спрос вернётся!

– И сколько у него осколков? – поинтересовался Медведь. – Ради чего хоть сыр-бор?

– Не знаю, – пожал плечами сталкер. – Это всё, что удалось выяснить.

– Угу, обнадеживающие подробности, – хмыкнул здоровяк. – А уголовников в Яреге сколько?

– Говорят, человек двадцать осталось после медвежьего кормления-то, – ответил Рас. – Раньше больше было раза в два-три. Они даже называли себя какой-то там бригадой, а теперь народ за глаза посмеивается над ними, мол, крутая бригада «Медвежий корм», банда «Лакомка» и всё такое.

– Предлагаю предпринять попытку освободить этого Кошеля, – снова вмешался в разговор Кварц. – И за это взять с него плату осколками, а впоследствии использовать его как источник агентурной информации. Думаю, он возражать не станет. Только заняться этим стоит как можно скорее, слухи про то, что эта самая «Лакомка» понесла серьёзные потери, распространяются быстро. Всем известно, что в Яреге ещё осталась нефть, наверняка кто-нибудь из серьёзных ОПГ направит туда боевиков.

– Это точно, – согласился здоровяк. – После Выброса там на какое-то время станет очень даже многолюдно. Рас, сколько нам идти до Яреги? По прямой, насколько я помню, отсюда километров пятнадцать будет.

– Напрямик не пройти, – покачал головой молодой сталкер. – Радиоактивных очагов много и три завала из бурелома, всё в Паутине, лучше не соваться. Самым коротким обходным путём километров двадцать пять, может, чуть меньше. За пять часов дойдём, если торопиться.

– Косолапый-то оттуда ушёл? – поинтересовался майор. – А то заявимся сейчас, как к козлу капуста… вот смеху-то будет.

– Я думаю, завтра его точно не будет, – уверенно ответил Рас. – Скоро Выброс, и ему надо место искать, где спрятаться. Он же здоровый какой! Так просто в ямку не заляжешь. Тут придётся или в прежнюю берлогу возвращаться, или новую рыть. Медведи Выброс не любят и предпочитают впадать в спячку за день-другой, чтобы проспать все неприятные ощущения, да и просыпаются они не сразу. В общем, занят он должен быть уже завтра, не до Яреги ему будет!

– Тогда надо прямо сейчас выходить! – неожиданно заявил Айболит. – И побыстрее!

– Почему сейчас?! – удивился Базальт, – чего так сразу, без подготовки? Хотя бы вечером!

– Нельзя! – сурово нахмурился санинструктор. – Вдруг Николай завтра тоже в спячку заляжет? Что делать будем тогда? – Народ дружно заржал.

– Придушу, – ласково пообещал здоровяк, демонстрируя Айболиту огромный кулак. – Изуродую, как бог черепаху! – Впрочем, данное заявление эффекта не возымело, и гогот продолжался ещё добрых секунд тридцать.

* * *

Часовой бандитов опустил бинокль и отвернулся, возвращаясь к партии в нарды. Его подельник швырнул игральные кости, и оба заспорили, обсуждая бросок.

– Да ты, в натуре, подкручиваешь! – возмущался первый. – Третий раз подряд куши выпадают!

– Да ну на хрен, чё за базар?! – отбивался второй. – Мне масть прёт! Я по жизни фартовый! – заявил он и ничком свалился наземь. Снайперская пуля, выпущенная из ВСС, с тихим глухим стуком пробила ему голову, забрызгивая кровью игральную доску. Его соперник по игре подскочил с камня, заменяющего стул, но закричать не успел. Вторая пуля ударила бандиту в грудь, выбивая воздух из лёгких, и швырнула его на землю. Уголовник захрипел, пытаясь подняться, и тут же обмяк, получив в сердце шестнадцать грамм металла.

– Чисто! – доложил Байкал, переводя прицел с поста часовых на вход в подъезд разрушенного здания. – Около подъезда никого не вижу.

– Давай кумулятивным, – кивнул Медведь Капкану, сжимающему в руках гранатомёт. – С ТБГшкой пока повременим, кто их поймёт, где они заложника держат.

Капкан зарядил кумулятивный выстрел в РПГ-7, аккуратно положил трубу гранатомёта на плечо и чуть отшагнул, выходя из-за густого кустарника. Гранатомёт оглушительно громыхнул, производя выстрел, и реактивная граната поплыла точно в створ подъезда. Влетев в чёрный провал входа, она исчезла внутри, тут же сменившись пыльным облаком взрыва. Из развалин брызнули фонтаны каменного крошева, и спустя полсекунды до залёгшего ОСОПа донёсся грохот.

– А я молодец! – похвалил себя Капкан. – Но оптику на граник все-таки надо поставить. – Он посмотрел на УИП, сверяясь с местностью, и быстро сменил позицию, сместившись на несколько метров. Оказавшись за деревом, боец принялся перезаряжать гранатомёт.

– Вижу движение! – зашипел в эфире голос Байкала. – От подъезда влево тридцать! Трое с оружием, бегут на вас.

– Пропусти их, – приказал Медведь, переводя бинокль влево от оседающего облака пыли. В тридцати метрах от входа три бандита с автоматами наперевес, выскочив из развалин следующего строения, остановились, пытаясь понять, что происходит.

– Шорох, Айболит, это ваши клиенты, – коротко бросил в эфир здоровяк. – Работайте!

Две «Грозы-4», снабжённые приборами бесшумной стрельбы, защёлкали подвижными частями автоматики, производя неслышные выстрелы. Двое уголовников рухнули, так и не успев сообразить, что их убило, третий судорожно завертел головой, рассчитывая увидеть врага.

– Атас, братва! – заорал он, от бедра поливая свинцом всё вокруг. – Шухер!!!

Сразу две бесшумные очереди пробили ему грудь, и бандита отшвырнуло в траву. Из только что взорванного подъезда начали выскакивать ошеломлённые люди с оружием, озираясь по сторонам и громко перекрикиваясь друг с другом.

– Капкан, ещё одну! – скомандовал майор. – И сразу уходи оттуда в мою сторону.

Гранатомётчик высунулся из-за дерева и выпустил по развалившемуся входу в руины вторую гранату. Взрыв разметал по сторонам пару бандитов, оказавшихся у самого подъезда, и засыпал осколками остальных, вновь поднимая в воздух облако пыли и крошева. Капкан пригнулся и торопливым бегом скрылся в кустах, стараясь побыстрее покинуть прежнюю огневую позицию.

– Вижу падлу! – заорали из окружающих подъезд руин. – В кустах он, чёрт грёбаный, около ржавого фонарного столба!

Развалины расцвели вспышками выстрелов, и пули принялись рвать в клочья ветви и листья кустарника, из которого пять секунд назад ушёл Капкан. Пока уголовники увлечённо расстреливали покрытые жёлтой пылью деревья, «Винторез» Байкала, расположившегося на замаскированной позиции на фланге у бандитов, методично сокращал поголовье зэков.

– Минус один, – невозмутимый голос снайпера потрескивал эфирными помехами. – Минус два. – Последовала трёхсекундная пауза. – Минус три. – И спустя ещё несколько секунд: – Минус четыре. Медведь – Байкалу!

– На связи! – откликнулся майор, снимая с предохранителя стоящий на сошках «Печенег».

– Остальных не видно или видно плохо, – доложил снайпер. – Дальше работать слишком долго.

– Принял тебя, – ответил здоровяк и тут же добавил: – Базальт, цели видишь?

– Далековато, – откликнулся пулемётчик. – Прицельно не поработаешь, но привлечь внимание дистанции хватит. Начинать?

– Начинай! – подтвердил Медведь. – Байкал, Капкан, на вас подъезд! Рас – наблюдение! Смотри внимательно, чтоб мы случайно этого Кошеля не вдолбили, мало ли, вдруг выползет откуда-нибудь. Остальным – приготовиться!

Пулемёт Базальта дал длинную очередь, и пули зацокали по развалинам, выбивая из искорёженных обломков фонтанчики кирпичного крошева. Бандиты залегли, опасаясь подставить головы под пули, и некоторое время пулемёт беспорядочно осыпал свинцом руины.

– Вон он! – заорали со стороны взорванного подъезда. – Сзади! За ангаром, падла, зашкерился! Вали его!

Уголовники поспешно переползали между нагромождениями разрушенных домов, пытаясь укрыться от обнаружившегося в тылу пулемёта и занять удобные для стрельбы позиции.

– Куда прёшь, в натуре?! – кричал кто-то. – Ты чё, баклан, попутал?! Там Грава! Справа давай!

– Тут Студень везде! – истерично отвечали ему. – Косой вляпался! Братва, у кого «Филин»?

– Падай, мля, где стоишь!!! Какой «Филин», маслины повсюду шерстят! Замочат на хрен!

Наконец пулемёт Базальта замолчал, и один из бандитов высунулся из щели в куче изломанных перекрытий со снайперской винтовкой в руках.

– Базальт, у одного из наших друзей СВД, – вышел в эфир Медведь, – пытается тебя снять. Не высовывайся, ты свою задачу выполнил.

– Понял, – ответил пулемётчик, скрываясь за заранее уложенным мешком, туго набитым землёй.

– Вижу гниду! – визгливо заявил уголовник со снайперской винтовкой. – Волыну свою перезаряжает! Ща завалю падлу!

Он выстрелил, затем ещё и ещё. Поняв, что не попадает, бандит попытался прицелиться тщательнее и произвёл ещё несколько выстрелов, после чего принялся суетливо менять магазин, одновременно пытаясь следить за пулемётной позицией.

– Базальт, ты как там? – поинтересовался Медведь, разглядывая в бинокль азартно переводящего патроны уголовника.

– Нормально, – спокойно ответил пулемётчик. – Он даже в мешок не попал. Свиста пуль тоже не слышу. Этот гражданский дятел с СВД – он точно в меня стреляет? Может, тут ещё кто-то есть?

– В тебя, в тебя, – заверил его Байкал. – Между вами дистанция шестьсот пятьдесят метров. Что такое поправки на дальность, влажность, скорость ветра, деривацию и так далее, он даже во сне не видел. Не удивлюсь, если он вообще оптику не пристреливал с тех пор, как винтовку эту подобрал неизвестно где… Эх… – снайпер недовольно вздохнул, – понахватают всякие колхозники грязными клешнями благородного оружия и оскорбляют его своим смрадным дыханием… Руки бы поотрывал!

– Кирпич, ну чё, завалил его? – раздалось из затихших развалин.

– У него там мешок с песком! – оправдывался бандит с СВД. – Шкерится за ним, сука! Братва! Давай к нему! Я прикрою! Если башку высунет, завалю гада! – Он вновь выстрелил.

Поначалу смелых не нашлось, но, начав совещаться, бандиты обнаружили, что понесли потери, приняв убитых Байкалом подельников за жертвы пулемётного огня. После этого они быстро пришли к выводу, что если не замочить пулемётчика, он может перестрелять их всех. Наказав Кирпичу «жёстко пасти гниду», уголовники принялись выползать из развалин и разбились на две группы. Одна, тщательно пригибаясь, побежала в сторону бывшей позиции гранатомётчика, другая рванула к оборудованному у разрушенных ангаров пулемётному гнезду.

– Две компании по шесть штук. У лидеров табунов УИПы. – Медведь перевёл бинокль на первую группу. – Двигаются довольно быстро. Если Раздиратель между кустами заметят, то начнут обходить и скроются из виду в зелёнке. Капкан, займись проводником, пусть немного поплутают. Байкал, что у вас?

– Всё тихо, – ответил снайпер. – Возле подъезда чисто, в развалинах движения не наблюдаю.

«Гроза» Капкана тихо затрещала, выплёвывая короткую очередь, и лидер первой группы с ходу вломился в кусты, повисая на упругих ветвях. Его подельники засуетились, попадали в траву и открыли огонь во всё подряд. Вторая группа, услышав стрельбу позади, в нерешительности остановилась, но, повинуясь окрику своего лидера, продолжила бег.

– Шорох, Айболит! – Майор быстро просчитал расстояние до приближающихся к пулемётному гнезду уголовников. – Как только закончим с этими, уходим на запасные позиции и переключаемся на вторую группу! Остальным работать по готовности! Капкан, осторожнее там, на УИП смотреть не забывай!

В подтверждение его слов один из боевиков первой группы вскочил на корточки и, стремясь быстрее покинуть открытое место, метнулся в обход куста, на котором повис убитый подельник. На третьем шаге его словно всосало в пустоту, и тело бандита лопнуло, мгновенно превращаясь в облако кровавой каши. Образовавшееся месиво быстро растаяло в воздухе, словно мираж в пустыне, оставив от жертвы лишь небольшую кучку окровавленных тряпичных лоскутков. Остальные уголовники загалдели, кто-то схватил труп своего лидера за ноги, выдернул из куста и принялся торопливо снимать с руки убитого УИП. Тем временем вторая группа зэков поравнялась с позицией Медведя, и майор отдал команду:

– Огонь! – Его «Печенег» дал длинную очередь, срезая бегущих, и немедленно перешёл на стрельбу короткими очередями. Прикрывающие его с флангов бойцы быстро завершили уничтожение противника, и Медведь вновь поднял бинокль, высматривая Капкана. В этот момент перед залёгшими возле трупа боевиками разорвалась граната, раздались крики, и стрельба во всё подряд возобновилась.

– Капкан – Медведю! – вышел в эфир майор. – Я тебя не вижу! Зачем демаскировал себя?

– На связи! – отозвался тот. – Лежали уж больно удобно. Бегу по кустам, выхожу на вас! Байкал, ты сейчас должен меня увидеть, смотри, не пристрели ненароком!

– Так это ты… – разочарованно протянул снайпер, – а я уже обрадовался, думал, бежит какой-то паразит окаянный. Капкан, а вдруг это не ты?! Надо проверить, а то живым уйдёт!

– Спасибо, – вздохнул Капкан, – я знал, что на тебя можно положиться. Мне сказать «Ай», если будет больно?

– Отставить разговоры во время операции! – грозно оборвал их Медведь. – Не рано веселитесь? Байкал, видишь их?

– Вижу хорошо, – ответил снайпер. – После гранаты один двухсотый, двое трёхсотые точно. Крайний пытается использовать их вместо бруствера, в данный момент перезаряжается.

– А где тот дебил с СВД? – уточнил майор.

– У него недосыл произошёл, так он начал затвор камнем добивать… – глубокомысленно изрёк Байкал. – Не выдержал я, сердце кровью обливалось…[6]6
  Нарушение в работе автоматики: после выстрела и экстракции гильзы следующий патрон не полностью входит в патронник, что не даёт возможности продолжать ведение огня; в случае СВД одна из причин подобного – износ либо плохой уход за оружием.


[Закрыть]

– Понятно, – хмыкнул Медведь. – Того, что ранеными прикрывается, убирай. Остальных принимаем.

Залёгший за истекающими кровью подельниками зэк дернулся и уткнулся лицом в землю. Вторая пуля слегка шевельнула его тело, исключая возможность выжить, и здоровяк продолжил:

– Рас, что у тебя с подъездом? – Он посмотрел в сторону входа в бандитское логово.

– Тишина, – откликнулся молодой сталкер. – Если кто внутри и есть, то вылезать оттуда он не собирается.

– Базальт, пригляди за тылами, мы выходим, – приказал майор, и его группа покинула устроенные в кустах огневые позиции.

Бойцы рассыпались широким полукольцом и осторожно приблизились к раненым уголовникам, держа слабо шевелящихся врагов на прицеле. Подобравшись к зэкам на десяток метров, Медведь громко заявил:

– Я – майор Медведь, Отряд Специальных Операций! Вы задержаны по подозрению в грубом нарушении правил личной гигиены! Отбросить оружие в сторону, перевернуться на спину и поднять руки вверх! Даю десять секунд! – Здоровяк нарочито громко лязгнул пулемётом о бронепластины «Эмки». – Позже вы можете обжаловать наши действия в Страсбургском суде!

Бандиты неловко оттолкнули от себя автоматы, с трудом перевернулись на спины и протянули вверх вымазанные в крови руки. Как вскоре выяснилось, их сильно посекло осколками от Капкановской гранаты и идти пешком они не могли. Увидев перед собой вооружённый до зубов спецназ во главе со зловеще-огромным двухметровым гигантом, зэки, пытаясь выторговать себе жизнь, сами предложили показать, где находится тайник их бригады и место содержания заложника. Полчаса Айболит, костеря уголовников на чём свет стоит, оказывал им первую помощь, извлекая вошедшие под кожу осколки и перевязывая раны, после чего разрешил одному из них двигаться.

– Медведь, вот этого бери. – Санинструктор кивнул на бандита, которому завязывал четвёртую по счёту повязку. – Ходить сможет. А второго шевелить нельзя, осколок глубоко вошёл. Оперировать надо, иначе сепсис разовьётся через пару часов. – Он обернулся к лежачему зэку: – К врачу тебе надо, рожа уголовная! Осколок извлекать, да поскорее, иначе помрёшь.

Уголовник полубезумно осклабился и издал хриплый смешок:

– Где ж я лепилу посреди Зоны надыбаю? Я даже ползти не могу, – он истерично хохотнул, – по ходу, отбегался я, в натуре!

– А что приятель твой? – нахмурился санинструктор. – Пусть за помощью сходит, я тебе пока антибиотики введу.

– Этот сходит, – зэк попытался издевательски хохотнуть, но боль не позволила ему это сделать. – Свалит моментом, если вы не шлёпнете, и оглянуться обломается. – Он снова захрипел от боли: – Ты вот что, легавый, добей меня! От тебя не убудет, а я тебе с того света, в натуре, спасибо скажу.

– Долго думал? – поинтересовался у бандита Айболит. – Или в детстве где в кино видел и запомнил? Хорошая память у тебя, видать.

– Не ломайся, как красючка непаханая, – ощерился уголовник. – Или тебе впадлу зэка завалить? Не понти, не хочу местных тварей собой кормить! Добей!

Санинструктор устало вздохнул, болезненно потёр глаза и вышел в эфир.

– Медведь – Айболиту! – Он посмотрел на УИП, сверяясь с хронометром. – Медведь – Айболиту!

– На связи! – ответил майор. – Мы возвращаемся, заложника нашли, тайник взяли.

Через пять минут Медведь вылез из бандитского подъезда. За ним появился человек в изодранном и донельзя грязном охотничьем камуфляже, потом перебинтованный уголовник, следом показались Шорох с Капканом. Базальта и Байкала майор с позиций не снимал из соображений безопасности, Кварца и Раса, как разведчиков, регулярно посещающих поселения в Зелёной Зоне, светить тем более не было смысла. К тому же чем меньше людей догадывается об истинной численности Спецотряда, тем лучше. У страха глаза велики, как говорится.

– Больше тут делать нечего. – Медведь подошёл к Айболиту. – Уходим, пока светло. К вечеру Паутина покажется, и все, кому делать нечего, по Зонам забегают. Не хотелось бы сталкиваться лишний раз.

– Надо остаться ещё на час, – ошарашил его санинструктор, указывая на лежащего бандита. – Я прооперирую его здесь. Иначе умрёт. Помощи ему ждать неоткуда. Подельник его до врача не дотащит, и до Выброса сюда никто не придёт. – Айболит твёрдо посмотрел в глаза майору. – За час управлюсь, может, быстрее. Отнесите его внутрь, и пусть кто-нибудь один мне ассистирует. А вы пока сходите, вон, немного нефти слейте, что ли… У бандюков канистры наверняка есть.

– Лепила, ты, в натуре, расчувствовался, что ли? – зашёлся в нервном не то смехе, не то кашле зэк. – Легавый собрался зэка зашивать! Добрейшей души фраерок! А-а-а! Сука! Больно!

– Пасть заткни, – Медведь, наступив ногой зэку на простреленное предплечье, флегматично изучал полученный эффект, – а то воняет сильно. Команду «Голос!» я тебе не давал, ещё раз заблеешь, я тебя сам вылечу. Пришью твой язык к твоей же тупой башке, и в таком виде будешь шакалью стаю дожидаться. Говорят, они первым делом язык выгрызают, лакомство это для них, вот и выяснишь, врут или правда!

Уголовник захрипел от ненависти сквозь стиснутые зубы, но испытывать судьбу не стал. Майор убрал ногу и негромко сказал Айболиту:

– Ты понимаешь, что, как только мы уйдём, его приятель его же и прирежет? Просто ради глотка воды или единственного шприц-тюбика с лекарством. – Медведь посмотрел саниструктору в глаза: – Стоит ли оно того? Сегодня пятый день, Выброс может начаться послезавтра, а может, – он скосил глаза на хронометр УИПа, – уже через семь-восемь часов. И чем быстрее мы вернёмся на базу, тем спокойнее.

– Я врач, Коля. – Айболит выдержал его взгляд. – Я не могу бросить человека умирать, зная, что в силах его спасти. Иначе грош мне цена. Бросил одного – бросишь и второго. Лучше не начинать, иначе в зеркало потом смотреть будет слишком стыдно. Я управлюсь за час, – повторил санинструктор. – А вода ему не нужна, пить всё равно нельзя будет. Флягу прямо под него положу, кто будет переворачивать полумёртвого? Оклемается – напьётся. И шприцов оставлять не буду, всё, что надо, уколю перед уходом. Мне лишь нужен один ассистент. И всё.

Несколько секунд Медведь молча смотрел на него, после чего коротко кивнул:

– Будь по-твоему. Капкан тебе поможет. – Он присел перед раненым зэком и снял с его пояса измятую солдатскую флягу. – Пустая? – Майор несильно встряхнул её, убеждаясь в отсутствии воды, и негромко сказал уголовнику: – Подельник твой переворачивать тебя, конечно же, не будет, – на твои раны ему плевать. Поэтому флягу я наполню и зарою, туда же положу нож. Тебя после операции положим задницей прямо на это место, как полегчает, раскопаешь. Думаю, к тому времени кореш твой будет уже далеко. Это всё, что я для тебя сделаю, остальное – в руках Айболита. Когда-нибудь ты всё равно попадёшь в ад, так вот, предупреди дьявола, чтоб даже не думал о том, что есть на свете такой военный врач, радиопозывной Айболит. Иначе я сам к нему спущусь, выпущу кишки и на рога намотаю. Мучиться будет долго.

Медведь вернулся к ожидающим его бойцам, отправил Капкана к Айболиту, поручил Шороху заставить легкораненого зэка искать пустые канистры, после чего скрылся в разбитом подъезде, помахивая пустой флягой. Вернувшись в логово уголовников, он перелил воду из своей фляги в бандитскую и отыскал в бетонном полу подходящий по размерам пролом. Майор положил туда флягу и трофейный нож и несколькими шоркающими движениями обрезиненного ботинка засыпал ямку строительным мусором. Швырнув поверх пола один из прожжённых ободранных матрасов, он вышел на улицу и поискал взглядом Айболита. Тот вдвоём с Капканом готовил тяжелораненого бандита к переноске.

– Место для операции я подготовил. – Здоровяк подошёл к санинструктору. – Как договаривались. Постарайся не задерживаться, скоро начнёт темнеть, а нам ещё за вознаграждением топать!

Айболит уложился в пятьдесят минут. За это время удалось отыскать и наполнить «Иксом» восемь канистр, и в данный момент Медведь с Шорохом заканчивали увязывать их в коромысла попарно. На сидящего рядом Кошеля навесили целый ворох трофейного оружия, второго бандита привязали верёвкой к измятому уличному фонарю. Айболит и Капкан вышли из разбитого подъезда, санинструктор кивнул Медведю, окинул взглядом приготовленные к переноске коромысла и молча полез впрягаться в одно из них. Уравновесив на плечах поклажу, он выпрямился и посмотрел на привязанного к столбу зэка.