Текст книги "Девятихвостый демон. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Рощин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

  Что есть Проклятая Печать Орочимару? Это гениальная смесь фуиндзюцу, ниндзюцу и даже гендзюцу, основанная на генетике. Именно так, фуиндзюцу в ней выполняет только вспомогательную роль, основа проклятой печати – мутаген, в свою очередь базирующийся на ДНК Джуго и самого Орочимару, хотя генов последнего там совсем мало. Первое что делает проклятая печать, это создаёт дублирующую систему чакроканалов в теле носителя, а потом резервуар для чакры Орочимару. Дублирующая система, в пассивном состоянии, совершенно незаметна даже для Бъякугана, но тем не менее постоянно работает перекачивая в резервуар чакру носителя, где та уже подвергается изменению и превращается в чакру идентичную чакре Орочимару. Пигментация кожи связана именно с активированием дублирующей системы и заполнением её чакрой накопленной печатью. При постановке печати чакры в ней совсем чуть, только на сам процесс развёртывания печати и совсем маленький остаток, призванный стать основой, или затравкой, для переработки новой чакры. Именно в этом процессе выкачивания из организма чакры и состоит одна из самых важных проблем выживаемости, после несовместимости генов естественно. Резервуар печати весьма велик и никак не меньше того, что соответствует уровню объёма доступного среднему джоунину, естественно, заполнить его сразу очень трудно, особенно учитывая, что речь идёт практически о детях, ибо во взрослом организме уже возникает проблема с генетической перестройкой оного организма, которую печать также проводит, и эта проблема куда более сложна в решении чем недостаток чакры. Кстати говоря, в каноне, проблема насыщения печати чакрой показана очень наглядно: Второй этап экзамена длится пять дней, с Орочимару команда номер семь встретилась в первый же день и Саске получил печать, потом ночь шла первичная перестройка организма и создание дублирующей системы чакроканалов и утром резкая трата немногих запасов чакры, что были в печати, а потом мы видим как последовавшие за этим четыре дня Саске ходил как выжатый лимон, без капли чакры, да и после он почти неделю провалялся в лазарете еле живой. И это при том, что полностью свой объём чакры любой шиноби восстанавливает за пару-тройку часов, ну за восемь, если было полное истощение, а при знании специальных медитативных техник, или наличии большого количества еды и того быстрее. А ведь Саске хоть и не блистал по молодости большим объёмом, но он принадлежит к клану Учиха, клану представители которого уступают своим объёмом чакры только Сенжу и Узумакам. Но вернёмся к печати. Помимо системы чакры, проклятая печать производит некоторые генетические изменения, не слишком значительные, но являющиеся основой для последующей перестройки организма под второй уровень, с соответствующими ему возможностями метаморфизма. А также запускает более приземлённые и в какой-то степени, простые операции, такие как укрепление костей и связок, перестройка мышц и исправление дефектов. Это поразительно, но в процессе своей установки, или вернее сказать – прорастания в организм, проклятая печать действительно могла излечить многие болезни или травмы, вплоть до нарушений на генетическом уровне. Тут можно вспомнить Кимимару, ох не просто так Орочимару рассчитывал, что проклятая печать сможет его вылечить, но там видимо болезнь попалась далеко не простая, а может и в слишком запущенной стадии, на что указывают некоторые моменты истории. Ещё, конечно следует отметить контролирующую систему, включающую как персонально настроенное гендзюцу, призванное направить мысли человека в нужную сторону, так и механизм грубого подчинения основанный на всё той же чакре Орочимару, каковую санин очень даже контролирует.

  Но даже не это главное. Главным в проклятой печати были два момента, один для её пользователя, а второй для самого Орочимару. Итак, главным для пользователя была возможность впитывать природную энергию, почти как в режиме отшельника. Это относилось только ко второму уровню печати и было полностью завязано на генах Джуго, печать, активировав второй уровень, начинала впитывать природную энергию, или как её ещё называют Сен-чакру, и именно эта энергия позволяла провести трансформацию тела со всем сопутствующим усилением, чакра же самого Орочимару использовалась только на первом уровне и в реальности имела совсем иное назначение нежели топливо для боя. И тут мы подошли ко второму моменту, моменту имеющему ключевое значение для Орочимару. И это бессмертие. Орочимару достиг того, что его душа стала намертво связана с его чакрой, как у биджу и точно также как и биджу, Орочимару может возродится из своей чакры, то есть из любой проклятой печати в которой есть его чакра. Фактически, если бы Орочимару умер, то есть лишился тела, его душа переместилась бы в ближайшую проклятую печать, а может и не ближайшую, а ту в которую санин захочет, но это не важно, так как куда бы он не попал, он без труда мог перемещать своё сознание в любую из печатей хранящих его чакру. Саму идею санину, наверняка дало запечатывание биджу и ведь он достиг почти такого же эффекта, только одно осталось незавершённым, не мог Орочимару сам захватить тело, оказавшись внутри печати, как те же биджу и для возрождения ему требовалась посторонняя помощь. Но всё равно это гениально! Привязка души осуществлённая через чакру, да ещё и со множеством якорей! Невероятно! Орочимару гений! Нет не так, он ГЕНИЙ!!! Достичь такого результата с нуля, за какие-то тридцать лет работы, а ведь реально выходит ещё меньше, сколько там прошло с момента гибели его родителей, когда он начал думать о бессмертии? А ведь от первых мечтательных мыслей до начала фундаментальных исследований тоже время прошло! Нет, это невероятно... Куда там Рикудо с его созданием биджу и техник ниндзюцу, не мудрено с такими то глазами и силой, а вот чтобы получилось имей такие глаза Орочимару лично я даже представить не могу... Что там ему вещал Саске, про то, что "не дано змее превзойти ястреба"? Плюнуть пучеглазому в наглую, невежественную и неблагодарную морду! Гений клана? Итачи? Саске? ХА! Жалкие ничтожества, ни на что без своих зенок не способные! Дай обоим обычные глаза и тю-тю весь их S ранг!

  А вообще, чем глубже я погружался в исследования печатей тем больше восхищался. Это же действительно гениально! Даже представить страшно сколько исследований, неудачных экспериментов, теоретических расчётов и сожжённых нервов предшествовало созданию даже такого невзрачного прототипа, как у Анко. Вся функциональность которого ограничивалась накоплением чакры Орочимару, а все другие возможности присутствовали в самом зачаточном состоянии и только как база для последующей модернизации. И ведь даже эта база, ориентированная на перспективу, с возможностью внесения широких изменений в базовую модель, тоже гениальна! Вот как Орочимару всё это сделал? Да ещё один и в тайне ото всех? Я понимаю, ученик третьего Хокаге, шиноби S класса, далеко не бедный человек, да и полный доступ к закрытой части библиотеки селения тоже не абы что, это я сам могу авторитетно засвидетельствовать, но всё равно! Без поддержки, материалов, финансирования, провернуть такую титаническую работу невозможно, будь ты хоть двести раз гениален! А значит не так уж и невинно обманулся в своём ученике наш старичок Хирузен, может обо всём он и не знал, что естественно, но какую-то часть исследований точно поддерживал и спонсировал, как и его заклятый друг Данзо, оба там по плечи запачкались. Но это всё лирика, одним камушком в их огород больше, одним меньше, не велика разница, всё равно обоих убивать. Но Орочимару то хорош... Нет, ну до чего мерзавец, а! Теперь мне его ещё больше убивать жалко...

  Прошло три с половиной недели из месяца отведённого на подготовку к гладиаторским боям, ну или если использовать местную терминологию – третьему этапу экзамена на звание чунина. Я сидел в дальней части полигона Учих и медитировал, окутавшись демоническим покровом. Сейчас только десяток клонов продолжали тихое разграбление библиотеки Хокаге, да парочка сидела у меня дома, остальных я развеял полчаса назад и погрузился в эту тренировку. Кожу отчётливо жгло, боль волнами прокатывалась по всей поверхности тела, да и внутри всё пылало, но я упорно увеличивал количество чакры девятихвостого в организме. Чакра покрова бурлила и хаотично подрагивала, постоянна норовя сформировать хвосты и вообще принять форму лиса со всеми сопутствующими атрибутами, как то уши и когтистые лапы. Я уже давно превысил обычный лимит в сорок процентов от общего объёма Курамы и теперь капля за каплей, медленно выдавливал из печати дополнительную чакру, ещё немного и я достигну уровня четырёх хвостов.

  Треск рвущейся кожи молнией ударил по разуму, мгновенно пробивая стену концентрации. То, чего я больше всего боялся в этом эксперименте всё-таки случилось, тело не выдержало и начало разрушатся, микроскопические разрывы прошлись по всему организму, не разбирая где мышцы, где нервы, а где кости с внутренними органами. Досада от неудачи на миг затмила обрушившуюся на сознание боль, но та всё же взяла верх и я скрючился на земле в позе эмбриона. Краем сознания успев отметить, что хвосты таки сформировались, все три и четвёртый почти полностью, до полного формирования ему не хватило каких-то жалких двадцати сантиметров длинны. Медленно и с трудом загнав высвобожденную чакру обратно в печать, я с облегчением перевернулся на спину. Тишина. По небу плывут редкие белые облака, в дали летают птички, на до мной склонилась взбешённая Анко...

  Стоп. Взбешённая Анко?

  Точно... Кричит чего-то... Наверное нецензурное. Уж больно цвет лица насыщенный и глаза выразительные. А я всё равно не слышу, у меня помимо прочего, барабанные перепонки лопнули и из ушей кровь течёт. Да из всего меня кровь течёт, по всей коже трещины, чуть ли не сантиметровой глубины и от чакры лиса всё чешется, видать уже регенерация пошла.

  Тепло улыбаюсь ярящейся Анко, одновременно показывая плохо слушающейся правой рукой на ухо, мол не слышу, и посылая через проклятую печать волну нежности и умиления. Выглядела специальный джоунин действительно очень мило, сам не пойму почему мне так нравятся растрёпанные девушки, но глядя на них меня всегда сразу тянет улыбаться, а ещё погладить и взъерошить волосы, но это уже у меня привычка ещё с прошлой жизни осталась.

  Анко замерла и рефлекторно схватилась за шею, где у неё была проклятая печать. Потом её глаза опустились на меня, в несколько округлом виде, и я ещё добавил немного нежности через печать. Дальше и так красная от возмущения и ругани девушка, ещё сильнее зарделась и буквально через мгновение, разразилась очередной многоэтажной конструкцией в мой адрес, чью красоту и экспрессивность я мог определить только по степени интенсивности жестикуляции и мимике джоунина.

  Вот так я и лежал, любуясь девушкой и медленно регенерируя организм, отчего оный весь зудел и чесался, что заставляло меня ещё больше внимания уделять куноичи и меньше физическим ощущениям. Ну и конечно, помимо любования, я совсем чуть-чуть передавал, через проклятую печать, свои положительные эмоции Анко, от чего та только всё больше смущалась и соответственно ярилась. Идиллия... Однако, оная была грубо прервана восстановившимися барабанными перепонками и обрушившимся на них акустическим ударом. Увы, услышать окончание последней конструкции мне было не дано, так как Анко мгновенно заметила моё скривившееся лицо и замолчала.

  -Ты как? – Тихо спросила девушка, спустя секунд десять игры в гляделки.

  -Жить буду. И возможно даже хорошо. – Слегка растягивая слова, ответил я и не думая вставать с земли.

  -Уф... – Анко присела на корточки рядом. – Ты знаешь, что ты безмозглый кретин?

  -Интересный вопрос... Даже не знаю, как на него ответить...

  -Вот и не отвечай. Ты хоть знаешь, что тут было?

  -Мм?

  -Тут такая волна чакры прошла, что меня, ни разу не сенсора, чуть удар не хватил! И это в нескольких километрах! Да ты оглянись! Во что ты полигон превратил?!

  -Ммм?.. – Я послушно повернул голову и мой взгляд упёрся в стену свежевырытой земли, я повернул голову в другую сторону, та же самая стена, а несколько выше виднеется край воронки. – Угуу... Как давно это произошло?

  -Минут семь назад, может больше, я на время не смотрела. – С показным недовольством буркнула Анко, хотя я чувствовал, что на самом деле она испытывает облегчение.

  -Значит в тот момент, когда лопнула кожа и я потерял концентрацию, а вместе с ней видимо и контроль... – Задумчиво, больше для себя, нежели для девушки, произнёс я.

  -Чёрт! – Подскочила как ужаленная куноичи. – Совсем сбил меня со своими фокусами! Тебя же надо в больницу!

  -Не нужно, всё уже почти зажило. – Для наглядности, я продемонстрировал руку, на которой с шипением и красноватым свечением зарастали трещины. Анко вздрогнула, наблюдая за этим процессом и чуть оскалившись отстранилась.

  -Ладно... Да блин, как ты это терпишь?!

  -Привычка. Сколько-то чакры девятихвостого постоянно есть у меня в организме, так что я уже притерпелся. Только чешется зверски. – С кривой ухмылкой, добавил я в конце.

  -А что вообще случилось? Лис пытался вырваться? – Только успокоившаяся Анко опять внутренне напряглась.

  -Нет, я просто проверял сколько его чакры могу удержать без вреда для тела. – Не вижу смысла врать, тем более, пойди слухи о пытавшемся вырваться лисе, мне же от этого будет хуже всех.

  -И сколько? – Вскинула бровь Анко, сложив руки на груди.

  -Чуть меньше половины, значит, теоретически, переживу и все девять хвостов. Если такая необходимость возникнет. – Ответил я поднимаясь. Конечно же я несколько соврал, при девяти хвостах от тела мало что останется, но если Хокаге у неё поинтересуется, пусть лучше думает о худшем варианте.

  -Идиот. – Обречённо уронила голову куноичи.

  -Да-да, я тебя тоже люблю, Анко-чан.

  -Пф... – Фыркнула девушка и отвернувшись, запрыгнула на край воронки. – Вылазь давай, уж не знаю почувствовали ли эту волну в деревне, всё-таки мы в квартале Учих, но всё равно нечего тут сидеть.

  Это верно. Квартал Учих, как и все клановые кварталы экранирован, так что выброс чакры девятихвостого могли и не заметить, хотя всё же вряд ли. Вот если бы специально не следили и охранные печати все были бы целы, тогда да, а так у стены всегда кто-то из АНБУ дежурит, так что старик Хирузен если ещё не в курсе, то скоро будет. Но это и не важно, тут другое хорошо, Анко то была у меня дома, это я знал, а вот Карин сейчас на очередных занятиях в госпитале и это хорошо. Уж не знаю, как она сейчас управляется со своими сенсорными способностями, но исходя из сказанного Митараси, мало бы ей не показалось.

  Мы уже были на полпути к дому, когда я внезапно сбился с шага и замер уткнувшись невидящим взглядом в землю. По моему лицу медленно начала расползаться безумная улыбка. Наконец-то! Я боялся верить, но с каждым мигом убеждался, что всё именно так. Один из моих клонов в библиотеке только что нашёл и прочитал свиток с описанием техники Эдо Тенсей! После чего сразу развеялся. ЭДО ТЕНСЕЙ!!! Да быть того не может! Я теперь знаю эту технику! Технику, что ценнее Шарингана и Мокутона! Я ЕЁ ЗНАЮ!!! В груди поднималось безумное ликование и только колоссальным усилием воли я удержался, чтобы не расхохотаться. Это же надо а?! Я был почти стопроцентно уверен, что Орочимару изъял из хранилища описания техники и вот она у меня! И находилась она не в каком-то пафосном свитке Второго Хокаге, а в пыльном невзрачном свёртке, который даже и свитком то не назовёшь. Свёртке, что в смятом виде валялся под личными делами выпускников академии восьмидесятилетней давности, на полке никому не нужного старого архива! Если бы не возникший у меня интерес к истории возникновения и дальнейшего развития Конохи, в особенности к появлению в ней стольких кланов, то чёрта лысого я бы нашёл эту технику! Но даже не это главное, мне в руки попал не тот свиток, что заключает в себе конечную технику, с минимумом предшествующей её возникновению информации, а нечто вроде лабораторного журнала, с пометками, расчётами, описанием и подробным изучением неудачных экспериментов, помарками и выводами написанными рукой Тобирамы. Подробная схема создания техники, от "А" до "Я", написанная мелким, убористым почерком, с примерами других более примитивных техник управления мертвецами, их разбором и выводами. Хотя свиток, явно был не первым, ибо в начале приводились уже ранее доказанные и проверенные схемы, на основе которых и шла дальнейшая работа, но, что самое главное, он похоже был последним черновым вариантом, ибо в конце приводилась завершённая техника! И подпись Тобирамы, что она работает!

  Я был счастлив. Некромантия... Моя любимая некромантия! Как я скучал...

  -Эй! Наруто! Ты чего? – Чёрт! Замечтался. А Анко то испугалась, даже побледнела. Хм. Мда... Улыбочка у меня ещё та, хорошо хоть "Ки" не выпустил.

  -Всё прекрасно, Анко-чан, всё просто восхитительно. – Митараси нервно отодвинулась. Проклятая улыбка, проклятые эмоции, я же её сейчас до приступа доведу. Не облизываться! Не облизываться, я сказал! Чёртово детское тело!

  Я облизнулся.

  Чёрт! Орочимару ты сволочь! Урод! Гад ползучий! Чтоб тебе в банке икалось!

  Анко дрогнула и отступила ещё немного, теперь уже глядя на меня с откровенным ужасом. Надо что-то делать, но свой восторг я сейчас задавить не способен, после регенерации уровень эндорфина в организме сильно повышается, а если учесть, что в этом теле его выделение и так несколько выше нормы... Значит проклятая печать отменяется, таким коктейлем, что у меня сейчас её бить нельзя, точно решит, что я спятил. Тогда...

  -Наруто, что с тобой?

  -Я же говорю, всё хорошо, я просто вспомнил одну восхитительную вещь. – Так какую? Какую вещь? Она сейчас спросит, нужно придумать! Точно! – Одну идею, которую давно хотел осуществить.

  -Какую идею? – Осторожно спросила всё ещё бледная Анко, тихонечко перемещая центр тяжести.

  -Хочу достать несколько портретов для своего кабинета, чтоб было как у Хокаге, ты случайно не знаешь где можно взять портрет Учихи Мадары? – Есть! Накрытие и попадание! Анко зависла и бледность начала проходить.

  -Учиха Мадара это тот который с первым Хокаге дрался в Долине завершения? – Прищурилась девушка, через несколько секунд ушедших на раздумье.

  -Он самый.

  -Зачем тебе его портрет?

  -Повешу над рабочим столом и буду шокировать знающих людей. – Анко задумалась, сверля меня подозрительным взглядом. Весь страх к счастью прошёл, хотя тревога осталась. – Ладно, это не к спеху. – Хмыкнул я, делая первый шаг к девушке, а вернее по дороге к дому. – Кстати, давно хотел тебя спросить...

  -О чём? – Первой не выдержала паузы девушка, уже окончательно успокоившись и шагая рядом.

  -Как ты смотришь на то, чтобы вступить в клан Узумаки?

  -Ты.. тцс... – Анко запнулась. – Опять?!

  -Дааа.

  -А жить не надоело? – Кровожадно оскалилась она.

  -С тобой – нет. Иначе бы не предлагал. – Повисла тишина. Идём молча. Как-то незаметно для себя, я полностью успокоился, всё же детское тело способствует резкой смене эмоций. Я смотрю только вперёд, не делая попыток скосить взгляд. Вот и пришло время проверить, потратил ли я впустую всё то время, что посветил Анко за этот месяц, или попытка изначально была бессмысленной. Судя по эмоциям Митараси это не так, но что конкретно она решит, забиться обратно под скорлупу, в страхе быть опять преданной, или всё же вылезет наружу?

  -Ты серьёзно? – Растерянно прошептала девушка, через несколько минут.

  "Не зря."

  -Конечно. Я буду только рад если ты станешь частью клана Узумаки. – Тёплая улыбка и волна симпатии через проклятую печать. Анко едва заметно вздрогнула и медленно дотронулась рукой до шеи.

  -Спасибо...

  Прийдя домой, я заварил свежий чай и поставив одну чашку перед задумчивой Анко, выпил свою и направился в подвал. Анко этого кажется даже не заметила. Подойдя к нужной двери, я сложил несколько печатей и деактивировал недавно собственноручно установленный барьер. После чего, скользнув взглядом по сидящему дальше по коридору клону, я открыл дверь.

  -Кин. – При моём появлении, бывшая куноичи Звука мгновенно вскочила на ноги, едва не уронив книгу, что читала до моего прихода. – Всё начнётся через три дня. Ты всё помнишь?

  -Да, Наруто-сама. Я Вас не подведу.

  -Я знаю. – Мои губы тронула улыбка. – И хватит каждый раз вскакивать при моём появлении, мне не нужны подобные знаки верности.

  -П.. простите, Наруто-сама, я...

  -Ладно, не извиняйся. – Произнёс я, подходя ближе. Встал я почти вплотную к девушке внимательно глядя в её чёрные глаза. В их глубине виднелся страх, трепет и ожидание. За прошедший месяц Кин свыклась с моим обществом, но всё равно в такие моменты начинала изрядно мандражировать, хоть и старалась этого не показать. Постояв так несколько секунд, я неожиданно, даже для самого себя, спросил: – Скажи, Кин, тебе нравится когда тебя гладят по голове?

  Приплыли... Похоже нервное перенапряжение сегодня получила не только Анко.

  -Что?.. – Глаза куноичи изумлённо расширились, даже мандраж из эмоционального фона изчез.

  -Я спрашиваю, нравится ли тебе, когда тебя гладят по голове?

  -Я.. Я не знаю... – Растерянно ответила девушка.

  -Вот как? – Мои губы опять расплылись в улыбке. Ну раз уж сделал глупость, то нужно идти до конца, мол так и было задумано. Правда, что-то я сегодня много глупостей делаю, даже страшно... – Ну тогда думаю, нам следует узнать ответ на практике. Ты же не станешь возражать?

  -Эээ...

  -Ну вот и молодец. – И я положил руку на голову куноичи...

  ***

  Сарутоби Хирузен пребывал в мрачном настроении и даже трубка с любимым табаком это настроение никак не улучшала. Угроза Орочимару была очень серьёзна, Третий Хокаге это понимал как никто другой. Его бывший ученик досконально знал всю систему безопасности деревни и даже все внесённые изменения, с момента как он стал нукенином, этого не меняли, ведь основа оставалась прежней и кардинально переделать её не представлялось возможным. По крайней мере, без десятка мастеров фуиндзюцу из клана Узумаки. Да и то, вряд ли бы это помогло, уж точно не против Орочимару. А ведь ещё Казекаге вёл себя как-то странно. Чего стоит только то, что он прислал на этот экзамен всех своих детей, включая джинчурики однохвостого. Редкое проявление доверия, между селениями шиноби. Вполне способное означать как само заявленное желание перевести союзные отношения на новый уровень, так и нечто совсем другое, например попытку усыпить бдительность. И хоть разумом Хирузен прекрасно понимал, что для Суны война с Конохой сейчас была бы абсолютной глупостью, могущей привести не только к потере статуса Великой деревни шиноби, но и вообще к полному уничтожению, слишком уж неравны силы, но что-то в поведении Казекаге его всё же настораживало. Конечно можно считать, что экзамен на чунина это только удобный повод показать остальным селениям силу джинчурики Шукаку, а за одно и подрастающего поколения клана Собоку... В принципе, сильный ход могущий неплохо поднять авторитет селения в глазах заказчиков и охладить головы соседям. В особенности Аме, а то Дождь действительно последнее время начал наглеть, того и гляди Ханзо вспомнит былые обиды, а Суна сейчас уже не та, что в войну. Да, это многое бы объяснило и то, что экзамен принимает Коноха, тоже существенный фактор, пожалуй только сюда и мог отпустить своих детей Казекаге, ведь знает, что нам нет резона пытаться прибрать к рукам второго джинчурики. Но всё равно, что-то третьего Хокаге беспокоило, какая-то ускользающая от глаза деталь...

  Размышления Хокаге прервало появление АНБУ в маске кота:

  -Прошу прощения, Хокаге-сама, срочная информация!

  -Что случилось Кот?

  -Только что на полигоне Учих произошёл сильнейший выброс чакры девятихвостого...

  -ЧТО?! Лис пытается вырваться?! – Сарутоби буквально взлетел с кресла, уже готовый мчаться в квартал Учих.

  -Нет, точнее нам не известно, согласно инструкции наблюдение за джинчурики велось с максимального удаления, а именно с границы кланового квартала...

  -Лис СЕЙЧАС вырывается!? – Второй раз, раздражённо, прервал доклад своего подчинённого Хирузен.

  -Нет. Если Лис и вырывался то джинчурики справился самостоятельно. – У третьего Хокаге отлегло от сердца, против вырвавшегося Къюби у него почти не было шансов и он это прекрасно осознавал, может убить демона бы и получилось, но только сам он вряд ли пережил бы эту битву, как собственно и большинство сильнейших шиноби деревни. Облегчённо выдохнув, Третий опустился обратно в кресло, запоздало сообразив, что начни Лис действительно вырываться, Кот начал бы доклад именно с этого факта. Внутренне посетовав на расшалившиеся от всех последних событий нервы и попомнив ласковым словом старость, Хокаге обратился к Коту:

  -Докладывай по порядку, что там случилось?

  -Узумаки Наруто, как обычно занимался на клановом полигоне Учих... – Хирузен внутренне усмехнулся, захапать полигон Учих в единоличное пользование, это сильно! Особенно на фоне того, что хозяин полигона вынужден тренироваться чёрт знает где, из-за очередного бзика Какаши. – ...вместе со специальным джоунином Митараси Анко... – А это вообще ни в какие ворота не лезет! Вот КАК он умудрился заставить её переехать жить к себе?! После той истории с Орочимару, Анко же вообще никого к себе ближе чем на километр не подпускает, а этот блондинистый проныра за каких-то пару дней умудрился её чуть ли не в постель к себе затащить! Даже как-то завидно... Погрузившись в последнюю мысль Хирузен, на пару секунд выпал из разговора, но быстро взял себя в руки и сосредоточился. – ...когда они закончили обычные тренировки с огненными техниками, Митараси Анко отправилась в дом Наруто Узумаки, а сам Наруто углубился в дальнюю часть полигона, где, судя по всему, стал медитировать. Долгое время ничего не происходило, Наруто сидел на земле и не шевелился, к сожалению он установил вокруг себя защитный барьер и Филин не мог разглядеть подробности своим Бъкуганом, а потом произошёл мощный выброс чакры девятихвостого. Выброс уничтожил барьер вокруг джинчурики и остановился только на границе квартала Учих, благодаря защитным печатям...

  -Филин успел заметить сколько было хвостов? – Резко спросил Хокаге, вынув изо рта трубку.

  -Да, четыре.

  -Дальше. – Трубка вернулась на место.

  -Мы не успели миновать ограду квартала, давление чакры лиса исчезло почти мгновенно, покров держался ещё около минуты, но было видно что он уменьшается и согласно приказу приближаться мы не стали. Однако, примерно через две минуты после прохождения волны, к месту где находился джинчурики прибыла Митараси Анко. Какое-то время они разговаривали, причём, судя по жестикуляции, Анко говорила на повышенных тонах, потом правда успокоилась, после чего, вдвоём пошли в сторону дома. Я же отправился на доклад. Всё.

  -Ясно... – Сарутоби сделал глубокую затяжку. – Ступай Кот. Вечером я жду подробный доклад и смотри, чтобы о случившимся не узнал Корень.

  -Да, Хокаге-сама.

  АНБУ скрылся, а Хирузен погрузился в новые размышления. Наруто сильно изменился за эти месяцы. Первый джинчурики Къюби, что полностью контролирует силу биджу. Ни Мито, ни Кушина силой Къюби практически не пользовались. Мито, к тому моменту как стала джинчурики, почти не уступала в силе своему мужу и сила девятихвостого ей было просто не нужна. Кушина... Кушина изучала клановые техники и Къюби воспринимала только как демона, которого следует держать под замком. Да и не она одна, для Конохи джинчурики всегда значил меньше чем для других селений, у нас всегда было много сильных ниндзя которые успешно справлялись с опасностями, а оружие последнего шанса, каковым и были в своём большинстве джинчурики для нас никогда не было актуальным. Ведь использовать его можно, только когда других вариантов остановить врага уже нет, а угроза уничтожения деревни противником перевешивает риск, для неё же, от взбесившегося биджу.

  Наруто же умудрился в очень короткий срок достичь поразительно много. Уже сейчас ему можно присваивать ранг чунина, да даже пожалуй и джоунина. Правда ещё совсем недавно Хирузен был очень далёк от благодушия и радости. В тот раз, когда он только узнал, о контакте Наруто с Лисом и о том, что ребёнок узнал кем являются его родители и почему его ненавидят в деревне, третий Хокаге испытал настоящий ужас. Ведь подумать только, целых два месяца в Конохе никто даже не подозревал о том, что джинчурики может в абсолютно любой момент выпустить девятихвостого.

  Наследник великого клана, сын четвёртого Хокаге и тюремщик сильнейшего из биджу, что чуть не уничтожил деревню, человек чьё положение должно быть лишь на одну ступень ниже чем у Хокаге. Но он вынужден ютиться в малоразмерной квартирке, жить на скудное пособие и ежедневно терпеть ненависть от жителей деревни, защищая которую погибли его родители. И в добавок ко всему, целых два месяца он, без всякого контроля, общался с девятихвостым! Как это можно было выдержать?! Да даже каждый из этих фактов, в отдельности, мог привести к освобождению Къюби прямо в центре деревни! Но Наруто сдержался. Сдержался там, где любой другой возненавидел бы деревню. Как он смог это сделать, не озлобившись и не превратившись в кровожадного монстра, Сарутоби до сих пор был не способен понять.

  Однако, даже учитывая, что уничтожить деревню Наруто не попытался, он мог просто уйти из деревни, ведь после всех откровений, его здесь уже ничего не держало. А пытаться силой остановить джинчурики... Нет, Хирузен бы на это не решился. А всё из-за этой ненависти! Как только Хокаге не пытался с этим бороться, но люди – это безмозглая толпа, неспособная понять что играется с огнём. И главное, правду ей не расскажешь, а все из-за того проклятого соглашения. Тогда Хирузен его подержал, сейчас же стало очевидно, что оно было ошибкой, едва не приведшей к катастрофе, но это сейчас. Тогда же вопросы стояли несколько иначе. Четвертый Хокаге был мертв. Как и многие сильные шиноби из разных кланов. Немногие жившие в Конохе Узумаки вообще поголовно погибли, до последнего удерживая барьеры перед пламенем Къюби и закрывая собой жилые кварталы. Баланс сил нарушился, кланы сцепились друг с другом в борьбе за власть. Коноха оказалась на грани гражданской войны. Тогда удалось договориться. Сарутоби снова стал Хокаге. А Наруто решили оставить в покое и ничего ему не рассказывать. Решение было компромиссным и основанным на том, чтобы ни один из кланов не получил преимущество перед другим, пусть даже это пошло в разрез с завещанием самого Минато. Тогда это казалось единственно верным решением, но сейчас... К тому же, несмотря на все меры, что предпринимались дабы сохранить в тайне информацию о Наруто, кто-то ухитрился проболтаться. Третий был практически уверен, что это было сделано кем-то из кланов умышленно. Уж очень избирательно шла информация о мальчике в распускаемых слухах, не говорящих ни слова о его родителях.