Текст книги "София (СИ)"

Автор книги: Сергей Сабадир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

   Мать стояла в дверях комнаты квартиры. Она смотрела на своего сына, худощавого Лёшу Липова. Сын играл с детьми. Оттолкнув маленькую Свету, Лёша подбежал к повернувшемуся к нему спиной Игорю, сомкнул руки своих объятий на животе мальчика и прижался к нему сзади. Мать смотрела на это и не вмешивалась. Ее заслонённые тенью глаза смотрели на Лёшу. Сбичевавшаяся пахнущая дерьмом женщина развернулась и пошла на кухню, где ее ждали объедки, которые ей дал в ресторане знакомый официант.

   ...

   В углу кирпичной кладки, в темноте катакомб росли грибы. Их белые, застывшие в извиве ножки увенчивались вогнутыми рваными шляпками с черными пластинами. Порождения темноты, не нуждающиеся в солнечном свете, тянулись шляпками к земле.

   ...

   Десятилетний Алексей Липов возвышался над сидящим на табурете плачущим девятилетним Вовой. Липов приводил Вову сюда, в подвальную комнату многоквартирного дома, не в первый раз. «Показывай!» – потребовал Липов. С плачущим лицом Вова снял футболку. Жёлтый свет подвальной лампочки освещал свищи на теле мальчика – отверстия в коже проделали личинки овода. Алексей улыбался – «Получилось!». Несколькими месяцами ранее Липов силой завёл в подвал Владимира, чтобы приложить к его телу банку с находящейся внутри самкой овода – Алексей провоцировал насекомое на откладывание яиц. Паразитические организмы, вышедшие из отложенных оводом на кожу Вовы яиц, проникли в кожные покровы мальчика и развились в личинок.

   ...

   Крыса со своим детёнышем вылезла из подвала в сумерки города. Ей сегодня ничего не удалось утащить с подвального склада – грузчики были внимательны. Крыса, обнюхивающая воздух вечереющего дня, ждала. Через несколько минут в потемневший двор пришел ребенок с пирожком в руке. Продавцы магазина, в складе которого кормилась крыса, помогали едой маленькому нищему Вите. Крыса подбежала к Вите, оскалилась, зашипела. Ее глаза светились в сумерках красным светом. Витя вскрикнул, бросил пирожок крысе, побежал. Он знал: если не отдать еду крысе, она догонит и вопьётся зубами в ногу. Крысиный детёныш смотрел на убегающего Витю.

   ...

   1970 год. В штрафном изоляторе воинской части находились пятеро военнослужащих. Одним из них был Алексей Липов. Его поместили в изолятор после его сорвавшейся кражи оружия со склада воинской части. План Липова – погрузить оружие в вертолёт, покинуть территорию СССР и на территории другой страны продать украденное. Алексей, захвативший в заложники пилота вертолёта и угрожавший ему пистолетом, улетел бы с украденным оружием, но совершающееся похищение заметили. Прибывшие по тревоге солдаты, угрожая открытием огня, вынудили Липова сдаться.

   Стонущий Липов лежал на кровати изолятора. Пятый солдат по фамилии Иконников застёгивал ремень.

   ...

   Красные облака заслонили закатное небо над городской свалкой. Бомж Саша протыкал металлической палкой тлеющую кучу сгоревшего картона: Саша искал находящиеся в куче консервные банки. Выкатив несколько вздувшихся жестяных банок, Саша присел на мусор свалки, палкой подкатил консервную банку, подождал пока она остынет, открыл складной нож, взял банку, вонзил в нее лезвие ножа. Из банки брызнула темная жидкость. Воздух наполнился смрадом разогретой в огне гнили. Бомж отшвырнул банку, проткнул ножом другую. Из отверстия вновь вырвался фонтанчик темной жидкости. В воздухе повисла вонь. Вскрыв все банки, Бомж поднял с настила свалки металлическую палку и вернулся к тлеющей куче картона. Он продолжил поиски банок, находил, выкатывал. Проблема была в том, что по внешнему виду консервной банки нельзя было определить – испорчена ли консерва. Все банки раздулись от нахождения в огне, но они могли раздуться и от брожения. Поэтому их всех приходилось вскрывать. Через час поисков Саша извлек все банки из тлеющей кучи картона. Он вскрыл каждую банку. Консервы во всех банках оказались гнилыми. Предпоследняя вскрытая консерва намочила жидкой гнилью область нагрудного кармана куртки Саши, испортив хранимую Сашей фотографию жены, с которой он разошёлся, но продолжал любить.

   ...

   1980 год. Грохот выстрелов. Учащийся Высшей школы КГБ Алексей Липов стрелял по мишени в тире. По соседству с Алексеем стрелял Спорыньин. Выстрелы смолкли, мишени поехали к стрелкам.

   – Ты все выстрелы промазал, – сказал Костя Спорыньин Липову.

   – Хочешь узнать, почему? – спросил Алексей Константина.

   В общежитии школы КГБ, в дверь комнаты Алексея Липова постучали. Липов открыл дверь. На пороге стоял Спорыньин.

   – Проходи, – пригласил Алексей.

   Спорыньин зашел, Алексей закрыл дверь в комнату, повернул ключ в замке, показал рукой на кровать, приглашая Константина.

   – Ты так и не сказал, почему промахнулся всеми выстрелами, – произнес Спорыньин, присаживаясь на кровать.

   Липов подошел к Константину, присел рядом с ним, придвинулся, приблизил губы к уху Константина.

   – Потому что моя мишень – это ты, – горячо зашептал Алексей в ухо Спорыньина.

   ...

   1990 год. Кабинет ФСБ. Николай Бор, вручивший штатному киллеру ФСБ Алексею Липову папку с секретными документами, смотрел на изучающего содержимое папки Алексея.

   – У американцев добыли. Радиоуправляемые нанороботы, техника для управления ими и оборудование для их изготовления. Эти мельчайшие роботы снабжены наноразмерными видеокамерами и микрофонами. Питание от распада Плутония-238. Снабжены электрогенератором и щупами, проводящими к объекту вырабатываемую электроэнергию. Объектом может быть человеческий нерв – искусственная стимуляция нервов приводит к необходимым оператору нанороботов физиологическим или психическим состояниям. Могут летать: сквозные шахты в корпусе наноробота снабжены пропеллерами, приводимыми в движение электричеством, вырабатываемым электрогенератором. Мы с операторами долетели до облаков и вызвали дождь: вызов погодных явлений – еще одна полезная функция. Видишь? Это режущий агрегат нанороботов. Для осуществления механического воздействия на материалы. Самолёт рухнет, автомобиль попадёт в аварию, сооружение какое-то свалится – и никто не узнает, что это было совершено при помощи нанороботов. Считать файл с ЭВМ или уничтожить его – и это возможно, только придётся полазать среди огромных магнитных образований, которые представляют собой файл на молекулярном уровне. Сообщение на спрятанном и хранимом втайне бумажном носителе прочесть намного проще. Нанороботами можно влиять на работу любых электронных устройств. С помощью них в живое существо можно проникнуть и управлять им: к нервной системе мухи подключился и электрическими импульсами даешь команды: лететь влево, лететь вправо, приземлиться. Как уже говорил, нанороботы и без мухи умеют летать, но их ветром сдувает, а если в крупное существо вживиться, к примеру – в птицу, то далеко улетишь. Но птицей дело не заканчивается. Проникнув в человека, у него можно вызвать различной тяжести судороги, боль и нарушение работы какого угодно органа, паралич конечностей, опухоли, подкожные образования, сокращения мышц – даже сердечной, диарею, различных видов патологии, галлюцинации – да-да, можно влиять на нейротрансмиссию, но с причинением необратимого вреда здоровью. Желаешь кого-то убить – так это как поиграть. Если в кровеносных сосудах жертвы имеется тромб, то его можно легко оторвать режущим агрегатом или, если организм изношен – разорвать ткани сердца. И никто ничего не заподозрит. В мозг людей можно проникать и считывать мысли нейродекодером. А еще можно провести синхронизацию с человеком: вживиться в нервную систему того, кто тебе нравится и при помощи специальной радиостанции и нанороботов, предварительно вживлённых в твое тело, получать полную копию психического процесса синхронизированного с тобой человека. Будешь чувствовать то же, что и он, но когда ему будет плохо, тебе будет хорошо: мы создали технологию удалённого наслаждения чужой страдающей психикой. Как оказалось, потоки нервных импульсов, возникающих при психическом страдании – это нейронное золото, это сокровищница удовольствий. Нужно только правильно эти потоки с чужой нервной системы снять и обработать. И потоки эти доставит тебе радиопередающая аппаратура и нанороботы, вживлённые в твои нервные клетки. Они пришлют в твой организм небывалые ощущения. Вживление в человеческую нервную систему, а особенно – вживление тайное, происходящее без ведома подвергаемого вживлению человека – это огромный труд операторов, но без этой трудоёмкой и длительной процедуры не обойтись: ощущения, испытанные в процессе нахождения в психической синхронизации не могут быть смоделированы ЭВМ, для копирования психики необходимо прямое взаимодействие с нервной системой, потому что процессы, протекающие в нервных клетках человека, пока невозможно искусственно воссоздать. А сейчас пойдём покажу тебе наш бриллиант в триста тридцать три карата.

   Бор и Липов вышли из кабинета, прошли по коридору, спустились по лестнице, прошли в двери отдела с повышенным уровнем секретности, вошли в помещение, в котором недавно смонтировали станцию удалённого управления нанороботами. В находящемся перед монитором кресле лежал оператор. В его лице читалось застывшее блаженство.

   – Александр, отвлекись, – сказал Бор, обращаясь к оператору. – Это Александр, и он синхронизирован с Сергеем Доскиным – с нашей находкой, – Бор повернулся к Липову. – Сергей – это и есть наш бриллиант. Нервная система Сергея не похожа ни на одну другую нервную систему. С виду он такой же, как и все остальные, но творящемуся в его нервных клетках нет подобия. Доскина нашли случайно, когда проводили первые вживления. Александр, опробовавший копию психических процессов Сергея, начал чувствовать нечто похожее на наркотическое опьянение. Испытанное не было стандартным переживанием приятного отуманивания. Это был поток небывалого удовольствия, словно кто-то собрал все эйфорические состояния и объединил их в одно.

   – Я хочу его! – со страстью произнес непривлекательный Липов, глядя на монитор, показывающий видеоизображение симпатичного лица Сергея, передаваемое нановидеокамерами летающих вокруг Доскина нанороботов, но заметив непонимающий взгляд Бора, Алексей поправился: – Я хочу почувствовать его нервную систему.

   – Иди в соседний кабинет, – ответил ему Николай. – Там выполняется процедура вживления.

   Липов вышел из помещения станции удалённого управления нанороботами и скрылся в дверях соседнего кабинета.

   Через два месяца Липов сидел в кресле перед монитором и расположенным рядом пультом управления: ему сообщили, что процедура вживления нанороботов в его организм закончена и Алексей ожидал в помещении станции, готовясь попробовать уникальную психику Сергея Доскина. Подошедший к Алексею оператор осведомился у Липова о его готовности к началу нейротрансляции и получив подтверждение, нажал на кнопку запуска. Алексей почувствовал разлившееся по телу экстатическое ощущение. В сознании расцветали эйфорические переживания: находящиеся в организме Алексея нанороботы, воссоздавая пересылаемые в отправляемых нанороботами Доскина радиосигналах процессы нервной системы Сергея, воздействовали на нервные клетки Липова. Мышцы Алексея пронзали сменяющиеся последовательности приятных покалываний: сотни тысяч нанороботов, вживлённых в ткани тела Липова, щадяще посверливали мышцы и кожные покровы, реализуя активированный вид тактильного ублажения. Участки тела Алексея вспыхивали несущим блаженство холодным покалыванием: каждый из сотен тысяч нанороботов был сопряжён своим электропроводящим щупом с нервным окончанием клетки, чтобы выполнять запрограммированные электрические воздействия, ощущаемые колющим прикосновением приятного холода. Невероятная пьянящая сладость заменила реальность.

   Техноопьянение стихало: сработал таймер отключения нейротрансляции, специально созданный для вывода из глубокого экстаза потребителей психики Сергея Доскина. Полулежащий в кресле Алексей медленно раскрыл глаза. Монитор с трансляцией скрытой видеосъемки играющего маленького Сергея – это было первым, что он увидел. «Мой, мой, мой... Моё сокровище, мой бриллиант... Ты мой, ты мой...» – шептал Липов, глядя на Доскина.

   ...В кабинете Николая Бора Алексей Липов умоляюще смотрел на Бора.

   – Коля! – упрашивал Бора Липов. – Мы давние друзья и ты хорошо меня знаешь. Отдай мне Сергея! Прошу тебя, отдай! Я пригляжу за ним. Он никогда не попадёт в опасность, потому что я всегда буду с ним. Ну зачем из его нервной системы устраивать пир для всех тех, кто имеет допуск к отделу специальной техники? Пусть я буду единственным потребителем Сергея. Я ему и друзей хороших пошлю, и девушку... – Липов, сказав про девушку, замялся, – и должность ему хорошую в госструктурах дадим, к ней его приведут посланные ему спецдрузья. Коля, ну будь другом, передай мне его нервную систему в единоличное пользование.

   Бор смотрел на резной хрустальный графин, наполненный алкоголем.

   – Да забирай... Аппаратуру для нейротрансляций тебе выдадим, на дому будешь пользоваться. Досье Сергея уничтожим. Новых нанороботов, если старые выйдут из строя, предоставим. Но несколько операторов знают о Сергее. Их убрать придётся. Займёшься? Нанороботами управлять научился? Ну тогда проникай в организмы операторов. Врача к тебе штатного пришлём, покажешь ему внутренности операторов, он посмотрит и подскажет тебе, как лучше их умертвить.

   ...

   Поплавок шлепнулся в воду реки. Человек в камуфляжной одежде рыбачил на берегу, его рука сжимала спиннинг. В метре от рыбака двухгодовалый ребенок играл с металлической моделью автомобиля «милиция». Рядом с ребенком лежала пойманная отцом ребенка рыба.

   – Есть! Еще одна! – слышались счастливые возгласы Андрея-отца. – Ух ты, какая брюхастая! С икрой, наверное. Сейчас посмотрим.

   Андрей отложил спиннинг, достал нож и начал вспарывать рыбе брюхо. Вспоров брюхо наполовину, он услышал шум: что-то падало в воду. Посмотрев на реку, Андрей увидел выпрыгивающих из воды рыбин. Они выпрыгивали из воды, чтобы схватить насекомых, пролетающих близко от водной поверхности.

   – А, к чёрту! – Андрей бросил вспарываемую рыбу к пойманным ранее, схватил спиннинг, торопливо наживил, забросил, жаждая поймать выпрыгивающих из воды рыбин.

   Из только что брошенной в рыбью кучу рыбины, чьё брюхо было наполовину вспорото Андреем-отцом, медленно выползал ленточный червь. Инстинкт выживания подсказывал червю, что он только что лишился хозяина. Белый плоский червь полз по ножке маленького Анатолия. Маленький ребенок, испуганно воя, полз на четвереньках, спасаясь от твари, но длинный червь обвил тело ребенка. Головная часть червя, достигшая рта ребенка, уперлась в губы маленького Анатолия – паразит проникал в нового хозяина.

   ...

   Фейерверк экстатических ощущений ослаб. Невидимые тактильные текстуры приятных холодных покалываний, покрывающие лицо Алексея, обеднялись пробелами тактильной тишины. Приятнейшие многочисленные ощущения посверливания в тканях мышц рук разрежались и стихали. Сотни тысяч нанороботов, действовавших в организме Липова и создававших непрерывное ощущение психофизиологического экстаза, тысяча за тысячей прекращали свою работу.

   Липов, дозвонившийся до Николая Бора и переговоривший с ним, с недовольством разглядывал на дисплее монитора передаваемые нанороботами данные из организма Сергея Доскина. Поднявший трубку Бор объяснил Липову, что причина ослабления нанороботного экстаза – долговременное состояние счастливости Доскина, устоявшееся благодаря обретению Сергеем давно желаемой игрушки – радиоуправляемой модели автомобиля. До момента оскудения экстаза Сергей пребывал в состоянии постоянного легкого беспокойства, не подозревая, что его страх с недавних дней стал продуктом нового вида потребления – удалённого технонейропитания. С момента подключения к Доскину, вызываемая нанороботами эйфория не стихала в нервной системе Липова уже несколько дней, а когда многодневный экстаз пошел на спад и прекратился, настроение Алексея из испорченного превратилось в депрессивное. Психиатр по образованию Алексей Липов, омрачённо разглядывающий на мониторе веселящегося Сергея, понимал – Доскину нужно нанести психическую травму. Травма даст доступ к неиссякаемому удовольствию, которое будет продолжаться, пока Сергей живет... и страдает. «Но психической травмы мало, – размышлял Липов, – здесь нужно что-то еще – нечто такое, что сделало бы Доскина не только постоянно нервничающим, но и неудачником. Его нужно отрезать от успешной карьеры, чтобы в будущем он стал унылым грузчиком, ненавидящим свою тяжелую работу, и его уныние, вызываемое отвратительной Сергею работой, станет отличным дополнением к психической травме. Хроническая тревога – дома, стресс и чувство плена – на работе. Круглосуточное психическое разорение Сергея обеспечит мне долгие годы нанороботной эйфории. А еще у него не должно быть девушки. Счастливое супружество сведёт на нет весь эффект от нанесённой ему психической травмы, выветрит ее. Надо как-то отвратить его от девушек, потому что они станут моими конкурентами, когда Доскин подрастёт. Никаких девушек. Я – его девушка. Из года в год, руками и словами наших агентов, я осторожно начну его совращать – я же опытный НЛП-шник. Но как повредить его психику так, чтобы он приобрёл тревожность, начал плохо учиться и стал бояться девушек? Подумаю над этим». Погружённого в чудовищные планы Липова прервали лёгкие наплывы экстаза – Сергей, вероятно, испытывал психические страдания. Лишившийся на несколько часов психического потребления чужой нервной системы Алексей, в чьих глазах в эти секунды можно было прочесть требующий немедленного утоления злобный голод, посмотрел на монитор, включил отображение модели человеческого тела Сергея. Щелкнул мышью, приблизив грудную клетку модели тела. Пощёлкал еще – убрал несколько слоёв тканей тела, обнажив сердце. Выбрал щелчками мыши группу размещённых в сердце Доскина нанороботов, именованных словом «СПАЗМ». Щелчком активировал группу. Сладкий взрыв нанороботной эйфории разлетелся внутри Липова сотнями лучей, пронзающих нервы приятными терзаниями, неиссякаемыми в своем разнообразии. Сергей, испуганный странным, произошедшим сегодня не в первый раз приступом сердечной аритмии, ощущал учащённое сердцебиение и страх.

   ...

   Помещение секретной лаборатории ФСБ занимали столы со стоящими на них клетками. В клетках содержались экспериментальные животные, выращенные с помощью генетических модификаций. В одной из клеток испуганно метался маленький жёлто-синий попугай. На протяжении нескольких часов попугай был атакуем находящимися в этой же клетке огромными блохами величиной с грецкий орех. Чудовищные блохи, подпрыгивавшие к потолку клетки, промахивались в своих атаках. Но вскоре одна из блох, подпрыгнув, ухватила жвалой левую лапу попугая. Кричащая птица вместе с повисшей на лапе гигантской блохой упала на дно клетки. К ползущему по дну клетки попугаю, чьи стремления взлететь прерывались тяжестью висящей на лапе блохи, подпрыгнула вторая блоха и впилась в тело птицы, высасывая из попугая кровь. Конвульсирующее тело попугая, кровь которого высасывалась двумя насевшими на него чудовищами, через несколько минут затихло. Соприкосновение тел двух гигантских блох, выпивших всю кровь из тела птицы, делало их похожими на еще более чудовищного двухголового монстра. На стене лаборатории висел российский триколор...

   ...

   Замерев среди деревьев лесной свалки, поглаживая огромный нарост паразитического гриба чага, растущего из ствола берёзы, Алексей Липов придумывал как повредить психику Сергея Доскина и сделать его жизнь мучительной – без этого дальнейшее удалённое потребление психики Сергея стало бы трудноосуществимым или вовсе невозможным. Отрываясь от паразитического гриба и погружая взгляд в белоснежную берёзовую кору, Алексей строил план. "Операция будет называться «Мертвый ангел»... Исследуя нервную систему Сергея я открыл то, что можно сравнить с кабиной автомобиля: нейронные структуры, которые могут хранить любую внешнюю психическую энергию – от психических проекций живых людей до духов умерших. Я убил много людей... После своих убийств я всегда чувствовал посмертную энергию убитых, чувствовал то, что называют «душой». Я знаю, что эту посмертную энергию можно использовать. Дух станет моим проводником к психике Доскина. Сначала будет выполнена первая часть операции. Назову первую часть «Куколка»: так называется фаза развития бабочки... Нужно будет умертвить ребёнка. Символ руны Дагаз станет последней формой, виденной умирающим ребенком, потому что последнее, что видел при жизни высвобожденный дух человека, будет иметь над ним власть. Я убью ребёнка, извлеку его дух. Доведу дух до Сергея и натравлю его на мальчика. Дух нападёт: гибнущему ребёнку легко будет внушить, что в его смерти виноват Доскин. А через некоторое время дух проникнет в нервную систему Сергея. Дух станет сопровождать Сергея и не покинет его никогда: присутствие духа-спутника будет обусловлено пережитой при смерти болью, а затем и привязанностью – привязавшись, дух, когда потребуется, исказит психоэнергетическое поле Доскина и пресечёт психоэнергетическое взаимодействие с Сергеем, отпугивая от него девушек; одновременно с этим дух научится жить в нервной системе Сергея, используя для своего существования открытые мной нейронные прибежища – «кабину автомобиля»: духу некуда будет идти, потому что Доскин – он один такой человек-приют. Дух будет подчиняться моим приказам атаковать Сергея, чтобы открывать на тонком плане бытия доступ к его психической энергии, и закрывать этот доступ от других людей. Но после того, как доступ будет открыт, надо как-то прогонять духа от кормушки-психики Сергея... Использую для этого астральную формулу «Лев и единорог». Надо как-то подогнать под эту формулу и Сергея, и подселённого к нему духа... Львом станет убитый ребёнок... Значит, он должен внешне быть чем-то похожим на льва... Ясно, нужен ребенок-блондин. Доскин станет единорогом... У меня есть его детсадовская фотография, на которой он сфотографирован в остроконечном колпаке, надетым на голову. Вот и единорог... Средством воздействия на духа-спутника станет звук удара о твёрдую поверхность или «барабанный бой», прогоняющий льва и единорога. Дух должен будет бояться стучания, чтобы, испугавшись, бежать от вскрытой души Сергея, уступая мне доступ к пиршеству. Придётся сильно напугать убиваемого ребёнка стуком. В будущем формула проникнет в душу Доскина и он начнёт испытывать необходимый мне непреодолимый страх перед звуком стучания, потому что сжившийся с его нервной системой подселённый дух разделит с Сергеем свой присмертный страх, созданный мной у погибающего ребенка, из которого я извлеку дух. Услышав стучание Сергей начнёт мучиться, принося мне своими страданиями наслаждение. После первой части операции, совершится следующая часть. Это будет нанесение психической травмы Сергею и натравливание на него извлечённого духа. Назову вторую часть «Имаго»: это название еще одной фазы развития бабочки и в этой фазе зрелое насекомое покидает кокон, прорывая его. Вот, как произойдёт вторая часть. Дверь школьного класса будет заперта. Внутри класса – Сергей и несколько учеников. Учителя нет. Снаружи, в зале, одна из учениц, убегая от преследующего ее мальчика, подбежав к двери класса, вытянутой рукой ударит стекло, не прекращая бежать. Цель девочки – разбить стекло дверного окна. Девочка будет знать, что делает. К травме руки стеклом ее подготовят. Стекло разобьётся. Это и будет «Имаго» – прорыв кокона. Появится участвующий в операции учитель. Он опросит всех находящихся в классе учеников о случившемся, обвинит в произошедшем Сергея и накажет его. Совершившимся травмирующим событием будет достигнуто три цели. Первая цель: несправедливо наказавший Доскина учитель станет для Сергея недосягаемым врагом, которому можно будет отомстить лишь одним способом – перестать учиться, и Сергей, мстя своему врагу, в итоге станет неучем и не обретёт в будущем профессии, то есть – достойной социальной роли, и будет жить на задворках общества; участвующий в операции школьный учитель получит инструкции о том, как во время учебного процесса скрыто провести деструктивную корректировку психики Сергея: эта корректировка со временем уничтожит способность к обучению, повреждённую несправедливым обвинением. Вторая цель: окровавленная рука девочки и обвинение учителя, после которого Сергей будет считать себя виновником травмы девочки – всё это вызовет у Доскина страх перед женщинами и его отдаление от них: в женщинах Сергей будет видеть то, что по мнению Сергея привело его к произошедшей с ним несправедливости. Доскин не заведёт себе подружку и ни на ком не женится. Его будет ждать унылая жизнь, лишённая радостей общения с женщиной. Избавленный от женского присутствия Сергей станет доступен для скрытого внушения ему гомосексуальной ориентации.

   Закончив обдумывание злодеяния, Алексей перевёл взгляд с причернённой белоснежности берёзового ствола на питающийся деревом паразитический гриб, и надолго замер в рассматривании его уродливого тела.

   Фигуры бабочек, скрывающие в своей форме элемент оккультного убийства – руну Дагаз, обнаружатся в интерьере двух квартир, связанных с жизнью Сергея. В квартире, принадлежавшей Доскину, в которой он проживёт страшное время продолжавшихся более года психических атак, эксплуатирующих его психическую травму, сделанные из гибкого материала бабочки с пустотами в крыльях и оттого напоминающие цифру "8" будут наклеены прежними хозяевами квартиры (подручными спецслужбы) на поверхность стены вентиляционной шахты, вентиляционной шахты, которая имела вид прямоугольной пристройки к стене. В другой квартире, приобретённой родственником Сергея, изображение, напоминающее огрублённую бабочку (руну Дагаз) – два соприкасающихся вершинами равносторонних треугольника, будет элементом, образующим рисунок обоев, наклеенных на стены кухни квартиры. В середине обоих треугольников расположатся цветы...

   ...

   1993 год. Восьмилетняя София Чечёткина играла фигуркой золотого единорога. Прошёл год с того момента, как Алексей Липов удочерил ее. Синеглазая блондинка София, отложила единорога, подошла к окну. Она наблюдала наступившее лето из окна загородного дома, затерянного в лесу. Из окна дома были видны берёзы. Стволы деревьев уродовали наросты паразитических древесных грибов. Липов любил на досуге влезть на дерево, рубануть топором ствол и всыпать в зарубку споры паразитических грибов.

   Руки Липова – приёмного отца, руки заботящиеся, руки кормящие, гладившие по голове, дарящие новые игрушки, готовые принять в нежные отцовские объятия, завязывали кляп на лице плачущей и вырывающейся Софии. Косу девочки, заплетённую женщиной-помощницей, обхватывала повязка кляпа – распущенные волосы могли помешать девочке увидеть необходимое убийце. Настало время, и Липов готовил свою приёмную дочь к ритуальному убийству, ради которого Алексей удочерил Софию Чечёткину. Год он заботился о ней: эмоциональная привязка была нужна для оккультных манипуляций с духом, извлечённым из убитой. Перед тем, как начать завязывать кляп, Липов обманом связал руки и ноги девочки – предложил Софии поиграть в воробушка: «Я тебя верёвочкой свяжу, а ты прыгай. Это игра такая – воробушки».

   ...София лежала в закрытом и запертом гробу. Липов, вместо того, чтобы играть с девочкой, чьи ноги и руки он связал верёвкой, взвалил на плечо связанную Софию, отнёс в кладовку и уложил девочку в спрятанный в кладовке гроб, сделанный под ее тело. Плачущая и стонущая София не могла кричать – ее крик ужаса перекрыл кляп. София била связанными ногами по внутренней поверхности гробовой крышки, но изувер Липов надёжно ее закрепил, прибив гвоздями. Лежащая в гробу София дышала, прижимая нос к прорезанному в стенке гроба отверстию: два пробитых стамеской соединённых вершинами треугольника спасали от удушья. Из пробитых в гробу треугольников София смотрела на вымазанные дерьмом желтые цветы. Подставленные к гробу цветы почти касались гробовых досок, и Софии приходилось дышать вонью человеческого дерьма – для духа, который после смерти будет извлечён из тела девочки, создавался ориентир.

   Вернувшийся через полчаса Липов подошёл к столу, на котором находился гроб с живой Софией. Держа в правой руке сделанную из золота фигурку единорога, Липов просовывал голову единорога в проделанное в гробу треугольное отверстие. Золотой единорог недавно был любимой игрушкой Софии, а теперь стал средством предсмертного жестокого издевательства. Торчащим из головы единорога острым шипом-рогом Липов колол нос Софии, болью отпугивая ее от впускающего воздух треугольного отверстия. Когда вид поднесённой к отверстию головы единорога заставлял запуганную Софию убирать нос от отверстия, Липов отложил золотого единорога, вытянул указательный палец и засунул палец в треугольное отверстие. Прошла первая часть оккультного ритуала – чудовищного убийства, которое медленно пожирало жизнь беспомощной девочки. Раня нос девочки, Липов проводил наложение астральной формулы «Лев и единорог»: единорог нападал.

   Липов прикладывал к треугольным отверстиям гроба кусок фанеры, а приложив, держал несколько секунд, убирал, снова прикладывал, держал, убирал: создавалось средство воздействия на еще не извлечённого духа – дух Софии будет бояться мерцающего света.

   Пробитое в гробу отверстие-бабочка закрыла пластина толстого стекла. Задыхающаяся в гробу София пыталась выбить стекло, ударяя по нему своим носом, но стекло держалось, а нижний треугольник, находящийся на уровне носа Софии, окрашивался кровью, текшей из носа несчастной, носа, раненого золотым рогом единорога. К закрытому стеклом отверстию треугольника, находящегося на уровне глаз девочки, Липов подставил фотографию маленького мальчика. На голову мальчика был надет остроконечный бумажный колпак. Сергей Доскин, сфотографированный в детском саду в заострённом бумажном колпаке, который напоминал рог, своим фотографическим изображением продолжал наложение астральной формулы «Лев и единорог». Подготавливалась к реализации вторая составляющая формулы – лев (блондинка София) должен будет напасть на единорога (Сергея Доскина) и победить.

   После закрытия стеклом треугольного отверстия для дыхания, Липов залез на стол, встал на гроб и начал бить ногами в гробовую крышку. На событие накладывалась третья составляющая астральной формулы: «изгнание барабанным боем». Страх скорой смерти от удушья смешается с испугом от грохота бьющих по гробовым доскам ног убийцы, чтобы стать «изгоняющим барабанным боем». Вместе с этим, продолжала высвобождаться магическая энергия, сокрытая в фамилии Софии Чечёткиной: «чечётка» – это, кроме птицы с красным пятном на голове, еще и танец, исполненный на гробовой крышке трусливым убийцей.