Текст книги "Воспоминания (СИ)"
Автор книги: Сергей Свалов
Жанр:
Рассказ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
На балконе стоял маленький деревянный столик, несколько ящиков и большая скамейка. Рая сидела на скамье и смотрела в окно.
*** Виталик ***
– Слушай, вот так же сидели с подругой на балконе дома у брата на площади1 , у него еще квартира была в доме, где сберкасса2, ну в общем там сидели и ели апельсины. А знаешь откуда апельсины были?
– Откуда? – спросил я.
– Витька привез, который Валькин муж.
– А у него откуда?
– А он таксистом был. А тогда таксисты много чего умели. Ну он сказал, что апельсины для нас сменял на бутылку водки.
– А бутылка откуда?
– А он её тоже сменял.
– Вот жук!
– Ну короче сидим мы такие с подружкой на балконе у брата, едим апельсины, вино пьем.
– Еще и вино?
– Ну конечно, белое. Брату как раз с Прибалтики привезли. У нас там бокалы были, простенькие, не то, что сейчас, бутылка белого сухого и апельсины. Сидим мы, пьем вино и апельсины чистим. А внизу Виталик.
– Какой Виталик?
– Да ухаживал тогда за мной. Стоит такой там, под Лениным3 с цветами и ждет.
– Тебя?
– Ага
– А ты?
– Да он занудный был. Противный. Я и не пошла.
– Кинула мальчика.
– Ну конечно, занудный, противный, потом уехал вроде бы в Одессу, устроился агрономом работать. Меня еще с собой звал. Потом вот чуть ли не на следующий день и уехал ведь.
– А ты?
– Не ну вот представь я бы с ним поехала? Да и вообще... Сидели мы у брата на балконе, пили белое сухое и ели апельсины. Ну куда я пойду, а? Ты что, шутишь?..
*** Самогонка ***
– Кстати же мама самогонку делала. А тогда нельзя было. Нет, ну вот мы с тобой говорили про вино, а мама аж самогонку делала. И ты представь – председатель колхоза?! Самогон!? Как так-то?
– И правда делала?
– Ну конечно. Все в деревне делали. Вот помню, брат из армии возвращался, была такая традиция, самогон всей деревне проставить. Мама подготовилась, собрала все. И ночью... – Рая задумчиво посмотрела в окно.
– Ночью?
– Конечно. Когда ж еще? Днем то она работает и вообще люди ходят, мало ли. Правда все знали, что если ночью окна закрыты и дым из трубы идет, то там самогонку гонят. Ну она меня спать выгнала, а сама пошла работать. Но, мне же ин-те-рес-но! Ну, я проснулась. Вышла на кухню. Вижу там пробирки какие-то, трубки, булькает что-то. И мама пробует какую-то жидкость и иногда поджигает с этой штукой ложечку. И она горит! Не, ты ж знаешь, как горит самогонка?
– Синим?
– Конечно! Смотрю, как она горит синим пламенем, лицо мамы освещает. Жутко и классно так! В общем я ее попробовала.
– Самогонку?
– Угу.
– Долго плевалась?
– Да что уж, поплевалась и спать пошла. Гадость та еще.
– А брата встретили?
– Конечно! Как положено гуляла вся деревня. – Рая удивляется. И сразу понятно – сделали все, чтобы поддержать традиции. Тут прибежал трехлетний внук, радостно залез на скамейку, полазил по всем, попрыгал, посмотрел с нами в окно. Потом попросил шоколадку. Рая со вздохом поднялась, дошла до стола на кухне, отломила кусочек.
– На.
– Спасибо! – крикнул внук и убежал в соседнюю комнату.
*** Ириски ***
– Эх. Шоколадки. Конфетки. Мы то кроме ирисок ничего не видели. Вот идешь так со школы... Не ну ты представь, в Заварзино тогда жили. Идешь со школы, а далеко, километра четыре. Или больше? Ну идешь, устала уже, настроение плохое и тут вдруг сворачиваешь на нашу улицу и тут на всю улицу запах. Ирисок! Я домой прямо побежала. И чем ближе к дому, тем сильнее пахнет. Классный такой запах, густой, сильный. И думаю – почему так конфетами то пахнет?! И классно же! И забегаю во двор...
Она замолчала и долила чай в стакан.
– Ну?..
– Ну... Вот тебе и ну. Мама на огороде бутыль с бражкой откопала. Открыла. Ну а сахара не было – она туда еще тогда ирисок сыпанула...
Помолчали.
*** Лось ***
– Слушай, а хорошо сейчас в школу ходить. Быстро. Да и вообще – город же. Мы вот уже, когда в Северске жили, то я в школу через лес ходила. Идем с подружкой вместе по тропинке утром, темно и страшно, лес вокруг.
– А в какую школу ходили?
– В семьдесят восьмую.
– Там же и сейчас лес, если идти с Сосновки4.
– Ой, какой там лес, ну что ты. Вот тогда мы шли – лес был, а сейчас... Нет ты прикинь – две девки идут по тропинке, а из кустов на них лось. Здоровый такой. И жует что-то. Вот мы орали то пока бежали.
– Быстро бежали то?
– Ну тебя.
– А в школу успели?
– Не успели и заметить, как добежали.
– А не...
– Нет! Молчи уж! Тем более, тут дети...
Посмеялись, я приоткрыл окошко.
*** Полы ***
– Жили то в бараке, ну ты помнишь, я говорила.
– Да.
– Там нас пятнадцать семей жило, в одном бараке на Сосновке.
– И?..
– Полы то кто мыл?
– Кто?
– Как кто? Я. Мама говорила, сегодня наша очередь, и я после школы, весь коридор... Думаешь, швабра была? Нет, все руками. Зато жили дружно.
– А как?
– А без замков. Двери в бараке обычно не закрывались, можно было зайти куда угодно. Да и брать то у нас было нечего, ты пойми – воров не было вообще, дружно жили. Сейчас бы так...
– Ты вот знаешь людей в своем подъезде?
– Пока не всех.
– Пока?
– Пока. Вон мы в прошлом доме ТСЖ сделали, и тут сможем.
*** Сало ***
Она помолчала и посмотрела в окно.
– Я ж сало купила вам. И котлеты сделала. Вы сало будете?
– Дашь попробовать?
– Конечно. Я вот в магазине купила, а ты представь – мама сама солила. Но там... Она знала, что брать, где брать... Тоже вот как-то не рассказала.
– Вкусно?
– Конечно! Она как-то вот потом колдовала и оп – есть сало. И много. Вкусно...
– Сало, эх сало, а хочешь я тебе бекон пожарю?
– А давай.
*** Бекон по-нашему ***
А просто кстати: сковородка, немножко масла, бекон кидаешь на плиту и немножко обжариваешь. По желанию можно яйцо.
Сейчас я не заморачивался, дожарил все, что было, порезал.
– Пжалте. – и подал вилочку
– О, спасибо! – она наколола кусочек и отправила в рот. – Шашлычка бы...
– О да... А, помнишь?
– Конечно!
*** Маринад ***
Мы ссорились за шашлык. Не сильно, но все же. Ей кто-то рассказал про шашлык в водке. Ну и раз попробовали в гараже. Второй. И привкус был – фу... Дикий и резкий. Не знаю, как ее подруга одолела, но я потом возмутился и сделал шашлык в пиве.
Наивный.
Мясо в пиве же хорошо в духовке выходит, вдруг и тут получится.
В общем замариновал мясо в подсолнечном мясе и в специях, и вот не знаю в чем мясо папа мариновал, когда мы на озеро ездили, но тут – получилось. Ну а в гараже у нас и мангал был и шампуры, и дрова я подтаскивал.
Продали потом конечно все...
*** Озера ***
– А помнишь с папой на озеро ездили, – спросила она мечтательно.
– Конечно!
– Один раз так вообще...
– А я перебью, ты про шашлык?
– Да!
– Там дождь прошел, пока папа готовил, прям на костер и на мясо.
– Да-да...
Солнце прогревало балкон и Рая мечтательно смотрела в окно.
– Эх, дети, дети, а вы котлеты то будете?
– Будем, спасибо большое.
– А я для вас то приготовила уже.
*** Сковородка ***
– Знаешь, мама же с войны сковороду держала.
– Какую?
– Чугунную! Здоровую. И нас к ней не пускала особо. Я, когда в Прибалтику ездила, то думала взять не взять – не решилась. Сковорода классная. А у меня плита плохая.
– Ну и что?
– А вдруг сожгу? Не взяла. Да и плитка у меня маленькая была, Лысьва, помнишь же? Куда ставить то сковородку аж на двадцать восемь сантиметров? А потом мама умерла. Жалею... Надо было взять. Тем более мама умела следить за ней, могла б и научить.
– А ты?
Рая молчала.
– А дура. Не училась. Например, вот мама медовуху ставила регулярно. А я так и стала, все некогда, некогда, а потом и все уже.
– А для чего она ставила?
*** Дед и кружка ***
– Да как же. Дед с войны пришел и пил сильно. Ходил туда-сюда. А тут все свое и, главное – хорошее. Мама ему бутыль откроет, он и доволен. Возьмет свою кружку алюминиевую, там еще его имя, Митя, было нацарапано гвоздем, черпанет, выпьет тут же, потом еще раз зачерпнет и идет работать.
– А что, пил?
– Пил, да там все пили. Зато тут пусть и пьет, но вроде дома и все в порядке. Да и медовуха хороша была. Мама ж пасеку держала.
– А сложно?
– Да умеючи то... Ну в общем дед напьется и идет работать.
– Что делал?
– Баню крыл.
– Крыл?
– Ну землей, дерном.
*** Ванька ***
– А... Крыша такая, да?
– Ты ж понимаешь, что дерн с травой был?
– И...
– Ну короче там же у нас еще козел был, – смеется, – Ванькой звали. Хитрый был и пакостный, его еще девчонки научили плеваться. Кто-то если придет крикнет – Ванька дурак! – так козел выбежит и давай плеваться.
*** Черт ***
Я сходил проверил Лешку – внук расселся на диване с соком и смотрел мультик.
– Там все хорошо.
– Помнишь я говорила, что дед баню крыл?
– Да.
– Ну и вот, он кружку нальет, потом вторую и на баню. А тут как-то работал, работал и ушел. Лестницу оставил. Ну, обычную. А по лестнице Ванька, тот который козел, на крышу залазит. Там хорошо, травка уж проросла. Щиплет себе. Козлы вообще лазить любили, – тут вдруг за окном что-то металлически громыхнуло, я выглянул и закрыл окно. Мусорка приехала.
– Ванька однажды залез на баню, а девчонки лестницу унесли. Он то и не сразу понял. Высота там метра два – вроде и мало, а для козла поди высоко. Стемнело. Мы все дома за столом, девки едят и ржут. Ванька орет. Ну а дед вдруг подходит к окну и так – Клавк, а что там за черт на бане? Она ему – какой черт? И тут началось представление, девки ржут, мама делает вид, что ничего не видит. Дед дивится. Мама ему – допился ты Митька, все черти ему мерещатся. Нет ну ты представь козла ночью?
Она смотрит на меня, я молчу.
– Представил? Ночь, темнота, только еле видно, как на бане ходит кто то с рогами и бородой трясет. Жуть как страшно.
– А дед то что?
– А пятнадцать лет не пил потом.
– Запил снова?
– Ага. Я просто потом к ним уже в Прибалтику приехала, сидели так же все вместе ужинали и мама вдруг – Мить, а помнишь, как мы над тобой пошутили?
– Прямо все рассказала?
– Да.
– Он ее там не проклял?
– Да не... Встал, плюнул. Сказал, что пятнадцать лет зря потратил и ушел. Потом нажрался гад.
– А потом?
– Да нормально жили, помер вон в девяносто два вроде, с моста упал и ногу сломал.
Она вздохнула.
** Конь **
– Кстати. Не знаю почему вспомнила. Конь у мамы был же. Молодой. Строптивый. Возил ее телегу по колхозу. Страшный.
– В смысле?
Да я как-то со школы пришла, а он на меня смотрит и похрапывает. Ух – жутко. Хорошо вот хлеб остался, черный, показала ему, сбегала в дом, посолила и отдала.
– И что?
Рая хитро на меня смотрит.
– Облизал меня. Всю. С тех пор дружили, а он меня защищал.
– Это как?
– Ну ничего не было конечно, но он позволял себя выводить и мне казалось, что если кто чужой подойдет, то он так лягнет, что мало не покажется... Мама еще смеялась, когда это все видела.
*** Мамина улыбка ***
– Мама вообще всегда улыбалась и смеялась.
– А когда?
– А всегда. Несмотря на то, что жизнь тяжелая, ссыльная и вообще...
– Почему?
– Да просто посмеешься, а потом настроение лучше и проблемы подальше. Мы с ней всегда смеялись, а соседи удивлялись, что у Канцевых все хорошо.
– А если бы не смеялись?
– Ой вот ты со своими детьми так будто не делаешь!
– Конечно, смеюсь.
– А мы если б не смеялись, то померли бы все. А так... Видишь вот – дожили, вас всех вот родили, и вы своих детей...
– Соглашусь. Бабушка часто улыбалась?
– Конечно! Оптимистом быть намного приятнее!
– Вон, посмотри на оптимиста, – прибежал Лешка, разулыбался и попросил сок. Я налил, отдал в руки кружку, он залпом выпил и радостно убежал. – Знаешь, я ему, наверное, когда-нибудь расскажу про мою бабушку и про то, как она улыбалась. А он когда-нибудь расскажет своим детям. Бабушка же какого года?
– Десятого! – обиженно.
– Во-от, а у Лехи дети будут где-нибудь не раньше тридцатых. И он им эту историю расскажет, когда? Ну в сороковых. Или пятидесятых поди. Выходит, что бабу Клаву будут помнить через сто сорок лет после ее дня рождения. Это я не говорю еще о том, что вдруг и его дети расскажут это дальше... И фотографию бабы Клавы покажут.
Рая посмотрела на стену, где висела фотография бабушки и перекрестилась
– Ой, вот не думала она никогда, что так может быть. Простая деревенская тетка... Да и я...
– Ой ладно, будто тебя они не запомнят!..
– Ой да кому я нужна!
Тут снова прибежал Лешка и залез на бабушку, потребовал еще сок и сладкого. Разговор прервался.
Потом мы снова сели.
– А ты говоришь, что не нужна.
– Ну конечно нужна!
– Чайку?
– Давай...
– А помнишь ко мне командировочные приезжали?
– Конечно!
– А кого-то ты не помнишь!
*** Татары ***
– В смысле?
– А я тебе не говорила. Ну просто к нам на работу же часто люди приезжали. И всякие...
– Которые?
– Да не важно, но вот охрана на работе регулярно отбивала пропуска, когда слог в имени или фамилии не совпадал.
– Например?
– Рашид Рахимович. Или Нигара Суванкулиевена.
– М... Не трудные же имена.
– Трудные или нет – но ты вот представь, мы пришли на Обьект и человека не пустили, потому, что в имени опечатка.
-И?..
-И... Что и. Пропуск просто на себя потом оформляла. Я и со мной еще восемь человек.
– Пускали?
– Ага, по головам считали и пускали, куда они денутся.
*** Дом ***
Рая хлебнула чайку и вздохнула.
– Вот бы вы дом уже построили. Я бы у вас жила б в чулане...
-Ну ты что, какой чулан?
– А что! Дом. Внуки. Вы все рядом. Мне и не надо больше ничего.
– Ой, построим поди.
– Когда?..
– Честно – не знаю. Но мы сделаем.
***
Она в свои семьдесят два года переболела пиелонефритом в октябре двадцатого, потом там же ковидом, потом, во время второй операции на почке, обнаружили тромб, который привел к инсульту и инфаркту мозга. За все время лежала в четырех больницах полтора месяйа. Сейчас речь почти отсутствует, сознание частично восстановилось только к июлю двадцать первого, но все равно остались периоды затмения. К ноябрю 21 года еле ходит и почти не разговаривает.
