Текст книги "Кормушка (СИ)"
Автор книги: Сергей Примаченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
«Вокруг этого урочища образовался некий культ. Местные о нем не хотят говорить. Хотя один крестьянин уверял меня, крестясь, что видел зеленое свечение в небе на Троицу и слышал рык неизвестного животного. Также в полицейском участке мне четко дали понять, чтобы я не смел даже соваться в те леса, так как до меня в них исчезали люди».
– Вот этот «культ» и зацепил меня.
Битых два часа мы сидели в Сашкиной комнате, уставясь в монитор и пытаясь разобраться в одной загадке.
– Не помню уже чего искал и как попал на этот архив, – я уже в третий раз пересказывал другу свои вчерашние поиски, – думаю, дай просто по-быстрому просмотрю. Открыл первый попавшийся и уже на второй странице вижу это.
– «Описание Борисовского уезда», А. В. Хлебников. А ты знаешь про этого Хлебникова?
– Вообще ничего. Фольклорист и краевед. Ты сам видишь, какого года отчет – 1916-й, как раз перед революцией. В таком сумбуре разве что останется.
– Да, ты прав.
Мы снова склонились к монитору. Самое интересное, что к странице прилагалась карта. Даже не карта, а чертёж, сделанный, по всей вероятности, самим Хлебниковым. Вот эта картинка и занимала нас больше всего. Сверяясь с современными картами, мы пытались определить, о каких местах писал этот человек.
Я снова сел в своё кресло и стал ждать. Последнее слово, все равно, было за Сашкой. По совести, он и был организатором всех наших походов. От меня всего лишь требовалось собрать побольше информации. А всеми сборами командовал он. Я с головой погружался в историю нашего края, находя в этом занятии нескончаемое удовольствие. Но сухие факты науки нас с другом мало интересовали. Нас манили тайны и темное прошлое.
– Что еще мне расскажешь?
Сашка почти согласился. И я решил его добить последним аргументом.
– Об этом месте уже все забыли. Вдали от старых трактов – его словно стерли из памяти. После войны там организовали колхоз. Но деревня быстро опустела. Все жители переехали в соседнее село через реку. И никто не знает почему?
Произнеся это, я вдруг замер, а потом хлопнул себя по лбу.
– А вдруг это сделано специально. Бли-ин, Саня...
На его лице я увидел знакомую улыбку:
– Ну, всё, Вадика понесло.
Мы еще долго сидели у него дома, обсуждая и строя планы, пережёвывая каждое слово краеведа. В сотый раз сверяя карты и отбраковывая неподходящие варианты. То, что Сашка командовал походом, было только на пользу. Он всегда скрупулезно просчитывал маршрут, еду и снаряжение. Готовился основательно. Меня же интересовала конечная точка и то, что там может быть сокрыто. Мы уже обошли все соседние леса и нам не терпелось отправиться куда-нибудь подальше, но идти наобум желания не возникало. Я днями просиживал у компьютера, в поисках загадочных случаев, читал истории об аномальных зонах. И вот, наконец, мне повезло. Очерк никому не известного краеведа привлек моё внимание. О загадочных явлениях Борисовского уезда Хлебников упоминает лишь раз, да и то вскользь. Но этих слов хватило, чтобы разжечь во мне жгучий интерес.
И в Подмосковье встречаются зловещие места. Те же Шушморы или 47-й километр по Ярославке. Обидно, что все они известны и там побывала пропасть всевозможных экспедиций. Сашка был категорически против, чтобы плестись в хвосте предыдущих исследователей. Он хотел быть первооткрывателем. А уж что говорить про меня?
Я знал, что Сашка ухватится за любую возможность, чтобы самому побывать в местах, где еще не ступала нога учёного. Но я чуть было всё не испортил.
Мне было неловко идти к Сашке, поэтому я решил ему позвонить. Так сказать «прощупать почву». Но Санёк начал сходу:
– Смотри, если выехать в пятницу, то у нас почти три дня. Тебя с работы отпустят?
– Легко. Чего-нибудь наплету.
– Да, ты это можешь.
По голосу было слышно, что Сашка заметно повеселел. А я вообще растерялся. Как сказать?
– Сань, тут... в общем... я Милке рассказал и она хочет с нами.
Пауза. Потом началось. Я терпеливо слушал.
– Милка, она же готка! – выдал он в конце.
У него это прозвучало как «она же чокнутая».
Ну да, Мила «с прибабахом», но...
– Она классный фотограф. А нам же нужны будут доказательства, – я пробовал отбиваться. – И, к тому же, она подруга Веры.
– Причем здесь Вера?
– Она тоже идет.
Вот теперь всё. Я свое дело сделал. Пусть сам думает. Но он согласится. Ведь это же Вера. Его тайная любовь. Хотя какие тайны? Все об этом знали. И даже сама Вера.
Накануне отъезда мы обсудили последние детали.
– Смотри, электричка с Казанского в шесть тридцать. В Борисове мы в полдесятого, там на тридцатом автобусе до Глуховцов – еще сорок минут. К обеду мы на месте. Переходим на другой берег. Здесь заброшка, а за ней тот самый лес. Если строго на юг, то километров пятнадцать получается.
– Нормальный такой лесок.
– Да, нормальный, – Сашка опять задумался.
– Ты чего?
– Не выходит у меня из головы эта деревня. Почему её забросили?
– Да мало ли почему? Кризис.
– Ну, да, – пробормотал он, а потом как-то хитро посмотрел на меня. – А на автобусе из Москвы быстрее получилось бы. Но в электричке можно спокойно разместиться. Нас ведь уже четверо.
– Сань, хорош ворчать.
Мы встретились на вокзале в шесть часов. Сашка немного нервничал, но мне было абсолютно всё равно. Я не собирался лишний раз извиняться за то, что расстроил его планы. Настроение было наипрекраснейшим и мысленно я уже находился в тех загадочных лесах.
В дороге разговор, естественно, крутился вокруг того места, куда мы направлялись. Милка и Вера с интересом нас слушали.
– Тебе не кажется странным, что об этом месте ничего не известно? Может там какой секретный объект или, как там его, полигон?
Мила ковырялась со своим фотоаппаратом, но вопрос был адресован мне.
– Вот сходим и узнаем.
– Ага, и примут нас.
– Мил, ты сама напросилась. Если там действительно что-то засекречено, то должны быть знаки, указатели или блокпосты... По идее.
– «По идее», – передразнила Милка.
– Я весь интернет облазил – ничего не нашёл.
– Не смеши. Бермудский треугольник в Подмосковье, – Мила с сомнением махнула рукой.
– Вот тут ты не угадала. Про треугольник тонны информации, а здесь вообще тишина.
– Если что, то развернёмся и уйдём. Да? – подвела итог Мила. – Но ведь если ты сам не проверишь, то спать не сможешь.
– Саш, а что вы надеетесь там найти?
Это уже Вера вступила в разговор.
Сашка не сразу нашёлся что сказать. Вера посмотрела на меня. Зато я с ответом не раздумывал.
– Магию.
– Ха! Вадик бредит. Всё можно объяснить по другому, – возразил Сашка. – Наш вечный с Вадиком спор.
Борисов встретил нас полуденным зноем. По пыльной площади туда-сюда сновали люди. Каждый со своими заботами, со своими делами. Тут же с краю сбились в кучку несколько автобусов. Мы отыскали свой и зашли в салон. Две женщины, сидевшие впереди, подозрительно покосились на нас, а потом продолжили о чём-то судачить, изредка посматривая в нашу сторону. Автобус немилосердно болтало. Мы намертво вцепились в спинки сидений, оглашая салон весёлыми вскриками, когда колесо попадало в особенно глубокую колдобину.
– Глуховцы, – прокричал водитель. – Выходим, молодёжь.
Подхватив рюкзаки, мы направились к выходу. Старушки молча проводили нас взглядом. Автобус отъезжал, а женщины всё продолжали глядеть. Их бледные овалы лиц смотрели словно из другой реальности. Странное чувство, будто такой близкий и знакомый мир прощался с нами. Я поднял руку. Я тоже прощался.
– Ты чего? – Сашка недоумённо посмотрел на меня.
– Так. Сам не знаю.
Я пожал плечами и огляделся. Эта деревня тоже вымирала. Мы видели несколько домов с заколоченными окнами. Какая-то ржавая техника на обочине. Здоровый чёрный пёс выглянул из-за угла и тотчас скрылся. В Глуховцах мы не задержались. Перешли дорогу, взобрались на высокий холм и дружно выстроились на его вершине. Перед нами раскинулись поля. Широкое раздолье.
– Никогда не думала, что бывает так тихо, – Вера зачарованно всматривалась в белёсую даль.
Под холмом протекала речушка, а за ней чернели кубики домов. Далеко-далеко горизонт очертила полоска леса.
– Слева та самая заброшенная деревня Пересёлки, – Санёк задумчиво пожевал губами, – пройдём её и дальше в лес. Надо найти мост.
Мост мы нашли, но он был в жалком состоянии. Дорога на той стороне едва просматривалась. Всё поросло травой.
– Здесь и правда никто не бывает.
Когда спускались с холма я почувствовал лёгкую вибрацию воздуха. Как будто электрический ток прошёл сквозь меня. Приятное ощущение тайны и предчувствие удивительных приключений. Не замечая друзей, я вырвался вперёд. Ноги сами несли меня. Меня догнала Мила.
– Ты куда так понёсся?
– Мил, ты не чувствуешь?
– Чего?
– Вот этого. Вот этот самый миг. Мы на пороге неизвестности.
– Псих.
– Да. А ты нет?
Мила улыбнулась.
Вот так, потихоньку, мы вступили в мир магии. Странный был переход, почти незаметный. Реальность отошла на задний план, как море при отливе, обнажив нам тайны своих глубин. То, что всё время было скрыто.
Словно из-под земли показались первые дома. Печальное зрелище. Серая, потрескавшаяся древесина. Гнилые, провалившиеся крыши. Вместо садов – дикие заросли. Бурьян с человеческий рост. Самый настоящий пустырь.
– Зайдём? – предложил Сашка, кивнув на одну из развалюх.
– Ну, нет. Я туда не ногой, – запротестовала Вера.
– Тухлое место, – согласилась Мила.
– Ладно, идём дальше. Только испробую кое-чего.
Он остановился и скинул рюкзак. Покопавшись, достал свои «рамки» – две вязальные спицы, вставленные в обыкновенные шариковые ручки. Ну, конечно. Куда же без них. Он уже давно с ними экспериментировал, вот только по-настоящему испробовать до сих пор не было возможности. Зажав спицы, он стал водить их из стороны в сторону. Прошёл вперёд, назад. Девчата посмеивались, но Сашке было не до них. Он очень серьёзно к этому относился. Я старался поддерживать его в этих «опытах», но сам «рамки» брать боялся. Не знаю, почему.
Так мы прошли всю деревню. Реакции никакой. Но стоило нам выйти за околицу, и спицы в его руках завертелись, как заведённые. Все замерли. Рамки крутились то в одну сторону, то в другую, пока совсем не остановились, образовав крест. Санёк устало опустил руки. Он весь взмок, но в глазах светилось торжество. Всё-таки уроки не прошли даром.
– И что это значит? – с интересом спросила Милка.
– Это значит, что мы на месте, – Сашка подхватил рюкзак и тронулся дальше.
За деревней, через поле, раскинулась берёзовая роща, и мы, чтобы срезать путь, решили пройти сквозь неё.
– Это было классно, – Вера с Сашкой вырвались вперед и мило беседовали.
– Никогда бы не поду... , – Вера запнулась. Подошли мы с Милой и молча встали рядом с ними. Перед нами была могила. А дальше ещё одна. И ещё. Чёрные кресты выглядывали из-за деревьев. В этой берёзовой роще находилось кладбище. Холодок побежал по спине. День словно померк. Солнце скрылось за тучей, оставив нас наедине с этим печальным местом.
– Здесь давно уже не хоронят, – Сашка задумчиво глядел по сторонам, – шестьдесят шестой год, шестьдесят седьмой...
– Смотрите, – Верин голос снова дрогнул, – здесь как будто кто-то копал.
И правда. Глубокая, уже поросшая травой яма, зияла за одной из оградок.
Наверное именно в этот момент я впервые почувствовал что-то недоброе в этом месте. Что-то острое и ядовитое кольнуло меня изнутри, заставив содрогнуться, как от укуса мерзкого насекомого. Я посмотрел на друзей. Похоже, они тоже это почувствовали. Возможно в этот момент Вселенная подала нам знак, что мы еще можем повернуть назад.
Но момент был упущен.
– Здесь ещё, – Мила достала свой «Никон».
– Милка, прекрати. Пойдемте отсюда скорее, – Вера в нетерпении поглядывала на нас.
– Чёртовы копатели, – не удержался Сашка, – чтобы вас самих кто-нибудь раскопал.
Милка ехидно рассмеялась.
– Чёртовы копатели раскапывают чёртовых копателей, чтобы их самих потом раскопали чёртовы копатели. И так до бесконечности. Гениально.
Тарабарщина Милы насмешила нас.
– Ладно, идём, – я выхватил у Милки фотоаппарат и как можно быстрее направился из рощи. Милка зашипела и бросилась за мной. Ничего, у неё ещё будет время пофотографировать.
Лес поджидал нас. Мрачное, таинственное место. Но такое влекущее. Тайна чащобы манила к себе и отступать мы не собирались.
Я посмотрел на девчонок.
– Нам точно туда? – Вера нервно затеребила лямку своего рюкзака.
– Мы за этим сюда и шли.
– Тут, наверно, и волки есть.
Я заметил, как улыбнулся Сашка и сам невольно хмыкнул.
– Чего вы ржёте? – обиделась Вера. – Дураки.
Мы вступили в этот ельник и словно в другой мир попали. В мир страшных русских сказок. Полумрак. Тяжелые мохнатые лапы спускались до самой земли. Мхи и лишайники покрывали черные стволы елей. Забираясь вглубь этой сказочной страны, взгляд начинал искать хоть какой-то просвет в этом царстве теней и радовался даже самому маленькому солнечному лучику, пробившемуся сквозь вековую тьму. Ковром стелился папоротник. Мухоморы и поганки пугали своими размерами.
– Словно мутанты какие-то, – Милка не отрывалась от фотоаппарата, пытаясь охватить все сразу.
Сашка вёл нас. Временами мне казалось, что он идёт напролом, но я видел, как он то и дело посматривает на компас. В таком буреломе мне ещё не приходилось бывать. Милка с Верой героически молчали. Но наверняка им было очень сложно.
– Мил, Вера, вы как?
– Нормуль, – отдуваясь, отвечали они.
Возле очередного завала Сашка остановился и подозвал меня к себе.
– Ты ничего странного не замечаешь?
– Что именно?
– Тебе не кажется, что мы ходим по кругу? Деревья видишь? Я точно знаю, что мы уже были здесь. Такие скрученные стволы нам уже попадались. Не помнишь?
Его голос срывался, глаза возбуждённо блестели.
– Словно кто-то водит нас. Это точно то место, Вадюха! Мы нашли его!
Он был очень взволнован. Его настроение передалось и мне. Но, признаться, после кладбища мой пыл немного поутих. А Сашка упёртый, он будет идти до конца. Я поглядел на уставшие лица девчонок. Где были мои мозги, когда я согласился взять их с собой?
– Пора уже подумать о ночлеге.
– Я здесь не останусь, – Вера тяжело задышала.
– Я тоже, – поддержала ее Милка.
– Согласен, – кивнул я, – надо найти какую-нибудь поляну.
Пока мы с Саньком обсуждали план дальнейших действий, девчата нас обогнали.
– Ребята. Саш, Вадик, – раздалось из чащи, – идите скорее сюда.
Мы бросились к ним. Из-под седых веток елей проглядывал кусок скалы. Сашка подошёл, раздвинул мохнатые лапы и охнул. На нас глядело каменное лицо. Хорошо можно было различить широкий лоб, скулы, густую бороду. Глубокие впадины глазниц смотрели хмуро, как-будто предупреждая нас. Непонятно, как он здесь оказался.
Мила дотронулась до камня и тут же отдернула руку.
– Чёрт! Он горячий!
– А это что такое?
Я наклонился, чтобы получше рассмотреть поверхность. Достал платок и аккуратно стёр бурый мох. По кругу шла непонятная надпись.
– Знаки какие-то.
Ребята столпились за моей спиной.
– Получается, что Хлебников ничего не придумывал? Про культ?
Я оглянулся на Сашку.
– Получается. Тогда, может и все остальное окажется правдой? Небесные огни, исчезновения людей...
– Надо возвращаться, – Верин голос выдал её. Она была напугана.
– Но ведь ничего не произошло, – Сашка был непреклонен. – Мы же здесь ради этого. Вадик, что молчишь?
Я знал, что спорить с ним бесполезно. Блин, если бы не девочки...
– Сань, давай в следующий раз. Мы теперь знаем...
– Что значит в следующий раз? – Сашка в сердцах сбросил рюкзак и пнул его.
Мне было не по себе. Получается, что я подвёл его.
– Сань...
– Тихо! Тихо все! Слышите? – Вера подняла руки и к чему-то прислушивалась.
Стук топора.
– Это там, – она радостно обернулась и пошла на звук. Мы поспешили за ней. Кто бы это мог быть? Неужели здесь ещё живут люди? Лес перед нами расступился и мы очутились на широкой поляне. Я увидел большой деревянный дом. Чуть дальше какой-то сарайчик. Левее, ближе к лесу, что-то вроде загона для животных. Посредине загона вкопан столб. Как ни странно, дрова колола женщина. Высокая, красивая брюнетка. Заметив нас, она распрямилась и отложила топор. Приставила руку ко лбу, загораживаясь от солнца.
– Это кто же тут у нас? – весело протянула она.
Мы представились. Рассказали, как приехали на выходные и немного заплутали.
– А меня Наташей зовут.
– Очень приятно, – за всех ответила Вера.
– Ну, что? Пойдёмте в дом, ребята из Москвы.
Проходя мимо загона, Наташа внимательно его осмотрела.
– Мы тут свинок держим.
Войдя в дом она крикнула: «Серёжа, у нас гости».
Из соседней комнаты вышел мужчина. Лицо уставшее и небритое. Короткие седые волосы. Закатанные рукава рубашки обнажали жилистые, загоревшие руки.
– Мой муж, – Наташа прошла к дивану и стала расправлять покрывало, не переставая говорить.
– Ребята из Москвы приехали. Заблудились тут у нас. Надо бы угостить чем-нибудь.
– Сергей, – просто представился мужчина.
Пока мы скидывали рюкзаки, я немного огляделся. Комната чистая, на полу коврики. В углу кожаный диванчик с разбросанными подушками. Перед широким окном два кресла. Тут же кухонный стол, с расставленной посудой. Бутылка и стакан. Закуска. Получилось неловко. Мы явно помешали.
Наташа укоризненно поглядела на Сергея и вздохнула.
– Располагайтесь пока, а я на кухню.
Мы продолжали топтаться в дверях.
Несмотря на свой сумрачный вид, Сергей оказался приятным мужиком. Сдвинув на дальний край стола остатки своего застолья, он указал нам на лавку.
– Рассаживайся.
Пришла Наташа и стала накрывать на стол. Мы тоже достали свои запасы. Богато получилось. Хозяйка села рядом с девчонками и тут же начались расспросы про московскую жизнь. Мы же с Сашкой рассказали о наших злоключениях в лесу. И в разговоре упомянули про Хлебникова и его книгу. О странных случаях, которые в ней описывались. Сергей отнекивался, делал удивлённое лицо и уверял нас, что сам слышит об этом впервые.
– Да не, ребята. Вы чего-то путаете. Не может быть такого.
– Мы сюда лет двадцать, как из города переехали, – донеслось до нас с женской стороны, – тут в советские времена заповедник решили организовать. Но, как оно у нас бывает, что-то не срослось. А мы вот остались. Присматривать, так сказать.
– За чем тут присматривать-то?
Милка в своём репертуаре.
– Вы, наверное, думаете, что мы лешаки какие? – Сергей рассмеялся.
Мы с Саньком стали убеждать его, что он не правильно всё понял.
– Да ладно. Мы не в обиде. На самом деле мы частенько выбираемся в город. Подкупить чего-нибудь и так, развеяться.
Санёк спросил его про камень, и тон разговора сразу изменился. Сергей настороженно посматривал на нас, примолкла и Наталья. Не знаю, почувствовали ли это остальные?
– Да, есть такой камень, – медленно, аккуратно подбирая слова, ответила Наталья. – Это заповедное место. Испокон веков колдуны приходили сюда и призывали себе помощников.
Мы переглянулись. Колдуны? Помощники?
– И что же? Неужели про него больше никто не знает? – Сашка удивлённо смотрел на хозяйку, – ведь это сенсация.
«Что-то она темнит».
Но эта мысль потонула в глубине сознания, так и не успев до конца оформиться. Я понял насколько устал. Эти блуждания по чащобе всё-таки измотали меня. Я лениво поглядывал на друзей, но разговаривать уже не хотелось. В какой-то момент ложка из моих пальцев выпала, и я уснул.
Меня окружали клубы зелёного тумана. Кто-то преследовал меня. Я пытался бежать, но понимал, что топчусь на месте. Оглянулся и увидел грязную когтистую лапу, которая тянулась ко мне. Собрав последние силы, я прыгнул... и этот прыжок вытолкнул меня из небытия.
Место зелёного тумана заняла непроглядная тьма. Я несколько раз моргнул, но темнота не исчезала. Пахло сырой землёй и гнилью. Где я? Где остальные? Пошевелился и болезненно поморщился. Мои руки были связаны за спиной. Дернул ногой. Ноги оказались свободными. Хоть это радует. Сначала я ничего не мог вспомнить, но затем череда ярких воспоминаний полыхнула в моей голове. Мы сидели за столом. Ужинали. Сашка о чём-то расспрашивал хозяев. Мила с Верой клевали носами. Потом провал. И вот я здесь, в каком-то подвале. Эти уроды что-то нам подмешали. Зачем? Что им надо от нас? Точно – психи. Столько лет прожив в лесу, запросто можно свихнуться. Надо подниматься и попробовать освободиться. Может подать знак? Голос?
– Мила? Саня?
В том углу, вроде бы, послышался шорох.
– Мила.
– Вадик! Вадик, где ты?
– Тише. Пожалуйста, говори тише. Я не знаю, где мы. Ты как?
– Не поняла пока. А остальные?
– Пока не знаю. Потерпи. Сейчас что-нибудь придумаю.
Действовать надо быстро, пока никто не пришел. Для начала надо попробовать подняться. Я завертелся на спине и моя нога обо что-то задела. Звякнуло стекло. Замечательно. Извиваясь ужом, я подобрался поближе. Какие-то банки или бутылки. А если разбить? Могут услышать. Но выбора нет. Наметив цель, я с размаху стукнул своим ботинком. Разбил! Я на секунду замер прислушиваясь. Вроде, тихо. Перекатившись, я подобрался к осколкам. На ощупь выбрал кусок побольше, поднатужился и всё-таки встал.
– Мила, я к тебе. Покажи мне, где ты есть.
Через секунду я услышал стук. Мила стучала ногой по земляному полу. Я пошёл на звук.
– Подняться сможешь?
– Я уже стою. Проклятая темнота. Вера где-то здесь.
– Повернись спиной. Возьми стекло и режь.
– Я тебя задену.
– Режь.
Заскрипело стекло. Стиснув зубы, я ждал. Наконец путы немного ослабли, и вскоре мне удалось освободиться.
– Потерпи немного. Руки затекли.
– Вадик, кто они? Это связано с тем культом?
Милка умная. Чёрт, я даже об этом и не подумал.
– Может быть, может быть.
– Что ты помнишь?
– Как ужинали. Потом провал.
– У меня то же самое. Куда они дели Санька?
Я освободил Милу и мы стали обшаривать помещение.
– Нашла. Вера. Вера! – зашептала Милка.
Я услышал как застонала Вера, а потом заплакала.
– Вера. Не сейчас, – успокаивала её Милка, – поняла? Нам нужно выбираться. Ты нам нужна. Вера. Нам нужно найти Сашку.
Я мучительно пытался что-нибудь придумать. Голова не хотела соображать. Нервы были на пределе. В углу шептались девчонки. Мне это мешало и я не выдержал.
– Успокой же её!
Сказал и тут же пожалел. Они то здесь причём?
В темноте я наткнулся на лестницу.
– Я поднимусь и послушаю, что там.
– Вадик...
Медленно, опасаясь что ступеньки заскрипят, я поднялся наверх и, затаив дыхание, прильнул ухом к щели. Кто-то тяжело ходил по дому. Это, скорее всего, Сергей.
– Даже не думай пить, – голос Натальи звучал еле слышно, – ...а кормушка пуста.
– Можешь мне об этом не говорить. Но этих начнут искать. Это тебе не...
Сергей говорил громко, но даже его слова с трудом было разобрать.
– Ты знаешь что будет... окажется пустой... вместо них. Четыре человека... нам больше не надо... хватит тем... после нас.
Опять Наталья.
– Можно просто уйти. Мочи моей уже нет, – спорил с ней муженёк.
Как будто кулаком грохнули по столу?
– ...священный долг.
Стон?
– Потерпи, этот раз будет последним.
И уже издалека: «Приготовься».
Хлопнула дверь.
Я не понимал, о чём они говорят. Но зато у меня родился план. Пока хозяин один и, скорее всего, пьяный, надо его заманить в подвал.
– Мила, слушай меня внимательно. Этот урод сейчас там один. Вы начинаете орать. Он должен спуститься. А здесь я его буду ждать.
– Вадик, ты уверен?
– Это единственный шанс.
Но мы не успели сделать задуманное. Люк в подвал открылся и пьяный голос прокричал: «Ну, что? Не очухались ещё?»
Я едва успел поднырнуть под лестницу, как раздался скрип ступеней. Бормоча что-то себе под нос, Сергей начал спускаться. Показалась одна нога, потом вторая...
Я привстал, схватился за них и резко дернул на себя. Тяжко ухнув, Сергей грохнулся об пол. Мне показалось, что я услышал хруст костей.
Убил?
Меня затрясло. Стоп. Сейчас не время.
– Давай наверх.
По одному мы выскочили в опустевшую комнату. Я сразу прильнул к окну. Где-то там бродит сумасшедшая хозяйка. Куда они дели Сашку? Лишь бы с ним ничего не случилось. Я взглянул на девушек. Вера обхватила себя руками. Её шатало из стороны в сторону. Мила вопросительно смотрела на меня: «Что делать?» Я отвернулся. Без Сашки мы не уйдём.
Только начало смеркаться, но после всего пережитого, каждый куст и каждый шорох таил в себе опасность. Я мучительно, до боли в глазах, вглядывался в помертвевший лес. Что там ещё может скрываться?
Я старался не показывать девушкам свой страх, но едва ли справлялся с этим. Меня самого всего мутило. Что это? Справа мелькнул огонёк. Я перебежал к соседнему окну. Точно. Где-то горел огромный костер. Его отблески зловеще играли на темных лесных кронах.
– Смотри, там Саша!
Это Вера незаметно подошла ко мне и встала рядом. Она и увидела его. Чуть в стороне стояла Наталья и что-то делала руками, но что именно я не мог понять.
– Что она делает? Что она делает? – забормотала Вера.
Я тоже не понимал. И, вдруг...
– Прячьтесь! Она идёт! – я обернулся к Миле. Та все поняла и, схватив Веру, опрометью кинулась за диван. Я едва успел встать за дверью, как она раскрылась. Вошла Наталья. Не увидев мужа, она чуть слышно выругалась и хотела пройти на кухню, но замерла. Видно что-то почуяв, она стала медленно поворачиваться. Я прыгнул к ней. Надо было видеть лицо Натальи, когда она увидела меня. В следующий момент я со всей мочи ударил ее. Хозяйка без звука рухнула на пол. Я надавил локтем ей на шею. Красная пелена окутала меня. В тот момент, я не понимал, что творил.
– Вадик!
Крик Милы вернул меня на землю. Господи, спасибо ей за это. Я уже убил одного и еще женщина...
– Держите ее, – не своим голосом заорал я, а сам бросился в густые сумерки за Сашкой.
Я подбежал к загону. «Мы здесь свинок держим». Свинок они держат. Перепрыгнул через ограду и опустился перед другом. Ломая пальцы, стал развязывать его. Тут истошно заорала хозяйка:
– Не сметь! Не делайте этого!
Наши девчата заорали вслед за ней. Весь этот гвалт доконал меня и я сам закричал: – Саня! Саня, чтоб тебя...
Сашка был без сознания. Мои потуги привести его в чувства ни к чему не привели.
– Вера, помоги ему.
Может у неё получиться. А сам подошёл к Наталье. Её уже успели привязать к стулу; теперь она мало походила на ту красавицу, что встретила нас во дворе – волосы растрёпаны, на бледном лице багровел синяк. Но глаза, как у зверя.
– Вы не знаете, что делаете, – процедила она.
– Помолчи. Что вы сделали с Сашкой?
– Глупцы. Тупые, тупые дети.
Она даже не слушает меня!
– Дай-ка я, – Милка отпихнула меня и склонилась над хозяйкой. В руке у нее был кухонный нож. Не раздумывая она резанула Наталью по бедру.
– Милка, ты чего? – я схватил подругу за руку.
– Может так она заговорит.
Наталья взвыла, но тут же подавилась и закашлялась.
– Я скажу. Скажу.
Она тяжело задышала, не отрывая взгляда от сочившейся из раны крови.
– Я всё скажу, но вряд ли вам это поможет.
Казалось, она не знает с чего начать.
– Это наша священная обязанность. Раз в год мы должны приносить жертву. Мы жертвуем малым, чтобы сохранить целое. Это вынужденная жертва. У нас нет выбора.
– У кого это у «вас»?
Что она опять несёт?
– Когда-то здесь прятались беглые монахи. Раскольники. Эта деревня, Пересёлки, образовалась уже позже. В ней жили потомки староверов. Но лишь единицы догадывались о тайне здешних лесов. Эти монахи, не они первыми нашли это место. Здесь и до них жили люди. Колдуны, древние знахари. Здесь они совершали свои ритуалы, чтобы вызвать себе помощников с той стороны. И они приходят. До сих пор. И чтобы остановить их, требуется жертва. Если вход останется открытым, трудно представить, что может произойти.
Наталья посмотрела в окно.
– Мы все обречены. Этих тварей не остановить.
Милка подскочила к ней и схватила за воротник.
– Что за твари? Говори! Вадик, ты веришь ей?
– Я не знаю, кто они! – у Натальи начиналась истерика. – Мы дали клятву. Те, кто был здесь до нас, поклялись смотреть за этим местом. Чтобы кормушка не оставалась пустой.
– Кормушка?
– А теперь она пуста и я не знаю, что будет.
– Вы психи.
– Наоборот.
– Хватит нести чушь.
– Хотите убедиться? – она безжалостно посмотрела на нас. – Лучше бегите. Бегите, если успеете.
– Почему они не идут дальше?
– До сих пор сила заклятия удерживала их. Если заклятие падет, то уже ничто их не остановит. Но вся сила заклятия держится на жертве, – она тяжело сглотнула. – Кормушка не должна пустовать. Насытившись, они уходят.
Честно, я не знал, что делать. Поверить этой сумасшедшей? Я беспомощно посмотрел на друзей. Мила, Вера. Сашка. В какой чудовищный кошмар мы попали?
Наталья продолжала говорить, но и без этого её рассказ приводил меня в ужас. Если всё это – правда.
– Это место само себя охраняет. Камень – это граница, – её взгляд устремился в окно, пытаясь пронзить темноту. – Заклятие ослабевает. Поэтому вы и прошли.
Наталья глубоко вздохнула и снова поглядела в окно.
– Где мой муж?
Подошла Вера.
– Саша очнулся, но он совсем плох. Ни на что не реагирует, молчит.
– По-любому надо рвать отсюда, – Милка твердо посмотрела на меня.
За окном уже непроглядная ночь. Найдём ли мы обратную дорогу? Или лучше переждать здесь?
– Туман! Они скоро будут здесь!
От безумного крика хозяйки меня мороз пробрал. Я выглянул в окно. Где-то я уже видел эту зелёную мерзость. Сон. Туман и невидимый ужас, таящийся в нём.
– Уходим.
Я подхватил Санька и направился к выходу.
– Вера, Мила, скорее.
– А с ней что делать? – Милка ткнула пальцем в хозяйку.
– Брось её.
Сначала они доберутся до них. А потом что? Кинутся за нами? Я непонимающе оглядел себя. Что это со мной? Неужели я ей поверил? Но глядя на трясущуюся хозяйку, всему поверишь.
Как мы бежали! Впереди Мила с Верой подсвечивали путь фонариком, найденным в доме, сзади мы с Сашкой. Санёк так и не проронил ни слова, но хотя бы ноги передвигал. Помнил ли он хоть что-нибудь? Теперь времени для расспросов уже не было. Выбраться бы. Сашка, Сашка. До чего же нас довела наша неуёмная фантазия.
Мы ломились через лес, а за нашими спинами разгоралось зелёное зарево. Я кожей ощущал чужое присутствие, но боялся оглянуться. Вдруг мой сон был предвестником грядущих событий. Быстрее. Быстрее и подальше отсюда. От этой чёртовой земли, от этих лесов и безумцев, что скрываются в них.
