355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Синякин » Марки нашей судьбы » Текст книги (страница 2)
Марки нашей судьбы
  • Текст добавлен: 22 сентября 2016, 03:49

Текст книги "Марки нашей судьбы"


Автор книги: Сергей Синякин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Нельзя сказать, что М.Горбачев совсем не боролся против марочной самостийности. Последовательно вышли Постановления ЦК КПСС «О едином марочном пространстве», «О разграничении прерогатив Союза и Республик в выпуске марок». Особое возмущение Генерального секретаря вызвала серия марок, выпущенная львовскими националистами из «Руха». Серия называлась «Герои Украины». На первых выпущенных марках были традиционные С.Бандера, Петлюра и печально известный немецкий агент Коновалец, Кочубей и Мазепа тоже особого удивления не вызвали. Но на последующих марках были изображены Добрыня Никитич и Алеша Попович, князь Владимир, Ярослав Мудрый, Щек и Хорив, Ермак, Стенька Разин и космонавты-украинцы. Правда, вскоре хохлы облажались, выпустив марку, посвященную герою гражданской войны Рабиновичу. Как житель города Одессы Рабинович, несомненно, был украинцем, вполне вероятно, что в гражданскую войну он проживал в Одессе, но никто не мог объяснить, в чем заключался его героизм. Здоровый хохляцкий смех доносился из Канады, эхом отзывались канадцам хохлы Израиля, и на этом серия приказала долго жить, не дав Горбачеву принять каких-либо действенных мер.

Поняв, что процесс необратим, Горбачев предложил объединить Германии, пытаясь таким образом сократить количество почтовых субъектов. Однако тут же Латвия, Литва и Эстония заявили о своем выходе из СССР, Югославия и Чехословакия разделились на несколько самостоятельных государств, распались СЭВ и Варшавский Договор. В этих условиях Раиса Максимовна подсказала мужу идею создания Филателистического союза во главе с президентом, коим она полагала, конечно, своего супруга.

«Ночью мы не спали, – вспоминает М.Горбачев. – Как обычно Раиса Максимовна баловала. Побаловав чуток, она подняла голову и решительно сказала: «Вводи президентство, Миша. И Билл с Гельмутом сразу зауважают. Что ты до сих пор в генсеках ходишь? Несерьезная это должность и на слух неприлично звучит. А президентом ты, Мишок, сразу всех зажмешь. Сам будешь определять, какие марки печатать».

Раиса Максимовна уже спала, а я все думал. Выгода президентства была очевидна. Опять моя Рая в корень смотрела! Под утро решил: иду в президенты» [28].

Став президентом и оставаясь Генеральным секретарем, Горбачев и в жизни занял двойственную позицию. Как всякий демагог он фонтанировал идеями: то предлагал выпустить серии одноцветных марок, то разрешал выпуск знаков почтовой оплаты в областных центрах, а через неделю запрещал это, изымая уже отпечатанные марки. Апофеозом его деятельности стал президентский указ, которым он запретил рекламу на знаках почтовой оплаты винно-водочной продукции и изображать на марках виноградную лозу.

Горбачев хотел как лучше, но получилось как всегда. Его поняли дословно: на местах стали вырубать виноградники и перепрофилировать винзаводы на производство безалкогольных напитков. Как следствие этого народ стал гнать самогон, перешел на наркотики, и это привело к погромам в Карабахе, Баку, Сумгаите и Фергане, а Молдавия разделилась на два государства [29].

Между тем нефтяной шейх, несколько охладев к своей восьмой любимой жене, вернулся к собирательству марок, и выяснилось, что желание заполучить Старгородскую коллекцию у него не исчезло. Одно за другим в адрес М.Горбачева пришло несколько писем из Арабских Эмиратов с весьма заманчивыми предложениями. Посоветовавшись с Раисой Максимовной, Горбачев встретился с шейхом на Канарах. Шейх не только оплатил чете Горбачевых затраты на путешествие, но и подарил им роскошную виллу, приобретенную на морском побережье Канар. В целях конспирации Горбачевым пришлось оформить виллу как подарок канарского короля. Товарищи по партии были возмущены. Кому-кому, а председателю КГБ В.Крючкову было отлично известно, что канарского короля в природе не существует. Именно Крючков с рядом других руководителей возглавил очередной заговор.

Чуть раньше произошел конфуз с Б.Ельциным, который явился на заседание Политбюро мокрым и с явственным запахом спиртного и начал жаловаться, что на мосту через Москву-реку неизвестные отобрали у него кляссер с ценными марками. Однако точно сказать, какие марки у него были отобраны, не смог, путался в количестве марок и цвете кляссера, а также в описании грабителей (один у него получался похожим на М.С.Горбачева, второй определенно походил на А.Н.Яковлева), что и породило историческую фразу М.Горбачева: «Борис! Ты не прав!»

Обиженный и униженный покинул Б.Ельцин заседание Политбюро и в кулуарах, сжимая кулаки, обещал расправиться с обидчиками и желал им подавиться отнятыми у него марками [30].

Филателистическая оппозиция не дремала. Воспользовавшись пребыванием семьи Горбачевых на даче, заговорщики ввели в стране чрезвычайное положение и ввели в столицу войска. Шли обыски на квартирах и дачах М.Горбачева. Тогда еще заговорщики не знали, что альбомы с марками М.Горбачев увез с собой в Форос. Президент и генсек мирно окучивал на даче картошку [31], а Раиса Максимовна закручивала варенье и собирала помидоры, когда в Форос позвонил Билл Клинтон и сообщил о столичном мятеже. «Марки при вас?» – как бы между прочим поинтересовался Клинтон. «У меня», – признался ошарашенный вестью Горбачев. «Вот и хорошо, – успокоенно сказал Клинтон. – Пока марки у вас, заговорщики на решительные шаги не пойдут» [32].

События в Москве меж тем достигли кульминации. Видно было, что заговорщики никогда не читали работы В.И.Ленина «Государство и революция». В противном случае введенные в город войска не стали бы занимать отделения и киоски «Союзпечати», а были бы направлены на более важные объекты.

Воспользовавшись тактической неграмотностью заговорщиков, соратник Б.Ельцина, внук небезызвестного коммунара и детского писателя, изрядно раздобревший на гонорарах за дедушкины книги, Егор Гайдар и дважды геройски сбитый над Афганистаном А.Руцкой организовали лавочников, завезли к «Белому дому», ставшему резиденцией набирающего силы Президента России [33], фантастическое количество спиртного, на которое немедленно клюнули люмпен-пролетарии и неустойчивая часть интеллигенции, которым марки были до лампочки, о чем свидетельствовали обклеенные марками бронетранспортеры. Беспечное обращение с боевой техникой привело к человеческим жертвам – не сориентировавшись в ситуации, водитель одного из бронетранспортеров задавил трех защитников свободного маркопечатания, и заговорщики, побледневшие от вида крови, поняли, что они проиграли.

Спецрейсом они полетели в Форос. «Отдай марки! – просили Янаев и Варенников. – Не нас, Союз пожалей!» Легенда гласит, что Горбачев гордо ответил: «Мудаки! А марки мои и нечего на них хавало разевать!» [34].

Тогда ему казалось, что он герой, форосский узник, которого радостно встретят у входа в Кремль. Святая простота!

Трезво к тому времени глядящий на вещи, а тем более на власть, Б.Ельцин осознал, что более благоприятного случая отомстить обидчику у него не будет. Еще в аэропорту, не говоря ни слова, он протянул М.Горбачеву правую руку ладонью вверх. На предложение рукопожатия это похоже не было. Михаил Сергеевич посмотрел на Раису Максимовну, та вздохнула и так выразительно пожала худенькими плечами, что Горбачев понял: марки придется отдать.

Завладев Старгородской коллекцией, Б.Ельцин объявил свободу маркопечатания и посоветовал регионам печатать марок столько, сколько филателисты осилят. Сам же приступил к печатанию знаменитой «пирамидной» серии, за которую филателисты страны, да и не только они одни, а все население России, отдали свои сбережения.

К тому времени Б.Ельцин был уже известен в Европе как большой российский марколюб. Германские филателисты единодушно признали его лучшим филателистом года [35].

А Б.Ельцин уже замахивался на большее. Тайно в Беловежской пуще собрались однажды три сановных филателиста – Шушкевич, Ельцин да удалой Кравчук. М.Горбачев и возразить не успел, как все трое к консенсусу пришли. Так был закреплен распад Великого филателистического союза и каждая республика отныне получила возможность печатать любые марки и в каком угодно количестве.

Великая филателистическая революция свершилась!

Казалось бы, чего еще людям надо? Собирай себе марки, а захочешь, так и сам печатай. Это тебе не прежние, понимаешь, времена, когда марку не моги продать – вмиг спекуляцию пришьют и на Соловки отправят.

Свобода! И нашелся человек, который этой свободой воспользовался. Звали этого человека А.Чубайс. Происхождения он был неизвестного и от прочих филателистов отличался только рыжим волосом на умной голове. А как известно – рыжий…

А.Чубайс пообещал дорогим россиянам полное изобилие. С целью повышения благосостояния среднего россиянина была выпущена марка особая и непонятная – ваучер. Марку раздавали почти бесплатно – четвертак не деньги, но сам А.Чубайс публично заявлял, что марка та стоит ну никак не меньше двух автомобилей «Волга». Через некоторое время ваучеры стали собирать через специальные филателистические фонды, пообещав, что отовариваться эти марки будут акциями заводов, золото – и алмазодобывающей промышленности, а то и напрямую ценностями, накопленными за старое время, особые филателистические фонды благополучно лопнули и марки-ваучеры исчезли неизвестно куда, а с ними исчезли и заводы, и фабрики, и ценности из ГОХРАНа, а заодно и золотой запас страны.

Государственная дума только и думала, как сделать, чтобы всем россиянам марок хватило. Возглавил Думу представитель маленького, но гордого кавказского народа Р.Хасбулатов. Известное дело, кавказцы народ предприимчивый. Хасбулатов вспомнил о Старгородской коллекции.

Б.Ельцин к тому времени с марками не расставался. Коллекцию он хранил в небольшом черном чемоданчике, который почему-то назывался «ядерным». Никто и не подозревал, что пульт управления ракетами к тому времени уже был раскурочен [36]. На этот-то чемоданчик и нацелился Р.Хасбулатов. Как истинный горец он понимал, что в одиночку ему чемоданчик не отнять и в помощники взял себе А.Руцкого. Тот тоже полагал, что если он вице-президент, то уж на одного «Кутузова» полное право имеет. Но, как говорится в известном бородатом анекдоте про слона: «Съесть-то он съест, да кто ему даст!» После нелицеприятного разговора в кабинете Б.Ельцина Руцкой обиделся. Это было видно даже по усам – обычно торчащие вверх, они теперь печально висели. Висели они в течение всего 1993 года. В октябре усы вновь встопорщились. Сторонники Думы вышли на улицы. Скандируя лозунг «Марки – народу!», они захватили мэрию и направились к Останкино, раскурочивая по пути киоски «Союзпечати».

А.Руцкой рвался рассказать о марках всей России. Этого допустить было нельзя, и Б.Ельцин вывел на московские улицы танки, 4 октября 1993 года «думский бунт» был подавлен, а его зачинщики отправлены в «Лефортово». Б.Ельцин весь вечер любовался Старгородской коллекцией и даже подарил две не особо ценные земские марки своим верным соратникам – Грачеву и Гайдару. Опоздавший к званому победному ужину А.Коржаков марок не получил и на долгие годы затаил обиду [37].

Б.Ельцин добился того, что республики и даже области печатали отныне «марок столько, сколько местные филателисты осилят».

Этим воспользовалась маленькая горная республика Чечня. Раздобыв где-то фотокопии знаменитых старгородских марок, жители ее принялись наводнять всю страну искусно выполненными подделками, благо к тому времени почти в каждом чеченском доме стоял ксерокс.

Б.Ельцин встревожился. Маркам И.М.Воробьянинова грозило обесценивание, но это не входило в планы президента. Он посоветовался с любимцем – министром обороны П.И.Грачевым. Павел почесал шею над полосатым тельником и грубовато сказал: «Какие дела? Только прикажи, Николаич, мои десантники эти станки вместе с марками за сутки чеченам в задницу вобьют». Простота предлагаемого решения прельстила Б.Ельцина, и война с Чечней была развязана.

Однако ни станки, ни марки гордым сынам гор в их худые мускулистые зады засунуть не удалось, и война продолжалась около года.

Положение к стране становилось все более катастрофичным. Стояли заводы, в пустеющих деревнях у неисправной сельхозтехники мрачно пили самогон русские мужики. Услуги почт возросли, и писем друг другу уже никто не писал, и марок люди не покупали. Марочное изобилие в киосках радовало президента. «Вот, понимаешь, марок народу привалило! – частенько изумлялся он. – И из Андорры, и из Сан-Марино, а африканские серии какие!»

Коллекционирование марок – хобби, доступное и умному, и дураку. Умный ограничится собиранием марок, дурак всегда старается извлечь из этого выгоду. Говорят, что все общественно-политические изменения в нашей стране так или иначе связаны с попытками зарубежных филателистов завладеть Старгородской коллекцией марок. Возможно, что они еще находятся у Б.Ельцина, возможно, что коллекция эта уже на Западе, как наши газ, уголь и нефть, а в альбомах место подлинных марок уже заняли чеченские подделки [38].

Хочется быть оптимистом, но вот уже восемьдесят лет в нашей стране понятия «оптимист» и «дурак» являются синонимами.

Недавно из Великобритании в Россию поступило почтовое отправление, волею случая блуждавшее по Европе с 1912 года. В конверте, адресованном загадочному m-ry Worobianinowy Ippolity Matweetschy в давно уже несуществующий город STARGOROD, не было ничего, кроме шершавого листа велюровой бумаги с короткой надписью, выполненной от руки большими латинскими буквами: «SAMI WICYSITE!»

Что ж, как говорил последний Генеральный секретарь партии, руководивший некогда могучей страной, «и это правильно, товарищи!»

Делая радостные кукиши на бегу, все-таки старайся посматривать вперед – в противном случае ты рискуешь угодить в яму.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю