Текст книги "Борис Стругацкий между двух миров"

Автор книги: Сергей Пичургин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Пичургин Сергей
Борис Стругацкий между двух миров

Сергей Пичургин

Борис Стругацкий между двух миров

Преподаватели Литинститута окрестили Аркадия и Бориса Стругацких "аппендиксом советской литературы". Поклонники знаменитых российских братьев-фантастов, не страшась обвинений в кощунстве, утверждают: "Мы не называем Бориса Стругацкого Богом только потому, что он материалист. Во всем остальном он Боту не уступает...". Наверняка то же самое говорили бы они и об Аркадии Натановиче, но его уже несколько лет как нет в живых. Вместе Стругацкие написали около двух десятков романов. Борис продолжает творить и сейчас. В течение всего уходящего года его одолевали одним и тем же предложением – издать полное собрание сочинений. В конце концов Стругацкий свое согласие дал. Имя будущего издателя из суеверия держит в тайне. – Недавно вы сказали, что в окружающей действительности вам уже ничего фантастическим не кажется. Вы устали удивляться, или вам все понятно?

– Реальность – скучная вещь. Она управляется законами, которые человек очень быстро понимает и начинает к ним приспосабливаться – одни обходить, другими пользоваться. По сути мир превращается. в рутину. Телепатия, магия, парапсихология, телекинез, полтергейст, чудеса, волшебники, НЛО, пришельиы – все это порождение голода чувств.

– Вместо того чтобы улучшать окружающую реальность, человек обкладывается книгами, становится раздражительным и фантазирует, фантазирует...

– К сожалению, человек обладает очень ограниченными возможностями для изменения окружающей действительности. Даже великие гении изменили мир очень незначительно. По крайней мере – при жизни. А уж реальный обычный человек... В мире нет чудес. Вернее, они есть, но доступны лишь профессионалам. Чтобы понять, насколько странен и волшебен тот мир, который нас окружает, надо изучить квантовую механику.

– С другой стороны, чем больше мы знания потребляем, тем сильнее возрастает в нем необходимость.

– Любое явление окружающего мира, вызывающее положительные эмоции, можно назвать наркотиком. Жажду исследования природы тоже можно назвать наркотической зависимостью. Тогда одним из самых великих наркоманов следует считать Ньютона.

– Если все уйдут в эту другую реальность, кто же будет шить одежду, строить дома и готовить еду?

– Вы сейчас говорите о том, как должно быть устроено человеческое общество, в котором возникает наименьшее число внутренних и внешних конфликтов – задача, стоявшая перед,"семи утопистами всех времен и народов. Мы с Аркадием Натановичем писали на эту тему книги на протяжении 30 лет. Идеальным устройством мира я представляю такое, когда каждый занимается своим делом, получая максимальное удовольствие именно от своей работы. Не от развлечений, не от любовных приключений, а именно от работы. И по этому принципу должно строиться любое общество. В идеальном мире, как я его себе представляю, каждый человек должен до конца раскрыть свой талант. Талант – это каприз генной структуры. Сочетание хромосом.

– Жесткий материализм и ни грамма духовности?

– В этом смысле духовность человека материальна. Я – материалист и не знаю других источников духовности. Ничего, кроме материи. И я уверен, что человечество не ставит перед собой задач, которые не в силах решить. Уверен, по-настоящему человечеству вообще ничто не грозит. Вселенная устроена таким образом, что глобальные катастрофы вообще не происходят. А если происходит что-то подобное, то катастрофа эта не тлобальная, а местная. Ужасно, котда гибнут цивилизации и целые культуры, но это далеко не все человечество.

– В различных интервью, в своих книгах вы часто говорите "человечество", "общество", "класс" и практически не говорите "человек".

– Человечество не есть совокупность отдельных человеков. Это значительно больше. Я бы сказал так: один плюс один и так далее, и так далее – это уже не число. Это бесконечность – понятие совершенно другого класса. Как бы не было велико количество единичек, которые вы взяли, оно принципиально отличается от бесконечности, точно так же как все, происходящее в человеческой жизни, бесконечно отличается от Бога.

– Страшно становится от такой картины. Выходит, человек даже не прах у Его ног?

– Ну.. мы же не просто пылинки. Мы – мыслящие пылинки, обладающие свободой воли. Если ты сидишь и ждешь, когда тебя стряхнут щелчком с рукава – твоя вина.

– Но если в итоге все бренно, зачем двигаться?

– Человек так или иначе вершит историю, не ведая, что получится в конце. Даже великие реформаторы в итоге попадали не туда, куда хотели. Опыт всех революций показывает: их исход отличен от намерений революционеров.

– Какие книги перевернули вашу душу, изменили жизнь?

– Я не очень верю, чтобы книги могли изменять жизнь. В лучшем случае они оставляют какуюто вмятину в душе, формируя новый ее облик.

– А Библия? Вы ее так часто цитируете.

– Я, к сожалению, человек не верующий, и для меня Библия есть не что иное, как литературное произведение необычайной мощи. К-огда читаешь Библию, испытываешь ощущение, сродни чтению хороших стихов. Хочется читать в день по одной главе на протяжении всей жизни.

– Как же получилось, что из романов такого материалистичного, такого трезвого человека я вычерпал такое колоссальное количество надежды?

– Вы вычерпали из наших романов ровно столько надежды, сколько имелось в запасниках наших авторских душ. И чем дальше мы писали, тем меньше надежды оставалось. Если под надеждой, о которой вы говорили, понимать надежду на то, что все перемелется, мука выйдет, то мы – оптимисты. Сейчас после строго просчитанной действительности наступила пора непонимания. Все впали в жесточайшую депрессию. Поговоришь сейчас с интеллитентным человеком: волосы дыбом – какую чушь он несет.

– Москва и Петербург – какой из этих городов больше "град обреченный"?

– Оба эти города в каком-то смысле "град обреченный". Одна страна, одна история, поэтому принципиальной разницы не вижу.