Текст книги "Фотограф (СИ)"

Автор книги: Сергей Свалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

  Я смял пустую банку из-под газировки, забросил ее в урну и нацепил наушники. В последний месяц я часто так вот вечерами уходил из дома и шатался по городу, фотографируя какие-то места, каких-то людей – жизнь города в сумерках смешанную с музыкальным фоном. Ходил по улицам, пристраивал камеру на маленький штатив и снимал расчерченный огнями ночной проспект...

   Один вечер в наушниках скрежетали мотивы чего-то вычурно электронного и прохожие на центральных улицах становились винтиками в жизни большого города, а другой вечер наполнялся распевными звуками востока, и в объектив попадало солнце, прячущееся за высотками и заливающее небеса одуряющими закатными отблесками.

   Сегодняшние ритмы задавали сумеречное настроение и звали вдаль, за грань горизонта, огромное кроваво-красное солнце медленно скатывалось за крыши домов, а город жил вечерним движением и улицы медленно расчерчивались в красно-черные тона. Красные – улицы, залитые закатом, отблески на стеклах, резонирующие мощной, сильной энергией музыки и яркие, красные автобусы, развозящие по домам служащих. И черные... Густо черные тени от блистающе-черных небоскребов проспекта и темные массы людей, растекающихся по домам в ожидании следующего дня ...

   А ночью, уже дома, я подцеплял камеру к компьютеру и лежал на диване, глядя в потолок и слушая очередную тему через большие, полуразвалившиеся колонки, обклеенные пластиком «под дерево» то ли для красоты, то ли для того, чтобы не развалились окончательно...

   Около двух замерцала трубка.

   – Игорь? Знаю, что не спишь, вот и звоню так поздно. – Саша был в курсе основных моих забот и распорядка в целом

   – Мда?.. -.буркнул я в трубку, наблюдая за меланхолично передвигающимся ползунком на экране.

   – Я тут сегодня разузнал такую штучку, которая, думаю, тебе весьма понравится. «Неделя» завтра выставит вакансию и объявит конкурс. Тематика как раз твоя, работа внештатная. Платить будут... – он призадумался и назвал цифру. Я икнул.

   – Сколько??

   – Именно столько.

   – Что ж тогда на конкурсе будет?..

   – Ну, во-первых, они хотят только пси...

   – Э, нет, – перебил я его. – Ты помнишь, что было в прошлый раз?

   – Но деньги...

   – Да, деньги... – Я задумался. – И, в конце концов, ведь два года уже прошло. Я стал пожестче, техника улучшилась... В общем, убедил, можно и рискнуть. А что во-вторых?

   – Во-вторых – условие конкурса. Знаешь, кого они хотят?

   – Кого? – я вопрошающе уставился в потолок.

   – Призрака.

   Я еще раз икнул.

   – Может им еще и первого китайского императора подать?

   – Не, – Сашка скептически усмехнулся. – Они хотят только и исключительно призрака. Потому столько и платят. И потому требуют пси – им нашептали, что его можно увидеть именно так.

   – Ясно... Когда старт дают?

   – Завтра в полдень.

   – Понял, буду. Аппаратуру куплю и буду.

   Пси... И призрак. Вот черти то? Хотя я и пси... Почему бы и нет?

   Компьютер пиликнул, оповещая об окончании загрузки.

   Я отправил команду выключения и упал на диван.

   Завтра трудный день.

   Надо выспаться.

   Утром я кое-как дополз до кухни и накидал в чашку кофе. Ночью же Сашка звонил...

   Ах да!..

   Остатки сна моментально унесло прочь, но вчерашняя прогулка все равно отдавалась эхом в висках.

   Работа и деньги, да-да-да...

   И пси.

   И призрак...

   На призрака наткнулись почти сразу же после изобретения пси связи с техникой. Люди, способные воспринимать тонкую настройку пси передатчиков, взлетели по карьерной лестнице буквально за считанные месяцы. А когда выпустили первые фотоаппараты с пси приставкой...

   Вообще в этом случае работа варьировалась от фотографа к фотографу: общим было лишь одно – человек с пси приставкой на виске мог сохранить любое изображение, которое попадало в поле его зрения. Взгляд фотографа есть его фотоаппарат – о чем еще можно мечтать?..

   А потом часть пси-операторов начала от перегрузок съезжать с катушек, и в сети появились первые нечеткие фотографии размазанного силуэта, который можно было увидеть только в пси режиме. Это нечто явно не было созданием чьего-то больного воображения – силуэт жил своей жизнью, часто появлялся у разных памятников культуры и тех местах, где происходило что-то интересное.

   В народе его и прозвали призраком...

   Обычно фотографии со смазанным силуэтом на периферии просто отбрасывались, но вот теперь кому-то захотелось получить это...

   Я поболтался по квартире, потом вытащил из кладовки старую спортивную сумку.

   Пси так пси. Но его надо еще купить...

   Маршрутка с легким шелестом тормознула на остановке, дверь бесшумно уползла в сторону, и я зашел в салон, стилизованный под автобусы конца прошлого века. Шесть остановок...

   Стальная капля автобуса неслась по дороге, что-то негромко играло радио, а я держался за пластиковый поручень, бездумно смотрел на старый плакат с рекламой Кока-Колы на покатой стене и вспоминал свое последнее общение с пси...

   Хотя вспоминать-то... В тот вечер я собирался поработать, приготовил дома аппаратуру и просто нацепил дужку пси...

   Очнулся здесь же, дома, но через двое суток. Первый десяток кадров, переданный на компьютер, был вполне ожидаемым и серийным, но потом...

   Потом пошла почти чистая мистика – отблески багрового солнца среди черных, странно наклонившихся высоток, затем расплывчатые, вытянутые в зеленом лазерном свете лица – по фону я понял, что это был клуб «Аллигатор» – вслед за ним почти сразу же прорвался городской пейзаж с крыши одной из башни центра – казалось, будто на ночной город набегает темная волна со стороны заката, наваливается всей массой на черные остовы высоток и растекается по улицам и...

   И так двое суток подряд, пока диск компьютера не забился снимками.

   После этого я больше и не одевал пси.

   Наконец маршрутка начала тормозить в шестой раз, и я пошел к выходу.

   Приехали...

   Фотомагазин приютился на окраине старого района, где когда-то в разгар строительного бума натыкали сотни маленьких домиков в два и три этажа на несколько семей. И через полвека это место превратилось в самые настоящие трущобы.

   А недавно же кто-то откупил здесь приличный кусок территории, снес брошенные дома и затеял строить небоскреб.

   Магазин фототехники стоял тут с самого момента основания района – на остановке само здание магазина, сохранившееся с тех времен, а рядом – производственные помещения: нынешний хозяин владел патентом на производство каких-то пси-модификаций.

   На заборе гордо красовалось свежее граффити – «Лезвия живы!» и, росчерком, рисунок опасной бритвы.

   Звякнул колокольчик на двери и продавец, бородатый мужчина лет пятидесяти, посмотрел на меня.

   – Добрый день, чем могу помочь?

   Я давно уже не сталкивался с пси и пошел сразу к стойке, в глубь магазина.

   – Добрый день, я бы хотел модификации к «Адалбарате». У вас есть такие? – продавец ткнул несколько раз в монитор и вызвал нужный список.

   – Да, есть. Что бы вы хотели?

   – Классический набор – линк с компьютером, ментальная съемка ну и то, что вы еще можете порекомендовать.

   – Хм... Да, все наличествует. Подождите, сейчас принесу.

   Я бродил по магазину, вслушиваясь в легкое поскрипывание дощатого пола, и глазел на витрины. О да, тут было на что посмотреть. «Зениты» образца прошлого века, к ним – цифровые и пси модификации. Масса добавлений к расхожим современным камерам, первые пси камеры, тут же и свои разработки... Марка «Объектив» не требовала рекламы в городе – тут воистину продавали только качественное и только самое лучшее.

   Наконец продавец поставил на прилавок несколько коробок.

   – Вот, пожалуйста.

   – Карточку Тай-банка принимаете?

   – Да, конечно.

   На улице я вытащил из сумки коробку с пси-приставкой и включил камеру.

   Пси представляла собой тоненький усик, закреплявшийся между виском и ухом, подобная штучка цеплялась и к камере. В итоге при съемке сама камера превращалась в обработчик и носитель информации, а фотографии записывались через пси, которое фиксировало то, что видит фотограф. То есть достаточно было посмотреть на что-то, мысленно выделить какую-то область и представить, что ты это фотографируешь.

   И в камере моментально появлялась эта фотография.

   Современные пси камеры вообще не нуждались в конкретном носителе и писали данные куда угодно. Но я уже сработался со своей камерой и не хотел брать что-то кардинально новое.

   Пси... Ну что ж, посмотрим. Главное – не увлекаться. Но ничего серьезного не случится, ибо настрой не тот, что в тот раз...

   И я нацепил усик.

   Что-то чуть слышно пикнуло – пси вошел в рабочий режим и... И все? Да вроде все...

   Ну и как это работает?

   Я чуть прищурился и посмотрел вдаль, через пыльную пустую дорогу на дряхлый полуразвалившийся дом, за которым виднелся пустырь и...

   – Щелк! – это скорее была мысль, чем звук. А вслед за этим пришло ощущение того, что снимок получился.

   Счетчик кадров на экране камеры уменьшился на единицу.

   Работает! Точно работает!

   А теперь можно и в центр.

   Я глянул вдоль дороги, туда, откуда должна была появиться маршрутка, посмотрел мимо коричневатых деревьев, запорошенных песком с пустыря, вдоль декоративных чугунных заборчиков чуть ли не столетней давности, отделяющих дорогу от старых щербатых тротуаров и...

   Щелк!

   Вот ведь!.. С пси так просто не походишь...

   Улица, как и ожидалось, была пуста. Частники в этом районе ездили редко, а персонал «Объектива» использовал воздушный транспорт.

   Я аккуратно отключил и снял пси, затем вытащил из сумки ноут. По данным справочной выходило, что до ближайшей наземной маршрутки еще десять минут, при этом маршрут пройдет через центр.

   Что и требуется. А оттуда уже легко добраться и до башни «Недели».

   Автобус пулей несся по трассе, оставляя по левому боку заброшенные дома старых районов. Когда-то город занимал огромную территорию, и в центре еще не было огромных зеркально-черных башен... А теперь километры пятиэтажных панельных зданий врастали в землю и неторопливо разрушались, зияя дырами пустых окон.

   И никому до них не было дела.

   А трасса блистала новизной самовосстанавливающегося покрытия и границами, не позволяющими случайным объектам попадать на полотно дороги и мешать движению.

   – Автопарк, конечная, – проскрежетал голос из старого динамика под потолком. – Возможна пересадка на маршрут сто семьдесят, пятьсот шестьдесят и сороковой воздушный. Просим после остановки автобуса не задерживаться в салоне.

   Я вдохнул и резким, отработанным движением вытолкнул себя из неторопливого полумрака маршрутки в ритм большого города и толпу людей, текущую по постоянно перегруженным улицам центра.

   Сороковой воздушный – вот то, что мне нужно. Одна из остановок как раз на площадке башни «Недели».

   Толпа вынесла меня на эстакаду, где, сориентировавшись по указателям, я взял вправо и вышел к широкой лестнице. Несколько пролетов, затем лоток турникета, в который я бросил картонный талон с ярко-оранжевой поперечной магнитной полосой и, наконец – длинная серебристая платформа станции. Часы, парящие в дальнем конце, показывали, что до прибытия автобуса оставалось всего тридцать секунд.

   Резкий выдох.

   Я прислонился к ближайшей колонне и поискал в небе ярко-желтое яйцо автобуса. Ага, вот похоже и он...

   И вскоре уже сидел на истертом сиденье, щедро залитым зеленым пластиком и смотрел сквозь мутное стекло на проплывающие каньоны города...

   Несколько раз мы останавливались на нижнем уровне – тут были платформы, похожие как близнецы, со штампованными плоскостями основания и минималистической, чисто утилитарной начинкой. Взгляд останавливался лишь на продуктовых автоматах сети «Последний дракон» и эмблеме компании воздушных перевозок – оранжевом флуоресцентном журавле, штрихами начерченном на плоскости платформы.

   – Бульвар Солнечный, – прошелестел динамик. – Следующая остановка – башня Окси.

   Автобус выдержал несколько положенных минут, за которые в салон втянулись похожие друг на друга люди в деловых костюмах – на Солнечном бульваре традиционно обедала большая часть корпоративных служащих – и начал резко набирать высоту. Начинался район огромных зданий и больших денег.

   Совершив несколько остановок, автобус завис у огромного красного иероглифа на черной башне «Недели» – главным соучередителем журнала был крупный китайский консорциум – и по крутой дуге пошел вниз: здесь станция была на широкой плоскости балкона, расположенного на открытом уступе чуть выше середины здания.

   Приехали.

   По периметру балкона стояли терминалы виртуалов, позволяющие посетителям общаться с журналом и играющие роль этакого отдела по связям с общественностью.

   С ближайшего экрана на меня, чуть улыбаясь, смотрела девушка азиатской внешности.

   – Добрый день, господин. Чем могу помочь?

   – Добрый день. Я по поводу вакансии пси фотографа.

   – Прием заявок открыт. Желаете зарегистрироваться?

   – Да.

   – Выполнено. В какой форме хотите получить условия конкурса?

   – Распечатку, пожалуйста.

   – Выполнено, – из щели принтера сбоку выползла пластиковая карточка с мелким текстом. Разовая книга? Дорогая вещь для простых данных...

   Я пробежался по условиям и спрятал книгу в сумку. Все было именно так, как и говорил Сашка – предоставить фото призрака и ментальный отпечаток подлинности. Сроку на все – семьдесят два часа.

   Душевно... За трое суток возьми вот и сделай невозможное. Но и награда, конечно, соответствует...

   Я повернулся к девушке на экране:

   – Что еще вы можете мне предоставить?

   – Карточку временной аккредитации «Недели» а так же список официальных и светских мероприятий на следующие три дня. В какой форме хотите получить материал?

   – Распечатка.

   – Выполнено, – принтер выплюнул еще одну книгу а так же серебристую пластиковую карточку с надписью «Неделя» по центру и черным иероглифом в верхнем правом углу.

   Такая карточка давала ее владельцу минимальные права и статус внештатного корреспондента на отведенный период времени, после чего вшитый в нее чип выгорал и карточка превращалась в кусок пластика.

   – Куда и как представлять результат?

   – Обратитесь здесь же к любому виртуалу.

   – Спасибо.

   – Удачи! – девушка подмигнула и заразительно улыбнулась.

   Вот и думай – то ли это программа так отработала, то ли к беседе подключился кто-то из сотрудников.

   Я пролистал список мероприятий и быстрым шагом направился к лифтам.

   Конкурс конкурсом, но было бы неплохо сперва перекусить.

   На первом этаже, как и ожидалось, нашлась забегаловка «Последнего дракона» – эти ребята устанавливали свои заведения повсюду, выкладывали немыслимые деньги за несколько квадратных метров площади, завозили оборудование и в огромных количествах продавали там дешевую, но довольно сытную еду.

   Пошарив по карманам, я выудил несколько пластиковых жетонов и покидал их в щель автомата, потом набрал на панели заказ и получил чашку лапши с вкраплениями сои и стакан чая.

   Не очень вкусно, зато быстро и относительно полезно – вся еда «Дракона» содержала набор общеукрепляющих витаминов и проходила жесточайший медицинский контроль.

   Я поставил посуду на грибок стола и вытащил книги.

   Условия... Так... Ну здесь все понятно.

   И мероприятия.

   Многие знают, что призрака, скорее всего, можно увидеть на официальных мероприятиях – различных презентациях, выставках, конференциях и тому подобных сборищах. Почему? А вот этого уже никто не знает. Только здесь и все.

   Ну а почему призрака можно увидеть только в режиме пси? Вернее не так – смогу ли лично я увидеть призрака в режиме пси?

   Почему бы и нет? Ведь что такое съемка с пси? Это нечто вроде сплава человека с фотоаппаратом, и источником данных является зрение. А зрение непосредственно связано с сознанием, которое в принципе... Но все же, слава богу, что еще ни у кого не получилось снять несуществующие вещи – как бы не старался человек, как бы не загонял свой разум, но ничего нереального заснять не получалось. Эффекты и атмосфера – это да... Но только не нереальность.

   Значит призрак, скорее всего, реален и, учитывая мои прошлые стычки с пси, я смогу его увидеть.

   Но где?

   Я пробежался по закладкам книги.

   Встреча... премьера... официальный представитель... посол... выставка... еще и еще выставка...

   Все не так далеко отсюда. Но куда идти?.. И ведь так, чтобы там претендентов лишних не было, а вот призак как раз был.

   Хотя кто сказал, что призрак только один?

   Следовательно идти можно куда угодно. Шансы абсолютно одинаковы.

   Я наскоро доел лапшу, залпом выпил теплый чай и выкинул посуду в конвертер.

   Выставки, премьеры... А что, пусть будет и выставка! Схожу на презентацию «восстановленного искусства» – давно хотел взглянуть на объемные варианты старых плоских картин.

   Я выудил из сумки каплю плеера, закрепил наушники и привычно нырнул в уличную толпу.

   До галереи минут двадцать быстрого ходу.

   Автомат на входе в галерею проглотил мою карточку и через несколько секунд вернул ее вместе с маленьким пластиковым жетоном, крепящимся на одежду и дающим право вести фотосъемку на территории.

   Выбрав на плеере сборник с электронно-джазовыми композициями, я резко вдохнул и нацепил усик пси.

   Понеслась!..

   Под оглушающие ритмы синтетического саксофона я прошел на территорию выставки, кивнул виртуалу на входе и заскользил между картин.

   Картины, люди, коридоры, напичканные современным искусством – все сливалось во многомерный образ, гигантский кристалл, существующий по своим законам, по ребрам и граням которого я бродил и... Нет, не снимал, но формировал кадры. И ведь я здесь совсем не за этим...

   Вот картина, на которой чайка уносится вдаль над волнами, а вот ее образ напротив, почти живые волны, от которых пахнет солью, почти грозовые облака, готовые разразиться бесконечными молниями и – яркий отблеск чайки, росчерк пера почти живой птицы и...

   Нельзя снимать, нельзя! Не это сейчас важно!

   Саксофон вибрировал в ушах и неземной голос певицы звал за собой, а я присматривался к картинам и искал нечто, непонятно что, но такое, которому не место в структуре выставки. Что-то лишнее здесь, выбивающееся из решетки кристалла...

   И, в четвертый раз обходя ряды картин, я схватил его!

   Нечто болталось на периферии зрения, крутилось там и выбивалось из картины мира причем так, что на него абсолютно невозможно было взглянуть...

   Я почти завершил четвертый круг, медленно шел среди картин, притормаживал, выбирал ракурсы и косился, косился на это слепое пятно, пока...

   Вот! Есть фокусировка!!!

   Я его не вижу глазами, но держу разумом, а раз держу разумом, то...

   И я спустил тормоза, отпустил накопленную энергию, жажду воплотить картины в реальность, все то тщательное подавляемое стремление нажать на спуск пси и...

   Разум четко и прочно держал слепое пятно в уголке глаза и я вдалбливал туда кадр за кадром...

   Секунду за секундой, непрерывным режимом улетали снимки на карту памяти фотоаппарата...

   Наконец что-то со стеклянным хрустом лопнуло, и я на долю секунды увидел то, что скрывалось за слепым пятном, после чего образ пропал и картина мира вновь стала прежней...

   И потом, уже дома, я долго разглядывал крупноформатную распечатку последнего кадра и всматривался в комнату, снятую словно через сферический фильтр, и человека с предметом в руках, чем-то похожим на камеру...

   И в его глаза, смотрящие на меня словно на ребенка, с такой смесью добра и легкой укоризны...